Алиса ходила из стороны в сторону, иногда посматривая на развалившегося на диване парня. Ее телефон молчал. Ожидание звонка напрягало и злило. Алиса, виновато кидая взгляд на парня, продолжала мерить комнату шагами, то ускоряясь, то замедляясь, чтобы перешагнуть через вытянутые его ноги.

– Так мы едем или не едем? – многозначительно посмотрев на Алису, спросил он, подсовывая под голову вторую подушку и переводя взгляд на окно. – Сегодня выходной, город встал, кругом пробки, можем на фильм опоздать.

– Она обещала перезвонить. Я жду звонка, – тряся телефоном над головой, ответила девушка.

– Ты говоришь, что вы приехали вдвоем. С тобой все понятно, – он погладил себя по голове, – а вот она, что забыла в нашем городе? – спрятав пальцы в волосах и скрестив указательный и средний в виде рожек, спросил парень.

– Сказала, что по делам. Дим, я спросила, она уклонилась от ответа. Считаешь нужно было лезть с расспросами? – посмотрев на рожки и улыбнувшись, ответила девушка.

– Как будущая жена следователя могла бы интуитивно догадаться. Вы ведь подруги по университету, отлично знаете друг друга.

Он пошевелил рожками и скорчил гримасу.

– Сказала, что встретится с кем-то нужно… я правда не знаю… —стараясь уйти от объяснений, ответила она.

Дмитрий пытался понять причину. Алиса несомненно знала, зачем та приехала в город, но почему-то не хотела рассказывать, и он это чувствовал нутром следователя. Он чувствовал сопротивление и, судя по беспокойству, недавно произошло что-то намного серьезней, чем просто «встретились», «вместе ехали», «ничего особенного». Отмалчиваясь или отшучиваясь на каждый вопрос, Алиса поджимала губы, стараясь не дать рту открыться и выболтать секрет, который обещала не выдавать никому – даже Димке.

– Чем ты напугана? – спросил неожиданно Дмитрий. – Вчера и сегодня тебя я не радую, не радует солнце и день прекрасный и предвкушение интереснейшего фильма тоже не радует, – на распев сказал он.

Алиса остановилась и, широко раскрыв глаза, посмотрела в упор. На лице появилась глупая улыбка, которая говорила, что он попал в самую точку. Каждый вопрос, был подобием штурма на секретную информацию и ей было не по себе. Ее разрывало. Она не знала, как поступить; в это утро планы провести вместе выходной, могли нарушиться. Дмитрий недолюбливал Ингу и утренний звонок, испортил ему настроение. Алиса поняла, что планы выходного дня летят в тартарары. Она ходила из угла в угол и просчитывала в голове варианты: «Если Инга позовет к себе – это будет кранты. Отказать и остаться с Дмитрием? Рассказать то, что я знаю? Уехать одной?» Она замотала головой.

Дмитрий смотрел на экран телефона и вполглаза следил за Алисой.

– О чем думаешь? Расскажешь?

– Это чужой секрет.

Он мог заставить ее проболтаться, но ждал, когда Алиса сама сдаст оборону. Дмитрий чувствовал страх, он хорошо читался в ее глазах.

Девушке хотелось поговорить, посоветоваться, но это могло привести к неприятности и ссоре как с ним, так и с Ингой.

Она ждала звонка той, которую знала уже семь лет.

Судьба свела девушек на первом курсе университета. Они были отличными подругами, но года четыре назад отношения изменились.

Жизнь близкой подруги стала для Алисы сплошной тайной. Иногда тайна приоткрывала дверь и запускала внутрь. Это было тогда, когда у Инги появлялись серьезные проблемы. В такие моменты подругу тянуло поговорить. Разговор шел с подробностями, иногда со слезами. Алиса, обняв себя и зажмурившись, сидела рядом, стараясь представить и поверить. Но жизнь имеет множество примеров, когда невероятное становилось реальностью.

Что Алиса еще знала о своей подруге.

Ингалет в десять переехала вместе со своим дедом и старшим братом в Турцию, и жили они недалеко от Фитхии.

Тан считался старшим, хотя разница между ними была всего три часа.

До переезда семья жилав Армении.

У деда там было очень много друзей, но сам он был из Твери.

Инга не очень любила рассказывать о своем детстве. Единственное, что Алиса знала это то, что дом, который снимали, был небольшой. Жили они как все, ничем не отличались от местных.

А потом деда как будто подменили. В один день он принял решение отправить Ингу к дальней родственнице в Питер. Не утруждая себя объяснениями, он просто взял билет и молча, опять-таки не объясняя, отвез в аэропорт и посадил на самолет. «Так нужно… надо сделать так, как прошу тебя…» – повторял он каждую мину.

Родственница, у которой жила Инга – Олеся Вадимовна, была интересной женщиной. Она выглядела на много моложе своих лет, имела репутацию эрудированной особы и к тому же обожала шумные молодежные компании. Олеся Владимировна работала в основном на дому. Занимаясь дизайном интерьера или просто рисуя картины, она проводила много времени в мастерской, которой отвела целую комнату. Клиенты подолгу засиживались у нее в гостях и всегда уходили с подарками – пейзажем или натюрмортом. Инга говорила, что у этой женщины есть дар притягивать к себе хороших людей. Инга называла ее мамой, а та, как понимала Алиса, была не против.

По рассказам самой Олеси Владимировны, ей часто приходилось бывать в Турции.

Дед иногда вел себя странно – уходил надолго из дому, а бывало, что исчезал вместе с Таном.

Инга уже знала, что если приезжала Олеся Владимировна, то деда не будет больше месяца. «Мама» учила Ингу русскому языку, литературе, истории, они вместе неплохо проводили время; в выходные уезжали в город, гуляя по старой набережной или купаясь в море.

На втором курсе с подругой случились перемены. Алиса долго искала повод узнать причину. Отличный момент поговорить появился между парами. Повинуясь внезапному порыву, Алиса вцепилась в плечо девушки и, крепко сжав его приказала:

– Колись! Что происходит?

Инга, отдернув плечо, отошла к окну холла и, водя пальцем по стеклу, вдруг тихо заплакала. Заноза высвободилась из сердца в виде потока слез.

Мимо шли студенты и с интересом разглядывали обнявшихся подруг. Алиса заботливо вытирала заплаканное лицо Инги и, озираясь, отгоняла любопытных мальчишек. Алиса узнала, что дед, бросив дела, прилетел в Питер и сейчас ожидал ее прихода у Олеси Владимировны дома.

– Он неожиданно появился утром на пороге, думала с братом, что случилось. Мама стала уговаривать деда оставить разговор на вечер, но он настоял задержаться и выслушать его, – тихо всхлипывая, начала Инга.

– Теперь понимаю почему тебя не было на парах.

Инга кивнула и, вцепившись в руку подруги, потащила на улицу.

– Я всегда тебе доверяла, знаю – сейчас тоже могу. Я, Тан и наш дед – не родные. То ест мы с Таном брат и сестра, а он нет. Дед до выхода на отдых работал главврачом в областной больнице где-то в Сибири. Часто бывалу своих друзей в Красноярске и Иркутске. У деда, – она замолчала, – у деда, – сказав твердо, – везде очень много друзей и знакомых. Олеся рассказывала, что в молодости он занимался наукой, но после болезни ему предложили уйти. По работе приходилось часто ездил в Сибирь. Его там хорошо знали. Узнав об увольнении, предложили место главврача. Подумав, он согласился.

На улице дул прохладный ветер. Стало зябко. Не хотелось идти за одеждой. Слезы Инги высохли. Она, подставив солнцу лицо и зажмурившись, улыбалась теплу. Алиса обняла за плечи и прижалась к подруге.

– Двадцать два года назад ночью в больницу, в которой работал дед, привезли беременную женщину, – после паузы продолжила Инга. – Дед описал ее и сказал, что я с братом внешне на нее совсем не похожи: светлые волосы, очень белая кожа, завораживающие серые глаза. Он сказал, что глаза ее были необычные – огромные, гипнотизирующие. Еще дед попробовал описать голос, но то ли не нашел слов, то ли не захотел – просто разведя руками, на секунду замер, затаив дыхание. Казалось, что он слушает тишину, воцарившуюся в комнате. Он вспоминал, и дыхание его учащалось. Мы молча ждали продолжение.

Инга рассказывала, а Алиса все крепче прижималась к ней, стараясь защитить ее от прошлого, неожиданно всплывшего, и теперь третировавшее и рушащее ее нормальную жизнь.

– Дед рассказывал, но мне казалось, он говорил не со мной, он беседовалс Олесей. Мама,наверное, была в курсе его дел и понимала, о чем он говорит, в отличие от меня. Хотелось спросить, но я боялась, что дед собьется и забудет сказать самое главное.

– Эта женщина – ваша мать? – спросила Алиса.

– Оказалось, что да. Родственников не нашли, и дед через год забрал нас к себе. Знаешь, – Инга потупила взгляд в землю, – он говорил о ней как о… – она посмотрела на Алису, соображая, что можно говорить, а чего не стоит, – он назвал ее Арктидой – цветком Белой Расы, сумевшем распуститься на кусту шиповника. Еще, – она наклонила голову на бок и поправила волосы, прищурившись поглядывая на Алису, – утром я услышала много непонятного, поэтому объяснить, смысл фраза не смогу, —Инга виновато улыбнулась, – Олеся сказала м-м-м… от одного ствола может идти много ответвлений, но это не значит, что на каждом появятся нужный цветок, а если он и появился, то сил полностью раскрыться хватает не каждому. Данила верил – распустившаяся где-то на Земле Арктида – подарок человечеству. Человек с проявленными способностями арктогеев, может легко понимать законы мироздания, – она посмотрела на Алису. – Я повторяю слова Олеси, – пожимая плечами, сказала Инга.

– Почему подарок? Какие цветы? – ошеломленно спросила Алиса.

– Я не знаю, – снова пожала плечами подруга. – Я не поняла о каких цветах идет речь. Они шифровались, наверное… хотя… если хотели скрыть что-то, то поговорили бы без меня, – она наморщила лоб, пытаясь вспомнить что-то еще. – Вернусь домой, заставлю объясниться. Странно все, – она протянула руки, – пощупай. Холодные?

Алиса прикоснулась к тонким холодным пальцам.

– Знаешь с чего все началось? – зябко поеживаясь, спросила девушка. – Мне кажется дед приехал из-за ночного недоразумения, – облизав губы, сказала она. – Недавно к Олесе приехала знакомая с Иркутска. В Питере таких нет; веселая, разговорчивая, мудрая… еще поспорила с мамой. Та говорит, что обещали дождь к вечеру, а она смеялась и твердила, что наврали, и дождя не будет. «Не нужно ничего придумывать, – говорила она. – Каждый день уже распределен. Будь внимательней и увидишь себя в нем».

Алиса фыркнула от слов Инги. Девушка посмотрела на подругу так, что пришлось закусить губу и сдержаться от комментариев.

– Я проснулась ночью и почувствовала жар в руках, – после паузы продолжила Инга. – Странные ощущения, признаюсь тебе. Волна тепла шла от груди, замирая в пальцах, чувствовалась пульсация. Как можно было спать, когда происходят такое. Хотела спросить у Олеси… тихо зашла в комнату и положила руку на плечо, она неожиданно вскрикнула и проснулась.

Инга закрыла глаза и загадочно улыбнулась. Девушка сидела согнувшись, как вопросительный знак. Алиса молчала, наблюдая за ней, старалась предугадать чем закончится история.

– Олеся удивленно посмотрела и, заойкав, сползла с кровати, – прошептала Инга, – схватилась за сердце и стала тяжело дышать, – уже шепотом таинственно закончила она.

– Что ты с ней сделала? Нельзя же будить вот так внезапно людей, – укорила Алиса.

Инга вытащила из кармана плитку шоколада. Разломив на части, протянула подруге. Алиса с интересом смотрела на растопыренные пальцы, торчащие из-под фольги, потом перевела взгляд на ноги, потом кинула осторожный взгляд на плечи.

Инга была ниже Алисы на целую голову и сильно комплексовала от своей несуразной фигуры: широкие плечи, массивная грудная клетка, толстенькие руки, узкие бедра без округлостей и тонкие длинные ноги. А вот своими изящными длинными пальцами она восхищалась и, как казалось Алисе, оберегала. Инга всегда прятала руки в карманы, и очень редко прикасалась к незнакомым людям.

– Когда мы жили вместе, Тан рассказывал подобные вещи. Руки у него горели, как от ожогов, и жжение не снимала даже холодная вода. Ощущения проходили также внезапно, как и начинались. В такие дни дед запирался с ним в комнате – иногда на несколько часов, иногда на целый день. Я при разговорах не присутствовала, поэтому ничего не знаю. Пару раз они уезжали в какую-то больницу, где его заставляли выполнять определенные действия, при этом наблюдая за приборами, к которым был подключен брат. Велась запись. Еще я знаю, что Тана вводили в транс, – Инга передернулась, как будто ее обдало ледяной водой. – Он любил рассказывать, как от прикосновений умирали кролики и овцы. Он говорил и говорил, глядя на меня, все время усмехаясь.Фу, какая гадость! – она снова передернулась. – Прижав меня к стене, Тан смотрел в глаза и, делая паузу после каждого слова, подробно о каждом из… ой, меня сейчас вырвет. Я только недавно поняла, зачем дед разделил нас – он опасался за мою жизнь. Контролировать брата становилось все сложней и сложней.

Инга доверила Алисе тайну, в которую она не то что поверила, просто рассказ пропустила через призму психологии. «Талантливые люди были в прошлом, есть сейчас, и всегда будут. Вот только способности проявляются не благодаря чему-то магическому, а благодаря обучению и работе. Например, таких личностей, как Тесла, Булгакова, окружала аура мистики, но все знают, что их великие творения появились благодаря усердию и кропотливой работе. Талантливых людей всегда окружают сплетни. Поклонники превозносят своих кумиров, приписывая то, чего на самом деле никогда не было. Подобным пиаром занимаются все медийные личности. Создать вокруг себя таинственность, мистичность и выделить себя среди конкурентов – неплохой вариант для своего продвижения, – думала Алиса. – Инга просто хочет быть не такой, как все. Она пользуется нестандартными приемами, чтобы заполучить внимание своих друзей, и как талантливая личность – талантливо справляется с этой задачей».

Инга появилась на парах через две недели после разговора; была бледной, растрепанной и потерянной. Взгляд неосмысленно блуждал по стенам и потолку. Алиса стояла рядом и ждала, когда на нее обратят внимание. Ее увидели. Виновато улыбнувшись, Инга замоталась в огромный палантин и, пройдя мимо, быстро вышла из аудитории.

Алиса пробовала допытаться, что же все-таки произошло, но каждый раз натыкалась на молчание. Потом Инга вообще стала избегать встреч.

Возле подруги стали крутиться мужчины, которые спонсировали ее проекты.

Проектов было много, как и ухажеров.

Сначала появился канал по психологии на Ютуб, но через полгода Инга его аннулировала. Через месяц перерыва девушка замелькала на местном телевидении.

Подруги встречались очень редко. В основномна днях рождениях своих знакомых или выставках Стаса. Олеся познакомила их на презентации очень известного художника, и с тех пор Инга жила ради любимого человека, а он творил благодаря ей. Алиса слышала о том, что любая прихоть Стаса быстро исполнялась. Парень жил, как у Христа за пазухой, пока не исчез.

Об странном исчезновении по городу ходили разные слухи.

Жизнь подруги снова поменялась. Она пропала с телевидения, потом вовсе уехала из Питера. Дружба закончилась, к прежним отношениям возврата не было.

И вот вчера, когда Алиса собирала вещи в сумку, Инга появилась у нее дома. Не поздоровавшись, перешагнула через порог и прошла мимо оторопевшей Алисы, не разуваясь, направилась в комнату.

– Так неожиданно… я собираюсь к Димке… еще несколько часов, и мы могли бы не встретиться, – растерянно произнесла Алиса.

Инга встала у полки с папками. Окно комнаты, которую недавно Алиса получила в наследство, выходило на оживленный проспект. Инга распахнула его и тут же поморщилась. В комнату сотрясло от шума; машины с ревом пролетали мимо дома, визжали тормоза, звук серены противно пульсировал в голове, крики рабочих на остановке сливались с плачем детей. Инга забралась на небольшой подоконник и уставилась на подругу. Алиса смотрела на сумку и думала: «Перезвонить Дмитрию и предупредить о том, что она сегодня не приедет или продолжать собираться и не обращать на приход гости никакого внимания».

– Да ты не стесняйся меня, – вдруг сказала та, – спрашивай.

Алисе стало не по себе от ее сухого и колкого голоса. Они были когда-то подругами, но жизненные обстоятельства полностью перечеркнули давнюю дружбу. Неуверенность в том, а может ли она вообще знать, что случилось с подругой, сдерживала ее от вопросов.

– Ты недавно заходила к Олесе, – наклонив голову набок скрипучим голосом сказала Инга, – и оставила ей свой адрес и телефон. Она вытащила из кармана лист бумаги, на котором красным маркером Алиса месяц назад написала свой адрес, на случай если Олеся захочет зайти в гости. – Мама сказала, что хотела попросить тебя о помощи, но не решилась. Правильно сделала. Зачем лишних людей замешивать в наши дела.