Читать книгу: «Шар Иваныч», страница 4

А сдохла по глупости. Дорогу-то она переходить умела, а во дворах забывалась и носилась, как угорелая, вот и попала под колёса. Хорошо сразу отошла, даже заскулить не успела. Я психанул, гонялся как ошалелый, на людей кидался, опять в приют загремел, повезло, хоть не пристрелили! Там в соседней клетке щенок-сосунок сидел. Как на меня похож! Опекал его:

– Не боись, Лайчонок! Не пропадёшь! Жизнь только начинается!

А он смотрит глазками-бусинками и зубами стучит.

Бывало, человеки приезжали. По кругу ходят, в клетки заглядывают, ищут! Мимо меня, конечно, кому нужен старый зубоскал! А вот однажды тётка с красным хохолком увидела маленького Гавкалку и:

– Ох, Мишаня, гляди-ка, наш! Забираем!

– Ну, – думаю, – в ошейнике родился! Повезло! Будет в квартирах корма жевать да на газоны мочиться.

Эта тётка с хозяйкой приюта снюхалась, частенько наведывалась. Чё-та вечно там привозила-отвозила. Вот я и разнюхал, где обитает мой дружок. Через год повадился к ним во двор приходить и умирающим прикидываться. Весь квадрат меня кормил. И эта с хохолком тоже. Важная такая! Как-то раз вывела Гавкалку и закрыла на детской площадке под замок. Кинула ему туда мячик, пущай развлекается!

Глянул я на него – дело дрянь! Кобель здоровый вымахал, а яиц-то нет!

Тётка бабкам жалится:

– Мой Тайсочка неделю назад не то что-то скушал, облевался. Пришлось к ветеринару вести. Теперь вот уколы ему колем для профилактики. А ещё мы третью прививку сделали, и таблетку за тыщу рублей ему купила. Съест раз в год, и все блохи, глисты сразу сдохнут, и ни один клещ не прилепится!

«Ой, – думаю, – беда! Что тут скажешь? Люди! Никаких мозгов у них не разумеется! Что за собака без блох? Загубили пса! На корню загубили!»

Убёг я подальше, чтобы не видеть, как малец мой не живёт, а мается.

Никак им не понять, что собака у человека свободу крадёт, а человек у собаки волю. И попадают оба в рабство. Псине расплата – вечная верность, а человеку – украденное время. Оба друг дружку выпьют и останутся ни с чем.