– Ты собирала вещи? – переводя взгляд на улицу, поинтересовалась подруга. —Ты до сих пор встречаешься с Дмитрием? К нему собралась? Знаешь, – разворачиваясь и глядя в упор на подругу, произнесла Инга, – я не хочу, чтобы твой парень знал, что мы виделись. Хочу, чтобы никто не знал. Хорошо? – повелительно и надменно попросила она. – Он не понимает и никогда не поймет… я потратила время, стараясь объяснить ему, что он неправильно относится к людям… иногда зло бывает во благо, а иногда блага приносят огромный вред…

Алиса замотала головой.

– Димка просто не любит подобные темы. Ты делаешь упор на мистику, философию, а его корежит от таких разговоров. Я знаю почему, – она скрестила руки на груди, – вы не нашли общего языка. Он сторонник закона и порядка. Считает, что верить, не разобравшись в ситуации, не стоит никому. И всему есть объяснение, даже если на первый взгляд ситуация выглядит волшебно, – постаралась защитить своего парня Алиса. – Он следователь и его опыт…

– Не говори ему про меня, – не дав закончить, сказала Инга. – Чем меньше знает, тем крепче будет спать, – улыбнувшись, съязвила она.

Девушки молча доехали до вокзала. Алисе пришлось покупать билеты, и по просьбе Инги места взяла в разных вагонах. По прибытию, подождав на платформе, Алиса задумчиво пошла одна к выходу. Дмитрию она конечно ничего не сказала, пока рано утром не раздался звонок телефона.

***

– Мария, почему не позвонила? – бормотала женщина, быстро спускаясь по лестнице.

Накидывая на плечи кардиган фисташкового цвета, она прильнула к застывшей фигуре, стоящей рядом с искореженными облупившимися почтовыми ящиками.

– Я тоже рада видеть тебя, – поглаживая по щеке женщину, тихо раздалось эхо на площадке.

Они примолкли, вслушиваясь в звуки, раздавшиеся на верхнем этаже.

– Пойдем, выйдем, – просовывая руки в рукава, предложила женщина.

Железная дверь с силой открылась перед самым носом, и молодой человек потеснил их к стене, затаскивая коляску. Позади шла девушка, покачивая ребенка. Проводив пару взглядом, женщины вышли во двор.

– Где же он? – растерянно произнесла Мария, оглядываясь.

– Кого ищем? – поинтересовалась женщина.

– Ты забыла прошлый раз, – Мария протянула небольшой бумажный пакет.

– Я эти сладости покупаю в шоколадной лавке. Вкусно и та-ак дорого. С твоей стороны было любезно, но, как я полагаю, ты приехала не из-за шоколада.

– Мы прошлый раз не договорили, и я обещала тебя кое с кем познакомить. Да, – она подняла указательный палец вверх, – вот еще, – Мария достала из кармана связку ключей. – Один от входной двери, круглый – открывает двери в кабинет, а плоский – от нижнего ящика комода. Как выдвинешь, вытряси содержимое, подними низ и под фанеркой найдешь дневники Данилы. Тебе стоит вникнуть, наверно, пришла пора, – она заметила растерянность и сунула ключи в карман кардигана. – Он так хотел, я просто исполняю его волю.

– Данил Иванович?

– Сема… Семен, – звонко закричала Мария, размахивая руками.

На баскетбольной площадке с тремя подростками бегал парень лет двадцати пяти, небольшого роста, плотного телосложения. Мокрые волосы сосульками прилипли к короткой шее и щекам. Он умело выкидывал финты и применял обводки, стараясь впечатлить мальчишек своим владением мячом.

– Пойдем к нему, – Мария потянула за собой женщину.

– Это сын Руслана? Ты ведь прошлый раз говорила о нем? Федор Степанович тоже знает про него?

Мария с трудом преодолела покатистый подъем на площадку и, выдохнув, оперлась на железную ограду.

Невдалеке находилась горка из скамеек для зрителей. Рядом валялись ранцы и куртки игроков.

Мальчишки бегали под баскетбольным кольцом, не обращая на людей внимания.

– Садись, – тихо и повелительно сказала Мария и кивнула на свободное место.

– Ты обещала… ты хотела сама… – попыталась возразить женщина.

– Помолчи и выслушай, – зашипела на нее Мария. – Вот еще одни ключи. В моей комнате в старом комоде нижний ящик закрыт на замок. Ящик с двойным дном. Возьми желтую тетрадь, обвернутую в газету, это твои рисунки.

– Начерта они мне нужны, – вскочив, решительно и твердо сказала женщина.

– Сядь! Ты когда-нибудь научишься меня дослушивать до конца? Я старая, больная и у меня есть только одно желание – выполнить обещание данное Данилу. Федор много знает о проекте «Оранжерея» и если у него… – она помолчала, – у людей, с которыми он согласился сотрудничать, получится, то… – она покачала головой.

– Ты опять начинаешь? Я же обещала.

Мария снова покачала головой.

– Как только наверху узнали об особенностях наших подопечных и их недосягаемости в плане интеллекта… всех ученых, лаборантов… кто был ознакомлен с полученными результатами… и даже тех, кто только в самом начале принимал участие в проекте… их нет. Вам угрожает опасность, милая моя, – она пальцем указала на прыгающего парня. – Поэтому я здесь, и пока вы не выслушаете меня, я не уйду. Семен, – крикнула Мария, вытягивая шею.

– Дело о проекте «Оранжерея» до сих пор засекречено. Насколько удалось узнать, Федор Степанович встречался с главой…

– Я знаю.

Разговор прервался.

К ним подошел, тяжело пыхтя – Семен.

Лицо Марии изменилось, в глазах появилась теплота. Она улыбнулась одними уголками рта.

– Это Вы работали с моим отцом? – протягивая руку для пожатия, спросил парень и сел рядом со спутницей Марии.

– Я обещала рассказать о твоем отце – о Руслане, – вздохнув сказала Мария, – и о его работе… все началось давно.

Будний день былпасмурным и душным.

С верхнего этажа пятиэтажки орала музыка.

Две вороны, сидевшие на толстой ветке рядом с открывшемся окном, взлетели громко каркая. Покружившись над двором, они скрылись за домом. В гаражах затарахтел движок старенького автомобиля, и тут же двор наполнился лаем маленькой собачки, за которой со смехом бегали дети. У подъезда мужчина громко ругал создателя скотча, стараясь найти прилипший конец. Он отковыривал ногтями прозрачную ленту, грудью придавливая огромную коробку, из которой все время вылезало что-то объемное.

Две женщины сидели на верхней скамейке зрительской трибуны, а парень, повернувшись спиной к площадке, сидел напротив них. Одна говорила – двое слушали. Они сидели часа два, и проходящие мимо люди не мешали им, а они так были увлечены разговором, что почти не отвлекались на прохожих.

Сначала парень хмыкал, но потом он как будто обессилив, обмяк и, склонив голову, все время поеживался. Иногда он с ужасом смотрел то на огромные кусты сирени, то на морщинистое лицо своей собеседницы. «Она сказала, что история началось давно, – думал он. – Так трудно поверить. Эти события больше смахивает на сценарий к крутому боевику, чем на реальность».

– Мой муж – Данил, родился в семье историков и археологов. Его родня состояла наполовину из следопытов и любителей природы, а вторая половина были героическими строителями. Там, где намечалась масштабная стройка, был кто-то из большой родни Данилы. Он рос, впитывая одновременно прошлое и вдохновляясь будущим. Его отец – Иван Игнатьевич был одержим духами.

Семен фыркнул и изобразил приведение. Мария подняла удивленно брови, а потом спохватившись засмеялась.

– Нет. Ты неправильно понял. Все началось с поверья в духов гор. Почитание и преклонение перед силой и знаниями бесплотных духов, которые иногда принимали образы стариков, а иногда молодых и красивых юношей и девушек, было у жителей Приуралья и Сибири в дореволюционное временя. В архивах хранятся огромные рукописные тома историй о душе Уральских гор, некоторые до сих пор находятся в библиотеке при местном металлургическом заводе, расположенном на реке Сысерть. То, что нарушать покой духа гор возбранялось – знали все рудокопы. Перед очередным погружением в шахты проводили подобие умилостивление Владыки гор. Много сказаний могут поведать шаманы и старейшины сибирских поселений о бесплотных духах, приходящих к людям.

Еще в девках, когда мы просто дружили с Данилой, я слушала, сидя на летние кухни дачи, куда семья моего мужа выезжала на лето.

Иван Игнатьевич знал бессчетное количество интересных историй. Он не просто знал, он изучал их и, казалось, кого-то искал. Он рассказывал, что в далекие времена, чаще весной, люди, поднявшиеся в горы, слышали голоса, звонкий смех или шепот, пронизывающий до самых костей и забирающий силы. Иногда видели красивых парней с длинными серебристыми волосами и белым лицом, а иногда девушек с тонкой талией и плавной почти скользящей по воздуху походкой. Мужики говорили тогда, что раз дух проявился в юном теле, то в поселке исчезнуть несколько парней или девушек. Что и случалось порой; люди уходили в пещеры, как будто заколдованные. Они шли на зов песни хрустального голоса льющегося с вершины горы. Людей, разумеется, искали, но не находили.

Собаки, увязавшиеся с людьми, визжа, улепетывали прочь, а лошадь вставала как вкопанная, испускала пену и падала на землю.

Местные показывали Ивану Игнатьевичу вход в такие пещеры, которые были заваленные бревнами и камнями.

Мария посмотрела на Семена. Парень заинтересованно слушал.

– Была одна легенда, за которую уцепился в шестидесятых годах молодой студент-биолог, то есть мой муж. Его заинтересовала территория в долине реки Вилюй. Вместе со своим другом – моим братом, они на летних каникулах попали в районный архив. Нашли тома отчетов и писем из столицы. Среди них Данил откопал нечто, что так его увлекло. Речь шла об исчезновении девушек из поселения. Хорошо описывалось здешнее поверье, в котором говорилось: «Очень давно рядом с горами жили люди. На время холодов они уходило в пещеры, а с возвращением тепла, снова возвращались в свои дома. Люди обладали сильным нравом, красотой и необычайными способностями». Данил в архивных подшивках нашел ответ из столицы составителю данного отчета: «Подобные оказии распространены в поселениях южных сибирских крепостей». В то время шла война с Джунгарским государством.

Данил все глубже и глубже погружался в изучение легенды. Он ездил к своему деду и тетке для консультации. Мы после занятий свободное время проводили за картами и дневниками его родственников.

Тебе в школе говорили, что человек пришел из Африки, но я тебе скажу правду – человек стал расселяться по материкам из Сибири. Небольшие группы уходили в горы, другие еще дальше на юг, стараясь найти безопасные теплые земли.

Весь учебный год он готовился к своему походу в тайгу. Я и мой брат пошли вместе с ним. Сначала на Урал. Васильевна, за которой я ухаживала в последнее время, его тетка, посвятила свою жизнь изучению истории сибирских земель. Мы отправились к ней. У Данилы была карта, нужно было откорректировать маршрут. Потом запланировали двинуться в тайгу.

Нас встретили в Бийске. Васильевна, а она поехала с нами, по телефону всю ночь разговаривала со своими друзьями с Алтая. Она не стала много говорить о неожиданной находке из архива, истинную цель мы держали втайне. Хочу заметить, что подобные авантюрные путешествия не приветствовались во времена нашей молодости, приходилось скрывать свои планы от любопытных. Называли себя историками, изучающими фольклор. Нам верили, улыбаясь, с охотой травили байки, но указать дорогу к месту отказывались, ссылаясь на то, что многие пещеры завалены, а во многие и соваться не стоит неопытной молодежи. «Опасно это, – говорили одни, качая головой, – опасно не только для вас, но и для нас. Зачем вы хотите ломиться в закрытую дверь? – спрашивали другие. Не буди духа. Иногда, просыпаясь, он ворочает камни на склонах, перетаскивая валуну на тропы, тем самым предупреждая, что не хочет, чтобы люди мешали ему».

– Так что же было в том документе, который подвиг на авантюру? – ерзая на скамье, спросил Семен.

– Не спеши, – сжимая его руку попросила Мария.

– Два листка бумаги и прикрепленная к ним карта действительно свела, – она усмехнулась, – трех комсомольцев с ума. Возможно большое влияние на Данилу оказал отец. Сказки об исчезнувшей Чуди, о белых людях, живущих между нашим миром и звездами, о величайшей культуре белых людей и великих богатствах таинственного мира были подобно вызову. Нам хотелось, чтобы два мира объединившись, стали самой сильной державой на Земле. Иван Игнатьевич говорил: «Если знания будут доступны для народа, то мы сможем продлить жизнь, летать между звезд, перемещаться на расстоянии за малый промежуток времени». Наверное, это и мотивировало нас пойти на поиски шести черных камней.

– Что? Каких камней? – поглаживая себя по руке, спросил Семен.

Его кожа покрылась пупырышкам. Мария улыбнулась про себя. «Ну вот, я стала рассказчиком подобно Ивану Игнатьевичу, – подумала она. – Только покойный мог, усиливая голос, а порой, переходя на едва слышимый шепот и делая паузы, увлечь своими сказками».

– На карте, которую нашел Данил, были изображены шесть черных камней, расположенных по спирали. Мегалиты, об этом мы узнали позже, располагались в нескольких километрах друг от друга. Попасть в центр спирали по прямой мы не могли, а может и могли, но в письме указывалось, что нужно обойти каждый камень, только после человеку откроется «дивный мир». Теперь вы понимаете, что Васильевна, как историк, не могла упустить такой шанс. Она договорилась с проверенными людьми. Встречающих в Бийске было трое.

– Может Вы немного поподробней расскажите о загадочном документе, – попросил Семен.

Мария посмотрела на свою спутницу и вопросительно подняла брови. Та, широко раскрыв глаза, только пожала плечами, мол «я смотрю, но пока ничего». Мария сжала губы и закрыла глаза. Лоб напрягся, а щеки от усилия задрожали.

– Данил любил копаться в архивах. Он помогал Ивану Игнатьевичу и друзьям выискивать исторические факты. Интересная информация просто клеилась к его рукам. У него был талант видеть то, что другие пропустили бы. Погружаясь в изучение событий, проходящих рядом с рекой Вилюй, он, подобно своему отцу, искал что-то стоящее, чтобы летом со двоюродными братьями отправится в поход. Про тех я рассказывать не буду, они к моей истории не имеют никакого отношения. Просто скажу – ненормальные авантюристы.

Мария открыла глаза и посмотрела на Семена.

– Сначала в руки Данину попалось письмо, – продолжила она, кусая губы. – Если кратко, то составитель писал в столицу об исчезновение людей из Бийской крепости сторожевого укрепления Колывано-Кузнецкой линии. Люди исчезали перед нашествием джунгар. Местные их называли черными. После в домах исчезнувших людей появлялась шкатулка с драгоценностями или самоцветами. К письму прилагались зарисовки колец, браслетов и золотых пластин из тех шкатулок. Крышку ящичка украшали орнаменты, в центе которых мы рассмотрели небольшую звезду или это был цветок… Васильевна, наверное, часа два искала папку с фотографиями, с изображением чего-то подобного. Пообещала найти после возвращения, я не знаю, вспомнила ли она потом…

Мария замолчала и посмотрела на свои морщинистые руки.

– Понимаешь почему Данил увлекся этой историей? – обратилась она к Семену.

– Нет, – он перевелвзгляд на спутницу Марии и пожал плечами. —Может в письме сообщалось что-то про здоровое и долгоживущее человечество, полеты в космос, раскрытие тайн Земли, переход в светлое будущее, к которому шла страна…

Мария прикрыла рот кулаком и наморщила лоб.

– Мы были молоды, любопытны и… жили в другое время, – Мария встала перед парнем. – Мы были другими. Может поэтому место раскрылось нам, – она села и, заметив, что Семен опять хочет о чем-то спросить, остановила его рукой. – Пока ехали на Алтай, проводник, разговаривая с Васильевной, рассказал продолжение легенды Бийской крепости.

Перед нашествием джунгар всегда приходил туман. Его белые густые облака упирались в стену крепости, но не просачивались внутрь. Люди слышали шепот, прокатывающийся волной то в оду сторону, то в другую. Внезапно поднимался ветер, и река тумана исчезала, оставляя вместо себя белых людей. Проводник говорил, что они скорей походили на призраков. Представляешь себе уровень вооружения войска черных? – спросила Мария Семена. – Не представляешь, – увидев растерянность Семена, вздохнула она. – Пушки, фитильные ружья, многочисленная конница, а самое главное – одержимость и жестокость джунгар. Но если за крепостью появлялись белые духи, то крепость молчала, залпов не было. Странно? Да? Попробуй представить картинку, какие ты видишь в видеоиграх. Несется как ветер конь, а белый призрак, оказавшись рядом, нежно гладит рукой морду, круп животного. Быстро перемещаясь, белая фигура успевает дотронуться до каждогои, остановившись, дух смотрит как животные валяться замертво. Стоит посмотреть в глаза призраку – войн впадает в оцепенение. Действия разворачиваются так стремительно, что порой наблюдатели даже не успевали разглядеть самого главного – никто не замечал исчезновения призраков. Люди, кони лежали мертвыми, и только ветер гулял среди них.