Читать книгу: «Кот», страница 3

5

Каждый ужин начинался с одного и того же вопроса:

– Как дела в школе, дорогая?

Гипатию всегда подмывало ответить на это, что у нее и помимо школы бывают дела, в то время как общих дел со школой иметь не хотелось бы вовсе. Но ведь у родителей такая чувствительная и хрупкая нервная система, которую нужно беречь…

– Проходили новую тему, – без энтузиазма отвечала она, вилкой гоняя вареные овощи по тарелке.

– Всё новое – это замечательно, – изрек отец, – Вот поэтому учиться не только важно, но еще и интересно.

– Так же интересно, как смотреть немое кино с закрытыми глазами по выключенному телевизору, – пробурчала Гипатия.

– Дочь, не начинай эту тему, – недовольно сказала мать. – Отцу и без тебя весь день заказчики трепали нервы.

– Значит нервы трепали заказчики, а виновата в итоге я. Тем более, он первый начал разговор, – Гипатия кивнула в сторону отца, – А я лишь высказываю свое мнение. У меня ведь есть право на личное мнение?

– Если оно не противоречит логике, здравому смыслу и законодательству, – назидательно молвил отец.

– Слушай отца, доченька, – поддакнула мать, – У него три высших образования и место главного инженера ему досталось не просто так.

Да, и поэтому икра в его тарелке не из рыбы, а из кабачка, тоскливо подумала Гипатия, а вслух произнесла:

– А что если я не хочу быть инженером, политиком или великим ученым? Вдруг я хочу писать книги.

– Книги пишут лентяи, не способные принести реальную пользу людям, – парировал отец, – Если бы писательство приносило пользу – этому учили бы в школе.

– Значит, всё, чему не учат в школе – бесполезно?

– Абсолютно!

Отец мыслил весьма категорично, правда, эта жизненная позиция не принесла ему ни богатства, ни славы, ни даже внутреннего равновесия. От был гиперответственным специалистом, к работе относился как к призванию и был уверен в том, что в любом деле важнее идея, нежели нажива. Его руководителю такая моральная установка очень нравилась, поэтому, пока главный инженер за ужином рассказывал дочери о своих взглядах на вещи, директор грел бока на каком-то морском побережье, сняв с себя все лишние полномочия.

– Но ведь и от книг есть польза. Они воспитывают эстетические качества и воображение, – настаивала Гипатия.

– Лучше бы они воспитывали ответственность и исполнительность.

– Отец прав, – примиряюще произнесла мать, – Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на пустые занятия. Как ни крути, но книги тебя не прокормят.

– Ооо, тогда я пойду в свою комнату и займусь чем-нибудь крайне полезным, – девочка встала из-за стола.

– Будешь делать домашнее задание? – уточнила мать.

– Конечно! Я специально попросила домашнее задание вдвое больше обычного. Раз уж книги не наполнят мой желудок, то может быть учебники вдоволь насытят мозг – она подумала и добавила, – Только возьму с собой молочка.

– Молочка? – удивился отец, – С каких пор ты начала пить молоко?

– С тех пор, как решила заработать шизофрению, зубря уроки.

Отец открыл было рот, чтобы возмутиться, но тут послышались негромкие глухие удары, и все устремили взгляды в сторону лестницы, расположенной между кухней и гостиной.

По лестнице неторопливо катился маленький черный котенок, отсчитывая ступени то затылком, то челюстью, то костлявым задом.

В повисшей тишине животное завершило спуск, сосчитав все двадцать две ступеньки, и растянулось на полу прямиком напротив стола.

– Молоко для него? – неуверенно проговорил отец, встав из-за стола и указав на пришельца пальцем.

– Домашнее задание! – воскликнула девочка, – Зоология.

Родители с недоверием переглянулись.

– Новый раздел. Социология животного мира. Нам задали найти не социализированное животное с целью его последующей социальной адаптации в человеческом обществе, – экспромтом выпалила Гипатия.

Затянулось молчание, в ходе которого котенок предпринимал тщетные попытки подняться с пола. Лапы по-прежнему не слушались и норовили идти в разные стороны.

– Мне всегда нравились эксперименты в образовании, – заговорил отец, – Наконец-то эти халтурщики из министерства начали думать. А то привыкли только штаны просиживать.

– Доченька, тебе достался не лучший дидактический материал, – молвила мать, пристально разглядывая мохнатого гостя. – Ты можешь поменять этого кота на более пристойный вариант?

– Нет, мама. В это суть идеи. Но зато его нужно накормить. Если он умрет – я провалю задание.

– Моя дочь не может провалить задание! – взревел отец, – Дайте ему мяса!

– Он истощен и не может есть сам, – ответила девочка, – Мне нужен шприц.

6

Кот ужинал молочком.

Прижатый к полу коленкой, растопырив лапы в разные стороны и топорща тонкий черный хвост, он из последних сил пытался увернуться от шприца и клацал маленькими челюстями. Совсем недавно он собирался помереть от голода и холода под сырым кустом, однако очнулся под теплой батареей, и теперь его насильно заставляют есть. Да что вообще позволяет себе эта двуногая нахалка!

– Оставь меня в покое, гадкая смертная! – заголосил Кот, с горечью вспоминая, времена, когда он был носорогом, – Обещаю, что ты сильно пожалеешь, когда я стану Владыкой! Ты у меня попляшешь…

Девочка, впрочем, не понимала ни слова. Когда Кот набрал побольше воздуха в легкие для очередной гневной тирады она просто заткнула ему рот шприцем. Вместо потока брани из кошачьей пасти заклокотали молочные пузыри.

Прохладная сладковатая жидкость прокатилась по рецепторам и устремилась по пищеводу в направлении поскуливающего желудка. Кот перестал извиваться на полу, словно истеричный уж, и на мгновение замер в замешательстве. В голове его началась напряженная работа. Божественное и земное сознания принялись горячо спорить.

– Я должен как можно скорее избавиться от этого тела. – твердило одно из них, принадлежащее Ёрмурхвату.

– Но молоко-то свежее, – отвечало второе, принадлежащее животному.

– Оно продлит кошачью жизнь.

– Для божества умирать от голода как-то несолидно.

– Но…

– Но ведь вкусно!

– Но!…

– Да и ладно, еще есть время, наемся напоследок.

Кот ткнулся мордой в стоящую рядом миску и принялся остервенело хлебать молоко.

– Вот видишь, какой молодец, – похвалила Гипатия, вставая с колен. – Будешь хорошо питаться – быстрее поправишься.

– Отстань, – огрызнулся Кот, орудуя языком, – Ты еще за это ответишь.

7

Кот спал на мягком одеяле, вытянувшись во весь рост. Он уже простил себя за проявленную слабость и твердо уверился в том, что божеству и впрямь не подобает уходить из жизни таким жалким образом, как замерзание в грязной траве.

Была ночь, и приютившие его обитатели дома давно почивали в своих кроватях.

Стоит признаться, что далеко не все были рады появлению в комнате девочки четвероногого гостя. На самом деле, Гипатия была единственной, кто испытывал воодушевление от осознания этого факта.

Кот повернулся на бок, подставил батарее узкую спину, открыл на секунду один глаз, зевнул, закрыл глаз. А потом распахнул сразу оба, уставившись в угол комнаты.

Яркая точка знакомым образом превратилась в круг и вытолкнула из себя всё тех же путешественников из потустороннего мира.

Окорок с ходу набросился на Кота.

– Что ты делаешь! – вопил он невидимым ртом, – Ты испортишь весь план! Ты должен быть уже мертв. Или ты забыл, что переход тоже требует времени?!

– Спокойно, все под контролем, – отозвалось сонное мохнатое божество, – Я решил устроить себе выходной.

– Какой выходной! – заскрежетала рыба, – Хватит тянуть кота за хвост! Твои проволочки могут обернуться для нас перспективой остаток вечности провести в виде камня на дне морском.

– Вот на дне морском тебе сейчас и самое место. А рыбам вообще говорить не свойственно, – пробурчал Кот, оскорбленный такой бестактностью своих подчиненных – Не нужно указывать, что мне делать. У меня у самого голова на плечах есть.

– Твоя голова сейчас размером с яйцо и содержимого в ней также немного, – парировал окорок, но уже с гораздо меньшим апломбом – Хельдь права. У нас дороги назад нет. Если Астрей будет первым – нам точно несдобровать.

– Ладно, – Кот устроился поудобнее в одеяле, – Помру завтра. А сегодня я хочу спать.

– Не подведи нас, – проговорила рыба и ночные гости скрылись в светящемся круге.

Вновь стало темно.

8

Утро Кот встретил полный решимости завершить Великий Круг Перевоплощений.

Солнце приветливо светило в расположенное над батареей окно, и в его лучах комната Гипатии выглядела вполне мило, причем помещение содержалось в образцовом порядке. Поверхность письменного стола была совершенно пустой, не считая настольной лампы в виде зонтика. Полки в шкафах были заполнены книгами, подобранными по размеру и сериям. Не было в комнате ни разбросанной одежды, ни игрушек, ни плакатов на стенах, ни прочего ненужного хлама. Чистюля какая, подумало божество, отметив, однако, это с положительной стороны.

Кот потянулся, растопырив когтистые лапы, облизнул высохший нос и решил, что сегодня действительно прекрасный день для окончания его земных приключений.

Бегло оглядев комнату, он понял, что здесь было слишком мало шансов самоубиться. Даже сбросить себе на голову нечего, так все надежно уложено и расставлено. Придется перебраться в место поопаснее детской спальни. Огромный жизненный опыт натолкнул его на мысль поискать удачи на кухне.

Кухня в человеческом доме – настоящая камера пыток, в которой полно опасностей. И ножи и вилки, и раскаленные поверхности, и морозильные шкафы… Сотни лет люди создавали все эти ухищрения для зверских издевательств над продуктами питания.

Кот спустился по лестнице с грацией теннисного мяча и, почесав на нижней ступени ушибленный затылок и бока, двинулся к кухонному гарнитуру.

Он даже не обратил внимания на Гипатию, стоявшую у стола и нарезающую овощи для салата большим широким ножом с металлической рукояткой. Задрав голову кверху, он изучал шкафы и полки. Чайник с горячей водой ему не сдвинуть, газовую плиту не включить, сковородкой самого себя по голове не ударить. Безнадёга.

– Ах, ты уже сам спустился, – воскликнула девочка, заметив его, – Ты, наверное, проголодался. Я сейчас налью тебе молока.

Да, и в молоке не утопишься, с досадой подумал Кот, недовольно взглянув на нежеланную спасительницу.

Но недовольство тут же сменилось счастливым прозрением, когда на глаза ему попалась рукоятка ножа, нависшая над краем столешницы. Девочка отправилась к холодильнику, а нож оставила без присмотра.

В одно мгновение у кота созрел замечательный план по собственному умерщвлению. Если удастся сбросить нож со стола, то дело останется за малым…

Рядом со столом стоял деревянный стул с высокой спинкой. Сил в кошачьем теле было все еще немного, так что для прыжка мохнатому божеству пришлось напрячься по полной. Разбежавшись по полу, он пересек кухню, оттолкнулся всеми четырьмя лапами и запрыгнул на стул с победным "мяу". Оставалось забраться на стол, но здесь Кот, как говорится, дал маху. Исполненный азарта, он слишком сильно оттолкнулся задними лапами от спинки. Стул потерял устойчивость, отклонился назад, и все происходящее дальше происходило как будто в замедленном действии.

Девочка повернулась к столу и взору ее предстала следующая трагическая картина: потерявший равновесие стул с грохотом упал на пол; потерявший инерцию Кот приложился зубами об угол стола, прикусив язык; вытянутая вперед когтистая лапа в падении успела зацепить рукоятку ножа и острый предмет, совершив в воздухе несколько оборотов, ухнулся вниз прямиком на мохнатого искателя приключений, растянувшегося на кафельной плитке. К испуганному крику Гипатии добавился кошачий вопль такой силы, что позавидовал бы и слон…