М-XV. По волнам памяти

95. Валера Бакланов оставил буер, а таких, как Богорад не нашлось

К сожалению, Валера Бакланов неизлечимо повредил себе ногу, да ещё и женился, и пришлось ему осенью 1987 года оставить занятия буерным спортом.

До 1992 года я ходил с разными шкотовыми, буер был хорошо настроен и мы показывали приличные результаты. Шкотовые менялись, то из-за работы, то из-за безответственности, то из-за нежелания упорно трудиться и учиться мастерству точки коньков и работы на шкотах. Так мы расстались с Юрой Катковым, прекрасным добродушным человеком, капитаном первого ранга, выполнившим норматив мастера спорта, заняв со мной третье место на Чемпионате СССР 1989 года, но неготовым к упорным тренировкам и работам с материальной частью.

В 1989-1990 году со мной много трудился над материальной частью и хорошо работал на шкотах матрос спортвзвода Дима Кибирев. С Димой мы на Кавголовском озере на Чемпионате СА и ВМФ заняли третье место, и там же на Чемпионате СССР – четвертое место, едва не став призерами. Но Дима осенью 1990 года демобилизовался и поступил учиться в институт, и я, пройдя этот тернистый путь и понимая насколько сложно работать, учиться и заниматься буером, предложил Диме все усилия направить на учебу.

96. Чуть истории воссоздания Европейской ассоциации

В середине 1992 года усилиями гонщиков из Эстонии, Швеции и России была воссоздана Европейская международная ассоциация буеров класса «Монотип-XV», ранее существовавшая до 1938 года включительно.

С Российской стороны активное участие принимали ленинградские «монотиписты» А.М. Голубцов, О.К. Екимов и И.А. Доминяк, неоднократно выезжавшие в Таллинн и Хаапсалу на встречи по организации Ассоциации.

Ассоциация была создана и на весну 1993 года был намечен первый послевоенный Чемпионат Европы по буерному спорту на буерах класса «Монотип-XV».

Все заботы, по проведению Чемпионата взвалил на себя Андрей Михайлович Голубцов, который пожертвовал своими результатами в гонках, несмотря на его удивительные успехи 1991года. Он со своим отличным шкотовым Кирой Ивановым выиграл открытый кубок Эстонии, а на Чемпионате СССР занял второе место.

Открытие первого послевоенного Чемпионата Европы на буерах класса «Монотип-XV» на озере Разлив (март 1993 года), первый ряд слева-направо: А. Коновалов, В. Окименко, Н. Корячкин, Юло Ныу, Е. Печенкин, Тойво Сахтель (все четверо из Эстонии), И. Доминяк, В. Бихлер, К. Иванов, В. Бутов, шкотовый Ульфа Торбергера и Ульф Торбергер (Швеция).

С 1992 года Кира Иванов стал выступать с Вадимом (Димой) Бихлером и у них в дальнейшем было невероятное количество побед на Чемпионатах Европы.

Кира с Димой стали первыми и единственными заслуженными мастерами спорта России по буерному спорту.

В странах Европы довоенные буера уже пришли в негодность, и этот класс развивался только в СССР, так как на «монотипах» проводились гонки в рамках Чемпионатов СССР и новые буера соответственно строились. Таким образом, только гонщики бывшего СССР из Эстонии, Латвии и России имели «монотипы», а остальным странам участникам предстояло строить буера, а на первых порах их арендовать.

97. В фирме «Стрингер» строю «Monotype-XV»

В январе 1992 года я пришел работать главным инженером на фирму «STRINGER», занимающейся малым судостроением.

На фирме проектировали и строили маленькие алюминиевые яхточки проекта «Стрингер-435» и различные пластиковые картоп-лодки, гребные лодки и небольшие пластиковые катера с подвесным мотором длиной до 5,5 метров.

Учитывая сложившуюся ситуацию, я предложил руководству фирмы «STRINGER» строить буера для европейского рынка.

У нас в стране долгое время никто «монотипы» не строил и наш «Стрингер» тоже не выпускал такой продукции. Нам предстояло идти на риск, строить рекламный буер, под моим руководством как главного конструктора, а в дальнейшем на нем гоняться, стараясь показывать наиболее высокие результаты для привлечения потенциальных Заказчиков.

Эстонцы, уже строившие прекрасные «монотипы» для внутреннего рынка СССР в мастерской яхт-клуба «Калев» и имевшие образцы для показа, сумели участвовать на Кубке Европы, проходившем до Чемпионата Европы, и смогли сдать в аренду свою продукцию, заинтересовав потребителя и пробив себе заказ на «монотипы» от немцев и даже с предоплатой.

В цехе под моим руководством был построен стапель для постройки корпуса буера, подготовлена оснастка. Был закуплен необходимый инструмент, изготовлено огромное количество клиновых дубовых струбцинок для прижатия фанерных бортовин к стрингерам при склеивании. Для склеивания гика, мачты и поперечного бруса требовалось значительное количество больших и мощных струбцин, часть из которых пришлось использовать из моих личных инструментов. Были закуплены необходимые номиналы авиационной фанеры и десять кубометров экспортной древесины, из которых с трудом удалось выбрать доски для постройки буера.

Для постройки буеров наняли для работы яхтсмена из яхт-клуба завода им. Воскова, находящегося на озере «Разлив» в Сестрорецке, Андрея Марова, который имел опыт постройки яхты типа «Рикошет» где-то в Ломоносове.

Андрюша оказался очень приветливым, коммуникабельным, ответственным и старательным работником, имеющим опыт постройки яхты из стеклопластика, но опыта работы с деревом, и фанерой в особенности, у него было недостаточно.

Я попросил Андрюшу состыковать (срастить) два куска фанеры, стык получился рваным и некачественным. В этой ситуации, учитывая мой опыт работы шлюпочником в 1957 – 58 годах на судоверфи «Спортсудостроитель», я надел робу и совместно с Андрюшей мы стали строить буер, где самые сложные операции я выполнял сам, либо привлекал более опытных специалистов.

Так как строить буер мы начали поздно, а нужно было успеть его построить для участия в Чемпионате Европы, то пришлось работать, не считаясь с личным временем, иногда мы возвращались домой на последних поездах метро.

На последние две недели к нам подключился мой новый шкотовый Андрей Вершевский, рулевой швертбота класса «Летучей голландец» с озера Разлив, который взял для завершения постройки буера отпуск за свой счет.

В связи с тем, что мы планировали серийно выпускать буера, то приходилось осуществлять технологическую подготовку производства, включая все чертежи, особенно на детали из металла, которые мы заказывали на специализированных предприятиях.

На основе имевшихся у меня чертежей с судоверфи ВЦСПС и чертежей моего приятеля из Таллинна Сулева Кюнарпуу, строившего буера в мастерской яхт-клуба «Калев», я доработал чертежи с учетом моего понимания достижения наилучших ходовых качеств в рамках допусков правил постройки и обмера.

На все металлические узлы и детали по моим эскизам были разработаны чертежи, учитывающие все, что можно было увидеть или придумать. Чертежи разработал опытный конструктор-механик и яхтсмен Григорий Борисович Коган.

Были разработаны чертежи на такие новые устройства, как машинки для набивки (тугого обтягивания) гротофала и гроташкота, устройство подпятника для мачты с подшипником и кассету гикашкота со шкивами позволявшими осуществлять пошаговую перестановку подпятника на нижней оковке мачты и кассету вдоль гика для настойки разворота мачты.

Затем на топе мачты был оборудован стопор для гротофала, чтобы набитый гротофал не влиял на изгиб мачты на разных галсах.

Даже на талрепа были выпущены чертежи, так как в то время ещё нельзя было свободно приобрести талрепа. Был разработан чертеж мощного талрепа на штаг с оригинальной системой оперативной фиксации (контровки) от откручивания и оригинальные чертежи на блоки гикашкота.

В процессе строительства я ещё выполнял функции главного инженера, а также организатора и куратора производственного изготовления всех деталей.

Корпус буера строился так, что в конструкции не было использовано ни единого шурупа, поэтому и понадобилось большое количество струбцин, особенно деревянных клиновых.

Чтобы показать качество работы, было решено все деревянные детали покрывать только лаком, поэтому первые годы эксплуатации буер весь был только в лакированном исполнении.

Я на новом буере, построенном своими руками в фирме «Стрингер»

98. Паруса и номера

Первый парус на строящийся буер был заказан у Анатолия Степановича Коновалова, а когда Андрей Никандров придумал свой закрой парусов, показывающих очень хорошие ходовые качества, мы вскоре на фирме «Северное Сияние» приобрели тот самый первый никандровский б/у парус. Бегучий и стоячий такелаж был заказан на «Северном Сиянии», где нам запрессовали тросы с коушами под заданный размер.

С 1963 года я гонялся на «Монотипе» под номером SR 199, где буквы SR означали «совьет републик», т.е. принадлежность к Советскому Союзу. После распада СССР принадлежность к России обозначалась буквой R и я выбрал себе номер R 9. Номера на яхтах и на буерах пришиваются или приклеиваются на парусах, размещение и пришивка номера весьма трудоемкая работа.

Номер R1 выбрал бывший председатель буерного комитета СССР Петр Толстихин, номер R2 взял Олег Екимов, номер R3 – Анатолий Коновалов, номер R4 – Андрей Никандров, номер R5 – Игорь Большаков, номер R7 – Виталий Тербет, номер R8 – Николай Тербет, номер R9 – Игорь Доминяк, номер R11 – Сергей Лапкин, а остальные гонщики оставили на парусах свои старые номера, чтобы не возиться с переклейкой или пришиванием новых номеров.

Вадим Бихлер избрал себе номер R31, видимо первый парус был от Толи Коновалова, Владимир Кантор стал гоняться под номером R51, так как первые паруса под номером 5 были у него из Эстонии, да и у Большакова можно было взять парус на прокат, добавив лишь единицу.

99. Строительство брусьев

Поперечный брус я делал оригинальной конструкции, на основе моего опыта изготовления брусьев в течение нескольких десятков лет. Самые идеальные брусья получались из целикового бревна, так как слои там идут вдоль бруса, а за счет уменьшения толщины к концам со 100мм до 42мм перерезаются слои дерева и брус условно становится похож на перевернутую рессору автомобиля с хорошими амортизационными характеристиками за счет подвижек между слоями дерева. Однако на «Монотипах» по прежним правилам постройки и обмера поперечный брус должен быть полым, хотя размеры пустотелости не указаны. Поэтому, ещё в 1974, году мы с моим шкотовым Валерой Богорадом изготовили брус из бревна, но лобовую часть наклеили отдельно, проделав в ней и в теле бруса галтелью желоб, сужающийся пропорционально изменению толщины к концам. Формально брус имел полость и соответствовал правилам постройки и обмера и в течение многих лет мы на нем показывали хорошие результаты на Чемпионатах СССР и Чемпионатах Вооруженных Сил и Ленинграда.

Построенный мной в «Стрингере» брус был изготовлен из пакета досок, средняя часть у него была пустотелой, как у бруса типовой арочной конструкции, однако слои были перерезаны и обеспечивали хорошие демпфирующие характеристики. Спереди и сзади на брусе были наклеены бруски в виде доски, толщиной 40мм. Получился хороший эластичный брус с хорошими демпфирующими характеристиками, однако результативность на нем могла бы быть выше. Брус строился с одинаковыми наклеенными лобовыми частями, но заднюю кромку пришлось сострогать, так как к концам ширина бруса должна уменьшаться по задней кромке. Получилось, так, что задняя наклеенная часть, состроганная к концам, стала тоньше и не была абсолютно симметричной с передней, что могло при нагрузках приводить к изменению параллельности коньков и соответствующему торможению. В дальнейшем я лобовую часть в определенных местах застрогал, стараясь сравнять количество материи с задней наклеенной частью, но это была лишь полумера. Нужно было наклеивать задний брусок на заранее состроганную среднюю часть, сужающуюся к концам. Но и этот метод не обеспечивал полной симметрии. Полной симметрии можно было добиться, только одинаково сужая брус, как по передней, так и по задней кромке.

Олег Екимов вообще это сужение на своем новом брусе сделал только на концах бруса в районе установки муфт. Это самое оптимальное решение, но не соответствовало прежним чертежам и правилам постройки и обмера.

Так как ко мне перед Чемпионатом СССР вечно придирались мерители, то я делал все так, чтобы при всем желании ко мне придраться было невозможно.

По правилам постройки поперечный брус нельзя обклеивать стеклотканью, а таллиннский гонщик Калью Кирс выигрывал Чемпионат СССР или становился призером без всяких последствий, тем более, что на идеально отшлифованном и покрашенном брусе, покрытие стеклотканью и не видно. На одном из Чемпионатов СССР Калью сломал поперечный брус, и покрытие стеклотканью стало заметно, но это оставили без последствий.

В современных условиях корпуса Никандрова (теперь у Большакова) и Бихлера покрыты тончайшей стеклотканью, однако, даже когда в правилах это было запрещено, на них протест никто не подавал и достигнутые результаты им защитывались. Мало кто знал об этом, а мы, одноклубники знали, но не могли же подавать протест на членов своей же команды.

100. От мачты многое зависит

Гик для буера изготовил один из модельщиков, но когда он один раз явился на работу в хлам пьяным, а начальник производства просил его просто уйти отдыхать, он начал скандалить, свалился с антресолей, и злющий схватил готовый уже гик и распилил его на несколько частей. Мы итак рисковали не успеть к чемпионату и мачту даже не закладывали, а тут пришлось еще подбирать материал из отбракованного и самим делать гик заново. Гик получился хороший, но с отдельными сучками. Мы вынуждены были применить совершенно новую мачту эстонского производства, которая у меня лежала в ожидании оковок. Мачту я заказал много лет назад за комплект коньков, но дело никак не двигалось пока я, дополнительно не отдал ещё комплект заготовок на коньки. Тем не менее, кто отдаст лучший экземпляр мачты конкурентам, поэтому мачта оказалась очень тяжелой и на гонках не показала хороших результатов.

Буквально в последний момент перед началом Чемпионата Европы нам удалось привезти буер на озеро Разлив на территорию яхт-клуба завода им. Воскова.

Буер был назван «Буран» в честь космической программы с орбитальным кораблем многоразового использования «Буран», системами посадки для которого я занимался несколько лет. Будучи техническим руководителем работ по оборудованию радиотехническими средствами запасного аэродрома для посадки орбитального корабля мне пришлось несколько лет жертвовать гонками, приезжая только на Чемпионаты СССР.

Первым нашим с Андреем Вершевским участием на этом буере был первый Чемпионат Европы 1993 года, на котором мы заняли 14 место, такой же результат был показан на Чемпионате Европы 1994 года в Хаапсалу (Эстония).

Результаты первого Чемпионата Европы 1993 года были неутешительными, поэтому наш буер, единственных, чисто иностранных участников – шведов не заинтересовал, несмотря на предварительные договоренности. Они только купили у нас ножевые коньки, только что изготовленные с учетом последних тенденций, обеспечивающих максимальную длину рабочей части конька.

Последующие гонки тоже результатов не улучшили, а Игорь Большаков, который в те годы очень здорово ходил, даже говорил, что Доминяк вечно ходит не в ту сторону, а, поэтому, и в попе. Однако нетрудно догадаться, что если ходить в хвост за лидерами, имеющими большую скорость, то просто от них отстанешь еще больше а, уйдя в другую сторону, сменив галс, можно ещё что-то и выиграть.

К концу года мне удалось выстрогать мачту из склеенного пакета, изготовленного под моим наблюдением, Андрюшей Маровым, который после этого из «Стрингера» уволился. Мачту я вылизал так, что она под лаком выглядела как изделие из полированного дерева. Однако, только через пару лет, удалось изготовить все необходимые оковки и мачту вооружить. Мы, наконец, поставили нашу новую мачту, и на Кубке Санкт-Петербурга заняли 2 место, а на Кубке России 3 место. Сергей Лапкин удивлялся, что это со мной происходит, ибо я ходил все сзади, даже не видно, а теперь также впереди и тоже не видно. Я ему объяснил что, наконец, поставил новую мачту, изготовленную своими руками и вылизанную по всем параметрам, и он ответил, что тогда все понятно.

101. В «Стрингере» не работаю, но буер рекламирую

В конце 1993 года я из «Стрингера» уволился, так как тема, которой я занимался во ВНИИРА, стала пробуксовывать и руководство, после нескольких настоятельных попыток, все-таки уговорило меня вернуться. Со «Стрингером» у меня сохранились до сих пор прекрасные отношения, а при уходе буер с новой, только что сделанной мачтой, мне оставили. В рекламных целях я до самого конца гордо носил на бортах буера надпись «STRINGER», гоняясь на нем до 2006 года. С руководством была договоренность, что если будут заказы на буера, то я помогу в «Стрингере» воссоздать производство «Монотипов». Но время шло, заказы не поступали, а шведы, немцы, голландцы и поляки стали сами у себя строить буера.

В 1995 году с Виктором Пищанским на Чемпионате России мы заняли 4 место, а в 1996 году на Чемпионате России 3 место, а на Чемпионате Санкт-Петербурга – 1 место.

102. Чемпионаты Европы могу гоняться только в родном городе

Осенью 1996 года мы объединились с Борисом Ситковым, гонщиком с летучих голландцев, а ныне гонявшимся с Сергеем Лапкиным (старшим) на четвертьтоннике, так как Виктор Пищанский, найдя шкотового, стал гоняться самостоятельно. В 1997 году на Чемпионате России мы с Борей заняли 3 место, а в 1998 году на Чемпионате Вооруженных Сил России 4 место.

Из-за отсутствия средств и трейлера для перевозки буера мы могли участвовать только в Чемпионатах Европы, проводимых у нас в Санкт-Петербурге, поэтому большие надежды возлагали на Чемпионат Европы, Кубок Европы и Кубок Балтии, проводимые у нас в Стрельне в 1998 году. Однако нам и многим российским участникам не повезло, в день приезда всех иностранных участников дорогу завалило толстым слоем пушистого снега. Несмотря на мнение многих гонщиков, гонки перенесли в Хаапсалу (Эстония), где только что встал чистый лед. Из двадцати российских экипажей в Эстонию смогли поехать только пять экипажей, имевшие и загранпаспорта и трейлеры. Меня друзья эстонцы уговаривали поехать на свободном месте их трейлера, но у моего шкотового Бориса Ситкова не было загранпаспорта, да и как мы потом вернем буер обратно, поэтому я отказался. В Эстонию уехали экипажи Бихлера, Никандрова, Коновалова, Екимова и Болшакова. Там они практически выиграли всё, кроме первого места на Чемпионате Европы, который выиграл эстонский экипаж Велло Юрье.

По возвращении наших гонщиков состоялся Чемпионат России 1998 года, который мы с моим шкотовым Борисом Ситковым убедительно выиграли, но это была лишь «фига» в кармане.

В 1999 году на Чемпионате России и Вооруженных Сил мы заняли вторые места.

Большие надежды мы возлагали на 2000 год, когда Чемпионат Европы проводился опять у нас в Стрельне. На нашу прекрасную мачту мы поставили принципиально новую центральную оковку с вращающимся относительно мачты узлом крепления вант и штага разработки моего Бориса. Для изготовления стаканов под верхние краспицы Боря брал сами краспицы, но в результате краспицы в стаканах болтались, а расклинить их Борис отказался, громогласно заявив, что никуда они не денутся. Перед первой гонкой Чемпионата был дан старт тренировочной гонки, на которой, взяв старт не очень удачно, мы понеслись с подветра, обходя конкурентов, находящихся на ветру. Но, к сожалению, счастье было не долгим, так как краспицы вывернуло, и мачта тут же сломалась, у неё вырвало с мясом штаговую (центральную) оковку, расщепив при этом почти всю мачту.

Наш красавец, Чемпион России 1998 года.

Доминяк И.А. и Ситков Б.А. – Чемпионы России 1998 г.

К первой гонке мы все-таки успели, поставив тяжелую эстонскую мачту, но подняться выше 12 места в Чемпионате нам не удалось.

Далее предстояло гоняться Чемпионат России. Заменив пустотелый клееный брус на свой старый целиковый брус из бревна, и чуть настроившись, мы занимали уверенное третье место за Бихлером и Никандровым, обходя постоянно Олега Екимова.

Однако на предпоследней гонке, идя левым галсом, нам не уступил дорогу Сергей Шишков, в буер которого я врезался. Концом бруса с коньком я отрубил ему хвост, чудом увернувшись, чтобы не врезаться в место расположения рулевого. Он меня вообще не видел и понял об аварии, когда остался без хвоста. Я тогда на него кричал: «Гренадер! Ты лишил меня медали!».

На этом призовые места закончились, до тех пор, пока мне не удалось из обломков, из которых специалисты считали ничего не выйдет, восстановить прекрасную мачту, сделанную в «Стрингере» своими руками.

В 2002 году на открытом Чемпионате Кронштадта мы со шкотовым Виктором Пищанским заняли 3 место, а в 2003 году на Чемпионате Вооруженных Сил России заняли 4 место. Передние блоки на гике мы заменили на, изготовленную по моим чертежам, кассету со шкивами, которую искусно исполнил друг Виктора Пищанского Владислав Васильев, сам какое-то время ходивший шкотовым. Владислав ещё раньше в 1993 году изготовил для строящегося «стрингеровского» буера стопорные машинки.