Читать книгу: «Убить Кролика Питера», страница 3
* * *
– Ынчхон, как поживаешь? Это сестра.
В четыре часа дня Ынчхон вернулся домой после школы.
Приветствуя брата, Ынхе внимательно осматривала его лицо.
Люди, страдающие аутизмом, не умеют выражать эмоции с помощью мимики. И не знают, как читать эмоции других людей по их лицам.
Лицо Ынчхона обычно оставалось каменным. Несмотря на то что оно всегда выглядело одинаково, Ынхе замечала на нем мимолетные эмоциональные изменения. Удивленное безразличие, смущенное безразличие, недовольное безразличие, удовлетворенное безразличие…
Не было ни одной характерной черты, которую можно было бы конкретно описать, вроде приподнятых уголков рта, бегающих глаз или нахмуренных бровей. Но была какая-то едва ощутимая энергетика, какое-то чувство, доступное только Ынхе.
Ынхе думала, что сможет понять по выражению лица брата, почему он позвал ее, но пришла в замешательство. Все потому, что прочла во взгляде Ынчхона, устремленном на сестру, эмоцию, которой никогда раньше не видела. Странное выражение, по которому трудно было понять, удивление это, замешательство или страх.
Одно Ынхе знала наверняка – эмоция на лице брата точно не была радостью.
Пять часов вечера.
На ужин было любимое блюдо Ынчхона – куриный суп, но он сел не за стол, а перед телевизором. Пришло время смотреть мультфильмы. Жизнь Ынчхона должна была протекать по строго установленному графику. Он был не из тех, кто откажется от привычного распорядка только потому, что в гости впервые за пять лет приехала старшая сестра.
– Уж пойми его. Он рад, просто не показывает этого.
– Я знаю.
За ужином Ынхе рассказывала маме о жизни в Сеуле.
О том, что ей удалось окончить университет благодаря стипендии и подработке, о работе в охранной компании, о хозяйке квартиры, в которой она сейчас жила, и о соседке, с которой эту квартиру снимала.
Она не стала упоминать ни о том, как к ним проник грабитель, ни о травме, которую получила во время обучения, ни о сексизме на работе.
Мама тоже рассказала, как они провели последние пять лет.
О том, как Ынчхон окончил среднюю школу и перешел в старшую, о новом священнике, который тепло относится к Ынчхону, и о девушке, которая влюбилась в Ынчхона, не зная, что у него аутизм, повсюду следовала за ним и плакала из-за его холодности.
Наверняка и у мамы есть истории, которые она хранит где-то в глубине души. Ынхе могла только догадываться о них по ее вздохам и углубившимся морщинам на лице.
Вскоре темы для разговоров исчерпались. И у мамы, и у самой Ынхе вещей, которые они хранили в глубине души, было больше, чем тех, которые они могли бы с радостью обсудить.
Над столом повисла тишина. Звон посуды казался необычайно громким.
– Видела, в центре открылся огромный гипермаркет. – Ынхе, желая разрядить обстановку, попыталась завязать разговор хотя бы на такую тему.
– Да, говорят, он самый большой во всей провинции Кёнгидо. Я зашла в продуктовый отдел и обомлела, увидев там аж сотню видов карри. Можешь себе представить? Целых сто видов! – голос мамы звучал оживленно; она была рада, что дочь нарушила молчание.
– Говорят, там и отдел с игрушками очень большой… Ынчхон там уже побывал?
– Конечно, побывал.
Лицо мамы вдруг потемнело. И больше она ничего не сказала. Ынхе догадывалась, что могло случиться у мамы и Ынчхона в отделе игрушек в супермаркете.
Ни продавцы, ни посетители не были рады парню, который отличался от других.
Над столом снова повисла тишина.
Для некоторых семей тишина – утешение.
Членам некоторых семей лучше оставаться друг от друга на расстоянии.
Как в те пять лет, что Ынхе не приезжала в родной дом.
До самого окончания ужина она больше не пыталась нарушить тишину.
– Как я рада, что к нам приехала Ынхе! Давайте сегодня все вместе пойдем и произнесем благодарственную молитву, – предложила мама наигранно веселым голосом, словно пыталась стряхнуть с себя воспоминания о неловкости за ужином.
Ынхе идея матери не понравилась. Она терпеть не могла ходить в церковь. Ей не нравились тамошние духота и скука, но больше всего она ненавидела тщетную надежду матери, которая все еще верила, что, если она продолжит религиозные практики с должным упорством, однажды состояние Ынчхона улучшится.
Ынхе, не дав недовольству проступить на лице, без возражений надела обувь.
Она не собиралась портить настроение матери, которая хотела помолиться за дочь, приехавшую в родной дом впервые за пять лет.
Когда они пришли в церковь, Ынхе отправила мать и Ынчхона в храм, а сама решила побродить по прилегающей территории.
Церковь стояла на возвышении, с которого открывался вид на весь город.
За исключением новых многоэтажек, которые поднялись среди старых домов и казались совершенно неуместными, район не сильно отличался от того, каким был раньше. Пока Ынхе смотрела на раскинувшиеся внизу дома, погруженная в свои переживания, на парковку перед церковью въехал «Мерседес» с тонированными до полной черноты стеклами.
Этот маленький храм посещали в основном рабочие завода и держатели местных магазинчиков, поэтому на его парковке стояли малолитражки. Среди них «Мерседес» явно выделялся.
– Похоже, жизнь в этом районе заметно улучшилась, – пробормотала Ынхе себе под нос, а затем направилась к молельне.
Богослужение было скучным.
Ынчхон рассеянно смотрел в пустоту, а Ынхе оглядывала окружающих людей, пытаясь угадать, о чем они сейчас молятся.
Все закончилось только через час.
Вернувшись после службы домой, Ынхе почувствовала в воздухе терпкий, незнакомый запах.
– Тебе не кажется, что пахнет куревом?
– Правда? Ты вот сейчас сказала, и я тоже это почувствовала.
– Ынчхон, ты тоже чуешь, да?
Ынчхон, казалось, не слыша, что говорит старшая сестра, вперился взглядом в доску для чанги на столике. Когда Ынхе подошла к брату, он отошел от столика как ни в чем не бывало и направился в комнату.
Девушка окинула взглядом доску, на которую только что смотрел Ынчхон.
Ей показалось, что доска стала выглядеть немного иначе. Чтобы проверить свою догадку, Ынхе открыла на телефоне фотографию, которую сделала днем. Взглянув на снимок, она поняла, что раньше во дворце 10 стоял только Железный Человек, а других героев рядом с ним не было. Но теперь Черная Пантера, герой, который стоял на передовой, оказался во дворце вместе с Железным Человеком. Положение фигурок на доске совершенно точно изменилось.
Но страннее всего была реакция Ынчхона. В обычной ситуации он бы немедленно вернул Черную Пантеру на исходную позицию. Но юноша только пристально смотрел на доску, не проявляя никакой другой реакции.
Ынхе почувствовала дискомфорт. Действия Ынчхона, выходящие за рамки его собственных правил, заставили ее забеспокоиться. Взгляд девушки начал блуждать по дому.
Она обнаружила еще одну странность. До того, как они ушли в церковь, в раковине стояло три кружки, а теперь их стало четыре. Пара кружек, из которых Ынхе с мамой пили кофе, пластиковая кружка с Кроликом Питером специально для Ынчхона – и теперь к ним присоединилась еще одна.
– Странно.
– Что?
– Похоже, кто-то приходил к нам домой, – серьезно сказала Ынхе.
На это мама лишь равнодушно ответила:
– Должно быть, заходил мастер по ремонту холодильников. Сама послушай. Мотор больше не шумит.
– Разве мастер приходит, когда хозяев нет дома? Дверь же заперта, как он может войти?
– Мне показалось, что он придет как раз во время вечерней службы, поэтому я сказала ему пароль от цифрового замка. Его ведь легко можно сменить.
– Что? А если бы вас ограбили?
– Мастер живет в нашем районе уже три года. А его жена иногда присматривает за Ынчхоном, когда я занята… А если занята она, то я готовлю для ее детей. Мы с ними почти семья.
Ынхе открыла окно. Прохладный вечерний воздух унес запах табачного дыма.
Она закрыла глаза и глубоко вдохнула свежий воздух. И постаралась убедить себя.
Что просто уже давно не была дома, вот и реагирует на всякую ерунду…
Еще даже не подошли к концу вечерние новости, но мама уже легла спать.
В гостиной остались только брат и сестра. Снова повисла тишина.
Ынхе достала из холодильника мороженое, специально громко шурша оберткой.
Так ей удалось привлечь внимание Ынчхона.
Тот отложил книгу со сказками, которую читал, и подошел к сестре. Ынхе, сняв обертку, протянула мороженое брату. Ынчхон сосредоточился на молчаливом поглощении лакомства.
Ынхе подумала, что сейчас самый подходящий момент. Время задать вопрос, который крутился у нее в голове с того самого момента, когда она увидела жест брата на видео.
– Ынчхон, тебе нравится в школе?
– …
– Никто тебя не обижает?
– …
– Помнишь, ты вчера был в парке? Зачем ты ходил туда?
– …
– Посмотри на меня.
Ынхе обхватила лицо Ынчхона обеими руками и посмотрела ему в глаза.
Чтобы он не мог отвернуться от сестры, даже если и был недоволен.
Затем девушка медленно подняла большой палец правой руки и указала на левую часть груди, на сердце.
– Ты ведь тоже помнишь, да? Этот жест мы вместе придумали.
Ынхе увидела, что во взгляде Ынчхона промелькнуло волнение. Он, как и всегда, выглядел безразличным, но это равнодушие казалось не абсолютным.
– Ты хотел, чтобы я его увидела?
Ынчхон уставился на Ынхе. Сердце девушки забилось быстрее.
Ынчхон никогда не смотрел в глаза другим людям. Когда кто-то пытался с ним заговорить, он отвечал одной из двух реакций. Либо начинал оглядываться вокруг, либо погружался в какое-то занятие.
Ынхе впервые заметила, что глаза ее младшего брата на свету становятся карими и в них есть маленькие искорки бледно-голубого цвета.
Взволнованная, она задала вопрос еще раз, чтобы брат скорее ответил:
– Ты просил меня вернуться? Специально так себя вел, чтобы я вернулась домой, да?
В этот момент глаза Ынчхона задрожали.
Как будто сестра сказала что-то, чего говорить не следовало. Как будто он боялся, что их кто-то услышит.
– М-м… М-м-м… – Ынчхон застонал.
Этот стон всегда был предвестником припадка. Ынхе отпустила брата, чтобы он не начался.
Стоны продолжались еще какое-то время. Ынхе не пыталась успокоить или утешить Ынчхона. Она знала, что лучше всего будет просто молча наблюдать. Стоны постепенно стихли и сменились тяжелым дыханием. Ынхе продолжала ждать. До тех пор, пока тревога Ынчхона полностью утихла.
Вскоре тяжелое дыхание стихло, и между братом и сестрой снова повисла тишина.
– Ынчхон, теперь все нормально?
Брат посмотрел на сестру со спокойным выражением на лице, как будто ничего не произошло.
Ынхе молча ущипнула себя за щеку. Это тоже был один из жестов-сигналов, который Ынхе и Ынчхон придумали в детстве.
Он означал: «Ынчхон, ты ведь помнишь?»
Когда Ынхе щипала себя за щеку, Ынчхон гладил ее по голове.
Этот жест был совершенно естественным. Словно ответ «Спасибо, хорошо» на вопрос «Как дела?»
Ынхе скучала по шороху, с которым маленькие ручки ее брата перебирали ей волосы. По той близости, которую она ощущала, когда тепло его пальцев передавалось коже ее головы.
Но на этот раз Ынчхон не погладил сестру по голове.
Он остался с отсутствующим взглядом, словно не имел ни малейшего понятия, зачем Ынхе себя так ведет, и повернулся к ней спиной.
Только тогда Ынхе поняла.
Ынчхон не звал ее. Что это ей просто показалось.
4
Ынхе ворочалась в бесплодных попытках погрузиться в сон. В конце концов она встала и вышла в гостиную. С мыслью посмотреть телевизор, пока не уснет.
Когда она взяла пульт и собиралась нажать кнопку включения, ощутила, что рядом кто-то есть.
В спальне, где спала мама. Оттуда сквозь приоткрытую дверь просачивался слабый свет.
«Она не спит?»
Ынхе подошла к спальне. Когда она переступила порог, что-то коснулось кончиков пальцев ног. Ынхе опустила взгляд и тут же остолбенела.
Красная липкая жидкость. Это была кровь.
Она стекала с кровати. Кто-то лежал там, накрывшись одеялом с головой. Это мама?
Ынхе медленно отодвинула одеяло дрожащими руками. Совсем немного. И тут показался белый мех. Что же это? Пока Ынхе раздумывала, белый меховой комок вдруг потянулся к девушке и схватил ее за запястье. Это оказалась полностью покрытая белым мехом рука.
Ынхе полностью сдернула одеяло. Хозяин руки не был человеком. Это оказалась лапа. Белый мех по всему телу, два длинных уха… Кролик. Гигантский кролик-чудовище.
Два выпирающих передних зуба были алыми от крови.
– О-о-о-х! – закричала Ынхе, и чудовищный кролик уставился ей прямо в глаза.
Его глаза на свету были карими, и в них виднелись маленькие искорки бледно-голубого цвета. Глаза Ынчхона.
Ынхе просто потеряла сознание.
– Ынхе.
Когда девушка открыла глаза, на нее смотрела мама.
– Что за шумный сон? Посмотри, как ты вспотела.
Все-таки сон. Сон, похожий на жестокую сказку, который терзал ее каждую ночь в подростковом возрасте.
Ынхе вскочила и начала жадно пить холодную воду. Как будто пыталась этим действием смыть образ чудовищного кролика.
13 октября 2018 года
По субботам Ынчхон ходил в центр социального обеспечения на курс музыкальной терапии.
Ынхе сидела за столом и наблюдала, как мама с братом готовятся к выходу.
Мама дала Ынчхону разные пищевые добавки и витамины, одела его в опрятную одежду, собрала вещи и перекус…
Это была такая же повседневная жизнь, как и пять лет назад. Повседневность, в которой существовали лишь мама и Ынчхон, поэтому Ынхе там не было места.
Дома ничего не случилось. Ынчхон не звал сестру, и никому не нужна была ее помощь.
Ынхе могла остаться еще на день и уехать в воскресенье вечером, но она решила вернуться в Сеул сегодня. Ей хотелось как можно скорее снова оказаться в своей собственной повседневности. В которой она была Кан Ынхе, а не старшей сестрой Ынчхона.
– Ынхе, можешь забрать мой мобильный вместо меня? Я отнесла его в ремонт, потому что он все время выключался, даже когда был полностью заряжен, и мне сказали, что нужно заменить какую-то плату или что-то такое. Мастер просил приехать за телефоном сегодня, но я боюсь, что после музыкальных занятий Ынчхона смогу не успеть до закрытия. Сегодня ведь суббота.
Мама, словно прочитав намерения Ынхе, обратилась к ней с просьбой, в которой та бы не смогла отказать.
– Хорошо.
– Как насчет китайской еды на ужин? Мы так давно не собирались всей семьей и не ходили в какой-нибудь ресторан все вместе.
– Неплохой вариант, – сухо ответила Ынхе, думая о том, какие дела ей нужно будет сделать в первую очередь по возвращении в Сеул.
* * *
– Я заменил материнскую плату, но не знаю, как долго телефон еще прослужит. На самом деле он такой старый, что лучше купить новый, чем ремонтировать этот.
Хотя Ынхе делала вид, что слушает объяснения мастера из ремонтной мастерской, ее внимание было полностью сосредоточено на другом мужчине.
Он сидел в кресле в зале ожидания и делал вид, что читает газету, при этом не взяв талон в очередь.
Хотя он сидел в таком месте, откуда мог видеть всю ремонтную мастерскую, в то же время сам был скрыт от толпы. Вот только его присутствие ощущалось так четко, что скрывать его было бесполезно.
Короткая спортивная стрижка, которая совершенно не подходит мужчине средних лет, широкие плечи и прямая осанка, уши, похожие на пельмени, и сверкающие роскошные часы.
Ынхе наблюдала за ним не только потому, что он не взял талон в очередь или обладал ушами необычной формы.
Этот мужчина пил кофе на пустой стоянке перед домом Ынхе, когда та выходила, а затем слонялся по отделу женского нижнего белья в торговом центре, куда она заглянула перед тем, как отправиться в ремонтную мастерскую.
Мужчина преследовал ее. Он явно был мастером боевых искусств, как и сама Ынхе. Уши в форме пельменей, весьма вероятно, стали результатом занятия каким-то таким боевым искусством, где соперники часто возят друг друга ушами об пол – например, дзюдо или джиу-джитсу.
Выйдя из ремонтной мастерской, Ынхе мгновение поколебалась, а затем пошла в квартал в Вонгокдоне 11, где жили иностранные рабочие. Там ее глазам открылся совершенно иной мир.
Китаянка-зазывала стояла посреди улицы, привлекая клиентов, китайцы с корейскими корнями громко кричали, распивая алкоголь, а группа индийцев танцевала под традиционную музыку.
Ынхе быстро двинулась вперед, чтобы оторваться от мужчины.
Убедившись, что тот наблюдает за ней в зеркало заднего вида припаркованной машины, она спряталась в узком переулке.
Переулок оказался очень узким – его ширина составляла меньше метра. Но даже это тесное пространство заполняли сушилки для одежды и велосипеды – настолько, что некуда было ступить.
Ынхе была уверена, что скоро мужчина придет в этот переулок.
* * *
Полицейские старались уклониться от патрулирования квартала, где жили иностранные рабочие. Но кому-то из них приходилось это делать.
Гёнмин, которого на прошлой неделе понизили с должности детектива отдела по расследованию особо тяжких преступлений до простого патрульного, получив приказ, был вынужден отправиться в патрулирование.
Следуя советам коллег-патрульных, он игнорировал мелкие стычки и просто улыбался, делая вид, что ничего не понимает.
Когда Гёнмин шел по переулку, жуя китайскую булочку-плетенку, мимо него прошел подозрительный мужчина.
На его запястье были роскошные часы, которые совершенно не сочетались со спортивной стрижкой, настолько короткой, что даже виднелась кожа головы.
Но больше всего внимание Гёнмина привлекли уши-пельмени мужчины.
Большинство бандитов в этом районе просто жестоко дрались друг с другом. Стычки, в которых побеждал тот, кто был сильнее телом или духом. Гёнмин никогда не видел, чтобы кто-то из них изучал боевые искусства и старался одолеть противников с помощью приемов.
Говорили, что недавно в Корею устремилось много членов триад 12. Может, этот мужчина один из них?
Гёнмин, не в силах сдержать любопытства, последовал за мужчиной.
Где-то на середине улицы, полной людей разных культур, мужчина свернул направо, в переулок.
Гёнмин, спрятавшись за коробкой для сбора ношеной одежды у входа в переулок, наблюдал, куда движется подозрительный тип.
Тот стоял посреди переулка, вертя головой, словно упустил кого-то, кого преследовал.
Через некоторое время откуда-то из воздуха возникла девушка. Бросившись на мужчину, она повисла у него на плечах.
От изумления Гёнмин выронил булочку, которую держал в руке.
Судя по всему, девушка пряталась на балконе второго этажа, ожидая, когда мужчина появится в переулке.
У стены стояла металлическая этажерка, которую кто-то выбросил. Должно быть, именно по ней девушка забралась на балкон второго этажа, чтобы спрятаться там.
Продолжая висеть на мужчине, она начала душить его предплечьем.
Как же поступить…
Пока Гёнмин размышлял, лицо мужчины покраснело и опухло.
Но это не значило, что он послушно позволял себя душить. Мужчина не упустил момента, когда атака девушки ослабла, и крепко схватил ее за руку. Когда чудовищная сила стиснула ее плоть, брови девушки вскинулись от боли. Наклонившись, он бросил ее на землю. Девушка сгруппировалась, защитив свое тело от травм во время падения. Она прокатилась по земле, рывком поднялась и, тяжело дыша, крикнула:
– Ты кто такой?
Мужчина, не ответив, протянул руку к поясу.
Гёнмин увидел, как блеснул какой-то металлический предмет. Времени выяснять, что это такое, не было.
Гёнмин достал свисток и дунул в него.
Мужчина, испуганный внезапным появлением полицейского, с силой оттолкнул девушку и скрылся в конце переулка.
– Вы в порядке? – спросил Гёнмин, подойдя к покрытой грязью и потом девушке.
– Он же убежал. Зачем было вмешиваться? – Девушка побежала в том направлении, где скрылся мужчина, оставив в недоумении спасшего ее полицейского.
Ынхе долго гналась за мужчиной.
Она была уверена, что может бегать дольше, чем многие. Он точно вымотается первым. Тогда она его и схватит.
Мужчина с легкостью проносился по улочкам Вонгокдона, похожим на лабиринт. Он пытался помешать Ынхе, неустанно бросая в нее банки с растительным маслом, сложенные в ресторанном переулке, или перегораживая дорогу тележкой, но она не собиралась отставать.
Как и ожидала Ынхе, чем дольше длилась погоня, тем заметнее замедлялся мужчина.
Он выбежал из переулка на главную улицу. Ынхе это было только на руку. Тут здания не закрывали обзор, и не было препятствий, которые могли бы помешать погоне.
Когда Ынхе выбежала из переулка, то увидела мужчину, который стоял там, тяжело дыша.
Вдруг из ниоткуда появилась машина и остановилась прямо перед ним.
Ынхе не ожидала, что у него окажется сообщник. Девушка побежала изо всех сил. Нужно схватить мужчину прежде, чем он сядет в машину и уедет.
Ынхе оказалась так близко, что могла коснуться рукой багажника машины, но та с севшим в нее типом исчезла, оставив после себя только густой выхлоп.
Ынхе удрученно смотрела вслед удаляющейся машине.
Черный «Мерседес» с тонированными стеклами. Тот же, который она видела на парковке церкви.
Может быть, этот жуткий тип все это время крутился вокруг Ынчхона?
Ынхе надо было спешить. Нужно было скорее добраться к брату.
Надеясь, что исчезнувшая машина не направилась туда же, Ынхе поймала такси.
* * *
Центр социального обеспечения располагался в довольно большом здании, но найти Ынчхона было не так уж и сложно.
Войдя, Ынхе услышала неясный звук ксилофона. Неуклюжее постукивание, в котором не было ни ритма, ни мелодии. Последовав за звуком, девушка, как и ожидала, оказалась у комнаты музыкальной терапии. Через окно она увидела Ынчхона, играющего на ксилофоне с привычным равнодушным лицом, и маму, которая за этим наблюдала.
Ынхе распахнула дверь и вошла.
– Дочка?
– Мама, все в порядке?
– То есть?
– Ничего не случилось? Как Ынчхон?
– Что это ты вдруг?
– Вы видели сегодня черный «Мерседес»?
– «Мерседес»? Ах, ты о машине священника? А что?
– Машина священника? Она тоже затонирована? Настолько, что даже не видно, что внутри?
– Этого я не знаю. Давай поговорим позже. Ведь у Ынчхона сейчас занятие. – В голосе мамы слышалось раздражение.
Вдруг уши Ынхе пронзил громкий звук.
Дзын, дзын, дзын!
Ынчхон, который еще минуту назад меланхолично играл на ксилофоне, следуя указаниям преподавателя, начал яростно долбить по инструменту.
Все взгляды тут же обратились к юноше.
Ынчхон встал и подошел к Ынхе. Затем оттолкнул ее и вышел на улицу.
По поведению брата Ынхе могла прочитать его мысли.
«Сестра бесит. Пусть уже уходит».
– Ынхе, думаю, тебе лучше уехать. Давай увидимся в следующий раз, когда Ынчхону станет получше, – холодно сказала мама, выражая чувства сына вместо него самого.
Вернувшись домой в одиночестве, Ынхе тут же начала собирать вещи. Она чувствовала сожаление.
Не следовало возвращаться в этот дом. Нет, даже то видео смотреть не следовало.
У-и-и-и!
Громкий механический звук оттеснил запутанные мысли девушки.
Шумел мотор холодильника. Ынхе прислушалась так, словно услышала что-то, чего не должна была.
Мама же сказала, что его починили. Вчера сюда точно приходил ремонтник?
Ынхе нашла визитницу в ящике туалетного столика матери.
Та была очень скрупулезной и рассортировала визитки по категориям: страховка, ремонт, церковь, одноклассники и так далее, поэтому Ынхе удалось без труда найти визитку мастера по ремонту холодильников. Она набрала номер на карточке.
– Чан Джэджин из ремонтного центра «Самсунг Электроникс». Слушаю вас.
– Вчера мы просили вас починить холодильник «Зипель».
– Вы звоните из дома, где живет Ынчхон, верно? Ох, извините. Я должен был зайти, но на меня свалилось так много дел. А кроме меня, никто не умеет работать с этой моделью.
– …
Ынхе положила трубку еще до того, как мастер успел закончить извиняться.
Вчера никакой ремонтник к ним не приходил.
Но в доме, где не должно было быть никого, пахло табачным дымом, положение фигурок на доске изменилось, а в раковине стояла кружка, из которой никто из членов семьи не пил. Ынхе опустила сумку на пол.
Она не могла вернуться в Сеул, не удостоверившись, что Ынчхон и мама в безопасности.
Ынхе вышла из дома и огляделась по сторонам.
Ей нужно было найти что-то, что помогло бы проверить, кто входил к ним в дом и выходил оттуда. Например, частная видеокамера или регистратор автомобиля.
Жители этого района были не настолько богаты, чтобы тратить личные деньги на установку систем видеонаблюдения.
Автомобили стояли в длинный ряд. Голова этой процессии была обращена к концу переулка, а не к дому Ынхе.
Тут взгляд девушки наткнулся на знакомое лицо. Худой неуклюжий юноша, который в целом выглядит немного потрепанным, но чьи глаза всегда блестят.
Пак Сухо.
Пак Сухо, с которым Ынхе училась вместе в младшей, средней и старшей школе, сидел на кассе круглосуточного магазина напротив ее дома. В фиолетовом жилете сотрудника.
Ынхе посмотрела на камеру, установленную на магазине. Она была направлена на противоположную сторону улицы, прямо на дом Ынхе.
Когда девушка открыла дверь магазина и вошла внутрь, раздался приятный звон колокольчика.
Услышав этот звук, Сухо, который сидел, уткнувшись носом в комикс, машинально поздоровался:
– Добро пожаловать.
Ынхе выбрала шоколадку и положила ее на кассу. Сухо, оторвав взгляд от книги, чтобы отсканировать штрих-код, узнал девушку:
– Кан Ынхе?
– Давно не виделись.
– Да уж, сколько лет, сколько зим! Рад тебя видеть.
Несмотря на эти слова, Сухо не выглядел таким уж радостным.
У них было больше неловких совместных воспоминаний, чем хороших. Сухо дразнил Ынхе «сестрой психа» в первых рядах, а она била его каждый раз, когда он так делал.
Надеясь, что Сухо считает неприятные эмоции школьных лет простым следствием своей незрелости, Ынхе осторожно заговорила:
– Слушай. Можешь выполнить одну мою просьбу?
– ?..
Она молча указала на висящую на магазине камеру.
Сухо оказался на удивление сговорчивым. Он открыл дверь в комнату, где стояли мониторы камер видеонаблюдения, не допытываясь до подробностей в ответ на туманные объяснения Ынхе, что просьба связана с безопасностью ее семьи.
Комната с мониторами магазина оказалась более обшарпанной, чем думала девушка. Это было очень тесное помещение, служившее и складом, и комнатой наблюдения, и раздевалкой для сотрудников.
Окруженная различными товарами, Ынхе посмотрела записи с камер.
Она на двойной скорости прокрутила видео, записанное вчера в промежутке между шестью и восемью часами вечера, когда семья была в церкви. Там оказались интересные сцены – например, случайная стычка между прохожими или парочка, которая решила продемонстрировать свои чувства всей улице, – но большинство людей просто проходили мимо. Не было никого, кто бы зашел в дом Ынхе в то время.
Хозяин круглосуточного магазина настроил автоматическое удаление видео через две недели, чтобы они не перегружали память. Ынхе посмотрела все записи за последние две недели, которые остались неудаленными. Беспокоясь, что возле дома мог шататься подозрительный мужчина с дорогими часами или ездить черный «Мерседес».
За две недели в дом трижды приходил доставщик китайского ресторана, а женщине, которая, судя по виду, представляла какую-то финансовую пирамиду, оказали холодный прием. Также приходили верующие вместе со священником и, немного поболтав, толпой уходили. А еще однажды здесь был специалист по монтажу интернет-коммуникаций в комбинезоне с логотипом KT 13 и ящиком инструментов. Курьеры же доставляли посылки настолько часто, что их невозможно было сосчитать.
Ни черного «Мерседеса», ни подозрительного мужчины, которого Ынхе встретила днем, не было.
Ынхе собиралась было выйти из комнаты наблюдения, но вдруг остановилась. Она снова села за монитор, а на ее лице было ясно написано, что что-то не сходится. Она прокрутила вчерашнее видео после момента прихода специалиста по установке интернет-связи на четверной скорости.
Один раз, второй, третий.
Трижды перепроверив догадку, Ынхе почувствовала, как по спине побежал холодный пот. Сколько бы она ни искала, так и не увидела, что мужчина в комбинезоне KT выходил бы из дома.
Ынхе подумала, не мог ли этот монтажник войти через главный вход, а выйти – через заднюю дверь. За домом стояла подпорная стена, построенная, чтобы гора не обрушилась на дом. Пространство между домом и подпорной стеной было слишком тесным, чтобы его можно было назвать дорогой. Там только шныряли бродячие кошки, скрываясь от взглядов людей, и иногда кто-нибудь тайно выбрасывал мусор.
Расстояние между домом Ынхе и соседями составляло около двух метров. Такой поступок может показаться беспричинным и противоестественным, но, если монтажник решил выйти через заднюю дверь, ему пришлось бы пересечь это расстояние, пусть даже он мог сделать это очень быстро.
Ынхе снова нажала на кнопку воспроизведения видео, глядя на зазор между своим домом и соседским.
Если монтажник бежал, он появится где-то на две секунды, а если шел – то примерно на пять.
Ынхе смотрела в промежуток на экране так пристально, что у нее даже заболели глаза, но со вчерашнего утра там никто не проходил.
Напоследок Ынхе проверила, нет ли моментов, когда камера не работала.
Любых моментов, где время на записи резко меняется…
Но все записи были идеальны.
Камера на магазине снимала дом Ынхе, не останавливаясь ни на секунду, и ни один кадр не был удален.
Если эти записи идеальны, монтажник может до сих пор оставаться где-то в доме. Возможно, семья Ынхе уже два дня живет с незнакомым мужчиной под крышей.
Она поспешила выйти на улицу.
Выйдя из магазина, Ынхе довольно долго стояла и смотрела на дом.
Она видела, как на записи монтажник позвонил в звонок ровно тогда, когда мама вышла, словно только этого и ждал.
Через некоторое время Ынчхон спокойно открыл ему дверь.
Он крайне настороженно относится к незнакомцам. Судя по тому, как Ынчхон вел себя с этим мужчиной, должно быть, юноша его знал.
Камера магазина расположена довольно далеко, кадры были нечеткими, поэтому подробно рассмотреть, как выглядел мужчина, не удалось. Ынхе могла только понять, что он имел совершенно обычное телосложение.
Пусть это и звучит безумно, но что, если этот мужчина реально до сих пор прячется в доме? Тогда где он может быть?
Подозрения Ынхе упали на несколько мест.
Она слышала, что прошлым хозяином дома, где теперь жила ее семья, был коррумпированный государственный чиновник. Когда отец девушки, который был строителем, купил этот дом, очарованный архитектурой семидесятых годов, они обнаружили тут и там секретные места. Там раньше прятали богатства, нажитые нечестным путем.
Тогда Ынхе была слишком мала и не помнила точно, где находились те секретные места, но знала, что отец заделал их, когда занимался перепланировкой.
Ынхе решила зайти в дом и поискать тайники.
Стоило войти в дом, как холодильник встретил Ынхе громким шумом. Не включая свет и стараясь ходить как можно тише, она начала искать в доме место, где мог бы спрятаться взрослый мужчина.
Бесплатный фрагмент закончился.
Начислим
+11
Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.
Участвовать в бонусной программе