Читать книгу: «Настоящая королева», страница 7

Глава 9
История Землэ

Стивен проснулся от парализующего страха, крик замер у него в горле. Невидимые существа наполняли темноту, а краем глаза он увидел вспышку ослепительно-яркого красного света. Он не мог на него смотреть, потому что знал: что бы это ни было, оно так ужасно, что его сердце остановится, стоит ему на него взглянуть.

Он почувствовал, что его глаза наполняются слезами, и снова попытался закричать – но не смог.

Затем свет неожиданно исчез, и его тело свела судорога. Он принялся махать руками на темных существ и наконец сумел закричать.

Что-то схватило его за руки, ему удалось выдавить из себя еще один сдавленный вопль, и он одновременно попытался отбиться от того, кто на него напал.

– Стивен! Стивен!

Сначала он не узнал голос, но неожиданно схватившие его пальцы разжались.

– Почему? – услышал он собственный крик.

– Стивен, это Черная Мэри, тебе приснился кошмар! Ты понимаешь? Это я, Землэ, это я.

– Землэ?

– Это я, мельди, – сказала она уже мягче, произнеся слово, которым называла его в постели. – Это всего лишь я. Ты метался во сне.

– Где мы?

– В нашей постели, – ответила она. – Подожди, дай я зажгу лампу.

Мгновение спустя появились черты лица, и темнота отступила.

Но это было не лицо Землэ.

Когда он снова проснулся, все лампы и свечи в комнате были зажжены. Землэ сидела на кровати рядом с ним, и на лице у нее застыла тревога.

– Что? – пробормотал он.

– Ну, по крайней мере, ты на меня больше не кричишь, – сказала она.

– Это была не ты, – попытался объяснить он.

– Значит, к тебе вернулась Черная Мэри?

Стивен кивнул, ничего не понимая. Землэ протянула ему чашку с чем-то, пахнущим мятой.

– Корень святого Вейлана и сифтрас, – объяснила она. – Настой прогонит кошмары.

Он кивнул и сделал глоток.

– Со мной что-то не так, – пробормотал он.

– Всем снятся плохие сны.

Стивен покачал головой:

– Помнишь, что я увидел в скриптории в Демстеде? Лицо в пламени?

Она неохотно кивнула.

– А помнишь, как кто-то – или что-то – прошло через нашу комнату некоторое время назад?

Она нахмурилась.

– Мельде, это тоже могло тебе присниться, – ласково проговорила она.

– Я кое-что написал чужим почерком, – сказал Стивен, понимая, что его слова звучат как слова безумца. – Это было предупреждение о том самом существе, о чем-то злом, появившемся в горах.

– Как ты думаешь, кто тебя о нем предупредил?

– Каурон, – ответил Стивен. – Я думаю, он помогал мне и раньше, по дороге сюда. Возможно, и до этого. А кошмары – они и прежде мне снились.

– Я знаю, – сказала Землэ. – Но теперь они приходят все чаще.

Почти каждую ночь. Хотя обычно не бывают такими яростными.

Он кивнул и сделал еще глоток чая, и тут кое-что заметил.

– Что с твоим лицом? – спросил он.

Она отвернулась, но недостаточно быстро, и он успел заметить на ее щеке красное пятно, которое к утру станет синим.

– Это я сделал? – спросил он.

– Ты ненарочно.

– Это не оправдание! – вскричал он. – Святые, Землэ, я тебя ударил!

– Ты был в шоке. И не узнал меня.

– Это… – Он потянулся к ней. – Извини, – проговорил он.

Он боялся, что она от него отшатнется, но она позволила ему прикоснуться к своему лицу.

– Я знаю, – сказала она. – Поверь мне, если бы я думала, что ты сделал это специально, я бы тебе все сказала – уж можешь не сомневаться. – Она мимолетно дотронулась до его руки. А теперь поведай-ка мне про то, что произошло сегодня.

– Я нашел дневник.

– Дневник Виргеньи Отважной? – В ее голосе появились пронзительные нотки.

– Да.

– Где?

– Он стоял на полке вместе с другими книгами. Я думал, что он должен быть спрятан в каком-нибудь тайном месте, и совершенно случайно на него наткнулся.

– Тебе повезло.

Он покачал головой:

– Не думаю, что дело в моем везении. Мне кажется, меня к нему привели. Я начал его читать, а когда остановился, обнаружил, что я что-то писал.

– И это было предупреждение о том, что в горах появится зло?

– Да. И еще, что я не должен никому рассказывать про дневник.

– А ты это только что сделал, – заметила Землэ.

– Ну да. Но если я не могу тебе доверять…

Конец фразы застрял у него в горле.

– Что? – тихо спросила Землэ. – Ты боишься, что совершил ошибку?

Стивен мгновение не сводил с нее глаз, затем встал и принялся расхаживать по комнате, сцепив руки за спиной.

Возможно, он действительно совершил ошибку.

– Стивен, поговори со мной.

Он повернулся.

– Когда мы впервые встретились, ты сказала, что жила в монастыре. Причем в монастыре, не признанном церковью.

– И ты мне не поверил.

– Теперь верю. Расскажи о нем.

На ее лице появилось смущенное выражение.

– За все время ты меня ни разу о нем не спросил. Почему сейчас?

– Почему сейчас? Хороший вопрос. Ты уговорила меня сюда прийти. Ни одна женщина никогда не выказывала ко мне никакого интереса, а ты поцеловала меня в первую ночь, когда мы познакомились. Звучит не слишком убедительно, не так ли?

– Прекрати, Стивен, – предупредила она его. – Это не тот путь. Подумай. Почему ты вдруг так на меня разозлился?

– Я не разозлился, – заявил он. – Но ты не в первый раз целовала мужчину, чтобы…

– Остановись прямо сейчас, – прервала его она. – Ты не хочешь этого говорить.

«Ты спала с Хесперо», – попытался продолжить он мысленно, но какая-то часть его знала, что она права, и потому он промолчал.

– Извини, – сказал он.

– До некоторой степени ты прав, – проговорила она, кивнув. – Я стремилась завоевать твое доверие. Но я поцеловала тебя, потому что хотела. Возможно, кто-то и раньше находил тебя привлекательным, но, скорее всего, ты был слишком неопытен, чтобы это заметить. Я смелее многих женщин, Стивен. И всегда получаю то, что мне нравится.

Он сел на табурет и провел ладонью по глазам.

– Я знаю, – сказал он. – Знаю. Я уже сказал тебе, что со мной не все в порядке. – Он взглянул на нее и увидел на щеке слезу.

– Послушай, – вздохнув, проговорил он. – Когда мы встретились, тебя все это сильно интересовало. Возможно, я тебе нравился, но у тебя была какая-то цель. И ты действовала не в одиночку, Землэ. Мне нужно знать, кому ты служишь. Если начинать следует не с монастыря…

– С монастыря, – перебила его она. – Начинать следует именно оттуда.

– Итак, я тебя слушаю.

Она стерла со щеки слезу и закуталась в одеяло, как в плащ.

– Это был монастырь Святой Виргеньи Отважной.

– Виргеньи Отважной?

– Да.

– Продолжай.

– Ты ведь знаешь, что Виргенья Отважная открыла тайну могущества седосов и использовала его, чтобы победить скаслоев. Тебе известно, что она правила первым Королевством Людей, но однажды ушла и не вернулась.

– Все это знают.

– Легче всего начать отсюда, Стивен, потому что именно с этого момента история, которую рассказывает монастырь, отличается от официальной версии твоей церкви. Они утверждают, что она оставила трон своему мужу, а он основал церковь и стал первым Фратексом Призмо. Его звали Ниро Пром.

– Ты считаешь иначе?

– Орден, к которому я принадлежу, считает иначе. По нашему учению, у святой Виргеньи Отважной был совет, который назывался вхатти, состоявший из четырех женщин и двух мужчин. Когда она исчезла, она оставила страну в их руках. В течение полувека большинство верховных постов в церкви занимали женщины.

– Ревестури рассказали мне такую же историю, – проговорил Стивен. – Только они упомянули одну женщину-правительницу, чьи полномочия походили на полномочия Фратекса.

– Все было именно так. Когда вхатти наконец понял, что святая Виргенья Отважная не вернется, они выбрали Матер Призма, потому что Виргенья внушила им, что во главе церкви должна стоять женщина.

– Почему женщина?

Землэ нахмурилась:

– Я не знаю. Сестры считали, что женщины правят более милосердно, но я не помню ни одного текста, в котором говорилось бы об этом. Ты не нашел ничего такого в дневнике?

– Я так далеко не добрался. Она еще девочка, рабыня скаслоя.

– Как ты мог удержаться и не дочитать до конца?

– Там все зашифровано, и шифр постоянно меняется. Кроме того, я не хочу ничего пропустить.

– Читай быстрее.

– Разумеется. Но продолжай свою историю.

– Это не устраивало некоторых амбициозных мужчин, но старшее поколение уважало завет Виргеньи. Однако Матер Призма выбрали женщину, которая была всего лишь любовницей влиятельного сакритора по имени Ирджомен. Вскоре она умерла – скорее всего, ее убили, – и он взял себе титул Фратекс Призмо. Вхатти возражали, и разразилась война, но Ирджомен планировал свой переворот очень тщательно, верных воле Виргеньи убили, мужчины, члены вхатти, перешли на сторону Фратекса, а женщины бежали. Остальных женщин лишили всех влиятельных постов, и монастыри, где они прежде проходили обучение, превратились в их темницы. Часть монастырей сохранило верность заветам Виргеньи, их уничтожили или им пришлось прятаться. Мой принадлежит к их числу.

– И твоя задача вернуть женщинам власть в церкви?

– Нет. Церковь безнадежно извращена. Наша цель наблюдать за наследниками Виргеньи Отважной, пока не появится следующая Истинная Королева, женщина, которая возродит церковь, изменит мир и наведет всюду порядок.

– Энни Отважная?

– Так считают в моем монастыре. Когда появится трон седоса, она должна будет взять власть в свои руки и править страной.

– А какое это все имеет отношение ко мне?

– Предполагается, что ты найдешь трон, – ответила она. – Ее трон. И помешаешь ему захватить его.

– Ему? Кому? Рыцарю Крови? Лорду-демону, о котором ты говорила раньше?

– Велни твой главный враг, Стивен. Он хочет уничтожить весь мир и все живое в нем. Но есть еще один враг, человек, который потребует трон себе.

– Хесперо.

– Я так думаю, – ответила она.

– Фенд сказал, что он нашел Хесперо, и отправился за ним. Если это правда, нам больше не нужно будет из-за него волноваться. Однако если он врет, если он собрался объединиться с ним…

– Если бы он собирался с ним объединиться, почему он не сделал этого несколько месяцев назад, вместо того чтобы вступить с ним в сражение?

– Может быть, им было нужно, чтобы я нашел дневник. Или сражение являлось отвлекающим маневром, чтобы я почувствовал себя в безопасности, если мне отведена важная роль. Возможно, Фенд совершенно безумен. Это меня нисколько не удивило бы.

– Или, как гласят некоторые легенды, Рыцарь Крови твой верный слуга и союзник, – сказала она.

– Он именно так и утверждает, – кивнув, проговорил Стивен. – Существо в горах… предположим, это Велни? А что, если он пробрался сюда, наблюдает за всем и выжидает?

Землэ побледнела:

– Я об этом не подумала. Я так долго считала все это сказочным пророчеством, чем-то древним и далеким. Мысленно я рисовала себе Велни драконом, окутанным языками пламени и черной тенью, а не вором, тайно пробравшимся сюда. Ни в одной легенде не говорится о том, как он выглядит. – Она потерла лоб. – О, святые, это возможно, не так ли?

– Да, – ответил Стивен и потянулся к своей одежде.

– Ты куда собрался?

– Почитаю дневник. Виргенья Отважная нашла это место. Она прошла священным путем, по которому я тоже должен пройти. Посмотрим, что она нам расскажет.

У РАБОВ ЕСТЬ ТАЙНЫ. И ЭТОТ ШИФР ОДНА ИЗ НИХ. ВИЛЛ И Я ПРИДУМАЛИ ЕГО, ЧТОБЫ ПИСАТЬ ДРУГ ДРУГУ. ХОЗЯИН ВИЛЛА ДЕЛАЕТ СВИНЦОВУЮ БУМАГУ, А ОН ПРИНОСИТ ЕЕ МНЕ.

ХОЗЯИН ВИЛЛА ПРИВЕЛ ЕГО СЮДА, КОГДА МНЕ БЫЛО ДВЕНАДЦАТЬ, ТАК СКАЗАЛ МОЙ ОТЕЦ. ОНИ ПОМЕСТИЛИ НАС В ОДНУ КОМНАТУ, И МЫ ПОНЯЛИ, ЧТО ДОЛЖНЫ СДЕЛАТЬ. ХОЗЯЕВА ЗА НАМИ НАБЛЮДАЛИ, НО ОНИ НЕ СЛЫШАЛИ, КОГДА ВИЛЛ ПРОШЕПТАЛ МНЕ, ЧТО ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО. ОН ОЧЕНЬ ТИХО РАССКАЗАЛ МНЕ, ЧТО НАШИ ОТЦЫ ХОРОШО ЗНАЛИ ДРУГ ДРУГА И ГДЕ ОН ЖИВЕТ. ЭТО ПОМОГЛО МНЕ ЗАБЫТЬ О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИЛО, И О СВОЕМ СТРАХЕ. А ПОТОМ Я СОВСЕМ НЕ БОЯЛАСЬ. Я С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДАЛА НАШИХ РАЗГОВОРОВ ШЕПОТОМ. СЛОВНО МОЕ ТЕЛО ТАМ ВОВСЕ НЕ ПРИСУТСТВОВАЛО. ВИЛЛ НАЧАЛ УЧИТЬ МЕНЯ ТАЙНОМУ ЯЗЫКУ РАБОВ, ЖИВУЩИХ В ЕГО КРЕПОСТИ, И Я ПИШУ НА НЕМ СВОИ ПИСЬМА. КОГДА МЫ ВСТРЕЧАЕМСЯ, МЫ ПЕРЕДАЕМ ДРУГ ДРУГУ ЗАПИСКИ. В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ Я УВИЖУ ЕГО В ПОЛНОЛУНИЕ.

В ЭТОМ МЕСЯЦЕ У МЕНЯ НЕ БЫЛО КРОВИ, И ВИЛЛ НЕ ПРИШЕЛ. ХОЗЯИН СКАЗАЛ, ЧТО У МЕНЯ БУДЕТ МЛАДЕНЕЦ. ДОМАШНИЕ СЛУГИ РАССКАЗАЛИ МНЕ, ЧТО МНОГИЕ ЖЕНЩИНЫ УМИРАЮТ, КОГДА ЭТО ПРОИСХОДИТ. Я НЕ ХОЧУ УМЕРЕТЬ, НО МЕНЯ ЧАСТО ТОШНИТ. МОЙ ОТЕЦ СКАЗАЛ, ЧТО МЫ ИЗБАВЛЯЕМСЯ ОТ ХОЗЯЕВ, КОГДА УМИРАЕМ. ИНТЕРЕСНО, ПРАВДА ЛИ ЭТО.

Я СНОВА ВИДЕЛА ВИЛЛА. ОНИ ГНАЛИ ЕГО ВМЕСТЕ С ЕЩЕ ПЯТЬЮДЕСЯТЬЮ РАБАМИ, ХОЗЯЕВА СИДЕЛИ НА КОЛЕСНИЦАХ. ЕСЛИ КТО-НИБУДЬ ИЗ РАБОВ ПАДАЛ, ЕГО РЕЗАЛИ НОЖАМИ НА КУСКИ. ВИЛЛ БЕЖАЛ ОЧЕНЬ БЫСТРО; ОНИ ЕГО НЕ ДОГНАЛИ. МОЙ ХОЗЯИН ПОСАДИЛ МЕНЯ НА ЦЕПЬ НА НОСУ СВОЕЙ ЛЕТУЧЕЙ БАРЖИ, ЧТОБЫ Я НА НЕГО СМОТРЕЛА, И Я НЕ ХОТЕЛА ОТВОРАЧИВАТЬСЯ. ОНИ БЕЖАЛИ ДВА ДНЯ, БЕЗ СНА И ЕДЫ. К КОНЦУ ВТОРОГО ДНЯ ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО ТРОЕ, И ОДНИМ ИЗ НИХ БЫЛ ВИЛЛ. Я ТАК ИМ ГОРДИЛАСЬ. ГОРДИЛАСЬ ТЕМ, ЧТО У МЕНЯ В ЖИВОТЕ ЕГО ДОЧЬ.

ПРОШЛО ШЕСТЬ ЛУН. У МЕНЯ ОГРОМНЫЙ ЖИВОТ, И ХОЗЯИН ОТВЕЗ МЕНЯ В ГОРНУЮ КРЕПОСТЬ, ГДЕ Я ДОЛЖНА ПРОВЕСТИ ОСТАТОК СВОЕЙ БЕРЕМЕННОСТИ. ЭТО ТРАДИЦИЯ, ПРИШЕДШАЯ С ДРЕВНИХ ВРЕМЕН, КОГДА ХОЗЯЕВА ЕЩЕ МОГЛИ ИМЕТЬ ДЕТЕЙ. РАНЬШЕ Я НЕ ВИДЕЛА ГОР И ОЧЕНЬ ИХ ПОЛЮБИЛА. ОНИ НАВЕВАЮТ НЕОБЫЧНЫЕ, ПРИЯТНЫЕ МЫСЛИ. А ЕЩЕ В КРЕПОСТИ ЕСТЬ ЧТО-ТО СТРАННОЕ, ОНО НАХОДИТСЯ ГДЕ-ТО ГЛУБОКО ПОД НЕЙ. В ЖИВОТЕ У МЕНЯ ВСЕ СЖИМАЕТСЯ, А ИНОГДА СТАНОВИТСЯ ОЧЕНЬ СТРАШНО.

ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ МНЕ ПРИСНИЛСЯ СОН, БУДТО Я ГОРА, МОИ НОГИ ВЫСВОБОДИЛИСЬ ИЗ ЗЕМЛИ, И Я ПОШЛА, ТОПЧА ВСЕ НА СВОЕМ ПУТИ. ХОЗЯИНА Я ТОЖЕ РАСТОПТАЛА. КОГДА Я ПРОСНУЛАСЬ, Я ИСПУГАЛАСЬ, ЧТО ОН УЗНАЕТ ПРО МОЙ СОН И НАКАЖЕТ МЕНЯ, НО ОН НЕ УЗНАЛ. РАНЬШЕ МНЕ ВСЕГДА КАЗАЛОСЬ, ЧТО ОН УМЕЕТ ВИДЕТЬ МОИ СНЫ. НО ЭТОТ БЫЛ ДРУГИМ. ДУМАЮ, ГОРА НАУЧИЛА МЕНЯ, КАК ВИДЕТЬ СНЫ ВТАЙНЕ ОТ МОЕГО ХОЗЯИНА. ХОРОШО БЫ.

МНЕ БЫЛО БОЛЬНО, КАК МЕНЯ И ПРЕДУПРЕЖДАЛИ. БЫЛО ТАК БОЛЬНО, ЧТО ДАЖЕ ПРЕДСТАВИТЬ ТАКОЕ НЕВОЗМОЖНО. А ЕЩЕ МНОГО КРОВИ. ВСЕ ВОКРУГ МЕНЯ ПОТЕМНЕЛО, Я РЕШИЛА, ЧТО УМЕРЛА И ОКАЗАЛАСЬ В КАКОМ-ТО НЕЗНАКОМОМ МЕСТЕ. ТАМ БЫЛО ДВЕ РЕКИ, ЯРКАЯ СИНЕ-ЗЕЛЕНАЯ И ЧЕРНАЯ. Я СТОЯЛА В ОБЕИХ И БЫЛА ВЫСОКОЙ, КАК ГОРА. Я БЫЛА УЖАСНА.

А ПОТОМ Я ПРОСНУЛАСЬ И УВИДЕЛА СВОЮ ДОЧЬ, И НАКОНЕЦ ПОНЯЛА, ЧТО ИМЕЛ В ВИДУ МОЙ ОТЕЦ, КОГДА ПРОИЗНОСИЛ СЛОВО ЛЮБОВЬ.

Я НЕ СТАНУ ПИСАТЬ, ЧТО ОНИ СДЕЛАЛИ. НЕ СТАНУ. ЭТО СВЕРШИЛОСЬ.

Но я их убью. Я убью их всех.

Стивен вскрикнул и отдернул пальцы, почувствовав, что лист вдруг стал обжигающе горячим. Ослепительная ненависть, какой он никогда в жизни не встречал, опалила его, наполнив все его существо, такая безграничная, что он закричал. В тот момент, когда его охватила эта ярость, он краем глаза заметил какое-то движение. Он резко повернулся и увидел клубящийся, мечущийся мрак, словно черное масло вылили в воду, а еще нечто, похожее на тень. Он не хотел на нее смотреть и отвернулся, а когда снова заставил себя взглянуть в ту сторону, все исчезло.

Гнев исчез так же быстро, как возник, а на его место пришел страх. Стивен долго сидел, не в силах унять дрожь, а его разум упорно отказывался сказать ему, что он должен делать. Где это существо? Неужели оно по-прежнему здесь, на расстоянии вытянутой руки, прячется прямо в воздухе и готовится нанести удар?

– Тебе не нужно бояться, – прошептал голос. – Тебе больше никогда не нужно бояться.

– Заткнись, – пробормотал Стивен, потирая дрожащие руки.

Ему потребовалось много времени, чтобы встать, а когда это ему удалось, у него возникло ощущение, будто его тело стало легким, как пушинка, и его вот-вот унесет ветер.

Он принялся перебирать пластинки дневника, пока не нашел то, что искал.

Через некоторое время он услышал легкий шорох и увидел Землэ, которая наблюдала за ним, стоя на лестнице.

– Что случилось? – спросила она.

Он закрыл глаза.

– Достаточно, – сказал он. – Достаточно.

– Что?

– Позови Эдрека. Я вступлю на священный путь. Сегодня вечером.

Глава 10
Три трона

Эспер поудобнее перехватил кинжал и облизнул сухие губы. Он слышал – или ему показалось, что слышал, – как кто-то пробирается сквозь густой лес внизу, но сейчас он различал лишь плеск воды в реке и поскрипывание ветвей на ветру.

И тут у себя за спиной он уловил едва различимый шорох ткани, коснувшейся дерева, и резко развернулся к подкравшемуся врагу.

И обнаружил, что смотрит в фиалковые глаза Лешьи.

– Дерьмо, – проворчал он, без сил прислонившись к шероховатому стволу ивы.

– Я спустилась более длинным путем, – объяснила она.

– Угу.

Она взглянула на труп уттина.

– Ты жив, – проговорила она.

– Угу.

– Я прожила длинную жизнь, Эспер Белый, и побывала в самых разных местах. Но таких, как ты, друг мой, на свете просто нет. – Она покачала головой: – Есть какие-нибудь открытые раны, которыми следует заняться? Сломанные кости?

– Вроде нет.

– Неподалеку отсюда я приметила скалистый навес, где можно укрыться. Пойдем посмотрим.

Он устало кивнул.

Эспер поморщился, когда ее пальцы коснулись кожи на ноге, но, похоже, с ногой было все нормально, только мышцы болели, как после долгого похода.

– Ну, ты не сломал ее снова, – заметила Лешья.

– Наверное, Грим меня любит, – сказал он.

– Если он кого-нибудь и любит, так это тебя, – ответила она. – Снимай-ка рубашку.

У него было такое ощущение, что он не в состоянии даже руки поднять, но она рывком стащила с него рубашку, и он почувствовал резкую боль в боку.

– Тебе нужно помыться, – заявила она.

– Сефри слишком много моются, – ответил он. – Очень нездоровая привычка.

– Зато от нас хорошо пахнет, – возразила она.

На самом деле от нее пахло потом и кожей, и это было прекрасно.

– А вот и рана, где может начаться заражение, – проговорила она.

Эспер посмотрел вниз и увидел рваную, но не слишком глубокую рану у себя на боку. Кровь запеклась, и рубашка присохла к коже, вот почему он почувствовал резкую боль, когда Лешья сорвала ее с него.

Он сделал несколько глубоких вдохов и постарался расслабиться, пока она промывала рану водой, а потом наложила на нее какую-то мазь, которую достала из своего мешка.

– Ты спас мне жизнь, – сказала она, и ее голос показался ему на удивление нежным.

– Угу. А ты мне, и не раз.

– Ты имеешь большее значение, Эспер. Тебя положено спасать.

Не отдавая себе отчета, он схватил ее за руку.

– Тебя тоже, – сказал он.

Ее удивленный взгляд встретился с его взглядом и замер, он ощутил легкий толчок и уже в следующее мгновение смотрел в самый густой лес в мире, войти куда еще более невозможно, чем в Сарнвуд, и намного труднее его покинуть. Он почувствовал, что потерпел поражение, и был счастлив от этого, счастлив вернуться домой.

Он несколько мгновений видел дорогу, ведущую в этот лес, а потом деревья сомкнулись, Лешья убрала руку, и он понял, что, если бы она просто сжала его ладонь, он бы наделал глупостей.

«Дерьмо, – подумал он. – Он думает о женщинах даже в такие сложные времена? О двоих? Ему что, семнадцать?»

– Не думаю, что нам хватит времени, – проговорил он. – Уттин сказал, что его послал Фенд. Если Фенд возглавляет головорезов наверху…

– Получается, он Рыцарь Крови.

– Да, но я не знаю, что это дерьмо значит.

– Обещаю, я тебе расскажу. Но сейчас нам нужно уходить. И очень тихо.

– Скоро? – спросил он.

– Скоро.

Ущелье вскоре стало таким узким, что теперь они почти все время шли по склонам. Нога у Эспера болела даже с новым костылем, который ему сделала Лешья, а по мере того как тропинка все больше и больше уходила вниз, у него начали ныть колени.

В душе он был уверен, что рано или поздно снова станет прежним собой, но сейчас у него появились сомнения. Уже миновала его сороковая зима, а если что-нибудь ломается в таком возрасте, оно совсем не обязательно со временем становится таким, как было.

Наконец они вышли к круто уходящему вниз мелководью, окруженному со всех сторон скалами.

– Придется промокнуть, – сказала Лешья.

Они спустились вниз, в основном сидя и упираясь ногами в камни. Приближалась зима, вода в горной речке была холодной, и, когда они проделали всего треть пути, тело у Эспера онемело. А через некоторое время, примерно на полпути, сапог соскользнул, его подхватило течение и понесло, пока он в конце концов не зацепился за сук.

Небо здесь казалось таким бездонным, в нем гордо реяли белохвостые орлы, верхушки деревьев, растущих на краю ущелья, с интересом поглядывали на него.

«Здесь лес еще живой, – подумал Эспер, – несмотря на чудовищ. Зачем мне возвращаться в Королевский лес, где все умерло? Почему бы не остаться тут, сражаться, умереть, смешаться с землей?»

Только когда что-то ударило его по лицу, он сообразил, что ему в рот и легкие попала вода. Его тело все поняло, и он закашлялся, стараясь избавиться от нее.

– Вставай, – велела ему Лешья. – С тобой еще не покончено, Эспер Белый.

Они проделали остаток пути вниз, и он снова прокашлялся, освобождая легкие от воды.

– Дерьмо, – слабым голосом выругался он.

– Ты должен мне лучше помогать, Эспер, – сказала Лешья. – И больше стараться.

– Дерьмо на тебя, – пробурчал он, и ему вдруг захотелось ее прикончить только за то, что она видит его в таком состоянии.

Большего унижения он даже представить себе не мог.

По крайней мере до сих пор. Но теперь перед его мысленным взором возникали самые разные картинки, когда он думал о надвигающейся старости. Впрочем, у него есть Винна, еще достаточно молодая, чтобы иметь детей, переворачивать его и менять под ним испачканные простыни…

Он встал, опираясь на костыль, а потом отшвырнул его в сторону.

– Пошли, – сказал он.

Ущелье постепенно стало шире и превратилось в симпатичную, заросшую папоротниками долину, где они наконец согрелись в лучах солнца. Стрекозы летали над водой и растущими по берегу осокой и хвощами. Змеи и черепахи лениво отползали с нагретых мест, когда они проходили мимо. Скалы сменились лесистыми холмами, и вскоре болотистая почва превратилась в сухую землю.

Тут и там появлялись признаки присутствия человека. Кое-где в лесу виднелись старые вырубки, и они прошли мимо нескольких охотничьих домиков. В воздухе витал запах конского навоза.

Эспер чувствовал, как его пронизывает холодок ожидания, он пытался представить себе, кого же имела в виду Сарнвудская Колдунья.

Они неуклонно двигались на юг и к наступлению темноты услышали лай собак и почувствовали запах дыма. Вскоре они увидели на холмах на некотором расстоянии от реки огороженный двор и большой дом, построенный из кипарисовых досок.

К облегчению Эспера, Лешья махнула рукой, показывая, они должны обойти дом и идти вверх по склону холма, за которым деревья постепенно уступали место выгону. На небе начали появляться первые звезды, хотя солнце еще не совсем скрылось за горой, с которой они только что спустились. Эспер вдруг понял, что он то и дело оглядывается назад, и один раз ему показалось, что он уловил какое-то движение. Сначала он решил, что это летучая мышь, но тут же сообразил, что неправильно оценил расстояние – если это и была летучая мышь, то очень большая.

Неожиданно он почувствовал себя зайцем на открытой равнине.

– Эй, – позвала его Лешья, и он обнаружил, что она смотрит на какое-то существо, скрывшееся в тенях.

– Как ты думаешь, что это такое?

– Понятия не имею. Но знаешь, пожалуй, было бы неплохо сегодня поспать под крышей.

– Вернемся к тому дому?

– Нет. Это зимний выпас. Дальше встретим что-нибудь более подходящее.

Прежде чем окончательно спустилась ночь и землю окутал непроглядный мрак, выяснилось, что она права. Они обнаружили маленькую землянку, которая оказалась в прекрасном состоянии. В ней даже имелся запас дров, котелок, бочонок с чем-то похожим на овес и немного вяленого мяса. Паутина указывала на то, что все это осталось с прошлого года.

Они не стали разводить огонь, поэтому овес остался в своем бочонке, но устоять против сушеного мяса они не смогли, хотя понимали, что это попахивает воровством.

– Рыцарь Крови, – проговорил Эспер, устроившись на соломенном тюфяке и натянув на ноги потрепанное старое одеяло.

– Да, – подтвердила она.

Он совсем не видел ее в темноте.

– И где ты нашла свой колдовской нож?

– Это проще, – проговорила она. – Я нашла его на теле мертвеца в горах. Он служил Хесперо.

– А где они их берут?

– В древних тайниках, – сказала она. – Когда-то их было очень много.

– Когда твой народ правил миром.

– Когда нас победил твой народ, – ответила она. – Волшебное оружие было выковано людьми. Виргенья Отважная узнала, как это сделать. Скаслои не стали бы использовать такое оружие.

– Почему?

– Потому что оно берет свою силу у седосов. Скаслои не желают иметь с ними ничего общего.

– Почему?

Лешья вздохнула:

– Ты ведь знаешь, что мы ничего не записываем, мы, сефри. Но нам дарована длинная жизнь. С тех пор, как вы обрели свободу, у вас сменилось семьдесят поколений. Но моя мать родилась четыреста лет назад, а ее мать – за шестьсот лет до этого. Три поколения назад…

– Да, вы были скаслоями.

– Поэтому наша память лучше вашей. Но есть вещи, которых мы не знаем. Некоторые факты наши наставники сознательно не стали передавать следующим поколениям, а про другие, возможно, лгали. Ты должен понимать, то, что я собираюсь тебе рассказать, может оказаться неправдой.

– Ты не забыла, что я вырос с сефри? Мне хорошо известна их склонность к вранью.

– Мы не смогли бы выжить на протяжении всех этих веков без таланта притворства. Если бы про нас узнали правду – если бы маннийцы поняли, кто мы на самом деле, – нас бы всех прикончили.

– Да уж, можешь не сомневаться, – не стал спорить Эспер.

– Итак, вот что я хотела тебе рассказать, когда-то мои предки использовали могущество седосов. Потом они поняли, что за все надо платить. Всякий раз, когда они прибегали к их помощи, оставался ядовитый след. Скверна со временем накапливается, знаешь, как дохлая рыба в реке, и все живое начинает умирать. Однажды умерло почти все, и мои предки поняли, что это действие силы седосов. Они поклялись никогда больше не иметь никаких дел с седосами.

– Но считается, что скаслои сами демоны и наделены способностью к необычайному и очень сильному колдовству.

– Да, скаслои владели колдовством. Они обнаружили другой источник силы, не обладавший дурными свойствами седосов. Но к тому времени мир превратился в пустыню. Они нашли путь за пределы земель судьбы и оттуда привезли новые растения, чтобы снова сделать мир зеленым. И животных, а потом и твой народ.

– Чтобы сделать нас рабами.

– Сначала они использовали людей как домашних любимцев. Диковинных и необычных. А потом, да, они превратили их в рабов.

– И так продолжалось до тех пор, пока домашние любимцы не узнали о могуществе седосов.

– Совершенно верно.

Неожиданно Эсперу в голову пришла новая мысль.

– Значит, чудовища, черные шипы и все, что уничтожило мир, – это из-за использования силы седосов?

– Да. Ты рассказал мне про дикую свинью, которую видел в Сарнвуде, и что она произвела на свет греффина. Седмари рождаются от обычных животных, отравленных силой седоса. Кое-кто утверждает, что они являются тенями существ, живших на земле до того, как она погибла, что это древняя жизнь, пытающаяся пробиться сквозь новую, но пропитанная ядом седосов.

Он снова вспомнил Сарнвуд и диковинные растения в самом его сердце.

– Мы не знаем, кто она такая, Сарнвудская Колдунья, но она очень, очень древняя. Возможно, древнее моей собственной расы.

– Она из старого леса. Того самого, который уничтожил твой народ и на месте которого вырос мой лес.

– Может быть, – осторожно проговорила Лешья. – Как я уже сказала, я про нее почти ничего не знаю.

– А чего она хочет?

– Нам это неизвестно.

Эспер кивнул, но у него появилось предчувствие, что он знает ответ на свой собственный вопрос.

– А какое все это имеет отношение к Фенду?

– Это уже другая легенда, точнее, пророчество. Существует… что-то вроде времен года, длиннее, чем те, которые ты знаешь, они тянутся сотни и тысячи лет. Силы мира – мы называем их троны – набирают могущество и теряют его со сменой этих времен года. Когда Виргенья Отважная обнаружила силу седоса, он был силен. Но со временем ослабел, и другие троны тоже, в результате началась Война Колдунов и в мире воцарился хаос. Сейчас седос вновь обретает могучий дух, какого не было еще никогда. Говорят, что тот, кто будет контролировать трон седоса на пике его силы, сможет навсегда покорить другие троны и положить конец длинной, медленной смене времен года.

– А эти другие силы – или троны, – что они собой представляют?

– Их три. Седосы, о которых мы с тобой говорим. Второй – это способность к чародейству и волшебству, как называют это твои соплеменники, этот трон рождается из глубокой пропасти, разверзшейся под миром, и делает невозможное возможным, а определенное неопределенным. Он может превратить огонь, льющийся с небес, в дождь или сделать так, что вода не замерзнет даже в самый лютый мороз. Он объединяет противоположности и разъединяет то, что должно быть вместе. Именно этим троном, названным нами Ксес, воспользовались скаслои, а после них колдуны.

– А третья сила?

– Ее ты ощущаешь в своем теле каждый день своей жизни, Эспер Белый. Создание и разложение. Смерть и рождение. Сила, которая превращает жизнь в прах, а прах в жизнь. Мы назвали этот трон Вен.

– Трон Тернового короля.

– Теперь нет, – тихо сказала она.

– Потому что Фенд его убил. Зачем он это сделал?

– Старейшины утверждают, что троном Ксес владеет существо, известное нам под именем Велни, демон. Говорят, что Рыцарь Крови его слуга. Он враг повелителей других тронов.

– Значит, теперь, когда он убил Тернового короля, он займется троном седоса. А кому он принадлежит?

– Никому. Церковь пользовалась силой седоса, но трон оставался пустым со времен Виргеньи Отважной. Однако скоро это изменится. И то, что сейчас происходит, тому доказательство.

– Но Терновый король сражался с силой седосов.

– Естественно. Она уничтожала его лес.

– А трон Ксес – нет, что ли? Получается, что он и этот ваш Велни должны быть союзниками и выступить против трона седоса, когда он появится. В таком случае зачем убивать Тернового короля сейчас?

– Именно сейчас, потому что Велни хочет завладеть всеми тремя тронами.

– Понятно, – пробормотал Эспер, потирая лоб.

Он жалел, что не видит лица Лешьи, хотя знал, что все равно не поймет, обманывает ли она его.

– И ты не знаешь, до какой степени это все чушь собачья, – сказал он наконец.

– На самом деле не знаю, – ответила она. – Ты спросил, и я рассказала тебе все, что мне известно. Я тебе никогда не лгала, верно?

– Ты все это знала и не рассказала мне раньше – это тоже вранье, по моим представлениям, – проговорил он.

– Чтобы рассказать все это раньше, я должна была бы открыть тебе, кто такие на самом деле сефри. И тогда ты вообще не стал бы меня слушать. Но теперь Фенд раскрыл нашу тайну, к тому же мы столько времени провели вместе…

– Ты решила, что я буду более доверчивым.

– Я не просила тебя мне верить, – резко сказала она.

– Точно, не просила, – проворчал он. – Значит, Фенд охотится на меня, потому что он служит Велни и боится, что Терновый король мог мне что-то рассказать.