Карамелька. Книга 1

Глава 12. В объятиях кошмара

Прямо посреди ночи в холодном поту я проснулась от кошмара, в котором мне снился Лис. Он снова пытался добраться до меня, неприятно скалился, ухмылялся. Я хотела убежать, ударить, но не могла сдвинуться с места или пошевелить хотя бы руками.

Открыв глаза, задыхаясь, села на постели и едва не заработала сердечный приступ. В темноте мне пригрезилось, что в углу кто-то стоял. Светильник не включился ни с первого раза, ни со второго. За это время мое сердце успело пуститься в галоп, а по спине прокатился холодок ужаса. Волосы встали дыбом.

Понимала, что уже не засну. Не смогу находиться здесь одна. Страх покалывал кончики пальцев, заставлял вслушиваться в шорохи и вглядываться в полумрак. Завернувшись в одеяло, я прямо босиком выскочила из палаты, но коридор тоже пустовал и утопал во тьме. Меня накрыла такая паника, какую я не испытывала еще ни разу в жизни.

В соседнюю палату я буквально ворвалась, путаясь в одеяле.

– Кара? – тут же сверкнуло в темноте серебро.

– Можно я у тебя тут немного посижу?

– Можно. Что-то случилось? – поднялся капитан с постели, подходя ко мне.

В полумраке комнаты я отлично видела, что он облачен только в спортивные штаны, но смущения во мне было гораздо меньше, чем страха. Сейчас я могла думать только о том, что не хочу, не могу оставаться одна.

– Мне кошмар приснился, – проглотила я комок, что встал поперек горла. – Я совсем немного посижу. Ты спи, я не буду отвлекать.

– Собираешься всю ночь просидеть на стуле? Занимай кровать, – произнес он безапелляционно.

– А ты? – покосилась я в сторону кровати.

– Со мной ничего не случится. Подремлю на стуле.

– Может… Ляжем вместе? Каждый под своим одеялом. Я не займу много места.

Теперь я действительно смутилась. Мне было стыдно, что я вот так ворвалась в его палату посреди ночи, да еще и отбираю кровать.

– Давай попробуем, – прошелся он ладонью по ежику волос, будто до сих пор не мог привыкнуть к нему.

Чувствовала себя неудобно. Было странно укладываться с кем-то в одну постель. Я постаралась занять самый край, накрываясь своим одеялом. Как лег Эльдер в темноте, я не видела, да и не разглядывала. Хватало уже того, что между нами оставалось место, хотя подушку мы делили одну на двоих.

Правда, стоило только попробовать чуть повернуться, как я прямо в одеяле полетела на пол. И свалилась бы с кровати, да. Свалилась бы, если бы Эльдер меня не поймал, втаскивая обратно в постель.

Серебро – оно мерцало в его глазах, мягко тлело, завораживая. Его лицо находилось так близко. Я чувствовала тепло его тела даже через одеяло. Ощущала дыхание на своих губах. У меня дух перехватило.

Сделав вдох, выдохнуть уже не смогла, потому что моих губ коснулись чужие губы. Коснулись мягко и нежно, осторожно. Коснулись едва-едва, размыкая их, забирая судорожный выдох. Необъятный, неконтролируемый, неизвестный жар прокатился по моему телу, заполняя собой каждый сантиметр кожи, врываясь столпом искр в затылок. Никогда еще я не испытывала чего-то подобного. Да и когда бы?

Это был первый настоящий поцелуй в моей жизни. Самый первый, и он был удивительным.

– Прости, я не хотел тебя испугать. – Чужие пальцы коснулись лица, останавливаясь на подбородке. Замерли, пока большой палец проходился по нижней губе, чуть надавливая.

– Не испугал, – прошептала я, а сердце заходилось от волнения.

– Это хорошо. – Его улыбку я не увидела, скорее почувствовала. – Признаться, до этого момента я сам себе завидовал.

– Почему? – спросила приглушенно. Кожа моя покрылась мурашками, но эти мурашки были на удивление приятными, волнующими.

– Потому что я не помнил, как тебя целовал.

Дыхание… Разве может так опалять дыхание? Разве могут чужие губы так целовать? Целовать так сладко, так умопомрачительно. Веки закрывались сами собой. Старалась отвечать, но делала это неловко, неумело, а оттого еще больше стеснялась. Правда, спустя мгновение о стеснении совсем позабыла.

Остались только я, капитан, эта ночь и поцелуй, что все длился и длился, лишая разума. Гладил. Гладил по коротким волосам, щекам, плечам и рукам. Пальцы сжимали талию, а я задыхалась – воздуха не хватало, но этот поцелуй я не променяла бы ни на что на свете.

– Прости, я несколько увлекся, – рвано выдохнул Эльдер, прижимая меня к своей груди.

Совсем не жалела, что не видела сейчас его глаз. Хватало отблесков серебра, что танцевали на стенах. Сама восстанавливала дыхание, слушая постепенно успокаивающийся стук чужого сердца.

Тук. Тук. Тук.

Размеренные удары постепенно гасили эмоции. Пригревшись в чужих объятиях, на чужой обнаженной груди, я сама не заметила, как провалилась в сон. И это было странно. Странно было ощущать кого-то рядом и чувствовать чужое тепло, дыхание. Зато спала я крепко.

Настолько крепко, что даже не услышала, когда утром на обход явился врач.

– Я не понял! Ну-ка, быстро поднялись! – гаркнул мужчина так, что я буквально слетела с постели. – Вам что здесь? Гостиница?

– Никак нет, – отрапортовала я.

И именно в этот момент в палату вошел веркомандир космической армии. Я едва не взвыла в голос, потому что такое могло мне только в страшном сне присниться.

– Что. Здесь. Происходит? – произнес имсит Ирадий, выделяя паузами каждое слово. От этих интонаций мне действительно стало страшно.

Нужно было что-то сказать, ответить, но слова никак не находились.

– Простите, товарищ веркомандир, – подал голос Эльдер, делая шаг вперед. – Разрешите объясниться?

– Попробуй, – выплюнул мужчина, угрожающе надвигаясь на меня.

– Кара – моя невеста. Мы поженимся сразу после академии, а сюда она пришла вслед за мной.

Я боялась смотреть на Ирадия. Сердце пропустило удар, страх подступил к самому горлу. Сама не могла поверить в услышанное, но в подтверждение своих слов Эльдер еще и за руку меня взял, сжимая мои безвольные пальцы.

Тишина стояла оглушающая. Казалось, еще немного – и что-нибудь взорвется. Например, мое терпение. Или моя совесть, которая кричала о том, что врать нельзя. Да только веркомандир космической армии отмер раньше.

– Новобранец Кара, бегом в палату и собираться, иначе лишитесь завтрака!

Меня сдуло ветром в ту же секунду!

Я приводила себя в порядок. Как сумасшедшая металась по палате, то забегая в санузел, то вылетая обратно. Умывалась, одевалась, застилала постель.

Сердце колотилось в груди испуганной птицей. Понимала, что нужно сесть. Просто сесть и обдумать все случившееся, но времени на это не было. Когда дверь в палату распахнулась без стука, мне только и оставалось, что вытянуться по струнке.

Первым в палату вошел имсит Ирадий, а вслед за ним и врач.

– Товарищ веркомандир, разрешите… – попыталась я объясниться, еще сама до конца не понимая, что именно хочу сказать.

– Молчать, – отрывисто приказал старший группы особого назначения, а я вздрогнула под его немигающим взглядом.

Серебро затапливало радужки, скулы заострились. Убьет. Мне казалось, что мужчина меня сейчас просто убьет. Растопчет на месте.

Жить хотелось невероятно. Во избежание плачевного исхода я молчала все то время, пока врач делал последний осмотр. Не знаю, как выдержала этот тяжелый взгляд. Даже не дышала толком до тех пор, пока мне не отдали следующий приказ:

– А теперь бегом в столовую.

Мне хватило секунды, чтобы оказаться в коридоре.

Задержавшись, чтобы перевязать шнурки, еще видела, как палату покинул врач. Да только совсем не ожидала услышать звук разбившегося стекла. Лишь по тому, как вылетела в коридор конфета, я поняла, что именно разбилось. Ваза, которая простояла на прикроватной тумбочке почти четыре дня. И этот факт почему-то заставил меня расстроиться.

– Товарищ веркомандир… – выдохнула я, поднимаясь на ноги.

Мужчина замер на пороге палаты. Рука его крепче сжала дверную ручку – послышался скрип.

– Вон! – прогрохотало в коридоре так, что стекла зазвенели.

Я не помнила, как выбежала из медицинского корпуса. Кажется, меня окликал Эльдер, стоящий на улице, но я пролетела мимо него, даже не оборачиваясь. Отдышаться получилось только в столовой, да и то ненадолго. Наша группа уже сидела за столом.

Взяв поднос с завтраком, я пошла к ним, но едва не промахнулась мимо стула, когда увидела руки, шеи и лица, покрытые глубокими и поверхностными царапинами.

– Что уставилась? – огрызнулась Эльза, с омерзением прожевывая кашу.

– Кара… – опустилась мне на плечо чужая ладонь, а я вынужденно вздрогнула.

Поведя плечом, скинула руку Эльдера и приступила к еде, но ложку до рта донести не успела:

– Восьмая группа, закончили с завтраком, – раздался раздраженный голос веркомандира.

Мне даже смотреть на него не нужно было, чтобы понять, кто виноват в очередной голодовке. Я. Только я сама в ней виновата.

Капитан восьмой группы пытался заговорить со мной еще раз, но уже в общежитии. Забирая сумку, я просто проигнорировала его. В голове царил сумбур, пока мы строем шли до учебного корпуса, но одно я знала точно: я невероятно сильно злилась на Эльдера, и он этой злости не уменьшал, а наоборот – способствовал ее росту.

Например, тем, что ни с того ни с сего вдруг решил занять место в аудитории рядом со мной. До этого на самом верхнем ряду я постоянно сидела одна, и вмешательство в мое личное пространство меня не на шутку напрягло, учитывая лишнее внимание других новобранцев.

А уж как напрягся старший нашей группы, когда вошел в аудиторию…

Казалось, что я сейчас снова услышу его громогласное: «Вон!»

– Сегодня я хотел бы напомнить вам важное правило, которое напрямую касается вашей жизни. Почти все руководящие посты в космической армии занимают имситы – модифицированные, превосходящие людей буквально во всем. Какое самое важное правило необходимо соблюдать, работая рядом с модифицированными? Смерч.

– Их приказы выполняются неукоснительно и в установленный срок, – поднявшись, четко ответил блондин.

– А если это не так? Что будет, если приказ проигнорирован?

– Иногда лучшее, что может быть, – это смерть.

У меня волосы на голове зашевелились. Перед глазами пронеслась картина, которая произошла буквально вчера. Неужели это угроза в мой адрес?

Стиснув зубы, я смотрела невидящим взглядом. Занятия прошли мимо меня, потому что все это время я пыталась разобраться в себе. Понять себя, свои чувства, проанализировать их природу.

Да, что уж скрывать, Эльдер нравился мне. Он был симпатичен мне как человек. Несомненно, я его уважала. Он был приятным собеседником. Мне приходились по душе его шутки. Да и поцелуй мне тоже понравился. Всегда было интересно, как это – когда двое целуются. Могла бы оттолкнуть, запротестовать, но любопытство оказалось сильнее.

А еще… Мне было приятно. И тепло. Чужие объятия мне понравились даже больше, чем поцелуй. Мне было уютно, хорошо и совсем не страшно. Возможно, я впервые за последние годы ощущала себя под надежной защитой. Потому и спала так крепко, хотя собиралась вернуться к себе рано утром, но то, что произошло после…

Никакая симпатия не могла сбить меня с истинного пути. То, что я говорила Ирадию, являлось чистой правдой. Все имситы подвержены влиянию установленных ими законов. Эльдеру рано или поздно придется выбрать себе жену, так что ничего серьезного из этого не выйдет. Да и не нужны мне сейчас отношения.

Вообще не нужны, потому что они ограничат мою свободу – то единственное, что у меня есть. То единственное, за что я буду бороться до самого конца.

Теперь я отчетливо понимала: именно это меня и разозлило в Эльдере. Он попытался претендовать на меня. На мою свободу.

Есть хотелось просто жутко. Когда я на обеде шла с подносом к столу, случилось то, что пополнило копилку минусов. Услышав звон посуды, я обернулась, чтобы увидеть престранную картину. Капитан стоял в шаге от меня, удерживая два подноса, а Эльза распласталась рядом на полу.

– Что происходит? – тут же появился Ирадий, оценивая постановку.

– Я запнулась, – выплюнула Эльза, зло сверкнув очами.

И вот все бы ничего, но второй поднос, удерживаемый капитаном, находился в сантиметрах от меня, опасно накренившись. Не знаю, о чем думали в этот момент все остальные, а я почему-то была уверена в том, что этот поднос вместе со всеми тарелками предназначался мне, а точнее моей спине.

– Разошлись, – скомандовал веркомандир, помогая девушке подняться.

Обедали в молчании под пристальным взглядом старшего группы. Сам он к еде не притрагивался, усевшись во главе стола. Когда мне на поднос опустилась лишняя конфета, в глазах его на мгновение полыхнуло, но спустя секунду лицо вновь обратилось камнем, на котором нельзя было прочесть ни единой эмоции.

Да только конфету я не взяла. Не съела ни ту, что принадлежала мне, ни ту, которую отдал мне Эльдер. При взгляде на эти конфеты теперь у меня возникали неприятные ассоциации.

Все внутри свербело от желания расставить все по своим местам. Больше всего на свете я ненавидела врать. Да и не умела, на самом деле. Природная тяга к справедливости просто не даст мне спокойно спать, а потому вариант оставался только один.

Я должна, просто обязана рассказать веркомандиру правду. Не для кого-то из них, не для их успокоения, для себя. Даже если за этим последует заслуженное наказание.

– Полчаса на отдых, – скомандовал капитан, едва мы вернулись в общежитие на получасовой отдых, но не на плевание в потолок я желала потратить свое свободное время.

Да только для начала я должна была собраться. С силами, с мыслями, с духом. Страшно. Испытывала неподдельный страх, умывая лицо холодной водой. Ведь действительно может убить, даже не дослушав. Мне и одного удара хватит, так что шла я на чистое самоубийство, но по-другому не могла. Просто не умела.

– Кара… – раздалось за моей спиной, а чужие руки легли на плечи.

– Нет, – обернулась я к Эльдеру, скидывая его ладони.

Одним этим словом я отвечала на все незаданные вопросы, на любые предложения, на все и сразу. Это “нет” было категоричным и изменениям не подлежало.

– Ты даже не знаешь, что я хотел сказать, – нависал надо мной молодой мужчина, опираясь руками о раковину позади меня.

– Все равно нет, – покачала я головой. – Я зла на вас, товарищ капитан.

– Зла? – в его голосе просквозило легкое удивление.

– Именно. А теперь дайте мне пройти, мне нужно успеть сходить в главный корпус до построения.

– Зачем тебе в главный корпус?

– Хочу рассказать правду о произошедшем этой ночью, – голос мой дрогнул, но я старалась выглядеть уверенной, непоколебимой.

– Стоп. Что именно ты собираешься рассказать? Кара, не глупи.

– Не беспокойтесь, товарищ капитан. Я сама виновата в этом инциденте, так что всю вину возьму на себя и сделаю все возможное, чтобы вас не наказали, – смотрела я куда-то в район его шеи, не желая встречаться взглядами.

– Да ты бредишь! – вдруг схватил он меня за плечи. – Мне плевать на наказание. Я тебя спасал.

– Спасибо, но не такой ценой.

– Я понять не могу, что плохого я сказал?

– Абсолютно ничего, кроме лжи. Я не могу быть твоей невестой и не могла ей быть до попадания в космическую военную академию. Просто потому, что меня уже купил другой имсит, и веркомандиру космической армии это известно.

Я попыталась вырваться. Успешно, но лишь потому, что мне позволили это сделать, да только, как оказалось, на этом разговор был не закончен. Возможно, на руку мне сыграл эффект неожиданности.

– Так ты поэтому вступила в ряды новобранцев? – спросил Эльдер глухо. – Ты сбежала.

– И это был мой выбор, потому что я никогда никому не позволю решать мою судьбу за меня.

– Тогда ты выбрала не то место.

– То. Просто свобода может быть разной.

Из уборной я не выбежала. Просто вышла, резко толкнув дверь. Возмущенное девичье “Да чтоб тебя!” расслышала отчетливо, как и глухой удар. Эльза подслушивала, пока остальные новобранцы с любопытством косились на нее, занимая свои кровати. Этот факт меня нисколько не тронул. Даже не удивил, если честно.

Неприятная особа. Очень неприятная.

Забрав куртку, я стремительно вышла в холл второго этажа, чтобы так же стремительно преодолеть лестницу и не менее решительно дойти до главного корпуса. К сожалению, на этом моя уверенность в правильности собственного поступка неожиданно дрогнула вместе с голосом. С постовыми на первом этаже объяснялась невнятно, но меня все-таки пропустили, сопровождая дурацкими улыбками.

– Как же, рапорт она идет писать, – полетело ехидное мне в спину.

А ведь я действительно шла писать рапорт. На себя, как бы странно это ни звучало.

С каждой пройденной ступенькой сердце мое стучало все сильнее. Нет, я по-прежнему верила в то, что поступаю по совести. Раз нарушила правила академии, значит, должна получить наказание, но страх… Не за содеянное, не за то, что мне грозило. Я боялась того, кто находился там, в кабинете за обычной дверью – такой же, как и все остальные.

Если бы место старшего командира группы занимал кто-то другой, все было бы гораздо проще.

– И долго ты собираешься там стоять? – раздался голос за дверью, пока я бессовестно прислушивалась к звукам, прильнув в пустом коридоре ухом прямо к створке.

И чем я была лучше Эльзы? Разве что мигом отпрянула, чтобы не получить дверью по голове, а в остальном этот поступок меня нисколько не красил. Даже учитывая то, что намерения у меня были самые благие. Ну, если считать заботу о своем здоровье благими намерениями.

Я почти что решилась на побег. Одного голоса этого имсита хватило для того, чтобы разум мой отключился, а ему на смену пришла паника. Мгновенно повернувшись на сто восемьдесят градусов, успела даже сделать пару-тройку шагов по направлению к лестнице, прежде чем вспомнила, что прийти сюда была полностью моя инициатива.

Губы высохли, язык прилип к небу. Пальцы потряхивало, когда я поднесла руку к двери, чтобы постучать…

– Новобранец Кара, или вы немедленно заходите, или мое терпение заканчивается прямо сейчас.

Я заскочила в кабинет, как ошпаренная, но с Ирадием встретилась взглядом лишь на миг. Смотреть в пол оказалось гораздо проще, учитывая то, как вальяжно веркомандир разместился в своем кресле. Ему удавалось смотреть на меня будто свысока, откинувшись на кожаную спинку, тогда как руки его скрестились на груди.

– Ну? Чем порадуешь на этот раз? – произнес он лениво, словно совсем не сомневался в том, что я заготовила новую неожиданность.

– Я пришла подать рапорт, товарищ веркомандир. Разрешите написать донесение?

– Даже боюсь предположить, кто же так провинился, – вдруг усмехнулся мужчина, поднимаясь из-за стола. – На кого доносить будем, Каролина?

– На себя, товарищ веркомандир, – задрала я подбородок повыше, демонстрируя свою решимость.

Тишина осела в кабинете на минуты. В эти долгие минуты я просто стояла, ожидая ответа и чувствуя, как по моему виску катится капля пота. После такого приема была готова к чему угодно. Даже к тому, что меня обсмеют, но случилось совсем иное.

– А ты умеешь удивлять, Каролина. Знаешь, говорят, что женскую логику совершенно невозможно понять, и после знакомства с тобой я склонен в это верить. Что же… Прошу за стол. Мне и самому интересно.

Изумившись на миг, я огляделась по сторонам, но других столов здесь не было. Стул у стены, кресло и стол напротив у окна – это все места, где я бы могла разместиться.

– За ваш стол? – на всякий случай уточнила я.

– А ты видишь здесь какой-то другой? Не трать время понапрасну.

Пройти к рабочему столу мужчины я решилась не сразу. Обходила мебель по дуге с противоположной от стоящего Ирадия стороны. Он же в свою очередь провожал меня каким-то чересчур хитрым взглядом.

– Бумага, ручка. Пиши.

Собрать разбегающиеся мысли удалось далеко не сразу, потому что имсит стоял ко мне максимально близко. Надо было, да, надо было написать рапорт заранее и просто отдать его веркомандиру, но хорошая мысля, как говорится, всегда приходит опосля.

Буквы ложились на лист, складывались в слова, а те – в предложения. Пыталась выжать из своего рассказа самую суть, чтобы не отвлекаться на эмоции. Замерла, подбирая правильные слова…

Хотелось максимально смягчить информацию, подать ее поверхностно, но не получалось, потому что так страдал Эльдер, а виновата в случившемся была только я. Я виновата, мне и отдуваться.

– Это все? – сухо поинтересовался Ирадий, забирая со стола листок, едва я отложила ручку в сторону.

– Все, – кивнула я в подтверждение, нервно сжимая под столом пальцы в кулаки. – Разрешите идти, товарищ веркомандир?

– Не разрешаю, – пробегался он глазами по строчкам, облокачиваясь о спинку кресла одной рукой. – Ничего из того, о чем бы я не знал или чего не предполагал, ты не написала. Я жажду подробностей, – издевался он, глядя на меня со странной полуулыбкой.

– Каких подробностей? Я требую, чтобы вы меня наказали!

– Требуешь? – улыбнулся он еще шире, а я не знала, что имситы умеют так улыбаться. Почему-то от этого становилось еще страшнее. – Значит, сама пришла в палату Эльдера, потому что тебе приснился кошмар? И спали вы под разными одеялами, потому что ты сама напросилась к нему в постель? И как это было, Каролина? Каково это было – так близко находиться к имситу?

– Приятно, – выдохнула я раньше, чем осознала свой ответ. – И целовать его было приятно.

Язык мой – враг мой. Я убеждалась в этом не раз, но сейчас по-другому бы и не ответила. По той простой причине, что отчетливо видела: он специально выводит меня из себя. Все, что касалось нарушения правил академии, я написала в рапорте, а остальные вопросы…

Они были личными. Задавать новобранцу Каре старший группы их не имел никакого права.

Серые глаза в тот же миг налились серебром. Губы сложились в тонкую линию, а скулы заострились, выдавая опасность. Если бы я могла, я бы повернула время вспять, но навряд ли смолчала бы.

А ведь он хотел именно этого. Ирадий хотел меня разозлить.

– Вот, значит, как? И тебе совсем не жалко Эльдера?

– Я сама поцеловала его, – ответила твердо, глядя на мужчину снизу вверх.

– Может, ты и меня тогда поцелуешь? Сравнишь, так сказать. Нет? – резко и без предупреждения, одним рваным движением развернул он кресло к себе, а вместе с ним и меня. Каждое слово он словно вбивал в мое сердце с особой жестокостью: – Тогда я сам тебя поцелую. Для сравнения.

Теплая ладонь внезапно легла мне на шею. Пальцы сжали горло, останавливаясь на той самой грани, когда почти невозможно дышать. Вторая ладонь зафиксировала затылок, тогда как на губы мои обрушился поцелуй. Такой поцелуй, который я могла бы сравнить с ледяными глубинами океана.

Когда легкие обжигает от желания сделать вдох.

Когда кожа горит под воздействием холода.

Когда паника захлестывает, а ты отчаянно вырываешься, пытаешься достигнуть ослепляющего света, что затопил собой все вокруг мерцанием серебра.

Борьба. Настоящая борьба между тобой и целым океаном, который уже поглотил немало душ. Так трудно сделать вдох. Сил не остается. Есть только последний рывок, и ты его совершаешь. Жадно глотаешь воздух, смотришь на мили вокруг и понимаешь, что тебе не вырваться из обжигающих объятий.

Понимаешь, что тебе остается лишь расслабиться, поддаться его соленым водам, которые без сопротивления рано или поздно вынесут тебя на берег.

Чужие руки сжимали талию, гладили спину, ласкали шею. Злость и ненависть ушли, бесследно растворились, позволяя утонуть в море нежности. Едва ли стояла на ногах. Не помнила, когда вскочила с кресла, но теперь желала только одного – чтобы меня держали и не давали упасть.

Открывалась навстречу. Сама не верила в то, что делаю, но Ирадий будто учил меня целоваться. Пленял мои губы неторопливо, лаская каждым касанием, награждая мягкостью за каждый неумелый отклик.

Держалась за его плечи. Да просто впивалась в них пальцами, пока что-то необъятное, волнующее разливалось по телу. Кажется, под кожей собрались тысячи электрических разрядов. Забывала, что нужно дышать, но мужчина дышал за нас двоих. Открыть глаза сейчас было что-то сродни самоубийству, но я все-таки распахнула веки, чувствуя, что поцелуи стали медленнее, реже.

Веркомандир космической армии улыбался, глядя на меня, то и дело опуская взгляд на мои распухшие губы. Теперь целовал с интервалами в секунду, две, три, а может быть и целую вечность.

Прекрасно ощущала, как запоздало загорелись щеки. Как пальцы мелко задрожали от волнения, а страх проснулся где-то глубоко, да так, что ноги подкосились и я все-таки рухнула в кресло.

– Вы же это специально, – проговорила шепотом. Голос то и дело срывался.

– И нисколько не отрицаю этого, – присел Ирадий передо мной на корточки, сгребая мои пальцы в свои ладони. Прикасался губами к каждому пальцу, глядя мне в глаза, а я позволяла, обескураженная его наглостью. – Ты – мое наказание, Карамелька, но одновременно с этим и счастье. Разве я могу тебя отпустить?

– Вы же снова не желаете оставить выбор мне.

– Нет, моя девочка. Выбор по-прежнему за тобой. Просто я не готов сидеть сложа руки. И кстати, ты наказана. Как минимум дня на три, а точнее на три ночи, которые проведешь на знакомом тебе посту. А теперь пойдем. Нехорошо оставлять твою группу надолго. К сожалению, они и без твоего участия умеют удивлять.