Читать книгу: «Миллиард в обмен на счастье», страница 4

***

Уже второй день никак не приходит в голову формат валюты, но я чувствую, что идея скоро ляжет на бумагу. Бывает так, что вроде пустота внутри, а магия письма делает свое дело. Когда-то я заявил Павлу, что буду работать вместе с ним при условии, что он инвестирует в благотворительный проект «Мы вместе» ровно 1 млн рублей. Конечно, он при этом становился соучредителем, и мы могли бы сообща развивать дело Пользы. Тогда я никак не мог взять в толк, что Павел, при всей кажущейся харизме, вовсе не был готов ни к какому «служению обществу». Что уж говорить обо мне, сметливом молодом человеке, отчаянно ищущем свой пусть, свою форму выражения, свой бросок к космической гармонии в бурных потоках жизни. Этим мечтам не суждено было сбыться. Слишком еще было рано, еще очень незрелой была наша поэзия. В бизнесе наш общий почерк напоминал юного Есенина, адскую смесь страсти, томительной тоски и порывистого таланта. Даже сам Бог не мог бы тогда уберечь меня от моих же ошибок!

Неожиданно в комнату, где я работал, ворвалась Ляля и с детским смехом прыгнула на меня. Отложив записи в сторону, я улыбнулся и сказал, что она мешает мне работать над важной мыслью. Ляля поджала губы и демонстративно отвернулась.

– Не обижайся, Аленка, мне просто нужно кое-что закончить.

Я встал с кровати и заперся в туалете.

Итак, на одной стороне монеты будет орел – логотип моего проекта «Мы вместе». Почему так? Да сама судьба подсказала решение: ничего лучше двуглавого орла с сердцем посередине и не придумаешь. Разумеется, над орлом каймой пойдет надпись: «Мы вместе». Но самое главное – это оборотная сторона. На ней я думаю написать: «1 кван удачи». И по кругу мелким шрифтом что-то вроде: «Ресурс, в котором ты нуждался». А на ребре – «каждая отлита и выкована вручную * всего создано 10 шт.* mivmeste.pro».

Это было время, когда биткоин стоил около трехсот баксов. И пока весь мир вовсю создавал разнообразные криптовалюты, я трудился над тем, чтобы отчеканить свои первые монеты. С годами приходит понимание, что, пока мы строим грандиозные, по нашим меркам, планы, кто-то уже кардинально меняет мир, прямо в это мгновение. Как попасть в авангард? Просто надо помещать себя в ту среду, где идет охота на все самое передовое. Существуют целые государства, которые завоевывают экономическое господство, просеивая и синтезируя лучшие технологии со всего света. Многое из того, что мы делаем в России, на последние копейки, в условиях бесконечной вереницы финансовых кризисов, в США было бы всячески поддержано целой системой социальных и экономических институтов, не дающих потонуть молодым инноваторам. Нет-нет, я не говорю, что там молочные реки, а у нас нефтеугольный тлен, просто это разные модели развития и восприятия реальности. Здесь мы проходим закаливание в прямом и переносном смысле. Учимся ловить каждый лучик надежды и доверять людям, которым, возможно, доверять и не стоило бы. Мне было больно наблюдать, как гибнет мой благотворительный проект. Ни телеэфир на ОТР, ни огромная статья в «Новой газете» – ничто не помогло мне найти единомышленников. Я потратил два миллиона рублей на дело служения обществу и не встретил никакой государственной поддержки. Ошибка была в том, что я надеялся на какие-то субсидии или, может быть, гранты. Моя незрелость выбросила меня на берег. Нужно реально оценивать условия, в которых мы действуем. А нынешние говорили о том, что рассчитывать можно только на себя.

Только что меня остановили на пересечении Каширки и МКАД сотрудники ГИБДД. Молодой лейтенант с автоматом наперевес попросил документы. Оказалось, у меня просрочена страховка. Надо же, каждый год одно и то же, хотя мне совершенно не нравится нарушать закон. Было стыдно, и я не возражал, чтобы понести заслуженное наказание. Меня пригласили в машину начальника. Он проверил мои штрафы. На фотографии в его планшете я был в гавайской рубашке и выглядел сильно моложе.

– Какая ужасная рубашка у меня на этом фото, – сказал я.

– Какая есть.

– А штрафов у меня много?

– Немного. Есть два за парковку, но срок оплаты еще не истек. Так страховку дома забыл?

– Да. Хотя нет, вру. Прошляпил просто. Останавливают редко в Москве теперь – вот и забыл. Стесняюсь спросить, можно по старинке? Мне совсем некогда за номерами бегать. Работаю с утра до ночи.

Видимо, мои слова произвели какой-то непонятный и для меня самого неожиданный эффект. Инспектор протянул мне документы и вежливо попрощался. А я в тот момент решил, что это вернулась денежка, которую я отправил в помощь замерзающей бабушке с внуками.

Чудесная ночная Москва впустила меня. Уже на Садовом я вдруг осознал, что еще в прошлом году жил и работал за МКАДом и вот теперь разом преодолел два кольца и вплотную подобрался к Садовому. В районе проспекта Мира я подумал, что скоро и этот психологический рубеж будет пройден и надо поискать спортзал по ту сторону.

Глава 5. Поиск формулы

Дешевый ламинированный стол с разбухшей от влаги столешницей завален видавшими виды журналами Forbes и Maxim годовалой давности. Круглые следы от кофе из вендингового автомата и синяя омывайка в дальнем углу комнаты отдыха – все на своих местах. Здесь уже много лет ничего не меняется. Да и зачем? У автомобилей сменяются владельцы, у владельцев – автомобили, но декабрьская грязь – величина постоянная.

Уже больше трех месяцев моя машина не видела мойки. Помню, в студенческие годы я намывал свою красную «Пежо 206» чуть ли не каждый день. И вообще, ценил ее больше, чем свою верную X6. Кроме меня, автомобиль на нашем курсе был только у моего друга Саши по прозвищу Мурзик. Как-то мы сдавали задом на парковке перед универом и с жутким скрежетом процарапали всю бочину его «форд фокуса» о бетонную клумбу. Это был фейл. Мы тогда переживали за каждую царапинку, а сейчас, спустя более десяти лет, мне это кажется невероятно глупым.

Владелец мойки знал меня еще с тех времен, когда у меня была черная «вольво» купе-кабриолет, купленная в рассрочку у олимпийской чемпионки по легкой атлетике Ляйсан Утяшевой. Он всегда горячо меня приветствовал с отчетливым армянским акцентом и крепко жал руку. Я уважаю труд автомойщиков: сам еще в семнадцать лет неплохо подрабатывал этим нехитрым, но энергоемким ремеслом.

Решение о мытье машины в моем случае могло означать только ощутимые перемены. Если в юности я делал это перед каждой вылазкой в кино или «МакАвто» с новой подружкой, то теперь визит на мойку мог означать по меньшей мере новый этап в жизни. О, это чувство, когда видишь давно забытый цвет собственного автомобиля!

Чуть позже я буду ехать под умный и проникновенный рэп Гуфа, постукивая по рулю в такт припеву: «Я устал от звона фальшивых монет, я устал от модных парней на волне…» Кажется, вкупе с легкой гангста-меланхолией басовый ритм из колонок сливается с плывущими огнями спальных районов, где происходило так много всего, чему уже не осталось места в моей памяти. Наверное, сейчас я помолодел лет на семь. Легкий драйв и таинственный воздух с едва ощутимым привкусом волшебства, как в следующем треке – «Марселя». Представляю, как какой-нибудь американский миллиардер, рассказывая историю своего восхождения на вершину, написал однажды нечто вроде этого: «Пьянящий воздух, рассекаемый папиным „шевроле“, задувает в затылок, вздымая волосы… Модная пластинка Фрэнка Синатры и дым сигареты уверяли меня в том, что больше нет ничего невозможного. Совершенно ничего». И это была автобиография Билла Гейтса.

Никогда не мог подумать, что так непросто рождаются строки на страницах жизни. Хочется верить, что лучшая непременно будет вписана в эту пьесу и что эти листы ждет триумф. Вот-вот. Уже совсем скоро.

А пока я включаю рэп громче и качу на Красную площадь по ночной набережной с грязноватыми островками снега. Да, у меня же просрочена страховка. Пофиг. Значит, сегодня я гангста.

Мысли рикошетом отскакивают от мостовых. Пути неисповедимы. Сейчас в колонках – «Моя игра» Басты, и мне понятно, что, когда ты будешь читать это, подобная музыка станет уделом эстетствующих пенсионеров. Пускай. Пускай по ветру единицы своего сознания. Никто и никогда не проживет за нас наш собственный опыт бытия. Мне просто необходима история успеха, и я ее добуду.

Вчера до четырех ночи производили с Олесей калибровку РК (рекламных кампаний), настроили РСЯ (Рекламную сеть «Яндекса»), написали довольно агрессивные УТП (уникальные торговые предложения). Всего собрали больше 15 тысяч ключей (поисковых фраз). Подключили систему автоматизированного управления ставками. Месячный бюджет рассчитали в районе 300 тысяч рублей.

Позади шесть месяцев работы. В субботу реклама дала только одну бронь за неполный день. А нам нужно хотя бы двадцать-тридцать. Пару лет назад и пятьдесят не было пределом. Но – экономический кризис, спад туризма на 70%. Все сделано правильно, применен весь лучший опыт. Совесть спокойна. Образ жизни пусть и не идеален, но совсем другой, и я не скрываю, что есть вопросы по взаимоотношениям. Однако это небо и земля в сравнении с тем, что мы вытворяли с Альбертом три года назад, когда на наших расчетных счетах показались первые миллионы. И во многом я благодарен, что это остановилось. Стрип-клубы, марихуана, виски, понты, пустота. Ведь это было буквально вчера, но река стремительно унесла те воды. Все это меня больше не тревожит.

Конечно, моя вера в успех небезосновательна. Вчера, например, мне снились тараканы. Более того, я попал на фабрику по их разведению. Это безоговорочно сулило неплохой доход в самое ближайшее время.

Суеверие? Какая разница, если это работает. Моя мечта – преподавать, нести пользу, возможно, отчасти я ищу любовь публики. Мотивация не линейна, но точно наполнена глубоким осознанием и смыслом. Волнуюсь. Доверие команды и партнеров – что на кону?

Не нужны все эти спутанные мысли. Просто все вот-вот произойдет. Жди. Скоро все прояснится.

Перед сном я сделал две вещи. Во-первых, перевел остатки денег с обеих карт на рекламную кампанию. Получилось пополнить ее на 2018 рублей. Во-вторых, наконец почистил свои замшевые ботинки Bugatti, которые купил год назад в Германии. Боюсь представить, сколько они стоят по нынешнему курсу.

Московские реагенты быстро выступили белыми разводами, и целый год очень неплохая обувь лежала, обреченная на утилизацию. Но что-то во мне взбунтовалось. На ютьюбе, на каком-то украинском канале, я нашел народный метод выведения разводов с замши, заключавшийся в последовательной протирке сначала нашатырем, а потом уксусом.

Несколько дней я закупал компоненты для этой спецоперации. По дороге из аптеки нашатырь протек у меня в кармане. Резкий запах ударил в нос. Бодрит, надо сказать.

Дома, разбавив нашатырь водой в пропорции один к пяти, я протер ботинки губкой. Несколько раз кружилась голова, и я бежал к открытому окну, чтобы отдышаться. Затем, разведя столовую ложку уксуса, купленного в «Перекрестке» за 25 рублей, в литре воды из биде, повторно обработал влажные ботинки круговыми движениями. Как и положено, набил носки газетой и поставил подальше от батареи.

В своем сознании я наполнил все эти манипуляции глубоким символическим смыслом. Давно пора было достать сапоги-скороходы из чулана своего прошлого. Успех намеченного предприятия я напрямую связывал с некими химическими реакциями, которые требовались, чтобы после реновации давно уже созданный механизм снова встал на рельсы успеха.

***

Это фиаско. За первую половину дня ни одной заявки. Потрачено еще 2000 рублей. Итого за четыре тысячи мы получили одного клиента.

Все вчерашние манипуляции с обувью оказались тщетны. Пятна никуда не делись. Мне не хотелось выходить из дома. Казалось, что почти шесть месяцев я вел команду в никуда. Не знаю, как смотреть им в глаза. Ведь, как написано у Стивена Кови, лидер – это тот, кто влезает на пальму и указывает, куда идти. Неужели я ошибся?

Ближе к часу дня я наконец убедил себя встать с пола душевой кабины. Мантры и звуки природы немного привели меня в норму. Что ж, я обещал принимать и описывать все как есть. Так тому и быть. Придется все рассказать Павлу.

По дороге в сторону «Каравашки» я, по своему обыкновению, пытался вызвать солнце. Но обычно откликающееся светило кряхтя завалилось за дом в начале проспекта, и лишь легкий золотистый нимб окаймил свинцовую тучу.

– А что, ведь у тебя почти получилось, – сказал Павел, дружелюбно похлопывая меня по плечу.

Я рассказывал ему о том, что попробовал вызвать солнце.

– Странно, видимо, оно чувствует мое состояние, – с нескрываемой досадой ответил я. – И скандалы с Аленой не наполняют меня силами за выходные. Скажи, ты дома получаешь энергию?

– Конечно, ведь в этом главный смысл. Дом – это твоя крепость и твоя опора в жизни.

– Ясно, – кивнул я. – Зато я вчера помолодел. Колесил на чистой машине по Москве и слушал рэп. Я не понимаю, все ли мы сделали правильно. У нас много проектов, но я все еще чувствую себя неустойчиво. Наверное, из-за нехватки денег. Да и твои финансовые трудности – порой я думаю, что это из-за меня. Моя жизнь совсем не такая, как прежде. Раньше я тусил и прожигал жизнь. Сейчас все не так. Далеко от идеала, но все же абсолютно иначе.

– Скажи, мы разве делали что-то плохое или нечестное? – спросил Павел.

– В том-то и дело, что нет.

– Ну, тогда расслабься и дай проекту пожить своей жизнью, не насилуй его.

– Верно, запустил ночью в выходные и расстроился, что только одна бронь, – согласился я.

– Нужно делать экстранет, добавить еще сто отелей и спокойно встречать Новый год. Не волнуйся, все получается. Нас тренируют и прокачивают.

– Да уж, пожалуй. А ты знаешь, кстати, что такое мнемотехника?

– Нет, не слышал.

– Помнишь, мы говорили, что сложно запомнить имена с первого раза? Это у нас общая проблема. Я тут копнул в ютьюбе и нашел несколько простых техник, – стал рассказывать я. – Весь секрет – в создании ярких и устойчивых ассоциаций. Что касается имен, то тут все просто. Нужно при знакомстве сфокусировать внимание на имени собеседника. Да, это кажется очевидным, но зачастую мы пропускаем его мимо ушей, а потом неловко переспросить. Итак, в разговоре сразу начинаем употреблять имя. Можно попросить визитку и подсмотреть, если забыл. Или заранее составить список ассоциаций к именам, а затем пользоваться ими методом фотошопа. Например, имя Борис похоже на конфету «Барбарис». Нужно представить очень реальную, объемную и цветную барбариску и «прицепить» ее мысленно к лицу того, с кем разговариваешь. Тогда, глядя на него, будешь помнить, как зовут человека. Тебе это вообще интересно?

– Очень, продолжай, – отозвался Павел.

– Хочешь прямо сейчас легко запомнить список из десяти покупок для магазина?

– Хочу.

– Итак, давай его составим: первое – бананы, второе – яблоки, третье – мука, четвертое – кофе, пятое – хлеб, шестое – молоко, седьмое – йогурт, восьмое – торт, девятое – петрушка, десятое – вода. Теперь создай ассоциации к числам от одного до десяти. Ну предположим: один – кол, два – гусь, три – грудь, четыре – стул, пять – пятиконечная звезда, шесть – чертик, семь – земля, восемь – пропеллер, девять – беременная женщина, десять – мишень. Запомнил?

– Да.

– А теперь соединяй образы: банан на кол, гусь в яблоках, большая грудь в муке, пакет кофе на стуле, хлеб застрял в звезде, чертика макают в молоко, земля измазана йогуртом, торт залетает в пропеллер и разлетается на куски, беременная ест много петрушки, в бутылку воды стреляют из лука. Все. Попробуй теперь – воспроизведи список покупок с первой по десятую.

Паша безошибочно, одну за другой, перечислил все покупки.

– Очень круто, – подытожил он.

– Я теперь хочу так китайский попробовать учить, – признался я. – Если практиковаться, начнешь соединять образы за доли секунд. Это тайное мастерство римских ораторов, которые считали дурным тоном читать по бумажке.

Я вернулся в офис, а Павел, вежливо попрощавшись, поехал отмечать совершеннолетие старшего сына.

Текущие дела и общение за обедом немного успокоили меня, и я просто продолжал работать. Ближе к вечеру сел просматривать вебвизор JetHotel. Кто не знает, это инструмент «Яндекса», позволяющий в реальном времени увидеть сессии пользователей. Я отсматривал их десятками. Люди из разных уголков страны и СНГ с разных устройств и через разные браузеры нажимали на кнопки и читали тексты, которые мы создавали долгие месяцы. В глазах рябило. Они смотрели и уходили прочь.

– Долбаные серферы, – сказал я вслух. – Чего им не хватает? Да, отелей мало, но это ведь лучшее из того, что есть. Трансферы мы делаем бес-плат-но, неужели все они не понимают, что это выгоднее, чем платить за такси по тысяче двести в каждую сторону?!

Дизайнер Николай молча наблюдал мою ярость.

– Евгений, то, о чем ты сказал, нигде не указано.

– В смысле? – И тут я, держась за волосы, откинулся на стуле. – Бли-и-и-и-н. За всем этим наведением лоска я забыл о главном. Это же наши особенности. Зачем мы пошли в лобовую атаку на «Букинг»? Мы совсем другой сервис. Мы не витрина, а реальный продавец. Ведь витрина не подаст платье на размер больше. Наши менеджеры помогают организовать экскурсию, шопинг. Советуют разные вещи. Когда люди забывают кошельки или телефоны в номерах, они рысью мчатся в аэропорт бесплатно, чтобы это отдать. Каждого гостя мы сопровождаем на всех этапах, подгоняем такси, носим чемоданы, подбираем оптимальные варианты и т. п.

– Отлично, и мы ничего об этом не говорим, – вернул меня к реальности Коля. – Нужно придумать слоган о том, что мы из себя представляем. Ведь мы не «Букинг» и не отель. Нужно найти такое слово, которое отразит всю суть. Такое, которое легко будет распиарить в соцсетях.

Весь оставшийся вечер мы перебирали варианты. Даже по дороге домой, из метро, Николай слал их мне. Я снова ожил, на языке крутились слова, мысли лихорадочно шарили во всех уголках подсознания. И вдруг я смог наконец написать в вайбер: «Есть! Благодаря тебе родилось, офигеть. Прям звучит в голове». – «Говори». – «JETHOTEL – ТВОЙ НАВИГАТОР КОМФОРТА». – «Класс!!!»

***

Последние несколько ночей я засыпал ранним утром. Строго по центру кровати. Звездочкой. В сторону мечты.

Удивительные результаты показала мнемотехника Николая Ягодкина из малоизвестной, по крайней мере в моих кругах, питерской организации Advanced Club. Сегодня за две с половиной секунды я смог запомнить пятнадцать наименований продуктов, которые диктовала мне Алена. Записал ради шутки в долговременную память. Могу воспроизвести в любой последовательности – и по порядку номеров, и наоборот.

Короче говоря, на ближайшее время планирую поездку в Питер. Пожалуй, это будет один из важнейших шагов после прохождения курса «Самолет» и параллельного окончания Института инновационных психотехнологий Сергея Викторовича Ковалева. Кстати, туда ходит несколько человек с нового потока «Самолета». А теперь в этот институт удалось затащить и Муслима. Этот добрый плут везде поспевает. Ему, конечно, такие занятия будут очень полезны. Еще никогда я не видел столь выраженной и неприкрытой жажды власти и желания увеличить собственную значимость. После тренинга он на эмоциях писал мне, что весь семинар Сергей Викторович смотрел прямо на него из пятисот человек и они, мол, устроили энергетическую дуэль. Читателю, незнакомому с подобными техниками, это может показаться странным, но они доступны совершенно любому человеку, а уж спецслужбы давным-давно взяли их на вооружение.

Что касается китайского, то мой словарный запас с написанием иероглифов сейчас составляет тридцать – тридцать пять слов. Чтобы общаться с местными жителями в Китае, достаточно знать тысячу слов. А чтобы слушать лекции на китайском – около двух тысяч. Такими темпами, как сейчас, за месяц я выучу пятьдесят слов. Значит, осваивать язык придется двадцать месяцев. Это долго. Поэтому нужно повысить интенсивность изучения китайского в два раза.

Есть несколько базовых вещей, которые надо помнить, когда учишь язык. Синоптическая связка в головном мозге возникает только после трехкратного повторения. Для запоминания также важно создание яркого и желательно цветного образа слова и звука. Например, чтобы запомнить цифру пять на китайском, которая звучит как wu («ву-у»), достаточно представить ву-у-л-кан, а точнее, как ты стоишь среди пяти вулканов в красной долине и все вулканы разом издают звук «ву-у-у-у», собираясь извергнуться. Всё! Если это представить и ярко прожить, с этого момента вы навсегда запомните, как по-китайски пять.

Включив душ, я снял носки и продолжил поиски своего нового квана удачи, сидя на крышке унитаза. Казалось, что прямо здесь и сейчас может прийти новое понимание всего происходящего, – и оно пришло.

Пятью часами ранее Павел сидел напротив меня за длинным столом в переговорке. Мы беседовали тихо, за окном пятого этажа федерации мелькал сотнями огней зимний проспект, неоновые вывески «Шоколадницы» и «Ваби Саби» оставляли блики на стеклах. Снег выпал совсем недавно, хотя до Нового года осталось пятнадцать дней.

У меня уже давно не было новых песен. Обычно я пишу их в канун праздников, чтобы запечатлеть свои эмоции. Талант мой скромен, и треки частенько ложились в стол. Пускай. Я всегда делал это только для себя. Конечно, когда-то я мечтал, что смогу петь или кто-то узнает мои песни.

Иллюзии – это то, что дает идти вперед и развивать навыки, иначе можно было бы ничего не делать. Как писал Томас Эллиот, мы не должны останавливаться в своих поисках, и в конце этих поисков мы прибудем в то место, с которого начали, и увидим его словно впервые.

Когда я открывал книгу и пытался читать, Алена просовывала голову между книгой и моим животом, как кошка, и утыкалась мне в лицо. Я не мог заниматься, мне нечем было дышать. Приходилось гладить ее и обнимать. Это могло повторяться до бесконечности. Терпеливо отложив книгу, снова и снова я говорил с ней на интересующие ее темы. Тем было немного, и девять из десяти касались того, что ей мало моего внимания, или того, что я изменник, лжец и манипулятор.

Она мой лучший учитель дзен-буддизма. Хотя все эти детские приставания могли показаться и жалкими, и милыми, и какими угодно еще, они выходили за рамки разумного поведения. Пробовал ли я с ней говорить? И очень терпеливо говорить, и обнимать, и целовать то и дело – в ход шли все методы регулирования. Толку никакого. Как ледокол вспарывает ледяной покров, так трещали по швам наши отношения.

– Почему ты меня не целуешь? – спрашивает она.

– Я целую. Я вижу, что ты хочешь ласки, и стараюсь давать ее тебе.

– Да, но надо больше целовать и обнимать. Неужели так трудно?

– Я никого и никогда не обнимал столько, сколько тебя, – объясняю я. – И мне непонятно, почему этого всегда мало. Это предел моих ресурсов внимания.

– Просто мы мало разговариваем об этом, а когда ты говоришь со мной, мне легче.

– Так я же говорю с тобой. Посмотри мне в глаза. Я сейчас говорю только с тобой. И это точно не похоже на то, что мне все равно, согласна? – пытаюсь я ее убедить. – Все мое внимание – с тобой.

– Да, но это не внимание. Внимание – это целовашки и обнимашки, – вдруг звонко смеется Алена, вытирая слезы.

– Понимаю, что это, может быть, месячные и переизбыток солей в организме, но, надеюсь, ты, кроме себя, услышишь и меня. Сейчас четыре часа утра, и мы просто ходим по кругу. Я бы очень хотел, чтобы ты расслабились, отпустила все свои плохие мысли и засыпала. Тебе вставать рано. Засыпай, милая. – Я поцеловал в очередной раз ее плечо и макушку. – Спи, девочка, и не тревожься, все хорошо, просто будь спокойна и не сомневайся в себе.

– Принеси мне водички.

– Конечно, сейчас принесу.

Я вылез из постели и пошел на кухню, собирая по дороге растраченное спокойствие.

– Спасибо за воду. Давай поцелуемся и будем спать.

– Давай мы прекратим разговоры, ты выключишь свет и уснем, наконец, я очень-очень устал.

– Прости, что достаю тебя. Сама знаю.

– Все хорошо, засыпай.

– Сама не знаю, зачем это делаю и все порчу.

– Я тоже не знаю, но прямо сейчас можно начать заново. Расслабься и засыпай – это будет самым лучшим для нас обоих.

– Просто меня в детстве не научили, как справляться с негативом, а тебя научили.

– Ляля, уже четыре тридцать, я сплю. Засыпай.

– Ты меня игнорируешь опять.

– Я не игнорирую, я сплю.

– Вот когда мы жили вместе, я не понимала, что нельзя тебя доставать, а сейчас поняла.

– Не очень похоже, особенно если учесть, сколько сейчас времени. Но хорошо, если поняла, значит, все может быть замечательно. А теперь спи уже, а то об одном и том же – я устаю.

– Принеси мне пирожок, я проголодалась.

– Знаешь, мне кажется, ты издеваешься, но я не буду создавать из этого проблему и сделаю, как ты хочешь.

– Спасибо!

И она даже взвизгнула от удовольствия.

Любовь во мне угасла, а может, ее никогда и не было. Не знаю. Сейчас уже трудно сказать. Есть огромное тепло к слабому существу и сострадание. Но, вероятно, в какой-то особой форме. Какой-то урок так и не был осознан до конца. В моих силах было давно все это прекратить, но сковывала смесь жалости и страха одиночества. Эта хрупкая и красивая девушка от меня зависела. Ее забота во многом была точкой опоры. Глаженые рубашки ждали меня в шкафу.

Не знаю даже, как докатился до такого. Было много попыток уйти. Но любые разговоры об этом всегда приводили к ее слезам и извинениям. Во мне звучало два голоса. Один говорил, что если любви нет, то мы зря тратим время. Ей уже двадцать девять, и пора завести ребенка, это очевидно, но я не мог решиться. Голос твердил: это не твое. Но тут же звучал другой, он говорил: возможно, это в тебе самом что-то не так и ты не понимаешь, что такое любовь, нужно в себе прорабатывать это. Какому из них доверять, я не знал.

На эмоциях мне часто хотелось все прекратить. Но ведь эмоции заставляют людей делать глупости. С другой стороны, я прекрасно знаю, что разум в состоянии интерпретировать любую ситуацию, чтобы оправдать собственное бессилие. Не понимаю, почему нет цельности в этом вопросе. Причем когда я доходил до точки кипения, она начинала делать все мыслимое и немыслимое, чтобы меня удержать. А я прислушиваюсь к внешним сигналам Вселенной: раз человеку так сильно от меня что-то нужно, значит, все это для чего-то необходимо.

Мои друзья и знакомые, зачастую мудрые люди, разводили руками, когда я неловко пытался просить совета. Да и что тут можно советовать? Очевидно, что это зона ответственности только двоих людей. Однако я все больше склонялся к мысли, что это только моя, личная, зона ответственности.