Растут ли дети как трава? Материалы сайта «Детская комната»

Рис. 31: замок в хэллоуиновском квесте

Хэллоуиновский квест (рисунки 31 и 32), где на кнопках замка изображены ведьмы-привидения, и можно выбрать стрелку одного из четырех направлений, а за окном как раз в этот момент летит слева направо ведьма, или снизу вверх привидение, – это тоже очень простой случай!

Рис. 32: ключ к замку в хэллоуиновском квесте

Придумано и реализовано множество усложнений:

– буквы обозначают числа – порядок по алфавиту, или числа обозначают буквы – согласно их порядку по алфавиту или в определенных словах (именно такой тип шифра описан в классическом романе Эко «Имя розы» – помните, «четвертый в конях»? )

– в случайном слове зашифрованы первые буквы названий животных, цветов, направлений (например, слово NEWS = север, восток, запад, юг;

– на последовательность фигур кода указывает одна подсказка, а на их цвет – другая;

– чтобы «увидеть» геометрическую подсказку, необходимо мысленно совместить две картины на разных стенах;

– некоторые буквы в перевернутом виде оказываются цифрами;

– направления компаса «переводятся» в численные значения через циферблат часов;

– и так далее без конца.

На рисунках с 33 по 35 перед вами три довольно простых варианта «частичных» подсказок: названия нот в разном цвете, коллекция ракушек, рисунок цепочки следов… Еще угадай поди, к каким замкам эти подсказки…

Рис. 33: подсказка с цветными нотами

Рис. 34: подсказка в виде коллекции ракушек

Рис. 35: подсказка в виде цепочки следов

Шанс решить достаточно сложный квест имеет только человек (или команда), умеющий манипулировать модальностями (цифровой, буквенной, пространственной, цветовой, фигурной и т.п.), комбинировать известные условия (тип замка) с возможными интерпретациями подсказок, вычленять общее, связывающее внешне совсем разные структуры воедино… Эти интеллектуальные умения трудно переоценить. И все это вы можете преодолевать вместе с ребенком, поддерживая друг друга, помогая друг другу, исследуя гипотезы друг друга, восхищаясь нетривиальными идеями друг друга.

Мы с дочкой, когда играем, замираем иногда ненадолго в тишине, а потом она поворачивается ко мне и лукаво спрашивает:

– Ты думаешь то, что я думаю?

Это у нас соревнование такое.

Но если в кодировании и манипуляциях со структурами и модальностями первенство взрослого все-таки неоспоримо, то когда идет речь о манипуляциях с предметами, дети нас сильнее, уверяю вас.

Несложно догадаться, что если найдена отвертка, где-то что-то надо отвинтить, а если есть газовая горелка, то скоро найдутся спички, зажигалка или свеча.

Однако бывают задачи куда менее тривиальные. Мне, скажем, никогда бы в голову не пришло, что получить из белых носков розовые можно посредством утопления их в стакане розового вина (рис. 36), и когда моя дочь это проделала, я не могла опомниться (и закрыть разинутый рот) несколько минут. Знаете, она была счастлива. Я думаю, даже без «дозаправки», этого счастья хватит ей еще на несколько недель вдохновенных игр со мной во все, что мне в голову взбредет. А мне взбредет.

Рис. 36: в стакане розового вина можно окрасить белые носки

Я и сама многому у нее научилась. В том же квесте, после победной окраски носков, именно я сообразила, что превратить игрушечного медведя в зайца можно при помощи брючной вешалки в шифоньере: мы подвесили его за уши, и уши оттянулись (рис. 37).

Рис. 37: превращение медведя в зайца

Тут работает очень важная функция соотнесения задач и средств. Легко догадаться, как соотносятся лимон и нож, не так просто – как соотносятся камин с дровами, свечка, и старые газеты в мусорнице (я, например, не догадалась, догадалась дочка, которая на Лаг-Ба-Омер¹⁵ ежегодно жжет костры и печет пастилу на шампурах). Но догадаться, что осколки старой шестерни нужны для того, чтобы сложить их вместе и заменить шестерню новую, или применить статуэтку для оттягивания кармашка на стене, чтобы открылся тайный ящичек, или сообразить, что воду в аквариуме надо посолить, чтобы из него вылез охраняющий ключ осьминог, – это, знаете ли, совсем не просто.

Рис. 38: ключ вставляется в безголовую куклу

И когда на моих глазах дочка пристраивает необычно выглядящий ключ в качестве головы к безголовой кукле (рис. 38), и это срабатывает! – оооо, какая вам еще нужна мотивация? У них в этом возрасте на нас мотивация, на «конкретных других»¹⁶ – родителей, на наше одобрение; и этот мой восторг, и недоумение, и упавшую челюсть, – да она за это все отдаст еще сто пятьдесят раз!…

Поэтому квесты так привлекательны для совместной игры детей и родителей. Они нас восхищают и этим наслаждаются, – а мы их учим, причем учим важным вещам, которые впитываются ими жадно, страстно, с разинутым ртом, только давай, давай, еще, еще!!!

– Мама, это же код! Сейчас, сейчас… Я найду, к чему… Я помню! Это тут! … Вот, тут тоже девять кнопок!!! … Я сама!…

А еще приходится:

– тренировать память (задействуются записи: рисуются таблицы, фиксируются найденные данные);

– использовать умение учитывать сразу много источников информации – потому что квест всегда многокомпонентен, он развивается сразу по нескольким линиям, которые перекрещиваются, влияют друг на друга, задерживают друг друга, если та или иная задача не решена;

– принимать во внимание причинно-следственные связи, потому что не всегда сразу понятно, к чему привело то или иное действие игрока (если вы открыли вентиль во дворе, где-то, видимо, потекла вода, а где?)

Вообще, разнообразие квестов позволяет не только просветить ребеночка относительно кучи механических и физических законов:

(

– испарение воды приводит к запотеванию стекла – видны буквы,

– если в чайник налить воду – шарик выскочит из его носика,

– отвертки бывают плоские и крестовые для разных типов крепежа,

– луч света преломляется в стеклянной призме,

– и так далее

), —

но и вполне обстоятельно рассказать о ряде интересных исторических эпох и событий: существуют квесты про легендарный замок Авалон (рис. 39) и про гробницу Тутанхамона, про масонские тайны и про античные храмы, про пожар в Риме и пиратские корабли, и даже про тот самый средневековый монастырь из «Имени розы».

Рис. 39: квест про замок Авалон

Конечно, я рассказывала ребеночку, откуда и почему такой антураж, какие предметы были в данную эпоху – а каких не было, и когда их изобрели. И все это слушалось с воспринималось с жадностью и удовольствием, потому что было правильным «соусом» к совместной деятельности, – а это дорогого стоит.

Ну а если станет совсем трудно, и «застрянете» – ко всем квестам есть в сети подсказки, обычно вообще «видеопрохождение». Подсказки надо дозировать. Как только вы получили один намек, нужно немедленно вернуться и пробовать играть дальше самим. Но вот что интересно: я, в процессе нашего увлечения, обнаружила некоторое – очень небольшое – количество квестов, где решение тех или иных загадок показалось мне некорректным или неоднозначным. И я считаю, что на это тоже имеет смысл указать ребенку: не всякая задача задана правильно, и не всякую имеет смысл решать, дальше в этой книжке я коснусь этого в более серьезных текстах. Там же будет рассказано подробно, почему это важно.

Можно считать, что этот текст – продолжение предыдущего, «Заниматься ерундой?». Потому что, конечно, по большому счету, квесты – это ерунда. Но заниматься ерундой не вредно. Заниматься ерундой полезно, даже очень полезно, – если заниматься разумно и заниматься вместе.

Советую попробовать, вам понравится.

Витамин развития
Так все-таки, чем же именно надо заниматься с ребенком?

Когда-то давно, до нашей эры, я работала в ICELP: Международном центре по развитию потенциала обучаемости – International Center for Enhancement of Learning Potential.

Наш вождь и учитель, профессор Реувен Фоерштайн¹⁷, создал (уже) и создавал (в описываемый период) диагностическую батарею и внеконтекстные коррекционные и развивающие когницию программы.

Как вы понимаете, любые программы в применении к любому типу группы должны быть оценены с точки зрения их результативности. Есть методики такого эксперимента, ну, вы знаете: берутся две равные (по результатам предварительного тестирования и вообще успеваемости) группы, одной из них в течение учебного года преподается дополнительно программа, которую нужно оценить, а вторая группа – контрольная. В конце года тестирование и проверка успешности в остальном обучении повторяется.

Вот в некоем конкретном случае, в группе обыкновенных детей (это важно!), Instrumental Enrichment (Инструментальное Обогащение), методика Фоерштайна, давала прекрасные результаты. Разница была очевидна. Пока не пришел один сильно хитрый… а на самом деле, просто грамотный… экспериментатор. И не сделал давно теоретически обоснованный трюк. Он разделил испытуемых не на две, а на три группы. Одной, как и раньше, ничего дополнительно не преподавал. Второй, как и раньше, преподавал вне-контекстную программу Instrumental Enrichment. А третьей, в те же часы – старофранцузский язык. Просто так. Мог бы макраме, например.

Результаты в конце года были просты и внятны. Oбе последние группы заметно отличались в лучшую сторону от контрольной. Одинаково отличались.

Вывод, который напрашивается, господа родители. С ребенком надо заниматься. Неважно чем, понимаете? Хоть астроботаникой, хоть теорией групп, хоть спецкурсом по дрожжевым блинам. С ребенком надо просто заниматься. И вы это тоже можете. И вы можете это лучше, чем какая-нибудь левая тетя, решившая, что она умеет что-нибудь там делать с детьми. Скажем, так: чем очень большой процент таких теть. Вы можете заниматься тем, что интересно лично вам. Потому что на самом деле, никакой разницы, чем именно заниматься, нет!

Это не абсолют, конечно, тут тысяча оговорок. Есть целевая коррекция у специалистов, есть приобретение конкретных знаний и навыков. Но если речь идет об общем развитии…

Сравните деятельность ребенка с его питанием. Всю его деятельность со всем его питанием, едой. Развивание в этом рационе – витамин. Витамин R, витамин Развития.

Представьте себе двоих детей. Одного дополнительно кормят витаминами в таблетках – дело хорошее. А второго просто хорошо, сбалансированно кормят свежим и натуральным. Тем, в чем Витамин R уже содержится сам по себе. Кто будет здоровее?

Специальные развивающие занятия – хорошо. Нет, хорошо, правда. Если «чистый лицензионный витаминный препарат», читай: действительно специалист. Как то же Инструментальное Обогащение Реувена Фоерштайна. А здоровый рацион даст тот же результат.

Поэтому витаминчик в таблетках нужен ослабленному ребеночку, в тех случаях, где что-то пошло не так. Вот тут без профессора Фоерштайна или подобных методик уже трудно, уже не обойтись. А здоровый малыш с тем же успехом будет трескать котлеты и овощные салаты.

Присмотритесь к собственному с ребенком взаимодействию. Вы найдете множество крупинок драгоценного витамина R. Используйте позднейшее образование психики – рефлексию, и попробуйте сознательно добавить его в «еду». Следующая статья – как раз про то, как присматриваться.

Ребенок задает вопросы
Что такое «трудные вопросы», почему дети их задают, и почему родителям стоит к ним прислушиваться

Когда моей старшенькой было 15, я записала в дневничке следующий эпизод:

«…вдруг огорошила:

– Мама, а двоих сразу любить можно?

Вот и думай, мать:

1. Можно ли любить.

2. Чего сказать дщери.

3. И почему она спрашивает.

И желательно соображать побыстрее.»

Это отличный, на самом деле, пример трудного вопроса.

Трудные – это такие корректные (то есть, правильно заданные) вопросы, когда родитель затрудняется как минимум на одном из трех этапов:

1. Информационный: собственно ответ на вопрос.

Например, пока не было интернета, трудным мог считаться вопрос: «что ест бегемот?». Я еще помню, как со старшей мучилась на эту тему. Сейчас это не актуально, гугль ребеночку в помощь. Однако вопросы типа: «Почему мыльные пузыри лопаются не сразу?», или: «Почему крошки в пироге все вместе держатся?» лично меня до сих пор ставят в тупик, – и не знаю, как у гугля спросить-то такое! Приходится к мужу отправлять, он физик, пусть выкручивается.

2. Адаптационный: как ребенку доступно объяснить знание нейтральное, но чересчур сложное, или как ему красиво «соврать не соврамши» в тех случаях, когда знать ему такие вещи «в леденящих душу подробностях» рановато.

Для очистки совести примеры тоже приведу, хотя они на слуху, и все их тысячами знают.

Нейтральное сложное знание – вопрос четырехлетки про дату годности на йогурте: «Как люди знают, когда кефир испортится?» Ну вот реально, это трудно объяснить на таком уровне.

Знание простое, но преждевременное – вопрос шестилетней девочки: «А рожать очень больно?» Простой и честный ответ «очень» может сильно напугать. Приходится снабжать ответ массой смягчающих атрибутов типа «обезболивающего укола» и «но бывает по-разному».

3. И последний этап – аналитический: почему оно это спрашивает?!

О его существовании не все задумываются, а саму фазу анализа игнорируют. А зря. Это великолепный источник информации для внимательного воспитателя. Если ребенок вам доверяет, если он привык спрашивать вас, когда ему трудно или непонятно, то ничто не даст вам более достоверного знания о внутренней жизни ребенка, чем странный, непонятного происхождения, вопрос, с которым он к вам пришел.

Дочь моя младшая, 10 лет от роду, спросила тут отца, были ли мы в Камбодже. Между делом так спросила, и ответ получила между делом: папахен сообщил, что Камбоджи никакой давно нет, а есть республика Кампучия, но мы в ней не были и не собираемся. Ребенок обиделся, сказал, что там красивые храмы, и саркастически поинтересовался, в курсе ли папочка, кто такое Пол Пот¹⁸? Папочка пришел в ужас, и спросил ребенка, знает ли ребенок, что Пол Пот и его красные кхмеры были кровавые чудовища? Ребенок знал, хотя само это название – «красные кхмеры» – выговорить был не в состоянии ни на одном языке. Пока они мрачно обсуждали геноцид, буддистские храмы и соседний Лаос, я задумалась: а чего это вдруг?

Ребенок в географии разбирается примерно как фонвизинский митрофанушка: «лондон столица парижа, а извозчик кораблик довезет». Мы с ней тренируемся, карту бабушка купила, но пока сдвиги, прямо скажем, не ах. Ей бы выучить, что Лувр не в Израиле, Тель-Авив не в Иерусалиме, Москва не в Африке, и прекратить передавать приветы сестренке с каждым, кто летит в США. Какая, нафиг, Кампучия???… Откуда это??? С какой-такой радости???

Стала копать, и выяснилось: ребенок ухватил такую книжку в школьной библиотеке. Там она книжки выбирает сама, в отличие от домашней и городской, где ей помогают. А про путешествия читать любит, вот и попалась ей Кампучия с Лаосом. Ни с того ни с сего.

В принципе, ничего страшного в этом нет. Вопросы о «формировании круга чтения подростка» часто поднимаются в сети мамами, так вот, – если мы говорим о детях разумного возраста, старше 10 лет, – то я тут вообще, можно считать, экстремист. Я считаю, что где-то лет с 12 ребенок должен читать все подряд. Серьезно.

Что бросилось в глаза,

что читал дурак из соседнего класса,

на чем настаивает мама,

что выбросил в помойку сосед снизу,

что советовала старшая подруга,

что стоит на самой дальней полке у родителей…

Он должен читать все, что попало, и вырабатывать свои критерии: учиться понимать, что именно он прочел.

– Качество,

– стиль,

– идея,

– временной период,

– мировоззренческая тенденция,

– оригинал\перепевы (это информация, которую ему можно и нужно подкидывать),

– жанр,

– личность автора и период в его жизни…

Во-первых, так формируется собственный фильтр чтения. Самое время.

Во-вторых, я совершенно убеждена, что из любой книжки можно что-то извлечь. Даже из слезоточивого дамского романа – его один раз обязательно надо прочесть. Он приводит нормального человека в состояние неловкости, и самоанализ, почему это случилось, необычайно полезен.

В-третьих, подросткам надо не формировать извне круг чтения, а вырабатывать критерии для его формирования впоследствии, когда они смогут делать это сами. Они совершенно не обязательно сводимы к формуле «что мне это может дать», тем более, что разные книги разным людям дают совершенно разное.

То есть, читает она что-то там про Кампучию, потому что ей попалось, – нет проблем. Но необходимо снабдить ее дополнительной информацией:

и о месте Кампучии в мировом сообществе,

и о месте Пол Пота в мировой истории,

и о месте такой литературы в… вообще литературе.

Чем я, собственно, сразу и занялась.

А вчера она вдруг спросила меня про какое-то место в другой книге:

– Почему одну башню тут называют «меруба» (четырехугольная), а другую – «рибуа» (квадратная)? Какая разница?

Самое интересное, что в бытовой ивритской речи «квадрат» очень часто замещают «четырехугольником». Ну просто народ так привык. Примерно как в быту по-русски часто называют «круглыми» предметы эллиптической формы, – просто чтобы отличать от «некруглых», то есть угловатых. Да и в читаемой ребенком книжке, скорее всего, автор имел в виду одно и то же, просто назвал по-разному в двух разных фразах.

Но вопрос «какая разница?» поверг меня в пучину подозрений. И я попросила принести мне рабочую тетрадь по геометрии.

Подозрения подтвердились: эта паразитка совершенно запуталась в классификации четырехугольников. Мы прозанимались целый вечер, и до сих пор я не уверена, что она полностью усвоила простейшую, всем знакомую схему (рис. 40).

Рис. 40: классификация четырехугольников

Будем повторять критерии и снова заполнять логические таблицы «бывает-не бывает»:

– Если у четырехугольника два угла прямых он – квадрат? (невозможно, возможно, обязательно).

– А если у четырехугольника противоположные стороны равны, он – ромб? (невозможно, возможно, обязательно).

И так далее. Скоро контрольная.

Слушайте их, слушайте внимательно, какие вопросы задают дети, какую бы ерунду они ни спрашивали. Они сами покажут вам, куда сейчас бежать, чтобы помочь им воспитаться. «Птица Говорун отличается большим умом и сообразительностью»¹⁹.

II: МЕТОДИКИ НА БЕГУ
БОЛЬШИЕ И МАЛЕНЬКИЕ

Полезные всплески родительской активности
ДАЙДЖЕСТ УПРАЖНЕНИЙ НА РАЗНЫЕ ВОЗРАСТА И РАЗНЫЕ СЛУЧАИ ЖИЗНИ

КУБИКИ ДЛЯ РАЗНОГО

Кубики – очень удобный материал. С ними массу интересного можно проделать, придумывается хорошо.

Младшей дочке три года с хвостиком. Учу учитывать два источника информации, и заодно понимать чужую точку зрения. С источниками информации заметно лучше.

Играем так в кубики:

набор разделен на две одинаковые части штук по 20, каждому кубику есть пара в противоположной части. Одна часть мне, одна ей.

Мы давно так играем, потому что конструирование по образцу, но это мы уже умеем, и это нам скучно, только мелкую моторику отрабатываем, да «составные» квадраты – которые скрыто сложены из двух треугольников. А тут совсем другой я затеяла тренинг.

Упражнение прямое: Гошка закрывает глаза, из своей части я беру какой-то кубик и прячу за спину, говорю: можно, она открывает глаза. Я словами описываю ей спрятанный кубик, например:

– Зеленая квадратная палочка.

(Не «параллелепипед», нет. Звучит неграмотно, но зато ребенок – слабослышащий – не отвлекается на невыговариваемые термины. Помните правило о нарастании сложности только по одному направлению? Как смыслоразличительный, термин «палочка» вполне работает на этом этапе.)

Услышав описание, Гошка должна в своем наборе найти такой кубик.

Зеленых фигур у нее пять: одна в виде плоского квадратика, и четыре «палочки»: два цилиндра и два параллелепипеда. Ищет. Находит. Нетрудно ей.

Хуже, когда фигурка цвета некрашеного дерева и с вырезом-аркой. Мое описание слишком нежестко, но ничего, учимся.

А вот с обратным упражнением цирк. Потому что тут глаза закрываю я, а она должна прятать фигурку от меня.

– Какую прятать, мама?

– Любую. Какую хочешь.

– Эту?

– Я не вижу. Я закрыла глазки. Я отгадывать буду.

– Мама, эту прятать? Правильно?

– Гоша, ЛЮБУЮ, я не вижу, какую ты прячешь.

Возня, сопение.

– Можно.

Открываю глаза. Ребенок сияет, руки за спиной.

– Ну, рассказывай. Какой у тебя за спиной кубик?

Счастливый взмах руки с кубиком прямо к моим глазам:

– ВОТ ЭТОТ!!!

Ыыы. Применяем драконовские меры.

– Гоша, положи кубик на пол и дай обе руки сюда, – беру руки в свои. – Теперь говори. Какой кубик? – тут же руки у меня в ладонях: дерг! дерг! дерг!!! — Не хватай его. Говори словами. Какого он цвета?

– Э-э-э… Красный.

– Красный, хорошо. У меня тут много красных. Треугольник… Кирпичик… Палочка… Там какой?

– Э-э-э… Треугольник.

– Ага. Значит, красный треугольник. Вот такой?

Гоша с недоверием смотрит на свои выпущенные на свободу ладошки. Поворачивается и – хватать уже боится – показывает пальчиком назад.

– Красный треугольник. Правильно! Молодец!!!

…. И потекли рабочие будни.

– Сейтая… э-э-э…. куглая…. э-э-э…. палоська!

– Такая? Покажи. Молодец, Гошка! Кстати, такой формы кубик, который можно вот так катать, называется цилиндр. Повтори: «цилиндр».

– ФИЛИТР.

Ну, последний терминологический изыск – уже архитектурное излишество. На данном этапе этим увлекаться не нужно.