Читать книгу: «Габриэль. Спасённый во тьме»

Глава 1

Мудрость гласит: только глупцы бросаются в омут с головой. Но что делать, если я не могу удержаться и не влюбиться в тебя?

– Элвис Пресли

Габриэль

– Это явно не то, что я имел в виду, когда сказал, что хочу поужинать вне дома, – ворчу я, лавируя с пакетами еды на вынос и нажимая кнопку лифта в больнице.

Последние несколько дней мы с Беатрис праздновали нашу помолвку – в основном в постели, – и когда я предложил ей выбрать место, куда мы могли бы сходить, ожидал чего угодно, но точно не этого.

Она хихикает:

– Поверь мне, Грассо будет нам благодарен за нормальную еду. К тому же, ты мне должен – ведь раньше на этой неделе ты наотрез отказывался идти.

Мы выходим на этаж, где находится палата Грассо, и я указываю ей, в какую сторону идти. Мужчины, стоящие на страже у его двери, выглядят откровенно ошарашенными, увидев, как я приближаюсь. Они переглядываются.

– Босс, всё в порядке? – Нико бросает быстрый взгляд на Беатрис, затем снова на меня.

– Конечно, Нико. Я здесь, чтобы проведать Грассо, – отвечаю я, прочищая горло.

Я редко навещаю людей, когда они ранены, и они это знают. На несколько секунд воцаряется неловкая тишина, прежде чем Беатрис делает шаг вперёд.

– Привет, я Беа, – с улыбкой говорит она, протягивая руку.

Нико переводит взгляд с неё на меня, затем на своего напарника, Эдди, потом снова на меня.

Да чтоб вас всех!

Они ведут себя так, будто напрочь разучились общаться. Я наклоняю голову, надеясь, что эти идиоты поймут намёк. Похоже, сработало – Нико всё же берёт её руку, но тут же запинается, не зная, то ли пожать её, то ли поцеловать.

Идиоты.

Беатрис не ждёт и просто берёт ситуацию в свои руки – буквально. Она пожимает ладонь Нико, избавляя его от мучительного выбора.

– Нико, – бурчит он, украдкой бросая взгляд на меня.

Просто идиот.

Он кивает в сторону напарника:

– Это Эдди, мой напарник.

– Приятно познакомиться, Эдди, – Беатрис одаривает его дружелюбной улыбкой.

Я даже немного впечатлён – младший идиот хотя бы понимает, как себя вести. Он отвечает улыбкой, берёт её руку и с лёгкостью целует тыльную сторону.

Я тихо рычу, когда он задерживается дольше, чем нужно. Эдди тут же дёргается и резко отдёргивает руку.

Я вытираю её руку о свои брюки, бросая на Эдди укоризненный взгляд. Нико открывает дверь, пропуская нас внутрь, и я успеваю заметить, как он, не раздумывая, шлёпает Эдди по затылку, прежде чем дверь захлопывается.

Беатрис поворачивается ко мне, сложив руки на груди:

– Ты ведь ничего с ним не сделаешь.

– С чего ты взяла? – лениво откликаюсь я.

Она перекладывает подстаканник с напитками в другую руку, затем решительно хватает меня за затылок, заставляя посмотреть ей в глаза.

– Не. Трогай. Его.

– Он знает, что можно, а что нет, – отвечаю ровным тоном.

Она медленно прижимается ко мне, касаясь губами моих, и шепчет:

– Думаю, устного предупреждения будет достаточно.

Я усмехаюсь, не отрываясь от её губ.

– Я не отчитываю своих людей, как какой-то жалкий кадровый отдел.

Она смеётся и целует меня в губы.

– Просто поговори с ним, polpetta mio – Моя фрикаделька.

Я ухмыляюсь, а моя свободная рука скользит к её бёдру, притягивая её ближе.

– Ты только что назвала меня своей фрикаделькой? – я медленно трусь носом о её нос.

Беатрис смеётся, её глаза искрятся озорством.

– Ты называешь меня своей маленькой картошкой, так что вполне логично, что ты моя фрикаделька!

– Только наедине, – бурчу я.

Мне не нужно, чтобы эта фигня разлетелась по всему городу.

Она снова смеётся и касается моих губ лёгким поцелуем.

– Вы двое собираетесь и дальше мучить меня своими совсем не приватными разговорами, пока я тут сижу и вдыхаю аромат вкусной еды, которую, надеюсь, вы принесли, чтобы поделиться? – раздаётся ворчливый голос Грассо из-за шторки.

Беатрис хихикает и рывком отдёргивает шторку.

– Эй, ты! – с улыбкой говорит она, обнимая Грассо и ставя напитки на столик.

– Хочу заметить, что это она меня обнимает, босс. Я совершенно беспомощен, – заявляет он, хотя сам вполне охотно тянется к ней в ответ.

Я ставлю еду на прикатной столик и лениво замечаю:

– Но ты ведь не просишь её остановиться, так что…

– Габ! – возмущается Беатрис, но я лишь ухмыляюсь в ответ.

– Что? Разве не видно, что я шучу?

– Нет.

– Ну, Грассо-то понимает, когда я шучу, верно? – я смотрю на него, ожидая подтверждения.

Он кивает, но в тот же миг бросает быстрый взгляд на Беатрис и беззвучно шепчет:

– Нет.

Беатрис пытается скрыть улыбку, но я замечаю, как уголки её губ слегка поднимаются.

– Как ты себя чувствуешь? – она ставит контейнер с едой рядом с напитком. – Тебе ещё долго здесь торчать?

– Да нет, через пару дней выпишут, но пока только на лёгкие задания. – Грассо громко выдыхает, на мгновение задерживает на мне взгляд, прежде чем продолжить: – Рана на руке – сущая царапина, и благодаря тебе я смог сохранить ногу.

Он делает паузу, затем добавляет:

– Я рад, что ты здесь, Беа. Так я могу сказать тебе спасибо лично. Ты могла бы убежать… должна была убежать, но не сделала этого. И мне не нужно знать, почему. Я никогда этого не забуду и всегда буду в долгу перед тобой. Спасибо.

Она пожимает плечами, словно его слова не имеют особого значения.

– Это просто то, что сделал бы любой порядочный человек.

– Дело не в порядочности, Беа. Ты осталась, когда вокруг нас свистели пули. Ты держалась хладнокровно и даже пристрелила парочку тех коварных ублюдков, – Грассо качает головой с отвращением, а я надеюсь, что Беатрис не заметила его оговорку.

Но она лишь усмехается:

– А потом Габриэль пришёл и спас положение со своими приёмами агента 007.

С этими словами она проходит мимо, направляясь к стулу рядом со мной, но я не даю ей сесть, легко перехватываю за талию и усаживаю к себе на колени. Она смеётся, берет одну картошку фри и подносит мне к губам. Я лениво принимаю её, затем, не отводя взгляда, целую её руку.

Глаза Грассо расширяются, он чуть не давится чизбургером и, кашлянув, выпаливает:

– Погодите-ка… это что, обручальное кольцо у тебя на пальце?!

Беатрис с гордостью демонстрирует руку, ухмыляясь Грассо.

– Вау, это, конечно, неожиданно, но приятно. Я был уверен, что вы двое в итоге убьёте друг друга. Значит… планы поменялись? – приподняв бровь, спрашивает он, но я тут же сверлю его взглядом.

К счастью, Беатрис настолько увлечена разглядыванием кольца, что ничего не замечает. Но потом её взгляд поднимается и встречается с моим.

– Давай будем честны, мы всё равно сведём друг друга с ума. Но о каком плане ты говоришь?

– О семье Галло, – отвечаю я.

Грассо погружается в свою еду, пока я продолжаю:

– Мне придётся отправить им сообщение. На этот раз более чёткий сигнал, чтобы они оставили твою семью… твоего отца… в покое.

– Думаю, устранение этого Элайджи уже справилось с этим, – лениво отзывается она, откусывая огромный кусок бургера.

Она довольно жмурится.

– Ммм, это так вкусно…

Последнюю неделю она заставляла себя есть, хотя аппетит отсутствовал напрочь, и всякий раз это заканчивалось плохо. Но, к счастью, сегодня её желудок, похоже, не протестует.

***

Я не должен подслушивать, но ничего не могу с собой поделать – заглядываю за угол, чтобы услышать, о чём Клара и Беатрис разговаривают за обедом.

Клара крутит кольцо на её пальце, хмурясь.

– Беа, ты не можешь выйти замуж за человека, которого только что встретила, – произносит она, и беспокойство ясно читается на её лице. – Ты ведь вообще никогда не хотела выходить замуж.

В голове всплывает наш разговор. Тогда она уверенно заявила, что брак – это не для неё. Возможно, нам стоит ещё раз обсудить это…

Но я тут же отбрасываю эту мысль, когда слышу её ответ, и, как последний идиот, не могу удержаться от улыбки.

– Я знаю, что это кажется слишком быстрым, но для меня это правильно, Клара.

Клара пристально вглядывается в её лицо.

– Посмотри на меня, Беа, – говорит она с подозрением. – Ты с ним переспала, да?

Как они это делают?

Клара откидывается на спинку стула, её взгляд полон недоверия.

– Я знала, что ты бы не согласилась на это, если бы мыслила здраво и видела всё таким, какое оно есть.

– И что это значит? – раздражённо спрашивает Беатрис.

– Беа, после Лео у тебя никого не было. И этот ублюдок даже не в счёт. Но Габриэль? Ты забыла, какие ужасные вещи он наговорил тебе в первую же ночь после знакомства?

Похоже, мне никогда не дадут об этом забыть.

– Он не это имел в виду.

– Не это имел в виду? – Клара резко повышает голос. – Он вообще хоть раз извинился перед тобой?

Беатрис молчит, а я вдруг осознаю, что… никогда этого не делал.

Клара раздражённо фыркает.

– Да брось, Беа! А как же та девушка в клубе? Если есть одна, значит, есть и другие. Наверняка сотни!

Чёрт возьми.

– Он покончил… с тем, что у них было. Мы любим друг друга.

– Любовь? – Клара резко встаёт, отходит от стола, скрестив руки на груди. – Это не похоже на тебя. Ты не совершаешь импульсивных поступков. Ты всегда всё взвешиваешь и продумываешь.

Беатрис подходит ближе, мягко кладёт руки ей на плечи.

– Я знаю, что ты волнуешься, и я люблю тебя за это. Ты всегда заботилась обо мне, но, Клара… я знаю, что делаю.

– Ты же понимаешь, что каждый раз, когда кто-то говорит такое, происходит что-то ужасное? – Клара сузила глаза, обеспокоенно оглядывая номер, словно выискивая подтверждение своей догадки.

Она оглядывает номер, подозрительно прищурившись.

– Уверена, что он наблюдает за нами по камерам, да? – Её взгляд скользит по люксу, и я незаметно отхожу в тень.

– Моргни, если он заставляет тебя. Я его зарежу. Босс мафии или нет, мне плевать.

Беатрис громко смеётся.

– Клара, он меня не заставляет. Я согласилась не только выйти за него, но и переспать с ним. Если честно, это я сделала первый шаг.

Она ухмыляется, воспоминание явно развлекает её.

– Он не хотел, – добавляет она. – Сказал, что я не в себе.

Клара закатывает глаза и берёт её за руку, снова разглядывая кольцо.

– Даже спрашивать не надо, как всё прошло, раз уж ты выходишь за него.

Она усмехается и качает головой.

– К тому же, цвет кольца твой любимый.

– Это было кольцо его матери. Её любимый цвет, – голос Беатрис становится тише. – Габриэль, когда узнал, что мне тоже нравится этот оттенок, понял, что это судьба.

– Но ты ведь не веришь в судьбу, Беа, – мягко напоминает Клара. – Ты всегда говоришь, что наша жизнь в наших руках. Да, порой она подбрасывает нам определённых людей или ситуации, но в конечном счёте всё решаем мы сами.

– Всё будет хорошо, Клара. Давай просто доедим, – Беатрис приобнимает её, а затем ведёт обратно к столу.

Клара внимательно смотрит на неё, прищурив глаза.

– Ну, и как сильно твоя мама сошла с ума, когда ты ей сказала?

Когда в ответ она слышит лишь тишину, её брови ползут вверх.

– Ты ещё не сказала родителям? Сёстрам?

– Папа уже в курсе… ну, он знал, что это случится. А мама… Ты же её знаешь. Сначала она упадёт в обморок, потом устроит хаос, пытаясь всё организовать. Луна, скорее всего, закатит истерику от радости. То же самое с Майей – ей Габриэль очень нравится, – Беатрис усмехается. – А вот Карла… Она будет слишком тебя защищать.

– Когда свадьба? – Клара замирает, ожидая ответа.

Беатрис прочищает горло.

– Эм… за неделю до Дня благодарения.

Клара с удивлением ставит свой панини на стол.

– Беа, это меньше чем через месяц!

– Не паникуй. У Габриэля есть свадебный организатор, он уже всем занимается. А ты, как моя подруга невесты, не должна переживать ни из-за сроков, ни из-за своей загруженной работы. Всё уже распланировано: в эти выходные вечеринка в честь помолвки, на следующей неделе – девичник и мальчишник, потом у нас будет пара недель, чтобы доделать последние штрихи, примерить платье и уладить детали.

– Всё это звучит как полная импровизация! – Клара хватается за голову. – У меня уже кружится голова.

Я решаю вернуться в свой кабинет через боковую дверь, чтобы закончить встречу с Домани и парнями, но мои мысли всё равно крутятся вокруг их разговора.

Да, возможно, всё кажется слишком стремительным, но Беатрис и я не можем дождаться, когда, наконец, поженимся.

Когда встреча заканчивается, несколько парней, смеясь между собой, выходят в общий зал. Они на ходу кивают или улыбаются девушкам, прежде чем направиться к лифту.

Клара слегка наклоняет голову, наблюдая за их уходом, и протяжно выдыхает:

– Только сейчас осознаю, что ты будешь окружена шикарными мужчинами 24/7.

Беатрис бросает мне лукавый взгляд и подмигивает:

– Определённо бонус.

– Леди, – раздаётся голос Домани, подходящего к ним. – Как обед? – Без зазрения совести он тянется к тарелке Клары и ловко крадёт пару картофелин.

– Сам обед отличный, а вот разговор… интересный, мягко говоря, – отвечает она, скрестив руки. – Домани, ну скажи честно, ты же не можешь поддерживать эту авантюру со свадьбой, назначенной в такой спешке?

– Клара, это была бы свадьба на скорую руку, если бы я была беременна, а я не беременна, – невозмутимо парирует Беатрис.

– Пока нет, – сухо замечает Клара, отправляя картошку фри в рот.

– Я считаю, что это здорово, – заявляет Домани, без лишних церемоний усаживаясь рядом с Кларой.

В следующую секунду он бесцеремонно хватается за вторую половину её панини и откусывает кусок. Клара, застигнутая врасплох, смотрит на него с приоткрытым ртом, явно ошарашенная. Домани, совершенно не замечая её реакции, протягивает руку к её бокалу с вином, делает глоток и довольно цокает языком.

– Это как современная сказка, – продолжает он, откидываясь назад. – Парень встречает девушку, между ними вспыхивает искра, девушка сводит его с ума – буквально, но они оба не могут сопротивляться этому влечению. Добавь сюда парочку смертельно опасных ситуаций, ревнивого, безумного бывшего – и вот они осознают, что всегда были предназначены друг для друга. Не могут жить друг без друга, женятся и уезжают в закат над загазованным горизонтом Нью-Йорка.

Клара и Беатрис переглядываются, а затем разражаются смехом. Я усмехаюсь, беру бокал вина Беатрис и отпиваю.

– Хорошо себя чувствуешь? – спрашивает она, с прищуром наблюдая за мной.

– Да.

– Хороший обед?

Я молча поднимаю бокал, сдержанно улыбаясь.

– Ммм – хмм. – Она зачерпывает ложку тройного шоколадного мусса и с наслаждением пробует. – Твой шеф-повар намного лучше того, что в отеле Луки. – Она целует пальцы, выражая одобрение, и я не могу не улыбнуться, наблюдая за ней.

Она берет ещё одну ложку и закрывает глаза.

– Этот шоколадный мусс – лучший, что я когда-либо пробовала.

– Дай попробовать. – Я наклоняюсь ближе, прикасаюсь губами и углубляю поцелуй, проводя языком по её рту.

Когда отстраняюсь, у меня слегка кружится голова, и по её затуманенному взгляду понимаю, что она чувствует то же самое. Улыбаясь, я трижды целую её губы – это уже почти становится привычкой.

– Вкусно, – отмечаю я, качая головой.

Мы смотрим друг на друга и смеёмся, но тут я вспоминаю, что мы не одни, и перевожу взгляд на Клару и Домани, которые явно стали свидетелями всей сцены.

Клара тяжело вздыхает и качает головой:

– Чёрт, я всё ещё не уверена, что он мне нравится, но это было чертовски горячо.

Беатрис хихикает, а я только усмехаюсь.

– И… – Клара чуть смягчается. – Должна признать, ты выглядишь счастливее, чем когда-либо за последнее время.

Я кладу руку на затылок Беатрис и нежно сжимаю, ощущая, как она прижимается ко мне ближе.

– Домани и я встречаемся с одним знакомым в Бруклине. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой, когда будешь говорить с семьёй?

– Всё будет нормально. Если к десяти я не вернусь, можешь отправлять поисковую группу.

– Это не смешно, Беатрис. – Я говорю жёстче, чем хотелось бы, но она знает, что, когда дело касается её безопасности, я не намерен рисковать. – Я отправлю с тобой Смайли и Чиччо. Они знают, что делать, если твоему деду даже в голову придёт поднять на тебя руку.

– О, пожалуйста. Если уж на то пошло, мой дед только обрадуется – по сути, он меня сплавляет. Но спасибо. – Она встаёт, легко целует меня, но я задерживаю её лицо, углубляя поцелуй.

Я тяжело вздыхаю, наблюдая, как она отступает. Затем поворачиваюсь к её подруге.

– Клара, могу попросить кого-нибудь отвезти тебя домой?

– Нет, не нужно. В отличие от моей великолепной, но слегка безумной подруги, у меня нет психованных бывших или красавчиков-мафиози, которые бы за мной охотились. – Клара пожимает плечами. – К тому же, я и так собиралась провести день с Беа, так что поеду с ней к её семье.

Домани, застёгивая пиджак, бросает небрежный вопрос:

– Кстати, о мужчинах. Ты ещё встречаешься с Хоакином?

Клара фыркает, закатывая глаза.

– Нет. Он провернул классический трюк: «зашёл и вышел», «прибил и сбежал», «поимел и умотал», «поднял и бросил», «вдарил и укрылся», «поимел и скрылся»…

– Мы поняли, – перебивает её Беатрис, поморщившись. – Он козёл.

– Подожди, у меня ещё есть! – Клара поднимает палец. – Классика: «пришёл, трахнул, спасибо, мадам». А ещё «ударил и смотался», «въехал и выехал», «склеил и отпустил»…

– «Склеил и отпустил»? – усмехается Домани. – Это что-то новенькое.

Клара, полностью погрузившись в процесс, продолжает:

– Не забудьте «поужинал и сбежал», «совокупился и капитулировал»… и, напоследок, мой любимый – «кончил и слинял».

Я начинаю смеяться вместе с Домани.

Беатрис шлёпает меня по руке.

– Что? Очевидно, она не убивается по нему и умеет шутить на эту тему.

Клара с ленивым видом делает глоток вина и качает головой:

– В любом случае, я почти уверена, что он был со мной только ради того, чтобы получить номер Беа для Диего.

Я ловлю себя на мысли, что часть меня задаётся вопросом, пытался ли он ещё раз ей позвонить.

– Помимо того звонка возле отеля, который ты подслушал, я больше не перезванивала ему после всего, что произошло, – Беатрис скрещивает руки на груди, её голос звучит ровно, но я чувствую в нём нотку раздражения.

Я мягко разжимаю её руки, кладу их себе на плечи, обнимая её за талию, и зарываюсь лицом в её шею.

– Я знаю, что тебе не нравится, когда я говорю, что тебе делать, – мой голос тихий, но настойчивый, – но я бы предпочёл, чтобы ты держалась от него подальше. Совсем. Пожалуйста.

Она берёт моё лицо в ладони и смотрит мне в глаза.

– Раз ты так вежливо попросил… я подумаю об этом.

Заметив, как я раздражённо закатываю глаза, она хихикает.

– Ладно, шучу. Я не буду с ним встречаться, но хотя бы отвечу на звонки, чтобы сказать, что я с тобой. – Она целует меня в губы, её взгляд становится мягче. – И только с тобой.

Я улыбаюсь и шепчу:

– Ti amo, la mia patatina – Я люблю тебя, моя маленькая картошечка.

Клара вдруг давится вином и начинает закашливаться. Я поворачиваюсь и вижу, как Домани хлопает её по спине, а по её рубашке стекают капли вина.

– Ты серьёзно только что назвал Беа «маленькой киской»? – выплёвывает она, всё ещё кашляя.

– Что? – Беатрис хохочет. – Нет! Это значит «маленькая картошка» или «картофельный чипс». Подруга, тебе явно нужно подтянуть итальянский!

– Беа, это значит «киска», посмотри в словаре, – настаивает Клара, прежде чем шлёпает Домани по руке, когда тот пытается стереть пятно с её груди.

Она зло смотрит на него.

– Извините, ловкий, но я сама справлюсь, спасибо.

Домани пожимает плечами, ухмыляется и удаляется, подмигнув мне и Беатрис.

Я обнимаю Беа, чувствуя, как она расслабляется в моих руках.

– На самом деле, слово означает и то, и другое. Но я имел в виду именно картошку. Когда её хорошо готовят, она становится мягкой и вкусной. – Я наклоняюсь к Беатрис ближе и добавляю с улыбкой: – А ты, без сомнения, именно такая, amore mio – моя любовь.

Клара закатывает глаза.

– Ладно, было очень весело в очередной раз вспомнить, насколько я одинока, но разве вам двоим не пора на встречу?

Она направляется в спальню, на ходу бросая:

– Я возьму твою рубашку, Беа!

– Думаю, она меня любит, – ухмыляется Домани, когда за Кларой захлопывается дверь.

Беатрис и я смеёмся. Она идёт рядом со мной к лифту, затем останавливается, берёт меня за воротник рубашки и шепчет:

– Вы двое будьте осторожны. Особенно ты, mio polpetta – моя фрикаделька.

Я улыбаюсь, чувствуя её дыхание на своих губах, и целую её. Захожу в лифт, и, прежде чем двери закрываются, подмигиваю ей.