Читать книгу: «Ева, Артём и прочие»

Собственный путь совершенствования

Кто-то считает, что всё новое – это хорошо забытое, может, где-то доработанное, совсем на себя не похожее, однако всё то же старое. История имеет свойство иногда повторяться, просто потому что мы, по правде говоря, очень много всего уже перепробовали и реализовали. Факт?

Ева, когда была маленькой девочкой, была очень одинокой в окружении сверстников. Может, всё сложилось бы по-другому, но с самого начала всё пошло наперекосяк с того момента, как…

…Около выхода из школы был стенд со всякими плакатами. Десятки дошкольников толпились, и не обращали на него никакого внимания. Только Ева, выходя из здания вместе с бабушкой, обратила внимание на висящий в самом центре листок с результатами теста на скорость чтения среди учеников дошкольной группы.

– Бабулечка, сколько у меня слов в минуту? – спросила Ева, стараясь перекричать гомон толпы таких же детей.

– Шестьдесят пять, – бабушка посмотрела на Еву с улыбкой и неподдельной гордостью.

– А сколько надо для достижения нормы?

– Двадцать.

Ева не придала особого значения тому, что она на сорок пять слов превысила норму чтения в минуту для дошкольника. Как и не придала значения, что быстрее неё никто не смог.

Придя впервые в первый класс, Ева подружилась со своим соседом по парте. Его звали Миша. Они легко начали общаться. Ребятам было интересно вместе, только вот на следующий день Миша пришёл с разбитой губой.

– Что случилось? – спросила Ева, округлив свои чуть прикрытые нависающими веками серые глаза.

– Да так, упал на камни, – Миша отвёл взгляд влево и уставился в напольную плитку.

– Миха, я тебе припомню вчерашнюю драку, понял! – раздался вопль одноклассника из-за одной из полок общей гардеробной.

– Да иди ты! – прикрикнул мальчик на него через эту самую полку.

– Лох!

– Дебил!

– Подрался, значит, да? – Ева сложила руки перед собой и опустила брови.

– Ну, я… – семилетний мальчик смутился от такого вопроса. В конце концов он уже успел почувствовать дисциплинированность новой одноклассницы, и он знал её отношение к подобным склокам, поэтому понял, что сейчас его репутация на дне.

– Я в тебе разочарована, – девочка гордо приподняла подбородок и, постукивая подошвами балеток, направилась к лестнице.

Неделю спустя после того, как Ева переоделась на ритмику, она осмотрела себя с ног до головы. Поверх белого купальника для танцев была надета блестящая прозрачная юбочка с аккуратным бантиком на поясе. Красота! И только один одноклассник, до ужаса любивший пугать девочек, почти напрыгнул на неё спереди со словами:

– Застрелю, как зайца!

Ева отшагнула назад, поставила руки в бока и произнесла только два слова в ответ:

– Как некультурно.

Мальчик был потрясён тем, что эту хрупкую девчонку, болезненно-бледную и такую всю из себя не видевшую жестокости мира, его уловки ничуть не испугали. И, в конце концов, он попросту сдался.

Потихоньку о Еве пошла дурная молва. Она особо ни с кем не общалась, считала, что школа – место лишь для учёбы, и нужна ли ей вообще вся эта социализация? На попытки подшутить над собой на почве её отстранённости Ева реагировала своими обычными словами:

"Как некультурно."

"Не занимай моё время."

"Я разочарована."

Детям было трудно общаться с ней. Казалось, эта странная девочка действительно не от мира сего. Но её это не заботило, как и вообще мнение окружающих.

Ева перешла в другую школу, не имея друзей и не планируя их заводить. Родители, конечно, уже почти били тревогу по поводу антисоциальности дочери. Но если в старой школе дети осторожно сторонились девочки, то по пришествии в пятый класс новые товарищи накинулись на неё, как воробьи на хлеб.

– Как тебя зовут?

– Чем по жизни занимаешься?

– Давай сядем вместе!

– У тебя так хорошо выходит писать диктанты по английскому!

– Мы будем лучшими подругами!

Ева никак не могла признать того, что была напугана внезапным вниманием. Раньше она слышала, что она страшный человек, с которым могут находиться только ей подобные. Но она подумала:

"Эти люди всё же улыбаются мне. Может, стоит подыграть?"

У Евы был одноклассник Стёпа, который частенько воровал её еду из ящика под партой. И, когда она заходила в класс под конец перемены, с большой вероятностью могла увидеть этого мальчика, пересыпающего полпачки солёных палочек из буфета в свой пакет. Ева трепетно относилась к деньгам, и, вот так глядеть, как кто-то ест за её честно заработанные, было для неё пыткой.

– Ты..! – серые глаза девочки налились кровью.

– Сорян, – с невозмутимым видом Стёпа съел две палочки за раз, – я голодный.

– Знаешь, что?! Бе… – слово "бесстыжий" застыло на губах школьницы. Она сжала кулаки, а затем разжала их и вздохнула, – бе…ри, только спрашивай разрешения в следующий раз.

У Евы была одноклассница Арина, которая бесконечно лезла в её пространство. То за руки схватит ни с того ни с сего, то сперва возьмёт её вещь, и только потом спросит разрешения, то вообще потянет танцевать в коридоре и бегать по подоконникам. Арина всё время навязывалась и, пусть они с Евой знакомы всего месяц, она называла их лучшими подругами.

– Ева, давай сядем вместе!

– Ладно, – школьница поправила чёрные кудри и достала ланчбокс, сев на место рядом с одноклассницей.

– Блииин, совсем не понимаю этот дурацкий английский, – Арина упала лицом на парту. – Дашь списать?

– Что? – Ева возмутилась. Никогда и никому она не давала списывать. Мало того, что кто-то может это заметить, так человек ненароком может испортить её работу! – Я не… – словосочетание "не собираюсь" застыло на губах девочки. Арина улыбается ей несмотря на отвратительный характер отличницы. Стоит просто продолжить притворяться, – не… хотела бы, чтобы ты полагалась только на меня и готовые задания. Это помешает тебе выучить материал, и станет только хуже. Давай я лучше объясню тебе задание, пока время ещё есть.

У Евы была одноклассница Света, которая знала о её настоящей сущности. Эта девочка, в отличие от других, сразу заметила то, с какими усилиями ей даётся поддерживать отношения с остальными. Света понимала, что социальных навыков у Евы очевидно никаких, и подумала:

"А тут можно и позабавиться."

Света была человеком-драмой. У неё без конца была какая-то новая проблема, или чрезвычайно интересная история, что помогло наполнить красками жизнь Евы, которой приходилось всё это выслушивать. Жалобы на бывшего молодого человека (зачем они нужны вообще в одиннадцать лет?), на подругу, которая копирует за ней (никого не заботит то, что у тебя, блондинки, вдруг потемнели волосы, параноидальная ты женщина), мальчика, который смотрит на неё особым взглядом, но никак не признается (может, он художник и светотень на лице рассматривает, откуда тебе знать?) порядком заколебали нашу замкнутую героиню. Мало того, что она была далеко не человеком компании, так ещё и очень консервативным в отношении правил и норм человеком. И, конечно, разговоры Светы о том, как здорово было бы напиться в зюзю на выпускной (Ева ненавидит алкоголь и курение), украсть ёлочную игрушку с городской ёлки (воровство – худшее из зол) или, когда поедут всей школой за город, посреди ночи привести в спальню девочек мальчика (строжайше запрещено уставом) очень сильно раздражали Еву. А раздражение и даже возмущение подобными идеями одноклассницы нередко пробуждали её истинную сущность.

– Или, например, попробовать, как Волк из "Ну, погоди!" выкурить всю пачку за раз, – хитро прищурилась Света.

– Как безалаберно, – нахмурилась Ева, – подобным образом относиться к своему здоровью.

– Хаха, я рофлю же, чё ты? – Света толкнула одноклассницу плечом.

– Так себе шутка.

Света любила распускать слухи про окружающих, а ещё была очень ревнива по отношению к своим друзьям. Стоило интриганке увидеть, как на Еву очередной раз вешается Арина, как она впадала в бешенство.

– Ева, ты обещала пойти со мной в буфет! – делала невинный взгляд эта невысокая блондинка.

– Разве? – девочка дотронулась до руки Арины на своём плече, но не осмелилась небрежно её смахнуть.

– Ты забыла? Я твоя единственная подруга, а ты всегда всё забываешь! – на троих девочек уже начали оборачиваться другие школьники в коридоре.

– Эй, она и моя подруга тоже! – Арина оскорбилась. – Не веди себя так, будто Ева твоя собственность. Она человек. – Глаза Евы незаметно засверкали. Впервые в жизни кто-то так отозвался о ней. Несмотря на то, что эта девочка надоедлива, вечно берёт её вещи и нарушает все планы на день, она по-настоящему ценит личность отличницы, пусть даже и не настоящую её личность, а созданную, чтобы угодить окружающим.

– Ева, пойдём! – Света схватила её за руку и потащила в сторону лестницы.

– Ева, подожди! – Арина дёрнула подругу за другую руку, чтобы та осталась с ней.

– "Что за раздел Польши тут происходит вообще?" – подумала Ева и нахмурилась. – "Хотя больше подходит назвать это разделом Евы."

– Ум… Арина, извини… – девочка поправила свои чёрные кудри и с грустью посмотрела на оставленную одноклассницу. – Я, наверное, правда обещала. – Света победоносно улыбнулась поверженной сопернице за внимание отличницы, и хихикнула, аки Аяно Аиши из

игры "Яндере симулятор". Жуть!

В одном классе с Евой также училась девочка Катя. Катя была стеснительной особой, и её никто не принимал. Куда бы она ни подалась – все из любой компании выгоняли, кто помягче, а кто взашеи. Катя любила читать, слушать музыку и учиться. Никого не напоминает?

Ева сразу обратила на неё внимание, как только перешла в новую школу. Эта девочка, казалось, только начала учиться в новом коллективе, а уже стала изгоем. Пусть она была умна и красива, никто как нарочно не замечал этого. Катя всегда ходила в одной и той же одежде, с одной и той же причёской, и она очень сильно себе не нравилась. Как-то раз они с Евой заговорили.

– И он за мною по пятам, вот так вот, – завершила Ева рассказ про бывшего одноклассника.

– Прямо малолетний сталкер какой-то! – засмеялась Катя и прикрыла рот рукой, а затем и глаза.

– Ты чего? – отличница наклонила голову вбок.

– У меня ужасная улыбка. Забудь, – стеснительная девочка покраснела и закрыла глаза.

– У тебя ровные зубы, хорошего размера и формы губы, на щеках ямочки. Что не так-то?

– Да мне не идёт как-то.

– Что значит: не идёт? Если родилась такая, значит идёт! Это же твоя улыбка, в конце концов, а не чья-то ещё.

– Да во мне, если честно, всё некрасиво.

– Что: всё?

– Вообще всё.

Ева вздохнула и закрыла лоб рукой. Ну вот что за наказание?! Не бывает такого! Девочка решила прибегнуть к тяжёлой артиллерии. Когда у неё появлялись сомнения в себе, мама часто спрашивала у дочери:

– У тебя мама красивая?

– Да.

– Папа красивый?

– Да.

– Бабуля красивая?

– Да.

– Тогда что ты переживаешь-то? Ты, в конце концов, моя дочь. Наша с папой и бабушкина внучка.

Ева собрала мозги в кучу и маминым тоном произнесла:

– У тебя мама красивая?

– Нет, – Катя бессильно склонила голову на грудь.

– Папа красивый?

– Не-а.

– Да что за наказание?! У тебя не могут быть некрасивые родители! Вон, у тебя какие зубы ровные, а я лечусь с девяти лет! И веснушки! Я всегда хотела себе веснушки! – отличница просто вышла из себя. Она не умела и не любила общаться с людьми, чего уж говорить о помощи.

– Правда? – Катя посмотрела на Еву наивно-добрым взглядом.

– Да.

– Я если честно ненавижу узкие джинсы и водолазки, – рыжеволосая девочка напротив вынужденного психолога покраснела.

– Но ты всегда их носишь, – вынужденный психолог недоверчиво оглядела её с ног до головы.

– Я ношу то, что мне покупают.

– Я уверена, что твои родители поддержат твоё желание одеваться иначе, если ты хочешь. Попробуй подойти к зеркалу и порассматривать себя. Можешь по-разному заплести волосы, накраситься, если хочешь. Это должно помочь тебе найти себя. Тебе обязательно хоть что-то да понравится. Не бывает такого, чтобы вообще никакой вариант не подошёл, – пока Ева своим ровным и холодным тоном озвучивала свои рекомендации, Катя смотрела на неё с безусловным доверием, будто на прославленного специалиста, с которым та практикуется уже много недель.

– Большое спасибо! – Катя робко пожала руку Еве. Ева обратила внимание на то, какая у Кати на руках тонкая и бледная кожа. Сквозь неё просвечивали малиновой сеточкой тонкие капилляры.

– Не стесняйся так, – отличница пыталась вести себя как можно более естественно, но в этот момент будто не пришлось притворяться.

– Ой, я опять покраснела, да? – девочка напротив дотронулась ладонями до порозовевших щёк. – Некрасиво, да?

– Твоя кожа по оттенку уходит в более розовый, к тому же у тебя веснушки. В таком комплекте румянец выглядит очень красиво.

– Я немного завидую твоей бледной коже. Ты никогда не краснеешь.

– Поверь, в том, чтобы краснеть гораздо больше удовольствия чем в том, чтобы никогда не краснеть.

Катя начала вести себя увереннее. Она стала реже сутулиться, движения сделались более плавными и смелыми. Девочка перестала закрывать зубы, когда улыбалась. Ева стала обращать на это внимание. Они с Катей общались всё чаще. Как-то одноклассник Стёпа решил припугнуть свою робкую рыжеволосую одноклассницу. Он оскорбился тем, что проиграл ей в ссоре за недостаточностью аргументов. Мальчик замахнулся на девочку, та в ответ испуганно закрыла голову руками. Хулиган стукнул невинную душу по сжатым на затылке кистям рук. Глаза Евы налились кровью. Она закрыла испуганную одноклассницу собой и как можно легче, но при этом убедительнее толкнула Стёпу локтем в солнечное сплетение. Степан удивлённо крякнул, закатил глаза, и наконец отстал. Еву охватила паника. Она сделала человеку больно! Она проявила свою злую, нечеловеческую натуру, которую так хотела скрыть ото всех глаз. Лучше бы отличница совсем ни с кем не общалась, чем так! Пальцы Евы тревожно дрожали.

– Спасибо тебе большое, Ева, – Катя растроганно улыбнулась и робко дотронулась до плеча спасительницы. – Ты меня спасла! Мне было очень страшно.

– Я? – девочка насупилась, – Да ничего, обращайся.

– Евочка, – сзади раздался голос Светы. – Я тебе что-то расскажу интересное, пойдём!

– Я обещала Кате проверить её домашний пересказ параграфа по истории, – Ева покачала головой.

– Я думаю, Катя справится сама, она умная девочка! – Света снова улыбнулась фальшиво-приветливо, после чего взяла собеседницу за руку. – В конце концов, тебе не надоело везде за ней ходить?

– Я не… – Ева посмотрела на Катю. Последняя снова ссутулилась и опустила глаза.

– Хм? – Света заслонила обзор одноклассницы своим лицом.

– Да, наверное, я пойду с тобой, – девочка понизила голос и вздохнула. – Прости, – почти шёпотом бросила она оставленной Кате, перед тем как самостоятельно отречься от единственного способа быть настоящей.

Со временем Ева забыла то, чем жила все одиннадцать лет. Потихоньку оценки в табеле становились ниже и ниже. Как-то раз, получив двойку за контрольную по математике Ева заплакала прямо во время урока. По закону подлости ученики начали оборачиваться на неё, учительница заволновалась, что только усугубило проблему.

– Извините, давайте я отведу Еву в туалет и успокою, – подняла руку девочка с задней парты.

– Конечно, Леночка, веди.

Лена подошла к парте Евы, обняла одноклассницу за плечо, и они пошли к выходу. Зайдя в женский туалет, отличница только сильнее разрыдалась, плотно закрыв руками лицо, чтобы Лена ничего не видела. Для неё и так расплакаться на людях было более чем позором, а тут…

– Чшшш, всё хорошо, – девочка рядом погладила одноклассницу по плечу.

– Меня мама убьёт, – задыхаясь от слёз бросила Ева.

– Не убьёт, успокойся. Оценки – не главное. Главное, чтобы тебе было хорошо.

– Какой… позор…

– Что, прости? – Лена оторвала парочку бумажных полотенец от висевшего на стене рулона.

– Я плакала при всём классе, и сейчас при тебе. Позорище… – Ева наклонилась к раковине и плеснула себе в лицо ледяной водой из противного и брызгающего во все стороны крана.

– В этом ничего такого нет, – Лена поднесла руку с бумажным полотенцем к щеке Евы и помогла вытереть лицо. – Я считаю, что только очень сильный человек может заплакать на людях.

– Правда?

– Ага, – девочка аккуратно обняла одноклассницу, после чего той стало легче. – Ты как? Можем уже идти?

– Мгм.

Лена была жёстким интровертом. Чаще всего одна, при этом если общаться с ней – то всегда честно и по душам. Не слишком волновалась по поводу отметок в целом и учёбы в частности, имела репутацию аутсайдера, но её никто не травил. Да и кто бы её травить осмелился! – девочка была хорошо физически подготовлена. С того случая, когда Лена успокоила её, Ева стала чаще обращать на неё внимание. Как-то они вместе доделывали географию, потому что забыли про неё накануне. Мимо проходила Света, она мерзко улыбнулась и крикнула на весь класс:

– Ай-ай, кто это у нас тут! А я всё расскажу! – девочка махнула заплетённой блондинистой косичкой и не менее мерзко хихикнула.

– Ой, отстань, – бросила Лена ей в ответ, – сама будто ни разу так не делала, щас.

– А, Леночка, а я тебя и не узнала, – Света изменилась в лице. Леночка недоумённо подняла левую бровь и посмотрела на Еву.

– Прошу прощения? В любом случае это не твоего ума дело, а если ты обвиняешь других в своих недостатках, то ты просто крыса.

– Вечно ты всё в штыки воспринимаешь, я же просто пошутила, – блондинка продолжала язвительно улыбаться, ей, казалось, было очень весело в этот момент.

– Да отстань от меня со своими шутками! Только и знаешь, что думать о всяком хламе, сплетничать и лицемерить, довольно! – глаза Евы налились кровью. Она хлопнула ладонью по парте, ключ от шкафчика, надетый на её палец за кольцо-карабин, противно бряцнул брелком об парту. В этот момент все, кто были вокруг, обернулись на девочку. Кто-то зашептался. Светина шестёрка подошла к ней, что-то сказала тихо, и они вместе ушли. Еве стало тяжело дышать.