Читать книгу: «Любовь под запретом», страница 3

О том, что она запала на моего отца, я понимаю сразу – по ее взгляду. Но то, как смотрит на меня и на нее отец, вызывает у меня удивление, затем раздражение. Неужели к этой Белоснежке он что-то испытывает? Я, бля, за десять лет не смог выдавить из него ни одну маломальскую эмоцию, а эта пробуждает в нем какие-то чувства! Хочется прощупать, что это: похоть, желание, интерес? Но не любовь, без сомнения! У него нет сердца, он не умеет любить.

Разговор в кабинете сводится к разговору о картинах. Опять бабка и отец втягивают меня в свое противостояние. Картины, картины, картины… А обо мне они когда-нибудь подумают? Хорошо, что я уже не маленький мальчик, которым они вертели, как им вздумается! Мне двадцать четыре. Взрослый, самостоятельный. Однако они мои единственные родственники. Я должен еще раз попытаться наладить с ними отношения…

Но, кажется, я переоцениваю свои возможности. При разговоре отец по-прежнему остается холоден, а меня распирает от раздражения.

– Про презервативы не забывай, отец. Тебе не стоит больше иметь детей. Отец ты реально херовый…, – не удерживаюсь от колючего комментария.

Выхожу из его кабинета и иду широким шагом по коридору. Бесит! Бесит своим отношением! Ничего не спросил: как я, как окончил эту долбанную учебу, а сразу заговорил о блондинке, потом о картинах! Достал! Зацепил за больное! Да он как айсберг, потопивший «Титаник»! Столько жертв вокруг, а ему похер! Бесчувственная ледяная глыба! Как же хочется вывести его на эмоции! Заставить что-то ко мне испытать. Да хоть ненависть!

Замедляю ход. А почему бы и нет? Погощу-ка я пока у своего папаши, присмотрюсь к его массажистке. Вдруг она действительно его слабое место? Отыграюсь. Хмыкаю. Что же, отец, поиграю я на твоих нервах…

Алиса

Наблюдаю из окна, как Сергей садится в машину и уезжает. Облегченно вздыхаю. Не могу рядом с ним находиться. За что он так со мной? Почему намеренно унижает?

До вечера предоставлена сама себе, а потом на телефон приходит сообщение от Виктора: «Жду тебя в библиотеке».

– В библиотеке? – удивляюсь. Здесь есть библиотека? Серьезно?

Женщина, занимающаяся уборкой, поясняет мне, как пройти. Отыскиваю эту таинственную двойную дверь в библиотеку. Тяну за ручки и открываю. Действительно, библиотека. Самая настоящая, как в фильмах. Вхожу. Кроме меня, здесь никого нет. Прохаживаюсь, осматриваюсь с интересом. Высокие ряды книжных полок вдоль стен, даже специальная лесенка. Напротив входа – массивный камин, а посередине помещения – два уютных кресла и журнальный столик. На полках нахожу вполне знакомые мне произведения: «Мастер и Маргарит», «Преступление и наказание», «Сто лет одиночества», «Старик и море», «По ком звонит колокол"… Сборники законов: Уголовный кодекс, Гражданское право, Налоговый кодекс… Технические справочники… По потертости книг делаю вывод, что они прочитаны, а не просто являются предметами интерьера…

Слышу шаги, оборачиваюсь. На пороге Виктор Сергеев. Наши взгляды встречаются.

– Ты уже здесь, – произносит и разрывает зрительный контакт. Входит, закрывает двери.

– У вас библиотека, – ляпаю глупость.

– Я знаю.

– Простите, я не так выразилась. У вас интересная подборка книг. Вы выбирали по собственному вкусу?

Он холодно прищуривается. Смущаюсь:

– Конечно же, по собственному вкусу…

Продолжаю нести глупости, потому что не знаю, куда себя деть.

– Алиса, сядь и успокойся, – распоряжается Виктор.

И я послушно исполняю его распоряжение. А в голове проскальзывает яркая, как молния, мысль. Он впервые назвал меня по имени!

Виктор

– Алиса, сядь и успокойся, – прерываю ее, потому что с самого моего прихода она начинает без умолку говорить.

Поспешно выполняет мое распоряжение, но сидит в кресле, выпрямившись, как струнка, и плотно сведя коленки, тем самым только больше привлекая к ним мое внимание. Так и хочется просунуть между ними ладонь… Отворачиваюсь. Мысли не к месту. Ведь шел обозначить между нами границы.

Сажусь в кресло напротив нее. Опираюсь локтями о колени, складываю пальцы в замок. Она не избегает моего пристального взгляда, только глаза стали еще больше, почти не моргает и постепенно краснеет.

– Я мужчина, Алиса. Не импотент, поэтому предсказуемо реагирую на красивую женщину. Тем более стоящую передо мной на коленях.

– Вы считаете меня красивой? – задает вопрос.

О чем она думает вообще? Я ей про Фому, а она – про Ерему…

До нее наконец доходит смысл моих слов, она резко отводит глаза в сторону.

– Мне собрать вещи и уехать? – спрашивает.

– Зачем? – удивлен ее непоследовательностью.

Переводит взгляд на меня:

– Потому что я не могу быть вашей любовницей.

Вот тебе раз!

– Я тебе не предлагаю быть моей любовницей.

Она теряется:

– Тогда что же?

– Ничего. Ты массажистка – я тебя нанял. На этом всё.

– Но…

– Никаких «но».

– А если опять…

– Ты будущий врач, так веди себя соответствующе.

Алиса молчит какое-то время, затем произносит:

– Я буду. А вы? Вы уверены в своей выдержке? В том, что не переступите грань?

Не сдерживаю усмешку:

– Проверим?

– Прямо сейчас?

– А что тянуть?

Слегка растеряна, но встает:

– Хорошо… Тогда я пойду к сауне, все подготовлю.

– Да. Я спущусь через десять минут.

Она идет к выходу, открывает двери, оглядывается.

– Зачем вы меня позвали в библиотеку?

– Почему нет? Если хочешь, можешь пользоваться ею в любое время.

Расцветает:

– Правда? Спасибо!

Уходит. Невольно улыбаюсь. Ей двадцать, а она такая наивная. Из информации, которую предоставил Сева, знаю об ее увлечении книгами. Пусть наслаждается, лишь бы не шастала по территории. Откидываюсь на спинку кресла. Не хочет быть моей любовницей… У меня нет любовниц, предпочитаю кратковременные связи. Если захочу, Бэмби не будет исключением. Просто я еще не решил, как поступить с ней.

Алиса

Спускаюсь к сауне, приготавливаю все необходимое, включаю расслабляющую музыку. Виктор Сергеев приходит вовремя. Прошло всего десять минут, а я вся на нервах, в отличие от Виктора – он спокоен. Непринужденно снимает халат, ложится на кушетку вниз лицом. Накидываю ему на бедра полотенце… чтобы меня ничего не отвлекало. Растираю по его коже масло, принимаюсь за массаж. Молчу. Пальцы дрожат.

– Расскажи о себе, – произносит Виктор Сергеев.

На мгновение замираю. О себе?

– Что именно вы хотите знать? – спрашиваю.

– Что посчитаешь нужным рассказать.

– По гороскопу я дева, – произношу. Личное просто не готова с ним обсуждать.

Он приподнимает и слегка поворачивает голову.

– Какой толк от этой информации?

Пожимаю плечами:

– Не знаю. Но мой гороскоп совпадает. Я настоящая дева.

Цыкает. Снова ложится:

– Что еще?

– А вы мне о себе расскажете? – отвечаю вопросом на вопрос.

Молчит. Продолжаю массаж.

– Я родился восемнадцатого августа, – произносит.

Принимает мои условия? Или просто потешается?

– Серьёзно?

– Да.

– Вы лев. О! Через месяц у вас день рождения! Сколько вам исполнится?

– Сорок три, – отвечает.

– Вам не дашь!.. В смысле, вы прекрасно выглядите!

Вот что за ерунда? Почему рядом с ним я начинаю молоть глупости? Может, правда, немного о себе рассказать? Так хотя бы не попаду в двусмысленную ситуацию из-за своего длинного языка.

Произношу:

– Я сирота. Отца не особо помню, мама умерла, когда мне было пять лет… Меня воспитывала бабушка. Мы жили в деревне, на окраине. С одной стороны, живописная река, с другой – густой лес. Красиво… Мне нравилось. Потом бабушка умерла… Приехала тётя и забрала меня в город… Окончила здесь школу, поступила в медучилище… Полгода назад тётя умерла. Я осталась одна. Семён Семёнович по её просьбе за мной присматривает, заботится… После медучилища устроилась в больницу. Подрабатываю, делая массаж. Иногда в парке провожу занятия йогой… Хочу выучиться на терапевта… Из увлечений – книги, йога, медитация… Переворачивайтесь.

Сергеев поворачивается на спину, смотрит на меня.

– Что? – спрашиваю.

Отрицательно качает головой.

Виктор

Не ожидал, что она мне расскажет. Сразу понял, что не хочет говорить, но после парочки двусмысленных высказываний сдалась и предпочла о себе рассказать. Из досье, предоставленного Севой, я всё это знал и, при необходимости, в нужный момент мог использовать для своей пользы. Однако подкупала ее искренность. Со мной. Она доверяет мне.

– Расскажите о себе, – просит и принимается за мою ногу.

Что я могу о себе рассказать? Для меня – все слишком личное. Для нее – опасное. Я как Синяя Борода – у меня свои тайны, о которых никому не следует знать.

– А что ты обо мне слышала? – спрашиваю, а она немного краснеет.

– Ну… Совсем немного.

– Судя по всему, ничего хорошего.

– От чего же? О вас могут многое что говорить – вы ведь влиятельный, важный человек в городе. Я вот знаю, что вы нашей больнице помогаете, даже онкологический корпус отстроили. А еще людей на мосту спасали.

– Это сплетни, – отрицаю.

Она с укоризной на меня смотрит:

– Зачем вы меня обманываете? Я была там, на «скорой». Видела вас.

Молчу. Не скажу, что мне стыдно. Зато она разочаровалась. Прокололся, конечно. Ничего толком не сказал, а на лжи поймала.

– Предпочитаю об этом не распространяться, – поясняю.

– Предпочитаете, чтобы вас считали жестоким?

Приподнимаюсь, смотрю ей в глаза, признаюсь честно:

– Я и есть жестокий.

Алиса

Каждый день рано утром Виктор Сергеев куда-то уезжает. И неизменно берет розу из оранжереи. К кому он ездит? Кого навещает? Из поездки возвращается мрачный. А спросить не у кого, что происходит.

У Виктора с Савельевым постоянно какие-то дела. Он все время занят, даже приходится напоминать ему о массаже. Часто «напоминания» заканчиваются тем, что он запихивает меня во внедорожник, и мне приходится колесить с ним и Севой по городу, пока он решает «свои дела». По возможности исполняю свои обязанности, но, как правило, в таких поездках я просто молчу и везде за ним следую. Так мне становится известно, что он владеет охранным агентством, клубами – в том числе тем, куда мы с Катей в последний раз ходили, сетью ресторанов по России, и последнее приобретение – металлургический завод. Предполагаю, что это не единственные его владения, и, скорее всего, у него есть нелегальный бизнес. Но это лишь крохи информации, Сергеев остается для меня тайной за семью замками.

Прислуга в доме и охрана меня избегают. Не знаю, почему это происходит. Они мне не доверяют. Единственный приветливый человек – это Сева, Анатолий Дмитриевич Савельев. И всё. Виктор остается холоден и общается со мной лишь по необходимости. Поэтому в его доме мне ужасно тоскливо. Даже библиотека не спасает и разговоры по телефону с подругой.

Вопреки тому, что Сергеев отказался от разработанного мной рациона и графика питания, не оставляю попытки воздействовать на повара, но получаю от него всякий раз резкий отказ. Да что с ними со всеми не так? Я же не для себя стараюсь! Хочу помочь Виктору Сергееву, а на меня смотрят минимум как на прокаженную. Сторонятся и отнекиваются.

В очередной день рано утром выхожу на прогулку. До «работы» еще есть время. Меня по привычке сопровождает Честер. Я по-прежнему его побаиваюсь, но, по крайней мере, он ко мне не подпускает других собак. Как оказалось, здесь была чуть ли не целая псарня!

Вижу возле гаража Вадима. Я давно его не видела – в последнее время он пропал из поля зрения. Окликаю. Он оборачивается. Подхожу ближе.

– Привет!

– Привет, – отвечает и отводит глаза.

– Что-то случилось? – спрашиваю напрямую.

– Ничего не случилось, – пожимает плечами.

– Ты обещал тут всё мне показать, а сам куда-то пропал, – напоминаю с улыбкой.

Он переступает с ноги на ногу, смотрит по сторонам.

– Знаешь, Алиса, ты должна была сразу сказать, что ты с Виктором Юрьевичем. Тогда бы не было никаких недоразумений.

– В смысле? – не понимаю. – Вадим, ты о чем?

Он внимательно смотрит на меня.

– Всех парней предупредили, что ты… как бы девушка Ворона.

– Я?!

– А это не так?

Теперь я отвожу глаза. Девушка Ворона. Виктора Сергеева. Нет, я не его девушка. Но подавать какие-то надежды Вадиму я не хочу. Потому что я действительно неравнодушна к Виктору…

– Ясно, – произносит Вадим. – Я не хочу проблем с Сергеевым. Он очень много для меня и моей семьи сделал. Так что… Прости, Алиса, нам не стоит общаться. На меня и так косо смотрят, как будто я хотел перейти дорогу Ворону. Я ведь не знал о ваших отношениях.

Ну это уж слишком! Сжимаю кулаки. Разворачиваюсь и иду прочь. Что это вообще такое?! Нужно поговорить с Виктором! Какое он имеет право? Сам со мной не хочет разговаривать, можно сказать, избегает оставаться со мной наедине, и другим общаться запрещает! Феодал недоделанный!

Решаю его отыскать и всё высказать. Накипело! Пока ищу его по дому, немного успокаиваюсь. Нахожу в тренажёрном зале, останавливаюсь у входа и наблюдаю, как Виктор занимается. Высокий, сильный, подтянутый. Красивый мужчина… В какой-то момент понимаю, он занимается по моей методике! Все-таки Виктор решил ею воспользоваться!

Подумываю отложить разговор, чтобы не мешать, но вспоминаю, что дальше для большей эффективности ему необходима помощь постороннего. Вдыхаю-выдыхаю, пытаясь успокоиться, и захожу в зал.

Сергеев лежит на мате, делает упражнение, но сразу меня замечает. Сообщаю:

– Я помогу вам растянуться.

Подхожу к Виктору, а он холодно на меня смотрит. Прошу:

– Поднимите ноги на сорок пять градусов.

Он выполняет.

– Вот так, хорошо, – обхватываю его ступни. Начинаю осторожно массировать и прогибать ступню вперед. Еще несколько раз повторяю.

Интересуюсь:

– Всё в порядке?

Сухо отвечает:

– Продолжай.

Упираю его ступни в свой живот, наклоняюсь. Потом ещё раз. Неожиданно Виктор подгибает ноги, я падаю, он перехватывает меня руками и плавно опускает на себя. Ошарашенно смотрю в его глаза. Он смотрит на меня, и в какой-то момент кажется, что на его лице проскальзывает мимолетная улыбка.

– Ты в порядке? – тихо спрашивает.

– Да, – шепчу.

– Хорошо, – но из объятий не выпускает.

Не знаю, чего мы ждём. От него так притягательно пахнет. И такая сильная аура, и зелёные глаза такие бархатные…

Наклоняюсь ниже и касаюсь губами его губ. Теплые и мягкие. Всего мгновение, и я отстраняюсь. Но ненадолго: его ладонь нежно ложится на мой затылок, притягивает обратно, и он меня целует – неторопливо, с некой заботой, словно не хочет напугать. И мне приятно. Еще немного, и поцелуй становится чувственным до дрожи во всем теле. И Виктор знает это. Он останавливается, но не отпускает. А мне стыдно, потому что не могу справиться со своей дрожью.

– Иди, – произносит и убирает руки, выпуская из объятий. Встаю, а ноги плохо слушаются, и ухожу, не оглядываясь.

_6

Виктор

Отзывчивая девочка. От одного только поцелуя ее потряхивало, словно готова была кончить. Ничего не стоило перевернуться, подмять ее под себя. И ведь долго бы не сопротивлялась – отдалась бы. Но… Увидел её влюблённые глаза. Разжал руки, отпуская на волю. Беги, Алиса, беги. Любить меня нельзя. Любовь под запретом! Для меня.

Продолжаю делать упражнения, а сам не могу не думать о ней. Поцеловала. Сама. Глупая наивная девочка. С огнем играешь, малышка! Сомну. Растерзаю. Потом собирать будешь по частям свое разбитое сердечко.

Заканчиваю тренировку, иду мимо столовой, а повар выходит навстречу, начинает на нее жаловаться – Алиса опять пыталась изменить меню на сегодняшний день.

– Арсен, в чем проблема? Раз она говорит, значит, поменяй, – останавливаю его поток жалоб.

Он на меня удивленно смотрит:

– Ворон, ты серьезно сейчас?

– Совершенно серьезно.

Машет рукой:

– Как знаешь!

И уходит. Обиделся. Я люблю армянскую кухню, но со временем приедается. Так что, почему бы не переключиться на питание, составленное Бэмби. Для пользы здоровью. Надеюсь, Арсен с ее требованиями справится. Может, научится чему-нибудь новому.

По дороге в комнату меня ждет сюрприз. Вижу Сергея с дорожной сумкой.

– Привет, отец.

Улыбается. А глаза остаются колючими.

– Здравствуй, сын. Наконец-то решил вернуться домой.

– Домой? В очередное временное пристанище, – не удерживается он от колкого комментария. Затем берет себя в руки, опять улыбается. – Не против меня приютить?

– Ты ведь знаешь, твоя комната всегда готова и тебя ждет.

– А ты?

– Ты мой сын, этим всё сказано.

– Черт! – ругается. Невесело смеется:

– Прости меня, дурака непонятливого! Пойду я… Устраиваться.

– Встретимся позже.

Разворачивается, уходит в свою комнату. Не самая теплая встреча. По крайней мере, он здесь. Значит, есть шанс на сближение.

Алиса

Возвращаюсь в комнату. Губы горят, а пальцы подрагивают… Мы целовались! Наверное, я с ума сошла. Но сердце наполняет такая радость, что исчезает весь здравый смысл. Провожу пальцами по своим губам и вспоминаю, какие у него они мягкие и как они меня целовали. Зажмуриваюсь.

– Виктор… – шепчу.

«Девушка Ворона». Каково это – быть его девушкой? Распахиваю глаза. О чём это я? Это был один лишь поцелуй. А я уже нафантазировала. Мало ли кто что сказал. Возможно, очередные сплетни.

Смотрю на часы. Нужно спуститься вниз, подготовить всё необходимое для массажа. Иду к сауне. За мной опять увязывается Честер. Кажется, я к нему понемногу привыкаю.

Расстилаю простынь на массажной кушетке, отворачиваюсь к столику, а когда оборачиваюсь, вздрагиваю. Сергей! Сидит на кушетке, смяв простынь. Улыбается:

– Привет!

Хмурюсь:

– Что ты здесь делаешь?

– Вообще-то я здесь живу. Иногда. Тебя что-то не устраивает?

Деланно пожимаю плечами:

– Меня это не касается. Просто не ожидала тебя увидеть. Освободи, пожалуйста, место. Сейчас придет твой отец…

Перебивает:

– Может, и мне массаж сделаешь?

Смотрю на него. Молчу. Он нагло ухмыляется.

– Я не буду делать тебе массаж, – говорю ему прямым текстом.

– А что так?

– Тебе не массаж нужен, а развлечение. А я развлекать тебя не буду.

– У-у, какая ты колючая!

– Так ты уйдешь?

– А что, мой отец будет недоволен, что я тут с тобой?

– При чем тут он? Ты мне мешаешь работать. И твое хамство мне не нравится.

– Еще и прямолинейная.

– Я обычная.

Молча улыбается. Разглядывает.

– Давай заключим перемирие, Алиса, – предлагает. Видя мое недоверие, с покаянной обезоруживающей улыбкой произносит:

– Прости, если чем обидел. Вот такой я бываю несносный! В знак дружеского расположения я не буду тебе мешать.

Он встает с кушетки, направляется к выходу:

– Встретимся позже. Я кое-что тебе покажу.

– Я не…

Не успеваю ему ответить, он уходит.

Алиса

Виктор опять не приходит на массаж. Направляюсь на его поиски и лишь успеваю увидеть отъезжающие машины. Уехал! Даже с собой не позвал! Разочарованная иду в комнату, но передумываю и направляюсь в библиотеку. Выбираю книгу, сажусь в кресло. Смотрю на камин. Сейчас лето, он, естественно, не горит. Наверное, зимой приятно посидеть перед ним с книгой. Чувствовать его тепло, слышать потрескивание поленьев…

– А я всё думаю, где ты от меня спряталась, – слышу опять голос Сергея.

Вздыхаю, смотрю на него.

– Я не пряталась, – отвечаю.

Берет книгу из моих рук.

– Вижу, развлекаешься чтением в моей библиотеке.

– В твоей? – произношу с нотками разочарования.

– Да. Отец ее для меня организовал, – Сергей садится в соседнее кресло. – Книгами пополнил. Хотел, чтобы я читал. Только вот не задалось чтение.

– Почему?

– Это было своеобразное наказание.

– Ты не любишь читать?

– Я не люблю, когда меня заставляют что-то делать.

– Ясно…

– Что тебе ясно?

Смотрю на него. Похожи. Но совершенно разные с отцом.

– Ясно, что вы не ладите.

Отводит глаза. Произносит:

– Жаль, что не сезон и камин не растоплен. Это единственное, что несет тепло в этом доме и радует. От отца тепла я никогда не видел.

– Неужели в детстве…

Поворачивается:

– В детстве я не знал отца…

Сергей

Отец сел в машину и уехал. Что же, есть время подбить клинья к его медсестричке. Но прежде поднимаюсь в его кабинет. Когда к нему заходил, заметил папку с личным делом на девчонку. Интересно будет изучить. Открываю кабинет припрятанным ключом, захожу. Эта папка по-прежнему на столе. Открываю. Читаю. Сирота, почти как я. Увлечения… вообще не совпадают. Чем же она отца привлекает? Зачем ему эта неопытная девчонка? Судя по сведениям, у нее и секса никогда не было. Неужели отца на таких потянуло?

Покидаю кабинет, машу напоследок камере. Отец по-любому узнает, что я был в его кабинете – весь дом напичкан камерами слежения. Интересно, Алиса об этом знает?

Решаю не терять время, ищу девчонку. И почему ее так называю? Ведь младше меня всего на четыре года, даже чуть меньше. А отца почти на двадцать три!

Нахожу ее в библиотеке. Заговариваю с ней. Могу соврать про увлечения, но ведь может понять, что я лгу. Не станет доверять. А мне, чтобы позлить отца, нужно добиться ее доверия.

Алиса сразу догадывается, что с отцом не ладим. Говорит об этом. Отвожу глаза. Смотрю на камин. Единственная вещь, что мне всегда здесь нравилась.

– Жаль, что не сезон и камин не растоплен, – произношу. – Это единственное, что несет тепло в этом доме и радует. От отца тепла я никогда не видел.

Произносит с сомнением:

– Неужели в детстве…

Поворачиваюсь, холодно говорю:

– В детстве я не знал отца. Первые одиннадцать лет своей жизни я провел в детских домах, затем меня забрала бабка. С отцом я встретился впервые, когда мне было четырнадцать лет.

Удивлена:

– Но почему?

Встаю:

– Не важно.

Протягиваю ей руку:

– Пойдем со мной.

– Куда?

– Недалеко.

Сомневается. Усмехаюсь:

– Не бойся, не укушу.

Алиса

– Куда ты меня ведешь?

– Хочешь знать, что здесь происходит? Про моего отца знать хочешь?

Хотя и молчу, но по моему виду понимает, что да.

– Тогда просто со мной иди.

Приводит меня в оранжерею. А там птички поют. Их пение и благоухающие растения успокаивают нервы…

Присаживается на корточки перед цветами.

Недоумеваю:

– Ты хотел показать мне розы?

Вздыхает.

– В саду и оранжерее только они – один сорт. Называется «Полина», – он гладит бутон, потом поворачивается ко мне, смотрит пристально. – Так звали мою маму.

Опускаю глаза. Тихо спрашиваю:

– Она умерла? Давно?

– Да. После моего рождения не прошло и недели. Её убили.

– А твой отец…

– Отчасти он виноват в том, что с ней случилось.

Сергей поднимается, подходит очень близко:

– Не связывайся с ним, Алиса. Он опасный, хладнокровный человек.

– Почему ты так говоришь? Он же твой отец!

Сергей горько смеется:

– Потому что он мой отец, и я его знаю. А тебе правду здесь никто, кроме меня, не скажет.

В этом он прав. Он первый, кто со мной заговорил за последнее время.

– Слушай, если хочешь что-то знать, спрашивай, – предлагает Сергей.

Не тороплюсь задавать вопросы. Отхожу от него, подхожу к огромной клетке с певчими птичками. Соловьи? Я в них не разбираюсь…

Сергей смотрит на наручные часы:

– Время обеда. Пойдем, ты наверняка проголодалась.

– Нет, нет, я не пойду, – тороплюсь с ответом.

Сергей замечает мое смущение:

– Что-то не так, Алиса?

Отвожу глаза. Да, я проголодалась, но не горю желанием попасться на глаза Арсену. Лучше уж я дождусь Виктора. Да и рассказывать Сергею о конфликте с поваром я не хочу.

– А ну-ка, пойдем, – он подхватывает меня за локоть и ведет.

– Сергей!

– Ничего не бойся! Я с тобой.

Приходится смириться. Заявляемся прямо на кухню. Прислуга и несколько охранников обедают, но, завидев нас, все перестают есть. Смотрят на меня и на Сергея.

– Приятного аппетита, – выдавливаю смущенно и перевожу взгляд на виновника этого щёку.

– Не обращайте на нас внимание, – отмахивается Сергей и направляется к плите. Заглядывает под крышки. Поворачивается ко мне:

– У меня идея. Мы пойдем на пикник. К ручью. Тебе понравится.

– Я…

– Варвара, собери нам корзину, – обращается он к женщине лет сорока, помощнице Арсена на кухне. – Всё, как я люблю. И с учетом предпочтений девушки, конечно.

Все сидящие за столом переглядываются, но Варвара всё же поднимается, чтобы выполнить распоряжение.

– Пойдем, – Сергей вновь подхватывает меня под руку и уводит. Наклоняется ко мне и тихо произносит:

– Удивляюсь, как ты здесь живешь? Что ты им такое сделала?

Освобождаюсь от его хватки:

– Ничего. Ничего я им не сделала.

– Тогда в чем дело, маленькая? Скажи, я поставлю их на место.

Пугаюсь:

– Ты что?! Не надо! Никто меня не обижает!

– Тогда что?

– Просто…

– Ну?

Неохотно признаюсь:

– Виктор… Юрьевич распорядился держаться от меня подальше. Охране.

– А прислуга?

Молчу, закусываю губу. Но Сергей догадывается:

– Ты что, перешла дорогу Арсену?

Мне нечего сказать, а Сергей смеется:

– Как тебя угораздило? Я с ним поговорю.

– Не надо! Я сама разберусь.

Парень смотрит на меня изучающе, усмехается.

Спешу его убедить:

– Меня никто не обижает. Правда. Просто держатся отстраненно. И с Арсеном Багратовичем мы только по меню спорили…

– Только? – качает головой. – Для него его готовка святое! А ты на нее позарилась…

Хмурюсь, произношу упрямо:

– Я забочусь о здоровье твоего отца! Надо будет, и завтра пойду к Арсену.

Сергей меня изучает. Потом сухо произносит:

– Здесь всё решает отец. Без его разрешения Арсен ничего не поменяет.

Сергей

Эта девчонка будто очарована отцом! А ему, судя по всему, это нравится. Нужно сделать так, чтобы разочаровалась. И как можно скорее. Может, отбить у отца Алису? А что? Переключу ее внимание на себя. От отца дождусь каких-либо эмоций, и девчонка, по-любому, от меня меньше пострадает, чем от связи с Вороном. Хотя, если меркантильная, с него она деньги поимеет. Любит он за интим расплачиваться.

Отправляемся на пикник к ручью. Ну как отправляемся… Она большим желанием не горит, но в доме ей одиноко и скучно. Вижу, что считает меня не лучшим вариантом для общения. Но всё же немного ко мне потеплела. Вообще-то я умею нравиться, просто с самого начала наше общение не заладилось: ее заинтересованность отцом раздражала. Впрочем, как и теперь. Что она в нем нашла? Он ведь старше ее на столько лет!

Располагаемся у ручья. Вижу, что Алисе нравится. Всем девчонкам, которых я сюда приводил, нравилось, она не исключение.

– Здесь живописно, – выдыхает.

Улыбаюсь:

– Прямо с языка сняла!

Расстилаем плед. Она помогает распаковывать и расставлять еду. А я между делом рассматриваю девушку. Не думаю, что составит труда очаровать ее. Она наивная и уж очень доверчивая.

– Сережа, можно спросить? – несмело интересуется.

– Да. Спрашивай, мы же договорились.

– Почему твоего отца зовут Ворон?

Вот опять она об отце! Неужели не переставала всё это время думать о нем?

– Вор он, отсюда и погоняло… С детства прицепилось, когда яблоки у соседа воровал. Сосед так и кричал его матери: «Витька твой – вор он!» Так и прозвали «Ворон».

Развенчиваю «идеальный» образ отца в ее голове, не вдаваясь в подробности его криминального прошлого. Протягиваю ей бокал вина.

Она отрицательно мотает головой:

– Нет, я не буду.

– Эй, так не пойдет! Я что, один пить буду?

– Я попью водички. Не настаивай. Не буду.

Так и хочется что-нибудь язвительное сказать, да не могу. Мне ведь нужно ее соблазнить, а не отпугнуть.

Отставляю бокал в сторону. Улыбаюсь:

– Что же, я тоже пить не буду. За компанию.

Едим, разговариваем о музыке, какие исполнители и группы ей и мне нравятся. Рассказываю, на каких масштабных шоу был. Особенно о тех, которые я за границей посетил, пока находился на обучении.

– То есть, ты английский знаешь в идеале? – интересуется.

– Да. Почти пять лет в Англии прожил, – без энтузиазма произношу.

– Так говоришь, будто тебе там не нравилось, – делает вывод.

Внимательно на нее смотрю:

– Скажем так, у меня на родине были свои интересы. А за границу меня сослали.

– Ты неформал! – Алиса хихикает. – Я никогда не слышала, что Европа – место каторги!

Смеюсь, наклоняюсь к ней ближе:

– Ты историю не знаешь? Европа – место концлагерей!

Заинтересованно смотрю на неё, «подбиваю клинья», а она смущается от моего внимания.

Обольстительно улыбаюсь:

– Но вообще-то, согласен, я редкое явление!

Она отводит глаза, намеренно разрывая зрительный контакт. Но произносит:

– Да, ты лучше, чем можешь казаться.

Неожиданно! Усмехаюсь:

– Ты тоже!

Она смотрит на меня своими большими глазами. Разглядываю ее. А она ничего! Продолжаю гипнотизировать ее взглядом. Наклоняюсь. Готов поцеловать, а она отстраняется.

Обхватывает себя руками:

– Поздно уже. Пора возвращаться.

Хмыкаю. Досадно, конечно. Но не настаиваю. По-любому отец узнает, что она была со мной на пикнике у ручья. А для чего я девушек сюда вожу, все знают…

Поднимаюсь:

– Пойдем. Обратно. Раз пора.

Алиса дарит благодарную улыбку. Не понимает, что уже подставилась. Никто не поверит, что она со мной здесь не трахалась. Дополняю штрих – «по-дружески» взлохмачиваю ей волосы.

– Эй, ты что делаешь?

Она пытается привести в порядок локоны, а я смеюсь.

– Мышонок, поверь, так будет лучше.

_7

Виктор

Подъезжаем к дому ближе к вечеру. Голова занята делами. Выхожу из машины, делаю пару шагов к дому, как замечаю идущих по дорожке сына и Алису. Смеются, разговаривают, как будто сто лет знакомы. В руках Сергея корзинка. На пикник водил девушку? Опять за старое! Волосы у Алисы растрепаны. Крепко стискиваю челюсть. Внешне сохраняю спокойствие, а внутри нарастает недовольство.

Наконец они меня замечают. Бэмби перестает смеяться, краснеет. Сергей самодовольно усмехается.

Изучающе обвожу их взглядом. Сохраняю молчание.

– Виктор Юрьевич… – произносит Алиса.

– Пойдем со мной, – распоряжаюсь и шагаю к дому. На трость опираюсь. Раздражаюсь. Сломал бы эту трость к чертовой матери! Только колено само по себе не восстановится.

Вхожу в кабинет, она следом. Дверь прикрывает. Стоит передо мной, как ученица перед директором. Чувствует мое негодование?

– Чем вы занимались? – задаю вопрос холодно. Очень холодно. Такой тон всегда всех пугает.

А она удивленно смотрит.

– Мы были на пикнике, – поясняет.

Я это и так знаю! Спрашиваю напрямую:

– Мой сын к тебе приставал?

Она краснеет, а мне этого уже достаточно, чтобы понять. Паршивец!

– Семен просил за тобой присматривать, – холодно чеканю. – Поэтому вправе сказать, тебе не следует связываться с Сергеем.

Она меняется в лице. Уточняет обиженно:

– Вы только из-за Семена Семеновича спрашиваете?

Сбавляю обороты. Знаю, к чему клонит. Но не позволю всё по-своему интерпретировать.

– Его просьбы вполне достаточно, чтобы я ввел ограничения на общения.

– Поэтому вы запретили остальным в доме со мной общаться? – не оставляет своих вопросов Алиса. Поднимается. – А как же…

Замолкает. Отворачивается.

– Я вас поняла, Виктор Юрьевич. Разрешите… уйти?

– Куда? – уточняю.

– К себе в комнату, – пожимает плечами, как будто нет никакой разницы куда, лишь бы от меня подальше.

Не вижу ни одной причины, чтобы она задержалась. Сухо отвечаю:

– Я всё сказал. Иди.

Алиса

Шагаю в комнату расстроенная. Ничего на своем пути не замечаю.

Какая же я дурочка наивная! Напридумывала себе, что Виктор ко мне неравнодушен! Чуть себя не опозорила, когда хотела напомнить ему о нашем утреннем поцелуе! Вовремя остановилась. Ведь утром я сама его поцеловала, начала первая, а он продолжил. Говоря его словами, среагировал, как «мужчина, не импотент».