Убийство на острове Мюстик

Глава 7

Детектив Найл задает еще несколько вопросов об Аманде Фортини и прощается. Стиль общения леди Вероники не изменился с тех пор, как она в последний день его учебы в школе вручила ему похвальную грамоту. Сейчас ей, должно быть, почти семьдесят, но выглядит она молодо – ей можно дать чуть больше пятидесяти. Одета леди Ви все так же элегантно и изысканно. Сегодня на ней все белое: свободная туника, легкие брюки; лицо от солнца закрывает соломенная шляпа. Ее манеры все еще игривые, но решительные; кожа очень белая, так как она, вероятно, очень тщательно оберегает ее; взгляд живой и мудрый. Когда Найл уходит, на него еще сильнее давит необходимость найти пропавшую женщину. Леди Ви и лорд Блейк выделили ему такую щедрую финансовую помощь, что он просто не может подвести их.

Сегодня детектив ходит пешком в надежде увидеть больше. Маршрут приводит его в северную часть острова. Это самый густонаселенный район Мюстика – виллы стоят через каждые несколько сотен метров. Застройщики пытались скрыть их за высокими стенами и быстрорастущими растениями, но здания все равно торчат из земли, как грибы. В детстве Соломон любил кататься здесь на велосипеде и любоваться красивыми домами. Одни напоминают сказочные замки, другие – поместья в Тоскане или в Англии. Этот район просто купается в деньгах, и все же он похож на город-призрак. Большинство рок-звезд, аристократов и миллионеров, которые приезжают на свои дачи раз в год, уже разъехались по домам. У всех вилл есть ласковые названия – «Колибри», «Спокойствие» и «Цветок лотоса», – но их окна закрыты уродливыми металлическими ставнями.

Лодка леди Колдер пришвартована на защищенном, западном берегу, который выходит на Карибское море, а не на грубую Атлантику. Бухта Старой плантации – самая маленькая на острове. У пристани привязано с десяток рыбачьих лодок. Почти у всех здесь есть лодка того или иного вида, от каноэ до тридцатифутовой яхты. Более крупным судам приходится стоять на якоре в море, потому что в гавани мелко. А мегаяхтам приходится использовать катера, чтобы добраться до берега, – правда, при условии, что у них есть приглашение. Лодка Колдер, «Возрождение», – переделанный рыболовный траулер, видавший лучшие дни. Найл подходит к пристани, но Колдер нигде не видно. Его задача – проверить два больших скоростных катера, пришвартованные по обе стороны от причала. Огромные «Бэйрайдер XF7», на которых может разместиться не менее десяти человек, пыжатся кожаными сиденьями и сверкающим хромом поручней. По наклейкам на носу Найл выясняет, что катера принадлежат двум постоянным обитателям острова, Филипу Эверарду и Киту Белмонту. Оба являются представителями шоу-бизнеса, но детектив с ними не знаком. Катера выглядят безупречно, на корпусах из стекловолокна ни единого повреждения. Так как на гавань не выходят окна ни одной виллы, Найлу придется потрудиться, чтобы доказать, что один из этих катеров покидал гавань в то утро, когда пропала Аманда Фортини. Проверить нужно еще две лодки.

Найл громко кричит, спрашивая разрешения подняться на борт лодки Лили Колдер, но ответа не получает. Женщина, появляющаяся из каюты, приводит его в ошеломление. Она высокая и длинноногая, у нее блестящие черные волосы; движения плавные, как у балерины. Через футболку, доходящую до бедер, проглядывает желтый купальник, на темени балансируют солнцезащитные очки. Она окидывает детектива оценивающим взглядом, прежде чем спрятать голубые глаза за очками. Найл рад тому, что женщина не увидела его глаз – есть надежда, что она не заметила, как он оглушен. Соломон обретает дар речи только тогда, когда она с протянутой рукой проходит вперед.

– Детектив-сержант Соломон Найл?

– Все верно, мисс Колдер. Вы звонили по поводу своей подруги.

– Называйте меня Лили. Я надеялась увидеться с вами еще вчера.

– Я искал вас и здесь, и у вас дома. Должно быть, мы разминулись. – Выражение на ее лице остается настороженным. – Вы могли бы еще раз изложить мне имеющуюся у вас информацию?

Она садится на скамью на корме и жестом предлагает Найлу занять место рядом.

– Аманда сказала, что зайдет ко мне в пятницу вечером, но так и не пришла, что не в ее характере. За все годы, что мы знакомы, она ни разу не подводила меня. Вчера утром я зашла на ее виллу, но Аманда там не ночевала. И она не отвечает по мобильнику.

– Один человек из Лоуэлла видел, как она утром плавала в Британния-Бэй. С тех пор ее никто не видел.

Когда Лили снимает очки, Найл понимает, что она напугана, что в ней нет никакой надменности. В ее глазах отражается ужас.

– Она не могла утонуть. Она все лето ныряла со мной на рифе; она отлично плавает.

– Вполне возможно, Аманда поплыла к той большой яхте, что видно отсюда. Вам известно, кто владелец?

– Сомневаюсь в этом. Она бы сказала, если б на яхте прибыли друзья.

– Когда Аманда плавала, в заливе видели большой скоростной катер, такой же, как те, что пришвартованы здесь. Вам известно, не выходил ли один из них в море в то утро? Возможно, водитель видел ее в воде.

– Этими катерами почти не пользуются. Не знаю, зачем Фил держит его здесь – в последнее время он плохо переносит качку. Кит берет свой время от времени, но я постоянно упрекаю его за это, потому что катер ест слишком много топлива.

– Спасибо, это очень полезная информация. Скажите, а у Аманды был молодой человек здесь, на Мюстике?

– Она встречалась с Томми Ротмором, но несколько месяцев назад они расстались, что далось ей нелегко. Ведь мы многие годы дружили вчетвером: Аманда, Саша, я и Томми. В детстве мы были как братья и сестры. Томми тоже вызвался помогать с проектом на рифе, но после разрыва перестал выходить с нами. Аманда намекала, что встретила другого, но у нее с ним ничего не получилось. Может, она не хотела распространяться о неудачной попытке…

– Почему?

– В Америке Аманда знаменитость, Томми тоже из известной семьи. Думаю, на этот раз она хочет сохранить свою личную жизнь в тайне, но в начале этого года они с Томми поговаривали о помолвке. Еще она не хотела ранить его чувства.

– Вы можете вспомнить, не совершала ли Аманда какие-то необычные поступки? Нечто такое, что было не в ее характере?

Молодая женщина задумывается.

– Несколько недель назад я видела ее в Бамбуковой церкви, что показалось мне странным. Ее родители очень набожны, а она почти не ходит в церковь. Их разговор с пастором Боакье выглядел напряженным. Они сидели рядышком на скамье. Я потом спросила ее об этом, но она сменила тему.

Бамбуковая церковь стоит рядом с аэропортом; это примитивное строение, в котором ежегодно проводится множество церемоний. Найл несколько раз встречался с пастором Боакье; тот произвел приятное впечатление на местную общину.

– Я зайду к нему. – Найл что-то пишет в своем блокноте. Он поднимает голову и видит, что Колдер внимательно, будто под микроскопом, изучает его. – Обещаю выяснить, что случилось с вашей подругой.

В ее глазах блестят слезы, и она быстро смахивает их.

– Я очень беспокоюсь, поэтому я постоянно здесь, занимаю себя каким-нибудь делом. Аманда мне больше сестра, чем подруга. Чем я могу помочь?

– Скажите, были ли у нее на Мюстике враги?

Колдер качает головой.

– Ни одного. Правда, они с Сашей недавно поссорились. У них все было хорошо, пока между ними не встал Томми. Думаю, Саша приревновала, когда Аманда стала встречаться с ним в прошлом году. Она навещала его после того, как их отношения закончились.

– У Аманды здесь много близких друзей?

– Все ее любят. Аманда – свободолюбивая золотая девочка, весь мир у ее ног, но это не испортило ее. Она верит в мой проект и сама вызвалась помогать. Мы неделями проводили здесь время, ныряли…

– А в чем состоит задача?

– Мы прививаем живой коралл на обесцвеченные участки. Уже есть признаки восстановления. – Она сникает, энтузиазма как не бывало. – Только вот кому-то не нравится моя работа. Вы слышали о том, что на прошлой неделе на моей лодке появилось граффити?

– «Уезжай с Мюстика или умри, как коралл». Как вы думаете, кто это сделал?

Она отвечает не сразу.

– Наверное, Томми, чтобы расстроить Аманду. Я тепло отношусь к нему, он мой друг, но он невероятно чувствительный. Обычно пьет мало, но после их разрыва здорово пристрастился к выпивке.

– Есть что-нибудь еще, что мне следовало бы знать?

– В четверг кто-то преследовал меня, когда я шла домой; потом это повторилось вчера вечером. Я слышала шаги, когда шла через лес. Но когда я поворачивалась, дорога была пуста.

– Пожалуйста, не ходите одна по ночам, пока Аманда не вернется домой.

Она опять устремляет живой взгляд голубых глаз на Найла.

– Вы думаете, она в опасности, да?

– Я скоро это выясню, – отвечает сержант, вставая. – Спасибо, что уделили мне время.

– Пожалуйста, позвоните мне, когда у вас будут новости.

– Мисс Колдер, советую вам сегодня остаться в гавани. Если начнется шторм, вы от него не убежите.

– По радио говорят, что он придет не скоро. – На ее лице мелькает улыбка. – Мне просто нужно проверить, прижились ли мои последние прививки; это быстро.

Найл понимает, что еще один совет будет пустой тратой сил. Лили Колдер уже укладывает баллоны с кислородом, готовясь к погружению. Женщина настолько красива, что оставляет отпечаток в его сознании, однако она из другого мира. Детектив отталкивает влечение, пока оно не оставило свою отметину в душе, и все же ее голубые глаза продолжают волновать его, пока он ходит по острову.

Глава 8

Бар «У Бейзила» – одно из моих любимых мест на Мюстике, поэтому я отправляюсь туда пить утренний кофе и иду пешком, а не еду на багги. По извилистой дороге до Британния-Бэй всего двадцать минут. Я помню, что когда-то бар был жалкой лачугой на пляже с несколькими столиками, теплым пивом и костровой ямой для ночных любителей барбекю. Сейчас это уже более изысканное заведение. Залив выглядит замечательно: море похоже на гладкую голубую ленту, соединяющую океан с небом.

Я сажусь на барный стул и представляю это место таким, каким оно было в самом начале, с длившимися всю ночь вечеринками, танцами лимбо^[9] и купанием нагишом. В те времена остров напоминал большое загородное поместье: все знают друг друга, все беззаботны. Бар существует только потому, что мой муж в Сент-Винсенте случайно нашел на обочине одного молодого человека. Бейзила Чарльза сбила машина, и Джаспер доставил его в больницу. Они поддерживали связь. Нам обоим так понравился этот харизматичный молодой мужчина, что мы привезли его на Мюстик и помогли ему наладить работу бара. Я оглядываюсь в поисках его белых волос и легендарной улыбки, но Бейзила нигде нет. У него сейчас так много коммерческих предприятий, что он редко бывает на Мюстике, зато обязательно приезжает на ежегодный Голубой фестиваль, который сам и основал много лет назад.

В мужчине, сидящем у стойки, я узнаю Декстера Адебайо. Ему за пятьдесят, но я помню его молодым и красивым инструктором по дайвингу, который только что получил разрешение на то, чтобы сопровождать постояльцев гостиницы, когда у тех возникает желание исследовать риф. У него свой маленький бизнес, и он набрал несколько стоунов^[10]; теперь это крупный мужчина с величавыми манерами, которые контрастируют с его яркой одеждой. На нем цветастая гавайка, сильно поношенные джинсы; на голове толстые седые дреды. Благодаря спокойному характеру он заработал репутацию хорошего слушателя. Если б Декс продавал секреты, доверенные ему богатыми отдыхающими во время выходов в море, он уже стал бы миллионером. Мне кажется, что Декстер постарел с нашей последней встречи; когда он видит меня, его лицо расплывается в улыбке, и лишние годы словно исчезают.

– Добро пожаловать домой, леди Ви. Вы все еще самая красивая женщина на Мюстике.

– Какой же ты льстец, Декс.

– Позвольте принести вам что-нибудь выпить.

– Ты очень добр. – Я пересаживаюсь поближе к нему. – Эспрессо и стакан минеральной воды, пожалуйста. Я уже не пью так, как в былые дни. Нужно ограничивать себя.

– Мне тоже. Алкоголь только по вечерам, днем – ни капли. Но мне все равно приятно выпить на коктейльных тусовках. Я здесь только для того, чтобы встретиться с группой туристов, собирающихся на дайвинг.

– Ты все еще сам водишь группы?

– Когда выпадает такая возможность.

– Можно я монополизирую тебя, пока они не пришли? Я бы с радостью послушала, что произошло в мое отсутствие.

– Буду рад поделиться, леди Ви.

Он заказывает еще два эспрессо, и бармен варит их в темпе, который никогда не потерпели бы в Великобритании. Я замечаю, что после лета здесь прибавилось столиков и стульев, заведение сияет чистотой. Мы с Дексом чокаемся чашками и пьем за здоровье друг друга. Я чувствую, как он окидывает меня оценивающим взглядом, когда делает глоток. Декс из тех, кого трудно прочитать.

– Рассказывать особо не о чем, – говорит он. – Здесь мало что изменилось. Люди приезжают, чтобы хорошо провести время. А вы? Почему вы так долго избегали нас?

– Я ездила домой на похороны принцессы. Надо было кое с чем разобраться.

Декстер кивает на оправленный в раму портрет принцессы Маргарет над баром. На фотографии ей за тридцать; в те годы она больше походила на кинозвезду, чем на члена королевского семейства.

– Здесь начинала кипеть жизнь, когда она приходила сюда, танцевала с вами и лордом Блейком…

– Что случилось с ее домом?

– Несколько месяцев назад Les Jolies Eaux^[11] продали какому-то французскому бизнесмену. Он живет, как монах.

– Жаль. Дом создан для веселья…

– Весь остров с возбуждением обсуждает вечеринку в честь мисс Лили, до которой еще две недели. Я слышал, что наняли дополнительный персонал, чтобы подготовить пляж и построить сцену для музыки. Она наверняка будет в восторге. Не каждая девушка в свой двадцать первый день рождения слушает серенаду в исполнении Мика Джаггера.

– Он написал песню специально для нее.

– Мистер Джаггер тоже наполняет это заведение весельем. – Он снова изучает меня. – Я слышал, проект мисс Лили идет успешно. О нем говорили по радио, сказали, что он поможет местной экономике…

– Его все поддерживают?

– В Лоуэлле некоторые рыбаки жалуются, что поддерживали риф всю свою жизнь, но тут возобновился проект по возрождению, и девчонка берет на себя всю ответственность за работу матери. Мне в этих заявлениях слышится глупая горечь.

– Зато это может объяснить, зачем кто-то написал «Умри, как коралл» на борту ее лодки.

Декстер изумленно таращится на меня.

– Любой мыслящий человек знает, как бережно она к нему относится. Точно так же, как ее мама. Она пытается все исправить с помощью научных знаний. Когда ныряю, я вижу, сколько она сделала.

– Надпись сделали на прошлой неделе, до того, как пропала Аманда Фортини.

– До меня доходили слухи. Ее так и не нашли?

– Нет. Декс, ты пробыл на острове все лето. Ты не видел, ей никто не доставлял проблем?

Декс колеблется, как будто взвешивает «за» и «против», прикидывая, говорить ли правду.

– Одно время был такой. Томми Ротмор. Парень заявился сюда пьяный, громко орал, выкрикивал оскорбления и размахивал кулаками. Обычно он серьезен и вежлив, но после того, как его родители вернулись в Великобританию, стал неуправляемым. Мне стало жалко парня, я увел его домой. С тех пор он держит себя в руках, но иногда наблюдает за ней.

– В каком смысле?

– Как ребенок глядит на солнце. Будто хочет навсегда запомнить эту золотую красоту, хотя и знает, что она ослепляет. Оно стоит тех страданий – взглянуть хоть одним глазком…

– У тебя, оказывается, есть скрытые таланты, – говорю я. – Ты прямо-таки поэт.

– Ему нужно двигаться дальше, но он не может оторвать себя.

Наш разговор резко прерывается, когда появляется группа Декса. Все держат в руках гидрокостюмы и маски с трубками и горят желанием приступить к погружению.

Я выхожу наружу, в тень, и потягиваю ледяную воду. В голове все крутятся слова Декса Адебайо; я много лет знаю Ротморов. Они одними из первых купили у нас виллу, так что придется потрудиться, чтобы убедить меня в том, что их единственный сын причинил какой-то вред своей бывшей девушке или написал злобное послание на лодке Лили. Но я не отрицаю, что мальчик мог потерять разум. В душе поднимается смесь любопытства и беспокойства, и я спешу домой, чтобы позвонить на виллу Ротморов.

Не знаю, почему вдруг я настораживаюсь, когда иду сквозь плотные заросли деревьев. Обычно мне нравится вдыхать сладковатый запах увядающих листьев, нравится, когда папоротники ласково касаются щиколоток, но сейчас я точно знаю, что кто-то наблюдает за мной. Я выработала у себя это свойство, когда присматривала за принцессой Маргарет, – мои антенны постоянно ловили малейшие признаки нежелательного внимания к ней. Останавливаюсь. На дорожке никого, даже ветер не колышет подлесок. Мне удается увидеть его, только когда я вглядываюсь в заросли; я замечаю лицо в море зелени. Хосе Гомес внимательно смотрит на меня, но когда я окликаю его, он исчезает, словно клуб дыма.

Глава 9

Детектив Найл снова сидит в своем участке. Кондиционер все так же издает кашляющие звуки, но воздух не охлаждает. Шум дико раздражает детектива, и ему хочется схватить эту чертову штуковину и выбросить в окно, однако это приведет к тому, что его испытательный срок закончится с печальным результатом. Сержант бьется головой о стену разочарования. Первым делом он хочет повидаться с Томми Ротмором – если кто-то причинил вред Аманде Фортини, то лучше всего начать с ее бывшего парня, – однако молодой человек не берет трубку.

Последний час Найл ждет, когда его начальник в Сент-Винсенте пришлет по электронной почте ордер на обыск яхты, все еще стоя́щей на горизонте Британния-Бэй. Пока документ не пришел, он снова просматривает информацию по судну. «Морская греза» была построена в Монте-Карло. Длиной шестьдесят метров, элит-класса, для выхода в океанические воды, с огромным топливным баком, что исключает частые подходы к берегу для дозаправки. Ее продали два года назад за тридцать миллионов долларов, зарегистрирована на компанию с ограниченной ответственностью под названием «Морская греза», имеющую право вести коммерческую деятельность в Южной Америке, но отсутствующую в интернете. Детектив уже проверил разрешения на скоростные «Бэйрайдеры», принадлежащие доктору Банбери и бару «У Бейзила», но катер, что Мама Тулен видела в Британния-Бэй в то утро, когда пропала Аманда Фортини, вполне мог быть с яхты. Не исключено, что он пришел за ней, и Аманда в настоящий момент на яхте, а он бессилен что-то сделать. Найл поводит плечами, опять глядя на распечатку. Ему нужно опросить экипаж на предмет того, не видел ли кто-нибудь Аманду Фортини в утро ее исчезновения. Сквозь закрытую дверь сержант слышит, как братья Лейтоны разражаются хохотом, и догадывается, что объект шутки – он сам. Нет смысла сидеть сложа руки и ждать ордера, поэтому Соломон отправляется к единственному на острове священнику.

Бамбуковая церковь стоит на равнине в центре Мюстика, рядом с аэропортом. Когда она появляется в поле зрения, в Найле поднимается зависть к пастору – уж больно хорошее у него рабочее место. Здание стоит в тени слоновьего дерева, фотографии которого есть во всех путеводителях. Этому баобабу, должно быть, сотни лет; массивный ствол кренится на одну сторону. У него серая и рыхлая от возраста кора; длинная ветка склонилась до земли, и создается впечатление, будто слон пьет из бассейна. Найл помнит, как в детстве забирался на это дерево и представлял себя погонщиком, который верхом на слоне едет через джунгли. Все заканчивалось тем, что старый пастор отчитывал его за то, что он в субботу валяет дурака. Церковь представляет собой примитивный навес с крышей из бамбуковых шестов, чтобы уберечь паству, если во время службы начнется ливень. Обстановка включает простой стол, служащий алтарем, и тридцать-сорок деревянных скамеек.

Найл замечает пастора на опушке рядом с церковью. Тот покрывает лаком одну из лавок. Пастор Боакье без черного костюма и белого воротничка, на нем шорты и футболка с рисунком в виде разноцветных пятен. Когда детектив подходит к нему, он явно смущается, словно ему неловко, что его застали за неподобающей работой. Найл не очень хорошо его знает, но они примерно одного возраста, и Соломону доводилось слушать несколько его пылких проповедей, когда он был вынужден сопровождать в церковь отца. Рассказывали, что Боакье приехал сюда полгода назад из Лагоса, что епископ возложил на него миссию покинуть Нигерию и отправиться в далекие земли. У священника экспансивная и угодливая манера общения; кажется, он полон решимости доказать свою полезность.

Пастор Боакье идет к нему с протянутой рукой, словно собирается зазывать его в лоно церкви, но с Найлом это безнадежное дело. Пока что детективу удавалось скрывать свою приверженность атеизму, однако Осия обязательно узнает правду, это лишь вопрос времени.

– Рад видеть вас, Соломон. Вы пришли, чтобы помочь мне приукрасить нашу церковь?

– Боюсь, не сегодня. Мне нужна ваша помощь, отец. Надеюсь, у вас есть минутка.

– Конечно, я в вашем полном распоряжении. – Священник ведет его к стоящей в тени лавке.

– Я ищу Аманду Фортини. Как я понимаю, она недавно приходила сюда, чтобы поговорить с вами…

Пастор быстро кивает.

– Она заходила несколько раз, хотя она и католичка, а церковь баптистская. Аманда просила о духовной поддержке, только я, боюсь, не могу нарушить конфиденциальность…

– Пожалуйста, говорите открыто; ее друзья очень встревожены.

– Могу сказать только то, что у нее были трудности.

– Аманда пропала примерно сорок восемь часов назад, отец. Не исключено, что ей угрожает опасность.

– Я очень хочу помочь, но она расстроится, когда узнает, что я обсуждаю ее тайны. – Священнику неловко. – Аманду беспокоили ее отношения с одним мужчиной. Она бросила молодого человека, который был глубоко к ней привязан, потому что ее привлек другой. Она назвала его непредсказуемым, даже опасным. И пыталась найти в себе силы, чтобы перестать видеться с ним.

– Аманда говорила, как его зовут?

– Боюсь, нет. – Священник на мгновение прикрывает глаза, его лицо выражает сожаление.

– Наверное, после Лагоса вам тут тесно…

Пастор Боакье улыбается.

– Все достойны любви Господа, где бы они ни жили. Давайте вместе помолимся за Аманду, попросим, чтобы она целой и невредимой вернулась домой.

Найл на мгновение застывает.

– Я неверующий. Я привожу отца на службу, но сам уже давно в церковь не хожу.

– Для этого есть какие-то причины?

– Я потерял веру в одно мгновение.

– Печально, Соломон… Помните, я всегда здесь, если вам захочется поговорить. – Пастор подается вперед. – Я могу попросить Господа о помощи от вашего имени?

– Как хотите, отец. Мне пора возвращаться к работе.

– Приходите в любое время, если прошлое тяготит вас.

Детектив встает, бросает быстрое «спасибо» и уходит. Причина утраты им веры слишком уродлива, чтобы ее объяснять. Проще искать Аманду Фортини, чем возвращаться в прошлое.