Читать книгу: «Молодость в кредит»

Пролог. Город, который не любил её

Город Владимир стоял на холмах, как старый грамотей, уставший от собственной важности. Золотые купола Успенского собора сверкали под осенним солнцем, но в переулках за центральными улицами уже прятались сумерки: серые, промозглые, пропитанные запахом опавших листьев и кофе из автоматов.

Анна Соколова ненавидела этот город.

Ненавидела, как он умел напоминать.

Уютное кафе с круассанами? Здесь пять лет назад он сказал ей: «Ты слишком серьезная», поправляя галстук перед свиданием с той, более молодой и красивой.

Парикмахерская у вокзала? Там висело её первое объявление: «Молодой дерматолог. Лечение акне». Скромно, почти стыдливо.

Теперь её лицо красовалось на билбордах: «Доктор Соколова. Омоложение без боли».

Но город помнил всё. Даже то, что она хотела забыть.

Глава 1

На витрине

Анна не верила в судьбу. Она верила в точность, инъекции и расчет. Таковой и была её жизнь:

Утро: 6:30. Стакан теплой воды с лимоном. 20 минут йоги (чтобы не думать о том, что телу уже не двадцать лет).

Работа: 8:00–21:00. Клиника, консультации, тонны бумаг.

Мечта: открыть клинику в Москве. Где её прошлое не будет дышать в затылок.

Единственная слабость – старые зеркала.

Не эти, современные, с ровным стеклом. А те, что хранили отблески прошлого – с царапинами, едва уловимым искажением.

В квартире у Анны их было три:

Венецианское, с витыми узорами – подарок матери («Чтобы видеть себя настоящей…»).

Советское, из бабушкиной квартиры – с пятном в углу, будто кто-то плакал перед ним.

Крошечное, в серебряной оправе – его она нашла в комиссионке. Слишком старое. Слишком тёплое на ощупь.

Но в целом жилище Анны напоминало витрину дорогого бутика: безупречно, но без души.

Глянцевый паркет, холодный свет дизайнерской люстры, диван цвета «пыльной розы» (как в журнале), на котором никто не сидел. На кухне – коллекция элитного чая в прозрачных банках и кофемашина, которая готовила один американо каждое утро.

Анна была востребована, но одинока. Близких родственников у неё не было, была только одна хорошая подруга – Елена, которая иногда подрабатывала администратором в клинике Анны.

Поклонники? Конечно.

Сергей, владелец клиники эстетической хирургии, присылал ей раз в неделю орхидеи и раз в месяц – предложение стать его партнёршей «во всех смыслах».

Молодой бармен из премиум-клуба оставлял в её телефоне голосовые: «Доктор, вам нужно расслабиться…».

Даже бывший муж иногда писал: «Анечка, ты как всегда прекрасна» (обычно после третьего бокала).

Но их взгляды скользили по упаковке: безупречной белой коже, идеальному каре, лабутенам на шпильке. Для них Анна была стройной красивой 32-летней женщиной с густыми черными волосами, всегда идеально уложенными. Никто не замечал, что:

В её гардеробе было 12 одинаковых чёрных платьев (чтобы не тратить время на выбор).

На ноутбуке светилась закладка: «Кредиты под 14%».

В ящике тумбочки лежал тест на беременность (отрицательный, как и прошлые три).

Глава 2

Ночь перед крахом

Третья рюмка коньяка оставила на губах горьковатое послевкусие. Анна провела пальцем по краю венецианского зеркала, ощущая холод резных узоров.

– Чтобы видеть себя настоящей, – повторила она слова матери, насмешливо щурясь.

Её отражение в старинном стекле казалось чужим: тени под глазами глубже, чем в реальности, линия губ жестче.

«Такой тебя никто не видит», – подумала Анна и резко развернулась к советскому зеркалу.

Там, в глубине потускневшего стекла, её силуэт дрожал, словно затянутый дымкой. Пятно в углу – то самое, «след от слёз» – сегодня казалось больше. Оно медленно расползалось, как чернильное пятно.

– Стресс, – громко сказала Анна, но голос звучал неуверенно даже в её собственных ушах.

Она потянулась к крошечному зеркалу в серебряной оправе. Оно лежало в шкатулке, завёрнутое в шёлковый платок, будто стыдливый секрет.

Оно было тёплым. Всегда. Даже сейчас, когда в квартире гулял ночной холод.

Анна задержала дыхание, подняла зеркальце.

Сначала она увидела только своё лицо – усталое, без макияжа, настоящее. Потом…

Отражение моргнуло.

Не она. Оно.

– Чёрт! – зеркальце со звоном упало на пол.

Анна зажмурилась, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

«Коньяк. Переутомление. Нужно спать».

Когда она открыла глаза, крошечное зеркало лежало лицевой стороной вниз. Она не стала его поднимать.

На следующее утро жена мэра войдёт в её кабинет с требованием «сделать её молодой».

Но это будет завтра.

А сейчас…

Глава 3

Тревожные сны

Анна заснула, так и не подобрав упавшее зеркальце.

Сон пришёл не сразу: сначала было ощущение, будто кто-то аккуратно перебирает её волосы кончиками пальцев. Она резко открыла глаза. В спальне было тихо, только свет фонаря за окном рисовал на потолке дрожащие тени.

– Кошмар наяву, – прошептала она и натянула одеяло до подбородка.

Но когда веки снова сомкнулись, сны пришли искажённые, как отражение в кривом стекле:

Сначала она стояла в своём кабинете, но вместо клиентов перед ней сидели манекены с её лицом.

Их кожа была идеально гладкой, словно восковой.

Один из манекенов вдруг улыбнулся и сказал: «Ты же знаешь, что это не настоящая красота?»

Потом – комната, заваленная осколками зеркал. Она шла по ним босиком, но не чувствовала боли, только липкую чёрную жидкость на подошвах. Где-то в темноте смеялся женский голос.

В последнем сне она видела себя – но не в зеркале, а по ту сторону стекла. Та прижала ладонь к поверхности, и когда настоящая Анна протянула руку в ответ, отражение схватило её за запястье.

Нет!

Она проснулась с криком, вся в липком поту.

Комната была непустой.

В углу, возле советского зеркала, стояла тень – высокой, женственной фигуры. Неясные очертания платья, будто из другого времени.

Анна зажмурилась, считая до десяти. «Этого нет…» – прошептала она.

Когда снова открыла глаза, тень исчезла.

Глава 4

День после кошмара

Анна проснулась с ощущением, будто не спала вовсе.

Густой солнечный свет резал глаза – она забыла закрыть шторы.

На тумбочке мерцал экран телефона: «7:15», 3 пропущенных звонка от клиники, 12 сообщений в рабочем чате. Обычный четверг.

Но что-то было не так.

Она провела ладонью по лицу – кожа казалась чужой, слишком гладкой, будто восковой. Вспомнился сон: манекены с её лицом, их пустые глаза…

– Бред, – Анна резко встряхнула головой, вставая.

Пол был ледяным под босыми ногами.

Такого раньше не было.

– Стресс. Недосып. Переутомление, – бубнила она под душем, но вода не смывала ощущение тревоги.

В тот день всё пошло не так с утра.

7:55. Автомат выдал кофе без сахара (хотя она нажала «двойная карамель»).

9:30. Постоянная клиентка опоздала на процедуру, зато успела сказать: «Ой, у вас морщинки глубже стали».

14:00. Новый поставщик прислал не тот филлер – дешёвый аналог.

Анна знала, что нельзя рисковать. Но в графике стояла жена мэра, счет на 120 тысяч, а банк присылал пятнадцатое напоминание…

– Разведём в пропорции 1:3, – сказала она ассистентке. – Никто не заметит.

16:20. Процедурный кабинет казался душным, хотя кондиционер работал на полную мощность. Анна перекатывала в ладонях флакон с некачественный филлером – жидкость была слишком густой, с едва уловимым сероватым оттенком.

– Может, предупредим клиентку? – ассистентка Лиза теребила край халата. – У неё же аллергия …

– Не на это, – Анна щёлкнула шприцом, выдавливая пузырьки воздуха. Голос звучал ровнее, чем она чувствовала. "Всего один укол. Завтра закажем оригинал".

Жена мэра вошла с телефоном у уха:

– Да, дорогой, конечно, сделаю. Это ваша Соколова всё равно денег стоит, как бриллианты…

Анна натянула перчатки.

16:45. Первые пять минут – всё шло гладко. Клиентка даже не вздрогнула от укола. Но когда Анна начала вводить гель, женщина вдруг замерла.

– Что-то не так?

– У меня… – клиентка прикоснулась к щеке. – Горит.

Кожа под пальцами Анны стала меняться – не отекать, как при обычной аллергии, а сжиматься, будто кто-то высасывал из неё влагу.

– Срочно антигистаминное! – крикнула она Лизе, но та уже бежала за аптечкой.

17:00. Зеркало в кабинете отражало кошмар:

Левая половина лица клиентки – гладкая, молодая.

Правая – морщинистая, как у восьмидесятилетней старухи, с желтоватым оттенком.

– ЧТО ВЫ НАДЕЛАЛИ?! – визг разорвал воздух.

Анна отступила на шаг.

В кабинете воцарилась тишина.

Антигистаминное подействовало – жжение прекратилось, краснота сошла. Но клиентка, обхватившая лицо руками, смотрела на Анну глазами, полными холодной ярости:

– Вы испортили мне лицо!

– Это временная реакция, – голос Анны звучал ровно, будто заученно. – Через двенадцать часов не останется и следа.