Девятая попытка Кота Митрохина

– Хвост, мой хвост! – плаксиво протянул Кот. – Какая-то зараза наступила на него!

Лица Ивана коснулось что-то воздушно-легкое, почти невесомое. Иван брезгливо дернулся, отмахнувшись рукой. Нечто напоминающее шелковую ленту скользнуло по руке к ладони. Иван машинально схватил ее и дернул.

– Ох! – донеслось откуда-то из-под потолка. И в этом «ох» было что-то до боли знакомое. Голос сверху Иван уже слышал где-то, но где – спросонья и особо после звездочек никак не мог припомнить.

На шум из соседней комнаты выбежала Василиса. Иван не видел девушки, но услышал легкие быстрые шаги и скрип отворяемой двери справа. Потом на столе сама собой зажглась свечка, и картина происходящего прояснилась.

У сундука сидел Кот, придерживая лапами хвост и вылизывая его кончик. Замок, запирающий сундук, валялся на полу рядом с Котом. У дверей смежной комнаты стояла Василиса, глядя куда-то поверх головы Ивана. За ее спиной, выглядывая сбоку – Аленка в нижней рубашонке.

Иван перевел взгляд на свою руку, в которой, как оказалось, была зажата длинная седая борода. Медленно подняв глаза выше, Иван обнаружил и обладателя бороды, неловко парящего под самым потолком, раскорячившись для сохранения равновесия. Из-под новой мантии смешно торчали голые костлявые ноги. Округлые глаза несчастного Черномора светились неподдельным ужасом.

– Так, так, – покачала головой Василиса. – Ты, оказывается, не только извращенец, но еще и вор.

– Василисонька! – захныкал Черномор сверху. – Бес попутал! Прости, но страсть как хочется этой твоей торбочки.

– Ваня, дай-ка сюда старого прощелыгу, – потребовала Василиса, вытянув руку.

– Нет!!! – испуганно выкрикнул Черномор.

Иван потянул за бороду, и колдун поплыл за ним, словно огромный уродливый воздушный шарик.

– Не надо, Василисонька, душенька моя! Прости!

– Я устала прощать, – отрезала Василиса.

Она вцепилась в бороду и стала нарочито медленно наматывать ее на руку, словно растягивая удовольствие. Колдун поплыл к полу, суча худыми ногами и ища, за что бы ухватиться руками. Но в комнате, как назло, не было ни крюков на стенах или потолке, ни люстры.

Подтянув колдуна к себе вплотную, Василиса зыркнула ему прямо в глаза и недобро усмехнулась.

– Будем резать бороду, – безапелляционно заключила она.

– Нет!!! Не надо! – забился Черномор в припадке неподдельного ужаса. – Что угодно, только не бороду!

– Чем откупишься?

– Откуплюсь! – тут же ухватился за эту мысль Черномор. – Чем хочешь откуплюсь! Василисонька, душенька…

– Меч!

– Нет!!!

– Тебе что дороже?

– Борода… И меч…

– Выбирай! – Василиса потянула колдуна за бороду, приближаясь к сундуку.

– А-а, пощади! Меч, меч отдам! – Черномор опустился на пол и изо всех сил уперся в него ногами, отклонившись назад.

– Давай! – Василиса резко остановилась и уперла свободную руку в бок, требовательно глядя на колдуна. Черномор от неожиданности едва не упал на пол, но устоял, размахивая руками, словно мельница крыльями.

– Я принесу. Сейчас. Только отпусти, – взмолился Черномор.

– Хитренький, да?

– Я?! – ткнул пальцем в грудь Черномор. – Вот те честное колдовское, – и он неловко осенил себя шестиконечной звездой.

– Сейчас и здесь.

– Да как же я…

– А ты пальчиками щелкни.

– Ладно, – сдался колдун, приуныв, и звонко щелкнул пальцами.

С первого щелчка ничего не произошло. Колдун долго смотрел на свои пальцы, пытаясь сообразить, что на этот раз пошло не так, потом хлопнул ладонью по лбу и щелкнул еще раз.

В воздухе возник меч с длинной черной рукояткой в красивых ножнах, отделанных золотом. Немного повисев без видимой опоры, меч брякнулся на пол. Чуть показалось сверкнувшее безупречной зеркальной поверхностью лезвие.

– Это точно он? – Василиса с сомнением посмотрела на меч.

– Он, он, не сумлевайся, душа моя, – активно закивал Черномор.

– Ваня, проверь.

– Как? – спросил Иван, поднимая меч с пола.

– Рубани хоть вон по… – Василиса оглядела комнату и остановила взгляд на Черноморе.

– Я же отдал меч! – испуганно сжался колдун.

– По… Не знаю, по чему-нибудь крепкому.

Иван аккуратно вытащил меч из ножен. Широкое серебристое лезвие хищно блеснуло в тусклом свете свечи. Иван повертел меч в руках, затем приблизился к двери в туалетную комнату и с размаху полоснул по ней справа налево.

Меч, просвистев, вошел в крепкую дубовую дверь, словно раскаленное железо в масло, без особых усилий рассек ее надвое и на излете с хрустом разрубил один из камней стены. Брызнуло каменное крошево.

– Ох, ё!

Иван, вложивший в удар все силы и ожидавший сильной отдачи в руки, завертелся на месте и грохнулся на пол. Меч вырвало у него из рук. Звякнув об пол и завертевшись, он отлетел к кровати.

Верхняя половинка двери медленно сползла и упала рядом с Иваном. Иван запоздало отполз чуть в сторону и прикрыл голову руками.

– Он! – удовлетворенно заключила Василиса и выпустила бороду колдуна.

Черномор быстренько смотал драгоценную бороду и уставился на Василису, склонив голову набок.

– А торбочку? Торбочку-то отдай, – напомнил он.

– Да на, подавись! – Василиса порылась в сундуке, вытащила торбу и бросила Черномору.

Тот поймал ее, быстро зажал в руках и сиганул в дверь, чтоб Василиса ненароком не передумала.

– Делов-то! – Василиса победно затворила входную дверь и прошла к столу.

Остановившись около него, она задумчиво побарабанила по столешнице пальцами. Иван тем временем поднялся с пола, отряхнулся, подобрал меч и аккуратно вложил его в ножны.

– Таким ножичком даже бриться можно, – сказал он, прислонив меч к спинке кровати, и опустился на один из стульев. – А сумку ты зря ему отдала. Эх, такая полезная сумка была! Кстати, а чего вдруг старикану приспичило сумку заполучить?

– А у него что в башку втемяшится, клином уж не вышибешь. Тащит все, до чего дотянуться может.

– И все равно сумку жалко.

– Какие мелочи! – отмахнулась Василиса. – У меня еще есть.

– Как… еще? – задохнулся Иван. – Так ты специально ему сумку подсунула? И всю эту комедию устроила?

– Ну конечно! – засмеялась Василиса. – Он падкий на всякие волшебные вещички. Коллекционеры – они все немного того.

– А я думал, что волшебные вещи только в одном экземпляре бывают.

– Да я тебе, если надо, сто таких сумок сотворю!

– Ха! Почему же ты, в таком случае, платье себе на озере сотворить не смогла? – не поверил Иван.

– Дурак ты, – насупилась Василиса. Лицо ее покрылось легким румянцем. – У меня предметная магия. Я могу колдовать только с предметами, понимаешь? Но во всем есть свои ограничения.

– Как так?

– А вот так так, – передразнила Василиса Ивана. – С одними предметами можно сотворить одно, с другими – другое. А с третьими вообще ничегошеньки не получается. В общем, долго объяснять.

– Это как ты скатерть обновила? Или быка спровадила?

– Навроде того. А вот платье там не из чего сотворить было. И старый козел прекрасно об этом знал.

– Ясно, – сказал Иван, хотя ничего толком не понял. – Выходит, ты именно за вот этим мечом сюда и шла?

– Да.

– И на кой он тебе?

– Меч-кладенец – вещь особенная, им любого победить можно! Ну, почти любого…

– И кого же ты хочешь им победить?

– Не я, а ты. – Василиса указала пальчиком на Ивана.

– Я? Нет, увольте, – воспротивился Иван. – Такими железками махать не обучен. Видала, что он с дверью сотворил? А если я ненароком себе палец оттяпаю или еще чего?

– А как же ты, добрый молодец, воевать-то с нечистью собрался?

– С какой еще нечистью? – не на шутку забеспокоился Иван. – Я ни с кем вообще воевать не собирался.

– А Ванютку Аленкиного тебе за просто так отдадут? За красивые глазки?

– А, кстати, почему, собственно, все это тебя так волнует?

– Помочь я должна вам.

– Именно должна? – хмыкнул Иван.

– Не знаю, – заколебалась Василиса. – Как слухи по городу пошли, что у Аленки гуси-лебеди братишку украли, так меня словно вздернуло – нужно ей помочь. Нужно – и все тут! Ни спать, ни сидеть, ни есть не могу. Так и тянет в путь-дорожку.

– И ты пошла нас искать, – то ли спросил, то ли сказал Иван.

– Я пошла к Черномору добывать меч-кладенец.

– Для меня?

– Ну, не для тебя конкретно, а для того, кто с девочкой будет.

– Выходит, ты будущее видишь?

– При чем здесь будущее? – пожала плечами Василиса. – То, что меч пригодится – любому дураку ясно. К нечисти ведь идем.

– Видать, не любому, – печально промямлил Иван, поежившись от недобрых предчувствий. – А тебе не приходило в голову, что я, к примеру, не умею с мечами обращаться?

– Придется научиться, Ваня.

– Когда учиться-то?

– А по ходу дела и научишься. Ладно, хватит пустые разговоры разговаривать. Скоро утро, светает уж. Перекусим немного на дорожку и отправимся в путь.

Иван что-то проворчал под нос. Не хотелось ничего: ни есть, ни спать, ни идти неизвестно куда и неизвестно зачем. Им овладела какая-то ленивая апатия. Он так и сидел на стуле, зажав руки меж коленей и низко опустив голову, пока Василиса из запасной торбы собирала на стол.

Когда стол был накрыт, Кот перестал нянчить больной хвост и первым подскочил к столу.

– Никак выздоровел, усатый? – кисло пошутил Иван.

– Болит, но есть все равно хочется, – облизнулся Кот.

– Ну-ну. – Иван опять опустил голову.

– Да кончай ты помирать раньше времени, обойдется как-нибудь.

Кот с хрустом отломил ногу от жареной куропатки и вгрызся в нее зубами.

– Кот прав, – сказала Василиса, усаживаясь за стол. – Поешь лучше. Только душу попусту растравляешь.

– Не хочется что-то. – Иван пересел на кровать и отвернулся к окну.

За окном уже наливалась силой заря, багряня край безоблачного неба на горизонте. В комнате тоже все окрасилось в оттенки красного. Иван поджал губы, отвернулся и закрыл глаза.

– Эх, Ваня, недооцениваешь ты себя, – сказал Кот, аппетитно хрустя поджаристой шкуркой. – А кто Соловья-разбойника не испугался и сундук отвоевал? А с крутыми мафиози кто справился? А за бороду кто злого колдуна оттаскал? Я?

– Этого старого маразматика? – горько ухмыльнулся Иван. – Да он если и опасен, то только для себя самого.

– Ты не прав, – покачала головой Василиса, накладывая себе в тарелочку салата, очень похожего на «Мимозу». – Он очень опасен, даже теперь. Не так щелкнет – и поминай как звали.

– Да брось. Пока он сообразит, что к чему, пока щелкнет… Видала, как он меч доставлял? А в городе я всего лишь заговорил двух имбицилов. На дереве сидел беззубый немощный нахал – ни свиснуть не мог, ни спуститься.

– А еще дядя Иван с лебедями воевал! – подпрыгнула на стуле Аленка. – Ух, как он им задал! Перья летели, у-у! Я сама видела.

– Вы что, сговорились все? – Иван злобно уставился на сидящих за столом.

Те синхронно закрутили головами.

– Везло мне просто. Да и злодеи хилые какие-то, ненатуральные.

– Что ни на есть натуральные, Ваня, – не согласился Кот. – Натуральнее всех живых. И завязывай уже самоуничижением заниматься. Самокритика – она, конечно, великое дело, но не до такой же степени!

– Лучше самокритикой заниматься, чем в ящик сыграть по собственной глупости.

– Ну знаешь! – Кот опустил лапу куропатки. – Тогда беги к Владыке и поплачься ему в жилетку. Он тебя домой быстренько спровадит, на диванчике кости отлеживать.

– К какому Владыке? – настороженно спросила Василиса, но ее вопрос так и остался без ответа.

– Не дави на психику, – прорычал Иван. – И без тебя тошно.

– А меня от твоего нытья тошнит! Ой, я несчастный, ой, не умею, ой, боюсь, не смогу! – Кот грохнул недоеденной лапой по столу.

Аленка с перепугу зажмурилась.

Иван надулся и замолчал.

Кот тяжело дышал, постепенно успокаиваясь. Шерсть, вставшая дыбом, опускалась, разглаживаясь.

– Зря вы так, дядя Кот, – пожурила Кота Аленка. – Дядя Иван – он хороший. И добрый. И еще оч-чень смелый.

– Да, ты права, девочка. Я, похоже, хватил немного через край. Извини, Иван.

– Ничего. Но знаешь, самое противное заключается в том, что ты прав: хватит уже ныть. – Иван разогнул спину и хлопнул ладонями по ляжкам. – Сейчас пойдем и всех отдубасим по башке! И вернем Аленке братишку. Да, Ален? – Он подмигнул девочке.

– Да! – радостно воскликнула девочка.

– Вот это другой разговор! – обрадовался Кот. – Только сначала доедим, что Васька послала…

Гостей никто не провожал.

Черномор отсиживался в своей башне, явно не горя желанием показываться на глаза «опасным» особам. К тому же он заполучил что хотел, и теперь вовсю забавлялся с торбой – ему было вовсе не до проводов.

Прислуга где-то пряталась. Иван резонно полагал, что дело здесь вовсе не в нем или Коте, а конкретно в Василисе. Ее здесь неплохо знали и оттого побаивались. И, нужно заметить, не зря. Того, что Ивану посчастливилось увидеть в замке, с лихвой было предостаточно, чтобы навести страху на самого неустрашимого героя. Одно исчезновение быка с эффектными молниями из пальцев чего стоило!

Спустившись по лестнице, компания вышла во двор, щурясь от яркого солнца. Ворота замка были распахнуты настежь. Стражи видно не было – скорее всего, отсиживалась в маленькой пристройке у самых ворот. А ворота открыли специально и загодя.

– Пошли, что ли? – спросил Кот.

– Да, – сказал Иван, поправляя на поясе перевязь меча.

Меч, нужно сказать, оказался страшно неудобной штукой. Мало того, что он при каждом шаге лупил по ноге и был неимоверно тяжел, но еще и цеплялся за все вокруг. Однако Иван стоически сносил тяготы меченосца.

Как только компания вышла из замка и миновала мост, ворота тут же с грохотом затворились за их спинами, и шаркнул по направляющим тяжелый деревянный запор.

– Боятся тебя здесь, – сказал Иван, обращаясь к Василисе.

Девушка только плечами повела.

– Интересно, чем же ты им так насолила?

– Да было дело, – уклончиво ответила Василиса. Судя по всему, ей не особо хотело распространяться на эту тему, и Иван прекратил расспросы.

– Куда теперь? – спросил он.

– Вам туда. – Василиса указала влево, вдоль наезженного тракта.

– Не понял. А ты?

– А мне еще в одно место заглянуть надо. Я вас позже нагоню. – Девушка сняла с плеча котомку и протянула Ивану. – Вот, возьми.

– Что это? – Иван принял котомку, приоткрыл боковой клапан и заглянул внутрь.

В котомке лежали знакомая торба – кухонный комбайн, путеводный клубок и небольшое зеркало в неказистой металлической оправе.

– Это непростое зеркало, – объяснила Василиса. – Если нужно будет срочно увидеть меня, посмотри в него. А клубок так, на всякий случай.

– А сумка? Как же ты без нее?

– Сказала же, у меня их много.

– Врет ведь, – усомнился Кот.

– Ничего не вру, – смутилась Василиса, чуть зардевшись.

– Как пить дать, – согласился с Котом Иван. – Возьми сумку обратно.

– Не надо. – Василиса коснулась руки Ивана, который хотел было вытащить торбу из котомки. – Потом отдашь. Вам она сейчас нужнее, у вас ребенок. А мне здесь недалече.

Иван продолжал недоверчиво смотреть Василисе в глаза.

– Серьезно, – не выдержала та и отвела взгляд. – Все, идите.

– А как ты нас найдешь?

– А вот это как раз проще простого. Удачи вам!

– И тебе… удачи. – Иван повернулся и пошел по дороге, Кот поплелся следом, позвякивая шпорами. Аленка вприпрыжку скакала рядом с Иваном.

Пройдя шагов сто, Иван обернулся.

Василиса все еще стояла у моста, сцепив перед собой руки. Возле нее нетерпеливо топтался сундук. Девушка помахала рукой Ивану и улыбнулась. Иван неловко махнул в ответ и зашагал быстрее, догоняя оторвавшихся вперед Кота с Аленкой. Когда он обернулся во второй раз, Василисы у моста уже не было, лишь две маленькие, едва различимые фигурки быстро удалялись в противоположном направлении.

Глава 9. Город рудокопов

К полудню успели добраться до жидковатого леска, протянувшегося лентой с запада на восток. Кривые хилые невысокие кривые деревца, росшие на каменистой почве, были оплетены неким подобием лиан. Лианы перекидывались с дерева на дерево, причудливо переплетались и провисали канатами почти до земли. Несколько птиц с большими клювами и пестрым оперением сидели на них, покачиваясь и взмахивая пышными хвостами. Птицы пристально наблюдали за путниками. За лесом вздымались невысокие горы с округлыми вершинами. Решено было дойти до их подножия и там уж решить, куда двигаться дальше.

Идти по лесу было сущим мучением. Все время приходилось продираться сквозь заросли лиан, то распутывая их, то подлезая под них снизу или сбоку. Гибкие лианы напрягались, словно живые, становились почти несгибаемыми, а некоторые, жадно пульсируя и сворачиваясь в петли, тянулись к путникам.

Аленка, когда лианы касались ее, вскрикивала и прижималась к Ивану. Ему то и дело приходилось успокаивать девочку, отталкивая нахальные растения, и показывать, как нужно от них увертываться, наподдавая лианам то кулаком, то ногой. Лианы почему-то не переносили резких ударов и мгновенно ретировались, собираясь в кольца, или отползали подальше и затихали. Но Аленка боялась даже притронуться к живым растениям – ей еще никогда в жизни не приходилось видеть ничего подобного.

Кот поступал хитрее. Он поджидал, когда Иван расчистит дорогу, затем стремглав проскальзывал вперед, где принимался делать вид, будто борется сразу с двумя-тремя лианами, которые на поверку оказывались малоподвижными и ленивыми, словно сытые удавы.

Когда странный лес остался позади, путники прошли еще немного и остановились у подножия гор. Хорошо различимая каменистая дорога взбегала вверх и исчезала меж двух вершин, переваливаясь на противоположную сторону кряжа. Раньше к дороге вел длинный мост, перекинутый через топкое болото, заполненное неприятно булькающей коричневой жижей. Теперь мост был разрушен. От большей его части остались лишь деревянные сваи, косо торчащие из болота. Вокруг валялись остатки настила моста, в основном изломанные, расщепленные доски. Но попадались и почти целые.

– Приплыли. – Иван в раздумье поскреб затылок. – Что будем делать?

– Не знаю, – честно признался Кот. – Интересно, какой вандал вытворил подобное?

– Да уж, за такое нужно ручки обламывать и головки откручивать.

Чтобы добраться до оставшейся части моста, нужно было преодолеть метров тридцать по топи, вернее, по болотным кочкам, на которых росли все те же чахлые деревца и низкорослые кустарники. Кочки были разбросаны неравномерно. Между ближайшими из них, как на глаз прикинул Иван, не более трех метров. Если найти приличные доски для мостка…

Побродив по берегу, Иван внимательно оглядел имеющиеся в наличии доски. После получасовых поисков ему удалось обнаружить три более или менее приличные: две длиной метра три и еще одну, короче на треть. Вернувшись к тому месту, где должен был начинаться мост, Иван примерился, выбирая ближайшую кочку, и перекинул к ней сначала одну доску, а за ней и другую, уложив их рядышком. Третья оказалась короткой, ее Иван откинул в сторону. Потом он аккуратно наступил на мосток, сделал два осторожных шага вперед по доскам и невысоко подпрыгнул на месте. Доски прогнулись. Неприятно хлюпнула жижа, плеснув на ноги. Кочка чуть просела, но все же осталась на поверхности. Доски выдержали.

Аленка, затаив дыхание, наблюдала за Иваном.

Коту было наплевать. Он верил в успех предприятия и был занят тем, что рылся в торбе, пытаясь заполучить из нее что-нибудь вкусненькое.

Иван постоял немного, потом медленно дошел до кочки.

– Можно идти, – сообщил он.

– Может, сначала перекусим? – предложил Кот.

– Тебе бы только утробу набить. Сначала доберемся до того берега, – надавил Иван.

– Желудок у котенка меньше наперстка, а сил ему требуется ой-ёй сколько! – закатил глаза Кот.

– Завязывай мне лапшу на уши вешать про свою ущербную анатомию, собирай манатки и дуй сюда.

– Вот всегда так. – Кот, нервно подергивая хвостом, нехотя собрал котомку и повесил ее на плечо. – Алена, иди первой. Я, если что, тебя поддержу.

Девочка кивнула и, балансируя руками на ходивших ходуном досках, медленно, шажок за шажком, перебралась к Ивану. Тот ухватил девочку за протянутые руки и завел себе за спину, где Аленка вцепилась в тонкий ствол деревца. Кочка была узенькая и покатая, и для двух человек на ней практически не было места. За Аленкой перебрался Кот. С балансом у него оказалось похуже. Несчастное животное вынуждено было встать на четыре лапы, что в высоких сапогах сделать очень затруднительно. Но, к счастью, все обошлось.

Затем Иван аккуратно перекинул доски на следующую кочку и дело пошло. Минут через двадцать они осилили больше половины пути. До целой части моста оставалось метров десять. Настроение у всех изрядно улучшилось, и казалось, что все беды уже позади.

Иван в очередной раз перекинул одну доску на следующую кочку, а затем и другую, но, вместо привычного хлюпанья, доска издала звучное «бац!», спружинила и соскользнула в сторону. Иван едва успел ухватить ее за край и вытянуть из топи.

– Это кто тут хулюганит, кто хулюганит, я спрашиваю?! – Из болота показалась узкая ушастая голова с круглыми зелеными глазами в пол-лица. Под уродливым длинным носом кривился жабий рот. За головой показались тонюсенькая шея и узкие плечи. Из плеч росли длинные ручищи с цепкими, похожими на крабьи лапки, пальцами. Одна из ручищ согнулась, будто надломилась, пальцы притронулись к огромной шишке, вздувающейся на макушке.

– Ох, как больно!

– Болотный дед, – пробормотал Кот и попятился, едва не столкнув в болото Аленку, но девочка успела покрепче вцепиться в дерево и повиснуть на нем.

– Да, это я, – воскликнул дед. – И это мое болото! Кто вам позволил без моего разрешения шастать тут да колотить меня по голове почем зря?

– Кхм, – прочистил горло Иван. – Вы уж извините, дедуль, что обеспокоили. Мы вас не заметили. Нам бы только на тот берег перебраться.

– Обеспокоили? На тот берег? – Дед противно заперхал и погрозил длинным суставчатым пальцем. – А ты шутник, добрый молодец. Ишь ты, дедуль! – и как рявкнет: – А ну, проваливайте отсюда подобру-поздорову!

– Так мы с превеликим удовольствием, только вот не могли бы вы чуток сдвинуться, нам дощечку положить некуда.

Дед хихикнул и залился квакающим смехом.

– Дощечку… положить… сдвинуться… Хе-хе! Смешно.

– Это, конечно, весело, – Иван уже начинал терять терпение, свирепея, – но у нас нет времени лясы с тобой точить.

– Грубишь? – Болотный дед перестал смеяться. – Да ты знаешь, что я с тобой сделаю?

– Просветите, если не в тягость, – нагло бросил Иван.

Дед с размаху саданул по доске, перекинутой через болото, и та разлетелась в щепки.

– Ой! – испугалась Аленка, – А как же мы теперь?..

– А никак! Утопните вы здесь. Все.

– Дядя Иван, я боюсь!

– Не бойся, дедушка шутит, – успокоил девочку Иван, кладя оставшуюся доску позади себя. – Дедушка просто из ума выжил.

– Из ума? Я?! – взбеленился старик и выпрыгнул из болота на ближайшую кочку. Глаза его из зеленых превратились в красные. – Да я тебя в порошок, в болотный газ! – При этом он с силой тер ладонь о ладонь и покачивался на тонких ногах с широкими приплюснутыми ступнями.

– Не советую. – Иван потянулся к мечу и медленно начал вынимать его из ножен.

Дед уставился на меч и чуть присел, перестав двигать руками.

– Узнаешь? – грозно спросил Иван, воздев меч над головой. Солнечный свет, отразившись от лезвия, полоснул по глазам болотного деда.

– Как же не признать, – зажмурился дед, заслонясь руками, и сполз с кочки обратно в трясину. – Что ж ты сразу-то не сказал, молодец?

– По-хорошему хотел, да характер у тебя отвратительный.

– Что поделать, – развел руками болотный дед, остановившись по колено в жиже. – Болото, сырость и вокруг никого. Одичаешь тут.

– С таким теплым приемом вряд ли кого привадишь. – Иван медленно убрал меч в ножны.

– Твоя правда, – печально выдохнул дед.

– А мост на что разломал?

– Так ведь ездють, гремят. Спасу нет! Никакого покоя, – пожаловался дед. – Токма заснешь – треск, грохот. Гадость всякую норовят кинуть. Бутылки. Три раза по голове попали!

– Да, нехорошо, – посочувствовал Иван.

– И ты вот, тоже по голове.

– Виноват. Но я же не видел, что ты там сидел.

– Те тоже не видели. А что ж я, кажному казаться должон, чтоб меня по башке не лупили?

– Так ты табличку поставь, – предложил Кот.

– Какую такую табличку? – удивился болотный дед.

– Обыкновенную. Так мол и так, сижу здесь, просьба не беспокоить. И по башке не лупить.

– Ан ведь и верно! – обрадовался дед, просверлив указательным пальцем воздух.

– А уж если и тогда по башке дадут, тогда правда на твоей стороне, – закончил свою мысль Кот.

– Толковый у тебя кот, – похвалил болотный дед. – Уж так и быть, молодец, проходи, дозволяю. А девчонку оставь.

– Опять двадцать пять, – всплеснул руками Иван. – Кощей?

– А ты, значиться, в курсе ужо? – Дед прищурил левый глаз.

– В курсе, в курсе. Только девочка останется со мной.

– Ой, с огнем, молодец, балуешь.

– Ничего, я привычный.

– Ну, смотри, дело твое.

Дед отвернулся и полез в болотную жижу. Вскоре голова его скрылась в трясине.

– Фу, чуть в штаны не навалил. – Кот провел по лбу лапой.

– Нет у тебя никаких штанов. – Иван взял доску и перекинул ее на следующую кочку. – Эх, чудо-юдо долбанное! Теперь придется по одной как-то перебираться.

Доска потрескивала, сильно прогибалась, но держалась.

Вот и мост, только руками дотянуться и взобраться на прочный настил. Иван первым подтянулся на руках, забросил ногу, потом другую и с третьей попытки все же взобрался на мост. Развалившись на спине, он блаженно расслабился на теплых досках. Болели все мышцы.

– Дядя Иван, ну где вы там? – нетерпеливо окликнула его Аленка.

– Здесь я. – Иван перекатился на живот и свесился с моста. – Хватайся.

Аленка протянула руки, привстав на носочки, Иван схватил девочку за запястья. Вдруг болото взорвалось фонтаном грязи. Из него стрелой выскочил болотный дед и вцепился в Аленку, обхватив ее ручищами.

– Ага! Моя взяла!

Девочка завизжала, забилась в его хватких длинных пальцах.

Иван от неожиданности выпустил Аленкины руки, и девочка вместе с дедом ухнула с головой в болото.

– Ах ты ж, чучело болотное! – Иван стремительно вскочил на ноги, выхватил меч и прыгнул вниз с моста на помощь Аленке. – Сморчок сопливый, погоди же у меня!

Дед, все еще сжимая в объятиях девочку, вынырнул на поверхность. Аленка отплевывалась от грязи, отбивалась от деда руками и ногами и при этом визжала что есть мочи. Оба были покрыты мерзкой, отвратительно пахнущей коричневой жижей, клочьями сползавшей с них обратно в болото.

Иван неудачно приземлился на край кочки, и соскользнул в вязкую трясину по колено.

– Вот черт! – выругался он, с трудом вытаскивая ноги из жижи и помогая себе руками.

– Он же ее утопит! Да чего ты там копаешься? – воскликнул Кот, заметался по кочке, затем прыгнул на голову болотному деду и больно вцепился когтями в скользкую старикову лысину.

Дед взвыл от боли и крутнулся на месте, выпустив Аленку. Девочка опять начала погружаться в болото, судорожно молотя по поверхности руками, но ей на выручку подоспел Иван. Он ухватил Аленку за руку и быстро вытянул на кочку.

Болотный дед тем временем продолжал метаться у свай, пытаясь отодрать от себя одуревшего от страха Кота. Последнего немилосердно мотало из стороны в сторону, но он, нипочем не желая падать в грязь, все сильнее впивался когтями в голову и плечи своей жертвы, оглашая округу жалобным мяуканьем, которое позже Кот, разумеется, непременно выдаст за боевой клич котов.

Пора было заканчивать с этим диким развлечением. Иван, подкараулив нужный момент, взмахнул мечом и наискось полоснул по болотному деду. Так, чтобы ненароком не задеть Кота, а деда лишь царапнуть – убивать никого не хотелось. Но вышло совсем не так, как он рассчитывал.

Лишь меч коснулся болотного деда, тот издал еще более страшный вопль, в одно мгновение раздулся и рванул, превратившись в облачко пыли. Оглушенного Кота подбросило высоко в воздух, пронесло метра три по направлению к мосту и прилично приложило о настил. Ивана взрывной волной откинуло назад. Он налетел спиной на ствол дерева, у которого, зажав уши и зажмурив глаза, сидела девочка, отчего Аленка только чудом вновь не сверзилась в трясину.

– Не хило так рвануло, – пробормотал Иван, убирая меч дрожащими руками. – Тринитротолуола он обожрался, что ли?

Аленка уже немного отошла от испуга и попыталась улыбнуться. Девочка с головы до ног была покрыта коричневой, с зелеными прожилками грязью, а волосы слиплись в сплошной комок.

– Где ж тебя отмывать-то теперь? – посетовал Иван, подсаживая Аленку на мост. – Ну да ладно. Главное, жива осталась.

– Спасибо вам, дядя Иван, – сказала девочка, взобравшись на мост. – Если бы не вы…

– Если бы не я, – произнес Иван, с кряхтением взбираясь следом, – ты бы сейчас дома сидела и по всяким болотам не шастала.

– Все равно спасибо.

Иван выпрямился, отряхнул руки и поправил перевязь съехавшего на живот меча.

– Пошли глянем, что там с Котом.

Кот как раз начал подавать признаки жизни. Сначала дернулся хвост – один раз, другой. Затем Кот приподнялся на дрожащих передних лапах и мутным взглядом обвел окрестности болота.

– Где я?.. Кто я?..

– Кончай придуриваться. – Иван остановился рядом с Котом и упер руки в бока. – На тебе ни царапины.

– Тебя бы так… – Кот с трудом сел, откинулся на деревянную опору перил и вытянул вперед задние лапы. – Богатырь хренов, Алеша Попович.

– А чего я-то? – удивился Иван.

– Ткни аккуратно, кончиком, так ведь нет, со всей дури полоснуть надо, чтоб со спецэффектами.

– А как же! Я только и думал в тот момент, что все нужно аккуратно сделать. К тому же откуда я мог знать, что он рванет.

– Думать надо. – Кот хотел постучать себя по лбу, но только приложил к нему лапу. – О, моя голова! Чем резче удар, тем быстрее разрушается его структура – меч-то не простой. Рубани посильней, и так шандарахнуло бы! – пояснил он.

– Ну извини! – сказал Иван, хотя никакой вины за собой не ощущал. – Слушай, а где сумка? Она же у тебя была.

– Сумка? – Кот враз ожил и завертел головой.

– Да вот она, дядя Иван! – Аленка пробежала чуть вперед и, перегнувшись через перила, достала сумку, покачивающуюся на шляпке не до конца вбитого гвоздя.

– Уф-ф, повезло, – произнес Кот таким тоном, будто в суме заключался весь смысл существования. Он забрал ее у девочки и заглянул внутрь. – Вроде все на месте. Еще бы чуть-чуть, и поминай как звали. Спасибо горе-мастеру!

Но тут Кот повел носом, поморщился и зажал его когтями.

– Аленка, ты похожа на кикимору и пахнет от тебя… не очень пахнет, в общем.

Девочка оглядела себя, понюхала правое плечо и выпятила нижнюю губу – того и гляди разревется.

– Кончай, Кот! – сказал Иван. – Она не виновата, а здесь мыться все равно негде.

– Значит, я так и буду ходить? – еще больше расстроилась Аленка.

– Ну что ты! Я уверен, по дороге обязательно какое-нибудь озеро попадется или речка. Выкупаешься, постираешь. Подтверди, Кот.