Читать книгу: «Императив», страница 3

Машинально катая по поверхности стола тонкую флеш-карту, капитан просчитывал вероятности. Думал над тем, стоит ли успешное завершение главной миссии, полученной много лет назад, риска быть убитым. Страха он не ощущал. Потому вскоре вышел из своего кабинета и спустился в карцер. Чтобы встретиться глазами с Рэной и тихо сказать:

– Давай обойдём алгоритм.

Глава 2

Детектив Йен Рюсей зарулил к переулку, выходы к которому уже были заблокированы полицией, и вышел из мобиля. Короткий отчёт, высланный ему несколько минут назад расторопными патрульными, немало его расстроил. Кивнув коллегам, он прошёл внутрь огороженной территории и приблизился к мёртвым телам трёх подростков, которых обнаружили этим утром.

Возле медицинского серва, который должен был увезти погибших для экспертизы, недвижно стояли криминалисты. Свою работу они уже выполнили – быстро и умело, как и любые работники-биотроники, – и теперь по заложенной программе ждали указаний детективов. Рюсей присел на корточки и открыл лицо первого подростка.

– Асфиксия, – заключил он, едва завидя лицо, сплошь покрытое синяками, и кровоподтёки под глазами. – А эти двое умерли от разрядов током, – вздохнул детектив, изучив другие тела.

– Как вы поняли, детектив Рюсей? – спросил младший коллега, который стоял рядом, держа в руках блокнот, и с восхищением следил за наставником.

– Точечные гематомы на шее, Брюс, – устало бросил Рюсей: мысли его были заняты другим. – Отправить на экспертизу, – велел он криминалистам и посмотрел на Брюса. – Возвращайся в участок и добей дело о том риардене из восьмой мирной зоны. Отчитаешься за меня, меня сегодня вечером не будет, – пояснил детектив, мечтавший о чашке зелёного чая и крекерах с маком.

«Пятый случай в этом месяце… Проклятые некровисы, – рассеянно думал он. – Надо будет передать Эм Си».

Поздно вечером в просторном кафетерии в трёх кварталах от этого переулка Дивьяни Хан отвлеклась от своего имбирного глинтвейна, заметив, что прекрасно сложенный высокий молодой человек в богатом до безобразия костюме вот уже десять минут уговаривает студентку прокатиться с ним по городу. Девушка мялась, лепетала, что ей нужно спешить домой, где её ждёт мама, и уверяла, что для неё будет удовольствием провести время с новым знакомым, но в другой раз. Молодой человек продолжал убеждать, рассыпался в комплиментах и расписывал все плюсы поездки почище заправского рекламного агента.

«Тебе бы чуток харизмы к этой идеальной внешности, и девчонка была бы твоя… биотроник», – цинично подумала Дивьяни и отпила из прозрачного стакана. Удивилась, не почувствовав вкуса любимого напитка. И привычно прислушалась к ощущениям. Интуиция подсказывала, что дело в парочке, за которой она наблюдала только что. Нахмурившись, девушка расплатилась за едва ли тронутый напиток и незаметно направилась вслед за биотроником и студенткой, которую тот всё же убедил составить ему компанию. Проследовала за ними к парковке. И сердито прищурилась, увидев рядом с неприлично-роскошным мобилем ещё троих биотроников.

– Ненасытные ублюдки, – сорвалось с её губ чуть слышное.

Дивьяни без раздумий выудила из заднего кармана джинс мафлер. Устройство, плавными линиями напоминавшее маленький серебристый футляр, мигнуло голубыми сигналами, девушка удовлетворённо кивнула, оглядев камеры наблюдения и удостоверившись, что они не подают признаков жизни, затем спрятала мафлер обратно и решительно зашагала к блестящему чёрному мобилю, контуры которого были обозначены салатовой подсветкой.

– Извините, ребят, но у нас с подругой другие планы, – бесцеремонно заявила Дивьяни, подходя ближе, и схватила студентку за руку.

– Мы знакомы? – вырвалось у той.

Биотронный кавалер медленно повернул голову и окинул Дивьяни взглядом. То же повторили и его спутники почти синхронно. Девушка знала, что их процессоры сейчас рассчитывают ответную реакцию, анализируя её эмоциональный фон по её мимике, и через секунду услышала ожидаемое:

– Рейчел согласилась провести этот вечер со мной, боюсь, вы ошиблись.

Безупречный ответ был лишён эмоций. Дивьяни же саркастически проговорила, отступая и увлекая Рейчел за собой:

– Рейчел передумала.

– Кто вы? – никак не соглашалась подыграть студентка, не чувствовавшая угрозы от биотроников, да и не понявшая, что её ухажёр – не человек. – Не собираюсь я никуда…

– Твоя мама испереживалась вся, – перебила её Дивьяни, – а ты решила развлечься? Марш домой, пока я ей не позвонила! – рявкнула девушка так, что Рейчел, ахнув, без раздумий бросилась прочь.

Ни окликать, ни догонять девушку биотроник не стал. Но Дивьяни похолодела, когда он, моргнув, будто в замедленной съёмке, перевёл взгляд с убегавшей Рейчел на неё.

– Вместо Рейчел пойдёшь ты, – донеслось до неё твердое.

Девушка оглядела компанию: в сгустившихся на парковке сумерках датчики отображений, служившие биотроникам глазами, загорелись красным, и выглядело это устрашающе. Но испуга Дивьяни не выказала и вернула язвительным:

– О, я предпочитаю живых мужчин, железка.

Её слова для биотроника не имели никакого значения, он шагнул ближе с явной целью затолкать её в мобиль силой. И застыл. Как и его спутники. Девушка же выудила из кармана мафлер и, поглядев на устройство секунду-две, довольно усмехнулась:

– Надо же, работает… А ведь я рисковала, – заметила она самой себе и бодро зашагала прочь, пробормотав: – С меня три порции засахаренных орешков, Эн Джи.

В мыслях её, однако, пронеслось совсем другое: «Надо будет рассказать Эм Си».

В нескольких же километрах от этой парковки, в лаборатории склонился над столом инженер и изобретатель Ник Джордано. Все четыре стены просторной комнаты представляли собой огромный экран, причём одна стена была голограммой, отделявшей лабораторию от других помещений. И по кругу их полотен медленно перемещались планеты Солнечной системы, в произвольном порядке кружившие вокруг Эн Джи. Тёмно-синий холст космоса, усыпанный звездами и подсвеченный бирюзой цифр, которые появлялись столбиками вычислений прямо в воздухе, совершенно не отвлекал инженера от маленьких серебристых деталей, разложенных на столе. Мигали датчики, переливались голубым, жёлтым и розовым многочисленные системные блоки и клавиатуры, просыпались и засыпали джойстики и мыши, а Эн Джи, подтанцовывая в такт музыке, ритмичными переливами наполнявшей лабораторию, переходил от одного стола к другому и соединял, разрывал, проверял, паял и сверлил.

Белый керамический патрон светильника, стоявшего на столе в центре комнаты, двигался синхронно с инженером, будто отлеживал его перемещения. Порой, когда Эн Джи тянулся какой-либо детали, светильник вытягивался во всю свою шарнирную опору, чтобы посветить инженеру, затем возвращался назад и вновь следил за Эн Джи. Поглощённый работой тот машинально манил светильник ладонью, если ему нужно было лучше осветить рабочую зону, и тогда лампочка в патроне начинала гореть во всю мощность.

– Пиксар, сколько часов сейчас? – не поднимая головы от маленькой платы, обронил инженер.

Патрон повернулся в сторону одного из окон, но, кроме планет и космического полотна, ничего не увидел. Лампочка мигнула, потухнув на долю мгновения и вновь засветившись, экран одной из стен стал прозрачным, явив взору глубокую ночь, растекшуюся на улице, и Пиксар послушно ответил:

– За окном поздняя ночь. Судя по данным сети, сейчас одиннадцать часов семнадцать минут пополудни, – уточнил он.

Эн Джи никак не отреагировал, занятый микропроцессором. В его молчании, ненавязчивых аккордах техно-музыки и старательной поддержке Пиксара протекли ещё два часа, которые увенчало громкое:

– Ну, наконец-то! Я это сделал! Я сделал это!

Эн Джи от избытка эмоций подпрыгнул, так что Пиксар сложился и аккуратно выглянул из-за вороха хромированных и силиконовых деталей, собравшихся на краю стола настоящей горкой. Инженер же исполнил между столами пляску, которую анализатор, встроенный в светильник, определил, как индейский танец солнца.

– Пиксар, поздравь меня! – подхватил со стола лампочку Эн Джи. – Я добил этот проект, трансформатору памяти быть!

Окончательно сложившийся пополам Пиксар невпопад заметил:

– Судя по уровню сахара и электролитов в крови, в данный момент вы голодны.

– Ах! – недовольно отмахнулся инженер. – Ты такой же сноб, как твой создатель! Повтори: «Поздравляю, Эн Джи! Ты большой молодец!», – воодушевлённо попросил Эн Джи, которому хоть от кого-то нужно было услышать похвалу.

Пиксар закивал в ответ и послушно повторил:

– Поздравляю, Эн Джи! Я большой молодец!

– Да не ты, я! – обиделся инженер. – Ну, ты и тормоз!

– Ну, ты и тормоз! – вторил Пиксар.

– Да не я, ты! – разозлился Эн Джи и окончательно запутал светильник.

Понурив белый патрон, он печально заметил:

– Пиксар – плохой помощник для Эн Джи.

– Как самокритично, – фыркнул инженер, ничуть не тронутый. – Ладно, приятель, пора закругляться, я и вправду голодный… Пойдём подкрепимся, – решил он и вынес светильник из лаборатории.

На небольшой кухоньке Эн Джи подключил лампочку к зарядному устройству, загрузил в кофемашину капсулу с эспрессо и начал готовить сандвичи. Понаблюдав за ним, Пиксар включил бодрую танцевальную музыку и немного наклонил патрон вправо. Инженер довольно улыбнулся и затанцевал между столом и рефрижератором, из которого выуживал то листья салата и ломтики сыра, то слайсы ветчины и кружочки огурцов, то соусы для заправки. Светильник, патрон которого снова отслеживал все перемещения Эн Джи, вскоре начал энергично приседать, явно повторяя движения инженера в такт ритмичным аккордам. Завидевший это Эн Джи захохотал. «Надо сказать Эм Си, что закончил проект», – думал он, с наслаждением откусив от сандвича.

* * *

Блэйд глотнул из высокого запотевшего стакана и рассеянно подумал, что это, пожалуй, самый вкусный киви-фреш, который он когда-либо пробовал. Возможно, дело было в том, что он только что сытно поел, возможно, здесь, внизу, еда и напитки действительно были в разы вкуснее, чем те, что в столовых зонах Цитадели готовили механизированные повара. Сидевшая рядом с ним за высоким столиком Рэна молчала, помешивая свой коктейль трубочкой, и за недолгие минуты их безмолвия капитан успел обдумать многое: его мысль с детства бежала быстрее вычислений квантового процессора, что было и его тайной и его гордостью.

За десять лет Блэйд подзабыл, как устроена жизнь здесь, на Земле. Система разделила территории планеты на равные катастасы, которые подчинялись указам, направляемым с «Лотоса». Власть была единой для всего населения, как были едиными язык, праздники, история, изучаемая лишь с момента, как всемирный переворот привёл к всевластию Архитектора. Биотроники, которые внешне были точными репликами людей, давно стали неотъемлемой частью их жизни, являясь порой безупречными помощниками и заменяя человеческий труд практически во всех сферах. Так что работали люди лишь для своего удовольствия, как, например, тот бариста, приготовивший Блэйду фреш более вкусный, чем для него когда-либо готовили биотроники. Капитан окинул уличное кафе быстрым взглядом: среди официантов, как он и подозревал, людей не было.

– О чём ты думаешь? – отвлёк его голос Рэны.

– Сравниваю, – не стал лукавить Блэйд.

– На Земле лучше, да? – со слабой улыбкой спросила девушка.

– Человеку – пожалуй.

– Биотроники не будут сравнивать, им всё равно, – заглянула в свой стакан Рэна.

Блэйд вновь посмотрел на официантов. Он не мог не согласиться с девушкой. Биотроники, за которыми он сейчас наблюдал, работали в кафе совершенно бесплатно, ведь всё, что им требовалось для поддержания жизнедеятельности – периодическая подзарядка от источников энергии, будь то Солнце, электричество или даже радиация, – не нужно было покупать. Но капитан знал, что биотроники есть и в правительственных аппаратах катастасов, и среди деятелей искусства, и в кругах особенно богатых людей. Что их так распределило в человеческом обществе, Блэйд не смог бы сказать, спроси его кто об этом. Но он точно знал, что и биотронику-официанту и биотронику-бизнесмену совсем не важен собственный статус.

Решив больше не ломать голову над, в общем-то, бессмысленным вопросом, капитан развернулся к Рэне всем корпусом и спросил:

– Как мы прошли мимо охраны так, что никто нас не остановил? Ты обещала, что расскажешь, когда мы спустимся на Землю.

Девушка добродушно усмехнулась в ответ. Настроение у неё было благодушным: влияла и тёплая погода, и солнечный тропический день, и приятные запахи фруктов и ягод, доносившиеся со стороны барной стойки. Слегка влажный прохладный ветерок порой касался кожи шеи, высушивая пот, журчали разговоры, слышался смех.

В одном Блэйд, возмущавшийся на сопротивление людей, был прав: жизнь людей на Земле действительно процветала. Наверное, с тех пор как человек появился на планете, его существование не было настолько беззаботным и счастливым. Люди трудились не ради пропитания, а занимались любимыми делами. Несмотря на биотроников, труд не был запрещён и приносил доход, как в прежние времена. Разве что налогов предприниматели не платили – в них не было необходимости. Еда и напитки, одежда и аксессуары стоили так мало, что расходы на них люди не замечали, дороже были мебель и техника, а также частные дома, но и на них можно было быстро заработать, всего лишь начав какое-нибудь дело. Потому в уличном кафе сейчас среди безмятежного потока разговоров не слышалось ни раздражения, ни даже озабоченных голосов.

– Как я уже говорила, – начала Рэна и глотнула из стакана, – нужно было только обойти алгоритм. Поведение биотроника определяется заложенной в его процессор системой ответных сигналов на различные раздражители внешней среды… Что-то вроде безусловных рефлексов человека, – меланхолично заметила она, подцепив двузубчиковой вилочкой кусочек ананаса с тарелки.

– Ты хорошо знакома с этими алгоритмами? – догадался Блэйд. – Откуда?

– Работала в одном из лакунов, – безмятежно рассказала девушка. – Специалистом по обучению нейросетей.

– Больше не работаешь? – нахмурился капитан.

Лакунами назывались огромные заводы, на которых производились биотроники. Инженеры, которые там работали, разбирались не только в сборке продукта, но зачастую были хорошо знакомы с нейросетью, которая заменяла биотроникам интеллект. Ценились такие специалисты высоко, так что руководство лакунов прощалось с ними крайне неохотно.

– В этом отпала необходимость, – туманно ответила Рэна. – Так или иначе… Ребята, которые охраняют казематы, ориентируются на сигналы номерного чипа, – продолжила она. – Разработчики пробовали использовать распознавание лиц, но после того, как охранники по ошибке завалили нескольких агентов и других охранников-людей, было решено вернуться к сигналам чипов: пока они надёжнее.

– Ты попросила снять с тебя браслет, – вспомнил Блэйд: он понял.

– Ну, вот, – кивнула девушка. – Как работник Цитадели с повышенным уровнем доступа, ты мог это сделать. Тебя, разумеется, охранники пропустили бы в любую дверь, а я без чипа для них – пустая ячейка. Они меня и проигнорировали, – закончила она.

Больше спрашивать капитан не стал. Он точно помнил все моменты их побега с «Лотоса»: и угон патрульного крейсера, и посадку в горной местности, и встречу с блокпостом. Ему хватило терпения не задавать вопросов и молча поражаться тому, как спокойно беглянка и федеральная преступница проходит через все возможные препятствия. Сейчас же ему не составило труда дорисовать картину по объяснению одного только прохода под носом биотроника, сторожившего проходы каземата.

– Что ж, теперь я жду экскурсии, – допив свой фреш, напомнил Блэйд. – Я действительно хочу понять, что тут не так, – он окинул кафе и счастливых людей вокруг выразительным взглядом. – Может, всё, что я вижу – иллюзия? – с тонкой иронией предположил он. – И на самом деле картина куда более удручающая?

– Какая она действительно, ты решишь сам, – улыбнулась Рэна. – Я покажу тебе всё, чтобы ты смог сделать выводы, – пообещала она, отставив свой стакан, и, переведя взгляд с лица Блэйда на кого-то за его спиной, надолго замерла, наблюдая.

Капитан обернулся так, чтобы не привлекать внимания, и посмотрел на Рэну с вопросом. Девушка опустила голову и, катая по столешнице монетку, тихо сказала:

– Женщина за твоей спиной – биотроник.

Блэйд вспомнил миловидную молодую женщину в ярком летнем платье и напряг память, вылавливая детали. Затем с сомнением протянул:

– Не уверен. Она пьёт коктейль.

– Её стакан полон, – сразу вернула Рэна.

– Не аргумент, – покачал головой Блэйд.

Он работал с биотрониками много лет. Они были очень похожи на людей, но слегка заторможенная реакция и речь надежно определяли их настоящую природу антропоморфных машин.

Девушка, к его удивлению, ответила смешком. Капитан вдруг подумал, что у неё очень приятный смех.

– Надо же, – Рэна подхватила ещё один кусочек ананаса и запустила его в рот. – Она и тебя обманула, капитан Блэйд Веласкес.

Блэйда её слова задели.

– Поясни, – уязвлённо попросил он.

– Она намеренно ведёт себя, как человек, копируя речь и жесты. И весьма успешно, – признала девушка.

– Как ты поняла в таком случае? – отрывисто спросил капитан: он чувствовал себя невеждой, а это чувство он сильно не любил.

– Всё то время, что мы тут сидим, она внимательно слушает своего собеседника и произносит фразы, которые ему очень хочется услышать, – начала Рэна. – Даже я могу судить о бизнес-идеях этого парня, – она повела глазами на собеседника женщины-биотроника, – хотя я не слышала начала разговора.

– Это резон считать хорошего слушателя нечеловеком?

– Человек не умеет всё время слушать, – подалась вперёд Рэна, – люди чаще рассказывают о себе и том, что волнует в первую очередь их, слова же собеседника – обычно сигналы, побуждающие продолжать тему, а не переключать её. Любой диалог – это два сталкивающихся монолога, – закончила она.

Блэйд только прищурился: он верил тому, что сказала девушка, в её словах было здравое зерно. Но признавать свою неправоту сразу он не хотел, потому продолжил спор:

– И этот парень ничего не заподозрил? До сих пор?

– А он нарцисс, – добродушно усмехнулась Рэна. – Ему приятно, что она так внимательно его слушает. Если ты допил, – взглянула она на пустой стакан Блэйда, – давай продолжим путь?

Капитан только кивнул. Девушка расплатилась за их обед и напитки монетами, следовавший за ней Блэйд остановился, когда Рэна ни с того ни с сего врезалась в столик, за которым сидели мужчина и его биотронная спутница. Причём вышло это у девушки так естественно, что капитан лишь покачал головой: ловкость рук не прошла для него незамеченной.

– Ты повесила на неё маячок, – обличил он Рэну уже на улице.

Возражать девушка не стала, только кивнула.

– Зачем?

Ответ Блэйда удивил:

– Организация отслеживает биотроников, которые притворяются людьми.

– Для чего?

– Пока не могу сказать.

Недовольство капитан скрыл, озадаченно наблюдая за тем, как Рэна что-то печатает на экране наручных часов.

– Вроде загрузка закончилась… – пробормотала девушка и подняла руку, поднося запястье к губам: – Мне пришли коды, Эн Джи, спасибо, что подсобил, – сказала она кому-то, голоса которого Блэйд не слышал, и протянула капитану руку с неожиданным: – Можешь поднести свои часы к моим?

– Хочешь передать мне какие-то данные? – нахмурился Блэйд.

– Знакомый хакер переписал наши с тобой индивидуальные коды, чтобы мы могли спокойно добраться до нужного нам катастаса…

– Хакерство преследуется по закону, – резко заметил капитан.

– Бегство из Цитадели тоже, – без иронии напомнила Рэна.

Блэйд только вздохнул, поднося экран своих часов к браслету на руке девушки.

– Мы перейдём из одного катастаса в другой? – уточнил он, вспомнив сказанное ранее.

Рэна прижала экраны часов друг к другу и рассеянно откликнулась:

– Вернись я сразу в свой район, нас бы поймали в следующую секунду. Надо запутать пограничные гарнизоны, патрульных дронов и, если уж совсем повезёт, агентов Сети, – пояснила она. – Сейчас главное – не привлекать внимания и не допустить проверки по биометрии. Иначе не отвертишься, – сказала она так, словно не впервые скрывалась от закона.

Блэйд оглядел гористую местность, плато, по которому рассыпались миниатюрные, будто пряничные домики, бакалейные лавки и уличные кафетерии, в одном из которых он только что пообедал с Рэной. Несмотря на прохладный горный ветер, было тепло, сияло солнце, тянуло солёной влагой от побережья внизу. Капитан с неожиданной грустью подумал, что не стал бы рисковать возможностью жить в таком чудесном месте ради непонятной цели изменить мир, который в изменениях не нуждался.

– Далеко до границы? – спросил он.

– Надо пройти по ущелью на другой склон, это недалеко, – успокоила его Рэна, которая стояла, запрокинув голову и закрыв глаза, дышала полной грудью и явно наслаждалась солнечным теплом.

Блэйд окинул её более внимательным взглядом. Она его удивляла. Не вписывалась в привычный образ преступников. Преступники были озлоблены, они боялись, они ненавидели его и всех, кто работал в Цитадели. Никто из них не предлагал ему показать мир и ответить на вопросы. Никто не давал объяснений, которые он мог использовать против. Никто не доверял. А эта простая девушка в широких джинсовых брюках и узком чёрном топе, с короткими волосами и лукавым взглядом, кажется, доверяла.

Почувствовав его взгляд, Рэна посмотрела на него с вопросом. Но сказать что-либо он не успел: оглядев его с мягкой усмешкой, девушка вдруг выдала:

– А ты красивый, капитан, знаешь?

Блэйд снова почувствовал себя уязвлённым, но в голосе Рэны не было и эха насмешки. Словно решив, что аргументы уместны, девушка пояснила:

– Мужчины с русыми волосами, светлой кожей и высоким ростом издревле считаются красивыми, ты не знал? У тебя ещё и глаза зелёные, – покачала она головой как-то сокрушённо, шагнула ближе и пригляделась к его глазам. – Ресницы как опахало… Вот зачем тебе такое богатство? – спросила она ни к селу ни к городу.

Окончательно смущённый, капитан с трудом скрыл неловкость и отступил с недовольным:

– Может, уже начнём наш путь к границе? Не думаю, что нас ждёт увеселительная прогулка, – заметил он с сарказмом.

Рэна и тут его удивила, пожав плечиками с невозмутимым:

– Кто знает? Приключений в любом путешествии хватает, – прошла она вперёд. – Эх, жаль, не получится мобиль угнать – такие дороги, грех не погонять, – посетовала девушка, пока Блэйд шагал вслед, пытаясь понять свою непредсказуемую спутницу.

Мысли же Рэны занимали собственные слова. Она не лукавила: капитан действительно выглядел в её глазах красивым. При этом он совсем не попадал под её, Рэны, понятие о мужской красоте: и губы его казались ей слишком чувственными, и нос был грубоватым, расширяющимся к кончику, и лицу не доставало аристократической тонкости, которая ей по-настоящему нравилась. Но глаза его, пусть и не обладавшие ни глубиной, ни загадочностью, манили снова и снова, то загорались решительным блеском, то, не скрывая переживаний капитана, очаровывали искренним и честным взглядом. Мягких, густых светло-каштановых волос так и хотелось коснуться, притягивала взгляд мимолётная, быстрая улыбка, которая появлялась в изгибе губ, чтобы тотчас исчезнуть, скользило в чертах Блэйда, несмотря на его обычное суровое выражение лица, и что-то наивное, детское, он в короткие мгновения выглядел мальчиком, который заблудился, но очень хотел бы найти дорогу. Высокая широкоплечая фигура в простых джемпере и брюках, с прятавшейся под полами чёрного кожаного плаща кобурой, выглядела фигурой защитника, который всегда прикроет собой от опасности. Рэна улыбнулась своим впечатлениям и покачала головой, понимая, что, возможно, принимает желаемое за действительное. Но ей очень хотелось верить, что капитан, который спас её и помог бежать, несмотря на грозившую в первую очередь ему самому опасность, был хорошим человеком.