Читать книгу: «Закрывая дверь в прошлое…», страница 11

– А зимой в деревне совсем плохо, райцентр от нас в 20 километрах, а в область совсем редко ездим, летом хоть огород, грибы, ягоды и с деньгами по вольнее. На трассу выйдешь продашь грибы или ягоды, всё копеечка. Ну вот, ближе к зиме надумала я с ним сойтись, да не просто жить, а в сельсовете расписаться. Вот как замуж хотелось! Да ему ещё пенсию надо было оформлять, а прописки не было, всё ж две пенсии лучше, чем одна.

Я решилась всё же задать ей один вопрос, ответ, который боялась услышать,

– Тёть Маш, Вы сказали, что он сидел в тюрьме, а за что он получил, срок и сколько ему дали?

Авдеева удивлённо на меня посмотрела, она не понимала, почему меня так сильно заинтересовала эта история? Я сама ещё не до конца всё понимала, но сердце моё готово было выпрыгнуть из груди, с того момента, как я услышала фамилию тёти Маши.

– Так я не сразу узнала, за что ему дали срок, он мне говорил, что за кражу, это уж потом совершенно случайно всё открылось. Поехали мы с ним в город, надо было кое-что по хозяйству купить, ну вот идём мы с ним по рынку, вдруг какая-то женщина, столкнувшись с нами, странно себя повела – она побледнела, взгляд у неё стал какой-то испуганный, и смотрела она на моего, как на приведение. А он поздоровался с ней довольно спокойно:» Здравствуй, Наташа, познакомься, это моя жена Маша.»

Женщина эта посмотрела на меня как-то странно, и вместо приветствия спросила у него:

– И давно на свободе гуляешь?

– Давно, я понёс своё наказание, с этим мне жить до конца моих дней., не суди меня.

– Да кто я, такая, чтоб тебя судить, пусть Господь тебя судит, по справедливости.

А потом посмотрела на меня и сказала: Вы, смелая женщина! Не боитесь, что он и Вас убьёт, как когда-то, убил свою жену? Повернулась и чуть ли не бегом ушла.

Я слушала не перебивая, хотя всё уже поняла. Не может быть столько совпадений! Но я хотела, услышать всё до конца.

– И что дальше? – спросила я хриплым голосом.

А что дальше? Ничего, он мне толком и не объяснил, сказал, что я не совсем правильно поняла слова этой женщины, что его жена умерла, когда он был уже в тюрьме. Жили потихоньку, а весной начали приезжать в деревню дачники, летом-то и нам хорошо, они покупали у нас овощи, яйца, мясо. Сами-то они избалованные, они отдыхать в деревню приезжают, у нас и речка большая рядом течёт. Вот и начал муж мой ревновать меня, чуть задержусь, где – дома скандал. Потом руку начал поднимать, когда трезвый ещё терпимо, ну а как выпьет, так дурь с него и прёт, сколько раз то в сарае пряталась, то у соседки. Битые бабы в деревне не редкость, да и жаловаться некому, одна соседка моя и знала всё. Однажды, после очередного скандала, я, прячась у неё, и рассказала о той встрече в городе. Это она мне подала идею, узнать про него, через своего племянника, который работал в полиции, в городе:

– Маш, а вдруг он и правда убил свою жену? Тогда тебе надо гнать его в шею, пока и тебя не пришиб.

– В общем позвонила она племяннику, попросила всё узнать.

Она опять замолчала, видно было, что ей тяжело даются эти воспоминания.

– Через три дня я, поехала в город за цыплятами и зашла в отделение, и племянник подтвердил, что он и правда убил свою жену, на почве ревности, даже дочку ирод не пожалел, оставил сиротой.

– Его Василием звали? – спросила я, хотя уже всё поняла.

Мария ошарашенно на меня посмотрела: – Девонька, а ты откуда знаешь, слышала, что ль чего?

– Да, слышала – это мою маму он убил, я его дочь. Я никогда, даже мысленно не называю его отцом.

– О, Господи, как же так?

– Да, чудны дела, твои, Господи!» Чего только не бывает в жизни!» – сказала Авдеева, – прямо, как в кино.

Я сидела, не в силах даже пошевельнуться. Я старалась никогда о нём не вспоминать, не слышала о нём много лет, и никогда не пыталась что-то о нём узнать. Я плохо помню тот день, когда умерла моя мама, психологи объясняют, что в стрессовых ситуациях, память блокируется сама. Особенно это часто происходит у детей. Маму я помню, часто смотрю её фотографии, а вот где на фото был он, бабушка всё вырезала и сожгла, поэтому я совсем его не помню.

– Ох, девонька, если приглядеться, ты и правда немного на него похожа. Ты уж меня прости, если что.

– Не за что мне Вас прощать, а как получилось, что Вы оказались в тюрьме?

– Да вот как узнала я, всё про него, мне и правда страшно стало с ним жить. Как- то, когда он был трезвый, я ему и предложила спокойно развестись. По- хорошему, о том, что я всё знаю, я ему ничего не говорила. Он так нагло на меня посмотрел и говорит:

– А мне некуда идти, старый я уже. Так что не рассчитывай, придётся тебе до конца дней твоих со мной жить. Засмеялся и вышел. А я ж дура, уже и прописала его у себя. Он на меня так посмотрел, что у меня аж душа в пятки ушла. Бояться я его стала пуще прежнего, по ночам спать перестала, думала, что ночью – то он, меня и порешит. Вот так в страхе и прожила всё лето. А осенью москвичи картошку у меня договорились купить, пошла я к ним уточнить, сколько мешков им набирать, да разговорами и не заметила, как около получаса и прошло. Иду, смотрю свет во всём доме горит, сразу поняла, что опять пьяный. Только зашла в дом и началось:

– Где сука шлялась? Что совсем перестала меня мужем считать и с кулаками на меня, это всё на веранде происходило, он ударил меня сильно, меня аж отбросило к противоположной стене. Я, когда упала, под руку топор попался, ну я его и стукнула. Вот так девоньки.

– Да, и сказать нечего – круговорот – он убил жену, а вторая жена убила его.

– Вот так, девоньки и стала я, на старости лет убийцей – вздохнула Мария. Выйду ли я из тюрьмы или сгину там, теперь только Богу известно. Грех-то большой на душу взяла.

Я подошла к ней, села рядом, обняла: «Собаке, собачья смерть!» Теперь Вы не одна, я постараюсь Вам помочь, у меня хороший адвокат.

Авдеева встала и пошла кипятить воду: – Давайте- ка чаю выпьем, а то от всего услышанного в горле пересохло.

– Что –то мне не хочется, – я очень хотела курить, поэтому спросив разрешения, сразу взяла сигарету.

– Ты, Алина прекращай так переживать, посуди сама – получается тебя сама судьба сюда привела, чтобы ты всё узнала.

Я пыталась осмыслить то, что только что, сказала Авдеева.

– А ведь Вы, наверное, правы, мне в последнее время часто снилась мама, теперь я понимаю почему.

Ирина Семёновна обняла меня: – Всё у тебя будет хорошо! Вот увидишь, по -другому и не может быть. Если твой Широков вовремя свяжется с моим человеком, Дьяченко сдаст своего братца на раз, поэтому пошли попьём чаю, нам нужна светлая голова.

Мария Ивановна весь вечер смотрела на меня и тяжело вздыхала: – А как у тебя девонька жизнь-то сложилась? Сиротой не сладко небось жилось? Замужем или как? Ты девка видная, а детки есть?

– Сложилось как сложилось, я с бабушкой жила, она сложный человек была, да ещё после смерти мамы, начала к рюмке прикладываться, ну вот я и сбежала замуж в 16 лет. Сына родила в 17, потом второй раз замуж сходила, не сложилось, сын вырос, хороший парень, учится, подрабатывает. Четыре года назад открыла свой бизнес, да вот видите, чем всё закончилось.

Авдеева меня перебила: – Ничего не закончилось! Что это ты руки опустила? Я вон с каким опытом и жизненным и в бизнесе – и тоже здесь. Это ещё ни о чём не говорит, прорвёмся! Обменяемся телефонами, если что обращайся, я всегда буду рада тебе помочь.

Её оптимизм и уверенность и правду вселяли надежду, что всё будет хорошо. Было уже поздно, начали укладываться спать. Авдеева уснула быстро, Мария Ивановна долго ворочалась и вздыхала, видимо прокручивая всё в голове. А я всё никак не могла переварить события, которые произошли со мной за последние сутки.

Я задремала, только под утро. Завтрак принесли рано, это ведь не санаторий, здесь строгий распорядок, каша на удивление была съедобной. Где-то около десяти утра вызвали Авдееву, к ней пришёл адвокат. Когда мы остались с тётей Машей одни, я ей сказала, что постараюсь ей помочь:

– Чем ты девонька, можешь мне помочь? Убийство оно и есть убийство. Хоть и поганый он был человек, но кому жить, а кому помирать. не нам решать.

– Тётя Маша, Вы оборонялись, поймите, скорее всего получилось бы так, что он и Вас убил бы. Вы защищались, я не очень сильна в знании законов, но у меня очень хороший адвокат, я думаю он сделает всё, чтобы Вам дали минимальный срок.

Мы разговаривали с ней, пока не пришла Авдеева:

– Ну что, девки, я ж говорила, что я здесь долго не задержусь, не пришлось моим недругам долго радоваться, завтра меня выпускают под залог, а уж на свободе, я разберусь со всеми проблемами.

– Ну и Славу Богу! – тётя Маша вздохнула, – хорошие вы люди! Сейчас мало таких; деньги, власть, зависть, сделали своё чёрное дело. Брат против брата, дети против родителей, наверное, и правда моя бабка говорила, всё к концу света идёт.

Прошло уже полдня, а за мной никто не приходил, и следователь меня не вызывал. Я старалась не нервничать, но в голову лезли не очень успокаивающие мысли.

– Нервничаешь? – спросила меня Авдеева. – Ничего, это хороший знак, значит твои что-то нашли, иначе бы на допрос уже вызвали.

– Ирина Семёновна, а у Вас дети есть? – спросила я.

– Да, двое – дочь 16 лет, и сыну 13. Возраст у обоих подростковый, глаз да глаз нужен. Муж у меня хороший, но мягкий по характеру. Когда мы с ним поженились, у меня уже было кафе и магазин небольшой. Это уж потом, у меня бизнес стал расширяться, но, если бы не муж, я не справилась бы. Мне тридцать семь было, дочь родилась, муж все хлопоты на себя взял, потом почти в сорок сына родила, опять всё на нём, а я зарабатывала деньги. Вообще, женщина должна домом заниматься, детьми, не правильно это, когда всё на женских плечах.

Я удивлённо на неё посмотрела: – Вы хотите сказать, что Вас устроит роль домохозяйки? Что-то не верится.

Она засмеялась: – Да нет, конечно, это я от усталости, во мне столько энергии, дома сидеть я не смогла бы однозначно, если бы только детей рожала каждый год, ну опять же их надо прокормить, а на это опять деньги нужны.

– Весёлый Вы человек! Рядом с Вами хочешь, не хочешь – оптимистом станешь.

– Ну вот и от меня хоть какая-то польза!

– Кстати о пользе, нужно обязательно помочь тёти Маши, я думаю надо наших адвокатов подключить.

– Молодец Алина, обязательно поможем, на днях созвонимся, затягивать с этим нельзя, её дело скоро в суд передадут, я завтра поговорю со своим адвокатом. Это надо сделать до Новогодних праздников.

– Господи, я и забыла, что скоро праздники! Я что-то не очень в последнее время радуюсь наступлению Нового года, вот когда молодые были – это был самый любимый праздник, дискотеки, компании.

Ирина Семёновна улыбнулась: – Ты так рассуждаешь, как будто тебе лет 80. Ты посмотри на себя – молодая, красивая женщина, надо радоваться каждому дню, каждой мелочи. У тебя впереди счастливая жизнь, поверь мне после сорока года так быстро пролетают! Мне вон глубоко за 50, а я и не заметила, когда жизнь пролетела.

Когда загремела наша дверь, я даже дышать перестала, не зная, что ждать, и за кем пришли?

– Алмазова, на выход, с вещами.

Авдеева подошла ко мне, обняла: – Ну вот, я же говорила, что всё будет хорошо, не пропадай, звони.

Я посмотрела на тётю Машу: – До свидания, мы с Вами обязательно ещё увидимся.

– Иди, девонька, с Богом! Она перекрестила меня, дрожащей рукой. Прости меня, если что.

Мне так жалко её стало, что я, не сдержалась и обняла её. Меня привели в кабинет, к следователю, там был Павел и Света Рожкова. Света сидела, опустив голову, и когда я вошла, она так и не посмотрела на меня.

– Присаживайтесь, Алина Анатольевна, ну что я Вам скажу – друзья у Вас на вес золота. За такой короткий срок они предоставили все материалы, доказывающие Вашу невиновность в этом деле. Так, что Вы свободны.

Света всё-таки посмотрела на меня: – Алина Анатольевна, простите меня пожалуйста, я знаю, такое сложно простить, но я сделала это ради мамы, он мне денег дал на операцию.

– Бог простит Света! Тебе с этим жить, а маме твоей я, желаю быстрее поправиться.

Я смотрела на Свету, в этот момент, мне не было её жалко. Нельзя делать добро, ломая жизни других. Паша, понимая моё состояние, встал и обращаясь к следователю сказал:

– Владимир Семёнович, спасибо, было приятно с Вами работать.

Майор улыбнулся: – Взаимно.

Мы с Пашей вышли на улицу, было прохладно, я вздохнула полной грудью:

– Как же хорошо! Несмотря на холод и начинающийся мокрый снег, я только сейчас поняла слова «у природы нет плохой погоды». Спасибо тебе Паша огромное, я обняла его. Как там Лена?

Было видно, что эти дни далась и ему нелегко, вид у него был уставший, но глаза улыбались:

– Поехали, сейчас сама всё увидишь. Дома тебя все ждут, только Герман вынужден быть уехать в Москву, но он завтра приедет.

– Ничего страшного, мне надо в себя прийти от всех этих событий. Что там с моими аптеками?

– Сейчас всё нормально, их конечно закрыли, проводили обыск на наличие наркотических средств, завтра можно начинать работать, два дня большого урона не нанесли, коллектив у тебя хороший, Валентина Ивановна всё им объяснила, так они за тебя горой, на телевидение собирались идти – тебя отстаивать.

Я с закрытыми глазами, сидела слушала Пашу: – Ну и хорошо, значит завтра на работу. Паша, мне опять нужна будет твоя помощь, сейчас приедем домой я, расскажу, чтобы не повторяться.

Он засмеялся: – В последнее время, я только и делаю, что работаю на тебя, хорошо, у меня коллектив не маленький, без меня справляются.

– Я, наверное, с тобой никогда не рассчитаюсь, ты столько для меня сделал!

– С будущей родни – денег не беру.

Я удивлённо на него посмотрела: – В смысле родни?

– Мы с Леной решили, что только ты будешь крёстной, нашего малыша. Я так тебе благодарен за Лену, я её так люблю, что сам удивляюсь, как я раньше жил без неё!

– Сказала? Представляешь, я, когда догадалась, что она беременна, сама была в шоке. Ведь этот диагноз, который ей поставили 20 лет назад, лишал её всякой надежды, она так мучилась, даже хотела усыновить ребёнка. А ты ей дал самое главное для женщины! Видишь, как вы друг другу подходите! Скажу по секрету, что я очень надеялась, что у вас всё, так и произойдёт.

– Я уже и не мечтал, что встречу, полюблю, да ещё и ребёнок! Это же чудо, какое-то.

Мы подъехали к дому, где меня ждали мои родные, с ними ещё были Дима и Валентина Ивановна.

– Славу Богу, ты дома! – Ленка обняла меня, – мы знали, что всё будет хорошо, но я так испугалась, когда за тобой пришли!

– Лена, дай мать обниму! – сказал Костя. – Ну мам, с тобой, как на пороховой бочке, не знаешь, когда рванёт, научись пожалуйста, уже жить спокойно.

Я прижалась к сыну: – Да, ребёнок, не повезло тебе с родительницей! Ты похудел, обещаю – я очень постараюсь, буду теперь тише воды, ниже травы.

Татьяна смотрела на меня со слезами на глазах: – Вот говорила я тебе, будь осторожней, карты никогда не врут.

– Дорогие мои, дайте мне минут двадцать, я в душ – а потом поговорим.

Лена с Татьяной, как всегда, наготовили много вкусностей, и вот только здесь, в кругу своих близких, я поняла, что всё позади, и что я, очень хочу есть.

Когда все наелись, я сказала:

– Ну а теперь, рассказывайте, что здесь происходило?

Рассказ начал Дима: – Когда я, вёл наблюдение за аптекой, под утро пришли переодетые сотрудники, я сразу понял, кто они, поэтому дальнейшее было понятно, поэтому я, сначала позвонил тебе, а потом Павлу.

– Я, кстати, уже ехал домой, когда Дима мне позвонил, поэтому так быстро был, у следователя. В дороге я, связался с Германом, он сразу поехал к Дьяченко. Вначале, тот не очень охотно шёл на контакт, пытаясь делать вид, что всё, что смог, он сделал: поговорил с братом, но с некоторого времени, брат на связь не выходит, и он не знает, где тот находится. Адвокат твоей знакомой Авдеевой, предоставил нам ряд доказательств подпольной деятельности Дьяченко – это подпольное казино, притон с девочками 14-16 лет, из видео было, ясно, кто является хозяином. У Германа кое-какая информация была, но доказать было бы нелегко. А так, твоя Авдеева нам очень помогла. Дьяченко пришлось дать номер телефона, по которому он держал связь с беглым братцем. Ну а тут, уже дело техники – Костя, по номеру телефона отследил местонахождение Горюнова и его арестовали. Когда Горюнов понял, что от брата помощи не будет, написал чистосердечное признание, что тебя подставил.

Продолжил Дима: – Света Рожкова была так напугана, что призналась во всём сразу. Горюнов дал её какую-то сумму, пообещал в два раза больше, короче попала девочка по- крупному, ей светит срок по той же статье, по которой тебя арестовали. Вот такие дела.

– А как же теперь её мама? – Татьяна, как всегда, за всех переживала.

Меня тоже волновал этот вопрос: – Паша, а что можно в этой ситуации сделать?

– Не знаю, скорее всего ничего. Под подписку её не выпустят, надо искать знакомых или дальних родственников, кто может поехать с её мамой на операцию, ну и потом за ней ухаживать. Я так понимаю, что операция оплачена.

Вот как-то так, всё и происходило. Валентина Ивановна сразу начала меня успокаивать: – Алина, за аптеки не волнуйся, их конечно сразу опечатали, девочки наши растерялись, но я попыталась им всё объяснить, в общем всё нормально.

– Как же мне повезло с вами! Спасибо всем, огромное! Дима, а ты теперь будешь нашим семейным детективом.

– Тьфу, тьфу, нет уж, я, лучше буду просто вашим другом. Все засмеялись.

– А я там, как тигр в клетке, сижу, ничего не знаю, и самое главное от меня в этой ситуации ничего не зависит. Спасибо ещё раз Паше – в камере, куда я попала, сидели всего лишь две женщины, Одна, это Авдеева Ирина Семёновна, тоже занимается бизнесом, но она решила параллельно и в политики податься, за что и загремела в СИЗО, но завтра её выпускают под залог, она такой боец, что думаю, во всём скоро разберется. А вот вторая сокамерница сидела по ст. 105, обыкновенная деревенская женщина.

Только Ленка хотела спросить, что за статья, я её опередила – это убийство. Она убила своего мужа. Паша, я тебя сейчас попрошу всё внимательно выслушать, ей надо помочь, для меня это, очень важно. Я рассказала всё, только фамилию тёти Маши я не называла, и что убила она моего отца, тоже никто не понял, кроме Татьяны. Она с широко открытыми глазами смотрела на меня:

– Алина, неужели? Скажи мне пожалуйста – это он?

Я молчала, никто не понимал, о ком мы говорим, просто смотрели на нас и ждали, когда я, всё им объясню.

– Да, Таня, это он.

– Господи, вот как бывает! Значит тебя сама судьба привела именно в это время в камеру, случись это раньше или позже, ты так никогда бы и не узнала ничего о нём.

– Так, родственники, – Костя не выдержал, – может быть вы, нам объясните, о ком идёт речь?

– Это сынок, человек, когда-то был моим отцом. Но когда я была совсем ещё ребёнком, он убил свою жену, мою маму, которая была совсем молодой, а я осталась круглой сиротой. Он отсидел в тюрьме где-то около 6 лет, где-то, как-то жил, потом его судьба привела в эту деревню, где и закончилась его жизнь.

Я подошла к окну, шёл снег с дождём, в комнате была тишина.

– Вот кто-нибудь рассказал бы мне, – ни за что бы, не поверила. Ленка подошла ко мне, обняла и повторила слова болгарской цыганки «и скоро ты закроешь дверь, в своё прошлое», видит Бог, она всё правильно предсказала.

– Да, подруга – она всё правильно предсказала, и тебе и мне.

– Паша, я тебя очень прошу – надо помочь тёти Маши, чтобы она получила минимальный срок, ведь с её стороны это была самооборона, иначе бы он её убил. Можно что-то сделать в этой ситуации? Если что можно же и соседку опросить, да и я могу пойти свидетелем. Жалко мне её очень, не молодая, одинокая, уставшая женщина.

– Свидетелем пойду я, ты была маленькая и ничего не помнишь, – решительно сказала Татьяна.

– Я съезжу в деревню, расспрошу соседей, завтра же и поеду- Дима записал адрес, куда нужно ехать.

Паша немного подумал: – Думаю есть шансы, даже на условный срок, если поторопиться, сделать суд присяжных, то эта история, как раз для того суда. Сейчас у неё государственный адвокат?

– Да, но нужно торопиться, у неё суд должен состояться до Нового года. Если что, то адвокат Авдеевой тоже может подключиться.

– Думаю не стоит его беспокоить, сами справимся.

Ну всё, тогда давайте отдыхать, у всех эти несколько дней были тяжёлыми, и завтра всем на работу. Ещё раз всем спасибо.

Уходя, Паша попросил меня позвонить Герману, он ждёт моего звонка. Мы с Татьяной остались одни, пока она убиралась после гостей, я взяла телефон и пошла на своё любимое место, на лоджию. Я не сразу набрала его номер, мне нужно было несколько минут просто посидеть и подумать, я помнила, что в последний наш разговор, он сказал, что любит меня, что это было? Может просто это был спонтанный порыв с его стороны, обстоятельства тогда были таковы. Я отправила ему смс, что я дома. Он сразу же перезвонил:

– Здравствуй, Оленёнок я рад, что ты дома. Извини, что я сегодня не рядом, надо закончить кое-какие дела, но завтра я, приеду, ближе к вечеру, и мы обо всё поговорим, мне нужно многое тебе сказать. Хорошо?

– Хорошо. Все мои ушли, они меня встречали, как будто я отсутствовала долгое время, а не двое суток. Всё нормально, спасибо тебе за помощь и поддержку.

– Ну всё, тогда до завтра, целую.

Таня присела рядом: – Ну что, поговорили? Когда приедет?

– Завтра, мне кажется, что наши отношения переходят в другое русло, и я немного растеряна, честно не знаю, что с этим делать?

Татьяна обняла меня: – Всё у тебя будет хорошо, и у Ленки тоже. Сейчас ты просто очень боишься и не совсем уверена, но скажу тебе по секрету, я раскладывала карты, можешь верить, можешь нет, но ты будешь с Германом. Я взяла сигарету: – Может и буду, я не знаю, но придётся менять свою жизнь на 180 градусов, или ему или мне. Ему нужна полноценная семья, ему нужен ребёнок, а у меня в любой момент могут внуки появиться.

– Это не проблема, и ты всё понимаешь, ты здоровая баба, и вполне можешь родить. Ты вот лучше мне, скажи, ты его любишь?

Я раздумывала, что ответить: – Скорее да, чем нет, мне с ним хорошо, но я так недолго его знаю, и наши встречи были, как ураган, а совместная жизнь – это несколько другое.

– Пошли-ка спать, моя дорогая, завтра тебе на работу, а жизнь сама всё расставит на свои места.

– Да ты, права, мне до новогодних праздников нужно поставить точку с Костей и Володей. Я тебе сейчас кое-что покажу. Я пошла в комнату, взяла конверт, который я получила ещё недели две назад и протянула его Татьяне.

– Что это? – спросила она.

– Ответ из лаборатории, анализ ДНК. Я сама его ещё не видела, открывай.

Она открыла конверт, прочитала: – Не знаю, что ты хотела там увидеть, конечно – 99,9%. Они отец и сын.

– На днях поговорю с сыном, всё ему расскажу, покажу тест, и мы обязательно съездим к Володе. Пора уже расставить все точки. Я хочу всё закончить до Нового года, как бы всё оставить здесь и начать с чистого листа.

Я очень быстро уснула, всё-таки дом – есть дом. Утром встала бодрая, и полна сил. Приехала на работу, девчонки мои встретили меня радостно, я видела, что они искренне рады меня видеть:

– Алина Анатольевна, мы так рады Вас видеть! Как хорошо, что так быстро во всём разобрались, а то мы уже хотели идти на телевидение, чтобы Вас защитить.

– Спасибо, мои дорогие, мне ваша поддержка очень важна. А теперь давайте- ка работать. Я поехала в другие аптеки, естественно зашла к Головину, который увидев меня обрадовался, оказывается он узнал обо всём только вчера вечером. Мы поговорили, я вкратце всё ему рассказала, и он дал мне дельный совет:

– Алина, тебе не откладывая, нужно прямо сегодня, чтобы твой адвокат встретился с Горюновым и решил вопрос о выводе его из совладельцев аптеки. Только тогда ты можешь считать, это дело законченным.

– Спасибо, Николай Петрович, Вы правы, нужно как можно скорее закончить со всем этим.

Я позвонила Павлу, рассказала о разговоре с Головиным.

– Николай Петрович прав, я этим сегодня же займусь, до встречи.

Приехав в офис, я увидела, что моя подруга вся в работе:

– Привет дорогая, как ты себя чувствуешь?

– Всё хорошо, не волнуйся, ты то, как, выспалась?

– Не поверишь, спала, как убитая, что значит дом – есть дом. Вчера открыла конверт с анализом ДНК, сегодня в обед встречаюсь с сыном, всё расскажу, я поняла одну вещь – нельзя ничего откладывать на потом, этого» потом» может и не быть, а я и так затянула со всем этим. На днях поедим с Костей к Позднякову, давно пора им познакомиться.

Ленка выслушала меня, внимательно: – Ну и хорошо, я вот смотрю на тебя, и, мне кажется, ты стала немного другой, я не знаю, как правильно сформулировать, решительной – вот правильно. И это хорошо, я надеюсь, что и в отношениях с Германом, ты будешь такой же.

– Что ты имеешь ввиду? Я посмотрела на подругу – Мне кажется, что ты что-то не договариваешь.

Хорошо зная подругу, я понимала, что она всё равно ничего не скажет, но глядя, на её загадочное лицо, я пыталась понять, в чём дело.

– Даже не пытайся, ничего не скажу, скоро сама всё узнаешь. И вообще, давай работать.

Я не стала настаивать, тем более, мне через два часа предстоял разговор с сыном. Мы встретились с ним в кафе:

– Сынок, это, наверное, не лучшее место для такого разговора, но сегодня вечером приедет Герман, а я не хочу откладывать.

– Мам, я вижу ты волнуешься, давай рассказывай, а то я, тоже начинаю нервничать, это что, ещё одна семейная тайна?

– Можно считать, что так. Ты уже взрослый, я всё считала тебя ребёнком, боялась, что ты можешь меня не понять, но сейчас самое время, пора закрыть эту тему. И я рассказала ему всё по порядку, а потом показала результаты теста ДНК. Я с замиранием сердца, ждала, что он скажет.

– Когда мне лет 12 и ты отправляла меня на каникулы к Татьяне, а она встречала меня с дядей Володей, который потом все мои каникулы возился со мной – мы с ним на рыбалку с ночёвкой ездили, в парк, в кино ходили – это он?

– Да, сын – это он.

– А мне ещё тогда удивило, что это он так много, мне внимания уделяет. Я спросил у Татьяны, кто он такой, она тогда мне ответила, что это хороший и давний ваш друг. Ты ведь до сих пор с ним общаешься да?

– Да, вот в последнюю нашу встречу, он передал тебе в подарок часы. Сын, ты прости меня. Когда ты стал подрастать, у меня уже не было никаких сомнений, что он твой отец, но я не решалась тебе всё рассказать.

– Подожди, а отец знает? То есть, Алмазов.

– Ни думаю, он ведь такой пофигист, да и потом с тех пор, как мы развелись, ты его видел за всё это время, раза три не больше, наверное, всё-таки больше отцом тебе был Миронов. Я хочу предложить на днях съездить к Володе и познакомиться поближе, ты как, не против? Он ждёт нас.

– Мам, это точно последняя твоя тайна, а то я уже и правда не знаю, чего ждать?

Я улыбнулась: – Точно сын, – больше нет никаких тайн, и не будет, клянусь!

– Хорошо, дай мне пожалуйста время всё это переварить. Миронов мне так и не стал отцом, но я думал, что отец остался на севере, а отчимы редко находят общий язык с неродными детьми, для меня главное было, что ты была всегда рядом со мной, и я всегда чувствовал твою любовь. Он подошёл ко мне, мы обнялись, каждый в этот момент думал о своём.

Я с облегчением поняла, что сын меня простил.

– Ладно, мам, я поехал, завтра созвонимся и обсудим.

Я сидела в машине, курила и думала о том, что мне стало намного легче, наконец- то я, расставила все точки.

Я вернулась на работу, где меня с нетерпением ждала Ленка:

– Ну что, рассказывай, я тут места себе не нахожу, а мне нельзя нервничать.

– Всё хорошо, я надеюсь, что теперь всё хорошо. Я пересказала наш разговор с Костей.

– И когда поедите к родственнику?

– Думаю, что на днях – сегодня приезжает Герман, но так как, он надолго не остаётся, то, как только он уедет, мы с Костей поедим к Володе. Кстати, я сейчас всё Позднякову и расскажу, я позвонила, и вкратце всё рассказала.

– Я рад, наконец-то я дождался этого, когда вас ждать?

– Володя, я позвоню, но думаю на днях. Тебе привет от Лены, она вот рядом сидит, счастливая и беременная!

– Ты хочешь сказать, что они с Макаровым всё-таки смогли забеременеть?

– Только сильно не удивляйся, они с Иваном расстались, а беременная она от человека, за которого скоро выходит замуж.

– Ничего себе, у вас перемены! Но я, ужасно рад за неё! Передавай мои поздравления. Я вас жду. Пока.

– Ну что, подруга, потихоньку всё налаживается? Тебе завтра на приём к врачу?

– Да, Паша со мной поедет. Он такой смешной, ничего не даёт мне делать, носится со мной, как с маленькой. Он будет сумасшедшим отцом!

– Я тоже так думаю. Ну что я поеду домой, надо приготовить ужин, мужик приедет, накормить надо.

– Может к нам в гости придёте? – сказала Ленка, но в этот момент открылась дверь и до боли родной голос произнёс:

– Никаких гостей! Никуда мы не поедем, я ужасно соскучился, здравствуйте, девушки! – в дверях стоял Герман, как всегда, с цветами.

Я растерялась: – Ты же только к вечеру обещал приехать?

Он улыбнулся: – Не понял, мне что здесь не рады?

Я подошла к нему, и мы обнялись: – Не говори глупостей, рады, очень рады!

– Лена, я могу увезти твою подругу прямо сейчас?

Ленка улыбалась, глядя на нас: – Да уже уезжайте, скорее, судя по тому, как вы смотрите друг на друга, вам нужно срочно отсюда удалиться.

Мы пошли к машине, потом я сообразила, что, моя- то машина тогда здесь останется:

– Герман, я поеду на своей, чтобы завтра на работу не опоздать.

– Не волнуйся, я сам тебя завтра привезу, всё поехали.

Но прежде, чем уехать, мы ещё минут пятнадцать сидели и целовались, не в силах оторваться друг от друга.

– Я так соскучился! Ты даже не представляешь!

– Почему же, представляю, я ведь тоже скучала!

Хорошо, что после вчерашнего застолья, в доме есть чем накормить гостя. Эта наша встреча была более спокойной, мы поели, я вкратце рассказала, что со мной происходило в СИЗО.

Герман внимательно меня выслушал: – Теперь, я ещё больше верю, что случайных встреч не бывает. Подожди, я, сейчас и он вышел.

Через несколько минут, он принёс мне свой паспорт, и положил его на стол.

– И что я должна с этим делать?

– Открой и посмотри.

– Хорошо, – я взяла паспорт и стала листать:

– Так, Молохов Герман Геннадьевич, 38 лет, дальше – прописка, так это понятно, а потом я увидела – штамп о разводе!

– Ты хочешь сказать, что вчера ты развёлся?

– Да, и заметь, по обоюдному согласию, Вика наконец-то нашла в себе силы противостоять отцу, и начать новую жизнь с любимым человеком. Дочка, конечно, будет скучать, да и я тоже, но я надеюсь, что она быстро привыкнет к переменам в своей жизни.