Путник покормил своих безмолвных сожителей консервированной тушенкой и, теребя перемотанное плечо, направился за очередной порцией видео из прошлых лет. В них бывшая сотрудница с периодичностью в месяц рассказывала о выполненных задачах и оценивала психологическое состояние своих коллег. За прошедшее время путешественник просмотрел файлы за год жизни изолированных под землей ученых. Помимо основных тем, Боб затрагивала и второстепенные. Она делилась незначительными происшествиями, говорила о переживаниях за родных, о досуге и ненужных достижениях в ненаучной области. Также она вкратце давала оценку неизвестным экспериментам, проводимым в лаборатории. К сожалению, понять, о чем именно она говорит, было невозможно, так как девушка изъяснялась коротко и не всегда прямым текстом.

«Эксперимент номер одиннадцать. Подопытный номер семь. Итог такой же, как и в предыдущих. Конечная цель не достигнута. Подопытный не прошел даже первый этап».

Из всего контекста Джеймс понял, что командный пункт, о расположении которого не говорилось ни слова, давал им приказы касательно проводимых работ, после чего команда приступала к осуществлению плана, согласованного на высшем уровне. Ко всему прочему, Боб упомянула про доставку продуктов питания и некоторого оборудования самолетом каждые полгода. Пополнение склада произошло дважды и, судя по комментариям девушки в отчетах, последний раз был совсем недавно. Еще один момент на видео указывал, что в помещении под кодовым замком находятся наиболее точные данные по исследованию. После этой информации мужчина провел долгое время в раздумьях, изучая все возможные способы взломать дверь. Но попытки оказались тщетны, из-за чего пришлось забросить эту идею окончательно.

Включая очередное видео, путешественник замечает бурление эмоций на лице рассказчицы.

– Привет, это снова Боб, и у меня сегодня неожиданные новости. Мы уже сообщили в центральный отдел об этом, обсудили между собой и осталось лишь констатировать для видео. Как вы понимаете, мы придерживаемся указаний высшего руководства, поэтому ведем запись для дополнительной отчетности. В общем, наш прелестный участник научной группы под псевдонимом Сэнди беременна. И плоду уже больше пяти месяцев. Это означает, что аборт может принести вред здоровью жизнерадостного члена коллектива. С этой новостью, как я уже говорила, мы обратились в центр, который принял решение все-таки сопровождать ее роды. Для этого они вышлют группу, специализирующуюся на подобных мероприятиях. В теории мы и сами способны оказать медицинскую помощь, но большинство сошлось на мнении, что без опыта на такой риск не стоит идти. Присланные же люди с оборудованием справятся с этим без труда. Это было радостной вестью, но, если учитывать дальнейшее развитие событий, все понимали, как тяжела и странна будет жизнь маленького человечка в этом подземном мире. В целом все стремятся поддерживать оптимизм во благо душевного равновесия Сэнди. Она, конечно, волнуется, но скажите, какая женщина не будет переживать при первой беременности? Хочу отметить, что год жизни в замкнутом пространстве дается коллективу нелегко, каждый из нас испытывает эмоциональную подавленность и, учитывая прогнозы по ситуации во всем мире, мы понимаем, что нет точной даты возвращения на поверхность. Эксперты со стороны штаба предполагают, что в случае негативного развития событий застой продлится десять лет. Это нас пугает и заставляет заниматься наукой с особым рвением. В связи с этим хочу заверить, что мы не сдаемся и будем делать все возможное во имя спасения сознательной жизни на планете! На этом, думаю, все, следующая запись ровно через месяц.

Путешественник без особого интереса смотрел этот видеодневник, просто постольку-поскольку у него было много свободного времени. Если попадалась интересная информация, он не перематывал.

– Боб на связи и сразу хочу сказать об одной немаловажной особенности, приобретенной сравнительно недавно… Не знаю, можно ли говорить это на камеру… В общем, дело в том, что я чувствую, как начинаю привыкать к блогерству. И это господа, ужасно, так как ранее я относилась к этому роду занятий, скажем так, с предубеждением. Но хватит шуток, перейдем непосредственно к последним событиям, а их случилось не так уж мало. В первую очередь хочется сообщить о прибытии медицинской группы по причине родов. Эти ребята прилетели на выручку заблаговременно и, как они уверяют, это обусловлено большой вероятностью родить раньше срока из-за так называемых стрессовых условий. Тем не менее Сэнди довольно бодра, и ее оптимистическому настрою мог бы позавидовать любой из вновь прибывших. Кстати, о Сэнди: седьмой месяц беременности начал сказываться на ее походке. Немного переваливаясь с боку на бок и изредка подпирая спину рукой, она не перестает улыбаться, чем заряжает и нас. Да и вообще всем уже не терпится понянчиться с будущим претендентом на Нобелевскую премию…

Путешественник решил немного перемотать видео. Восстановив нормальную скорость ролика, он услышал:

– Медицинский персонал в составе четырех человек пробудет у нас несколько месяцев. Имена засекречены, а прозвища я им еще не успела придумать. Буду пока называть по профессии. Единственная женщина – у нее большой опыт, работала в роддомах нескольких городов акушером-гинекологом. Молодой парень был ее ассистентом, и он просто акушер. Он часто общался со здоровяком, видимо, они друзья. Сам же великан, на удивление окружающих, оказался анестезиологом-реаниматологом. Крайним в списке был мужчина средних лет, следящий за новорожденным в его первое время пребывания в этом мире, неонатолог. У этого мужчины добрые глаза, и вообще, при первом взгляде на него я поняла, что это во всех смыслах хороший человек. Судя по смешной расцветке и немного иной формы эпидемиологическим скафандрам, они прибыли из лаборатории другого профиля. На вопрос, откуда именно, новички решили не отвечать…

Скиталец с задумчивым видом остановил ролик. Стеклянный взгляд был направлен на монитор, но в тоже время он смотрел сквозь него, в пустоту. Путник машинально, абсолютно бессознательно зашевелил губами, перебирая цифры:

– Один, три, – рот открывался до крохотной щелки. Мысленное погружение в дебри сознания заставило его замереть. – Бревно, выстрел, трое у входа, двое в бункере…

Как только сопоставление фактов и подсчет закончились, а эмоции на лице ожили, он прохрипел:

– Черт возьми, – медленно вставая со стула и словно осознавая, что совершил какую-ту большую оплошность, он продолжил: – Черт, черт, черт!

Через мгновение путник ринулся за ножом, а затем быстрым шагом направился в коридор, ведущий к выходу из бункера. Туда, где висели скафандры. Он остановился, рассматривая стандартную экипировку белого цвета. Сам комбинезон был прорезинен, прозрачно-округлый щиток в скафандре служил для обзора местности. Путешественник провел взгляд до рядом висящих комбинезонов оранжевого цвета, напоминающего оттенок формы для заключенных американских тюрем. Верхняя прозрачная часть имела ромбовидную форму для увеличенного обзора. На сапоги он не смотрел, они бы ничего интересного ему не сообщили. Оранжевых эпидемиологических скафандров насчитывалось ровно четыре.

– Этого не может быть, – дрожащим голосом произнес он.

Поднявшись по крутым ступенькам, мужчина повернул вентиль входной двери бункера. Механизм сработал со скрипом, на что не могли не обратить внимания четвероногие сожители. Пес тревожно залаял, предупреждая, и незамедлительно примчался к месту потенциальной угрозы. Через мгновение и кот с важным видом появился вблизи своего собрата. Оба смотрели в проем открытой двери бункера и видели лишь спину своего двуногого вожака, потирающего больное плечо. Пес издал короткий и одновременно басистый звук из пасти. Так он напоминал о себе или сообщал, что у него возник вопрос. Повернув голову, путешественник обратился к своим питомцам:

– Будьте здесь. Я скоро вернусь.

Но слова были моментально отвергнуты, и животные направились за взволнованным хозяином. Питомцы не всегда слушали его, и путник к этому привык. Ко всему прочему мужчина понимал, что они беспокоятся за него так же, как и он за них. Путешественник не стал противиться желанию зверей подстраховать его.

Через некоторое время скиталец подсчитывал загнивающие тела. Питомцы в это время находились на определенном расстоянии от него для большего обзора территории. Таким образом все трое контролировали необходимую местность на случай посягательства непрошенных гостей. Вскоре после нехитрых расчетов путник заключил:

– Одиннадцать, значит.

Он прекрасно помнил, сколько жителей бункера было представлено в первом видео – восемь. Еще четверо прибыли позже. Он с мгновение подумал, и его окатило холодным потом. Сердце забилось чаще. Путешественник вспомнил, для чего прилетела подмога.

– О господи, – взволнованно сказал скиталец, – тот мальчишка.

Путник быстрым шагом направился к месту, где привязал юношу к дереву. Он понимал, что прошло несколько дней и вероятность, что тот выжил, была минимальна. Через полчаса, уже склонившись к бездыханному телу и закрывая веки парня рукой, он с грустью в голосе произнес:

– Двенадцать.

При всем уже привычном сожалении к убитым блуждающим, мужчина осознавал: будь этот молодой человек или же любой другой живым, ничего бы не изменилось. Ему так же пришлось изничтожать противников, так как по своей природе они были агрессорами…

Изучая поведение блуждающих после полного поражения вирусом, он не мог понять, почему агрессивные больные люди не нападали на знакомых. А неудачно подвернувшиеся чужаки тут же подвергались нападению. Хоть научного объяснения данным действиям не было, все же имелась одна очень интригующая гипотеза. Однозначно этот вирус влиял на мозговую деятельность, со временем приводя человека к полной деградации. Именно поэтому увиденное ранее поражало путника еще больше. В случаях, когда голод доводил до полной потери человечности, некоторые из них подвергали насилию уже знакомых личностей, сказывалась постоянно усложнявшееся нехватка продовольствия. Каннибализм постепенно входил в обиход среди блуждающих. В будущем людоедство вполне могло поставить заключительную точку на истории человечества. Такой тотальный автогеноцид, как думал сам путешественник, уже был распространен на бо́льшей территории страны или даже мира.

Все больное население бессмысленно блуждало бок о бок по территориям, известным из жизни до пандемии. И когда все съедобное поблизости заканчивалось, блуждающий либо поедал своих прежде знакомых, либо ретировался в другую местность в поисках пищи, где, скорее всего, выходил на других себе подобных. В своих размышлениях путешественник основывался на многих наблюдениях за абсолютно невменяемыми людьми и получалось, что вирус в действительности охватывал не всю мыслительную часть хомо сапиенсов. Он все же оставлял некоторые отделы мозга функциональными, что и позволяло тем узнавать лица тех, с кем контактировал в последние годы осознанности. Это как раз и объясняло лояльное поведение блуждающих в инстинктивно собранной небольшой группе. Конечно же, ученые могли поднять его на смех, если бы еще оставались какие-то ученые. Он бы хотел встретить их и задать еще один актуальный вопрос касательно развития умственных способностей всей живности. Ведь животные, обладающие, помимо набора инстинктов, изначально встроенным сознанием, с появлением вируса начали развиваться прямо противоположно человеческому роду. Стадии мыслительных процессов людей и животных в эти времена создавали множество поводов для размышлений. Скиталец не мог оценить с научной точки зрения, как всемирное отупение человечества можно связать с повышением умственных способностей всех животных, имеющих хоть какой-то более или менее развитой мозг. Но было ясно одно – во всем виноват этот проклятый вирус. Как же люди со всеми своими достижениями и при всей развитости медицины, решавшие эпидемиологические вопросы в глобальном масштабе, умудрились проиграть войну за выживаемость очередному штамму? Над этим вопросом долго ломал голову путешественник в начале своего пути, а потом… потом он перестал думать на эту тему, понимая, что такая задача для его среднестатистических мозгов нерешаема и нет никого смысла пытаться ее разгадать.

После повторного подсчета убитых жителей бункера путник убедился, что не хватало тела женщины. Вариантов, как она могла исчезнуть, было несколько. Первый, который приходил на ум: ее съели. Либо она чем-то заболела еще и умерла, после чего ее похоронили в неизвестном месте, либо труп пропавшей находится за той самой пресловутой дверью с кодовым замком. Теперь к загадке с доступом к запрещенной комнате прибавилась еще одна: куда подевался тринадцатый резидент? Путник понимал, что свет на судьбу исчезнувшего научного работника могут пролить лишь последующие видеофайлы, к просмотру которых путешественник решил приступить сразу после возвращения в подземную обитель.

Отстранившись от тела, скиталец направился к бункеру и не заметил под ногой сухую ветку. Споткнувшись, он сломал ее и пошатнулся. Пришлось упереться рукой с забинтованным плечом о ствол крупного дерева. Тотчас неожиданная боль пронзила его всего. Уже не было понятно, где находится источник боли, ведь практически все тело изнывало от последствий попадания лихой пули. Кое-как сдерживаясь от крика, он присел на колено и стиснул челюсть, после чего пробормотал:

– Черт, как же больно.

Пес, будто чувствуя состояние хозяина, примчался на выручку.

– Ничего, ничего. Сейчас доберемся до бункера, и я перевяжу рану, – поглаживая пса, сказал мужчина.

Через несколько секунд путешественник встал и продолжил путь.

Добравшись до бункера, путник прямиком направился в медицинский отсек. Хирургическими ножницами он разрезал слой наложенных бинтов. Отражение в зеркале, перед которым он проделывал все манипуляции по обработке раны, показало печальную картину. Воспаленная ткань вокруг ранения значила, что под кожей образовался гной, который уже сумел оставить след на внутренней стороне бинта. Нужно было срочно принять меры. Путешественник понимал, что для извлечения гноя и последующей промывки необходимо сделать надрез. Резать свое тело ему еще не доводилось. Сопутствующее маленькой операции волнение и дрожащая рука заставили вспомнить о бутылке виски. Допив остатки, хранящиеся для особого момента, он прикоснулся к коже обработанным острием ножа. Сорокоградусная анестезия неплохо справлялась с волнением, и через несколько минут он уже накладывал новую повязку. Вскоре опьянение начинающего хирурга сказалось на аппетите. Разделив консервированную тушенку на три неровные части, он вместе с питомцами приступил к еде. С момента подсчета убитых обезумевших ученых в мужчине не утихал интерес к судьбе тринадцатого сотрудника. После плотного обеда на кухне скиталец переместился к единственному рабочему монитору в бункере и наконец-то продолжил просмотр…

Глава VI. Не святая троица

Переключая частоты радио в своем пикапе, Джеймс пытался поймать хоть какую-то станцию.

Короткие FM-волны перестали транслировать эфир около полугода назад. Тогда упоминания о ситуации в стране или штате имели мало общего с реальностью. В них на протяжении нескольких месяцев не сообщалось никакой детальной информации. Говорилось о чем угодно, но не о проблемах людей с памятью, ни слова о проводимых мерах, в том числе ничего про полное истребление всей живности, чья кора головного мозга достаточно развита, включая рептилий и птиц. Такое умопомрачительное заключение Джеймс сделал, читая тематические книги и анализируя застывшую в голове картину с огромной кучей мертвых животных в русле небольшой реки. Загнивающие морды и другие части тела четко отпечатались в его сознании. Из любопытства или же из желания провести свое маленькое расследование Джеймс однажды посетил единственный постоянный зоопарк в черте города. После сложного общения с оставшимися работниками общественного заведения его мысли по поводу вывоза оттуда определенных видов животных подтвердились.

Что же касается AM-станций, то последние голоса на длинных частотах раздавались еще месяц назад. Качество работы многих дикторов скатывалось на глазах, но слушать человеческую речь было нужно. Важная информация могла прозвучать в любой момент. Среди радиоведущих был голос без заикания или скомканности. Этот человек не рассказывал о ситуации в стране или где-то еще, объясняя это тем, что все и так плохо, зачем портить настроение? Вместо новостей радиоведущий зачастую включал музыку, которая нравилась Джеймсу. Но в один миг все голоса исчезли.

Весь месяц из динамиков магнитолы раздавался лишь белый шум, но Джеймс не отчаивался. Сидя в автомобиле с открытой дверью и прислушиваясь к помехам, он терпеливо крутил регулятор поиска. В этот момент раздалось мяуканье. Кот запрыгнул на колени Джеймса и, перешагнув через парня, сел на соседнее сиденье, повторно мяукнув.

– Я начинаю жалеть, что забрал тебя с собой, – улыбаясь, сказал Джеймс. – Ты постоянно хочешь есть.

Кот медленно моргнул и продолжил настойчиво смотреть на хозяина.

– Давай так, если ты дашь мне лапу, как научился это делать пес, то мы сразу же пойдем за кормом.

Джеймс протянул ладонь коту, но тот не понимал, чего от него хочет этот человек.

– Хм, тогда подождешь.

Парень отвернулся от питомца, чтобы настроить следующую радиоволну, и когда, как показалось Джеймсу, шум изменил тональность, кот положил лапу на его предплечье…

Джеймс подобрал чудом спасшегося котенка год назад. Он тогда еще не приобрел окончательный окрас, и лишь отчасти в нем угадывался таец. На момент спасения зверьку было около трех месяцев. Он был почти полностью белый и не мог скрыться в лесу. С возрастом окрас стал более четким и темные лапы, морда, уши и хвост на контрасте с кремовым туловищем показали, что Джеймс угадал с породой. Гипнотическим эффектом обладали голубые глаза формы миндаля, а компактное тело на средних лапах с отличной мускулатурой делало из маленького питомца настоящего альфу среди себе подобных. Где-то Джеймс вычитал, что такая расцветка называется колор-пойнт и что эта порода очень злопамятна. Парень не переживал по поводу мстительности, но все же во время чтения выглянул из-за журнала и встретил подозрительный прищур питомца.

Не скупясь на похвалу, Джеймс насыпал обещанный корм. Кот же, как всегда, отреагировал на подношение громким мурлыканьем. Но идиллия взаимного уважения оборвалась из-за беспокойного лая пса. Джеймсу пришлось отреагировать на тревожное поведение лабрадора. Пес никогда не лаял без причины. Джеймс покинул дом, озирая ту же сторону куда и был направлен взор питомца. Вскоре на горизонте появился силуэт. Это был мужчина. Его то ли бег, то ли быстрый шаг нельзя было назвать здоровым. Он сильно хромал на одну ногу. Очертания незваного гостя становились яснее. На нем была яркая рубашка, но даже на такой одежде парень разглядел кровь. Взгляд неизвестного, который явно был направлен к современной хижине Джеймса, казался потерянным. Он решил выдвинуться навстречу раненому гражданину и, когда расстояние сократилось до минимального, Джеймс громко спросил:

– Что с вами? – Мужчина приближался. – Вас кто-то ранил?!

Через мгновение они оказались на расстоянии вытянутой руки, и запыхавшийся незнакомец ответил:

– Я-я… не… п-помню.

– Че-е-ерт, – спокойно протянул Джеймс. – Неужели все так плохо? – пробормотал он себе под нос, а затем более ясно спросил: – Вы понимаете меня?

– Да.

– Нужно осмотреть рану. Пройдемте в дом.

– Вы п-поможете мне? – спросил он.

– Я помогу вам, но нужно зайти в дом, – повторил Джеймс.

Мужчина неестественно дернул головой, дав согласие.

– Х-хорошо.

Как только они приблизились к входной двери, неизвестный заметил пса. Через мгновение он схватил первый попавшийся в руки предмет и, встав в агрессивную позу, грозно, словно неандерталец, закричал.

Пес оскалил зубы, даже и не думая отступать. Джеймс тотчас преградил дорогу мужчине.

– Ты не тронешь мою собаку, ты понял? Или иначе отправляйся откуда пришел.

– Но з-з-зверь плохой, плохой зверь, б-болезнь.

– Это чушь! Если хочешь, чтоб я обработал рану, опусти грабли.

Пауза затянулась. Неизвестный продолжал смотреть на собаку, не отпуская орудие. Джеймс заговорил вновь:

– Убери грабли.

Неизвестный посмотрел на Джеймса, затем на стоящего напротив пса. Тот уже не скалился, и мужчина медленно положил предмет. Опасливый взгляд незнакомца говорил о его возможной агрессивности. Но на самом деле животное больше пугало мужчину, нежели раздражало. Хозяин дома решил на всякий случай закрыть животных в сарае, где складировал расходные материалы. Вскоре Джеймс вернулся к покорно сидевшему на ступеньках дома незнакомцу. Он тяжело дышал, но и без этого было понятно, что силы покидают его. Усадив нарушителя спокойствия на стул внутри жилища и приготовив медицинскую аптечку, Джеймс задал вопрос:

– Как тебя зовут?

Мужчина задумался.

– Не п-п-помню, – ответил гость.

– Тогда скажи, что ты делал в лесу?

– Б-бежал.

– От кого?

Молчание. По растерянному взгляду читалось, что он старается вспомнить, но память исчезла безвозвратно.

– Тоже не помнишь? – спросил Джеймс.

Мужчина не ответил на вопрос и вскоре с какой-то детской признательностью начал благодарить:

– С-спасибо за-за все.

– Пока еще не за что…

Разговаривая, Джеймс помогал снять верхнюю одежду с пострадавшего. Когда рубашка оказалась в мусорке, он принялся удалять полузапекшуюся кровь с поврежденного участка ниже последнего ребра. Очистив необходимую область, Джеймс разглядел огнестрельное ранение. Задумавшись, он за мгновение проиграл у себя в голове все возможные варианты получения этой пули. Придя в себя, парень подошел к окну. Рассматривая границу леса, Джеймс с волнением в голосе спросил:

– За тобой гнались вооруженные люди?

– Вроде да.

– И как далеко от тебя они были?

– Я п-просто б-бежал и все.

В этот момент три неторопливые тени вышли из-за границы леса. Разглядеть, что у них в руках, было тяжело из-за дальности, но рана гостя ясно давала понять, что это оружие.

– Дьявол, – глаза Джеймса расширились от моментально поселившейся паники. – Это плохо. Очень, сука, плохо.

Джеймс догадывался, что для трех пехотинцев сидящий в его доме человек – преступник. Возможно, он на самом деле и был таковым, а возможно, злодеями являются незваные гости. Помимо оружия Джеймса пугало то, что в сарае находились животные. Парень хорошо знал о строгом запрете на содержание любой живности. Троица шла на расстоянии друг от друга, просматривая пустующую территорию впереди себя. Облаченные в черные бронежилеты и такого же цвета тактическую форму со всеми возможными карманами, они приближались к дому. Респираторы на лицах вызывали дополнительные опасения, а автоматические винтовки М16 на изготовке ввергали мысли Джеймса в страшный водоворот последствий. Парень принял решение выйти к ним заблаговременно и объясниться. Подняв руки вверх, он крикнул:

– Не стреляйте, я безоружен!

Переведя все внимание на вышедшего из дома парня, один из них приглушенно выкрикнул в ответ:

– Представьтесь!

Специальная мембрана для общения была встроена в респиратор. Через нее и доносился голос.

– Меня зовут Джеймс, и я готов оказывать помощь правоохранительным службам!

– Это замечательно, сейчас парни обойдут периметр, а мы в это время побеседуем, хорошо?

– Да, хорошо.

– Вот и славно, – сказал военный себе под нос.

Командир опустил оружие и вплотную подошел к Джеймсу. Двое других продолжали осматривать прилегающую местность через диоптрический прицел.

– Приятно познакомиться, Джеймс, – бодро произнес военный и тотчас осекся, медленно и задумчиво повторив имя. – Джеймс.

– Мы знакомы? – уловив в голосе собеседника полувопросительную интонацию, спросил парень.

– Много ли людей с таким именем? – задал риторический вопрос военный с прежней энергичностью. – Меня зовут Скотт, и я сержант взвода, кстати, можете опустить руки.

– У вас на удивление небольшой состав.

– Основная часть остановилась неподалеку, после отдыха мы продолжим передислокацию. Коротко объясню причину нашего визита. Дело в том, что нам нужна помощь с одной ситуацией. Насколько я понимаю, вы ответственный гражданин наверняка и могли бы нам помочь…

– Что от меня требуется?

– От нас сбежал заключенный. Не могли бы вы случайно видеть нарушителя неподалеку?

Приближающийся к двери дома солдат не оставил шанса спрятать разыскиваемого. Да и зачем, он приходился Джеймсу никем.

– Да, человек, о котором вы говорите, у меня в доме. Я хотел оказать ему первую помощь, так как он потерял много крови.

– Странно.

– Извините, а что странного?

– То, что ты не сообщил о нем сразу, – на время речь Скотта стала грубой. Он тотчас отклонил голову в сторону и через мгновение выкрикнул сослуживцу: – Сэм, он внутри!

Боец вломился в дом, сопровождая свои действия агрессивными воплями.

– Вы мне дверь сломали, – возмутился Джеймс, обернувшись обратно на главного.

– Наша корпорация возместит ущерб, но для начала нужно ответить еще на несколько вопросов.

– Например?

– Например, как давно вы общались с людьми, подвергшимися вирусу?

– Вы говорите о подобных ему, – указывая пальцем на дом, задался вопросом Джеймс.

– Думаю, примером может послужить наш заключенный, вы все правильно поняли.

– Я выезжал в город по своим личным делам около трех месяцев назад.

– Ясно.

Военный взял рацию и, не обращая внимания на Джеймса, попытался связаться с кем-то:

– База, база, я седьмой, как слышно, прием?

– А что натворил тот мужчина? – спросил Джеймс.

Скотт косо посмотрел на него, проигнорировав вопрос, а затем, сфокусировав все внимание на рации, повторил попытку:

– База, база, я седьмой, как слышно?

– Вы пытаетесь связаться с конвоем? – поинтересовался парень. – Если соединение с кем-то издалека, то вы не услышите ответа. Здесь даже радио не работает.

– Военная связь проходит по другим частотам, болван ты чертов.

– Что? Что вы себе позволяете?

В этот момент из рации раздалось:

– Это база, слышу вас хорошо.

– Тут у нас, видимо, очередной иммунный, что с ним делать? Прием.

– Я передам вопрос ответственному, придется подождать.

– Буду в ожидании.

– Хорошо, до связи.

– До связи.

– Вы сейчас говорили обо мне?

– Нет, о Санта Клаусе.

– Будьте добры объяснить, что здесь происходит? – нервно спросил Джеймс.

– В данный момент от тебя требуется лишь зайти в дом, а после ждать команды моего руководства.

– Вы сказали «иммунный»? Это вы про меня?

– Допустим.

– Зачем вы впутываете меня? Я оказываю содействие, помогаю вам, а вы… вы с какой-то целью интересовались у своих начальников обо мне. Зачем вам это?

– Не стоит злоупотреблять нашим дружелюбием, гражданин, будет лучше, если ты окажешься менее любознателен.

– Или что, вы убьете меня?

– В дом, быстро, я устал от тебя и не собираюсь рассусоливать все возможные последствия.

Манера общения неожиданно сменилась с вежливой на командную, будто заключенным оказался сам Джеймс, по крайней мере, ему начало так казаться. Он зашел в собственный дом под конвоем Скотта и сразу же увидел лежавшего на полу мужчину, тот был без сознания, а Сэм в это время, нервируя Джеймса, осматривал помещение в поисках чего-то полезного для себя. Усадив Джеймса на стул неподалеку от окна, военные стали ждать сообщения от командования. Просматривая все содержимое на полках в кухне, они слонялись по дому, третий же, Хэнк, имя которого Джеймс узнал из разговоров, патрулировал территорию вокруг построек. В это время хозяин ранчо уже пытался придумать хоть что-то для подстраховки на случай самого плохого варианта событий. Неожиданное внимание Хэнка привлек сарай, тот самый сарай, где находились животные, и он приближался ко входу. Джеймс следил за действиями военного из окна. Спустя какое-то время Хэнк уже пытался сбить замок с двери сарая.

Спокойная жизнь вот-вот сорвется с последней ниточки, и ничто уже не спасет парня от жестокой конфронтации.

Раздался шипящий звук рации:

– Седьмой, как слышно? Прием.

– Слышу замечательно, какие новости?

– Босс сообщил, что иммунного стоит привести, но если возникнут проблемы, разрешается устранить.

– В прошлый раз так и случилось, только после этого меня самого чуть не отправили на тот свет.

– Сейчас иммунных достаточно, поэтому исключительной нужды мы не испытываем.

– А что по поводу беглеца?

– Он также необходим для исследований.

– Принято.

– Конец связи.

Услышанный разговор по рации в совокупности с увиденным в окне, не оставлял Джеймсу шанса выйти из этой передряги свободным, а может, и живым. Необходимо было принимать срочные меры и эти меры должны оказаться радикальными. Сконцентрировав взгляд на тумбе со столовыми приборами, не привлекая внимания, Джеймс ринулся к ней, достал оттуда неимоверно быстрым движением кухонный нож. Сердце колотилось так, будто вот-вот выскочит из груди, а трясущиеся руки сжали оружие с небывалой силой, так как адреналин выделялся в кровь с особой частотой. Острие ножа у горла Скотта заставило обоих военных поволноваться.

– Парень, не дури, – сказал Сэм, взяв на мушку Джеймса.

– Давай не будем усугублять ситуацию, – пребывая в шоке от угрозы, заявил Скотт.

– Усугублять? Вы меня грохнуть хотите!

– Мы хотим тебя отвести в убежище, – оправдывался Сэм.

– И если ты отпустишь меня прямо сейчас, мы забудем об этой не ловкой ситуации, не правда ли, Сэм?

– Если он так и сделает, у меня не будет претензий.

– Слышишь, Сэм всегда держит свое…

Скотт и Джеймс заметили, как за спиной Сэма очнулся мужчина. Они не успели вымолвить и слова, как незнакомец набросился на ранее отправившего его в нокаут обидчика. Не вставая с пола, гражданский вгрызся в ногу военного, держащего в руке автомат. Закричав от боли, он ненамеренно нажал спусковой крючок, выстрелив прямо в лицо Скотту. Пуля прошла навылет, чудом не задев Джеймса. Ранения оказались смертельными, но в суматохе Сэм обратил свой злобный взор лишь на очнувшегося мужчину, что привело к его расстрелу. Джеймс, уже не понимающий своих действий, самоотверженно бросился на солдата, втыкая нож в область ключицы и шеи несколькими отчаянными ударами. Обезумевшие и осознающие близкую смерть, глаза Сэма встретились с глазами Джеймса, к которым от кровавой расплаты подступали слезы. Кровь испачкала кисть руки, забрызгала лицо и одежду Джеймса, но ему было тяжело остановиться. Издавав нечеловеческий вопль, парень впал в истерику. В этот момент в дверь забежал Хэнк, третий участник оперативной группы. Увидев трупы своих друзей, он пришел в бешенство.