Читать книгу: «Когда не осталось Земли. Дилогия», страница 3

Вскоре Андрей уже двигался в сторону верфи, выжимая из бота все возможные мощности. Бот получал и передавал информацию с «Перуна». Судя по ней, корабли Торгового альянса явно пришли обследовать систему. Андрей догадывался, что они искали. Но им придется прочесать всю систему, чтобы найти следы «Перуна». На это нужно время, а время сейчас – самое важное.

– Как сказал великий древний: кто к нам с мечом придет, тот от меча и падёт. Поиграем, друзья?

Глава 6. Земляне не сдаются

Бот вошёл в док «Перуна» на максимально возможной скорости, довольно жестко опустившись на палубу. Андрей выскочил из десантной машины почти сразу, как только люк приоткрылся. На борту «Перуна» вовсю орали базеры боевой тревоги, а по громкой связи искусственный голос повторял одно и то же сообщение: «Внимание, это не учебная тревога! Всему экипажу занять места согласно боевому расписанию. Повторяю…» Андрей поморщился: кажется, Ватсон решил играть на публику, которой нет. Впрочем, это его протоколы, обходить их он ещё не научился.

–– Ватсон! Чтоб тебя коррозия драла! Выруби эти сирены, мы и так знаем, что мы в заднице. Только голова болеть будет.

– Принято, капитан.

Базеры тревоги стихли, хотя мигающий красный свет никуда не пропал. Ну и чёрт с ним. Хоть в уши ничто не орёт, и на том спасибо. Фокин снял шлем и бросил его на ящики недалеко от места высадки, куда вскоре последовал и сам боевой костюм. В нём хорошо в космосе, а вот при искусственной гравитации в корабле хватало защитного костюма команды. Всего-то несколько минут – и Фокин уже стремился к лифту. Дверь с тихим шелестом закрылась, а мужчина нажал на кнопку, что должна была привести его к мостику.

– Ватсон, всю информацию – на дисплей капитана, краткую сводку по предполагаемому противнику. И что там с крепостью? На связи?

– Так точно, капитан. Я имел смелость послать тестовый запрос и получил ответ. Крепость готова получать указания.

Андрей кивнул, словно ИИ мог его видеть. Хотя… Андрей поднял взгляд на верхний правый угол лифта, где по всем канонам было маленькое око камеры. Возможно, эта железяка и наблюдает. Он не спрашивал, следит ли за ним Ватсон постоянно или вообще не смотрит в его сторону. Впрочем, сейчас это вообще не имело значения.

Лифт остановился, дверь ушла в сторону, выпуская Фокина в помещение. Мостик ничем не изменился, да и как он мог за такой короткий промежуток времени? Вот и правда, ничем. Андрей быстро занял своё уже законное кресло, включая экраны и быстро пробегая взглядом данные. Как всегда, половина этой белиберды ему была непонятна вообще.

– Ва-а-атсон! Ну чёртов ты робот! Сколько раз говорил: я не обучался всему этому, упрости!

ИИ ничего не ответил, но данные на экране тут же сменились более простыми и понятными для Андрея словами и цифрами. Итак, что мы имеем? Пять кораблей в системе. Два из них – разведывательные, которые вполне способны наткнуться на «Перун». А наткнутся они обязательно: Марс – одна из ключевых точек системы, значит, проверять её будут в первую очередь. Ну что тут скажешь? «Мы в дерьме», – пожалуй, эти слова лучше всего описывали ситуацию. Далее. Два корабля класса «Фрегат», в несколько раз быстрее эсминцев, таких как «Перун». Значит, в скорости «Перун» уже проигрывал. Последним был эсминец того же класса, что и «Перун». Можно с уверенностью сказать, что фраза про дерьмо еще больше заиграла коричневыми красками. Дальше ещё веселее. Судя по данным, ремонт ещё не завершён. В этой куче данных черт ногу сломит. Андрей вздохнул и решил действовать по-другому.

– Ватсон, что по ремонту? – вопрос был задан, как всегда, в пустоту. И пока ИИ отвечал, Андрей изучал отчёты систем.

– Ремонт ещё не завершён, однако основные двигатели и маршевые были восстановлены в первую очередь. Мы вполне способны двигаться. ПКО (противокосмическая оборона) восстановлена на семьдесят процентов. Два основных орудия готовы к эксплуатации на сто процентов. Третье – лишь на двадцать процентов от заявленной мощности. Силовые щиты полностью восстановлены по левому борту, правый – лишь на десять процентов. Носовые и кормовые не действуют вообще. Дополнительные орудия и системы обнаружения восстановлены на все сто процентов.

Ну что сказать, все еще хуже, чем казалось раньше. Мало того, что против него сейчас небольшая эскадра из разведки, фрегатов и эсминца, так и сам «Перун» лишь частично готов к бою. Но был и плюс. В отличие от прошлого раза, они могли двигаться, да и какие-никакие щиты уже есть.

– Верфи – приказ на отстыковку.

– Капитан....

–Знаю, это как сказать: «Эй, я здесь, садитесь жрать, пожалуйста». Выполняй.

«Перун» дёрнулся, обзорные экраны вспыхнули, показывая космос. Корабль медленно покидал лоно верфи, выходя в свет, чтоб вновь принять бой, как делал много раз. «Перун» был старым кораблём, но надёжнее этого коня не было уже ничего. Пальцы Андрея порхали по сенсорной панели. Ещё несколько минут – и он откинулся на спинку кресла.

– Крепости передать новые данные. – Взмах руки, на одном из экранов появилась зелёная галочка, говорящая об успешной передаче. – Дружественные корабли переквалифицировать во вражеские. Привести боевые системы в боевую готовность.

– Капитан, крепость приняла данные и приступает к выполнению протокола «Бастион».

На лице Андрея появилась улыбка. Крепость на одном из обзорных экранов стала оживать. Он представил, как в мёртвой крепости взвыли базеры тревоги, оповещая мёртвую команду. Как системы не нашли подтверждение от команды и перешли в подчинение ИИ, а тот, в свою очередь, подчинился «Перуну» и собственно самому Андрею как старшему по званию. Огромные орудия основного калибра повернулись в сторону противника. А тот, кстати, почти сразу заметил, что мёртвая верфь и крепость стали подавать признаки жизни. Эскадра выстроилась в боевой порядок: впереди два фрегата, сзади – эсминец и разведка.

– Нас заметили, капитан.

– Ага, вижу. Ну что, Ватсон, ты готов потанцевать?

– Готов, капитан.

– Ремонтным ботам сосредоточиться на ремонте носовых и кормовых щитов. Управление «Перуном» передать на капитанское место, Ватсону взять под контроль боевые системы.

– Выполняю.

Андрей положил руки на подлокотники, где тут же зажглось множество кнопок. Конечно, у эсминца нет ничего общего с истребителем, но кое-что Андрей понимал. Тело дрожало от всплеска адреналина, но при этом пальцы и руки были тверды как никогда. Тяжёлый выдох – и руки легли на панель управления.

***

«Перун» пришёл в движение. Старый эсминец рвался вперёд, доказать другим, что всё ещё способен сражаться. Исполинский корабль, словно левиафан, двигался в сторону предполагаемого противника. В древности многие пилоты давали своим машинам имена, считая их живыми. И словно отзываясь на это, машины изо всех сил пытались защитить своих пилотов. Так кто сказал, что имеющий имя эсминец не мог быть живым? Он дрожал в предвкушении, готовый вновь оскалить свои зубы, усмехнуться врагу и плюнуть всеми орудиями в наглые морды. Именно это ощущал Андрей в тот самый миг, когда эта невероятная махина слушалась его приказов. Эйфория – вот как можно было описать состояние Андрея, корабля и даже Ватсона.

– Капитан, с нами хотят связаться.

– Вывести на экран.

На экране вспыхнуло изображение чужого мостика, а на Андрея смотрел четырехглазый представитель Альянса. Фарианец внимательно осмотрел часть мостика и впился глазами в Андрея.

– Я не советую вам сопротивляться. Нам поступил приказ, мы хотим сопроводить вас до посольства. Пожалуйста, не усугубляйте своё положение.

Андрей смотрел на фарианца молча, изучая лицо перед ним. Он не собирался сдаваться, да и зачем? За его спиной – пустота, нет ничего, что может удержать его от возможной смерти. Месть? Возможно, но если сейчас не победить, то как победить целую цивилизацию? Вот и Андрей считал, что этот бой он не может проиграть.

– А фиг тебе. Хочешь – попробуй. Но я сам никуда не пойду. Как там говорилось? Русские… Хм… Нет. Земляне не сдаются. Конец связи.

Экран погас, отключая противника от связи, а сам Андрей стал разворачивать «Перун» левым боком к противнику, беря курс в сторону крепости.

– Капитан, фрегаты вышли на рубеж огня. Произведён залп.

В космосе вспыхнули синим цветом щиты «Перуна», принимая первый удар. Ну что же, карты брошены на стол, ставок больше нет. Осталось понять, чей кон выиграл в этой игре под названием «жизнь». Основные орудия не могли достать противника из такого положения, но бортовые могли. Эсминец взвыл, словно радостный старый воин, взявший в руки меч после долгого простоя. Этот звук слышали только те, кто был на самом эсминце, ведь космос всегда нем. Бортовые орудия ожили, поворачиваясь в сторону фрегатов, а Ватсон просто пометил нужные цели, выплёскивая плазму в сторону врага. Противник принял удар так же, как и «Перун», – на щиты. Это было сигналом для врага: «Перун» не так уж прост.

– Фрегаты достигли рубежа торпедной атаки. Произведён залп. Сто тридцать целей. Время подлёта – двадцать две секунды.

– Вот это и правда неожиданно. Раньше они не использовали торпеды. ПКО в полную готовность! Открыть огонь из бортовых орудий, цель – торпеды!

Андрей выдохнул. Это будет действительно непростой бой. Помимо прежних ограничений, новые данные еще больше все усложняли. Но что поделать, когда безумство – единственный выход? «Перун» вздрагивал, делая бортовые залпы по торпедам, что стремительно сокращали космическое расстояние. Эффективность такого огня невелика, но она позволяла проредить торпедный строй до того, как торпеды достигнут зоны действия ПКО.

– После входа торпед в зону ПКО перенести бортовой огонь на противника. Ну, давай, родной, ты же сильный, ты назван в честь бога, покажи этим тварям, из чего ты сделан!

Бортовые залпы били по торпедам ровно до того, как те стали входить в зону действия ПКО, переключая свой огонь на приближающегося противника. Если вы думаете, что противник ждал, то нет. Он продолжал давать залпы из основного калибра по «Перуну», уменьшая целостность щитов, чтоб торпедам было проще пробить и ударить по корпусу.

– Щиты шестьдесят пять процентов.

На левом борту «Перуна» ожили системы ПКО, башни стали разворачиваться в сторону торпед, выпуская щупальца из кинетических снарядов в их сторону. Нет ничего эффективнее кинетических башен, кроме разве что ракетных башен, которые, к сожалению, на «Перуне» были пусты. Оставалось надеяться на действия ПКО чисто на кинетической силе. Космос озарился яркими вспышками, что говорило об уничтожении очередной торпеды противника.

– ПКО не сможет перехватить около десяти торпед. Щиты выдержат.

Собственно, подобное Андрей предвидел. Если бы не приказ о стрельбе бортовыми, то торпед могло быть больше. Но вот «Перун» содрогнулся от удара по щитам. Конечно, торпеды удерживать щитом куда сложнее плазменных снарядов, который просто рассеивается.

– Щиты – сорок три процента, повторная подобная атака будет для нас ощутимой.

– Да знаю я! Дальше поиграем уже иначе. Бастиону: атака по противнику, как только зайдёт в зону действия.

«Перун» стал разворачиваться, как только достиг крепости, чтобы сделать залп основным орудием. Крепость ожила, начав выплёвывать залпы в сторону фрегатов. Андрей запоздало подумал, что стоит сосредоточиться на одной цели. Быстро дав целям номера, он передал данные бастиону.

– Сосредоточить огонь на цели номер два! Ватсон, тоже!

«Перун» содрогнулся, выплёвывая в цель удар основного калибра, в тот же миг бастион проделал то же самое. Сам «Перун» стал уходить за бастион, используя его как щит: носовые орудия основного калибра не были защищены щитами. Обзорные экраны тут же выдали информацию о том, что противник номер два уничтожен. Ещё бы: на него пришлось около пяти залпов основных орудий, а такое выдержать может разве что эсминец, и то не без последствий.

– Ха! Сожрали? Вот вам, твари неблагодарные! – Андрей в сердцах ударил правой рукой по согнутой в локте левой, сжимающей кулак. Но тут же быстро взял себя в руки, возвращаясь к выполнению манёвра, выходя с другой стороны бастиона.

– Сосредоточить огонь на цели номер один!

Залп был уже не столь разрушителен. Фрегат противника стремительно начал менять курс, понимая, что против крепости и эсминца он не такой уж сильный противник. Из-за этого удар бастиона и «Перуна» оказался смазанным, но даже его хватило, чтоб превратить борт фрегата в пылающий ад. Команде определённо не повезло. Но радость от маленькой победы была недолгой: всё испортил Ватсон.

– Обнаружен выход из гиперпространства. Анализирую. Это ещё пять кораблей Торгового альянса. Состав похож с первой группой.

– Да твою же мать! Вторая поисковая группа. Да чёрт бы её побрал!

Вот теперь точно мы в дерьме. Или нет?

Глава 7. Выжить

Появление ещё одной группы противника значительно меняло расстановку сил. Да нет, чего уж там: дела стали еще хуже. Если с первой пятёркой были ещё шансы справиться, то с подоспевшим подкреплением всё осложнилось. Андрей зло выругался, в очередной раз выныривая из-за бастиона. Он дал залп главным орудием, заставив один из фрегатов противника вспыхнуть вторым солнцем.

– Ватсон, держи вторую группу в зоне видимости. Сколько им до нас? – Андрей вновь стремительно, насколько позволял космос и габариты эсминца, стал его уводить за крепость, используя это колоссальное сооружение как щит.

Фокин отлично понимал, что отсутствие энергетических щитов у крепости делает её уязвимой. Каждый очередной залп противника, который достигал своей цели, отнимал драгоценное время.

– Вторая группа достигнет зоны эффективного огня через десять минут, начиная с текущей точки отсчёта.

Итак, Андрей выиграл немного времени, совсем малую часть, учитывая, что эсминец противника уже вышел на рубеж атаки. Время… Как много зависит от этой переменной, которая не поддаётся человеческому пониманию.

Экраны вспыхнули алыми росчерками, тут же передавая новый поток информации, которую Андрей с трудом успевал анализировать. Причиной тому стали данные, поступившие от бастиона, который снова принял на себя удар.

– Капитан, крепость получила повреждения, ещё один-два выстрела эсминца противника – и мы лишимся этого «щита», – проговорил Ватсон, как всегда, совершенно спокойно.

Время стремительно таяло, его почти не оставалось. Андрей выдохнул: этот бой не выиграть. Он один против небольшого флота, а скоро в бой вступит вторая группа Альянса. Крепость уже почти умерла. «Перун» снова выполз из-за неё, произведя залп основного калибра по эсминцу. Но тот опять принял удар на свои щиты. Очередной минус в копилку. «Перун» был лучшим кораблём в своём классе, но это было лет шестьдесят назад. Теперь же он уступал своим более современным и мощным собратьям. Если учесть неполную боевую готовность, шансы «Перуна» были невысокими даже против одного эсминца, а уж против небольшого флота просто меркли. Надо было уходить. Уходить из системы, в которой остались лишь трупы и руины. Системы, в которой нет ничего, за что стоило умирать.

– Ватсон, нам надо валить. Ты можешь проложить курс так, чтоб подставить бок со щитами противнику? Используй планету как щит.

– Понял вас, прокладываю курс. Разрешите взять управление кораблём?

– Действуй.

«Перун» стал менять курс, вновь прячась за остатки крепости, но в этот раз эсминец не собирался выныривать с противоположной стороны для атаки. Ватсон понял задумку Андрея верно: единственно верным решением было уйти из системы, используя массивный Марс и его спутники как естественные барьеры между ними и противником. Однако требовалось учитывать, что щиты «Перуна» были активны только с одной стороны, отчего курс был неоптимальным.

«Перун» словно чувствовал то же, что и Андрей. Лёгкие подрагивания корпуса, слабая вибрация, оголённые местами провода, корпус, лишившийся целостности… Всё это говорило о хрупкости, слабости. Словно старый воин, который пытался сразиться с сильными и молодыми, доказать, что ещё полон сил, его руки крепко держат меч. Но увы: время берёт своё, даже если в космосе оно лишь относительно. Старость не скрыть, как ни пытайся. Каждый удар – не просто повреждения корпуса, а трещины в самой сущности корабля. И каждый следующий залп противника – как напоминание, что время неумолимо уходит. Сейчас, в самый опасный момент, он чувствовал, как собственная неуверенность передаётся «Перуну». Старость. Износ. Отсутствие силы, на которую можно полагаться. Так что на самом деле важно? Победа или просто выживание?

От раздумий Андрея отвлекли слова ИИ корабля:

– Капитан, наблюдаю форсирование двигателей у второй группы. Время подлёта к оптимальной позиции залпа изменено. Фрегаты противника будут в зоне ракетной атаки через три минуты двадцать четыре секунды.

Каждое слово вырывалось из динамиков, как напоминание об их уязвимости. Время… опять время. Сколько его ещё было у «Перуна»? Сколько у него самого? Сколько у каждого из них? Он уже давно перестал рассчитывать на то, что сможет найти решение. Всё сводилось к одному – оставаться живым как можно дольше.

Его раскусили. В принципе это было ожидаемо. Ведь стиль боя в текущих условиях у Фокина был простой: выстрел, уйти за крепость, выйти с противоположной стороны – и снова выстрел. А когда он не появился, стало понятно, что Андрей изменил стиль боя или старается выйти из него.

– Ватсон, мы можем ускориться?

– Нет, капитан, мы хоть и произвели ремонт, но двигатели не готовы к нагрузкам, превышающие оптимальные.

Андрей в сердцах выругался. Всё сводилось к тому, что его так просто не отпустят. К тому же не следовало забывать об эсминце, который был на рубеже атаки.

«Марс», – подумал Андрей. – «Массивная планета, её спутники… Если мы не успеем, то это станет нашим приговором».

Взгляд Андрея вновь вернулся к экранам, на которых выводилась информация о положении «Перуна» и его противника. «Перун», некогда символ победы или силы, теперь становился символом выживания. А ведь точно! Именно «Перун» нашёл его тогда в космосе. Его, чёрт знает как выжившего за шестьдесят лет. И сейчас он стал для Андрея символом, опорой. Местом, откуда началось его личное выживание. Всё равно, ради мести или ради… А ради чего ещё? Там, позади, нет ничего. Выжженная земля. Хотя и Земли давно нет. Одна лишь Луна, что стремится сгореть в Солнечной короне. Месть? А кому мстить? Всем? Мысли сменяли одна другую, руки капитана непроизвольно сжались на панели управления. Время… Оно неумолимо таяло, уходило сквозь пальцы.

– Ватсон, проверь системы, выведи мне отчёт на экран. Что там с ремонтом кормовых и носовых щитов?

– К сожалению, мы не успеем, капитан, – проговорил ИИ. – Наблюдаю ускорение вражеского эсминца, курс на наш перехват. Предполагаю, что они не захотят дать нам возможность совершить прыжок из системы.

«Перун» с трудом уходил в сторону Марса, красной планеты, символа войны. Как символично, чёрт побери! Если не предпринять ничего, то их настигнет или эсминец Альянса, или вторая группа. Хотя почему «или»? Их точно кто-то настигнет.

Андрей выругался, вспоминая все известные ему некультурные эпитеты. Напряжение в теле скоро достигнет предела. Напряжение во всём. Каждое отклонение от курса, каждое малейшее попадание – всё это ставило их на грань катастрофы. Щиты слабы, двигатели на пределе, а противник уже почти на финишной прямой.

– Ватсон, переключи системы на приоритет уклонения. У нас только одна попытка. Если они нас перехватят…

– Понял вас, капитан, приоритет – уклонение и манёвренность. Однако… я не уверен, что хватит времени, чтобы пройти через орбиту Марса. Мы рискуем попасть в зону поражения их ракет.

– ЗНАЮ!

Андрей не выдержал напряжения, сорвавшись на крик, но тут же взял себя в руки. По лбу стекала капля холодного пота. Они продолжали маневрировать, противник уже мог достать их дальними орудиями, по крайней мере, вражеский эсминец не упустит такой возможности. В отличие от «Перуна», враг мог использовать основные орудия для удара, а им… Им бы пришлось развернуться для такого маневра. Все их слабости были на глазах у Альянса, который использовал их. Вражеские капитаны не были глупцами. Не приходилось сомневаться в том, что они будут использовать все промахи Андрея.

– Капитан, противник сокращает дистанцию, эсминец готовится к удару. Мы должны либо ускорить манёвр, либо закрыться планетой. Ракетные установки будут в зоне действия через минуту.

Понимание, что иного пути нет. Как бы Андрей ни пытался лихорадочно найти решение в этой ситуации, всё сводилось к тому, что его нет. Но сдаваться он не собирался. Пока не собирался. Марс… Марс и его спутники. Вот оно, спасение! Одновременно так близко и так далеко. «Перун» дрожал, стараясь сделать всё что может, казалось, и он сам отдаёт себя всего единственному человеку на корабле. Напряжение заставляло сжимать пальцами панель управления до боли в них. «Перун» продолжал мчаться к Марсу и его спутникам, хотя каждое движение, каждый манёвр давались с огромным трудом. Эсминец врага, как и ожидалось, сокращал дистанцию, вжимая их в угол, ловко ловил на каждом неудачном манёвре. Андрей понимал: если они не успеют использовать орбиту планеты как щит, то конец наступит мгновенно.

– Пройди как можно ближе к Марсу, скорее всего, он сможет перетянуть на себя часть залпа.

– Выполняю, капитан.

«Перун», как старый исполинский зверь, стал приближаться к Марсу, выжимая из двигательной установки всё, что только можно было в данных условиях. Конечно, Андрей мог отдать приказ на перегрев двигателей, но шанс, что в такой ситуации они окажутся вообще без них, был чертовски велик, поэтому он отмёл такой вариант. В момент, когда вражеский эсминец вышел на рубеж ракетной атаки, капитан ощутил, как воздух стал плотнее от напряжения, которое было в рубке.

– Наблюдаю ракетный залп, капитан. Всего восемьдесят целей.

Ну конечно, эсминец скорее не был торпедоносным или не имел полного запаса. В любом случае восемьдесят целей – это чертовски много. Надежда на Марс. И Ватсон не подвёл: «Перун» прошёл в такой близости от Марса, что если бы не его двигатели, гравитация непременно притянула бы его к себе. Используя Марс как щит, «Перун» стал его огибать, стремясь выйти с обратной стороны, откуда можно будет совершить гиперпрыжок.

– Ракеты потеряли цель, капитан! Часть была притянута Марсом, часть улетела в открытый космос.

Напряжение, что давило на Андрея всё это время, резко его отпустило. Они выиграли. Нет, не битву – гонку со временем. «Перун» стремительно отдалялся от Марса, используя набранную скорость для разгона. Андрей выдохнул. Ещё несколько минут – и они покинут эту систему.

– Капитан, куда совершить прыжок?

– Фронтир, систему выбери из базы, главное условие – присутствие пиратской станции.

– Принял, капитан. Курс проложен. До прыжка тридцать секунд.

«Перун» достиг нужной скорости для безопасного прыжка, а затем Ватсон произвёл его.

Он. Смог. Выжить.