Читать книгу: «Невеста лорда Орвуда», страница 10

– Если хочешь, я возьму тебя на руки.

Я удивлённо на него посмотрела. Заманчивое предложение.

– Ты ведь плохо переносишь переходы, а тут большое расстояние, – пояснил он с лукавой улыбкой.

А в глазах вместо льда голубое пламя. И, кажется, от этого жара я уже вся горю, и колени подкашиваются. Но я упрямо помотала головой.

– Тогда закрой глаза, Селена.

Миг. И в лицо дунул тёплый ласковый ветерок, а тишину сменил шелест волн. А я всё стояла, боясь открыть глаза, чувствуя, как волной накатывает страх. Вдруг окажется, что это всё неправда? Что я просто уснула дома под визор? Или всё ещё лежу, больная, в спальне, и ничего этого не было?

– В чём дело? Тебе плохо?

Меня всё-таки подхватили на руки, прижимая к широкой мужской груди. Я прижалась щекой к его груди, вдыхая знакомый аромат и слушая быстрый стук сердца. Нет, кажется, это всё же правда. Вздохнула.

– Нет.

Я медленно открыла глаза. Нас обступал сумрак. Значит, скоро совсем стемнеет, и поплавать я могу не успеть. А так хочется.

– Просто…

– Да?

– Ты точно настоящий?

Александр тихо рассмеялся в ответ. Ну вот, теперь будет считать меня дурочкой.

– Селе-ена, – протянул он с нежностью. – Ты такая…

– Глупая? – подсказала с усмешкой.

– Необыкновенная.

Я недоверчиво посмотрела на него. Шутит? Вроде не похоже.

– И откуда ты только такая взялась?

Он с улыбкой посмотрел на меня.

Откуда-откуда.

– Из Стоунви…

Я умолкла, с запозданием понимая, что Александр это не буквально имел в виду. Точно, глупая.

А шум волн становился всё громче. Я повернула голову и замерла. Зелёный ковёр постепенно сменялся светло-жёлтым, почти белым песком, на который набегали волны бескрайнего океана. Небо у горизонта уже начинало светлеть, гасли звёзды, а ослепительно яркий диск солнце медленно полз вверх.

Так это восход, и день только начинается?

– Да. Мы с тобой совершили небольшое путешествие в будущее. Здесь уже воскресенье.

О. Значит, вопрос я задала вслух.

Я пошевелилась, думая, как бы поделикатнее намекнуть, чтобы он меня опустил. С одной стороны, не очень хотелось. А вот с другой… Но Александр догадался сам, осторожно сгрузил меня на песок, и каблуки тут же утонули в песке.

– Плавала когда-нибудь утром в океане?

Что?

Он быстро расстегнул рубашку и скинул на песок, потянулся к застёжке ремня. Я отступила, с волнением наблюдая за ним. Сердце бешено колотилось в груди, заглушая, казалось, даже шум океана. Во рту пересохло, и я быстро сглотнула.

– Что застыла? Раздевайся.

Я попятилась.

– Хотя лучше всего, конечно, плавать голышом.

Он быстро глянул на меня, вздохнул. Брюки полетели следом за рубашкой. А я стояла, с испугом и интересом разглядывая его. Раньше я ниже пояса не видела.

– Нравится? – Александр усмехнулся, перехватив мой взгляд, подмигнул. – Давай наперегонки.

И, не дожидаясь ответа, развернулся и побежал к воде. Но только когда нырнул, я очнулась. Испуганно шагнула, но его голова уже показалась над водой.

– Иди-и сю-юда-а-а!

Александр махнул рукой, завлекая.

Но у меня же нет купальника. А на неглиже я не согласна, во всяком случае, пока он там. Океан, конечно, большой, только без перегородок.

И всё же сомневалась я недолго. Когда ещё будет такой шанс? Скинула туфли, прикрыв глаза от удовольствия. Какое наслаждение. Как же давно я не ходила босиком. Потянулась к замку на спине, но «собачка» легко скользнула лишь на треть, а дальше у меня рук не хватало. У-у. Проклятое платье. Представляю, как глупо выгляжу со стороны. Ничего. Не в первый раз. С трудом, но я стянула его, бросила на песок, не жалея.

Перевела взгляд на воду. Александр стоял недалеко от берега по пояс в воде. Он что, подглядывал? Я почувствовала, как щёки опалил жар стыда, и смущённо опустила взгляд, медленно приближаясь океану. Замерла у кромки. Интересно, здесь тоже вначале вода покажется холодной, и лучше сразу нырнуть? Или нет? Осторожно потрогала пальцами воду.

– Смелее. Ходя вид мне нравится.

Быстро глянула на него. Александр улыбнулся в ответ. Специально дразнит? И он что, подошёл ближе? Или мне показалось? Да какая разница? Глубоко вдохнула, и с разбегу вошла в воду. Бр-р-р. Кажется, стоило немного подождать с купанием.

– Давай наперегонки до маяка и обратно. Кто последний, тот будет готовить завтрак.

Александр, неожиданно оказавшийся рядом, махнул рукой вдаль. Я пригляделась. Не так уж далеко. Но если я проиграю, он может ещё и пожалеть: готовка не моя сильная сторона. И неужели у него здесь нет прислуги? Так и тянуло обернуться и посмотреть на дом. Но Александр уже поплыл, уверенно и быстро рассекая воду. Ещё немного и точно проиграю, а это никак нельзя допускать, ведь мне ещё никогда не готовил завтрак тёмный лорд.

ГЛАВА 13

Я всё-таки проиграла и только чудом не захлебнулась на обратном пути. Александр так уверенно чувствовал себя в воде, словно рыба. Может, у него и жабры есть? Или электромоторчик? Ну не может человек плавать так быстро.

– С тебя завтрак, – заявил он с наглой ухмылкой, сидя на песке и глядя, как я выбираюсь из воды.

Но я не посмотрела в его сторону. Сил не было даже на смущение. В боку кололо, дыхание сбилось. Я молча упала на песок рядом, закрыла глаза, стараясь не думать о том, что он сейчас видит. Солнце уже начинало припекать. Ещё немного и завтрак можно будет приготовить прямо на мне. А что, оригинально. Только продукты придётся принести ему.

– Эй.

Александр потыкал меня пальцем в плечо. Хорошо хоть не веткой. Я лениво открыла один глаз, глянула на его довольное лицо.

– Меня не беспокоить, – попросила хрипло.

И перевернулась на живот, стараясь не обращать внимания на противно липнущий к телу песок и отчётливо ощущая пристальный взгляд. Положила голову на согнутые руки. Ну и пусть смотрит. Со спины он меня уже видел, и ничего там особо выдающегося нет.

– Хм. А я думал предложить тебе реванш.

Что? Он издевается? Я же просила помолчать. Повернула голову, откидывая мокрые волосы на спину. Александр улыбался. И откуда столько энергии? Он что, прямо от солнца заряжается? Лично у меня не было ни сил, ни желания даже говорить.

– Нет так нет.

Видимо, мой взгляд был достаточно красноречивым. Я молча закрыла глаза. Так гораздо лучше.

– Откуда у тебя этот шрам?

Вздрогнула, когда он медленно провёл пальцем снизу вверх по моей лодыжке.

– Да так.

Нет, я его точно или стукну, или укушу. Дёрнула ногой и немного отползла. Кто знает, какая часть моего тела его ещё привлечёт? Хотя шрамов у меня больше нет. Как он его вообще разглядел? Мне шрам удачно залечили, так что осталась только «ниточка», которую ещё никто до него не замечал.

– И всё же.

Вот чего ему не сидится в тишине? Полюбовался бы природой или поплавал раз сил так много.

– В Академии на полосе препятствий, – призналась неохотно.

– Хм.

Какой лаконичный ответ. И ради этого стоило допытываться?

Некоторое время было тихо, и я уже почти уснула. Веки тяжелели, дыхание выровнялось. Да и в моём родном часовом поясе сейчас ночь.

– Ладно. Я в душ. А ты не спи, обгоришь.

Он легонько шлёпнул меня по попе, и я возмущённо заворчала в ответ. Лежачего же не бьют! Но глаза не открыла.

– Пропустишь завтрак, будешь должна обед и ужин.

Ну что за изверг? И что это за двойной тариф? Нет чтобы пожалеть бедную меня, взять на руки и отнести в дом. Потом вспомнила, что из одежды на нас только нижнее бельё. Нет, на руки, пожалуй, не нужно, а до дома я и сама дойти могу. Вздохнула и нехотя перевернулась на спину, чувствуя себя рыбой в панировке. Сомнительное удовольствие. Открыла глаза, и тут же прикрыла их рукой от слепящего солнца.

Интересно, а ему здесь секретарь не нужен? Хотя бы на недельку. Я бы согласилась. Да что там секретарь, я бы даже от места служанки не отказалась. Нужно будет спросить.

Медленно села. Оказалось, что Александр забрал вещи. Все. Какая галантность. Впрочем, надевать на мокрое и грязное от песка тело платье я всё равно не собиралась. Да и в туфлях тут ходить неудобно. Пора идти на поиски жилья. Кстати, интересно, какое оно.

Я встала, огляделась и замерла, не веря глазам. Кажется, иногда мечты всё-таки сбываются. У кромки сочно-зелёного тропического леса уютно расположилась хижина. Или правильнее называть её бунгало? Отсюда я видела только огромную соломенную крышу, а стен, казалось, вообще не было. Рядом тянулись к небу пальмы, медленно шевеля на ветру огромными разлапистыми листьями.

Непроизвольно сделала несколько шагов, и только потом вспомнила про свою «панировку». Быстро сбегала к океану и окунулась. Пусть жилище и выглядит скромно, но это не значит, что туда можно идти в таком ужасном виде.

Странно только, что рядом больше нет хижин. Мы же здесь не один? Осознавать это было как-то жутковато. Хоть я и не ожидала от Александра чего-то ужасного.

Оказалось, что стены у хижины всё же были, но стеклянные. Такие чистые, что их почти не было видно. Я даже руки на всякий случай вперёд выставила. Ладно, если ушибусь, не фарфоровая, не разобьюсь. А вот если разобью одно из стёкол…

Двери, ведущие во что-то наподобие гостиной, были, к счастью, открыты. Во всяком случае, если судить по дивану и журнальному столику. Но на пороге я всё равно замерла. Дощатый пол блестел, и ступить на него грязными ногами казалось святотатством. Нет, я, конечно, вытирала их об траву, пока шла, но они всё равно были жутко грязными. Огляделась, но тапочек нигде не нашла. И как Александр прошёл? Следов нет. Не летел же он по воздуху. Хотя…

– Кланяться не обязательно, – заметил он насмешливо, выходя из-за угла в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. – Дом пускает итак.

Но мне было не до шуток.

– Дай тапочки.

– Боишься простыть?

– Не хочу марать пол.

Ему, конечно, не понять – не он же его отмывает. Представила Александра со шваброй в руках и невольно улыбнулась.

– У тебя нет выбора.

– Ты можешь дать мне полотенце, – возразила я сердито.

Мог бы и сам догадаться.

– Если хочешь. Но у меня под ним ничего нет, – сказал он с улыбкой, пристально глядя на меня. – Да и как-то странно, что пол ты боишься испачкать, а полотенце – нет. Оно ведь не самоочищающееся и не одноразовое.

Логика в его словах была. Я вздохнула. И всё же…

– Так что, дать полотенце?

Быстро глянула на него. Александр демонстративно отвернул край, показывая голое бедро. И я смущённо опустила взгляд.

– Нет, спасибо.

У него что, здесь нет запасных плавок? Ни за что не поверю.

– Смелее, а я пока посмотрю, что есть на кухне из съестного.

Я удивлённо глянула на него.

– Я не забыл. Будешь должна обед. Ванная за углом.

Он махнул рукой за спину и прошёл мимо, шлёпая босыми ногами.

Я вздохнула, ещё раз огляделась, но никакой тряпки рядом не было. Ладно, если встать на носочки, может, получится не сильно испачкать.

О том, что после душа нужно будет надеть что-то и желательно чистое я вспомнила, только когда помылась. Позвать Александра? Или не стоит? Огляделась в надежде обнаружить хотя бы халат. Не голышом ведь он здесь ходит? Но, кроме огромного белоснежного полотенца ничего не нашла. И на том спасибо. Не надевать же обратно грязное бельё.

Ладно. До кухни можно дойти так.

Что съестное он всё-таки нашёл, я поняла, когда вышла в коридор. Пахло ужасно вкусно. Принюхалась. Кажется, блинами. Попыталась представить Александра, стоящего у плиты, и не смогла. Но зачем представлять, если можно дойти и посмотреть?

Что я и сделала. Правда, до последнего ожидала увидеть служанку – почему-то непременно чернокожую – или уже готовые блины, высящиеся стопкой на тарелке. И гадай, сам ли он их испёк.

Оказалось, что сам. Александр стоял спиной к входу, к счастью, в плавках. Правда, из-за высокой барной стойки я видела только их резинку и его голую спину. Ну да, странно было бы в такую жару надевать рубашку. Но про шорты он же, надеюсь, слышал?

– Кхм. А у тебя здесь, случайно, нет женской одежды?

Может, миссис Орвуд, «цветочек» или какая другая девица оставила, сейчас мне было всё равно. Хотя на крайний случай подошло бы и что-то его. Правда, без белья, особенно без его нижней части, я буду чувствовать себя не очень. Но ведь можно постирать старое, а на здешнем солнце оно быстро высохнет.

Он обернулся, окинул меня пристальным взглядом, задержавшимся на голых ногах. Как будто не видел их недавно на пляже. Запахло палёным.

– Посмотри, кажется, что-то было в шкафу, – сказал задумчиво.

И быстро отвернулся.

– Только ищи быстрее, блинчики тебя ждать не буду, – донеслось мне в спину.

– Ещё не известно, захочу ли я их есть, – проворчала тихо, разворачиваясь.

Значит, я угадала, и что-то подсказывало – это будут вещи ни его матери. Сердце кольнула глупая обида. Он мне ничего не должен. Надеюсь, только, что у него здесь не десять спален. Впрочем, хижина вроде бы не такая уж и большая.

Комнат и, правда, оказалось всего две. И в одной из них, в шкафу, рядом с мужскими вещами на плечиках висели женские. Роззи оставила? Или другая девица? На миг я замерла, не решая и не желая это надевать. Но выбора не было: возвращаться голой я не собиралась. Хотя Александру бы, наверное, понравился такой вариант.

Решительно потянулась к одному из платьев.

А потом и трусики нашла. Точнее, стринги. Долго смотрела на них. Всё-таки это нижнее бельё. Чужое нижнее бельё. Но оно же чистое. Странно, правда, что он хранит их. Фетишист? Или просто забыл выкинуть? Или их хозяйка частенько сюда наведывается? Я так чётко представила себе Роуз здесь, в этой комнате и в этом платье, что даже чуть не передумала.

Может, попросить его вернуть меня обратно?

Но потом бросила взгляд в окно на пляж и океан вдалеке, сливающийся с небом. Ну уж нет. И никакая Роуз не испортит мне это неожиданно счастье. В конце концов, я ведь даже права не имею ревновать. Кто я ему такая? Так что нужно просто забыть про неё.

Я покрутилась у зеркала. Платье почти пришлось мне впору. Правда, белый цвет лучше бы смотрелся на загорелой коже, да и ткань оказалась слишком тонкой, просвечивающей, и я отчётливо видела соски. Впрочем, Александр их уже тоже видел на балу. И не только мои.

Глубоко вдохнула и направилась на кухню, пока он там все блинчики не уничтожил. Есть хотелось жутко.

Но там никого не было. Я удивлённо замерла на пороге. Сбежал, что ли? Или что-то случилось в офисе? Но тогда он бы, наверное, сказал или оставил записку. Огляделась, но ничего такого не нашла. Да и блинчиков не было. Не забрал же он их с собой из вредности?

– Кого-то потеряла? – раздался вкрадчивый шёпот за спиной, и меня притянули назад, вжимая в широкую мужскую грудь.

И я, кажется, ощутила всего его мышцы спиной. И не только ею.

Замерла с открытым ртом, готовая закричать и, размышляя, чем бить сначала локтем в бок или ногой в пах. Второй вариант лидировал. Ему повезло, что я медлительная.

– Пошли на пикник.

Он стиснул меня сильнее, с шумом втягивая воздух возле моей макушки, и отпустил. А я так и стояла, ошарашенная. Что это сейчас было? Мне показалось или он нюхал мои волосы?

От удивления даже не сразу поняла, что он сказал.

– Торопись. Я уже часть съел.

Это вывело меня из оцепенения. И я быстро направилась за ним той же дорогой, что недавно вошла. Но на террасе замерла. Нужно было самой поискать ему шорты. Александр шёл к небольшому клетчатому покрывалу, расстеленному под пальмой и заставленному тарелками. Неожиданно. И чем ему стол не угодил?

– Смелее. Или теперь боишься испачкать ноги?

Он обернулся, глянул на меня насмешливо.

У кого-то, кажется, просыпается чувство юмора. Но шутки пока выходят не очень.

– Ты специально, да?

А про обувь я и, правда, забыла. Он же не думает, что меня это остановит? Я решительно шагнула с лестницы на мягкую траву, и быстро преодолела расстояние до пальмы. Александр указал на противоположный край.

– Прошу.

Блинов и, правда, было немного. Но я ведь не знала, сколько он испёк. Да и кроме них, было чем ещё поживиться: фрукты, зелень, сыр и мясная нарезка казались мне не менее соблазнительными. Села, старательно расправляя юбку, и только потом потянулась за хлебом для бутерброда.

– Смотри, рот так широко не откроется, – заметил он насмешливо, наливая мне сок из кувшина.

– Откроется, не переживай, – возразила уверенно, вкладывая ещё один слой сыра и нарезки. – Я туда и не такое запихивала.

Да и какая разница, съест один большой бутерброд или десяток маленьких?

Быстро глянула на него, на искрящиеся весельем голубые глаза и смущённо опустила взгляд. Кажется, опять ляпнула что-то не то. Со злостью впилась в бутерброд и заработала челюстями, старательно разглядывая покрывало. И только когда в руках остался маленький кусочек, поняла, что выгляжу сейчас ужасно. Как дикарка. Особенно для него, привыкшего, наверное, даже банан есть с ножом и вилкой. Вздохнула.

– В чём дело? Не влезает?

А вот это уже было обидно.

Я отложила остаток бутерброда, старательно прожёвывая то, что было во рту.

– Селена?

Ну вот, а теперь он спросит, что случилось.

– Посмотри на меня.

Но я продолжала упрямо глядеть вниз. Как оказалось, зря: Александр быстро перешагнул покрывало и сел рядом. Я попыталась отползти, но была схвачена за руку.

– В чём дело?

Он притянул меня ближе, приобнимая за плечи, мягко взял за подбородок, заставляя поднять голову.

– Я обидел тебя? Прости. – Он ласково погладил меня по щеке. – Селена, – позвал ласково.

Я не выдержала, посмотрела и замерла, глядя в светящиеся нежностью глаза. Даже дышать, кажется, перестала. Но когда он стал медленно склоняться, испуганно дёрнулась, выставляя руки вперёд.

Нужно что-то сказать. Нужно срочно что-то сказать.

– Ты… – Я перевела взгляд с его лица на грудь, скользнула взглядом по татуировке на моей руке. – Ты обещал мне всё рассказать.

Александр вздохнул, кажется, недовольно, но руки с моих плеч не убрал.

– Что именно ты хочешь знать?

А я с ужасом поняла, что испортила такой чудесный пикник. Сама. Дура. Но отступать уже поздно.

– Всё. Например, почему ты не сказал матери о том, что помолвка фиктивная?

Имею же я право знать. Он должен был сказать мне причину сразу.

– Это сложно объяснить, – начал он тихо.

Усмехнулась. Это я уже слышала. Но торопить не стала. Было что-то такое в его голосе, что заставляло терпеливо ждать продолжения.

– Отца я не помню. Орвуд – фамилия отчима, – признался Александр неожиданно. – Но я всегда считал его своим отцом.

Я нахмурилась, припоминая, что у него, кажется, двойная фамилия. Джей её даже говорил. Но вторую никто почему-то не называл, и я про неё забыла.

– Он погиб, когда мне было четырнадцать. Просто ушёл однажды утром на работу и не вернулся. Несчастный случай.

Александр говорил медленно и тихо. И я с ужасом поняла, как тяжело ему рассказывать об этом.

– Накануне я получил двойку по поведению, и мама в наказание запретила мне выходить из комнаты. А это был последний день, когда он был жив. Я был тогда так зол. Кричал, обвинял её во всём. У подростков магия не стабильна. Ты, наверное, знаешь. А на мне не было ограничителя, и тьма вышла из-под контроля.

Ох. Ограничитель надевался в семь лет и не снимался до выпускного вечера. Правда, это касалось только тех, у кого был большой резерв.

– К счастью, с нами был Джей. Он защитил её, поставил щит.

А я вспомнила то фото, показанное мне миссис Орвуд. И рыжего Джея. Так значит…

– Но ему было всего тринадцать. И не хватило опыта. Щит он удержал, но «выгорел». А мама… Она была беременна. И потеряла ребёнка. Девочку.

Он на время замолчал, а я пыталась переварить услышанное. Значит, Джей «пустышка»? Какой ужас. У меня был маленький резерв, и я не так часто пользовалась магией, но всё равно не могла представить себя совсем без неё.

– Тогда я поклялся, что если она простит меня, я больше никогда не повышу на неё голоса.

А я уже и так пожалела, что задала этот вопрос, чувствуя, как на глаза выступают слёзы.

– Она так давно мечтала о свадьбе. Невестке, которая заменит ей дочь. – Он с силой, до боли, сжал моё плечо, но я промолчала. – А если повезёт, и внучке. Я просто не смог сказать ей правду, видя, как она счастлива. Не мог лишить этих нескольких дней. Прости.

Простить? За что. Я усмехнулась. Он поступил правильно. Только нужно было сказать мне, хотя бы намекнуть. Неужели я бы не поняла?

– А Джей? – спросила тихо.

– По решению суда я должен выплачивать ему пожизненную пенсию. Но он отказался. Правда, место так и не нашёл, и я был рад, когда он согласился работать на меня.

А я представила себе амбициозного мальчишку, вмиг лишившегося будущего, и содрогнулась. Наверное, Джей надеялся заменить внутренний резерв внешними источниками. Только вот такие амулеты стоят слишком дорого. И подобный специалист просто невыгоден. Как маг. А вот для обычных профессий, вроде помощника, это не имело значения.

Вспомнила, как он легко создал вазу. Я ведь даже не заметила, откуда он взял силу.

Александр молчал. А я почувствовала себя ужасно неловко рядом с ним. Эта история была слишком личной. Таким не делятся с посторонним. Но и уйти не решалась.

Медленно подняла голову, желая и боясь увидеть его лицо. Но оно было спокойно, а глаза до ужаса пусты и казались стеклянными, словно у куклы.

– Прости, – выдохнула тихо.

Александр усмехнулся грустно, моргнул, переводя взгляд на меня. И мелькнувшая в глубине его глаз боль отразилась во мне.

Бедный. Он же сейчас, наверное, пережил это заново.

Мне захотелось сделать что-то для него, показать, что всё хорошо. Отвлечь. И я не нашла ничего лучше, чем возобновить то, что сама же и прекратила. Потянулась, чувствуя, как его рука соскользнула с моего плеча, осторожно коснулась губ, прикрывая глаза. Минута. Другая. Но он не отвечал, замерев статуей.

Ну да. Конечно. Нашла чем утешить. От осознания собственной глупости и никчёмности захотелось провалиться сквозь землю.

Я отстранилась, всё ещё не открывая глаз и желая лишь одного – сбежать. Но не успела. Он сжал меня в объятьях, привлекая к себе, и поцеловал. Жадно. Требовательно. Горячо. И я с готовностью ответила, обвила руками его шею, притягивая ближе.

И не заметила, как оказалась лежащей на траве, с задранной юбкой. Александр целовал меня в шею, а его ладонь уверенно ползла вверх по ноге, погладила бедро. И это мигом отрезвило меня. Я быстро накрыла его руку своей, останавливая.

– Я не могу… Прости, – выдохнула, не открывая глаз.

Дыхание сбилось, лицо горело и, казалось, всё моё тело стало огромным факелом, который срочно нужно было потушить. Но я не была уверена, что для этого хватит даже океана.

Он тут же убрал руку, поправил платье.

– Прости, я не хотел тебя напугать.

Я открыла глаза, и от сожаления, промелькнувшего в его взгляде, сердце болезненно сжалось. Я хотела этого и боялась. Всё развивалось как-то слишком быстро, сбивало с ног, словно огромная волна. Казалось, ещё миг и раздавит.

Александр отстранился, и мне неожиданно стало ужасно пусто без него. Захотелось потянуться следом, прильнуть. Может быть, я зря сомневаюсь? И чего боюсь? Не в первый же раз.

– Ты права, до свадьбы нельзя.

Скажи он это серьёзно, и я бы обиделась. Я всегда жутко не любила эти шуточки про «цветок», который нужно беречь для того самого. Единственного.

– Если хочешь, можем пожениться.

Что? Я приподнялась, а потом села, глядя на него недоверчиво.

– Александр…

– Алекс, – поправил он, посмотрев на меня с улыбкой.

– Алекс. Ты не должен жениться на всех, с кем хочешь… – Я смутилась под его пристальным насмешливым взглядом. – Переспать. А то никаких денег не хватит на разводы.

– Не беспокойся. Я женюсь один раз, и разводиться не собираюсь.

От этого признания сердце на миг замерло в груди и забилось сильнее. Глупое. Это он не про меня. Нужно пошутить в ответ, улыбнуться, но вместо этого я спросила:

– А как же Роуз? Мне казалось, ты любишь её.

И это ведь её платье. Я почему-то была в этом уверена.

– Роуз? – Он усмехнулся, но как-то грустно. – Любил. Когда-то я даже думал, что мы поженимся, но она выбрала другого.

Что? Я вспомнила Криса, которым она так легко командовала. Как-то сложно было поверить, что это её осознанный выбор. Может, у неё те же проблемы с деторождением, что и у Алексан… Алекса?

– Она была моей первой любовью, Селена. Такое не забывается. Но теперь мы только друзья.

– И у вас с ней ничего не было после её свадьбы? – уточнила я недоверчиво.

И тут же дала себе мысленно затрещину. Дура. Куда лезу? Зачем?

Он грустно улыбнулся в ответ.

– У нас с ней больше ничего не будет. Можешь мне поверить.

Не будет? То есть всё-таки было?

Я вспомнила бал. Скривилась. Судя по всему, слово «верность» высшему свету незнакомо.

– Хочешь сказать, что ты бы не стал изменять своей жене?

Я понимала, что лезу не в своё дело, но не могла остановиться.

– Я не собираюсь тебе изменять, Селена, – ответил он, глядя прямо в мои глаза.

Значит, всё-таки собирался. Или просто не исключал такую возможность? И почему бы не сказать пря… Что? И тут только до меня дошло. Я недоверчиво на него покосилась. У нас же фиктивная помолвка. И плевать на то, что татуировка меняет цвет. Пора бы ему об этом напомнить, если забыл. Но вместо этого с губ сорвалось другое:

– А как же Оливия?

– Думаю, она уже нашла мне замену.

Да, точно, Джей. Но…

– Здесь есть маленький храм. – Он развернулся, взял меня за руку. – И мы можем пожениться, как делали наши предки. Хочешь?

Я смотрела в его глаза, не смея отвести взгляд. Сердце бешено колотилось в груди.

Он ведь это не серьёзно? Несерьёзно же? Потому что я, кажется, хочу согласиться. Медленно облизала губы, готовая выдохнуть «Да». Но Александр неожиданно нахмурился, вмиг становясь серьёзным, до боли сжал мою руку.

– Мы должны вернуться.

Что? Но как же…

Он склонился, нашарил что-то на покрывале и резко встал, потянув меня за собой.

– Закрой глаза, Селена.

А я не успела и рта раскрыть. В воздухе возникла чёрная точка портала, расширяясь на глазах, и пришлось подчиниться. Молча шагнула за ним.

Первым, что я услышала, был оглушительный женский крик:

– Вот она! Селена-а!

Открыла глаза, с удивлением глядя на рыжую девчонку, подлетевшую ко мне, словно ураган. Моргнула, пытаясь понять, где мы, и почему здесь так много полицейских.

– Лорд Орвуд? Вы обвиняетесь в работорговле и заключаетесь под стражу до выяснения обстоятельств.

Что? Я резко обернулась, с ужасом глядела, как на его запястьях сами защёлкиваются магические наручники. К ним тут же потянулись ниточки тьмы, вырастающие прямо из его рук.

– Прекратите, мистер Орвуд. Будет только хуже.