Следующую неделю Никита был погружен в учебу. Потом начнутся каникулы, и парень планировал за полторы недели отдыха вернуть Миру к жизни и доказать свою любовь, как это сказала ангел силы. Только вот о странном и удивительном сне парень пока решил не рассказывать Мире, чтобы сначала самому все обдумать и принять решение.

Как доказать свою любовь ангелу? Ангелу с мыслями обычного смертного человека. Именно такой ему казалась девушка. Между ангелом силы и Мирой он увидел большие отличия. Первый оказался таким, каким Никита и представлял ангелов. А вот в своем ангеле-хранителе он видел человека, но с крыльями и нимбом, а также с особенной силой. Однако у нее были свои желания, чувства и недостатки. В отличие от других ангелов, Мира знает теперь свое прошлое, и Никита гордился тем, что это он помог ей его узнать. Поэтому он должен закончить свою миссию и сделать так, чтобы прошлое девушки переросло в настоящее, а затем и в будущее. И он сделает это.

Ранним утром пятницы парень сидел за уроками перед школьными занятиями, когда внезапно рядом с ним возникла Мира.

– Приятно видеть результаты своих трудов. Совесть что ли проснулась? – улыбнувшись, спросила девушка.

– Ты просто все мозги мне прожужжала уроками, хотя я мог заняться полезными делами. Например, подумать над тем, как сделать так, чтобы ты очнулась от комы, – ответил парень, оторвавшись от компьютера. На самом деле он писал код для урока по информатике. Учитель жаждал увидеть его способности касательно программирования, а поэтому и заданиями завалил.

– И это успеется, – тихо сказала она, когда Никита повернулся к Мире на своем компьютерном кресле. Во взгляде девушки парень увидел тоску, и это ему не понравилось.

– Эй, все хорошо? – заглянув в ее красивые глаза спросил Ларионов, беря ее холодную ладонь в свои руки. – В воскресенье я уже займусь поиском решения. Не переживай, ты будешь жить. Обещаю.

Не удержавшись, он поцеловал ее ладонь, а затем посмотрел на смутившуюся Миру. Она стояла рядом с ним, и парень едва сдержал порыв обнять ее или посадить к себе на колени, но помнил, что это неправильно. Все равно он не мог бороться со своим желанием постоянно прикасаться к ней, иначе не поцеловал бы ладонь.

– У тебя сегодня контрольная по истории, – лишь ответила ангел тихо.

– Я совсем забыл про нее! – тяжело выдохнул Никита, опять развернувшись к компьютеру и продолжив писать программу.

– Не волнуйся, я помогу тебе. – Девушка положила ладонь ему на плечо, продолжая стоять рядом, а парень поймал себя на мысли о том, как бы хотел, чтобы сейчас она обняла его сзади.

– Спасибо, – лишь и смог ответить он.

Мира так и не рассказала подопечному о том, что Гавриил дал ей еще две недели, чтобы побыть рядом с Никитой. И вот уже чуть больше, чем через неделю она будет защищать и оберегать уже кого-то другого. Если бы девушке сказали это в начале ее знакомства с Ларионовым, она бы поблагодарила архангела за это, но сейчас ей было грустно. Печально от осознания того, что она так и не сможет стать его девушкой. Думала ли она об этом? Мечтала ли? Конечно. Но только хотел ли он того же? В этом девушка не была уверена, однако не хотелось нарушать те отношения, что сейчас сложились между ними. Поэтому ангел так и не смогла признаться, но понимала, что должна.

Сегодня. Она собиралась это сделать сегодня вечером. И пусть потом Никита сам думает, как поступать. Его жизнь стала наполняться смыслом. Она видела, как парень был занят учебой и своим хобби. Перед ним теперь не стояло никаких препятствий. И поэтому он должен продолжать жить. Без нее. Ведь Мира понимала, что вернуть ее к жизни уже практически невозможно.

– В каком году Россия стала империей? – прочитала вслух Мира вопрос, на который Никита показывал ручкой в листе с контрольной работой по истории. – В тысяча семьсот двадцать первом, – тут же ответила она, даже не задумываясь, как будто всегда знала эту дату. Как забавно, такие мелочи помнит, а вот моменты своей жизни до сих пор как в тумане.

Ларионов обвел кружочком правильный вариант ответа. Впереди предстояло ответить еще на девятнадцать вопросов.

– Зинаида Александровна, куда сдавать работу? – спросила одна из одноклассниц Никиты у учительницы истории и обществознания, выглядевшей добродушной и нестрогой женщиной. Мира бы даже назвала ее девушкой, потому что выглядела она довольно молодо, лет на тридцать.

– Алина, ты уже все написала? – удивилась та, на что девушка лишь кивнула. – Тогда сдавай работу мне на стол и можешь быть свободна.

Ученица встала со своего места и прошла мимо Никиты, задев ногой сложенные крылья Миры, от чего та опешила. Никита этого не увидел, так как был занят контрольной работой.

– Эй Ларионов, чего ноги выставил? – возмутилась девушка, взглянув на него.

– Тебе показалось, – лишь ответил он, даже не понимая, о чем говорит одноклассница.

Та не стала ничего отвечать и просто молча сдала работу, после чего вышла из кабинета. Отношения между этими двумя после расставания казались напряженными. На это не повлияло даже то, что с девушкой стал встречаться друг Никиты.

Мира была в шоке. Да, она могла касаться других людей или предметов, но лишь по своему желанию. Только вот в этот раз она такого желания не выказывала. Все произошло как будто само по себе.

– Мира, – шепнул Никита, вырвав девушку из своих мыслей, и та тут же обернулась, чтобы подсказать ответы на следующие вопросы.

Ангел поняла, что начало происходить то, о чем говорил Гавриил. Она стала слишком человечной. Настолько, что начала обретать материальную оболочку. Если так пойдет и дальше, то и ее силуэт вскоре смогут рассмотреть. Вряд ли кто-то сможет увидеть ангела полностью, но вот заметить инородный силуэт…запросто. Но Мира не должна этого допустить. Нужно держать Никиту на расстоянии и не поддаваться человеческим чувствам и эмоциям. Так легко сказать и так тяжело сделать…

Мира помогла подопечному завершить контрольную, и Никита тоже вышел из кабинета. Это был последний урок на сегодня, поэтому они направились к выходу из школы. Парень выбрал путь через гаражи, так как это был самый короткий путь до дома. Девушка понимала, что сейчас день, светит солнце, и никакая опасность Никите грозить не должна. Это же всего лишь домики, где люди ремонтируют машины. Однако, чем ближе они подходили к этому месту, тем сильнее Мира хотела заставить подопечного повернуть обратно. Как будто ангельское чутье, уже такое знакомое, подсказывало, что там что-то не так. Как назло, людей рядом совсем не было.

– Никита, стой, – остановила его в конце концов ангел, в ответ на что подопечный с удивлением посмотрел на нее.

– Я первая пойду, – вставила она, гордо расправив плечи. Все же, она ангел-хранитель и должна защищать подопечного, в том числе разведывать наперед про все опасности, что угрожают ему.

Никита хотел схватить ее за руку, чтобы остановить.

– Ладно, пойдем отсюда, если ты так считаешь, – в конце концов дернул он ее назад.

Однако ни Никита, ни Мира ничего не успели сделать, когда из-за угла появилась толпа парней в черных масках и сбила Ларионова с ног одним ударом кулаком в лицо. У Миры как будто закончился воздух в легких, словно ее ударили, а не Никиту. Толпа пронеслась сквозь нее, даже не задев, как это сделала Белозерская в кабинете истории. Схватив за руки и за ноги, хулиганы затащили Никиту в маленький проулок, состоявший из гаражей, где не было ни единой души. Ларионов хотел резко встать, когда чужие руки отцепились от его кистей и ног, но один из бандитов тут же врезал ему кулаком в живот.

Никита осел на землю, схватившись за ребра.

– Из-за тебя, козел, у моего брата неделю уже не сходят синяки и ссадины, – процедил сквозь зубы ударивший. – Какой же ты жалкий, меня аж тошнит. Как я еще мог позволить тебе навестить МОЮ Миру?

Как только он сказал это, Мира поняла, кто под маской. Ее парень, точнее уже бывший. В голове за долю секунды пронеслись обрывки воспоминаний. Кафе, ссора с Глебом, бег, свет фар, машина и темнота в конце. Сердце девушки наполнило отвращение к человеку, который раньше ей очень нравился. Это внешне он казался таким хорошим, добрым, внутри же он на самом деле прогнил, иначе бы не стал мстить и нападать исподтишка с целой бандой. Никита, может, и казался внешне таким неидеальным, эгоистом, с невыносимым характером и разбившим девичьи сердца, но душа его оказалась светлой. Он не стал мстить за сестру, хотя в причине ее смерти частично виноват брат Глеба.

Мира попыталась призвать свою ангельскую силу, чтобы разбросать всех этих наглецов, кто посмел нанести вред ЕЁ Никите, как в первую их встречу. Однако ничего не произошло, ангельская сила пропала, как и говорил Гавриил. Когда Мира это поняла, Никиту уже снова начали избивать. Каждый из хулиганов приблизился к нему и начал пинать со всей силы ногами, в то время как Глеб стоял в стороне и смотрел через прорези маски.

Миссия ангела-хранителя состоит в том, чтобы защищать своего подопечного, потому Мира не могла спокойно стоять и наблюдать за тем, как Никиту избивают. Поэтому воспользовавшись секундой, когда негодяи перестали наносить удары, девушка бросилась к парню, свернувшемуся клубком и прикрывшему голову руками. Ангел накрыла его своим телом расправив крылья, словно щит, всем своим нутром возжелав спасти его во что бы то ни стало. Ангельские силы не до конца покинули ее, ведь сейчас она стала такой материальной и человечной, как никогда, при этом оставаясь невидимой.

Первый удар. Девушка сдержалась от крика, когда крылья пронзила ужасная боль. Снова взмах, еще несколько пинков в бок. Они думали, что бьют Никиту, но сотрясалось тело Миры от ударов. Несмотря на боль, она сильнее прикрыла крыльями тело Ларионова.

– Не вздумай, – прохрипел Никита. – Уйди, я сам приму это все, они не убьют меня.

– Ни за что, – вставила девушка. – Это моя обязанность.

– Я не позволю, чтобы моя любимая страдала из-за меня, – лишь ответил он, после чего сделал рывок, и вот он уже прикрывал ее. Перья Миры были в крови, спина жутко болела, и она не сразу поняла, что сказал парень. Любимая. Это значит, что он ее…любит?

Однако все удары, что обрушились на нее, выбили все силы. Мира не могла пошевелиться, голова кружилась. Никита попробовал несколько раз дать отпор, но противников было гораздо больше, и за эту попытку его начали бить еще и кулаками.

«Хороший ангел-хранитель бы сначала наперед узнал про все опасности, что угрожают его подопечному», – подумала девушка. Ведь она чувствовала что-то неладное. Но из-за этих чувств к парню совсем забыла про свои обязанности.

Ангелы-хранители не имели права вмешиваться в дела людей, и она никоим образом не смела разговаривать ни с кем другим, кроме Никиты. Но в данной ситуации у нее остался лишь ее дар, полученный благодаря тому, что девушка не полностью мертва. Дар и миссия – защитить своего подопечного во что бы то ни стало. Пускай это и стоило нарушения правил.

– Да как ты только смеешь?! – крикнула она, обращаясь к Глебу и только к нему одному.

Тот тут же поднял руку, и хулиганы прекратили избивать Никиту. В итоге девушка нашла в себе силы подняться, сначала подметив, что подопечный не отключился, но кулаки и ноги поганцев оставили синяки на лице, шее. К счастью, на нем оказалась куртка, которая немного смягчила удары. Однако Мира услышала, как он с облегчением вдохнул немного воздуха, обняв себя за ребра.

– Мира? Мира, ты где?! – начал вертеться Глеб в попытках отыскать источник голоса.

– Глеб, ты чего? – одернул его один из парней в черной маске.

Мира победно улыбнулась. Значит, ангельская сила все еще жила в ней, и никто другой ее не смог ни увидеть, ни услышать.

– Это ты трус. Ничтожество! – воскликнула девушка, сложив окровавленные крылья вместе и наслаждаясь растерянной реакцией Барсова. Тот пытался ее найти, но не мог увидеть. – Оставь его, – спокойно продолжила она. – И уходи сейчас же.

Глаза Барсова растерянно бегали через прорези маски, а затем взгляд его упал на лежащего на земле Никиту.

– Уходим, он уже достаточно получил, – скомандовал тот хулиганам, и толпа тут же убежала, на ходу снимая черные маски и покидая небольшую и пустую улочку из гаражей.

Мира тут же кинулась к Никите, переборов ужасную боль в теле. Она медленно и осторожно перевернула его с бока на спину. Парень еще был в сознании и смотрел на нее. Ангел тут же приподняла тонкую куртку с футболкой, обнаружив, что на животе и в районе ребер уже выступили багровые синяки. На спине наверняка было то же самое. Девушка лишь молилась, чтобы эти придурки ему ничего не сломали. Под глазом уже тоже возник фингал, несколько ссадин кровоточили, как и нос. Мира тут же с большим усилием оторвала немного ткани от футболки парня и приложила к носу.

– Никогда больше так не делай, – вдруг прошептал Ларионов, все время наблюдавший за ее действиями.

– Что именно? Футболку твою больше не рвать? – спросила она, не сумев сдержать улыбку.

– Нет, ангелочек. Больше никогда не смей жертвовать собой ради меня, – прохрипел Никита, дотрагиваясь пальцем до окровавленного крыла, а затем до синяка на ее руке.

– Я только так и могла. И мне кое-что надо тебе рассказать. Ведь моя ангельская сила….

Продолжить она не смогла, так как Ларионов потерял сознание. Паника накрыла ее. А если он умрет? Что она тогда будет делать? Она не сможет больше быть чьим-то ангелом-хранителем, зная, что Никита мертв.

В кармане куртки Мира нашла телефон парня. К счастью, пароля на нем не было. Позвонить она, конечно, в скорую не сможет. И так много нарушения ангельских правил за этот день. Девушка быстро нашла в мессенджере контакт его мамы и написала: «Мама, помоги мне, на меня напали возле школы у гаражей, я теряю сознание. Вызови скорую». Неправдоподобно, конечно. В таком состоянии он не смог бы печатать. Но не это главное. Главное, что Никите помогут.

Сообщение было прочитано сразу же. В ответ мать ничего не ответила. Но минут через десять, которые девушка провела в страхе за жизнь Никиты, приехало две машины: газель скорой помощи и легковой автомобиль матери Никиты.

Глава 15

Никита пробыл в больнице три дня. Вообще врач, который его лечил, сказал, что ему крупно повезло, потому что парень отделался легким сотрясением мозга, а также ушибами с синяками и ссадинами без единого перелома и других травм. В первый день мать тщательно наблюдала за тем, чтобы сын отдыхал. Поэтому он пролежал под капельницей, всего лишь поев один раз за весь день, так как остальное время спал. Он даже не смог поговорить с Мирой и поблагодарить ее, потому что мама вообще не покидала его палату. А если и покидала, то он спал в это время.

Виктория Ларионова пыталась вытащить из сына правду о том, кто на него напал, чтобы заявить в полицию о нападении, но Никита даже не думал признаваться. Ведь частично Глеб оказался прав, потому что Ларионов избил его брата, и в таком случае Никита сам может угодить в полицию.

Пока его избивали там, среди гаражей, он вспомнил, что парень Миры и Костя Барсов родные братья. Он подумал о том, что должен бороться за Миру, и не сможет допустить того, чтобы девушка была вместе с Глебом. Иначе он, как Костя погубил Диану, испортит жизнь Мире. И этого нельзя допустить.

Никита знал, что лежит в той же больнице, что и Мира, ведь на весь их небольшой город приходилось две большие больницы. Поэтому на второй день, когда мама поехала отсыпаться домой, убедившись, что с сыном все в порядке, парень пробрался к девушке в палату.

Дверь была слегка приоткрыта. Парень не сразу зашел внутрь, а сначала посмотрел через щелку и увидел отца, стоявшего на коленях возле кровати, на которой лежала Мира, и державшего ее за руку. Он что-то говорил, и Никита прислушался.

– Прости меня, Мира. Я так сожалею о том, что сделал. Это я должен здесь лежать, а не ты. Инге очень плохо без тебя, а наши отношения изменились. Хоть она никогда открыто не обвинила меня в том, что случилось с тобой, я чувствую, она так считает. Сын меня знать не хочет. Лучше бы, действительно, меня сбила машина.

Никиту разозлили эти слова, хотя он понимал, что отец прав. Поэтому дальше продолжил слушать, не сразу заметив, что его ангел-хранитель стоит возле своего тела, гордо расправив крылья и со спокойным выражением лица слушая сожаления виновника этой трагедии.

Мира не сразу поверила своим глазам, когда увидела ангела-хранителя Дмитрия Ларионова. В нем она узнала сестру Никиты, Диану Ларионову. Девушка выглядела точно так же, как и на фотографиях, которые до сих пор стояли в рамках в ее комнате, только теперь над головой мерцал яркий нимб, а сложенные крылья шлейфом тянулись за ней.

– Привет, Мира, – тихо прошептала она вдруг.

Мира видела, как Ларионов-старший встал на колени возле ее тела, и начал что-то говорить. Но все внимание ангела переключилось на Диану.

– Откуда ты меня знаешь? – спросила девушка в ответ.

Их отделяла кровать с неподвижным телом.

– Видишь ли, мы особенные с тобой. Не такие, как другие ангелы-хранители. Тебя видит твой подопечный, и, как выяснилось, еще ты можешь достучаться и до других людей.

– А ты? – не дослушав, спросила Мира, понимая, что собеседница имеет в виду.

– А я помню свое прошлое, – удивила своим ответом девушка. – И как выяснилось, мы обе с тобой не очень-то и хорошие ангелы-хранители. Ведь я допустила, что мой отец чуть не угодил под машину. Но ты спасла его, и я хочу поблагодарить тебя за это.

– Но ты же не только поблагодарить меня хотела? – усмехнулась Мира.

Черные пряди волос падали Диане на светло голубые с примесью зеленого глаза. Мира поежилась от этого взгляда, устремленного прямо на нее.

– Ты не вернешься к жизни, Мира, – ошарашила девушку собеседница.

Она сама знала это, просто не хотела думать об этом. Но теперь, когда Диана озвучила страхи Миры вслух, сердце как будто забилось сильнее, стало страшно.

– Никита может умереть, если ты очнешься из комы. Понимаешь, он должен доказать свою любовь и совершить поступок, который докажет Создателю, что он действительно любит тебя. Но Гавриил сказал мне, что Никита в таком случае может умереть. Я до сих пор не могу понять смысл его слов, но прошу, если ты хоть немного любишь моего брата, отступись. Он должен жить.

Миру словно ударили по голове. Уши отказывались слушать, и вымолвить она ничего не смогла. Девушка ничего не понимала, но чувствовала, что это правда. Ведь Гавриил тоже говорил про какой-то поступок и Создателя.

Ей очень хотелось жить. Хотелось понять, каково это, когда о тебе заботятся, как мамины руки обнимают, прижимая к груди, хотелось узнать вкус тех блюд, что она видела в кафе, пока ходила вслед за Никитой. А еще она хотела бы сходить с Никитой на свидание. В кино, в парк, в кафе – куда-нибудь, лишь бы он мог нормально разговаривать с ней, не боясь, что его примут за сумасшедшего. Но Мира была рада, что не помнит ничего из своей жизни, иначе бы решение далось ей труднее. Ведь тогда бы она помнила, каково это – жить.

В следующее мгновение Диана исчезла, а Мира вернулась в реальность, к Дмитрию Ларионову, который стоя на коленях возле ее тела говорил:

– Лучше бы, действительно, меня сбила машина.

А в следующее мгновение в палату ворвался Никита.

Услышав эту исповедь отца, парень испытал сожаление, особенно от последних слов. Он вдруг подумал о том, как бы чувствовал себя, если бы еще один член семьи погиб, и как чувствовала бы себя мама. И даже обида за измену отца отступила назад. Мира помогла понять ему одну очень важную вещь. Ты не виноват в том, кого выберет твое сердце, не виноват в том, кого полюбишь всей душой. Пусть то ангел или другой человек. Сам Никита пытался выбросить Миру из головы и сердца, ведь знал, что вряд ли сможет быть с ней вместе. Но разве он виноват в том, что именно эта девушка пробуждает в его душе такие теплые чувства? И отец наверняка в такой же ситуации оказался.

Парень представил на мгновение, что та машина сбила отца, и он погиб. Эта обида не имеет никакого смысла. Жить с обидами нет смысла, нужно уметь прощать. И Никита простил отца в одно мгновение, а затем сорвался с места и вбежал в палату, встав на колени рядом с отцом и обняв его.

– Ну чего ты, па?! – Голос Никиты дрогнул. – Не говори так. Мы бы с мамой не перенесли еще и твою смерть.

Ларионов-старший опешил от происходящего. Он сначала медленно поднялся с колен, наблюдая не верящим взглядом, как сын проделывает то же самое, а затем крепко обнял его.

– Прости, сын. За все прости, – залепетал мужчина, обнимая Никиту дрожащими руками. – Я бы хотел, чтобы все было по-другому, но я не мог больше так жить…

Юноша не дал ему дальше ничего сказать.

– Я понимаю, – произнес тот, крепко сжав отцовские плечи. – Не кори себя. Мира проснется, вот увидишь. Я все для этого сделаю.

– Но что ты можешь сделать? Разве ты знаком с ней?

Никита проигнорировал первый вопрос, и ответил только на второй, соврав:

– Да, мы познакомились с ней незадолго до аварии. Я…я…влюбился в нее, па. Она не должна…

– Никита, я рад, что ты говоришь мне об этом, ведь это значит, что я хоть немного заслужил твое доверие. Но, сын, я сделал все возможное для Миры, когда подключил лучших врачей, которые принимаются за такие случаи лишь за крупную сумму денег. Пришлось вызвать несколько отличных докторов из столицы, которых я знал. Ведь наш город слишком мал, хороших медиков очень ограниченное количество. Но мои усилия напрасны.

Никита понимал, что отец ничего не сможет сделать, ведь дело не в медицине и не во врачах. Это ангелы на небесах решили пошутить над ними, хотят увидеть, как они с Мирой выкарабкаются из этой ситуации.

Следующий час Никита с отцом сидели в его палате, и парень рассказывал, что с ним случилось день назад, как его избили, ни слова ни упомянув о том, кто именно это с ним сделал, хотя мужчина и выпытывал. Парень убедил его в том, что не знает хулиганов. Они разговаривали и о другом. О школе, его подготовке к экзаменам. Никита сказал, что будет поступать на программиста, и отец не сказал ни слова против. Наверное, это была самая откровенная беседа с отцом за всю его жизнь.

К тому моменту, как ушел Дмитрий Ларионов, солнце начало заходить за горизонт. Парень выглянул в окно. Мягкий свет проникал в комнату через ветви деревьев, на которых набухли зеленые почки. Закат был безумно красивым: желтые с оранжевым оттенки освещали перистые облака, отчего небо перестало быть голубым, как днем. Никита добился от медсестры разрешения прогуляться во внутреннем дворе больницы, где росли лиственные деревья.

Он присел на одну из лавочек, продолжая наблюдать за закатом и мечтая о том, чтобы Мира сейчас сидела рядом и разговаривала с ним. Он дал обещание, что спасет ее, что сделает все возможное, но на самом деле не мог представить, как это сделать. Как доказать любовь? Это так глупо. Зачем доказывать любовь кому-то постороннему, если ты сам знаешь, что испытываешь это чувство. Почему он должен каким-то ангелам доказывать это?

– О чем думаешь? – спросила Мира, которая в следующее мгновение уже сидела с ним рядом.

– О том, как вытащить тебя из комы, – не стал врать он. – Еще денек, меня выпишут, и тогда я смогу заняться этим. Ведь и каникулы уже начались.

Он хотел еще сказать несколько слов, но Мира оборвала его.

– Мне нужно тебе кое-что сказать.

Интонация в ее голосе напугала парня, как будто сейчас ангел скажет ему что-то плохое. Он с любопытством посмотрел на нее, вглядываясь в ее красивые светло-голубые глаза. От таких не хотелось отводить взгляда. Казалось, в них отражается целый мир, и что именно с Мирой он может этот мир увидеть.

– Дело в том, – собралась она с духом, от чего Никита занервничал еще больше, – Что я буду с тобой еще неделю, и потом не смогу быть рядом. У тебя будет другой ангел-хранитель.

Боль. В ее глазах он увидел боль, отчаяние, тоску, но сам не успел почувствовать, потому что ничего не понял. Видимо, девушка догадалась об этом и поэтому продолжила.

– Гавриил сказал мне, что после нашего поцелуя я с каждым днем становлюсь все более человечной. Он сказал, что моя ангельская сила скоро исчезнет из-за этого. Так и случилось. – Мира глубоко вздохнула от отчаяния. – Он дал мне две недели, чтобы попрощаться с тобой, одна уже прошла. Позавчера я хотела тебя защитить от этих отморозков, но не смогла. Моя сила действительно иссякает. Остается надеяться на то, что другие не смогут меня увидеть.

Парень не знал, что сказать. Он чувствовал злость. Злость на Небеса за то, что они решили забрать у него Миру, и на самого себя, что целую неделю посвятил себе и своим делам, а не ей.

– Но есть еще надежда, – ответил он, взяв ее за руку. Их пальцы переплелись, и Никиту это немного успокоило. – Если ты очнешься от комы, то будешь жить.

– Ни я, ни ты не знаем, как это сделать. А я, – Мира запнулась, видимо, борясь с чувствами, – Я уже смирилась с тем, что не буду больше живой. Но еще не смирилась с тем, что наши судьбы больше не переплетутся.

Он ничего не ответил. Просто поцеловал ее запястье и притянул к себе, тем самым мысленно говоря: «Все будет хорошо». Однако сам он в этом не был уверен. К счастью, людей во дворе больницы почти не было, поэтому он просидел в обнимку с Мирой вплоть до того момента, как пришла медсестра, чтобы загнать Никиту обратно в палату.