Читать книгу: «Проект «Когда не было гаджетов». Книга 1. Из вагантов», страница 3

Встать! Смирно!!! В темноте команда прозвучала несколько комично, учитывая, что никто из присутствующих в спальне не сделал и минимум движений.

– Включите свет! – Голос был незнакомым и явно принадлежал мужчине в возрасте.

Светка нырнула в валенки и зашаркала в сторону выключателя.

Вспыхнула лампочка, осветив наши физиономии. В дверях стоял военный с валенком в руках, на погонах горели полковничьи звезды.

Выражение на лице нашего гостя менялось со скоростью света, лившегося из тусклой лампочки в спальне. Оглядев наши ехидные лица с остатками вчерашнего макияжа, полковник понял, что план по захвату офицерского состава врасплох провалился, а план варианта «Б» отсутствует. В доме захлопали двери, застучали сапоги, позади полковника начал стягиваться офицерский состав: Пашка, кося глазами, пытался застегнуть пуговицы на рубашке, Малой в коридоре прижался к стенке, с улицы ввалились Мишка и Гоша.

– Кто дежурный? – Полковник развернулся на сто восемьдесят градусов, опустил на пол валенок и бережно прикрыл за собой двери в спальню.

– Сколько времени? – Жека на втором ярусе утрамбовывала несчастную казенную подушку.

– Семь часов пятнадцать минут, – ответила я, отгоняя полетевшие вниз перья.

– Водички мне, водички! – голос Соньки был едва слышен.

– Рань несусветная! Водичку пить, этанол разбавлять – хорошее дело, – Алька, качаясь, двинулась к зеркалу, заглянув в зеркало, в том же темпе вернулась к койке и забралась на второй ярус, – не сметь вставать! Это сон! Я не могу узнать ту, из зазеркалья, это – не я.

– Иж ты, поди ж ты! Здорово вас накрыло, сударыня! – я поднялась с койки, с намерением стать водоносом и спасти души, маявшиеся в алкогольном угаре.

Приведя себя в относительно вразумительный вид, отправилась к двери спальни. У двери замерев, распахнув глаза и заливаясь багрянцем стояла Светка. Не успев вовремя отойти от дверей, она полностью погрузилась в подслушивание разговора, ведущегося в коридоре между командиром и его подчиненными.

– Девочки, он нас шалавами назвал! – у Светки в глазах заблестели слезы.

– Что? Ну, это ему так даром не пройдет! – Галка метилась попасть ногой в тот единственный оставшийся у нее валенок.

В спортивной олимпийке с логотипом ДСО «Буревестник», с нахмуренными бровями, обутая в один валенок Галка представляла собой грозную силу. Я решила не сбивать боевой настрой подруги и браво пристроилась в арьергарде, мечтая о стакане студеной воды.

Галка решительно распахнула двери спальни, элегантно подцепила свой второй валенок, обулась. Сменив диспозицию, я принялась на кухне наполнять водой пустые бутылки, с интересом наблюдая за Галкой и ожидая боевого столкновения с силами противника.

Хмурая и лохматая Галка, стоя молча, добилась внимания командира и когда он, закончив отчитывать парней за неподобающее советским офицерам поведение, вопросительно устремил на нее взгляд, вдруг расцвела ангельской улыбкой. Знала ведь, лиса, какое впечатление произведет на хозяина тайги.

– Доброе утро! Как нам понравилось у вас! Как мы рады, что не зря добирались в такую даль! – на лице Галки не осталось и следа вчерашнего возлияния, не расчесанные кудри превратились в очаровательные колечки, глаза искрились, детская улыбка сияла.

Второй раз за утро полковник был обескуражен и сражен. Надо отдать должное, старый вояка быстро перестроился и позволил себе быть очарованным девичьим вниманием.

Подхватив наполненные бутылки, я вернулась в спальню к девчонкам. – Отбой воздушной тревоги! Полковник взят в плен!

Спустя некоторое время, мы сидели и завтракали в гостиной. Космическая музыка Space очищала нас от душевного мусора. Ребята, все, за исключением Малого, отбыли на службу. Из гостиницы вернулась Элен и устроилась завтракать вместе со всеми. Мы старались вразумительно изложить ей события утра, но смех постоянно нарушал наше повествование и рассказ начинался заново.

Галка, на правах героя дня, пересказывала обещания полковника, который представился Василием Потаповичем, принимать нас в гости в любое время года. – Он обещал, что по окончании института будет ждать нас в качестве специалистов или в качестве жен офицеров личного состава полка! Тогда все блага армейской жизни и свалятся на наши головы!

– А пока, на наши головы, чуть не свалились все эпитеты, принадлежащие продажным девкам! – заметила Жека.

– Да, эта характеристика прибывших в поселок девиц, звучала в гостинице, – Элен рассказала, что больше всего расстроило местных дам. – Мужьям не понадобилось приглашение, чтобы в праздник заглянуть к несемейным офицерам на огонек, а на жен это правило не распространялось. Потом, баню для нас в выходной день затопили, а объявления, что в бане женский день, никто не дал. Вот они и давай выдумывать про нас, кто мы такие и зачем приехали. Думаю, теперь все будет в порядке. Потапыч разберется.

Мы дружно смеялись и радовались, что все вовремя разрешилось, и нас рассвирепевшее женское сообщество поселка не погонит прочь в тайгу поганой метлой. Нельзя сбрасывать со счетов, что это, как никак, жены офицеров. Но была и та, что не смеялась. Светка сидела с чашкой остывшего чая и задумчиво теребила кончик косы.

– Кстати, – Элен взглянула на часы, – если, кто готов на рыбалку, то через час Потапыч обещал подать командирский УАЗик к крыльцу. Это уже наши парни постарались. Борис сегодня – дежурный, он еще ночью ушел в часть. В подсобном хозяйстве свиньи принялись рожать чуть ли не каждый день. Борис за утро принял шикарное пополнение. Потапыч обрадовался и отдал свой транспорт в наше распоряжение.

Света с Галкой решили заняться приготовлением обеда. Соня с Алькой под руководством Элен отправились на «охоту» в воинскую столовую, где для нас варились и запекались овощные и мясные ингредиенты обеденных блюд, поэтому на рыбалку мы отправились вдвоем с Жекой.

Командирский УАЗик не заставил себя ждать. Малой снарядил нас и экипировал по всем правилам, помог загрузиться в машину и договорился с водителем, о том, что в пятнадцать ноль-ноль мы должны прибыть домой.

УАЗик мигом доставил нас к берегу уже знакомого озера. Водитель – молоденький солдатик, наш сверстник, все глаза сломал, глядя на разрумянившуюся Жеку, пожелал нам удачного клёва и заверил, что прибудет вовремя, чтобы забрать нас с уловом. Встав на лыжи, мы прошли вдоль берега и спустились на лёд по нашим старым следам.

– Божечки! Какая благодать! – Я сбросила с валенок лыжи и раскинув руки подставила лицо под приветливое февральское солнце, – Жека, ты с ледобуром управлялась когда-нибудь?

– Нет! Я впервые на зимней рыбалке без мужчин! Летом в деревне рыбачила одна, но это другое! Пошли к острову! Не думаю, что мы настолько немощные, что можем не справиться! – Жека, лихо закинув ледобур на плечо, резво зашагала впереди. – Я покажу тебе мастер–класс по бурению лунок!

Мастер–класс длился уже час! Все было точно по науке, не забыли даже правило буравчика… Мы бурили лунки на том самом месте, где рыбачили накануне с ребятами. Жека сбросила ватник, я с досады выкурила уже пару сигарет. Мы смотрели в недоумении друг на друга. Что не так с нами? Наши пробные лунки получались глубиной не более пяти сантиметров, а в центре еще возвышался миленький конус, словно лёд надумал подразнить нас.

Ветер в лесу отсутствовал, солнце остервенело слепило глаза. От усердной работы мы запарились и раскраснелись. Внутри закипала обида на нелепые обстоятельства. Мы не могли добраться до воды! Какая уж тут рыбалка?

– Ну, что это? Мы не можем быть настолько слабее ребят! – Жека сидела на льду с печальной миной на лице. – Если бы пробурили лунки, то можно было бы пожаловаться на отсутствие клёва!

– Да! Сказали бы, что всю рыбу в прошлый раз выловили, – я печально взирала на результаты наших трудов, сидя на льду рядом с Жекой.

– Ещё два часа до прихода машины? – Жека хитро взглянула на меня. – Давай устроим зимний пляж? – Разденемся и будем загорать как на горнолыжном курорте! Не дадим пропасть такому шансу!

– Давай, вперед! Может рыба от удивления и вылезет сама из воды, чтобы на такое чудо глянуть, – от нелепого предложения подруги на душе стало теплее, и я почувствовала, как накопившееся недовольство, скрученное стальной пружиной, трансформировалось в легкий дымок и развеялось в окружавшей нас красоте.

Сидя на льду, я докурила сигарету, взгляд мой блуждал в поисках пакета, приспособленного под пепельницу, и вдруг остановился на лопатке ледобура. Я подскочила, схватила ледобур, поставила его на лед и лихо в одно дыхание разбурила лунку глубиной в двадцать сантиметров.

– Жека, готовь наживку! – Боже, до чего же всё элементарно! – я сама не верила, что по собственной глупости мы потеряли столько времени и умудрились скатиться на край отчаяния.

– Линка, как это у тебя получилось? – Жека нелепо шарила в карманах ватника в поисках банки с мотылем.

– Пока мы сидели, лед и оттаял! – я смеялась от счастья, радостно разбуривая лед во второй лунке, – мы с тобой до ужаса правильные, крутили ледобур только в одну сторону по правилу буравчика и ни разу не ошиблись, но лопатка у него заточена с другой стороны и вращать надо было против часовой стрелки!

Спустя считанные минуты мы натаскали окуньков и ершей, набили ими карманы фуфаек и бросились к берегу строгать рогатины. Работа кипела, от восторга на наших лицах расцветали широченные улыбки, что грозило нам зимним загаром с сетью незагоревших морщин и складок. Но понизить градус нашего торжества мы ни за что не согласились бы в тот момент.

И вот рогатка загуляла в лунке. Жека, всплеснув руками, ухватилась за леску.

– Жека! Руки! – я бросила в подругу рукавицами и перехватила рогатину. Мы дружно потянули добычу.

На льду, разевая зубастую пасть, лежала щука.

– Это – самая большая и прекрасная рыбина, из всех, что я знаю! – пританцовывая, я схватила щуку за жабры и чмокнула ее в холодный нос.

– И со многими ты знакома? – Жека заливалась счастливым смехом и исполняла дикарский танец на белоснежном паркете под ярким солнечным диско шаром, а окружавшие озеро сосны от восторга протягивали вверх свои зеленые ладошки…

Иногда для счастья многого не надо. Нужно лишь, чтобы светило солнце, чтобы сиял снег и грудь наполнял чистый прозрачный воздух. Тебе надо всего лишь быть…

Покидали мы поселок рано утром. Прибыл Потапыч и самолично передал армейский УАЗик для отправки гостей на вокзал. Полковник взял с нас обещание – снова посетить его часть, но при этом доложить о прибытии лично по форме. Ребята, словно заботливые дуэньи, укутывали нас в тулупы. Девчата шутили и сами же смеялись, пытаясь не выдать легкую грусть от предстоящего расставания. Светка не выдержала накала страстей и горестно проливала слезы на груди у доктора Олега, а доктор несколько неуклюже придерживал девушку за плечи, на его прекрасном лице мученика читалась растерянность.

Машина выехала из поселка, частокол воинской части скрылся из вида. На небе сгустились тучи и начался снегопад. Снег плотной стеной отрезал автомобиль от реальности. Машина словно плыла по молочной реке среди ватных берегов. Произошедшая встреча с новыми друзьями и празднование двадцать третьего февраля начинали казаться иллюзией, как наши следы, исчезающие под снегом.

– Мне кажется, что это был сон, – голос Жеки растворился в тишине.

* * *

Март отметился обильными снегопадами. Зима не сдавалась, укрепляя свои позиции пушистыми сугробами. По улицам города спешили прохожие с веточками мимозы, рассыпая на свежевыпавший снег желтый бисер.

В наше время международный женский день восьмое марта утратил феминистскую окраску. Этот праздник превратился в чествование наших мам и сопровождался радостью от встречи с предстоящей весной. Погружаясь в раздумья о том времени, на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков, мне хочется сказать женщинам, что боролись за равноправие и эмансипацию: «Спасибо»! Благодаря их борьбе сегодня мы чувствуем, что возможность реализоваться как гражданин или профессионал есть у любой женщины. О достижении полного равноправия женщин и мужчин речь не идет, слишком мало прошло времени с того момента, как нам разрешили укоротить юбки. Есть ли необходимость в полном равноправии? Этот вопрос, я думаю, никогда не утратит своей остроты.

Для студентов празднование восьмого марта проходит в ожидании веселья от предстоящего концерта и дискотеки. Преподаватели находятся в приподнятом настроении, женщины – в ожидании подарков, мужчины – в ожидании корпоратива. Никто не требует немедленной сдачи результатов домашних работ, ведь до зачетов еще уйма времени.

Восьмого марта Соня и Альберта уже с утра обитали у нас в общежитии. Обе наперегонки размещали на подоконнике банки с различными домашними заготовками. Жека ускакала в магазин за хлебом. Я крутилась по хозяйству, пытаясь добыть недостающую посуду для праздничного угощения.

– Девчонки, думаю не стоит нам сегодня картошку «фри» жарить? – размышляла я вслух.

– Да, я тоже думаю, что не стоит, – согласилась Алька, – а то все жаревом пропахнем.

– А я со вчерашнего дня мечтаю о картошечке «фри» со шпротами и соленым огурчиком! – Сонька не на шутку огорчилась.

– Боюсь, ничего не получится! Пропахнуть-то мы пропахнем обязательно, а картошки нам не достанется! Парни сегодня все дома, а уж они точно запах жаренной картошки не оставят без внимания, поэтому нам ее так и так не достанется! Только душу растравим! – я озвучила свой приговор и решительно пошла на кухню варить картошку.

Жека вернулась из магазина с хлебом и новостями, – на улице встретила Рубинштернов! Сергей приехал в город по делам, он передал нам горячий пламенный привет от всех ребят и поздравления с праздником, а Светке – письмо от доктора Олега!

– Вау! – Алька присела на стул и серьезно глядя на нас сказала, – надо следить, чтобы Светка у Галки лыжи не отобрала, а то ищи ветра в поле!

– Мы ее сейчас сами разыщем и пусть весь вечер за здоровье доктора Олега тост поднимает, тогда далеко не убежит! – Жека пулей унеслась в поисках Светки.

Сонька достала из портфеля и выставила на подоконник банку с вареньем, – малиновое, – важно произнесла она, – мама вам передала на случай простуды, но думаю этот десерт с алкоголем не стоит употреблять. Помнится, меня с дачи на скорой увезли, когда я малины целый тазик уплела. То были просто ягоды!

– Кстати, о птичках! Соня, сходи забери из холодильника торт, пока его кто-нибудь не забрал! Вчера за этим красавчиком такую очередь отстояла! – я посмотрела на гору очистков, что собралась на столе, потом на полное мусорное ведро, затем на Альку, – в общем, мы поняли друг друга.

Вернулась Жека и привела Светку, у которой глаза светились, как два прожектора, как стемнеет, можно лампочку не включать.

Алька вернула пустое мусорное ведро на место и с сомнением в голосе сообщила, что нашему десерту грозит нешуточная беда, – Дмитрий Донской весь в белом атакует Соньку в коридоре, – подумав, заключила, – или она сама от смеха коробку с тортом уронит, или Димка ей поможет.

Дверь в комнату распахнулась, и Дмитрий галантно пропустил Соню вперед с её драгоценной ношей. Я поспешила навстречу, чтобы принять праздничный десерт и убрать его подальше от алчущих особ.

Дмитрий Донской – наш однокурсник. Наверное, со временем его имечко принесет ему заслуженные и незаслуженные плоды в карьере и личной жизни. Однако, на сегодняшний день для преподов имя великого полководца словно красная тряпка для быка. Преподаватели, что профессора, что лаборанты, все, как один, стараются поручить ему особо важные задания. Видно, все находят удовольствие в том, чтобы произнести лишний раз это прославленное имя. Для Димки – это сомнительное удовольствие. В достойных делах, как и в безобразиях, Дмитрия никто и никогда не забывает упомянуть.

– Димка, ты неотразим ни в одной луже, случаем, не жениться собрался? – Жека уставилась на парня во все глаза.

Дмитрий сомлел от удовольствия и нашего внимания. По правде сказать, было от чего, новый джинсовый костюм белого цвета сидел на парне как влитой. Димка залихватски мотнул головой, откидывая челку с глаз.

– Никто из вас замуж не собирается, так что и я пока не тороплюсь со свадьбой – Димка снова откинул с глаз чуб.

– И сколько времени ты в порту вкалывал по ночам, чтобы эту «Монтану» прикупить? – с уважением осведомилась Алька.

Димка призадумался, – считай два месяца по четвергам и субботам, но мне еще брат помог, а так до лета бы точно ходил в грузчиках. – У брата в начале лета свадьба, поэтому случаю и костюм понадобился, – Димка залихватски раскланялся перед нами.

– Димочка, все девчонки на свадьбе будут твои, – Светка во все глаза смотрела на заморскую джинсовую диковинку, изучая фасон, откровенно восхищаясь качеством.

Очередной стук в двери прервал наше любование великолепным Димкиным костюмом. В дверях нарисовалась хитрющая физиономия Валерки Иволгина – нашего соседа и одногруппника. Валерка обладал поразительными способностями узнавать все новости раньше других.

– Валера, надеюсь, приехала группа «Бони М» выступать на нашей дискотеке? – А то не хотелось бы других сюрпризов в праздник, – я заканчивала нарезать торт.

Валерка не сводя глаз с лакомства, заверил нас, что праздник пройдет в штатном режиме и никаких сюрпризов не ожидается. А вот за кусочек торта он мог бы сообщить нам первым замечательную новость.

– Кусочек? – Димка вопросительно округлил глаза, – если бы я знал замечательную новость, то меньше, чем за торт, рта бы не раскрыл!

– Начался аттракцион невиданной жадности! – Алька недоверчиво посмотрела на однокурсников. – Дмитрий, нормальный человек не может за раз съесть целый торт.

Димка ухмыльнулся, давая понять, что мы заблуждаемся на его счет. Валерка с выражением благоговейного ужаса на лице усомнился в способностях друга. Меня же черти дернули за язык, когда я предложила пари.

– Мне не жалко три рубля пятнадцать копеек за торт, – я бросила взгляд на подруг, – если ты, не запивая за раз съешь торт, я отдам деньги, что бы ты купил нам еще один. – Если проиграешь, то все оставшиеся годы учебы будешь на восьмое марта дарить нам торт?

Девчонки облегченно вздохнули, уже не так горько сожалея об утрате десерта. Валерка в знак согласия кивал головой, Димка уцепил меня за ладонь, призывая кого-нибудь разбить наше рукопожатие.

– Поехали! – Димка расположился за столом напротив коробки с шоколадным тортом.

Соня подала ложку, а Светка постелила кухонное полотенце на колени спорщика, переживая за белоснежные Димкины джинсы.

Вначале Димкиного пиршества мы с ним заодно проглатывали каждый кусочек, что он отправлял в рот. По Димкиной физиономии было заметно, что торт ему нравится и он смел даже издевательски причмокивать от удовольствия. Спустя какое-то время смотреть на разрушенный торт расхотелось. Выражение лица Дмитрия начало меняться. Когда три четверти торта были уничтожены, стало заметно, что удовольствие пропало вовсе, а на лице отразилось недоумение, затем сомнение.

Я предложила Димке сдаться и не мучаться. Однако спортивный азарт не дал спорщику потерпеть фиаско. С каждой ложкой шоколадного десерта, отправленного в рот, на лице Дмитрия вырисовывалось четкое выражение отвращения.

Когда в коробке осталось не более одной восьмой злополучного торта, Димка резко поднялся и стремительно покинул нашу комнату.

– Что и требовалось доказать! – Жека подняла упавшее на пол полотенце, затем протянула чистую вилку Валерке. – Гони свою новость! – Это твой кусочек остался.

Новость была действительно замечательная. Валерка сообщил, что на факультете приняли решение, разрешить первокурсникам участие в студенческих стройотрядах.

Мы принялись усаживаться за стол, чтобы поднять тост за прекрасную возможность попасть в стройотряд и заработать денег на летнее путешествие к морю.

Спустя пару тостов вернулся Димка. Прекрасный джинсовый костюм выглядел ужасно.

– Как можно за раз сносить такую вещь? – Светка не удержалась и пустила слезу. Всем стало жаль былое великолепие белоснежного костюма.

Светка вынесла приговор: «Снимай! Попробуем спасти! Хуже уже не будет!»

Я подобрала Димке джинсы, Жека подала свитер из овечьей шерсти. Дмитрий вежливо поблагодарил, переоделся и вмиг превратился из принца в пастуха. Вместо праздничного тоста Димке приготовили горячий чай и вскоре все пришло в норму, но было решено слово «торт» сегодня больше не произносить.

Концерт был замечательный. В честь праздника дискотека продолжалась до полуночи. Городские автобусы уже перестали ходить, и мы с Жекой решили проводить девчонок до дома. Алька заблаговременно договорилась ночевать у Сони, так как все Сонькины домочадцы отбыли в Ленинград на праздник. Димка и Валера озаботились нашей безопасностью и решили пойти с нами. Ночь была тихая, слегка примораживало. Редкие компании загулявшихся гостей возвращались по домам.

Дмитрий всю дорогу травил нам анекдоты, но смешнее анекдотов были рассказанные им нелепые истории из его детства. Мы смеялись от души, и дорога оказалась не такой долгой. Расставаться не хотелось и Сонька гостеприимно позвала нас на чай. Отказываться никто и не думал.

Мы устроились на кухне за круглым столом. Сонька нарезала горку бутербродов с сыром и колбасой, на плите закипал чайник. Смеясь, шутили о прошлом и мечтали о будущем, незаметно уничтожили запасы крепких напитков и коробку ассорти, что обнаружились в баре.

Ночь грозила скоро закончиться и надо было возвращаться. Я, Жека и Дмитрий отправились в прихожую одеваться. Алька прошлась по комнатам в поисках Валерки, тот уже некоторое время назад вышел из кухни, и все решили, что он где-то пристроился спать. В комнатах Валерку не нашли. Дима обнаружил его в туалете, компактно устроившись на стульчаке Валерка спал. Общими усилиями мы надели на полусонного товарища пальто, нахлобучили шапку, замотали шарф и пожелав спокойной ночи, двинулись в обратный путь.

Обратный путь уже не казался нам таким веселым.

– Спать хочется, хорошо, что завтра выходной! – Жека шествовала впереди, мы с Димоном конвоировали полусонного Валерку.

Тот в свою очередь монотонно жаловался: «Холодно»!

– Надо меньше пить! Пить надо меньше! – Жека энергично подскакивала на ходу, хлопая себя по плечам руками.

– Холодно! – жаловался Валерка.

– Заладил как попугай! – Димка на ходу стянул перчатки и сунул их Валерке в руки.

– Холодно! – настаивал Валерка.

Мы остановились, чтобы этот мерзляк мог утеплиться. Жека обернулась и нетерпеливо притопывая, спросила: – У тебя, что ботинки на тонкой подошве?

Интуитивно все посмотрели вниз. Валерик стоял на снегу в носках!

* * *

Весна! Весна! Всё просыпается. Ярко светит солнце. Бурлят ручьи. Бурлит река, освобождаясь ото льда. Бурным потоком несется студенческая жизнь, приближая нас к сдаче зачетов и экзаменов.

Димка Донской, Жека и я – чемпионы нашей группы по количеству пропущенных учебных часов. До получения зачетов нам, в любом случае, придется идти с объяснительными в деканат.

Сидя в курилке, мы отчаянно выдумывали уважительные причины, по которым нам необходимо было пропускать занятия. «Уважительные причины» не выдерживали никакой критики, разлетаясь в пух и прах.

– В детстве я очень часто болел ангиной, – Димка завел заунывную песню о бедном мальчике, которому в детстве его бабушка – доктор строго-настрого запрещала выходить из дома во время болезни.

– Димка, думаю к третьему курсу уже никто в институте не будет требовать от тебя объяснений, – задыхаясь от смеха, Жека не собиралась дослушивать известную во всех деталях историю болезни мальчика Димы и способах лечения, рекомендованных доктором, по совместительству его бабушкой.

– Лина, о чем это она? – Димка печально перевел взгляд с меня на Жеку.

Глядя на Дмитрия, я мысленно представила преданного бассета со взглядом, полным страдания. Получалось похоже. В моем голосе прозвучало сострадание, – Жека имеет в виду то, что через пару – тройку семестров все в деканате будут наизусть транслировать твои объяснения без твоего участия. Надо что-то разнообразить, может диагнозы?

– Болеть сейчас никак нельзя, – в курилку степенно входила Элен. – Только что на вахте объявление повесили, вторник – донорский день!

Жека от радости свалилась с подоконника.

– Нам уже восемнадцать, значит пойдем сдавать кровь! – подруга вопила, приплясывая.

– Пришла удача, откуда не ждали, – я стала расспрашивать Элен о получении донорской справки, с помощью которой можно было закрыть часы прогулов.

В свою очередь Димка еще больше стал напоминать печального бассета.

– Девчонки, чему вы так радуетесь? – Я же там умру! – Уколов с детства боюсь.

– Димочка, ты как бегемотик из мультика, сначала покраснеешь, потом побледнеешь, затем пожелтеешь, – Жека, повиснув у парня на плече, обещала горе-донору все семь кругов «ада».

Мне уже не на шутку становилось жаль Димку, получение для него донорской справки было под большим вопросом. Здесь Элен присоединилась к потоку кровожадных Женькиных обещаний.

– Да, Дима, а когда ты позеленеешь…, у тебя на руках будет справка и талон на обед в ресторан, где ты сможешь красным вином восполнить запасы жидкости в организме.

– Элен, какая ты классная! – Взгляд Дмитрия заметно увлажнился.

Во вторник в читальном зале нашего общежития был развернут мобильный пункт забора донорской крови. Студенты заполнили коридоры и целовальники на всех этажах в общежитии. Очередь занимали целыми группами. Не знаю, кто из студентов остался в аудиториях, но добрая половина нашей группы угнездилась на подоконниках в танцевальном зале, где недовольная снятием вахтенного барьера Баба Люба распорядилась устроить раздевалку для доноров.

Все первокурсники пришли на сдачу крови впервые, девчонки, понятное дело, не видели в данной процедуре ничего особого выдающегося, а вот парни выглядели бледно.

– Очередь уже на улице занимают, – важно уведомил нас Валерка Иволгин.

– Надо сфотографировать эту бесконечную очередь и послать на телевидение, пусть игроки отгадают в «Что? Где? Когда?» зачем мы в этой очереди стоим! – Сонька спрыгнула с подоконника и предложила нам пойти выпить чаю.

Оставив парней держать очередь, мы пошли на перекус с перекуром.

– И нам бутеры принесите! – высказал Димка свою просьбу.

– Перед смертью не наешься! – оптимистично откликнулась Женька.

Когда, выпив чай, мы вернулись в зал, ребята уже зашли в пункт сдачи. Пришла наша очередь.

Зайдя в читальный зал, который значительно изменил свое назначение, первое, что бросилось мне в глаза, было импровизированное ложе из простыней и медицинских халатов, на котором покоились обездвиженные тела. Три пары обуви сорок третьего тире сорок пятого размеров явно принадлежали сильному полу. Над сраженными обмороком богатырями колдовал медбрат с нашатырным спиртом.

Автоматически отметив, что свободных мест в данном лазарете не наблюдается, я направилась к свободному стулу. Место по соседству занимал Дмитрий. Было заметно, что Димка явно утратил контроль над процессом. Потемневшими от ужаса глазами, он смотрел на медичку, при этом прятал за спину руку и жалобным голосом взывал: «Бабушка, подождите! Бабушка, не сейчас!»

– Какая я тебе бабушка? – не выдержав Димкиного сопротивления, зашипела медичка, сдергивая медицинскую маску с лица. – Я – студентка мединститута, к твоему сведению.

Димка замер, а затем стал заваливаться на спинку стула. Без шума нарисовались два медбрата и Димку переместили на пол в лазарет, где к этому моменту освободилось место.

Мне стало интересно, от чего же вырубился Дмитрий, от страха или от удивления. Надо не забыть спросить.

В ресторане «Белые ночи» в ожидании обеда сидели счастливые обладатели донорских справок и талонов на питание. Горячая солянка, паровые котлеты и «Каберне» способны были вернуть румянец нашим лицам. Донской повествовал, как его после обморока пытались отстранить от сдачи крови, но «бабуля» – студентка из медицинского института, согласилась ему помочь, а когда его укололи, то девушка прослезилась с ним на пару.

– Наверное, она уйдет из профессии, – сделала предположение Сонька, – она же не знала, что ей придется так мучить людей.

– Кто у нас мучитель людей, так это Полина! – радостно воскликнул Димка, переводя внимание голодных товарищей на меня.

– Никогда не замечала за тобой таких слабостей! – Элен взглянула в мою сторону, ожидая услышать подробности.

– Я их умело прячу, – пробурчала я, тоскливо глядя на стоявших без дела официантов.

Жека, не видя на моем лице энтузиазма, в двух словах поведала, как на лабораторной по химии я, по доброте своей душевной, разливала реагенты всем желающим, тем временем преподаватель по химии выдавала задание другой подгруппе. Когда химичка вернулась в нашу подгруппу, от возмущения её очки запотели: «Романовская, вас не учили работать с реагентами в вытяжном шкафу? Фашисты таким газом людей умертвляли!».

– Приятного аппетита! – я аплодировала, глядя, как приближаются официанты, вынося на подносах наш обед.

* * *

Первомай пришел с ледоходом. Дул пронзительный северный ветер. Транспаранты на демонстрации напоминали алые паруса, временами начинал хлестать холодный дождь. После демонстрации, сдав флаги и прочие принадлежности, присущие антуражу праздничных шествий, мы, промокшие и продрогшие, поспешили в общежитие.

Сонька шла, не разбирая дороги, напрямую по лужам, и сокрушалась, что с таким ветром бесполезно носить с собой зонт.

– Жаль, что сегодня не будут играть ребята из «Бон вояж», – Сонька озябшими пальцами не удержала и выронила бесполезный зонт в лужу.

– В такую мерзкую погоду согреться можно, только отплясывая под гармошку, но сегодня гармонисты тоже не приехали, – присоединилась Жека к Сонькиным сожалениям.

Алька оступилась, попав в глубокую лужу, и лихо черпанула полную туфлю воды.

– Нет уж, слушайте свою любимую песню «Валенки», – нахмурив брови и сцепив зубы, Алька мужественно зашагала дальше, выжимая фонтанчики воды из туфли.

Наконец, оказавшись под крышей в спасительном тепле, мы ощутили некое подобие праздничного настроения. Переоделись в сухую одежду, собрали на стол праздничные закуски и водрузили в центр стола банку с малиновым вареньем. В такую непогоду было здорово сидеть в теплой комнате за чашкой горячего чая.