Читать книгу: «Абьюзер», страница 2

Оценивающе наблюдала за ним, невольно доходя, что села в его упряжку добровольно, а значит нужно выживать любым способом. Ярое сопротивление бесполезно, он в большинстве и, в любом случае, согнёт меня, а вот "ласковое дитятко двух маток сосёт" вполне действующая тактика. Невесомо шагнула внутрь ванной комнаты и приблизилась к нему. Взяла с умывальника бинт и посмотрела на мужчину в отражение зеркала:

– Я помогу.

Давид недоверчиво покосился на меня.

– Ты уже помогла, – хмуро бросил в ответ и собрался отобрать бинт, но я оказалась сноровистей.

– Я обещала, что больше не буду. Рана приличная. Тебе нужна помощь.

Мужчина с минуту испепелял меня подозрительным взором и вдруг сдался. Испытала небольшое облегчение – доверился, значит, умеет слушать и слышать.

– Присядь, пожалуйста, – робко попросила я, мягко направляя Давида к краю ванной. Исполнил.

Осторожно промыла рану и обработала антисептиком. Накрыла куском коллагеновой губки, останавливая кровь.

– Почти перестала, – сообщила я.

Давид сипло выдохнул, покорно ожидая, когда закончу. Отмотала кусочек бинта, сложив в несколько слоёв и приложила к ране. Пока орудовала пластырем, чтобы закрепить ветошь, почувствовала, как его ладонь скользнула в вырез на платье и прошлась по бедру. Невольно вздрогнула, слегка отступив, чтобы не позволить ему касаться себя.

– Откуда это? – моя ответная реакция его нисколько не волновала.

– Пять лет назад. Коктейль Молотова. Хулиганы бросили в окно продуктового магазина. Начался пожар. Я была на дежурстве. Мы с напарником спешно выводили пострадавших. Зацепило мужчину, пока пыталась сбить с него пламя, попало и на меня. К счастью, напарник был рядом.

Его ладонь снова залезла под подол, наглым образом оголяя бедро.

– Только бедро и немного живот, – поспешила прервать его исследование. – Что? Неприятно?!

Последние спросила с издевкой. Мы столкнулись взглядами – оба упрямые и гордые, что у него, что у меня. Давид неожиданно поднялся, обхватив за талию. Полностью оказалась в его плену, в ужасе осознав насколько мужчина огромен и могуч. Даже я со своими метр семьдесят дышала ему в ключицу. Рефлекторно уперлась в него локтями, но капкан оказался слишком крепок.

– Не люблю изъяны, признаю, – ответил он, приблизившись к моему уху. – А ты сплошной изъян и коррозия в моём доме и бизнесе, только отчего-то чересчур сладкая. Обкатывал немало гордячек, а ты похоже ещё тот Эверест. Считай теперь дело принципа.

– Эверест? – презрительно скривилась я. – Я здесь под твоими правилами. Что тут покорять?

– Даже, если я отымею тебя во всех позах, ты не будешь покорена. Такие, как ты способны отдаться мужчине, но всё равно остаться несломленными. Я не хочу трахать тебя и думать, что это ты снизошла до меня.

– Эта твоя цель? – гордо вздернула подбородок.

– Теперь да, после того, как получил статуэткой по башке.

Давид гадко оскалился и явственно ощутила, как его рука продвинулась выше, а пальцы протиснулись под кружево трусиков. Панически дернулась в его руках, протестуя против подобного вторжения. Крепкая хватка с талии ушла на затылок, и я ощутила себя никчёмной живностью, которую держат за загривок и измываются.

– Не противься, иначе будет больно, – томный рык мне в ухо.

– Не надо… Пожалуйста, – умоляюще пискнула я, понимая, что его пальцы уже вальсируют на клиторе. Боже! Застонала больше от отчаяния, чем от возбуждающих спазмов на дне живота.

– Надо… Хочу, чтобы не покорялась, а хотела меня, как сучка во время течки. Чтобы просила и умоляла трахать тебя…

Не успела выразить протест, как Давид грубо рванул меня к себе, прижав к обнаженной груди. Ощутила жестокое тепло его тела и терпкий запах парфюма, дорогого табака и… Шоколад?!

– Кончи для меня, детка, – прозвучало больше просьбой, чем приказом. – Я ещё зол на статуэтку…

Вальсирующие движения стали интенсивней, а я перестала понимать, как совладать с собой. Отторжение к Давиду ушло в разрез с его профессионализмом. Пружина внутри меня напрягалась всё больше и больше, а тело превращалось в плеть, переставая подчиняться. Его пальцы проникли в меня на всю длину, отчего невольно вскрикнула. Мужчина пленил зубами мою шею, словно хищник терзающий добычу. Поступательные движения свели с ума все рецепторы, взбунтовав каждую клеточку. Это насилие над моим телом, гордостью и честью, потому что вдруг совершенно точно поняла, что не хочу, чтобы он остановился. Застонала чаще, вцепившись в его плечо зубами то ли в отместку, то ли не контролируя себя.

– Да, ты рядом… Кончи для меня, моя голодная девочка, – рычание мне в ухо ещё больше накалило подступ апогея. – Ты такая узкая, даже яйца скручивает… Но не сегодня. Сегодня только твой день, малышка… Мой подарок для тебя.

Пружина в животе сорвалась, выпуская изнутри всё напряжение фонтаном. Я повисла в руках своего рабовладельца и почти взвыла, освобождая тело.

– Да… Ты охуенная, – подбадривал он, а я молилась, чтобы заткнулся.

Сердце зашкаливало, а из меня что-то лилось с безумной силой, сводя мышцы в безумной тряске.

– Охренеть, – услышала его довольный смех. – Когда последний раз тебя трахали?

– Пошёл в задницу, скотина, – прошипела я с ненавистью, перемешанной с сумасшедшей долей эндорфина, от которого хотелось и плакать, и смеяться. Такого гадкого и сногсшибательного оргазма я ещё никогда не испытывала.

– Обязательно побуду и там, – издевательски пообещал он, явно довольный достигнутым эффектом. – Не могу тебе отказать.

С этими словами хватка ушла, и я поняла, что ноги меня не держат. Упасть не дал и перенаправил на опущенную крышку унитаза. Голова шла кругом, а бедра ещё слегка дергались от спазма. Я глубоко дышала, приказывая своему организму прийти в себя.

– Сегодня ты попробовала лишь десятую часть меня, – обхватил двумя пальцами мой подбородок, заставляя смотреть в его жгуче-синие глаза. – Представь, что будет, если получишь всего.

И представила. Совершенно мимолётно, но ощутила. Тело мгновенно среагировало новым спазмом, а внутри загорелось что-то грязное и похотливое.

Давид одел футболку, вымыл руки и, усмехаясь, осмотрел меня.

– Жду за нашим семейным ужином, дорогая, – нагло мурлыкнул он и вышел из ванной.

Оставшись одна, дала волю злым слезам. Ненавижу! Ненавижу его! Ненавижу себя! Слабачка!

Глава 4

ДАВИД

Злорадная улыбка никак не сходила с лица. Выйдя из ванной обратно в комнату, велел конвойному за дверями подавать жратву. В ожидании осел на кровать.

Член жалобно уперся в ширинку, просясь на волю. Да, брат, глядя, как кончает наша будущая женушка, мы с тобой были просто обязаны присоединиться и отыметь её до потери сознания. Оттянул ширинку, давая набухшему коллеге больше места. Невольно представил Аду обнажённой, как будет лежать подо мной, стонать, извиваться и просить ещё. Только в горле сдавила досада – одно с другим не вяжется. Мне знакомы эти натуры баб – гордые, смелые и расчётливые. Они могут согласиться на секс ради чего-то важного, но истинных своих эмоций никогда не покажут. Таких трахать обычно не любил и чаще отдавал своим подельникам развлекаться. Мне же больше по душе, когда партнёрша поддаётся и трепещет от моих манипуляций, как стонет и трясётся от приближающегося оргазма, пусть боится, но ей приятно со мной. Секс – это спорт, игра, полигон страсти и истинного лица, где нет места гордыне, элитным замашкам и холодности.

Увы, но, похоже, в жёны взял себе именно гордячку, но, к счастью, есть проблески, судя по тому, как она потекла от моих манипуляций в ванной. Она – горячая штучка, но чувство долга, ненависти и глупой справедливости сильнее её. Мент есть мент.

Усмехнулся, вспоминая злость в её глазах, когда поняла, что кончила и ей понравилось. Моя пошлая и голодная девочка. Ты захочешь… Сама попросишь, а я подожду.

Стол наполнился яствами, а будущая супруга до сих пор не вышла.

– Эй… Собралась там пожизненно сидеть? – громко крикнул ей. – Выходи, давай. Не стыдись.

На последней фразе злорадно хохотнул, и, взяв из ведерка бутылку шампанского, принялся осторожно открывать. Дверь наконец скрипнула, и Ада стальным шагом прошествовала к столу и опустилась на стул напротив, усиленно делая вид, что между нами там в ванной ничего не произошло.

– Железная выправка, – похвалил я, разливая шампанское по бокалам. Один пододвинул к ней. – Прошу. За жениха и невесту.

В ответ госпожа Михеева взяла свой бокал и демонстративно вылила содержимое в ведерко со льдом. Сука! Обида царапнула в районе горла, но я сдержался. Нагло оскалился и опрокинул свою порцию алкоголя в себя. Закусил куском суджука и снова разлил шипучку по бокалам.

– Считаю, что нам пора обсудить условия нашей сделки более подробно, – развалившись на стуле, снял клошу со своего блюда.

Аромат риса, овощей и мяса шиш-кебаб раззадорил вкусовые рецепторы. Принялся за трапезу, даже немного подзабыв о красотке напротив. Осекся через пару минут, увидев её глаза. Ада наблюдала за моим аппетитом и гордо глотала слюни, не прикасаясь к еде. Вытер губы салфеткой и выпрямился, насмешливо глянув на неё.

– Ешь, – больше посоветовал, чем приказал. – Решила сдохнуть с голоду, не дождавшись сестры? Твоя гордость пала ещё там в ванной, так что нет смысла строить тут из себя невесть что.

Девушка вспыхнула и посмотрела на свою порцию под клошей. Снова разозлилась?

– Да не ссы ты, возбудитель я тебе туда не подсыпал, – нагло засмеялся я и сам снял клошу с её тарелки. – Ешь, сказано.

Ароматы, видимо, окончательно пленили её в кольцо, и девушка, пару раз нерешительно покачнувшись, взяла в руку ложку (вилку с ножом пока не заслужила). После первого куска вся гордость прошла махом. Ада налетела на еду, забыв обо всём. Невольно улыбнулся, наблюдая за ней. Всегда считал, что девушки с хорошим аппетитом охренены в постели. Решил подождать, пока успокоиться и станет есть медленней. Сам же не торопясь поглощал мясо на тарелке. Когда блюда прилично убавились, удовлетворённо произнёс:

– Брак с тобой – гарант безопасности для моего бизнеса. Твоя сестричка побудет подружкой невесты на нашей свадьбе, а после вернётся домой. Если ты вздумаешь сбежать или сообщишь кому-то о происходящем, твоя Лариса сдохнет быстрее, чем ты успеешь сделать вздох. Тебе нужно понимать, что любое соприкосновение с правоохранительными органами теперь на твоей совести.

– Даже если я не при чём? – вскинула вверх брови.

– Ты волк в моём стаде, поэтому сама понимаешь. Старайся исключать эти моменты. И да, я уверен, что твоё исчезновение скоро заметят, поэтому советую поставить коллег в известность, что ты нашла сестру, что всё не только в порядке, но и прекрасно, так как в Турции ты встретила свою судьбу. Замужество и увольнение со службы – исходящее.

В горле от произнесённой лекции слегка запершило. Кашлянул и отхлебнул из бокала шампанское. Ада наблюдала за мной исподлобья, сминая в руке салфетку. Блядь, от её взгляда невольно сводит лопатки. Чертов ментовский взор. Видимо, таким они ломают преступников. Вытер об колени внезапно вспотевшие ладони. Бесит, сучка!

– В плане нас с тобой. Сосуществовать придётся в одной комнате. В плане секса? Я занимаюсь им каждый вечер и мне неважно с кем, будь это ты или местная шлюха. Делай выводы, но и бревно трахать мне не в кайф. Это первое. Второе, становясь моей женой, автоматически ты становишься манипулятором для моих недругов – у меня их предостаточно. Поэтому без охраны или меня выходить куда-то тебе не стоит.

– Выходить? – не поверила своим ушам девушка.

– У моей дорогой женушки будет личное время. Нахождение в четырех стенах женщинам не на пользу. Мне тебя перед коллегами демонстрировать ещё, а плохой цвет лица или неухоженность дискредитирует меня перед обществом.

– Какой кошмар, – саркастически фыркнула Ада.

– Рад, что ты понимаешь меня, – улыбнулся ей в тон. – Совать нос в мои дела не советую. Я не люблю бить женщин, но методы воспитания у меня разнообразны. Ты умная девочка, потому уверен мы сможем сосуществовать.

Опустошил второй бокал и поднялся с места.

– Завтра едем в город. Подумай, что тебе необходимо для быта, а также подадим заявление на регистрацию брака. Все твои документы у нас уже есть. Советую выспаться и выглядеть бодро. Как закончишь, стукни в дверь, всё уберут. Доброй ночи…

– Ты уходишь? – не поверила в своё избавление Ада.

– Конечно, – насмешливо подтвердил я, радуясь, что остаюсь перед ней непредсказуемым. – Искать постельку на ночь. Или ты хочешь предложить свою?

Девушка испуганно мотнула головой.

– И я так же подумал. Хотя очень жаль… Ничего подожду брачной ночи.

Глаза красотки тут же округлились, а голова протестующе закачалась.

– Супружеский долг, мать его, – хохотнул в ответ и удалился из комнаты.

Уже в коридоре вся смешливость сошла на нет. Не хотел я никаких баб – глупых, второсортных и похабных, как дешёвая бижутерия. Мне виделась Ада – её глаза, губы, шея. Я понятия не имел, что у неё ниже и от этого заводился ещё больше. Может трахнуть и всё?! Удовлетворю свой интерес и сровняю с остальными шлюхами. Хотелось, до безумия хотелось, но впервые испугался разочарования. Нет, не сейчас. Пусть сперва внутри всё перестанет полыхать сумасшествием. Похоть нужно срочно куда-то выплеснуть

Озге на ум пришла внезапно. Девчонка ждёт меня лишь по определенным дням, а сегодня пятница. Каждый мой визит она настраивается и выполняет свои задачи, а сегодня? Сегодня радуется, что будет спать одна. Прости, дорогуша! Ты легкая пародия на Аду, потому за неё и отработаешь.

Без красивого нижнего белья, без макияжа, без укладки. Простая, земная… Как Ада.

– Господин?! – рабыня вскочила с постели и испуганно вытаращила на меня глаза, когда вошёл в её комнату.

Говорить и тем более объяснять ей что-то не было ни времени, ни желания.

– Раздевайся, – приказал я, снимая с себя футболку и брюки.

– Сегодня… – открыла рот, чтобы воспротивиться, но я оказался быстрее. Толкнул на простыни, игнорируя короткий взвизг.

– Да, можешь сегодня кричать, – разрешил ей, буквально срывая с неё жалкое тряпьё.

Въехал в Озге без прелюдий и предупреждения, сгорая от огня в голове и в теле, который никак не прекращался. Девушка подо мной то ли плакала, то ли стонала, пока жестко вдалбливался в неё так глубоко насколько мог. Ярость стучала в висках пока представлял, что наказываю так Аду, а не Озге. Кончил быстро, болезненно и обильно. Тело тут же атаковала чудовищная усталость и опустошенная ненависть к ситуации в целом. С каких пор мне небезразлично отношение партнёрш в постели? Я обычно всегда просто трахал то, что движется и имеет сиськи, а теперь при виде Ады этого вдруг стало мало. На изыски потянуло.

Отдышавшись, поднялся с дрожащего от страха и непонимания тела.

– Извини… – ещё и чувство вины откуда-то появилось. Чудеса! – Так получилось. Спасибо, – и выйдя из любовницы, ушёл в ванну.

К пьяному кутежу спускаться не стал. Видеть обдолбанные рожи не было желания. Просто пришел к себе и рухнул спать. Утро разбудило недобрыми вестями, и принёс их конечно же Тагир.

– Бесноватый в Бурсе, – сообщил подельник, наблюдая, как застёгиваю пуговицы на выходной летней рубашке молочного оттенка. – Источник передал фотосъемку с камер видеонаблюдения в аэропорту.

– Чёрт, – внутри дрогнул тревожный звоночек. – Сколько человек с ним?

– Неясно. Было двое. В какую машину сели узнать, увы, не смогли. Ушёл от наружки. Хакан сейчас мониторит всех, кто ранее был связан с ним.

Меня же мучил главный вопрос, о котором Тагир молчал.

– Она с ним?

– Прости, брат, не могу сказать. Кажется, нет.

Заправил полы рубашки в такие же светлые летние брюки и, надев кобуру, опустился за рабочий стол.

– Вели разбудить мою благоверную. Пусть собирается. Завтрак будет вне дома.

– Не говори, что на свиданку с ней намылился, – усмехнулся Тагир, на что я отреагировал довольно сухо.

– Серкан и Адем едут с нами. Сбрось эту ухмылочку с лица, Тагир! Не беси! Я прикрываю наши задницы, за что уже схлопатал вчера по черепушке от будущей женушки.

– А ты от неё чего ждал? Она легавая, гребаная фараонша. Помяни моё слово, как только ты отправишь её сестричку обратно в Рашку, она кастрирует тебя без наркоза.

– С каких пор ты стал во мне сомневаться? – возмутился в ответ.

– Я всегда сомневаюсь, когда у тебя член встаёт на двенадцать, – парировал подельник и друг.

На эту реплику решил смолчать, а точней не нашёлся, что ответить. Потому что приятель прав, мать вашу! Яйца в штанах скоро лезгинку спляшут при мысли о шикарном представителе правоохранительных органов в РФ, которая живёт в самой верхней комнате моего дома.

– Заткнись и лучше займись Бесноватым. Мне важно знать один ли он приехал в Бурсу. И про будущую госпожу Давид не забудь.

– Понял, – Тагир хмыкнул и, откланявшись, вышел в коридор.

Выдохнул, продолжая задумчиво смотреть ему в след. Пожалуй, сейчас меня волновали только две женщины в мире – одна названая супруга, вторая та, что лишила меня отца. О первой, пожалуй, смогу позаботиться должным образом, но со второй всё обстоит гораздо сложнее и драматичнее.

Пока наводил порядок в документах и счетах, отчётливо услышал сначала возню, а после крик ярости вперемешку с болью. Выскочил в коридор, пытаясь понять откуда звуки. Ада…

Успел только добежать до винтовой лестницы, как с неё буквально кубарем скатился Юсуф – мелкий прислужник в моей охране. Мужчина орал по-турецки и держался за руку, которая находилась под странным углом. Да, капитан милиции с преступным сбродом не церемонится.

– В чём дело? – рявкнул я на Юсуфа.

– Она напала… И сломала мне руку.

– За то, что лапал меня могла и без яиц оставить! – сердитый голос сверху заставил поднять голову. Ада стояла наверху лестницы в одном белье. Чёрт!

– Нет, я её не трогал… Давид, клянусь! – испуганно заблеял Юсуф и мне слабо верилось в его искренность.

– Он сказал, что ты всегда делишься своими шлюхами. Я – шлюха или твоя невеста, определись, козёл! – Синие глаза метали молнии, а щеки зарделись то ли от гнева, то ли от стыда.

В голову ударила ярость. Разрешения с моей стороны не поступало, но этот смертный решил сыграть с судьбой? Сучье отродье! Даже я ещё не пробовал сей лакомый кусочек, а ты вперёд батьки в пекло?! Убью на хрен! Пистолет вынул без колебаний и спустил курок прямо в его промежность. Женский вскрик и его дикий ор, вакуумом откликнулся в голове. Наблюдал за адскими муками Юсуфа, краем глаза видя, как Ада убежала обратно в комнату.

Сзади прибежала охрана во главе с Тагиром.

– Что происходит? Юсуф?

– Добейте эту тварь во дворе. И приберите тут, – грозно рявкнул я, убирая пистолет, и под непонимающие взгляды своих людей на пару с воем раненного, поднялся наверх к своей невесте.

Ада вздрогнула и испуганно попятилась от меня. В глазах стояли слёзы.

– Ты чудовище, Давид!

– В этом доме никто не имеет право прикасаться к моим вещам. В том числе к тебе и Озге. Хочешь, чтобы пощадил его, а потом сам получил пулю в спину?

– Тогда в голову! – вскрикнула девушка. – Стреляй всегда в голову…

– Чтобы не мучился? – усмехнулся в ответ. – Нет, моя дорогая госпожа. Со скотами, я поступаю так же по-скотски.

Ада закусила губу, отвернувшись и быстро смахнула слёзы.

Я же продолжал разглядывать её в одном белье. Пусть и простом без изысков, но она была до невозможности шикарна – подтянутые ягодицы, плоский живот, небольшая, но довольно аппетитная грудь. Настолько аппетитная, что едва успел поймать слюну.

– Одевайся, я жду тебя внизу, – велел, повернувшись к выходу, но всё же не удержался от смешка. – Бельё я сам буду тебе выбирать.

– Я за практичность, – фыркнула Ада, вспомнив, что нужно прикрыться.

– А я за сексуальность. На тебе же не трусики, а настоящие памперсы. Про лиф вообще молчу.

В ответ, красотка довольно красноречиво продемонстрировала мне средний палец и скрылась в ванной. Сучка! Ничего лёгких путей я никогда не искал. Ломал всяких, и тебя сломаю.

Глава 5

АДА

Испытывала двоякое ощущение. С одной стороны, мне стало приятно, что Давид поверил мне и вступился за мою честь, с другой – я против подобных казней, пусть и между бандюганами. Если решил убить человека, то сделай это максимально безболезненно. Мучают своих жертв только нелюди и маньяки, и Давид, увы, был из таких.

Видимо, ждать меня будущий муж устал, поэтому заслал очередного своего головореза. Выйдя на улицу, задохнулась от горячего раскалённого солнцем воздуха. Самый пик лета в Турции – море, пляж, туристы, – а я, пленница криминального авторитета, еду с ним черт знает куда. Хотя нет, знаю, на подготовку к эшафоту.

Давид был из тех мужчин, что любят всё самое эффектное и дорогое, поэтому и его личный автомобиль обладал дерзостью и красотой. Опустилась на переднее сиденье спорткара, краем глаза заметив, что нас ещё будет сопровождать темный кроссовер. Да, без своих братков он явно не рисковал выходить за пределы дома. Трус! Скривилась и колыхнулась в смешке, отвернувшись к окну. Будущий муж либо не услышал меня, либо сделал вид, не желая идти в очередную конфронтацию. За окном мелькали здания и достопримечательности города Бурса. В салоне машины царила искусственная прохлада и играла турецкая музыка. Если не думать о том, что сижу рядом с одним из главных бандитов Турции, то я просто путешествую по стране, а он всего лишь мой водитель и экскурсовод.

Автомобиль выехал на набережную, где располагались столики местного кафе. В нос ударили душераздирающие запахи выпечки и жареного мяса. Проглотила слюну, лелея надежду, что сюда мы приехали исключительно по делам желудочным, а не по бандитским. В конце концов, он вытащил меня с утра пораньше, не удосужившись покормить по-человечески. Выйдя из машины, следовала за ним, невольно наблюдая за грацией и пластикой его движений. Да, он – царь мира, его все уважают и боятся, только от меня он этого не дождётся, потому что взял себе в жёны русского мента. О моей свободолюбивости и страсти к главенству даже заикаться незачем.

Выбирать столик мне само собой не позволили. Два амбала, одного из которых Давид обозвал Серканом, усадили меня на тот, что с самого края и с табличкой «Резерв». Псевдомуженёк же ушёл куда-то вглубь открытой кухни. Похоже, у него в каждом месте есть свои. У уважающего себя мафиози везде есть лазейки.

Картина, выходящая на пляж, немного умиротворила. Чайки, гуляющие по пристани, громко возмущались друг на друга, явно обсуждая отдыхающих. Вдоль берега прогуливались влюблённые или семейные парочки, а также вышли на пробежку одиночки или друзья-подружки.

– Доброе утро, госпожа, – вздрогнула от вежливого обращения по-английски. На меня смотрел милый старичок, приветливо улыбаясь одними глазами, и протягивал листовку, что при близком рассмотрении оказалась меню. – Добро пожаловать. У нас есть замечательный домашний бёрег, гёзмеле и салат пияз. Гёзмеле я сам готовлю, попробуйте, очень вкусно.

Я не смогла не улыбнуться мужчине и кивнула. Однако, улыбка тут же сошла с моего лица, как только за его спиной вырос Давид. Старичок, почуяв его присутствие, обернулся. И вот тут увидела что-то непонятное и противоестественное. Давид расплылся в улыбке и от души поприветствовал хозяина кафе, обняв его, а после низко поклонившись. Мужчины живо затараторили по-турецки, обмениваясь дружелюбными хлопками по спине. Лишь когда Давид бросил на меня свой взгляд поняла, что сижу с отвисшей челюстью. Встрепенулась.

– Дядя Эмре, хочу познакомить Вас со своей невестой, – перешёл на английский Давид и указал старику на меня.

Клацнула зубами, захлопывая рот, и натянуто улыбнулась хозяину кафе, не забыв метнуть в жениха недовольный взор. То, что стало происходить дальше не шло уже ни в какие ворота. Давид встал рядом со мной и притянул за талию к себе.

– Она просто красавица, Дава, – восхищался старик, разбрасываясь поздравлениями и похвалой.

В ответ мой женишок повернулся ко мне и впился в губы. Дернулась, как от удара, приняв попытку оттолкнуть мерзавца, но в бок угрожающе впились его стальные пальцы. Застонала от боли, но вслед за этим его ладонь нежно скользнула по щеке. В нос бил запах мужского парфюма, что был способен зомбировать и подчинять. Наконец, Давид оторвался от меня, а я едва не потеряла равновесие. Придержал за многострадальную талию. Мужчины обменялись ещё раз любезностями, и старик услужливо побежал на кухню, видимо, готовить для нас что-то особенное.

Въехала наглецу под дых, отчего Давид выпустил из лёгких воздух. Его амбалы тут же напряглись, но расслабились, когда пятерня моего жениха сцапала меня за волосы. Сдержала вскрик. Нет, боли я не ощутила, скорее страх от опасения, что она может вот-вот наступить, если не сбавлю обороты.

– Я уже предупреждал, не распускай руки. На третий раз мало не покажется, – рыкнул он и грубо ткнул меня попой обратно на стул.

– Ты их первый распустил, – прошипела в ответ, глядя, как мужчина опустился на соседнее место.

– Всего лишь слегка, – сгримасничал Давид.

– Великолепно, теперь у меня во рту словно мухи нагадили, – буркнула сердито.

Мужчина изучал меня с насмешкой на лице.

– Ты и правда, считаешь, что у тебя девять жизней, как у кошки? Твоё хамство меня пока забавляет, но, уверяю, когда-нибудь ты можешь выбрать неудачный момент.

Сглотнула, поняв, что и правда искушаю судьбу.

– Это вышло спонтанно, – пожала плечами. – Я разозлилась.

– На поцелуй? – Давид развалился на стуле, широко расставив ноги. Синева глаз играла бликами, а смуглая загорела кожа делала мужчину почти идеальным. – Брось… Просто уважил старика.

– Интересно, он вообще в курсе кто ты? Точнее, что ты такое, – не кольнуть не получилось.

– Думаю, подозревает, – спокойно ответил мужчина, повернув голову к пристани. – Три года назад местный рэкет хотел отжать у него заведение, но я уж слишком сильно люблю это место и его гёзмеле. Меня лучше держать в друзьях, – суженый вновь повернулся ко мне и подмигнул. – Это был совет тебе, если что.

Презрительно оскалилась в ответ и отвернулась. Некоторое время мы молча наблюдали за пристанью. Позднее за влюблённой парочкой, усевшейся на скамье, чтобы предаваться утреннему блаженству в объятиях друг друга

– Почему ты до сих пор одинока? – сиплый, чуть насмешливый голос Давида просочился сквозь завесу думы.

– С чего ты это решил? – надменно приподняла нос.

– Я бы на месте твоего парня тебя не отпустил.

– Но ты не мой парень и не в моей стране. Про то, что бандит вообще молчу.

– Брехня, – рыкнул он, ни грамма не пасуя. – Любящий мужчина никогда и ни на секунду не оставит женщину одну. Тем более в беде. Как его зовут?

– Не твоё собачье дело, – отчеканила каждое слово.

– Значит, я прав… Ты одинока. Потому что не нашла ещё того, кто сумеет без насилия заткнуть твой дерзкий ротик.

Колыхнулась в смешке, понимая, что этот самец снова удумал себе льстить, но внутренне осознавала его правоту. У меня никогда не было продолжительных отношений, так как их ванильность и романтика вдребезги разбивались о быт моей профессии. Я не прощала ошибок, завышала требования к кандидатам на руку и сердце, не стесняясь, выражала недовольство при малейшей ошибке своего кавалера. Да что говорить?! Однажды даже умудрилась довести одного до слёз.

Это всё касалось моего характера, но и имелась другая сторона медали – несовершеннолетняя сестра. Мы остались круглыми сиротами пять лет назад, после гибели родителей. Я на тот момент была младшим сержантом угрозыска, и потому без проблем сумела оформить опекунство над тринадцатилетней Ларисой. Жили мы ладно. Ссорились по мелочам, но всегда помогали и поддерживали друг друга. Лара прилежно училась, мечтала и… И ближе к совершеннолетию становилась лакомым кусочком для мужчин. Мои кавалеры это отмечали, и не раз ловила их на том, за что паре козлов сломала конечности и нос. Сестре же не только льстило их внимание, но и вызывало странный интерес к противоположному полу старше неё. Опасаясь за нравственное здоровье младшей, приняла решение держать своих мужчин подальше от девушки – пусть лучше гуляет со своими ровесниками. Возможно, именно в этот момент Лариса закрылась от меня и, как человек мечтательный, увлеклась выдуманной любовью и страстью на просторах интернета. Не раз ловила её за просмотром порнографии и чтением сомнительной любовной литературы. Всё это беспокоило не на шутку, пока под конец сестра не украла из семейных сбережений крупную сумму и не уехала в Турцию, сообщив в записке, что нашла свою любовь и собирается выйти замуж.

Вскрыв все её аккаунты и почту, грубо говоря, взвыла. Оказывается, сестра регулярно переписывалась с сомнительными личностями, отсылала им свои фото топлес и даже сняла своё видео мастурбации для какого-то педофила. Роясь дальше, обнаружила библиотеки книг сомнительного содержания по типу: «Девочка для тирана», «Секс автостопом» и «Невинная для Зверя». Сердце забило тревогу, когда наткнулась на удалённую переписку с неким Д.К, который настоятельно просил о встречи и даже высылал дорогие подарки, а просьба стать его возлюбленной навечно сжала мои ладони в кулаки. Теперь я здесь. Сижу напротив этого самого Д.К. и молюсь каждую секунду, чтобы в голову мерзавца не ударила моча, и он не отменил наш договор.

Наконец, принесли завтрак, и Давид вновь тепло отблагодарил хозяина кафе. Я же скептически крутила в руках лепёшку, пытаясь разобраться, что в ней такого особенного. Мой псевдожених впил зубы в хлеб буквально сразу и прямо с полным ртом потребовал перестать выделываться и есть, иначе рискую остаться голодной до самого вечера. Лепёшка пахла вкусно и выглядела довольно аппетитно, поэтому я не заставила себя долго уговаривать. Блаженно замурчала, откусив гёзмеле и прочувствовав все грани гастрономического оргазма. Давид с удовлетворением пронаблюдал за мной.

– Документы будут готовы через полчаса. Наша задача приехать и всё подписать. Регистрироваться по турецким законам нам необязательно, так как мы оба с тобой русские…

– Ты русский?! – опешила я, поразившись нежданному факту.

– Наполовину. Мой отец был русским. Считай, что намерен в своём роде закрепить российские корни. Само торжество пройдет послезавтра.

– Никакой регистрации, пока я не увижу сестру, – решила напомнить, чем вызвала в нём раздражение.

– Я держу своё слово. Сказал же, что увидитесь во время свадьбы. На торжестве будут приглашённые. Вякнешь хоть слово не в мою пользу, грохну сразу же без предисловий, а твою сестричку оставлю здесь обслуживать моих ребят – задатки шлюхи у неё в крови, – а мои ребята не так вежливы с дамами, как я. И вообще советую тебе начать привыкать ко мне, к моему дому, бизнесу и стране. Теперь ты турецкая подданная, поэтому не играйся со мной и моими принципами.