Читать книгу: «Гостья», страница 3

– И что мы затеваем? – спросила Хелен, сжимая и разжимая его ладонь.

– Костер, – ответил мальчик. – Всего несколько человек. Мы вернемся и поздороваемся, не волнуйся.

За следующим блюдом Алекс наблюдала, как стекаются друзья Тео – мальчики в плавках и толстовках, девочка в обрезанных шортах, почти открывающих задницу. Еще один мальчик, чистенький, ангельски белокурый, в приспущенных спортивных штанах. Подростки собрались в патио, попивая пиво. Пустые бутылки они предоставили убирать молчаливым официантам.

Позже Алекс оглянулась и увидела, как девочка фотографирует мальчиков на свой телефон и все они умело позируют. Всего на секунду на нижних зубах ангельски белокурого мальчика блеснули брекеты. Он научился их прятать, улыбаясь с закрытым ртом, догадалась Алекс.

Когда она опять повернулась к столу, австриец выжидающе смотрел на нее.

– М-м-м, – нейтрально протянула Алекс, и это оказалось вполне приемлемым. Ей-богу, удивительно, как мало от тебя требуется. Люди просто хотят слышать собственные голоса, а твой ответ – запятая, сопровождающая их монолог.

Знает ли Алекс, спросил австриец, что в некоторых островных странах женщины носят одежду, указывающую на их положение в иерархии, а каждый мужчина может иметь несколько жен? Не считает ли Алекс прекрасным этот уровень ясности, эту способность без стыда удовлетворять свои желания?

– В этой стране, – австриец постучал костяшками пальцев по столу, – стыд имеет большое значение.

Разве она так не считает?

Алекс кивнула. Она чувствовала себя одуревшей, утратившей свое обычное самообладание. Алекс заставила себя перестать думать. Она поискала глазами Саймона за его столиком. Когда Саймон помахал ей, она поцеловала воздух в его направлении и улыбнулась.

В течение вечера Алекс то и дело замечала молодого мужа Хелен с разными пожилыми женщинами, он постоянно дотрагивался до них каким-нибудь невинным образом, касаясь кончиками пальцев загорелой костлявой руки женщины или задерживая ладонь у нее на пояснице. У него это хорошо получалось, и было забавно наблюдать за ним – сможет ли он продолжать в том же духе. Где Саймон? На другой стороне террасы, разговаривает с обгоревшим на солнце крепким мужчиной, отставным генералом в повязанном на шее свитере, скрестившим руки на груди.

Беспокойство Алекс перерастало в скуку, хотелось, чтобы вечер хоть немного оживился. Австриец развлекал гостей за столом рассказом о чудесных завтраках Хелен. Он начал перечислять блюда, которые подавались на ее знаменитых завтраках, злаки и соки. Алекс поняла, что улыбается, только когда у нее заболели щеки. Хелен разглагольствовала о каком-то приложении, в которое она инвестировала. Если верить Хелен, это приложение совершенствовало технологию, которая позволяла диагностировать заболевания с помощью анализатора дыхания, подключающегося к телефону. Некоторые выражения Хелен произносила с особенным нажимом. Комплект разработки ПО. Ежедневная детализация. Вероятно, кто-то лишь недавно объяснил ей, что означают эти термины.

– Нашему искусству нужно больше технологий, а нашим технологиям нужно больше искусства, – изрекла Хелен, глядя в пустоту.

Алекс осушила свой бокал с вином, затем выпила стакан воды. Океан выглядел спокойным, черным, темнее неба. От волнения у нее вспотели ладони. Внезапно вера ее в то, что все останется скрытым, – в то, что она сможет успешно перейти из одного мира в другой, – начала таять.

Саймон на другой стороне патио, и ей стоит успокоиться. Алекс извинилась и встала.

– Сейчас вернусь, – сказала она, хотя никому до нее не было дела.

Обслуга деловито сновала между кухней и патио. В остальном доме было тихо. По всему коридору были развешены наброски в рамках, чертежи, вероятно оставшиеся после визита какой-то важной персоны. Люди вроде Хелен любили выставлять на всеобщее обозрение плоды творчества, словно они сопричастны этому процессу.

Алекс прошла по коридору и открыла дверь в пустую комнату. Вдоль стен тянулись полки. Лампа отбрасывала круг света на кожаное кресло. В вазе стоял белый цветок, в безупречно чистом камине лежали искусственные поленья. Это была некомната, мертвая и неиспользуемая.

Вещи на полках были уродливыми: безвкусное латунное пресс-папье, вычурный шар из тикового дерева, пахнущий амброй. Алекс остановилась, чтобы рассмотреть маленький, гладко отполированный камешек. Он идеально поместился у нее в кулаке. Камень был матово-черным, с несколькими дырочками и сине-зелеными прожилками, и приятно тяжелым, тяжелее, чем она ожидала. Возможно, он должен был изображать животное, несколько маленьких бугорков напоминали лапки. Она сжала вокруг него пальцы.

– Вам что-нибудь принести? – раздался за спиной чей-то голос.

Это был всего лишь мужчина в черной рубашке поло. Обслуга.

– Я ищу туалет. – Алекс непринужденно обернулась, уронив камешек в сумку. – Вы не могли бы показать?

Там не было ни шкафчика, в который можно заглянуть, ни таблеток, которые можно стащить, – туалет был гостевой. На высокой полочке лежал тюбик помады – очевидно, Хелен припрятала ее, чтобы подкрашиваться на вечеринке. Алекс уже собиралась взять его, но помада оказалась бордовой. Не очень подходящий оттенок. Зажженная свеча отбрасывала на плинтус прыгающие тени. Лоб Алекс блестел. Вспотела, она вспотела. Она промокнула лоб туалетной бумагой. В зубах ничего не застряло. Напряжение, неуклонно нарастающее ощущение срочности.

Алекс села на крышку унитаза, сбросила туфли и прижала босые ступни к холодному мраморному полу. Рассеянно поиграла с маленьким каменным зверьком. Возможно, он был ценным. А может, и ничего не стоил.

После нескольких бокалов это было неизбежно: она достала телефон и открыла сообщения.

Дом. Она наконец-то ответит.

Да, она немного пьяна, но еще и эта вечеринка – в некоторых местах кажется, что у всех проблем есть решения. Что она сможет уладить эту историю с Домом. А почему бы и нет?

Алекс поговорит с Саймоном. Сегодня же. Изложит ситуацию в изрядно отредактированном виде. Саймон будет в хорошем настроении, подвыпивший и щедрый. Вернувшись домой, они займутся сексом. Правда, по ее опыту, мужчины не становились великодушнее после секса – они уходили в себя, замыкались. Так что лучше поговорить с Саймоном в машине на обратном пути. Ее ладонь на его колене. Она скажет, что Дом – ее бывший. Выдавит несколько слезинок, а поскольку будет пьяна, слезы потекут легко. Стоило Алекс только представить этот будущий разговор, как глаза у нее увлажнились – возможно, она боялась Дома больше, чем думала.

Как бы ей придать этой истории приемлемый вид?

С этим она разберется в машине. И Саймон точно будет знать, что делать. Как именно устранить проблему.

Она напечатала сообщение Дому.

Извни я позвоню завтра. Обещаю.

Все ббудет хорошо

Появилась синяя полоска, ее сообщение медленно отправлялось на телефон Дома, но так и не загрузилось полностью. Вместо этого выскочило красное предупреждение:

Не доставлено.

Нет сети.

Связь не ловила и в коридоре Хелен. И в большой гостиной. Один из служащих увидел, как Алекс водит туда-сюда телефоном.

– На пляже прием лучше.

Алекс спустилась на темный песок. На берегу полыхал неожиданно большой костер, которого не было видно из дома. Прямо на пляже стоял джип. Во всполохах костра Алекс увидела тех же ребят, Тео и остальных. Компания разрослась. На чьем-то телефоне играла музыка, пустая металлическая миска играла роль усилителя. Девочки, дрожа, сидели на коленях у мальчиков, накрыв голые плечи пляжными полотенцами. Костер разгорался все сильнее, его размеры чуть ли не пугали – но откуда взяться пожару тут, среди песка?

Алекс брела, держа в вытянутой руке телефон. Когда появилось несколько полосок, она присела на корточки на песке, пытаясь обновить сообщения, но потом темнота поблизости обрела очертания, и она разглядела извивающуюся на полотенце пару. Алекс не сразу узнала того самого симпатичного блондина, друга Тео. Его рука неистово орудовала в расстегнутых шортах девочки. Алекс они не заметили.

– Боже, – сказала девочка пьяным, плаксивым голосом, – делай что хочешь.

Алекс поморщилась.

Ее телефон тихонько звякнул – сообщение отправилось.

Почти сразу же появились три точки. Дом печатал.

ты говоришь что позвонишь но никогда не звонишь

я слышал ты на побережье

Как Дом мог узнать, где она? Алекс перебрала в уме возможные варианты. В курсе ли кто-то из ее соседок? Говорила ли она кому-нибудь? Уму непостижимо. У нее возникло тошнотворное ощущение, что Дом никогда не оставит ее в покое. Что она никогда не сможет по-настоящему от него скрыться.

Она напечатала сообщение.

Можем поговорить завтра.

Он ответил мгновенно.

Сейчас. Позвони мне.

Она уставилась на экран. Еще одно сообщение от Дома.

Алекс?

Телефон зазвонил, экран вспыхнул.

Она выключила его.

К тому времени, как Алекс вернулась на вечеринку, посуду с едой уже убрали и столы были заставлены сырными тарелками и серебряными подносами с сухим на вид печеньем.

Вдруг все видят, как Алекс нервничает?

Но никто не обращал на нее внимания, все поклевывали сыр или, сбившись в кучки, стояли возле уличных обогревателей. Вечеринка приобрела некоторую неряшливость. Проступили пятна пота, у некоторых женщин растрепались конские хвосты. К Саймону и отставному генералу присоединилась жена генерала, крепкая женщина в слишком парадном платье с подолом, подметавшим пол. Саймон поймал взгляд Алекс и округлил глаза. Алекс знала, что это означает: Саймон хочет, чтобы она к нему присоединилась. Обычно Алекс тут же подходила к Саймону с радостной и безотказной покорностью. Сегодня Алекс улыбнулась Саймону в ответ, но не подошла.

На лице Саймона промелькнуло недовольство.

Напряжение. Алекс была напряжена. Она не хотела быть рядом с Саймоном, когда была так взвинчена и не в форме. Принимала плохие решения. Дом знает, что она здесь. Все будет непросто. Она поговорит с Саймоном позже. По дороге домой. Больше никаких проволочек: она расскажет Саймону все или какую-то версию всего. Они разберутся с этим вместе.

Пока Алекс не было, кто-то подлил в ее бокал вина. Алекс подозвала официанта и попросила водку с тоником. Хелен почесывала скрюченными пальцами своего мопса, словно не замечая, что на другой стороне террасы ее муж воркует с очередной женщиной.

Алекс уже достаточно напилась, чтобы подойти к мужу хозяйки.

– Привет, – сказала она, поднимая свой стакан.

Женщину, с которой он разговаривал, похоже, разозлило ее вторжение.

– Я схожу за свитером, – сказала она, игнорируя Алекс. – Скоро вернусь.

– Буду ждать здесь, – ответил муж Хелен. У него был акцент, но он казался неестественным, требующим усилий. Алекс до сих пор не видела, чтобы он и Хелен общались.

– Ты очень терпелив, – сказала Алекс, когда женщина ушла. – Выполняешь свой общественный долг.

Они переглянулись – и вот оно, чуть заметное изменение энергии, узнавание. Выражение лица мужа переменилось, с него слетел слой фальши.

– Я Алекс, – сказала она. – Ты муж Хелен, верно?

– Виктор, – представился он. – Ты знакома с Хелен?

– Мой парень ее знает. Саймон. – Она сделала глоток коктейля. – Классная вечеринка.

– Да.

– Кажется, Хелен замечательная, – нейтрально произнесла Алекс.

– Она интересная женщина, – отозвался Виктор. Он осторожничал. Алекс могла только восхититься его самоотдачей. Что нужно сделать, чтобы Виктор раскололся, вышел из роли?

– Давно вы, ребята, женаты?

– Пять лет.

Алекс подняла брови, но ничего не сказала. Саймон хотя бы похож на человека. Легко говорить себе, что он приятный, желанный. Она не могла представить, чтобы кто-то выбрал Хелен. И эти отношения не были временными – Виктор полностью посвятил себя им, построил вокруг них свою жизнь или, по крайней мере, решил считать жизнью то, что ему досталось.

– Вы здесь на все лето?

– Да, пробудем еще несколько дней, – ответил Виктор. – До Дня труда.

– Мы тоже. Саймон устраивает вечеринку. По случаю Дня труда.

– М-м-м.

Алекс указала на воду:

– Вы просыпаетесь каждое утро и сразу прыгаете в океан? Я бы так и делала.

– Иногда, – ответил Виктор. – Хелен предпочитает бассейн.

Похоже, Алекс забавляла Виктора, но он держался настороже. Алекс постаралась не упустить его взгляд, не позволить ему отвести глаза. Она и сама не знала, чего добивается. Что за игра идет.

– Можно на него посмотреть?

– На бассейн? – Виктор пожал плечами: – Наверное.

Как только они вышли из дома, оставив вечеринку позади, дышать стало легче, как будто их внезапно освободили. Дорожку освещали встроенные в грунт лампочки, и над ними проступали очертания листвы, словно рисунок на обоях. Калитку к бассейну заклинило – Виктору пришлось сильно потянуть, прежде чем она открылась.

– После тебя.

Бассейн был чистым, залитым светом, он был больше, чем у Саймона, и окружен патио, выложенным кирпичом. Алекс представила, как приятно было бы проплыть его во всю длину несколькими легкими гребками. Она скинула туфли и коснулась ногой поверхности воды. Она была теплее, чем воздух.

Виктор в нерешительности стоял позади нее, но когда Алекс села, чтобы опустить ноги в воду, сел рядом.

– Я сегодня чуть не утонула, – неожиданно для себя произнесла Алекс. – В океане.

– О боже. – Его сочувствие казалось искренним.

– Не знаю, почему. Я довольно хорошо плаваю. Наверное, это было откатное течение.

– Это страшная штука, – заметил он. – Серьезно.

В молчании не было неловкости.

Алекс разгладила платье.

– Мне купил его Саймон, – сказала она. – Это платье.

– Красивое.

Алекс пожала плечами.

– Немного строгое, да? Ему нравится все немного строгое.

Она достала из сумки телефон. Он все еще был выключен.

– Связь здесь неважная, – сказал Виктор. – Единственный недостаток этого места.

– Так вот как она тебя тут удерживает? Твои звонки о помощи не проходят?

– Эй, – сказал Виктор. Он улыбнулся, но Алекс поняла, что такие разговоры его нервируют.

– Прости. – Алекс знала, что нельзя давить слишком сильно, нельзя произносить некоторые вещи вслух.

– Она замечательная, – сказал Виктор. – Замечательная женщина.

Алекс была слишком пьяна. Она чувствовала, что безрассудно улыбается. Она крепче сжала телефон и поболтала ногами в воде.

– Жаль, что у меня нет купальника, – сказала Алекс. – Вода идеальная.

– Ой, да просто нырни.

– Не думаю, что это вечеринка такого сорта. – Алекс выпила еще. – Или я чего-то недопоняла и после десерта вы все вместе прыгаете в бассейн?

– Она правда не так уж плоха, – сказал Виктор. – Хелен.

– Я этого и не говорила.

Разговаривать так – раскрывать информацию, признавать что-то вслух – было опасно.

– Ныряй первым, – сказала Алекс. – Это же твой дом, верно?

– О да, – ответил Виктор. – Все это. Насколько хватает глаз.

– Где ты жил раньше?

– В Лондоне. Потом в Брюсселе. Теперь здесь. – Он не отводил взгляд.

У Алекс возникла идиотская мысль, что Виктор каким-то образом сможет ей помочь. В этом затруднении с Домом. Если она просто объяснит ситуацию. Алекс и Виктор были не такими уж разными. Казалось, он мог бы понять, как легко все усложняется.

Она улыбнулась ему. Это возбуждение было ей знакомо. Головокружительное волнение, которое испытываешь, наблюдая за собой и ожидая, что ты сделаешь дальше.

– Я нырну, если ты нырнешь, – сказала Алекс. У плохих идей есть своя неумолимая логика, рискованный, но в то же время правильный импульс.

– А если тебя кто-то столкнет? – спросил он. – Что тогда?

– Ты этого не сделаешь.

Пауза, в воздухе повис вопрос, ожидающий ответа. Алекс не была уверена, что он это сделает, пока он на самом деле этого не сделал. Виктор навалился на Алекс, схватив ее в медвежьи объятия, мгновение они вместе балансировали на бортике, а потом он перенес свой вес и они оба рухнули в воду. Алекс вынырнула, смеясь. Ее стакан упал в бассейн, долька лайма плавала на поверхности, стакан, как в замедленной съемке, опускался на дно.

Телефон, она держала свой телефон, и он все еще был у нее в руке, весь мокрый.

– Черт, – выругалась Алекс, но Виктор тоже смеялся, одергивая промокшую рубашку. Он подплыл к Алекс, черты его лица казались зыбкими в подсветке бассейна. Они не касались друг друга, но были близко. Платье Алекс отяжелело и в то же время струилось по воде. Они встретились взглядами, и он, казалось, почувствовал то же, что и она: это так и надо, что оба они здесь, в этом бассейне. Алекс перебирала ногами, чтобы удержаться на месте. Ничего еще не произошло, но уже назревало между ними.

– Алекс.

Голос раздался из-за калитки.

Там, в странном свете, стоял Саймон, засунув руки в карманы. Он смотрел на них без улыбки.

«Ха-ха, – подумала Алекс. – Этот мужчина – мой парень, – подумала она. – Его дочь – плохая певица. Я не могу вернуться в город, потому что натворила глупостей».

– Не хочешь выбраться, Алекс? – спросил Саймон.

Виктор перестал смеяться, перестал улыбаться, но Алекс не могла заставить себя остановиться. Она знала, что своим смехом лишь усугубляет положение, но все равно оставалась в воде слишком долго, медлила слишком долго, прежде чем подплыть к ступенькам и вылезти.

Глава 3

Утром Алекс чувствовала себя более-менее как обычно.

Занавески были задернуты, но сквозь них проникал яркий солнечный свет. Значит, уже поздно. Головная боль то вспыхивала, то гасла, но не заявляла о себе в полной мере. Алекс перебралась на более прохладную сторону кровати. Пусто – значит, Саймон работает или крутит педали в спортзале за одним из фильмов, которые он смотрел тридцатиминутными отрывками на тренажере. Даже тренировок было недостаточно, нужно эффективно использовать каждое мгновение, выжимать из него максимум.

Тело Алекс хранило следы прошлого вечера. Неприятный запах, пот в складках под коленями и под мышками. Простыни казались несвежими. Всколыхнулось воспоминание – она плавала или, во всяком случае, была в бассейне.

Саймон был раздражен. Алекс вспомнила эту часть, вспомнила, как они ехали домой: автомобильный обогреватель работал на полную мощность, обдувая ее мокрое платье, Алекс сидела на пиджаке Саймона, чтобы не намочить обивку.

Насколько он рассердился?

Есть много способов скрывать от себя правду, не слишком задумываться о том, чего ты не хочешь знать.

Алекс села и нащупала свой телефон. Когда она включила его, появились иконки, но затем экран мигнул и стал серым. Черт, телефон упал в воду. Не работает? Когда Алекс снова его включила, все было в порядке. Руки у нее дрожали. Совсем чуть-чуть.

Она не потрудилась проверить сообщения, чтобы узнать, не поступил ли за ночь новый яд. Как именно Дом выяснил, что она на востоке?

Неприятно, неприятно – ей нужно поговорить с Саймоном. Пора.

Алекс почистила зубы, подождала, пока не потекла теплая вода, и ополоснула лицо. Теперь она чувствовала себя лучше. Выглядела бодрее. Она проделала обычные процедуры, подкрасила глаза, нанесла на щеки румяна. Этот труд казался добродетельным. И если не обращать внимания на тошноту, то она вроде бы отступает. Алекс была в порядке. Все было в порядке. Вчера вечером она вела себя глупо, безрассудно, но ведь она на самом деле ничего не делала с Виктором. Ее телефон на самом деле не пострадал. Она поговорит с Саймоном. Он придумает, как поступить с Домом.

Она ничего не испортила. Несчастье не коснулось Алекс, оно лишь пронеслось так близко, что она почувствовала холодное дуновение иного исхода.

В доме было тихо. Судя по всему, здесь уже побывала Лори – кто-то оставил во френч-прессе кофе, а на стойке пустую кружку. Кофе был еще теплый. На его поверхности плавали комочки конопляного молока из холодильника. Алекс попыталась размешать их пальцем. Во дворе тоже никого не было. Она снова открыла холодильник – сплошь соки и джемы. Полезный хлеб, из которого получались твердые гренки с привкусом орехов. Все это выглядело и пахло слишком раздражающе. Она закрыла дверцу. Лучше обойтись без завтрака.

В патио было пусто. В бассейне было пусто. Саймон, вероятно, работал.

После того как они поговорят, Алекс сможет поехать на пляж, взяв один из велосипедов в гараже. Саймон вечно уговаривал ее покататься на велосипеде, как будто обязанностью Алекс было получать удовольствие вместо него. Или она могла бы просто поплавать здесь. Сегодня бассейн выглядел особенно красиво – голубой прямоугольник, в поверхности которого отражалось небо.

Алекс надела слитный купальник. Купальник, который нравился Саймону. Она осмотрела вросший волос на сгибе бедра, припухлость, которая становилась все больше по мере того, как она ее ковыряла. Усилием воли она прекратила выдавливать волос ногтем, но уже успела повредить это место.

Дверь в кабинет Саймона была закрыта. Алекс постучала, затем толкнула ее.

– Привет, – сказала она.

Саймон взглянул на Алекс, затем снова на свой компьютер.

– Все нормально? – спросил Саймон, глядя на экран.

– Просто хотела поздороваться.

Что-то в тоне Саймона заставило Алекс подумать, что ей следовало надеть настоящую одежду. По крайней мере, обувь. Она притворилась, что заинтересовалась книгами на полках. Ей пришло в голову, что еще не поздно вернуться в дом и переждать.

– Ты хочешь мне что-то сказать? – спросил Саймон, наконец посмотрев на нее.

Откуда он мог узнать о Доме? Нет, это исключено. Мог ли Дом каким-то образом выяснить, что Алекс живет здесь?

– Я видел машину сегодня утром, – продолжал Саймон.

Алекс невольно улыбнулась от облегчения. Прежде чем она успела исправиться, Саймон заметил. Ее улыбка явно вызвала у него отвращение.

– Бампер, – сказал Саймон, – стоп-сигнал.

– А что с ними? – Саймон не ответил, и Алекс продолжала: – Ночью кто-то врезался в твою машину?

– Алекс. – Саймон вздохнул. – Лори сказала, что они были уже вчера днем, она видела повреждения.

– Я не заметила. Прости.

Саймон усмехнулся, глядя в угол потолка.

– Ясно. Ты не заметила.

Алекс проследила за взглядом Саймона: он избегал смотреть ей в глаза. Вот тогда-то она и забеспокоилась. Пора уходить.

– Я просто зашла поздороваться. Прости, что потревожила.

Алекс повернулась, чтобы уйти. Она была почти в безопасности, почти у двери.

– Большие планы на сегодня? – спросил Саймон.

– Да так, ничего особенного, – ответила она, обернувшись. – Может быть, съезжу на пляж. По обстоятельствам.

– Я тут подумал, – сказал Саймон, – ты могла бы сегодня вернуться в город. Есть поезд через полтора часа. Или позже, если хочешь.

– Что? – Алекс издала смешок.

– У меня работа, и Кэролайн, возможно, захочет приехать ненадолго. – Саймон указал на стол, обозначив невидимую форму своих обязательств.

– Я могу сама о себе позаботиться, – сказала Алекс. – Мне ничего не нужно, правда. Если вы с Кэролайн хотите пообщаться.

Охватившее ее чувство срочности было похоже чуть ли не на радость – трепетное ощущение необходимости исправить то, что пошло не так. Идет не так. Саймон не смотрел на нее. Купальник врезался между ягодиц, но она заставила себя не вытаскивать его.

Алекс изо всех сил продолжала улыбаться.

– Или я могла бы перебраться куда-нибудь на несколько дней, – предложила она. – Наверняка где-то найдется номер… Ну, чтобы вам не мешать?

– Не уверен, что это имеет смысл, – сказал Саймон.

– Или я могу познакомиться с Кэролайн. Я бы с удовольствием.

Саймон отодвинулся от стола вместе со стулом.

– Сейчас не лучшее время, Алекс.

Алекс догадывалась, как она выглядит в глазах сидящего за столом Саймона. Худенькая босоногая девушка в дорогом купальнике, который купил ей Саймон. Очередная проблема, требующая решения.

– Ты на меня злишься?

Она поняла, что это ужасный вопрос, как только задала его, такие вопросы всегда отвечали сами на себя. Алекс видела, что Саймон больше не заинтересован, что его больше не трогает драма, которую она разыгрывает. Словно щелкнул выключатель. Это было хуже всего – видеть, как быстро Саймон отдалился, пустив в ход профессиональную отстраненность.

– Давай поговорим через неделю или около того, через несколько дней, – сказал Саймон. Он говорил так, будто никто и никогда не чувствовал себя более уставшим, чем он. Пытался успокоить Алекс, управиться с ней так же, как со своими клиентами.

– Но у меня не работает телефон, – возразила Алекс. Она сама услышала, как жалко это прозвучало. Жестокость Саймона казалась несправедливой, преступно несправедливой.

– Ты с ним искупалась.

– Он столкнул меня в воду. Ты же знаешь, что он меня столкнул.

Саймон ущипнул себя за переносицу. Алекс почувствовала, как мало минут у нее осталось, как внезапно все это подошло к концу. У нее закружилась голова. Она подумала о кровати, с которой встала утром, – она уже привыкла к этой кровати. А теперь все рушилось.

– Мне негде остановиться, – сказала Алекс.

– Не может быть. Разве у тебя нет квартиры?

Алекс уставилась на Саймона, мысленно пытаясь за что-нибудь уцепиться, но ничего не получалось. Ситуация не давала оснований ни для гнева, ни для внезапно охватившего ее чувства покинутости.

– Пожалуйста. – Алекс почувствовала, как ее лицо вытянулось.

– Тебе деньги нужны? – спросил Саймон. – Ты просишь у меня денег?

– Нет, – ответила она, и ее щеки вспыхнули. Конечно, ей понадобятся деньги.

– Я не хотел, чтобы все обернулось таким образом, – сказал Саймон. Он взглянул на экран компьютера, стараясь сделать это незаметно. – Лори может отвезти тебя на станцию. Она купит тебе билет.

Саймон взял телефон и стал усердно тыкать в него большими пальцами, хотя Алекс понимала, что смотреть ему там не на что. Может быть, ей следует просто стоять здесь, пока он не передумает? Использовать свое присутствие как оружие? Может быть, все пойдет по-другому, если она не выйдет из комнаты?

Саймон поднял глаза на Алекс, но выражение его лица было озадаченным, как будто к нему в кабинет забрела незнакомка. Затем его взгляд смягчился, совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы Алекс это заметила.

– Я тебе как-нибудь позвоню, – снизошел Саймон. – Может быть, когда Кэролайн уедет.

Пока Алекс собирала свою одежду, домработница, словно нервный страж, топталась в дверях спальни. Ее что, туда Лори послала? От чего эта женщина должна была удержать Алекс? От воровства? Алекс упаковала в свою черную дорожную сумку вещи, которые подарил Саймон. Платья сдержанных тонов, брюки в офисном стиле. Алекс подумала о том, чтобы бросить все, что купил ей Саймон, – свалить всю одежду в кучу на кровати, – но, даже представляя себе этот жест, знала, что ни за что так не поступит. Она может продать кое-что из этих вещей, если придется. Глупо было снимать бирки. Рассчитывать, что это навсегда.

Алекс аккуратно все сложила, прежде чем убрать в дорожную сумку. На шелковой блузке увидела пятна, которых раньше не замечала, ореолы пота в подмышках. Сколько красивых вещей она испортила.

В ванной она собрала свои тюбики, бутылочки и бальзамы. В шкафчике лежали таблетки: снотворное и обезболивающие Саймона. Она стащила пару блистеров снотворного и добавила их к оставшимся обезболивающим. Теперь нет причин не забрать всю заначку. Прежде чем убрать пузырек в сумку, она запила одну таблетку обезболивающего пригоршней воды из-под крана. Она это заслужила.

На секунду Алекс показалось, что она любит Саймона, что разверзнувшаяся перед ней бездна – это перспектива жизни без этого человека, которого она, Алекс, любит. Мир Саймона закроется, комнаты его дома забудут Алекс. Ей было здесь хорошо. Она была защищена. Но даже когда ее глаза наполнились слезами, она отдавала себе отчет, что к ее искренним переживаниям примешивается оговорка, пометка звездочкой. Ей придется найти где перекантоваться. Придется отмазываться от Дома. Впереди замаячили ужасы этих будничных забот. Жизнь так быстро свелась к скучной логистике – как же глупо с ее стороны было воображать, что она может расслабиться.

Алекс нашла полтинник в кармане брюк Саймона, которые он оставил в корзине для белья, затем дважды брала и клала на место одни из его часов, прежде чем наконец бросить их в сумочку. В сумочку, которую купил ей Саймон.

День был ясный, небо чистое. На Лори были солнечные очки с синими зеркальными стеклами, дешевые очки с автозаправки. Она ждала у своей машины.

– Готова ехать?

Машины Саймона уже не было.

– Где он? – спросила Алекс.

– Не знаю, – ответила Лори.

Вместо того чтобы подойти к машине Лори, Алекс направилась в сторону кабинета.

– Не надо! – крикнула Лори ей вслед. Но что Лори могла сделать? Не собиралась же она физически удерживать Алекс.

Когда Алекс открыла дверь, в кабинете никого не оказалось.

– Говорила же, – сказала Лори за ее спиной.

Алекс не знала, чего она ожидала – какого-то последнего шанса, возможности для обжалования. Раньше ей всегда что-то подворачивалось.

Лори не стала дожидаться, пока Алекс повернется и двинется за ней к машине, но Алекс, конечно, последовала за ней.

За белым, обшитым вагонкой зданием станции и широким бетонным перроном зеленой рябью колыхались на ветру деревья. Зелень была чересчур зеленой. Все казалось слишком ярким. Всего несколько часов, одна-единственная пересадка – и Алекс вернется в город. Вот-вот мембрана над головой сомкнется, отсекая это лето. Оно станет чем-то, что уже произошло, чем-то, что закончилось. Жизнью, к краю которой она подошла вплотную. Алекс понимала, что этим летом ей везло, но теперь все позади.

По дороге на станцию Лори была чуть ли не маниакально разговорчива и щебетала бойким легкомысленным тоном. Видимо, эта ситуация была ей знакома – возможно, такое случалось регулярно: какую-нибудь молодую женщину, какую-нибудь девушку нужно было тишком увезти, пока Саймон демонстративно прятался, поручив Лори за ним разгребать.

Алекс была исключением, но только до поры до времени.

Машина Лори была завалена хламом: в бумажных стаканчиках прокисали остатки кофе, на заднем сиденье, поверх спального мешка, валялся сложенный фольгированный солнцезащитный экран для лобового стекла. В машине пованивало псом Саймона. Похмелье Алекс усилилось, захватив ее нервную систему.

– Наверное, в городе сейчас хорошо, – говорила Лори.

Алекс, не отвечая, смотрела, как за окном одна за другой проносятся тенистые улочки, ведущие к станции и к городу. Там были рестораны, в которые она ходила с Саймоном, дороги, которые вели к домам его друзей. Теперь все это было ей недоступно.

– Знаешь, – продолжала Лори, – город пустеет. В августе. Там может быть здорово.

Когда Алекс в очередной раз промолчала, Лори искоса посмотрела на нее.

– Он сложный человек, – произнесла она. – Дело не в тебе.

Алекс не понимала, с чего Лори вдруг стала такой дружелюбной и даже взялась извиняться.

– Я в порядке, – сказала Алекс.

– Честно говоря, он как ребенок, – сказала Лори. – Совершенно неспособный жить в реальном мире. Бестолковый. Если бы не я, он бы, наверное, умер с голоду.