Из ниоткуда в никуда. Часть 2

– А может, твой прокурор прав? – усмехнулся приятель, глядя пьяными добрыми голубыми глазами то на Максима, то на Дашу. – Сам же видел на Севере: всё вымирает. Да и здесь тоже.  Раньше держалось на палке, на кнуте и на последних фанатиках, а теперь… Я скажу даже больше твоего начальника: может и нет ничего плохого, если страна наша станет чуть-чуть поменьше.

– Что значит «чуть-чуть»?

– Ну примерно как при Иване Грозном.

– Ты вообще, о чём говоришь? – возмутился Максим. – Столько поколений создавали…

– Не надо меня за советскую власть агитировать, – резко оборвал его Николай. – Если не получается тянуть за собой империю, если ноша не по силам, то лучше вовремя её бросить, чтобы не надорваться.

– Думаешь, не по Сеньке шапка?

– Не знаю я про твоего Сеньку, но проблема в том, что исчезают русские мужики, – он заговорщицки подмигнул Даше. – Как вид исчезают. В армии из новобранцев русских меньше половины. Да и из тех половина больные или недоделанные. Ты же видел в деревне: водка, отсутствие стимулов и, как итог, вырождение нации. Не просто так дались русским эти революции. И война двадцать миллионов лучших мужиков как языком слизнула.

– Думаешь, если от России останется лишь маленький кусочек, то всё изменится?

– Всё-не всё, но шанс появится… А как им воспользуются…

– Ты это всё серьёзно говоришь? – недоверчиво спросил Максим.

– Серьёзней некуда. Говорят и план уже есть лет на двадцать вперед.

– Какой план?

– План демонтажа СССР.

– Напился и несёшь ерунду какую-то.

– Я, конечно, напился, – не стал спорить Николай. – Но план существует. И кому положено про него знают. Может, и твой начальник тоже.

Николай, желая перевести разговор, повернулся к Даше.

– Дашенька, а у вас подруги нет? Не такой красивой как вы… но хотя бы немного похожей…

– А вам какие больше нравятся? Блондинки или брюнетки?

– Подожди ты с блондинками! – прервал их Максим. – Но есть же вы – государственная безопасность.

– Ну что ты заладил, как маленький, – Николаю уже не хотелось говорить о политике, он уже думал над Дашиным вопросом. – А вообще-то, я – солдат. Приказы выполняю. Дадут приказ зачистить тех, кто хочет глобальных перемен, я зачищу за пару часов. Только приказы отдаёт тот, кто эти перемены и спланировал, – ответил он Максиму и опять повернулся к Даше. – Мне, Дашенька, нравятся такие, как вы: красивые и молчаливые, как сфинксы.

Даша посмотрела на Максима, как бы спрашивая разрешения. Но тот, задумавшись над услышанным, думал о чем-то другом.

– У нас здесь в первом подъезде живёт такая: красивая и молчаливая. Могу позвонить. Если Максим не против.

– Максим, ты же не против? – громко рассмеявшись, спросил Николай.

– Делайте как хотите, – почти не слушая, ответил Максим.

– Эта та девушка, которая с этим встречалась… Про которого ты рассказывал… С Бочковым… Они вроде расстались, – уточнила Даша.

– С Бочковым? А я хотел завтра с ней встретиться поговорить.

– Значит, встретишься сегодня, – хлопнул Николай по коленке Максима. – Звоните, Даша, быстрее. Пока она не спит.

Глава 16

Даша позвонила своей соседке, и уже через пятнадцать минут вся компания стояла около её входной двери.

Вика открыла быстро, и Максим с Николаем в буквальном смысле остолбенели. Девушка была необычайно красива и одета так, как будто она несколько часов готовилась к этой встрече. Кремовое лёгкое платье с кружевами облегало её великолепную фигуру. Несколько верхних пуговок на платье были расстёгнуты, и оторвать глаза от идеальной груди, не испорченной лифчиком, лишь чуть-чуть прикрытой тонким шелком платья, мужчинам было не по силам.

– Слюни подберите и вперёд, – ревниво сказала Даша и подтолкнула своих спутников в квартиру.

Вика пригласила их в комнату. Из двухкассетного «Шарпа» грустно пел хриплым голосом какой-то итальянец. Мебели почти не было. Небольшой журнальный столик, в окружении двух глубоких кресел, диван, за которым были наклеены фотообои с тропическим островом, и несколько книжных полок.

– А еды у меня нет, – Вика несколько раз хлопнула длинными ресницами, пытаясь изобразить виноватую улыбку.

– У нас всё с собой, – с готовностью ответил Николай и показал на свою большую сумку.

– Несите на кухню, – распорядилась Даша, хорошо зная соседку и понимая, что та ничего делать не будет.

В этот момент из соседней комнаты вышла какая-то старушка и тихо попросила сделать потише музыку. Вика тут же подскочила  к ней и почти затолкнула её обратно, что-то зло прошипев ей вслед.

– Бабушка давно уже не в себе, – объяснила она гостям, – Родители поселили меня за ней ухаживать.

На самом деле родители прописали Вику сюда, чтобы квартира не отошла государству, если бабушка неожиданно умрёт. А убираться, кормить и бабушку, и саму девушку ежедневно после работы заходила Викина мать.

– Получается, ты невеста с приданым, – язвительно заметила Даша.

– У бабушки ещё дом в деревне здесь недалеко, – радостно похвалилась перед гостями Вика, даже не заметив Дашиной иронии.

– Тогда жениха найти будет проще, – опять ядовито заметила Даша.

– Не скажи, – возразила девушка. – Чем выше статус, тем труднее найти достойного.

Дарья не стала спорить, а пошла на кухню, ехидно улыбаясь и покачивая головой.

Максим сел в кресло, а Николай подошел к книжным полкам. Книги были очень аккуратно расставлены. Казалось, что они специально подобраны по цвету переплетов и размеру корешков. Ясно было, что их давно никто не читал.

– Какая хорошая у вас библиотека, – сделал комплимент Николай. – Даже Хемингуэй есть, писатель «потерянного поколения». Гениальный писатель.

– Да не было никакого потерянного поколения, – неожиданно резко возразил Максим, ещё не остыв от предыдущего спора. – Была компания богатых закомплексованных алкоголиков, прожигателей жизни, которая варилась в своём соку и думала, что весь мир живёт так, как они. А люди жили и работали не подозревая, что они кем-то там потерянные.

– Да ладно-ладно… – примирительно согласился Николай, который не хотел продолжать спор при красивой девушке. – Кстати, это не я  придумал его так назвать, а весь мир так считает.

– Да не путай ты десяток оплаченных критиков с миллионами людей, – ответил Максим с досадой. – Вот вы тоже где-то там в узком кругу решили, что Союз не нужен, не перспективен… А у вы у кого-нибудь спрашивали? Или просто записали всю страну в «потерянное поколение»? Если нерадивых строителей завалило в каменном доме, который они не смогли  хорошо построить, это не значит, что дома надо строить из соломы.

Вика, почувствовав, что перестаёт быть центром внимания, решила напомнить о себе.

– А я книжки не люблю, – сказала она, продолжая восхитительно улыбаться и хлопать ресницами. – Я пробовала ходить на бальные танцы, но тренер сказал, что я не пластичная. Много он понимает… Я теперь дома занимаюсь.

Рассказывая о себе, Вика села на диван и смотрела оттуда только на Николая, почему-то совсем не обращая внимания на Максима, сидящего напротив. Хотя видела обоих в первый раз.

– Ещё я дома учу английский язык. Хотя, где здесь встретишь англичанина… По субботам езжу гулять в Москву. Гуляю по Арбату, хожу в ГУМ и на Красную площадь. А вы любите гулять в Москве?

– Честно говоря, давно там не был, но с удовольствием бы

посмотрел, как там сейчас.

– Вот давайте вместе и съездим. А то мне одной скучно.

– А у вас был же какой-то кавалер, – как бы невзначай заметил Максим.

– Это вы про Бочкова? – презрительно скривила губы Вика. – Это недоразумение, а не кавалер, – она закинула ногу на ногу и мужчины невольно уставились на её дьвольски красивые ноги с будто точёными икрами. – Он год за мной ходил, как хвостик. Всех мужиков распугал. Обещал горы золотые. А у самого же нет ничего. Живёт где-то в коммуналке в деревне с кучей братьев и сестёр, – Вика провела ладонью по щеке, чтобы продемонстрировать длинные пальцы с ухоженными ногтями. – Отца нет, мать на трёх работах. Я его сначала пожалела. Но, знаете, все его обещания – пустой звук. Единственное, что он смог сделать, это набрать долгов на свою машину. Надеется, что отдаст. Откуда? На его зарплату даже хорошие женские сапоги не купишь. Не по Сеньке шапка.

– Я уже второй раз за вечер слышу это выражение, – весело  вскрикнул Николай. – Вы мне не расскажите, кто такой этот Сенька?

– Я не знаю, кто такой Сенька, но Саша Бочков просто пустышка. Постоянно обещал, а на деле кормил одними завтраками. Женщина должна быть украшением достойного мужчины. А если нет денег, то найди себе доярку в своём колхозе и плоди с ней нищету.

– И вы с ним расстались? – спросил Максим.

– Да сколько же можно было терпеть! – показательно возмутилась Вика. – Мало того, что неудачник, так вы знаете, у него ещё и в постели проблемы. А недавно ночью, вы не поверите, у него опять ничего не получилось, и он расплакался… Вы представляете? Взрослый мужчина ночью в постели с красивой девушкой плачет, как ребенок. Я потом два дня была сама не своя: для меня же это травма… После этого я его окончательно выгнала и больше этого импотента видеть не хочу.

А в это время импотент Саша Бочков стоял в тёмном коридоре, прижавшись к стене, и слушал, что говорит о нём девушка, ради которой он пошёл на столько преступлений. Открыв дверь своим ключом, и услышав, что у Вики гости, он хотел оставить на полу принесённые цветы и красиво тихо уйти. Но последняя её фраза будто оглушила его.

Бочков ворвался в комнату и, выкрикивая что-то нечленораздельное, несколько раз ударил Вику букетом по лицу. Николай с Максимом пытались его схватить, но он вырвался, вылетел в прихожую и оттуда в подъезд. Молодые люди выскочили за ним. Но на тёмной улице уже никого не было. Они обошли дом и сели на скамейку, чтобы прийти в себя от неожиданного визита Бочкова. Помолчав пару минут, Николай встал и, протянув приятелю руку, сказал:

– Ну ты оставайся, а я пошёл. Скажи там, что я решил преследовать обидчика.

– Что так?

– Знаешь, Макс, чем хороши такие женщины?

– Чем же?

– Тем, что после них очень хочется домой… В семью. Я вчера повздорил со своей. Даже о разводе подумал. Но боженька сберёг. Видимо, у женщин или красота, или всё остальное, – рассмеялся Николай. – А Вика, конечно, безумно красива.

Утром в кабинете прокурора Максим, глядя в окно, слушал Андрея Алексеевича.

– Нашли его на рельсах. Ноги отдельно, руки отдельно, голова отдельно. Вот как бывает, если не с теми женщинами связался. А я тебе много раз намекал, где взять правильную…

– Вот что, Андрей, – перебил начальника Максим, – я сейчас заявление напишу. На увольнение.

– Да ты что, с ума сошёл? – прокурор вскочил со стула и, обойдя стол, встал перед Максимом. – Ты же себе жизнь сломаешь! Скоро всё изменится… и с кем ты останешься?

– Может, с самим собой? – предположил Максим.

– Такого не бывает. В жизни всегда приходится определяться с кем ты…

– Знаешь, Андрей… Кажется мне, что как не определяйся,   как не готовься, а если что случится, то к власти придут не такие как ты, а те же Бочковы… со своими бабами-куклами, – Максим встал, по-дружески приобнял прокурора рукой за плечо и подвёл к окну. – Есть у меня одна земляничная полянка… И скоро там ягоды созреют… Пора ехать собирать, а то прозеваю.

Андрей Алексеевич засмеялся.

– Кто же этих Бочковых к власти допустит? У нас всё по плану. Ну, а если ты решил – делай, как считаешь нужным. Если у нас здесь ничего не выйдет, я к тебе приеду… Возьмёшь к себе?

– Конечно возьму. Куда же вас денешь, реформаторов…