Читать книгу: «Мышка для Сердцееда», страница 3

– Я столько не съем, – растерянно пробормотала, глядя на еду, от одного вида которой у меня в животе заурчало так, что, казалось, весь ресторан это услышал.

– Пойдём за стол, – Тома потянула меня за собой, показывая, куда можно присесть.

Я взяла ложку борща и тихо простонала от удовольствия. Как же давно я не ела ничего подобного! Сдерживать слёзы приходилось изо всех сил – иначе точно расплакалась бы прямо за столом.

– Да, ребята у нас готовят божественно. Николай Георгиевич работает только с лучшими, – сказала Тома с гордостью. – Даже те, кто готовит для персонала, – настоящие мастера своего дела.

Я смогла осилить лишь полпорции борща, потому что уже отчаянно хотелось попробовать котлеты с пюре. Мой желудок, отвыкший от подобных праздников, был в шоке. Я тихо радовалась, удивляясь, что еда может дарить такое счастье.

– А можно с собой забрать, если не доем? – спросила робко, в очередной раз понимая, что кровь прилила к щекам.

– Нет, с собой нельзя, правила такие. Всё ешь здесь, – ответила Тома спокойно, но твёрдо.

Я немного расстроилась. Было бы здорово унести лишнее домой, ведь там меня ждала пустая тарелка. Но и на том спасибо, грех расстраиваться.

Наевшись, я чувствовала себя как колобок, который только что убежал от всех своих проблем. Едва переварив обед, я покатилась к инвентарю.

Тома махнула мне на прощание и направилась в раздевалку. Её смена закончилась, она с самого утра на ногах, бедняжка. А мне ещё предстояло немало дел. Следующим пунктом моего «великого уборочного плана» были туалеты. Важное испытание для новичка.

Меня удивило, что была просторная, общая зона: блестящие раковины, зеркала в тонких рамках, мягкий свет отражался от хромированных кранов и стеклянных полок. Всё выглядело современно, аккуратно, красиво. В глубине угадывались кабинки, уже разделённые на мужскую и женскую зоны. Это личное пространство спряталось за резными дверями, а сама комната оставляла ощущение порядка и гармонии.

Я работала быстро, но аккуратно, стараясь уложиться в строго отведённое время и при этом по возможности не попадаться никому на глаза. Повезло, что в этот момент посетителей не было, и я успела привести всё в идеальный порядок.

Уже собираясь выкатить тележку с тряпками и ведром, заметила, что кто-то зашёл. Увидела только дорогие, отполированные до блеска, ботинки.

– Добрый день, – пробормотала, не поднимая глаз, как учила Дарья Константиновна. Правило номер один: никогда не встречаться взглядом с посетителями.

– Добрый, – ответил мужчина.

Лёгкое оцепенение. Голос узнала и всё же рискнула взглянуть. Это был вчерашний знакомый, тот самый, что облил меня с ног до головы. Вот уж кого я здесь не ожидала встретить! Наверное, решил поужинать в ресторане.

– Вас приняли, – он улыбался так, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Не спрашивал, а скорее констатировал факт.

– Да, представляете? Я была уверена, что откажут, но меня взяли, – не удержалась я и, неожиданно для себя, заговорила.

– Значит, не у одного меня вчера был необычный день, – продолжал он, наслаждаясь нашей маленькой беседой.

– Соглашусь, – кивнула, но тут же вспомнила, что разговаривать с посетителями строжайше запрещено. Страх, что меня могут уволить, мгновенно охладил пыл.

– Извините, мне пора. И спасибо за ту лужу, она оказалась волшебной, – с улыбкой бросила я на прощание и поспешила к выходу.

Мужчина остался стоять, продолжая смотреть на меня с каким-то странным выражением лица,полным нежности. От этого взгляда мне стало жарко, и я поспешила скрыться за дверью.

Глава 5. Глеб

День вымотал до предела. Бумаги, звонки, какие-то бесконечные уточнения по поставкам – я погрузился в рутину так глубоко, что и мысли не осталось о вчерашней встрече с Аней. Но стоило увидеть её снова, и сердце напомнило, что умеет радоваться. Не деловым сводкам, не выгодным контрактам, а живому человеку. Странное ощущение.

Обычно я воспринимал женщин как отдельную вселенную, прекрасную по определению. Вдохновлялся ими целиком, не вычленяя одну из многих. Но тут – другое. Острая радость от одной конкретной. Слишком личная, слишком неожиданная. Даже пугающая.

Последний раз я чувствовал нечто подобное ещё в университете, когда сходил с ума по Ленке. Тогда казалось – навсегда. Всё закончилось вполне классически: разбитое сердце, которое никто так и не собрал по кусочкам. Разбросанные обломки до сих пор где-то внутри меня, и как-то не до ремонта. Его кусочки остались разорванными в клочья, как и моё состояние в тот день, когда я увидел свою любимую в очень тесных, почти проникновенных объятиях с другим.

Фу, до сих пор противно вспоминать. Нет, не сам факт, что она с кем-то изменила, а то, как я повёл себя в тот момент. Полный идиот, уселся на подоконник девятого этажа общаги и болтал ногами, в то время как друзья в панике думали, что я собрался прыгнуть. Да никогда бы я не прыгнул! Просто всё это происходило на автомате. Видимо, мозг так пытался переключиться, заглушить полученные эмоции адреналином.

Дурная была выходка, друзей сильно напугал. Но зато наглядно понял: сердце не чинится. Оно просто учится биться дальше – с трещинами.

С тех пор моё отношение к женщинам поменялось кардинально. Тогда я всерьёз думал сделать Ленке предложение. Да ладно, к лучшему всё. Сейчас понимаю: ничего бы у нас не вышло. Я бы разочаровался в семейной жизни на первой же неделе, а может, и раньше. Хорошо, что всё разлетелось.

А сейчас стоял перед новой знакомой, и ловил бешеный ритм сердца. Почему? Что в ней такого? Она поздоровалась, и я, не понимая зачем, улыбнулся. А ведь только что был раздражён. Новое меню для ресторана задерживали с распечаткой, и это выбило меня из колеи. Но стоило ей сказать простое: «Добрый день», как плохое настроение испарилось, словно его и не было.

Поздоровавшись, я догадался, что девушка так и не поняла, на кого теперь работает, и это начинало меня забавлять. Игра с правилами, известными только мне, будоражила азарт.

Аня уходила, поблагодарив меня за лужу. С улыбкой. За то, что я окатил её грязной водой! Серьёзно? Спасибо за бесплатный душ? Я даже растерялся. Это ведь не спа-процедура.

А главное – встретив меня снова, она не попросила возместить ущерб, не скривила губки, не попыталась вытрясти из меня ужин или новую одежду. Искренне улыбалась и радовалась ситуации, при которой любая другая на её месте визжала бы от возмущения и пыталась получить с меня всевозможные компенсации. Просто попрощалась и вышла со своей тележкой.

Уборщица! Я смотрел на неё и не понимал. С точки зрения флирта, мне было абсолютно всё равно, кем она работала. Я не страдал от предвзятости, и социальный статус в постели меня совершенно не интересовал. Но в материальном плане она должна желать принять от меня финансовую помощь. Ведь я мог бы заплатить не только за химчистку. Мой денежный ресурс, в принципе, позволял бы полностью сменить ей гардероб, и далеко не на тот, что был на ней. А эта – ничего. Ни жалоб, ни претензий. И только её странная искренность.

Это было новое для меня. Настолько, что захотелось разобраться, где в ней подвох. В чём секрет? Взяв себя в руки, я решительно направился её искать.

Дойдя быстрым шагом до кабинета, я приостановился. Дверь была приоткрыта, а изнутри доносилось тихое напевание какой-то незнакомой мелодии. Любопытство пересилило – я заглянул внутрь.

Аня. Стояла у шкафа и тянулась к верхней полке, аккуратно вытирая пыль. Платье было её великовато, но ткань всё равно скользнула вверх, открывая стройные ноги. Худые, на первый взгляд хрупкие, но почему-то цепляли взгляд сильнее, чем должны были. В ней не было ни грамма пошлости, а я всё равно поймал себя на том, что рассматриваю её дольше, чем следовало.

Кажется, в этот момент что-то внутри меня зазвучало в унисон с её мелодией. Обычная девчонка с тряпкой в руках, но было что-то женственное, тёплое. То, чего я давно не встречал среди ухоженных красоток, которые сами бросались на шею.

Аня, словно почувствовав, что не одна, обернулась и тут же взвизгнула:

– Вы что тут делаете? Сюда нельзя!

Она бросила тряпку на тележку и направилась ко мне. Я стоял, приходя в себя, и в голове у меня витали только вопросы. Во-первых, с какой стати меня так потянуло к этой девушке, которая едва окончила школу и совсем не в моём вкусе? Но, чёрт возьми, что-то в ней заставляло смотреть на неё не отрываясь. Во-вторых, почему мне нельзя войти в собственный кабинет?

– Ну что вы застыли? Пожалуйста, уходите. Зачем пришли? Это служебное место! – продолжала она пищать, уже в шаге от меня. Ну точно мышка, которая попалась в ловушку.

Маленькая, взъерошенная, но в голосе такая решительность, что я едва удержался от смеха.

– Пожалуйста, возвращайтесь в зал, – почти шёпотом попросила она.

– Почему? – азарт щекотал изнутри. Она не понимала, с кем разговаривала, и от этого игра становилась ещё вкуснее.

– Потому что посторонним сюда нельзя. Это кабинет руководства! – обвела она рукой мои же владения, как будто указывая на неприступный замок.

– Я только на минутку, – сам еле сдерживал смех.

– Ну что вы в самом деле, маленький, что ли? Вас не учили приличиям? – возмутилась она, сдерживаться становилось труднее.

– Да вроде вырос уже.

– Выросли, а элементарного не понимаете! Уходите, пока вас никто не увидел! – Серьёзная такая, аж ножкой топнула.

Её возмущение было не злым, а каким-то… женским. Смешным и трогательным. И чем дольше я смотрел на неё, тем больше она цепляла своей наивностью, непринуждённостью, отказом плясать по привычным правилам.

– Уйду, если дадите мне свой номер, – решил я выманить то, что не получил вчера.

– Так вы за этим пришли? – её глаза округлились, точно у забавного мышонка, и в них вспыхнуло неподдельное удивление. Она растерялась, явно не ожидая такого поворота. – Но я же вам ещё вчера сказала, что нет!

– Почему «нет»? – я не отставал. Теперь это был уже не каприз, а настоящий интерес. Ну чем я ей так плох?

– Потому что у меня нет телефона, и, соответственно, номера тоже, – сказала она твёрдо и слишком поспешно. – Да даже если бы и был, я бы не дала. Мы с вами не знакомы вообще, чтобы номерами обмениваться!

– Как это нет телефона? – в такое я поверить не мог. Понятно, что далеко не последняя модель смартфона, но хоть кнопочный-то должен быть! Да я не поверю, что в наше время у девушки не было самого захудалого телефона. Абсурд.

– Так нет! Выбросила, – она запнулась, а на лице появился испуг. Будто сама поняла, что сказала лишнее. В её глазах блеснула влага, и это тревожный знак сразу насторожил меня.

– Пожалуйста, уходите. У меня первый день работы… меня могут уволить.

– Никто вас не уволит, Аня, – сказал мягче, делая шаг вперёд и немного отодвигая её в сторону.

Но стоило кончикам пальцев коснуться её руки, как она вздрогнула и отпрянула. Мне стало неловко, будто я не к себе в кабинет зашёл, а ворвался в её девичью спальню посреди ночи.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – прошептала она, а неподдельный страх в её глазах напугал даже меня. Она попятилась назад. Что с ней происходило, я понять не мог.

– Я знаю всех сотрудников, которые у меня работают, – решился закончить игру.

Хотелось стереть этот ужас с её лица и вернуть ту самую искреннюю улыбку, которой она благодарила меня за лужу

– Не поняла, – её слова почти растворились в воздухе. Я подошёл ближе, но она продолжала отступать, пока не упёрлась в тележку, а та, в свою очередь, в стол.

– Анечка, я хозяин этого кабинета, как, в принципе, и всего ресторана, так что не бойтесь, никто вас не уволит, – сказал я, почти рассмеявшись, когда заметил, как постепенно смысл моих слов доходил до неё.

– Извините, я стучала, как говорила Дарья Константиновна, и только потом вошла. Никого не было…Я тогда пойду, – она опустила взгляд и попыталась меня обойти.

– Аня, – хотел остановить её, чтобы договорить, и случайно задел за локоть.

Она дёрнулась вновь. Мне это совсем не понравилось. Ну не зверь же я! Что за панический страх в каждом её движении?

– Простите… я не знала, что вы – Глеб Викторович, – пробормотала она.

– Ну вот, теперь мы официально знакомы, – сказал я, стараясь говорить как можно мягче, чтобы развеять её тревогу. – Может, всё-таки обменяемся номерами?

– Номерами? – повторила она, как будто я предложил ей отправиться на Луну. – Нет, – покачала головой.

Во мне закипела досада. Чёрт возьми, что за квест такой – «Угадай цифры»? Никогда ещё мне не приходилось так добиваться номера телефона.

– Почему? – выпытывал, желая успокоится.

– Я вам уже ответила: нет телефона, нет номера, физически нет, – её голос звучал уверенно.

– А если надо будет по рабочему вопросу позвонить тебе? – не отступал, пробуя зайти с другой стороны.

Я уже сам не понимал, что мной двигало – азарт или какая-то странная необходимость. Казалось, что этот номер стал главным призом, который я обязан получить. Ну не верилось мне, что не было.

– Я не знаю! Мне не сказали, что у меня должен быть телефон. Да и по какому вопросу можно позвонить уборщице? Я ведь ежедневно работаю, каждый день буду приходить, – её ответ звучал правдоподобно.

Теперь я растерялся. Похоже, она действительно говорила правду. Телефона у неё нет. И когда она сказала, что выбросила – это было не враньё. Почему? Поссорилась с парнем и сбежала в столицу? Или история куда серьёзнее? В голове роились десятки вариантов, и каждый только сильнее разжигал интерес. Не девушка, а сплошная загадка. Хотелось засыпать её вопросами и вытянуть каждую правду наружу. Я провёл ладонями по волосам, пытаясь собраться.

– Если со мной нет связи… вы меня уволите? – спросила она шёпотом, что я еле расслышал.

– Нет, выдадут служебный, – уверенно заявил. – У меня все сотрудники должны быть всегда на связи. А если банкет внезапно, и раньше потребуется прийти, как тебя найти? Не домой же за тобой ехать? – слишком резко вырвалось у меня, и сам я не ожидал, что такое придумаю.

Служебный телефон. Да что за чушь я нёс? Это ж надо было сочинить такое! Но мне почему-то было необходимо, чтобы я мог ей позвонить. Почему? Зачем? Бред, но не брать же свои слова обратно.

– А, понятно, – она смущённо кивнула. – Хорошо. Тогда вам будет известен мой номер. А я пойду, дел много. Простите, что чуть не выгнала вас из кабинета. Я совсем не поняла, что вы можете быть хозяином всего этого, – она осторожно толкнула свою тележку к выходу.

– Аня, подожди! – окликнул я, когда она уже почти исчезла за дверью. – Я, вообще-то, просто зашёл за вещами. Продолжай. И меня извини, должен был сразу тебе представиться, но немного затупил, когда ты меня из моего же владения начала выталкивать.

Аня устремила взгляд к полу и покраснела. Чёрт, как же это было мило. Захотелось, чтобы она перестала бояться и держалась увереннее.

– Зато я знаю, что пока ты здесь, никого сюда не впустишь, – улыбнулся, и она, украдкой взглянув на меня, ответила крошечной улыбкой. Тёплый, лёгкий миг, словно вдохнул свежего воздуха.

Я обошёл её, взял пиджак, оставленный на кресле, и направился к выходу.

– До завтра, Аня. И зайди утром к Дарье, я распоряжусь насчёт телефона, – добавил на прощание, хотя меньше всего хотел уходить.

– Хорошо, Глеб Викторович.

Вышел из кабинета, и радостное настроение стремительно ускользнуло, оставив странное чувство пустоты. Сделал пару шагов по коридору, и будто невидимая сила потянула меня обратно. Чертовщина какая-то!

– Глеб Викторович, уходите? – раздалась знакомая ежедневная фраза администратора.

– Да, – бросил я коротко, даже не глядя в зал. – Дарья, а ты когда Аню устраивала, что о ней узнала?

– Ничего особенного, – ответила она, не отрываясь от экрана рабочего планшета. – Из маленького городка. Хотя, нет, это посёлок. Адрес, где сейчас живёт, назвала, но такая глушь, что я даже удивилась, как она сюда добирается. Дорога неблизкая. А если ещё учёбу начнёт, то вообще не представляю, наверное, не выдержит долго. Нужно будет ещё кандидатов поискать.

– А где учится будет? – заинтересовался, хотя не понимал, зачем мне эта информация, я не обязан это знать.

– Не уточняла где именно. Сказала, что на учителя начальных классов. Представляете, кто такую профессию сейчас выбирает?

– И правда, кто? – пробормотал, уставившись в окно.

Мысли об этой хрупкой девушке не отпускали, крутились назойливо, будто спутники вокруг планеты.

– Дарья, купи ей завтра простой телефон и симку. Скажи, что это служебный. Номер мне потом сбрось.

Дарья никак не отреагировала, не удивилась такой моей просьбе. Никакого любопытства, только работа.

– И кандидатов подбирай на всякий случай. Не мне же тебя учить – всегда должен быть кто-то в запасе, – добавил уже строже.

– Разумеется, Глеб Викторович, – кивнула она.

Я вышел, сел в машину и поехал домой. Но дороги словно не существовало – всё время перед глазами была Аня.

Учитель начальных классов? Да её саму от детей сложно отличить. Как она вообще собирается всё тянуть? Целый день на ногах, плюс учёба… Я-то помню: у меня университет и без подработки отнимал все силы. Лишь на последнем курсе выкроил время для своего дела. А она? Сколько протянет?

Тут я удивился своему открытию: мне совершенно не хотелось, чтобы Аня работала у меня. Чем-то «мышка» зацепила так, что игра перестала быть забавой. Мне хотелось видеть её иначе. И чтобы в её глазах вспыхивал интерес ко мне, а не только вежливая улыбка.

Но у меня был принцип: не заводить отношений и не флиртовать на работе ни при каких обстоятельствах. Ничего личного с сотрудницами. Нужно было что-то придумать. В голове всё путалось. Понятным было лишь то, что Аня мне нравилась, к ней тянуло, и чтобы начать свой обычный недельный романтический круиз, придётся убрать одно препятствие: она не должна оставаться моей сотрудницей.

Глава 6. Аня

Наверное, обеденный перерыв, который я проводила на кухне, стал самым любимым временем на работе. Все здесь относились ко мне доброжелательно, кроме Алевтины Олеговны. Ну, она вообще отдельный персонаж – гремучая смесь ворчливой бабушки и бульдога. Каждый раз, когда её взгляд натыкался на меня, казалось, будто она сейчас пробурчит что-то злое и проклянёт меня на все времена. Её тихий шёпот, насыщенный нецензурщиной, больше смешил, чем пугал. Я не принимала это на свой счёт, потому что вела она себя так со всеми. И была вечно недовольной.

Зато остальные на кухне мне нравились! Они как будто задались целью поднимать мне настроение. Шутили, подкидывали смешные истории, словно у них там свой маленький комедийный клуб. А каждый раз, как только я подходила к стойке за порцией обеда, возникал Николай Георгиевич. Шеф-повар был как часы, и его появление стало для меня маленьким ритуалом. Он всегда с улыбкой задавал вопросы. Когда учёба? Почему выбрала такую профессию? Не трудно ли добираться до работы? И что удивительно, казалось, что ему действительно любопытны мои ответы. То есть не просто вежливость для галочки, а искренний интерес.

И взгляд его такой отеческий. Я даже немного терялась от уделяемого мне внимания, ведь не привыкла к тому, чтобы кто-то интересовался моими делами так искренне. Я старалась отвечать только на те вопросы, которые не касались прошлого. Откуда я и что со мной было раньше – эти темы для меня были закрыты, как сундук с тяжёлым замком. И, что приятно, Николай Георгиевич словно чувствовал это. Он не пытался копать глубже и никогда не переспрашивал, всегда старался приободрить, говорил, что коллектив здесь отличный, дружный. И ведь правда, ребята были хорошие, я это видела.

Тома, моя напарница, тоже каждый день спрашивала, как у меня дела. И это было так приятно, что я, несмотря на нашу не самую престижную работу, каждый день шла туда с радостью. Да, меня там ждали швабры и ведра, но это не имело значения.

– Мышка, опять недоела, неужели невкусно? – Вадик вопросительно посмотрел на меня, приподняв одну бровь, словно действительно обеспокоен тем, что я оставила половину порции.

– Я просто не могу… – вздохнула я, кивая на тарелку. – Ты же называешь меня мышкой, а кладёшь, как будто я слон.

Я уже привыкла к такому прозвищу. Почему-то все в ресторане решили, что я похожа на мышку, наверное, потому что я всегда старалась не привлекать к себе внимания.

– До слона нам тебя вряд ли откормить такими темпами, – хохотнул Вадик, довольный своей шуткой. Я улыбнулась ему в ответ, пытаясь поддержать лёгкий настрой.

– И не надо до слона, – вмешалась Тома, добавив свой неизменный комментарий. – Кто ж её потом замуж возьмёт?

– О! А жених-то у тебя есть, мышка? – невзначай поинтересовался Вадик, но глаза его при этом смотрели на меня с такой откровенностью, что у меня внутри всё перевернулось.

– А тебе зачем, Вадик? Неужто свою кандидатуру хотел предложить? – захихикала Тома, словно не замечая, как я напряглась от этой темы.

– Почему бы и нет? – подмигнул мне Вадик, продолжая свою игру. – Мышка красавица, да и ест мало – выгодная партия!

Кухня взорвалась дружным хохотом, и несколько ребят из другого цеха подхватили шутки, добавив пару не совсем приличных комментариев. Моё лицо залилось краской. Я чувствовала, как щёки начинали гореть.

– А что это у нас, на кухне теперь личную жизнь устраивают? – неожиданно раздался строгий, холодный голос за спиной.

Я застыла. Это был Глеб Викторович. Даже не оборачивалась, я его узнала по тону, и сердце ухнуло в пятки. Стыдно. Очень стыдно. Ведь говорили обо мне.

– Глеб Викторович, ну а что тут такого? – вступился за нас Николай Георгиевич с широкой улыбкой. – Может, у нас служебный роман наметился. Вадик-то – парень видный, что скажешь, Тома?

– Мы ещё повыбираем, Николай Георгиевич! За первого встречного замуж не отдадим, – засмеялась напарница, похлопывая меня по плечу.

Я же в этот момент чувствовала, как всё внутри сжималось от неловкости.

– Прекратили балаган! – голос Глеба Викторовича стал ещё жёстче. – Аня, у вас что, дел нет?

Пришлось повернуться, хотя всё моё тело сопротивлялось этому. Я знала, что лучше бы продолжала разглядывать пол.

– Есть, – тихо выдавила я, глядя куда-то мимо его плеча. – Я на обед пришла, извините.

– Перерыв, я так понимаю, у вас окончен. Будьте любезны вернуться к своим обязанностям, – его голос был стальным.

А когда я всё-таки осмелилась посмотреть ему в глаза, то пожалела об этом на месте. Глеб Викторович был зол, и я не понимала, почему. Он смотрел на меня так, будто я сделала что-то ужасное. Да что же я такого сказала? Это же даже не я шутила! Его взгляд прожигал, и мне казалось, что если бы я осталась рядом ещё хоть на минуту, то сгорела бы от жара, исходящего от его ярости.

Я быстро кивнула и, не мешкая, выбежала из кухни, чувствуя, как адреналин растекался по телу. Проходя мимо него, мне показалось, что его гнев буквально испепелял меня, как солнечный луч через лупу. Ну почему всё так? Я же просто стояла…

– Глеб Викторович, ну зачем вы так? Это мы виноваты, неудачно пошутили, – вступился за меня Николай Георгиевич, его голос звучал миролюбиво.

– Работать надо, а не шутки шутить, – нервно произнёс Глеб Викторович.

Я первый раз слышала, чтобы он говорил таким тоном. Всегда строгий, но сейчас его голос резал, как нож.

Услышала шаги за спиной, они быстро приближались, и я сразу догадалась, кто это. Но оборачиваться не хотелось. Внутри всё напряглось, как пружина. Дошла до двери подсобки, где стояла моя тележка, и схватилась за неё, надеясь, что, может быть, обойдётся. Но нет, шаги остановились рядом, и я почувствовала это знакомое, почти физическое ощущение жара, будто кто-то поставил меня под раскалённый прожектор.

– Может, Аня, вам вместо работы личную жизнь устроить? – прозвучал ледяной голос Глеба Викторовича, от которого по коже пробежал холодок. Он стоял слишком близко, так что ощущение его присутствия было почти осязаемым. – В вашем возрасте это куда важнее.

Каждое слово он произносил, словно сквозь зубы, как будто удерживал гнев в себе. Я сжала ручку тележки до белизны пальцев, пытаясь не выдать дрожь.

– Мне работа нужна, – выдавила я тихо, опустив глаза.

Старалась не смотреть на него, только бы не уволил. Ужасно обидно будет потерять работу ни за что.

– В таком случае, помните, что я не приемлю никаких личных отношений на работе, – властно произнёс босс.

Казалось, что он меня уже обвиняет в том, чего даже не было. Личных отношений? У меня?

– Я не… – начала было оправдываться, но он резко развернулся и пошёл дальше по коридору, даже недослушав.

Я осталась стоять как вкопанная, чувствуя, как сердце колотилось. А когда дверь его кабинета с громким стуком закрылась, я чуть не подпрыгнула.

– Ну ты чего, испугалась? – подошла ко мне Тома, тихо посмеиваясь.

Она взглянула на меня и сразу поняла, что дело совсем не в шутках. Слёзы уже катились по щекам, и я никак не могла их остановить. Да, испугалась. Да я чуть не умерла от страха прямо там, в этом коридоре.

– Ты не обижайся на него, – мягко начала Тома вздохнув. – У Глеба Викторовича что-то случилось, наверное. Босс никогда таким не был. Да, он запрещает отношения на работе, но это только здесь, в стенах ресторана. Никто не может тебе запретить личную жизнь за её пределами.

– Но у меня никаких отношений нет! – всхлипывая, пыталась я объяснить, чуть ли не захлёбываясь в собственных слезах. – Я вообще молчала, ни слова не говорила.

– Всё, всё, успокойся, – Тома обняла меня за плечи, как будто пыталась утешить ребёнка. – Поговорю с Николаем Георгиевичем, чтобы больше на эту тему не шутили. Не плачь. Давай работать и не злить начальство. А то действительно, уже неделю хмурый ходит.

И я столько же тут работаю. Случайность? Не знаю. До этого я сталкивалась с Глебом Викторовичем всего один раз, после того как узнала, что он владеет рестораном. Но его отношение изменилось на следующий день, когда я решилась зайти к нему в кабинет. Было около десяти вечера, и я была уверена, что он ушёл. Постучавшись, думала уже войти, как вдруг из-за двери раздалось строгим голосом:

– Входите!

Отступать некуда. Некрасиво будет убегать. Так что просунула голову в дверь, чтобы сказать, что могу зайти позже. Но Глеб Викторович махнул рукой, призывая войти. Пришлось вкатывать тележку с уборочными принадлежностями, хоть я и чувствовала себя не в своей тарелке.

– Проходите, Аня, я уже закончил, – произнёс он, будто ожидая, что я чего-то боюсь.

Он собирался к выходу, но внезапно обернулся:

– Телефон выдали?

– Да, Дарья Константиновна выдала, – кивнула я, вспомнив ту маленькую комедию с получением служебного телефона. – Даже объяснила, как пользоваться. У меня просто такого не было.

Администратор вручила мне новенький телефон, навороченный, что я минуту стояла и рассматривала его, как диковинку. Она снисходительно посмотрела на меня и спросила, справлюсь ли сама. Ну я и покачала головой, признавая, что, скорее всего, нет.

Дарья Константиновна закатила глаза и отвела меня к бармену Серёге. Он уже был мне знаком, улыбнулся тепло и быстро показал, что к чему. А потом, не теряя времени, вбил в телефон свой номер и мой себе записал, сказав, что это на всякий случай.

– Хорошо, – протянул Глеб Викторович, почему-то не уходя.

Он стоял и рассматривал меня с каким-то странным выражением. Я чувствовала, как под его взглядом моё лицо начинает медленно краснеть. Что ему ещё сказать не понимала. Он стоял ещё минуту, потом, молча развернувшись, ушёл, даже не попрощавшись. Может, задумался о чём-то важном?

И до сегодняшнего инцидента на кухне мы больше не пересекались. Ах, как же неловко всё вышло! Может, он действительно подумал, что я флиртую с Вадиком? Но это ведь не так!

Мои мысли прервала Дарья Константиновна:

– Аня, подойди за расчётом, неделя прошла.

– Хорошо, спасибо, – кивнула я.

Честно говоря, эта зарплата была очень вовремя. Если бы не рабочие обеды, я бы точно не дожила до этого дня. Вода кипячёная вместо чая – это был мой последний лайфхак, иначе и на метро не хватило бы. Но если заплатят столько, сколько обещали, я смогу отложить на комнату и купить, наконец, нормальной еды.

С мыслями о том, как я распределю первую зарплату, пошла выносить мусор. Мечтала уже, как куплю что-то вкусное и позволю себе маленькое пирожное. Вышла на улицу, прошла мимо курилки, а там – Вадик, с сигаретой в руках. Парень стоял, прислонившись к стене, явно поджидал меня.

– Мышка, ты не обижайся, – сказал он с лёгкой улыбкой, даже как-то заботливо.

– Я не обижаюсь, – ответила я.

– А насчёт того, что ты красивая, это правда, – вдруг добавил Вадик и затянулся сигаретой.

Я остановилась с пакетом мусора в руках. Что вообще на такие комплименты отвечать? В голове мелькнуло что-то вроде «спасибо», но голос отказался подчиняться.

– Может, сходим на свидание? – выпуская облако дыма, продолжил он и посмотрел на меня взглядом «раздевающим», как на кухне.

Я смутилась. Свидания? У меня учёба, работа, а тут ещё свидания. Да и вообще, с личной жизнью я пока на «вы». Никто в родном посёлке таких предложений не делал, все знали, что связываться со мной опасно из-за отчима. Один только Лёша, одноклассник, дружил. Да, я ему нравилась, это было заметно: взгляд, голос – всё менялось, когда он обращался ко мне. Но дальше дело не шло, и я была ему за это благодарна. Да и кто бы позволил что-то большее в тех условиях, в которых я жила? Там бы хоть из-под горячей руки отчима успеть вырваться, не говоря уже о романтике.

– Ну чего молчишь, мышка? Или не нравлюсь? – выпытывал ответ Вадик.

– Ты извини, но не получится, – говорила я мягко, стараясь не задеть его чувства. – Работаю каждый день, домой добираться далеко, а ещё к учёбе готовиться нужно. Время пока не пришло на свидания ходить.

Он хитро улыбнулся:

– Ну, так я могу тебя после работы проводить. Прогуляемся, и времени не потратишь.

Вадик явно не собирался сдаваться. Что ему ответить? Я уже готовилась что-то промямлить, как вдруг позади раздался голос, от которого я едва не выронила мусорный пакет.

– Анна, вы, кажется, за работу свою не держитесь, – Глеб Викторович стоял прямо за нами, с таким выражением лица, будто только что поймал нас на горячем. Секундное замешательство – и мне стало стыдно, как никогда.

– Держусь, – тихо пробормотала, а сама не знала, слышал он или нет.

– Что-то не видно. То замужества обсуждаете, то свидания, – холодно заметил босс, сверля Вадика взглядом.

– Глеб Викторович… – начал было парень, но босс его тут же прервал, даже с какой-то жестокостью.

– Немедленно на своё рабочее место, или это будет ваш последний день здесь.

Вадик моментально испарился, словно его и не было. А я осталась один на один с Глебом Викторовичем, у которого выражение лица было не менее грозным.