Читать книгу: «Не родной», страница 3

– У тебя очень, очень красивый голос! – сказала я, снова поправив надоедливый локон.

– Спасибо. Меня мама научила. Это она отдала меня в музыкальную школу. Кстати, она, как ты говоришь, была звездой. Даже в столице выступала. У неё было много концертов, гастроли…

– Правда?

– Угу. Она постоянно привозила мне фигурки из комиксов, футболки, кепки… Я раньше любил комиксы читать.

– Давно она… – Я даже не сумела договорить, а только сглотнула подступивший к горлу ком.

И зачем я только раскрыла рот?

– Три года. – ответил парень, всматриваясь в мои глаза.

Повисло недолгое молчание.

– Мне очень жаль… твою маму. – сказала я.

– Мне тоже…

– Что будешь делать после универа? – спросила я, желая разрядить обстановку, которую по дурости сама же и накалила.

– Отец хочет, чтобы я работал в его компании, помогал ему.

– А как же музыка?

– Музыка… – задумчиво произнёс парень. – Для него это не работа.

– А для тебя?

– А для меня – смысл жизни.

– Отец не хочет, чтобы ты делал то, что тебе нравится?

– Папа очень умный человек. Он просчитывает все варианты. Считает концерты и выступления нестабильным занятием. А вот миллионная компания будет приносить деньги всегда.

Артём откинулся на спинку стула.

– Папа научил меня одной правильной вещи: если хочешь что-то получить, должен сделать что-нибудь взамен. Например, я помогаю ему в компании и тем самым дарю уверенность в будущем, а он договаривается о моих концертах. Я пою свои песни. Всё по-честному.

– И ты всю жизнь будешь делать то, что он говорит, из-за его связей?

– Да. – уверенно ответил парень. – Я не так уж ненавижу мою специальность. Просто музыка важнее, вот и всё.

– По-моему, тяжело разрываться на два дела.

Артём ничего не ответил, а только пожал плечами.

– А ты вроде на танцы ходишь?

– Ага. Но я ходила туда, чтобы просто не быть дома. – ответила я, отведя глаза.

– Теперь у тебя всё по-другому. – сказал он, расплываясь в своей сияющей улыбочке.

Я бы так и не отрывала взгляд от его лица ещё пару часов, но в моей сумочке зазвонил телефон. Я ответила на звонок, и Кира сказала мне в ухо, что ждёт на улице.

Подруга стояла на парковке возле машины Артёма и, открыв рот, поглаживала белую поверхность «Мерседеса».

Когда мы подошли, она резко выпрямилась.

– Рита, можно тебя на минутку? – сразу спросила подруга и отвела меня от Артёма на несколько метров.

– Нас пригласили на вечеринку. – заявила Кирка. – Девчонки из твоего класса, между прочим. Тебе как раз нужно с ними познакомиться.

– Правда? А где?

– Недалеко отсюда. Адрес у меня есть. Они хотят с тобой познакомиться. И сказали обязательно взять меня и брата.

– Ааа. Ну ещё бы. Всё понятно. Только мой брат не будет билетом на сраную вечеринку.

– Да перестань! Он, наверное, всех там знает. Спроси у него. – Кира взяла меня под руку и потащила к Артёму.

Он внимательно смотрел на нас, прислонившись к машине.

– Мы хотим пойти на вечеринку к моей однокласснице… – промямлила я.

– К какой?

– К Ангелине. – ответила Кира вместо меня.

– А ты хочешь туда поехать? – спросил Артём.

– Хочу. Праздник всё-таки. Нужно с классом познакомиться.

– Ладно… – ответил Артём после тяжёлого вздоха. – Поехали. Только обещай, пожалуйста, не пить. Иначе отец меня убьёт.

– Обещаю. – хитро улыбнулась я.

Дом Ангелины оказался не менее крутым, чем наш. Музыка разносилась по всей улице. Мы вошли в огромный зал, полностью заполненный людьми. Тут все выглядели иначе, чем в школе. Скромность и прилежность стёрлись с лиц танцующих старшеклассников. Они прыгали на лестнице, диване, на столе и даже на огромной колонке от домашнего кинотеатра.

– Ну вот, посмотри на своих настоящих одноклассников. – прошептал мне на ухо Артём. – В школе такого не увидишь.

Конечно, первым делом Кира потащила меня танцевать. Я попрыгала с ней до отказа ног, а затем, еле добравшись до соседней комнаты, плюхнулась на диван около беловолосого парня, который стал пялиться на меня, попивая из картонного стакана.

– Привет. – с широкой довольной улыбкой сказал парень.

– Здравствуй! – заорал Артём прямо ему на ухо. Я даже не заметила, когда он подошёл.

Блондин здорово перепугался и подпрыгнул на месте.

– Ааа, Розни́цкий. Звезда к нам пожаловала! – демонстративно – на всю комнату – произнёс парень.

– Представь, как тебе сегодня повезло. Можешь желание загадать. – съязвил Артём.

Ребята, что до этого были увлечены настольным теннисом, уже подошли и вникали в разговор.

– Ну что, давно не играли! – сказал парень, поднявшись с места, и поправил блондинистую шевелюру.

Я так долго смотрела на их игру, что мои глаза начали закрываться. Кира в гостиной плясала, как сумасшедшая, и вряд ли собиралась останавливаться.

Мои попытки побороть сон не увенчались успехом, поэтому я решила встать и поближе подойти к теннисному столу.

– А можно мне? – спросила я у блондина, протягивая руку к его ракетке.

Он с улыбкой отдал мне предмет и, немного отойдя в сторону, окатил меня жадным взглядом. Мы с Артёмом начали игру.

– Так значит, у тебя большое пополнение в семье? – обратился парень к Артёму, который ничего не отвечал. В молчанку он играл ещё лучше, чем в теннис. Хотя я за его ударами еле успевала.

– Повезло тебе. Такая у тебя сестра… хорошенькая. – произнёс блондин протяжным тоном. Артём кинул на него косой взгляд, но шарик почему-то уронила я. Блондин поднял его в конце комнаты и, вежливо улыбаясь, отдал мне в руки, прикусив губу. Игра продолжилась. Теперь Артём бил по мячику более энергично. Моя рука быстро начала уставать.

– Счастливый ты человек. – продолжал говорить парнишка уже более наглым тоном. – Наверное, каждый вечер укладываешь свою сестрёнку спать.

После этих слов комната утонула в громком хохоте. Я не сумела уследить за мячиком и со всей силы ударила пустоту. Сразу и не поняла, что случилось, только увидела, как Артём чересчур сильно дёрнул рукой и шарик с громким треском ударился о лицо блондина. А через секунду Тёма подбежал и припечатал парня головой о стол. Парень пошатнулся и упал, схватившись за разбитый нос. Мой братец схватил меня за руку и увёл из комнаты.

Кира опять танцевала.

И откуда у этой девчонки столько сил? Как она умудряется забывать обо всём и беззаботно впадать в веселье?

Я пила вкусный коктейль, сидя на мягком диване, и наблюдала, как брат общается с двумя парням у барной стойки. Наверняка сейчас загружает бедняг своими заумными словечками. Это было сильно заметно по их растерянным лицам и постоянным переглядываниям.

От коктейля кружилась голова, а тело размякло, как кусок ваты. Музыка молотком била по ушам. Сейчас я наконец-то смогла отключить режим тревоги, ставший для меня привычным состоянием.

Я медленно подняла взгляд от своего стакана на кухню и увидела около брата сексуальную брюнетку. Она крутилась вокруг него, как кобра, пытаясь посильнее выставить пышную грудь, обтянутую плотной тканью короткого топа.

Мой режим тревоги не просто включился, а как от удара молнии врубился на полную мощность. Я продолжала наблюдать за ними, до боли сжимая кулаки.

Они мило беседовали, и, кажется, он больше не говорил о цифрах и компьютерах, потому что девица на каждую его фразу соблазнительно улыбалась.

Оба замолчали, смотря друг другу в глаза. Девушка придвинулась к Артёму и прикоснулась губами к уху, а отстранившись, посмотрела на него с мерзкой пошлой улыбочкой. Я сдавила кулаки так сильно, что запекла кожа, на которой остались почти что кровавые следы ногтей.

Артём немного помолчал, отрицательно покачал головой и, покинув брюнетку, уселся рядом со мной.

Через несколько минут девица присоединилась к нам, развалившись в кресле напротив и демонстрируя всем голые бёдра, чуть прикрытые мини-юбкой.

– Артём, расскажешь друзьям немного о своей жизни? Целых три года тебя никто не видел. – заговорила брюнетка.

Меня стал душить тяжёлый камень в горле, отчего я немного выровняла спину, чтобы глубже дышать.

– И что ты хочешь знать? – поинтересовался брат.

– Например, нам интересно – твоя новая мамочка лучше старой?

На несколько долгих секунд я перестала дышать. Я увидела на лице Артёма слабую улыбочку, прикрывающую горечь в глазах.

Меня будто окатили изнутри кипящим маслом. Не знаю, что со мной случилось в тот момент, и вряд ли когда-нибудь вспомню в деталях. Комната поплыла перед глазами. Я молниеносно схватила ёмкость с коктейлем и окатила эту мерзкую змеюку густой жижей. Девица ошарашенно раскрыла рот, и тонкие ручейки, стекающие по её лицу, скатывались прямо внутрь. Я пронеслась к ней, схватив со стола нож, и приставила лезвие к её горлу.

Все окружающие застыли на месте.

– Только попробуй ещё хоть раз сказать подобное, и я залезу ночью в твой дом, а потом порежу твою морду на маленькие кусочки. – сказала я.

Меня трясло так, что я и впрямь боялась поранить нежную кожу на ее горле. Перепуганная до смерти девушка, пересилив страх, слабо кивнула. Это вернуло мне немного самообладания, и я отпустила змею, выронив нож на пол.

Все в этой комнате разом выдохнули. Артём подошёл сзади и, крепко сжав мои плечи, повёл в сторону выхода.

На свежем воздухе голова пошла кругом. Ухватившись за перила и часто дыша, я плюхнулась на крыльцо.

Артём уселся рядом и обнял мои плечи. Не знаю, сколько мы так просидели, но я потихоньку начала приходить в себя.

– Спокойно… хватит… успокойся… – повторял он некоторое время, а потом поцеловал меня в висок.

Я заглянула в его карамельные глаза.

– Ты как? – спросил он, бегая взглядом по моему лицу.

– Лучше. Хочу домой.

– Пойду Киру заберу. Сиди тут, хорошо?

Артём вошёл в дом, а я хотела плакать, ругая себя за содеянное. Я поступила ужасно, но в глубине души кайфовала от испуганных глаз той полуголой змеи. Она получила по заслугам и наконец подавилась своим ядом.

Глава 4

Рита

За неудачную вечеринку мне влепили наказание. За завтраком на следующее утро после выпускного Толя был явно недоволен и долго бросал на меня пристальные взгляды. Мы ели в непривычной тишине, и я прекрасно понимала, в чём причина. Несмотря на то, что Артём пытался меня подбодрить, подмигивая в ответ на каждый мой взгляд, в груди всё равно покалывали иголки.

– Рита, – начал Толя, видимо, после того как тщательно обдумал всё, что собирался сказать, – мне позвонили родители Лизы, девушки Артёма. – После этих слов я чуть не свалилась со стула, уставившись на брата.

– Бывшей, – сказал Артём беззаботным тоном, словно мог унять моё бешеное сердце.

– Не важно, – продолжил Толя. – Что между вами произошло, расскажешь?

Отчим смотрел на меня, ожидая ответа, а я не могла побороть жгучую злость, разожжённую нелепой новостью.

– Пап, Лиза сама виновата… – начал Артём, но я даже не хотела на него смотреть. Никогда прежде я не чувствовала себя настолько странно. Отчим его перебил.

– Артём… С тобой я буду разговаривать отдельно. – Тёма виновато сжал губы, посмотрел мне в глаза, но, заметив мой не самый добрый взгляд, уставился в тарелку. – Скажешь что-нибудь? – спросил Толя, всё ещё дожидаясь от меня ответа. Я тихонько втянула воздух и, сжав кулак под столом, повернулась к отчиму.

– Она сказала плохую вещь про маму Артёма.

– Правда? Что именно она сказала?

– А это важно? Она не имела права о ней говорить, – выпалила я.

– Она сказала, что моя новая мама лучше старой, – вмешался Тёма. Парень казался спокойным, но я заметила, как дёрнулись его губы.

– Понятно…

Задумавшись, Толя сделал глоток сока. Весь этот разговор сводил меня с ума. Я никак не могла понять, почему за такой громкий поступок меня до сих пор не выгнали и не отправили обратно в ту дыру, откуда я приехала. Вместо этого Толя говорил таким тоном, будто это на меня напали и приставили нож к горлу.

– Рита, послушай… Я понимаю, тебе трудно сдерживать эмоции. Ты хорошо защитила себя, но не посмотрела на ситуацию с другой стороны.

– С какой? – спросила я, опустив глаза. Почему-то этот спокойный и уравновешенный тон отчима вызывал у меня чувство вины.

– Прежде всего, твой брат – мужчина. Он должен сам за себя постоять, а ты показала всем, что он этого не может. Ты же не хочешь, чтобы его перестали уважать?

Я недоумевающе посмотрела на Толю.

– Но тогда получается, что он совсем один и никто его не защитит? Для чего тогда нужна семья?

– Семья нужна, чтобы любить, поддерживать и заботиться.

– Ммм, – только и смогла я сказать. Мне стало грустно. Я не хотела мириться с тем, что каждый может говорить про Артёма всё, что вздумается. Я знаю – он всегда будет молчать и держать эмоции в себе, запирая все двери непробиваемой тишиной. Это так несправедливо. – Он имеет право на защиту, разве нет?

– Рита, защищать семью буду я. Обязательно поговорю с этой девушкой и её родителями. Хотя теперь, скорее всего, мне придётся извиняться…

– Может, мне лучше уйти? Похоже, я вам мешаю, – нахмурился Артём.

– Все проблемы мы обсуждаем вместе, – ответил отчим, и Тёма закатил глаза. – Рита, ты понимаешь, что поступила неправильно?

– Да, понимаю…

Нет, ничего я не понимаю. Почему все могут унижать нашу семью, а мы должны бесконечно договариваться с врагами, потому что в каком-то перевёрнутом мире это считается правильным?

– Отлично, – Толя впервые за весь разговор слабо улыбнулся. – Но ты всё равно получишь наказание. Теперь месяц занимаешься только учёбой. Со своим репетитором, – он кивнул в сторону Артёма, и я едва сдержалась, чтобы не улыбнуться.

– Поздравляю с наказанием, – сказал Артём, заглядывая в приоткрытую дверь моей комнаты.

– Спасибо.

Я вовсе не собиралась улыбаться, но улыбка сама по себе появилась на моих губах.

– Можно? – спросил он, наполовину войдя в дверь.

– Заходи.

– С чего начнём? Алгебра? Информатика? У тебя ведь везде тройки.

Я нахмурилась.

– А что, роботы получают информацию о моих оценках из космоса?

Артём рассмеялся.

– Нет, от Аллы Дмитриевны.

– А-а-а, – я вытаращила глаза. – Наша любительница умных мальчиков?

– Ревнуешь? – спросил Артём, шутливо подмигнув.

– Пф! Тебя? – возразила я, и мои глаза почему-то быстро забегали.

– Аллу Дмитриевну.

Я нахмурила брови.

– Издеваешься?

Он хохотнул, усаживаясь за письменный стол, а я начала убирать разбросанные учебники, в которых утром пыталась разобраться.

– Алла Дмитриевна рассказала, как у меня всё плохо?

– Да, но мы это исправим, – уверенно произнёс Артём. Я села на стул рядом с братом.

– Тебе от отца сильно влетело?

– Так же, как и тебе – он много говорил.

– Он прав? Я тебя опозорила?

– Скорее, удивила. Думаю, Лиза со мной согласится.

– Ты с ней встречался?

– Было дело, – ответил Артём, листая мою книгу.

– А почему расстались? – не отставала я, сама не понимая, откуда берётся любопытство. Артём громко захлопнул учебник.

– По многим причинам. Но главная в том, что она украла мою песню. И продала.

– А на вечеринке она что от тебя хотела?

– Этого я тебе сказать не могу, – он усмехнулся. – Маленькая ещё.

– Не волнуйся, я и так поняла. По её одежде всё было понятно.

– Что тебе понятно? – спросил парень, ехидно улыбаясь. Я лишь пожала плечами. Обычно я не отличалась стеснительностью, но сейчас мне казалось, что мои щёки горят.

– Ладно, давай начнём с информатики.

– Это будет интересно… – хихикнула я. – Надеюсь, ты никуда не торопишься?

– Абсолютно свободен. Так… позиционные системы счисления. Арифметические операции с основанием q. Таблица сложения и таблица умножения, – проговорил он, задумчиво вглядываясь в учебник. – Вот с этого и начнём.

– Мне уже страшно.

– Для начала расскажи, что ты вообще знаешь о системах счисления, – попросил парень.

Я громко выдохнула.

– Ну… система счисления – это такое правило, по которому нужно считать числа. Их, по-моему, существует четыре вида, – говорила я, запрокинув голову на спинку стула – казалось, что так мозг лучше работает. Когда я выпрямила голову, Артём уже улыбался во весь рот, а я ещё даже не закончила.

– Что-о? – возмутилась я.

– Ну… на практике используется 35 систем, а теоретически их количество бесконечно, потому что соответствует числу натуральных чисел.

По мере его слов мои глаза всё больше расширялись.

– И откуда я должна это знать? В учебнике этого нет. – Я указала на книгу. – Там их всего четыре.

– Прости, не буду умничать. Ты права – четыре системы. Какие?

– О, Господи… – Я снова запрокинула голову, и Артём громко рассмеялся. – Господь тут ни при чём. Давай, думай. Это пока легко.

– Двоичная, ммм… десятичная… восьмеричная, шестнадцатеричная.

– Ок, «Гугл», всё верно. – Сказал мой невероятно красивый учитель. Я смотрела в его глаза, которые на солнце переливались жёлтыми точками в центре карих кругов. Я поняла, что прослушала его слова, когда он внезапно замолчал.

– Что? – спросила я.

– Перестань на меня пялиться и соберись. – Сказал он. – Что такое позиционная система счисления? – Я снова запрокинула голову, и он, не сдержавшись, рассмеялся. – Ты сигналы из космоса ловишь? – спросил он, и мы вместе громко рассмеялись. Артём с трудом успокоился, а у меня потекли слёзы от смеха. – Рита, соберись.

Я глубоко вдохнула и выпрямила спину.

– Прости, я внимательно слушаю.

– Позиционные системы. – Повторил он.

– Не знаю… – Простонала я сквозь слёзы. Казалось, ещё чуть-чуть, и мой мозг взорвётся.

– Всё ты знаешь, давай…

– Это когда числа идут по порядку.

Он задумался и нахмурился.

– Не числа, Рита, а значение цифры в числе зависит от её положения. Читается слева направо.

Два часа мы обсуждали цифры, числа, унарные и бинарные системы, которые теперь, наверное, будут преследовать меня во сне. К тому же я никак не могла сосредоточиться рядом с Артёмом и постоянно ошибалась. Я заметила, что уже давно утомила его.

– Ладно, – Заключил Артём, закрывая книгу. – Нужно отдохнуть, иначе у меня от тебя голова задымится. До обеда два часа, чем займёмся?

– Может, покажешь свою комнату? – Предложила я, надеясь, что он захочет спеть для меня. Он посмотрел на меня задумчиво, слишком долго решая, стоит ли меня подпускать так близко. Неужели я поспешила?

– Ладно…

Его комната больше походила на студию звукозаписи, чем на спальню. Лишь большая кровать с коричневыми простынями напоминала о том, что здесь кто-то живёт. В левом дальнем углу стояли какие-то чёрные коробки с кнопками и бегунками, чёрное пианино и высокий микрофон занимали почти половину комнаты, а в правом углу, у окна, мерцали два монитора. В комнате было темно из-за закрытых штор.

– Ух ты, пианино! – произнесла я с восторгом, подойдя к клавишам и мягко прикоснувшись к ним.

– Это синтезатор, – поправил меня Артём, разбирая завал на письменном столе. Я провела пальцами по сверкающему металлическому микрофону и представила, сколько раз мой брат касался его и окутывал своим дыханием.

– А это что? – спросила я, трогая небольшую красную коробку.

– Аудиокарта, – ответил Артём. – Она нужна для записи музыки.

– Здорово. А ты… можешь спеть? – спросила я, устремив на парня умоляющий взгляд. Тёма уселся на высокий стул перед микрофоном.

– Что спеть? – спросил он, быстро нажимая кнопки над белыми и чёрными клавишами синтезатора. Его пальцы пробежались по ним, и зазвучала красивая мелодия.

– Спой, пожалуйста, песню с выпускного.

Артём красиво улыбнулся и начал играть. Музыка, с первых же секунд вызвавшая у меня мурашки, наполнила комнату. Я уселась на кровать, ожидая начала сладких минут, и приготовилась внимательно вслушиваться в его голос.

Он проникает в меня, проходит сквозь каждую клеточку, наполняя теплом и умиротворением. Затаив дыхание, я наблюдаю за движением его губ и нежными, как мёд, глазами. Моя душа трепещет, и слёзы счастья наворачиваются на глаза. Я словно парю, стоя на земле, и плыву, привязанная к его голосу. Мне нравится в нём всё. Абсолютно всё. Я готова послать к чёрту весь мир, лишь бы он всегда был рядом. Как сейчас. Я мечтаю стереть и разорвать расстояние между нами. Кажется, моя последняя сдержанность скоро исчезнет, и я брошусь ему на шею, не дав даже допеть песню. Но я продолжаю сидеть, замерев, и с каждой секундой теряю самообладание. Слёзы текут по щекам. Я хочу закричать на весь дом о своей любви к нему. О том, что с первого дня не могу спать по ночам, что он постоянно в моей голове. Мне хочется скорее выплеснуть эти чувства наружу, потому что они уже переполнили меня.

А он просто поёт. Говорит через музыку. Лишь с её помощью он может громко и честно выразить свои чувства.

И во сне дуэтом пропоём,

Навстречу под небом идём.

И звёзды расскажут,

Что вновь мы вдвоё-ом.

К тебе-е ночь ноты принесёт,

Мой голос тебя позовёт.

Мы вспомним о нас, и весь мир подождёт.

Прошу, не верь моим словам,

Ведь сердце вновь горит огнём.

Хочу тебе я всё сказать.

Кричит душа лишь об одном.

Последние слова песни взмыли на такие высокие ноты, что проникли прямо в глубь моего сердца. Я и не заметила, как сильно оцепенела. Слёзы закапали мне на руки.

– Ты чего? – спросил Артём, резко выключив музыку. – Что случилось? – его растерянный и блуждающий взгляд вернул меня к реальности, словно окунув в ледяную воду.

– Просто… это очень красивая песня, – сказала я, вытирая слёзы. Мне ещё никогда не было так неловко, как сейчас. Если бы мои бывшие одноклассники увидели, как я плачу из-за песни, они бы точно меня засмеяли.

– Успокойся… В следующий раз тазик приготовлю, – я засмеялась, всхлипнув, и парень рассмеялся следом. Он подошёл и заглянул мне в лицо, отчего я отшатнулась. – Ты в порядке? Может, тебе к психологу сходить?

Я подумала, что он шутит, но его лицо было слишком серьёзным. Кажется, он действительно испугался моей реакции. Я не могу, не могу, не могу. Меня переполняют чувства, которые никак не могут выйти наружу, потому что я не умею их выражать, не умею быть такой слабой и плаксивой, как сейчас. Что он со мной сделал одной лишь песней? Он проник в самую глубь моей души и вернулся, забрав моё сердце. Я зажмурилась от нахлынувшего волнения и страха.

– Я не больная. Со мной всё в порядке.

Артём выпрямился, потирая затылок, и подошёл к столу.

– Разве я так сказал? Просто тебе явно сейчас нелегко.

– Я не хочу… быть… твоей сестрой, – призналась я, и моя грудь будто освободилась от долгого давления. Всего на несколько секунд. Но затем пришла резкая тупая боль, и когда Артём посмотрел на меня, приоткрыв рот, я была готова провалиться в пропасть. Я тихонько выдохнула, боясь встретиться с ним взглядом. Он не сводил с меня глаз, и ожидание стало почти невыносимым. На его лице несколько мгновений не было никакой реакции. Глаза быстро забегали по мне, и, видимо, осознав смысл сказанного, он резко отвернулся. Он ничего не сказал, только осторожно сел за стол и уставился в палисандровую столешницу. Артём долго так сидел молча, и когда я почти решилась встать и убежать, меня поразил его внезапный подъём. Артём медленно подошёл ко мне, сжав губы, и опустился передо мной на корточки, заставив смотреть ему прямо в глаза.

– Я и сам не знаю, как себя вести с тобой, – признался парень. На мгновение я даже подумала, что мне это послышалось. – У меня никогда не было сестры, и я не знаю, как с тобой обращаться. Но ты ведь не родилась в моей семье, не бегала под ногами в подгузниках… Я думал, что не могу нормально с тобой общаться, потому что ты мне не родная, но, кажется, я ошибся. Мне не нравится мысль о том, что мы брат и сестра. Просто потому, что я слишком сильно хочу тебя поцеловать. В этот момент наши братские отношения, и так трещащие по швам, разорвались, как тонкая ниточка. Артём приподнялся и так осторожно и неуверенно прикоснулся к моим губам, что я почувствовала лёгкое онемение в теле. Губам стало тепло и приятно. Я даже и подумать не могла, что губы могут передавать такие ощущения. Сделав вдох, он прижался немного сильнее, и мне пришлось отшатнуться назад, чтобы он смог опереться на кровать руками. Я повторяла его нежные движения, боясь только одного – чтобы это не закончилось. Этот неловкий первый поцелуй стал нашей маленькой тайной глупостью. Но тот, кто не бывает глуп, – тот не слышит и не видит жизни; кто не делает глупости, – тот не живёт по-настоящему. А мы живём. В этот момент мы стали настолько живыми, что не чувствовали притяжения. Я ощущала только яркий полёт. Я стала легче пера, а постоянный страх и неуверенность временно отпустили меня из своих объятий.