Читать книгу: «Одержимость Драко», страница 4

– Да отцепись ты! – пыхтела и хрипела, вырывая из его рук. – Мой брат узнает обо всем! Вот знай, тебе это не сойдёт с рук.

– Хватит, Тея! – строго одернул меня Эмир, будто по взмаху волшебной палочки превращаясь из милого парня с обаятельной улыбкой в неумолимого мужчину.

Меня охватило опустошающее и леденящее ощущение нереальности. Я все никак не могла до конца поверить, что Эмир – это и есть тот жестокий, безжалостный палач по имени Драко. Разве мой Эмир может желать зла мне или моей подруге Катриэль?! Разве его так ненавидит мой брат?! Эти мысли заставляли меня вновь бороться. Я словно дикая кошка извивалась всем телом, пытаясь выскользнуть из его объятий, но все было тщетно. Как только мы оказались в каюте, Эмир захлопнул дверь.

По крайней мере, он не выглядел довольным, о чем говорила лихорадочно бьющаяся жилка на шее и плотно сжатые губы. На его руке – там, где был вытатуирован дракон, обозначилась глубокая царапина, оставленная моими длинными ногтями с перламутрово-розовым маникюром. Будто дракону пытались отсечь голову мечом. Из царапины сочилась кровь.

Я кинулась к нему и начала колотить куличками по груди. Эмир даже не сопротивлялся, будто ожидая, когда запал пройдет, и я успокоюсь. Он стоял передо мной совершенно спокойный, такой красивый, широкоплечий, с почти идеальными чертами лица. Как же так получилось, что он в одно мгновение стал моим врагом?! Не до конца понимая, что происходит, я приняла воинственную позу, уперев руки в бока. Запыхавшееся и взъерошенная, должно быть, я была похожа на котёнка, что посмел броситься на большого, мощного, стаффордширского терьера.

– Объяснись, Эмир! – в тишине каюты мой голос прозвучал очень громко и требовательно. – Я думала, ты другой. Думала, ты мне друг! – голос дрогнул на последнем слове. Я выжидающе смотрела на мужчину.

Эмир машинально поднял руку к горлу и тут же ее опустил. По привычке хотел поправить галстук, догадалась я. Ведь я даже выучила его привычки за все это время!

– Это так и есть, Тея, – проговорил он, его взгляд был напряжённый, в нем читалось беспокойство. – Я не хотел, чтобы так все получилось. Я рассчитывал ещё около месяца за тобой ухаживать, но нынешние обстоятельства…

– Какие ещё обстоятельства?! Да, что ты говоришь, Эмир? Ты хоть слышишь себя?! – возмущалась я, быстро расхаживая по каюте из угла в угол. – Да ты же хочешь убить мою подругу! За что?! – потребовала я ответа.

– Она убила моего отца! – нахмурился Эмир. Голос его был твёрдым, от него веяло ледяным холодом.

– Не правда! – закричала я, вновь останавливаясь перед ним. – Я знаю Кат, она не такая! Да она беззащитна, как ребёнок!

Эмир попытался прикоснуться ко мне, но я увернулась.

– Послушай, Тея! Я обещаю проконтролировать следствие, ей никто не причинит вреда без доказательств.

– Да неужели?! – прошипела я, тряхнув волосами. – Поэтому она такая испуганная и забитая все полгода, что я ее знаю?

На лице Эмира проскользнуло смущение.

– Что мне оставалось думать, когда ее в первую брачную ночь обнаружили над телом моего отца с ножом в руке? Моего отца… у которого, словно у барана, перерезано горло?! – четко поговаривая каждое слово, спросил мужчина.

Я охнула, зажимая двумя ладошками рот, но взяла в себя в руки поговорила:

– Нет-нет, Эмир! – я подняла на него глаза. – Это какая-то страшная ошибка!

Кат не могла. Я не верю!

Эмир слегка оттолкнулся от бара с мраморным покрытием и налил в стакан бренди.

– В любом случае, я узнаю правду, и виновный понесёт наказание, – сделав большой глоток, он протянул мне свой стакан.

Я без слов его приняла, осушая до дна. Черт, как все запутанно! Так сложно. Бренди горячей лавой обжег мои внутренности.

– Мой брат ни за что не позволит нам встречаться, – слегка кашлянув, пробормотала я.

– Мне не нужно ничьё разрешение, тем более, твоего брата! – резко ответил Эмир. Его серые глаза смотрели уверенно и спокойно.

Глава 8

Тея

– Я был просто потрясён, когда девушка из такой порядочной семьи, без лишних раздумий направилась на свидание с незнакомцем! – укоризненно произнёс Эмир.

– О, Боже! И ты туда же! – раздраженно воскликнула я, чувствуя от бренди и потрясения усталость. – Родители пилят, теперь ещё ты что ли будешь?

– Твоя семья плохо о тебе заботилась, – словно не слыша меня, продолжил Эмир. – И в том, что произошло, виноват твой брат и родители! – я приподняла бровь, не понимая, к чему он ведёт. – Если бы они держали тебя в строгости, как подобает, ничего бы не произошло, – он помедлил, пройдясь взглядом по моим капризно надутым губам и, останавливаясь на мятежных глазах, продолжил: – Но, на их несчастье и – на мою удачу, ты попала в мои руки! Я уж позабочусь должным образом о такой редкой жемчужине, как ты.

Я даже улыбнулась на его комплимент, но, тут же спохватившись, настороженно уточнила:

– Что ты имеешь в виду?

Эмир пожал плечами и непринуждённо двинулся ко мне с грацией чёрной пантеры.

– Всего лишь то, что отныне ты моя. Я забираю тебя в Албанию… навсегда! – я смотрела на него во все глаза, думая о том, что он сейчас засмеётся и скажет, что это шутка, но Эмир не смеялся. Он даже не улыбался, произнося свою странную речь. – И для того, чтобы ты смирилась скорее и поняла серьезность всей ситуации, я хочу… – с этими словами, брюнет оттеснил меня ближе к кровати, пока я не почувствовала, как коленями уперлась в жёсткий матрац. – Чтобы ты приняла меня, как своего мужа, сегодня же.

Замерев, как кролик под взглядом голодно питона, я пропищала тоненьким голоском:

– Ты что, Эмир! – уперев ладошки в его мощную мускулистую грудь, попыталась оттолкнуть от себя, но он даже не шелохнулся. Я вдруг отчетливо поняла, насколько он выше и сильнее меня. – Какой муж?! Ты мне даже не парень, – воскликнула, предпринимая ещё одну попытку оттолкнуть его.

Его горячие ладони обхватили мои худенькие плечи и слегка их сжали.

– У меня на родине не ходят вокруг да около, Тея, – его глаза вспыхнули, будто миллион искорок подсветил их с самого дна зрачка. – Я выбрал тебя, – и неожиданно поцеловал мою пылающую щеку, после чего перешел к шее.

– А, ну-ка, прекрати! Сейчас же! – я попыталась увернуться от настойчивых губ, но тщетно.

С испугом ощутила, как он, слегка толкнув меня в солнечное сплетение, опрокинул навзничь на кровать. Не давая опомниться, быстро накрыл мое тело своим, крепким и тренированным, прижимая к жесткой постели.

– Ты не представляешь, как я долго этого ждал, – проговорил он, осыпая меня жгучими поцелуями. – У тебя такая нежная кожа, – благоговейно выдохнул Эмир.

Я забилась под ним, когда он прижал меня к себе чуть сильнее, чтобы я могла ощутить и понять, насколько серьезно он настроен. Об этом говорило и то, что в мое обнаженное бедро уперлась его горячая пульсирующая плоть.

–Эмир! Прекрати, а то я обижусь! – начала я ему угрожать, не прекращая попыток выбраться из-под него.

Его ладонь нагло обхватила мою грудь, стискивая ее пальцами. Послышался треск ткани. Туника буквально расползлась под его пальцами в разные стороны. Резкий рывок и вверх желтого откровенного бикини полетел куда-то в сторону.

Шокировано охнув, я зажмурилась – прямо как в детстве, когда чего-то боялась.

Глава 9

Тея

– Не бойся, Тея! – тихо уговаривал меня Эмир, обхватывая обнаженные полушария груди.

Я распахнула глаза и прикусила губу, наблюдая, как его черноволосая голова опускается все ниже и ниже. Его губы, плотно обхватив сосок, слегка потянули за него. Влажный язык прошёлся вокруг ореолы, заставив меня задрожать всем телом. От непонятных сильных ощущений меня накрыло волной паники. Вцепившись в его шелковистые чёрные пряди, я потянула его голову прочь от себя. Затем последовала минутная бессловесная борьба, что закончилась полной моей капитуляцией. Всхлипнув, я умоляюще посмотрела в его затуманенные страстью глаза.

– Пожалуйста, Эмир! Не надо так! Только не так… – мои руки вцепились в его бронзовые плечи.

Я как-то отстранено подумала о том, что мои руки на фоне его тёмной от природы кожи выгладят совсем хрупкими и белыми.

Эмир прошёлся языком по нижней губе и спокойно и размеренно произнёс:

– Тея, хватит мучать меня своими играми! Ты же специально крутила передо мной своей милой попкой, надела эти верёвочки, не дающие никого простора воображению, – слегка раздраженно закончил он.

Его пальцы прошлись по моему округлому бедру, будто повторяя его форму и остановившись на завязках трусиков, потянули за шнурок, что держал их сбоку.

– Пожалуйста, не надо! – я сжала его пальцы, не давая ему развязать узелок.

Эмир приподнялся, и я облегченно выдохнула. Но, тут же непонимающе посмотрела на него. Одной рукой он обхватил запястья моих обеих рук и зафиксировал их над головой.

– Пусти меня, сволочь! – закричала я больше от злости, чем от страха.

Пальцами свободной руки Эмир уже во всю проворно развязывал бантики по бокам стрингов. Я начала лягаться и брыкаться, чувствуя, как сердце уже готово выпрыгнуть из груди.

– Хватит сопротивляться, Тея! – шикнул на меня Эмир. – Я же вижу, что ты тоже хочешь, не меньше моего! Чего ты боишься? Твой парень был груб с тобой? – брови его нахмурились, он замер, ожидая моего ответа. – Ответь, Тея, он обижал тебя?

Его пытливые стальные глаза впились в мое раскрасневшееся личико.

– Причём тут Арландо? – удивлено проговорила я, замерев, даже забыв на секунду о сопротивлении.

– Можно было и без имён, – Эмир поморщился и чуть ли не скрипнул зубами.

– Нет, он никогда не обижал меня, – до меня, наконец, дошло, что он имеет в виду, после чего возмущённо проговорила. – Мы никогда не были близки, если ты об этом.

Эмир ошеломлённо уставился на меня.

– Хочешь сказать, что вы никогда не занимались сексом? – удивлено спросил он, ослабляя захват на моих запястьях, чем я сразу же и попыталась воспользоваться.

– Пффф! Я – девственница! – резко и грубо заявила я, глядя на то, как удивленно вытягивается лицо парня. – Да, слезь с меня, неотесанный чурбан!

Чувствуя микс из злости и смущения от того, что пришлось признаться в столь интимном моменте о себе. Но, к моему полному удивлению, мои руки были лишь сильнее захвачены в плен.

– Я сожалею, Тея, что так все обернулось, – на его лице отразилась мучительная борьба. – Но я уже не могу отпустить тебя, не могу и не хочу, – твёрдо ответил он, будто принял для себя какое-то решение.

– Что, что ты задумал? – с колотящимся сердцем спросила я, запинаясь.

Он приподнялся и потянулся рукой к тумбочке, где я ранее обнаружила коробку презервативов.

– Ты будешь моей сейчас. Это поможет тебе смириться с тем, что ты никогда не вернёшься домой.

Он открыл ящик. В мозгу, как красная тряпка для быка мелькнула мысль о том, что вот так же он и с другими лежал на этой кровати и доставал эти чертовы презервативы. Это заставило меня изогнуться и вцепиться в его руку зубами. Эмир вздрогнул, но всё-таки вытащил из тумбочки какой-то тюбик. Он был закрыт и явно новый. Я замерла, силясь понять, что это. Расцепив зубы, я удовлетворением увидела след, оставленный на его руке. Так тебе и надо! Присмотревшись, я поняла, что это лубрикант.

– Ты не посмеешь! – дерзко и с вызовом проговорила я, сжимая зубы.

Все ещё держа меня за руки, он лакающим взглядом окинул мою бурно вздымающуюся грудь.

– Узнаю свою дерзкую бестию, – мягко улыбнулся Эмир. – Ты не представляешь даже, насколько отличаешься от женщин моей страны. Ты – словно живой огонь в моих руках. Не сопротивляйся, Тея! Это совершено ничего не изменит. Лучше прислушайся к своему телу, оно меня жаждет, а ты за своим упрямством, не видишь этого.

–Ну, извини, что я сопротивляюсь, пока ты хочешь меня изнасиловать! – вспылила я.

Рельефные мускулы на его плечах перекатывались при каждом несущественном движении, притягивая к себе взгляд. С какой-то обреченностью я подумала о том, что и так отдалась бы ему рано или поздно. Когда бы это случилось – лишь вопрос времени. Однако, то, что происходило сейчас, претило моей душе, заставляя сопротивляться.

Выпустив мои руки из плена, он выдавил на кончики пальцев гель и подался ко мне.

Чувствуя, что все заходит слишком далеко, я отпустила ему звонкую пощечину, вкладывая все силы в этот удар.

Эмир молниеносным движением вновь обхватил мои дрожащие руки одной своей ладонью. Опрокинув меня, он безжалостно начал вклиниваться между моих бёдер, которые я пыталась безуспешно сжать. Колено Эмира развело мои ноги в стороны, и я почувствовала, как тяжелое мужское тело удобно устроилось между них. Рука Эмира нырнула между нашими плотно прижатыми друг к другу телами, прохладные от геля палицы прошлись по губкам и, коснувшись клитора, остановились у самого входа во влагалище. Пальцы принялись нежно втирать гель.

– Все будет хорошо, красавица, – пробормотал парень.

Его красивые губы порочно изогнулись. Я с тревогой подумала о том, что больше хочу к ним прижаться, чем ударить по этому аристократическому лицу. Он слегка переместился, и я почувствовала давление его твёрдой плоти.

Я чувствовала, как давление усиливается, вызывая все больший и больший дискомфорт внизу живота.

– Больно, – вырвалось у меня плаксивым голосом.

Эмир тут же остановился, его лоб покрылся мелкой испариной, будто не мне больно, а ему.

– Если бы я мог, то взял бы твою боль на себя, – прошептал он, одним резким толчком проникая на всю глубину и заполняя собой узкое пространство. – Я первый! – прикрыв глаза, выдохнул он благоговейно.

Я дёрнулась, на глазах застыли слёзы обиды, а где-то в горле застыл испуганный крик боли. Бронзовые мускулистые руки, отпустили мои запястья, что безвольно остались лежать на подушке над головой.

Приподняв меня за ягодницы, он встал на колени и, не выходя, подтянул ближе к себе. Руки Эмира переместились на мои бёдра, стискивая их и удерживая меня на месте. Пальцы сжимали их все сильнее и сильнее при каждом мощном точке. Ещё пара минут, и он застонал и напрягся. Я почувствовала, как горячая влага потекла по внутренней стороне бедра. Тяжело дыша, Эмир прилёг рядом, поворачиваясь ко мне боком. Его рука в ласковом жесте прошлась по моему животу, нежно обведя пупок, двинулась ниже. Закрыв полностью низ моего живота своей ладонью, он хрипло спросил:

– Больно?

Смахнув щекотавшие прозрачные соленые капли с лица, я села в постели, охнув от саднящей боли. Мои глаза с ужасом уставились на большое кровавое пятно на простыне.

Проследив за моим взглядом, Эмир тоже остановился на нем.

– Я слышал, что это нормально, когда при первой близости у девушки кровь, – попытался он меня успокоить.

Лишь при взгляде на это пятно, до меня как будто только сейчас дошло в полной мере, что произошло.

– Ты обманул меня, сделал мне больно! Я тебя ненавижу! – сквозь зубы процедила в красивое лицо напротив меня.

Лицо Эмира дёрнулось, будто от удара.

– Моей любви, Тея, хватит на нас двоих, – чуть помедлив, мягко произнес он.

– Уходи, – подтянув к себе покрывало, я прижала его к груди. – Я хочу побыть одна, – бесцветным голосом сказала ему, даже не глядя в его сторону.

После минутной заминки я почувствовала, как Эмир поднялся с кровати. Было слышно, как он возится с пуговицами на шортах, не выдержав гнетущей тишины, я обернулась.

– Ты уверена, что хочешь побыть одна? – спросил он, перехватывая взгляд моих заплаканных глаз. – Тея…

Не говоря не слова, я на негнущихся ногах встала и, неловко поправив на себе покрывало, направилась в душ.

Когда я вернулась в комнату, то обнаружила, что я одна. На кровати было свежее белье. Когда только успел? Я была так вымотана, что, опустившись в постель, сразу же уснула, безжалостно отсекая все мысли прочь. Мне нужно восстановиться, чтобы дать бой этому обманщику.

Сквозь сон я почувствовала, как прогнулся матрац. Аккуратным движением пальцев Эмир убрал мои волосы с шеи и наклонился, поворачивая меня к себе. От него пахло крепким алкоголем и сигаретами.

– Эмир… – жалобно проговорила я.

– Тссс, я знаю. Прости, любимая, – он крепко обнял меня и замер, нежно перебирая пряди моих волос.

Убаюканная его неторопливыми движениями, я вновь уснула.

Глава 10

Эмир

За свои двадцать шесть лет я не встречал никого прекраснее и строптивее, чем Тея Конти.

Я стоял возле широкой кровати со сбитыми простынями и не мог оторвать глаз от ее нежного кукольного личика. Кожа белая, нежная, тонкая, через неё можно было даже увидеть голубые ручейки вен. Длинные загнутые ресницы бросали на бледные щёчки тени, а пухлые губки, сложенные бантиком, так и манили прижаться к ним в поцелуе. Я просто пропал. Я это принял и осознал. Не в моих правилах врать самому себе. Многие говорят, что не бывает любви с первого взгляда. Может быть…

Я точно знаю, что существует другое чувство – одержимость – с первого взгляда. Дошло до того, что я уже не мог спокойно существовать без наших переписок и встреч. Никакие дела не могли отвлечь от мыслей о юной прелестной итальянке. Все планы относительно того, чтобы поменять Тею на Катриэль Антонеску были сразу отброшены. После нашего первого свидания, я понял, что эта девушка не можешь стать орудием мести или выгодным обменом. Она просто должна стать моей.

Я понимал, что у меня очень мало времени. Даже просто общаться с ней было опасно, не говоря уже о том, что я совсем потерял голову и подъезжал на машине прямиком к ее дому. Я тоже вызвал ее интерес – это было видно невооруженным взглядом. Мне и раньше случалось использовать своё обаяние, чтобы достичь желаемого, но теперь не пришлось даже стараться. Просто надевал одну из своих самых привлекательных масок. Хотя, возможно, только рядом с ней я снимал ее, чтобы стать самим собой. Может, я до сих пор не верю, что кто-то способен полюбить меня таким, какой я есть? Никто не знал, чего мне стоило скрывать правду, что была спрятана глубоко в душе. Настолько глубоко, что даже маленькие отголоски этой неприглядной действительности не имел шанса всплыть наружу. Все это было надежно замуровано в непроницаемо черный ящик Пандоры, который переплетали тяжелые цепи молчания. Даже моя татуировка хранила свои неприглядные тайны, скрывая под яркими чернилами следы ожогов и страшных рваных ран, оставленных им – Берех Бен Ходжем. Из года в год он лепил из меня машину убийства – своего наследника, своего преемника. Но только я знаю, что ревностно скрывает и охраняет мой дракон, который всегда со мной. Он давно стал частью меня, будто сплёлся с венами на моей руке.

Непроизвольно бросив взгляд на свою кисть, где будто дремало, прикрыв глаза, мифическое животное, я подумал о том, насколько обманчиво его спокойствие. Он был опасен и неумолим. Мой дракон затаился.

Берех Бен Ходж… Великий и непобедимый глава клана – мой отец – убит. Какие чувства испытывают люди при известиях о кончине близкого человека? Должно быть, печаль, неверие, в конце концов, горечь утраты. Но у меня были совсем другие эмоции. Да, несомненно, первое время меня охватили шок и растерянность, словно корочкой льда покрывая со всех сторон мой ещё не понимающий происходящего разум. Сантиметр за сантиметром, обволакивая каким-то равнодушием к сложившейся ситуации. Пока, наконец, не появилось постыдное чувство спокойствия.

Если бы не обязательства перед моей семьей и людьми, я бы просто забыл, кто такая Катриэль Антонеску и по какой причине она убила отца. Мёртв человек, который, сколько я себя помню, не давал спокойно жить ни мне, ни другим обитателям особняка. Его больше нет. Я никогда не услышу голос этого тирана, который, одним словом, взглядом, мог довести до паники прислугу дома. Его тон и манера обращения доводили людей до самой настоящей истерики. Сколько народу погибло от рук этого палача, в скольких сломанных судьбах он виноват…

Любил ли я отца? Наверно, любил, как и все дети. Пьющий, употребляющий запретные препараты – он оставался одним из моих родителей, которых не выбирают, к сожалению. Моя любовь к нему была искренней и бескорыстной – такой, какой любовью любят своих отцов дети в обычных семьях. Разница заключалась лишь в том, что я всегда оставался на стороже, ловя каждое движение своего непредсказуемого родителя, каждый его взгляд, чтобы вовремя ретироваться, если потребуется. Видя глаза, поддёрнутые поволокой, трясущиеся губы, из уголков которых течёт слюна, я понимал, что лучше спрятаться в своей комнате, а если совсем все плохо, то уйти на пыльный чердак. Здесь я мог спокойно отсидеться в полной темноте, среди старого никому не нужного хлама, чувствуя себя точно таким же, как эта куча барахла – забытым всеми и никому не нужным. Как разбитые и потрескавшиеся рамки для фотографий, заржавевшие и давно остановившееся старые часы, что позабыли прикосновение заботливых рук мастера – во всем этом я находил себя.

Для многих детей темнота была самой страшной фобией, но только не для меня. Для меня она стала спасением. Темнота стала моим другом и пристанищем, надёжным убежищем. Только она давала мне чувство безопасности. Мне не хотелось выходить из своего укрытия, пока я случайно не встречался взглядом со своими серыми глазами в старом потрескавшимся от времени зеркале. Пока я отсиживался на чердаке, там – внизу, кто-то с такими же глазами, совсем беззащитен перед этим монстром. Тогда, сжимая кулаки и скрипя зубами, я спускался вниз, понимая, что я ей нужен – так продолжалось все мое детство, пока это резко не закончилось в один день, после которого я больше ничего не боялся и никого. Со временем, обрастая толстой броней, воспитывая и лелея в себе искусственное равнодушие, я учился быть Драко…

Я вздрогнул, отгоняя прочь воспоминания детства и юности. Под конец своей жизни, монстр уже боялся меня, шипя как змей, ругался и бесновался, но не смел предпринять никаких мер против. Время не щадило его, а старость делала свое дело – отнимая силы и браваду. Известия о том, что отец натворил за последнее время своего существования, а иначе назвать его никчемную жизнь нельзя, привело меня в ярость. Потом ещё около полугода мне пришлось разгребать последствия.

Да, наш клан не общество иеговых. Моя семья много лет занимается контрабандой оружия. Но и у меня есть свои табу: Никаких наркотиков и торговли живым товаром. Я был в огромном бешенстве, когда узнал после смерти отца о том, что он подставил меня, заключив сделку с сирийцами, которых кинул на деньги. С его кончиной, вся ответственность за совершенное, легла на мои плечи. Но добило меня то, что отец связался с этим ублюдком – Айраном. Живой товар… до сих пор помню, как открыл железные двери огромного грузовика, непроизвольно насчитывая несколько десятков испуганных глаз совсем еще молодых девчонок. Их судьбой должна была стать дорога в один конец – в сирийские бордели Айрана, о которых не слышал, наверное, только глухой. Девушки, как безвольные куклы, сидят на цепи, вмонтированной в стену, возле каждой из них стоит ведро с презервативами. Их утро начинается с того, что их беззащитные тела и сломленные души пользуют все, кому не лень, а ночью… ночью эта вакханалия лишь набирает немыслимые обороты.

Те, кому природа подарила красоту или необычную привлекательную внешность, оказывались в заведениях выше на уровень все того же известного сутенера Сирии. Там уже другой контингент: высокопоставленные чиновники, мафиози под масками благочестивых бизнесменов…

Девушка на кровати вздохнула и что-то пробормотала во сне. Она словно глоток свежего воздуха, словно капля прохладной чистой воды в самый жаркий день пустыни. Беспечная, весёлая, добрая, но не без толики хитрости и лукавства, что, впрочем, только добавляли ей шарма. До сих пор стоит перед глазами этот взгляд изумрудных очей. Непонимающие, растерянные, они обращались ко мне вопросительно, будто не веря, что я могу причинить ей вред или боль. Но разве мог я устоять перед той, что похитила мой покой? Тея безжалостно вырвала меня из спасительного безразличия ко всему миру, заставив вновь почувствовать вкус жизни – сладкий, опьяняющий, с нотками белой гардении.

Заслуживаю ли я, чтобы рядом со мной была такая девушка? Однозначно, нет. Но я сделаю все, чтобы она была счастлива. Ведь без неё я не вижу себя.

Весь вечер я только и делал, что курил да опрокидывал один стакан с холодным бренди за другим, что обжигал внутренности похлеще горячего огня. Накачиваясь алкоголем, я пытался изгнать из памяти широко раскрытые наивные, испуганные глаза девушки, когда она поняла, что я не остановлюсь – сделаю своей, чего бы мне это не стоило.

Я прилёг рядом, аккуратно поворачивая ее к себе лицом. Какая она все же красивая! Усмехнувшись, подумал о том, что должно быть, даже кошки завидовали этому редкому зелёному цвету глаз, экзотическому для моей страны. Неожиданно они распахнулись, и с милых губ сорвалось мое имя. Ее голос дрожал невыплаканными слезами, заставляя мое сердце забиться сильнее и наполниться щемящей нежностью. Вся пустота, что раньше была в моей груди, до встречи с этой бестией, заполнилась невероятной теплотой.

– Эмир…

В ответ я лишь прижал к себе ее податливое, стройное тело, надеясь, что Тея успокоится и…простит меня.

– Тссс! Я знаю, прости меня, любимая, – я поцеловал ее в висок и принялся неспешно перебирать пышные пряди каштановых волос. Лишь после того, как она мирно засопела, уткнувшись носом мне в грудь, позволил себе расслабиться и откинуться на прохладную подушку.

Прослушиваясь к дыханию девушки, инстинктивно подстроился под него. Я не готов ее отпустить, мои руки крепче обвились вокруг тонкой талии через покрывало. Подавшись вперед, с наслаждением вдохнул аромат ее разметавшихся по наволочке волос, думая о том, что же будет, когда Тея узнает все обо мне. Как не скрывай, все страшные тайны постепенно станут известными.