Читать книгу: «Время отшельника», страница 4

5.

Тренировочная база Аякс, о. Русский

Родион сидел чуть выше, на трибунах. Он снова был одет в шорты и футболку, но в этот раз еще и забыл про обувь – Алиса даже снизу, с арены, видела его босые ноги.

«Он сумасшедший, – просто подумала она, уже порядком привыкнув к местным чудесам. – Просто сумасшедший».

Зима наступала – противная и промозглая. В домиках становилось все холодней и холоднее, а серое море беспокоилось все сильнее и сильнее. Умывания на улице превращались в настоящую пытку, и Алиса совсем не понимала, что они будут делать, когда вода в умывальниках просто—напросто превратиться в лед.

Но она в целом мало что здесь понимала. Например, откуда берутся толстые серые чайки. Или почему Матвей никогда не замолкает. Или почему все вокруг называют Родиона Аяксом. Алиса—то была уверена, что Аякс – это место, а не человек. Да и потом – разве одного имени Родиону не достаточно?…

Родион – и звучит вроде неплохо…

– Проснись!

– Ая—яй! – завопила Алиса, рухнув на землю, и сразу же схватилась за голову. – Ай!

Кир воткнул деревянный меч в землю и небрежно облокотился на него.

– Ну и о чем ты думаешь?

Алиса шмыгнула носом. Наверное, подразумевалось, что вопрос этот чисто риторический, и что она просто поднимется и продолжит учебный бой, но Алиса была не из тех, кто понимал все с полуслова.

– Почему вы называете Родиона Аяксом?

Подниматься Алиса тоже не планировала. Только подвинула к себе поближе деревянный меч и поудобней устроилась на земле.

Кир вздохнул. Темные волосы, собранные в хвост, порядком растрепались, и теперь ветер кидал пряди ему в лицо, словно пытаясь поиграть – то хватался за распахнутую куртку парня, бросая воротник в разные стороны, то брался за хвост, делая прическу еще более неаккуратной.

– Потому что он – Аякс, – разумно ответил Кир. – Поднимайся.

Алиса нахмурилась. Кир сделал вид, что замахивается мечом, и та тут же подскочила, разбрасывая мелкую гальку под ногами в разные стороны.

– Меч.

Алиса подхватила свое оружие с земли, и, взявшись за него двумя руками, встала в стойку. Эти занятия ей не очень нравились – Алисе по душе больше пришлась сабля, которую нужно было держать одной рукой. Сабля была тонкой, изящной, с красивой гардой. А деревянный меч в руках у Алисы сейчас выглядел таким громоздким – да еще и стоять приходилось не полу боком, как она привыкла, а полностью развернувшись к противнику. Это казалось неправильным – подставлять все свое тело под удар.

– Аякс – это не имя, – сказал Кир, делая короткий замах.

Алиса шагнула назад, сбивая чужое лезвие в сторону и попыталась ударить сама, но промазала. Разница в росте давала о себе знать. Кир недовольно прицыкнул языком.

– Дистанция, – сказал он, принимаясь за новую серию ударов. – Расстояние.

Алиса принялась отбиваться. И речи не шло о том, чтобы атаковать – она только и успевала, что парировать чужие удары.

– Кончик клинка смотрит мне в горло, – Кир ударил по Алисиному мечу, тем самым опуская лезвия оружие ниже. – Держись ближе, ты даже не можешь начать атаку.

Алиса поджала губы. Шагнула вперед, замахнулась, и тут же получила удар по запястью.

Кир бил не сильно, да и меч был учебный, сделанный из дерева, но удар все равно вышел болезненный.

Алиса отскочила назад, пробежала еще пару шагов, чтобы уж наверняка сбежать от Кира, и принялась растирать руку. Вид у нее при этом был крайне обиженный.

В голове все крутился еще один вопрос – среди тысячи других таких же.

Зачем ее вообще учиться драться на мечах?… Она же собирается сражаться с помощью артефактов, как настоящий маг. Какие мечи?… И потом, люди уже давным—давно изобрели огнестрельное оружие.

Боковым зрением Алиса заметила движение на трибунах – обернулась, и увидела, как Катерина усаживается рядом с Родионом, элегантно откинув полы пальто. Сам парень только небрежно положил ногу на ногу, устраиваясь поудобней, и что—то сказал Катерине – Алиса отсюда не слышала.

Теперь под этим взглядом серых глаз Алиса точно запаникует, получит тумаков от Кира, а потом еще и от Катерины, когда бой закончится. Это точно.

– Родион – это имя, – сказал Кир, подходя ближе к Алисе и поднимая меч на изготовку. – Аякс – это должность.

– Но… – договорить Алиса не успела – пришлось отбиваться от атаки Кира.

Справа, слева – нет, все еще справа, это финт. Короткий обмен ударами, и Алиса отскакивает в сторону, чтобы перевести дыхание. Секунда – и все повторяется.

Справа, справа. Снизу – где—то у ног. Отбить, ударить, снова отбить. Отбить, отбить, отбить.

Взгляд Катерины казался словно физически ощущаемым – Алиса чувствовала его даже здесь, на арене, не глядя на трибуны.

Она ждет пока Алиса начнет атаковать. Она ждет, пока Алиса победит – но Алиса не может победить Кира. Алисе только недавно исполнилось одиннадцать, а Киру на вид точно больше тридцати. Он высокий, с крепкими мускулистыми руками – весь словно жёсткое переплетение мышц, а Алиса устает держать меч минут через пять после начала боя.

И как она может победить?

Дистанция, расстояние. Пара шагов вперед, короткий замах. Кир парирует, легко и изящно, кажется, даже не напрягаясь. Алиса снова защищается, отбивает чужой меч и в смешной и нелепой попытке атаковать тянется вперед.

Удар – Кир даже не защищается, просто делает шаг в сторону, ускользая из—под траектории меча и бьет Алису куда—то в бок – и парировать у нее уже не получается, баланс потерян.

– Ай! – раздосадовано воскликнула она, со злости ударяя деревянным мечом землю. – Да что такое!

– Дистанция, – меланхолично отозвался Кир. – Расстояние. Ты быстрая – так пользуйся этим. Лезвие…

– …Лезвие смотрит в горло, я знаю, черт побери! – воскликнула Алиса.

Она слово чувствовала, как взгляд Катерины все мрачнеет и мрачнеет – ее разочарование было слишком очевидно. Это злило – раздражало до ужаса. Вот это самое разочарование – Алиса только его и видела, ничего больше.

Разве виновата она, что ее магии хватает только на самые просто заклинания?… Разве Алисина вина в том, что она не настолько сильная, чтобы победить Кира?… Разве ее вина в том, что из—за того жуткого утра на Аяксе Катерине теперь приходится нянчится с такой бездарностью, как она?

Злость быстро накрыла Алису с головой – она вообще легко поддавалась эмоциям. Алиса шагнула вперед, крепче сжимая меч, замахнулась – быстро, но недостаточно быстро, чтобы Кир не отреагировал.

Она его так не победит. Она слабее.

Алиса моргнула, заглядывая за изнанку мира. Вокруг Кира расплылась аура, расцвела золотым цветом магия.

Его силы было так много, что Алиса о таком могла только мечтать. Словно расплавленное золото – текучая магия, переливающаяся с одного места на другое, беспрерывно курсирующая у Кира в жилах.

Алиса сглотнула.

Почему так нечестно?… Отчего вдруг одним – все, а другим – ничего?…

Она атаковала, думая лишь о том, как было бы славно и справедливо получить хотя бы кусочек этой магии. Хотя бы одну каплю золота – Кир даже не заметит, он…

– Стоять! – неожиданно громко заорал тот, шарахаясь назад от Алисы. – Ты что творишь? С ума сошла?

Его меч с глухим звуком шлепнулся на землю, и только сейчас Алиса почувствовал этот запах – запах гари. Дерево горело прямо в руках у Кира.

– Что? – Алиса моргнула, опуская свое оружие. – Это я?…

– Кто еще? – Кир выглядел злым и раздосадованным. – Мы не на уроке магии, Алиса, это запрещено. Это нечестно и низко.

Но магия огня требовала наибольшей силы, Алиса никогда в жизни не смогла бы сколдовать и искры, не то что поджечь целый меч. Здесь что—то не складывалось – Алиса даже усталости не чувствовала, как после обычных заклинаний.

– Но я не могла, – растерянно произнесла она, во все глаза глядя на почерневший меч. – Я даже на простые заклинания трачу по часу. У меня мало силы, Катерина так сказала.

– Если бы это была твоя сила, – Кир схватил Алису за рукав куртки и потащил за собой к трибунам, где сидели Катерина и Родион.

– Что? – Алиса совсем перестала что—либо понимать. Злости уже давно не было – только страх.

– Ты взяла мою силу.

– Что? – опять повторила Алиса, чуть не споткнувшись о ступеньки трибун. – Как?

– Как вампир.

– Привет, Алиса, – произнес Родион. В его зеленых глазах Алиса не видела ни злости, ни осуждения – и это порядком успокаивало. Родион выглядел расслабленным, как и всегда – ледяной ветер трепал его слегка вьющиеся волосы и ткань легкой футболки, но парень не обращал на это внимания.

Алисе он нравился – приносил спокойствие. Его зеленые глаза так сильно отличались по цвету от серого моря и серого неба, а улыбка всегда была чуть—чуть хитрой, словно Родион задумал что—то забавное, но совсем не злое. А еще Алиса заметила на его щеках едва видимые веснушки – и это тоже почему—то успокаивало.

Но рядом с Родионом сидела Катерина. Холодная, как лед, с идеально прямой спиной и, казалось, даже ветру страшно касаться ее кучерявых волос.

– Вы видели? – произнес Кир, отпуская Алису. – Вы видели, что она сделала?

– Выиграла бой? – уточнил Родион, улыбаясь.

Кир подавился следующей гневной фразой.

– Что?

– Ну, выиграла бой, – усмехнулся Родион. – Ты обезоружен, Кир.

– Она использовала магию в бою на мечах, – сквозь зубы процедил тот. – Что уже само по себе чертовски низко. А плюсом ко всему, это была не ее магия, это была моя магия. Она – вампир, а хуже и подлее вампиров нет никого. Я удивлен, Катерина, что ты ей не объяснила.

Катерина на удивление молчала, задумчиво глядя на Алису, и та даже не видела в ее глазах прежнего разочарования.

– Да, правила бы лучше соблюдать, – без капли осуждения ответил Родион.

– Вас никого не смущает, что вы вырастили вампира? – возмутился Кир. – Аякс, где ваша совесть и честь?…

Тот равнодушно пожал плечами.

– Осталась там же, где мы похоронили пару десятков магов после нападения на Аякс.

– Что значит вампир? – все—таки рискнула вмешаться Алиса. – Что я сделала?

Казалось, сердце билось громче, чем обычно. Случилось что—то плохое?… Отчего Кир так злиться?… Что вообще произошло?

Родион поддался ближе к ней, опираясь локтями о колени.

– Ты взяла магию Кира, – сказал он. – И использовала ее против него. Выпила его силу. Как вампир.

– Да, и это подло, – вставил пострадавший.

– Можешь помолчать хотя бы секунду? – вдруг раздраженно сказала Катерина. Кир сложил руки на груди, возмущенно глядя на нее, но все же замолчал.

– То, что ты сделала, Алиса, среди магов считается крайне низким поступком, – медленно начала Катерина. – И, если кто—нибудь заметит, как ты воруешь чужую силу, проблем не избежать. Это очень грязно и подло.

Алиса тяжело вздохнула, уже готовая просить прощения, но тут Катерина добавила:

– И эффективно.

– Что? – одновременно переспросили Кир и Алиса.

– Какого черта, Катерина? – возмущенно выдохнул тот.

– Слушай, она слабая – такая слабая, что ты и представить себе не можешь. Ее магии недостаточно даже для обычных вещей.

– Но вампиризм…

– Но вампиризм – это тоже своего рода магия, – сказал Родион.

– Все могут этим заниматься, это не чудо и не суперспособность, – возразил Кир. – Это просто мерзко.

– Знаешь, почему ты так злишься? – улыбнулся Родион, наклоняя голову и глядя на Кира снизу—вверх. – Потому что ты не заметил, как она это сделала. Потому что ты не смог защититься. Потому что она была слишком хороша в воровстве твоей силы.

Хороша? Алиса – и хороша?

Кир не нашел что ответить.

Тогда Алиса глянула на Катерину, и с удивлением поняла, что та не спешит возражать Родиону.

– Понимаешь, что произошло?… – медленно начала она. – Кир увидел огонь. Понял, что ты колдуешь. Разозлился. Но самый забавный факт в том, что он определил вампиризм, только когда вспомнил уровень твоей магии и то, что сотворить заклятия огня для тебя – слишком сложно. Он даже не почувствовал твое воровство. Ты сделала это так легко и изящно, что он не понял, Алиса.

Катерина посмотрела прямо ей в глаза и сказала то, что Алиса никогда в жизни от нее не слышала, и что повергло ее в настоящий шок:

– Ты молодец.

Но тут же добавила:

– Ты такая слабая, что твой вампиризм невозможно почувствовать.

– Что? – взвыл Кир. – Ты будешь хвалить ее за воровство чужой магии?…

– И правда, Алиса, – мягко произнес Родион. – Видишь, как Кир зол?… Магам не нравится, когда их силу воруют.

Алиса совсем запуталась. Почему тогда Катерина впервые похвалила ее? Она ведь нарушила правила.

– Поэтому, когда будешь это делать, делай незаметно, – добавила Катерина.

Кир совсем лишился дара речи. Он хватал ртом воздух, как рыба, и глядел на наставницу широко раскрытыми глазами. Но Катерина не стала больше ничего объяснять, только поднялась, стряхнула несуществующие пылинка со своего пальто, и коротко кивнула Родиону.

– Как вижу, урок окончен. Меня ждут дела.

– Все в порядке, Кир, – улыбнулся Родион. – Я все улажу, не волнуйся.

Может, Кира действительно успокоили эти слова, а, может, он устал от попыток доказать, что вампиризм – это плохо, но он только устало потер лоб.

– Кто я такой, чтобы спорить с самим Аяксом, – буркнул он, отворачиваясь. – Урок окончен, Алиса.

На это Родион ничего не ответил, и Кир принялся спускаться вниз, к арене. Алиса осталась один на один с парнем – совсем растерянная и мало что понимающая. Да еще и в голове крутился этот дурацкий вопрос.

– Алиса? – Родион похлопал рядом с собой по скамейке, приглашая сесть. – Хочешь что—то спросить?…

– Да, – Алиса неуверенно присела рядом, чувствуя себя до ужаса глупо. – Как вас зовут?

Тот усмехнулся.

– Родион.

– Но Кир назвал вас Аяксом.

– Аякс – это моя должность, – улыбнулся Родион, глядя, как Кир поднимает порядком подкопченный меч. – Я – хранитель этого места. Аякс для Аякса, запомнить легко.

– А…

– Ты можешь обращаться ко мне так, как хочешь, – сказал Родион, прекрасно поняв ее вопрос.

– А… – опять протянула Алиса и на секунду замолчала. Теперь ее волновал другой вопрос.

– А сколько вам лет?

– Двадцать пять. Я уже стар.

– Стар? – не поняла Алиса. В ее представлении «стар» – это как минимум восемьдесят. Ну, или семьдесят – но никак не двадцать пять.

Родион рассмеялся, откидывая со лба волосы.

Он выглядел как мальчишка – бесшабашный, веселый, не знающий никаких забот. Двадцать пять?… Да ему не больше шестнадцати. Лишь иногда Алиса ловила какую—то странную эмоцию в его глазах – что—то вроде печали напополам с грустью. Тоска.

Бесшабашный, веселый и не знающий никаких забот хранитель крепости Аякс. Мальчишка. Задорный и хитрый.

– Это большая ответственность, – отсмеявшись, сказал Родион. – Хранить места. Я поддерживаю магию здесь. Но ведь магия не берется просто из ниоткуда, верно?

Алиса озадаченно кивнула.

– Это место живет благодаря моей магии. Оно делает примерно то, что ты сделала с бедным Киром – забирает мою силу.

Родион ненадолго замолчал, позволяя Алисе обдумать услышанное.

– Лет через десять меня не станет, – спокойно закончил он и перевел взгляд в небо. – Аякс съест всю мою силу.

– Вы…

– Умру? Не знаю, – ухмыльнулся Родион. – Понятия не имею, Алиса. Жизнь – такая непредсказуемая. Может, и не умру вовсе.

– А что тогда?

– Стану вот той чайкой, – он ткнул пальцем в небо, где кружились шумные птицы.

Алиса редко видела Родиона. Он был для нее незнакомцем – она вряд ли стала бы горевать по незнакомцу, верно?… Но внутри что—то кольнуло – неприятно и остро. Почти как когда она уезжала из детского дома сюда, на Аякс, и Нина – полноватая женщина, которая кормила их в столовой, пыталась спрятать слезы расставания. Но Алиса их все равно видела. Нина тоже улыбалась и иногда смотрела на небо – почти как Родион прямо сейчас. Но Родион не плакал.

Он был слишком беззаботным, и так же беззаботно говорил о смерти.

– Не грусти, – заметив ее выражение лица, сказал Родион. – Когда меня не станет, смотри на небо – кто знает, может, я действительно стану чайкой.

Алиса шмыгнула носом. Подняла голову, глядя на птиц.

– И как я узнаю, какой именно чайкой? – мрачно спросила она, стараясь не реветь. – Их много.

Родион глянул на нее. Улыбнулся – улыбка вышла слегка грустной, но Алиса ее не увидела – она смотрела на серое небо и таких же серых чаек.

– Я дам тебе знать, – пообещал он.

2. Золотая кровь

1.

Буддийский монастырь Гандантэгченлин, Улан—Батор, Монголия

Свет плотным потоком падал через узкие окна под самым потолком – растекался по золоту статуи и молитвенных барабанов. Здесь всегда царил полумрак и прохлада – у Алтан этот полумрак теперь ассоциировался с долгими часами медитаций. Когда она сидела здесь, у упирающейся в потолок статуи Авалокитешвары, и часами пыталась усмирить свою магию.

Свет падал на золото. Золото текло, переливалось. Золото становилось ее частью, вместе со светом – таким же золотым. Текло вместо крови по венам, заполняло все тело. Алтан видела его даже с закрытыми глазами – чувствовала кожей.

Раздался звон, разлившийся по всему монастырю, и она открыла глаза. Уже поздно. Скоро начнется утренняя служба, надо собираться.

Билгэ сегодня выглядел особенно обеспокоенным. Он стоял у молитвенных барабанов, задумчиво глядя на лучи, играющие на их золоте, и желтая ткань его монашеского одеяния выглядела еще ярче от солнечных бликов.

Алтан молча поднялась, разминая затекшие ноги. Нащупала кулон в виде Дхармачакре под тонкой тканью рубашки и сжала, стараясь прикосновеньем вернуть себе ощущение реальности.

Здесь, в полумраке монастыря, пахнущего благовониями, среди золота и бликов утреннего света, легко было оторваться от реального мира – забыть на секунду про машины, пыльные улицы, и толпы туристов снаружи.

– Что—то не так? – спросила Алтан, все еще прикасаясь к Дхармачкаре. Фамильяр нагревался под пальцами – отвечал на магию.

Билгэ покачал обритой на лысо головой, тревожно щуря глаза.

– Внутри не спокойно.

Он всегда так говорил – немного странно, строя предложения не в том порядке, в каком полагалось, но Алтан привыкла.

– Из—за Игры?

Билгэ посмотрел на нее. Прикрыл на секунду глаза и сделал глубокий вдох. Алтан видела – пытается разобрать свои ощущения. Билгэ практиковал магию разума, и довольно успешно. Он не мог драться, как Алтан, да и не было в нем совершенно никакого желания это делать, зато Билгэ мог читать мысли. Внушать, копаться в чужой голове, и, как побочный эффект этих практик, – иногда – даже не видел, а чувствовал – будущее.

Билгэ говорил, его это пугает. Словно реальность стирается – нет больше прошлого, настоящего, нет этой границы, которая позволяет оставаться в трезвом уме. Но Билгэ принимал это.

Человек живет в тревоге и страхе. В непостоянстве. Нужно найти причину страданий, а не бежать от нее – нужно подчинить себе эту способность. Что он и делал. Например, как сейчас.

– Из—за Игры, – после долго молчания ответил Билгэ. – Я вижу лисий хвост. Рыжий. Грязно—рыжий.

Алтан слушала.

– И лисьи глаза. И чувствую смерть – смерть и жизнь.

– Перерождение?

– Перерождение.

Они оба посмотрели на статую Авалокитешвары. Божество глядело на них снизу—вверх равнодушно—мудрым взглядом.

– И золото, – закончил Билгэ и покачал головой. – Игра выйдет плохой.

Алтан вздохнула. Глянула на свои руки – пальцы все еще хранили тепло фамильяра.

Билгэ редко ошибался – он слишком хорошо умел слышать свои чувства. Слишком хорошо знал свой ум. Слишком хорошо знал умы других.

По коже метнулись искры. Словно на секунды стали видны все сосуды – только вместо крови в них текло золото. Алтан вскинула руку, сжимая пальцы, и молитвенные барабаны закрутились с бешенной скоростью.

– Я думаю, Алтан, – произнес Билгэ после короткой паузы, совсем не обратив на это ребячество внимания. – Тебе не следует отправляться в Японию.

Та усмехнулась.

Конечно, Алтан верила Билгэ. Но еще она верила в собственную силу.

– Наставники выбрали меня. Я справлюсь.

– Есть кое—что, с чем не справится.

– Например?

– Злой рок.

Алтан рассмеялась, и ее смех утонул в деревянных конструкциях храма.

– Злые люди, – добавил Билгэ, и, казалось, совсем утратил интерес к этой теме. – Не забудь о Аматэрасу. Я договорился, встретишь артефакт на вокзале.

Алтан кивнула.

– Данжуур поможет тебе. Научит, как правильно обращаться. Вещь своенравная. Капризная.

– Как и все сильные артефакты, – хмыкнула Алтан. – Не в первый раз.

Билгэ опять покачал головой, и Алтан добавила:

– Все будет в порядке. Не переживай.

На это он ничего не ответил.

Алтан уже слышала шум снаружи – монахи ждали, пока она покинет монастырь, чтобы начать свою службу. Поэтому она коротко кивнула Билгэ на прощание, и повернулась спиной к золотой статуи, собираясь уходить.

Молитвенные барабаны все еще крутились.