Искусство Леонардо ДиКаприо. Этюд в светлых тонах

Глава VIII. Поймай меня, если сможешь

Уотсон вбежал по лестнице, ведущей к двери квартиры Холмса.

Шерлок Холмс встретил друга, не удивившись странному выражению его лица.

– Преступление! … – начал было из прихожей Уотсон, когда Холмс прервал сообщение доктором новостей.

– Вы получили в банке поддельный чек, – с блеском в глазах ответствовал Уотсону, остолбеневшему от досказанного за него сообщения, улыбающийся Холмс, предвкушая историю об экономическом преступлении.

– Я помню Ваш метод, Холмс, но как Вы узнали? Удивительно!

– Не удивительно – это элементарно, Уотсон! Газеты, – Холмс указал на заметку в криминальной хронике. – Преступник пойман. Вам, скорее всего, пришли отголоски его экономической махинации. И какой! Талантливо, Уотсон! – восхитился Холмс ловкостью вора.

Уотсон со вздохом опустился в маленькое светлое кресло.

– Я бы сейчас отдохнул, Холмс, – тоскливо глядя на друга, сказал доктор. – Я устал из-за расследования, которое вы ведете, – изливал эмоции и чувства Уотсон, взывая к милосердию Холмса. – Я – невольный заложник обстоятельств, – заключил Уотсон.

– Уотсон, – вкрадчиво обратился к другу Холмс, – давайте отдохнем, оставим на время расследование.

Уотсон не верил сказанному – слишком просто все удавалось.

– Отдыхайте, Уотсон, – Холмс положил руку на плечо друга, собравшегося встать с кресла, и мягко, но настойчиво вернул его в исходное положение, – Я расскажу Вам историю.

Уотсон насторожился. Холмс как лектор, заложив руки за спину и зашагав по комнате, приготовился повествовать.

– В Японии есть одно народное сказание, – Холмс на секунду повернулся к Уотсону. – Называется оно «Мышиная сутра».

Уотсон подозрительно прищурился.

– Одним темным холодным вечером, – начал рассказ Шерлок Холмс, – молодой монах постучал в раздвижные двери хижины в поисках ночлега. На его стук навстречу вышла пожилая женщина. Старушка радушно приняла у себя гостя священного сана – это была честь – встречать в доме священнослужителя, – Холмс остановился посреди комнаты и снова посмотрел на Уотсона. – За столом, накрытым пожилой женщиной с той щедростью, какую могла позволить бедность …

– То есть, она отдала все лучшее, что у нее было, – вставил Уотсон.

– Да, совершенно верно, – сказал Холмс и продолжил пересказывать сказание, – … старушка обратилась к молодому монаху с просьбой прочитать молитву перед трапезой, радуясь, что боги и духи послали ей священнослужителя. Молодой монах смутился – он не знал молитвы, предназначенной для этого события. Решив, что было бы неблагодарным с его стороны не произнести молитву, он стал искать глазами подсказки. И нашел. Из норы, расположенной в углу комнаты пожилой женщины, выбежала мышка.

Уотсон сосредоточенно заморгал, взявшись за подбородок, вспоминая, что нечто похожее он слышал.

– Из норы выбежала маленькая серая мышка, огляделась по сторонам и снова скрылась в норе. Молодой монах облегченно вздохнул, сложил ладони в молитвенном поклоне, и, закрыв глаза, заговорил: «Он-тёро-тёро – Она изволила появится. Он-тёро-тёро – Она изволила глянуть. Он-тёро-тёро – Она исчезла».

Бабушка с удивлением посмотрела на молодого монаха. Она никогда не слышала такой молитвы. Желая не выглядеть невежественной, пожилая женщина поблагодарила его за прочтенную сутру, которую выучила. Именно «мышиная сутра» помогла пожилой женщине защитить свое имущество от ночного вора.

– Я знаю подобную молитву, – с упреком сказал Уотсон другу.

– У этой истории есть продолжение, – в оправдание сказал Холмс.

– Вы как всегда меня перехитрили, Холмс!

– Дорогой Уотсон, я не хитрил. Я всего лишь напомнил Вам о древнем памятнике японской литературы.

– Нет, Вы намеренно рассказали эту историю! – продолжил Уотсон обвинение. – Вы не хотели, чтобы я отдыхал!

Холмс поднял руки вверх в жесте «я ничего плохого не замышлял» и прыснул от беззвучного смеха.

– Вот оно! Вот доказательство! – Уотсон вконец вышел из себя. – Вы имели в виду историю о том, как две маленькие мышки упали в ведро с молоком. Одна мышка подняла лапки и утонула. Другая мышка стала сбивать лапками молоко, и сбила масло, залезла на него и … спасла себя! – захлебнулся от возмущения доктор.

– Ха-ха! Уотсон, а Вы правы! Две истории похожи друг на друга! Давайте вернемся к расследованию дела!

Уотсон закрыл лицо руками. Желание отдохнуть осталось мечтой. По крайней мере, на этот раз.

«Поймай меня, если сможешь» («Catch Me If You Can») – как лозунг, призывающий принять вызов, – название фильма 2002 года.

Эссенция образа главного героя. Фрэнк Уильям Абигнейл – сначала 16-летний подросток, а затем 23-летний молодой человек – юный преступник, совершавший экономические преступления. При этом самому актеру в 2002 году было 28 лет. Из 28 в 16 лет – представьте себе задачу сложнее, если можете. И Леонардо ДиКаприо удалось это воплощение.

Каким образом сложилась личность героя, и как это отразилось на воплощаемом актером образе? Давайте посмотрим.

Фрэнк Абигнейл старший думал, что он – вторая мышка. Его сын, Фрэнк Уильям Абигнейл, оправдал надежды и помыслы отца, доказав, что поймать его можно только в том случае, если и вправду можешь это сделать.

В фильме используется прием, когда главный герой исполняет роль другого персонажа при одновременном исполнении актером роли этого главного героя. Ранее я назвала этот прием «воплощение в воплощении» (см. Главу 5). Главный герой кинематографической картины исполняет роли пилота, врача, юриста. Здесь именно в самом фильме можно наблюдать пример animadverto (см. Терминологический словарь) – прием подготовки актера к роли. Главный герой просматривает документальные фильмы по медицине, изучает юриспруденцию.

Будучи 16-летним подростком, он – ребенок, смущённо улыбается, слегка сутулится, носит свитер с воротом, достигающим воротничка рубашки, печет толстые оладьи, угощая ими отца.

Актер показывает зрителю, как главный герой собирается с духом перед тем, как войти в первую роль, подменного учителя французского языка, – обратного пути не будет. Фрэнк Уильям Абигнейл, то есть Леонардо ДиКаприо, на секунду замирает и затем решительно пишет на школьной доске свое имя, имя главного героя.

Уверенность во взгляде, приобретенная в школе после первого опыта с воплощением (не принимая во внимание роль личного шофера отца – к ней герой не был готов), повторяется, растет и крепнет после примерки главным героем формы пилота авиакомпании.

23-летний главный герой, сидящий на пассажирском сидении пойманный сотрудниками FBI преступник, – молодой человек с прежними чувствами 16-летнего Фрэнка Уильяма Абигнейла и мимическими морщинами на лбу. После перенесенной во французской тюрьме болезни у главного героя-актера наблюдается естественное покраснение глаз и все иные признаки сильного воспаления.

Невербальные средства актерской выразительности. Леонардо ДиКаприо воплощает присущую ему элегантность. В образе главного героя актер держит прямо спину, плечи расправлены. Взгляд тоже прямой. Подбородок всегда приподнят, что свойственно актеру во многих фильмах, взгляд сосредоточен, сомкнутые губы образуют тонкую линию. Изящные движения и умеренная жестикуляция.

Взгляд Леонардо ДиКаприо в кинематографической картине – самое сильнодействующее средство актерской выразительности. В глазах главного героя при разводе его родителей были видны слезы. Со взглядом актер одновременно передавал нежелание главного героя быть здесь, сейчас, подписывать документ, и принятое решение бежать. В мыслях он уже отсутствует. И главный герой побежал по улице.

На людей, которых главный герой любит, актер смотрит с нескрываемым, искренним, восхищением, с горящим, пронзительным взглядом обожания.

Во взгляде главного героя читается любовь к отцу. Леонардо ДиКаприо в лице героя устремляет теплый, лучистый взгляд на его отца. Актер улыбается. Улыбка простая, чистая, без намеренных мимических изменений, без напряжения, свободная, на щеках прорисовываются ямочки. Взгляд прямой, направлен снизу вверх. Если главный герой переживает за отца, актер делает «брови домиком», его взгляд становится напряженным.

Когда главный герой восхищается или радуется, потому что слова собеседника совпадают с его мыслями, Леонардо ДиКаприо улыбается легкой улыбкой одними уголками рта.

«Собственная» мимическая миниатюра Леонардо ДиКаприо – взгляд с прищуриванием одного глаза, направленный на собеседника справа налево, «взгляд подозрения» – взгляд, уличающий собеседника во лжи, – используется актером во многих фильмах.

К почерку Леонардо ДиКаприо относится и мимическая миниатюра, воплощающая решимость: подбородок выпячивается, брови изгибаются, взгляд прямой, твердый, пронизывающий, губы плотно сжаты, скулы напряжены.

В моменты жестокого разочарования главного героя Леонардо ДиКаприо вновь использует взгляд в качестве основного средства актерской выразительности. Глаза широко раскрываются, зрачок сужается, взгляд направлен по другую сторону действительности.

Помимо речевых и мимических приемов убеждения, применяемых актером в других фильмах, взгляд также используется Леонардо ДиКаприо в этих же целях: брови приподнимаются в дугообразном изгибе, отчего между бровей пролегают характерные для мимики Леонардо ДиКаприо мимические морщины, глаза актера смотрят в глаза собеседнику, актер кивает головой, образуется ямочка на подбородке. Прибавьте к этому убеждающие слова и то, что актер берет собеседника руками за предплечья – и весь облик убежденного актером собеседника говорит «верю!»

Вербальные средства актерской выразительности. Речь актера в исполняемой роли главного героя размеренная, правильная, убеждающая и убедительная.

Во взаимодействии с другими актерами-героями контактен, общителен, применяет психологию установления контакта с людьми, перенимая их привычки, мимику, обращая внимание на их интересы и манеру разговаривать, употреблять определенные речевые обороты, их настроение и отношение к главному герою.

Взаимодействие с предметами. С предметами актер обращается уверенно, исчезла напряженность и «надлом» пальцев в первых фильмах.

Образ главного героя эволюционирует, главный герой получает новые знания, навыки, взрослеет. В конце фильма у главного героя исчезает детская беспечность, трудности жизни изменили его внутренний мир и внешность. Тем не менее, как я отмечала, в душе главный герой остается верен себе и продолжает быть 16-летним любящим отца подростком.

Кульминация развития образа главного героя проходит четыре стадии, которые можно наблюдать в сценах: 1) когда главный герой был пойман федеральным агентом и задержан полицией во Франции; 2) когда в самолете главный герой узнает от федерального агента о смерти отца; 3) когда главный герой плачет перед домом матери слезами без отчаяния, слезами разочарования, смирения с обстоятельствами в том момент, когда видит ее семью, мужа, дочку, и понимает, что он остался один; 4) когда главный герой в тюрьме просит федерального агента Хэнрэтти показать поддельный чек, его глаза оживают, появляется интерес к жизни и делу.

Каждая стадия кульминации развития образа главного героя оставила следы и на его внешнем облике. Когда федеральный агент и главный герой встретились во Франции, Фрэнк Уильям Абигнейл понял, что его поймали. Об этом свидетельствуют: повышенная жестикуляция, быстрые движения, блуждающая улыбка, повторение одной и той же фразы, зрачки сужены как от боли, мимические морщина между бровей и вокруг уголков рта. В сцене в самолете свойственные актеру мимические морщины пролегли между бровями главного героя, взгляд приобретает остроту, напряженность. Отрешенность, недостаток любви – вот о чем говорит образ главного героя.

Все и со всей полнотой воплощено актером. Попытайтесь, если сможете, сделать мысленный срез вех на жизненном пути героя – и Вы поймете, насколько в одно и то же время может быть разным один и тот же человек, и как сложно это воплотить.

Глава IX. Авиатор

Уотсон вошел в комнату, и, не увидев в ней друга, громко позвал:

– Холмс!

Из-под кровати появилась сначала рука, затем голова, а потом и весь Шерлок Холмс. Волосы были взъерошены, взгляд перемещался с предмета не предмет, изучая обстановку комнаты.

– Они везде установили жучки, – жаловался Холмс Уотсону. – Мориарти перешагнул все границы!

– Холмс, вы слишком подозрительны, – пытался успокоить друга Уотсон.

– Уотсон, я видел прекрасную модель металлоискателя, – сказал любящий технические изобретения Холмс.

– Но Холмс! Это же мания преследования!

– Нет, Уотсон, это прогресс! Это – дорога в будущее! – и Шерлок Холмс продолжил обыск квартиры.

– Дорога в будущее…

«Авиатор» («The Aviator») – фильм 2004 года о Говарде Хьюзе.

Образ главного героя, также как и в кинокартине «Поймай меня, если сможешь», – образ невымышленного персонажа. Данное обстоятельство существенно, так как актеру необходимо воплотить известный образ реального человека. Тем не менее, воплощение образа литературного героя фактически аналогично, поскольку как в первом, так и во втором случае это воплощение цельных образов сложившихся личностей. Существенным является одно отличие: воплощение человека, материально существующего, подразумевает сходство актера с «оригиналом», всем известным, а образ литературного героя, созданного и описанного писателем и лишь для него объективно понятного, может интерпретироваться субъективно и каждым по-разному восприниматься.

Невербальные средства актерской выразительности. У главного героя самоуверенный взгляд в начале фильма, который с годами жизни героя в кинокартине становится просто уверенным – столь сильно отразилась на нем борьба за любимое дело.

Взгляд Говарда Хьюза сосредоточен на внутренней идее. Это взгляд будто заглядывает в него самого, одновременно устремляясь сквозь предметы. Тот присущий Леонардо ДиКаприо трансцендентный взгляд, не раз упоминаемый мной.

В финальной сцене взлета самолета с поверхности воды актер вкладывает такую силу во взгляд, будто с помощью нее он сам этот самолет и поднимет – упорство, целеустремленность.

Мимика и движения. Мы видим новые грани искусства актера благодаря особенностям образа главного героя: с помощью тех же средств актерской выразительности актером созданы специальные, только для этой картины, мимические миниатюры.

Вновь встречается «собственная» мимическая миниатюра, используемая Леонардо ДиКаприо, – тонкая улыбка со слегка опущенными уголками рта и легкими складками возле них.

Одну или обе руки актер убирает в карманы, раздвигая полы пиджака – «собственная» привычка и прием, встречающиеся в большинстве фильмов с его участием.

К мимическим миниатюрам добавляется нервный тик и случающиеся приступы – трудная для воплощения задача. Но вспомните картины «Что гложет Гилберта Грэйпа», «Дневник баскетболиста», и Вы поймете, что это не предел возможностям актера проявить свой талант и отточенное трудом мастерство, возведенное в искусство.

Когда главного героя одолевают приступы психического расстройства, у актера сужаются зрачки, выступает испарина на лбу, глаза краснеют, внешние уголки бровей поднимаются, подбородок опускается вниз, на нем образуются складки.

В образе Говарда Хьюза актер часто прищуривает глаза.

В минуты напряжения главный герой кривит рот, верхняя губа слегка приподнимается, обнажая верхний ряд зубов. А когда главный герой пересиливает себя, все лицо актера покрывается мимическими морщинами.

Недовольство главного героя, которое тот не скрывает от окружающих, Леонардо ДиКаприо ярко выражает «кислой миной».

Помимо мимики, особым невербальным средством являются движения актера в кинокартине. Актер воплощает в движениях не только взросление главного героя, но и перенесенные им травмы, естественным образом хромая после того, как его герой разбился при испытаниях созданного им самолета по сюжету фильма.

Вербальные средства актерской выразительности. Леонардо ДиКаприо придает речи главного героя убежденность и сопровождающий эту речь импульс настойчивости, решимости добиться своей цели – совершить намеченное дело. Также с помощью речи актер воплощает приступы главного героя, повторяя одни и те же фразы.

Во взаимодействие с другими актерами-героями в образе Говарда Хьюза Леонардо ДиКаприо всем своим обликом дает понять, как к кому относится его герой.

К человеку, который является сильным, или к конкуренту, герой-актер относится снисходительно, с вызовом смотрит дерзким, прямым взглядом, не моргая, на лице играет легкая улыбка.

В беседе, когда главный герой уверен в своем решении и ни за что не изменит его, брови актера приподнимаются, губы искривляются в презрении в адрес собеседника, не согласного с ним или пытающегося его разубедить – выражение эмоций и чувств aperte (см. Терминологический словарь).

Актер продемонстрировал и различное отношение героя к разным женщинам – и зритель будет чувствовать эту разницу также, как и известно то, что не найти двух одинаковых песчинок.

Других людей главный герой-актер не замечал – все его внимание приковано к делу и поглощено им.

Взаимодействие с предметами нельзя обойти вниманием. Как человек творческий и творящий, главный герой по-особенному относится и к созданным им предметам. Герой-актер буквально любит то, что сотворил. Прикасаясь к предмету, он «любит» сам предмет и будто пытается слиться с ним – например, сцена в ангаре, когда герой проверяет обтекаемость поверхности самолета, и сцена выбора штурвала.

Эволюция образа главного героя происходит по стремительно восходящей линии. Кульминация развития этого образа в конце фильма могла бы наступить, если бы не психическое расстройство главного героя. Герой пытается справиться с повторяющейся фразой, но находит компромисс между болезнью и своими желаниями, повторяя вместо «будущее» фразу «дорога в будущее», как девиз жизни.