Читать книгу: «Следствие ведёт некромант. Том 2. Волшебная зима в Оккунари», страница 2

Сэр Гевин помолчал, словно взвешивая, стоит ли посвящать чародейку в дальнейшие подробности, потом сказал:

– Если бы в Оккунари были орудовали обычные свинокрады, Ориба с помощниками без труда выследил бы их и пресёк воровство. Тридцать свиней – это много. Их нужно где-то держать, кормить, выбрасывать навоз. Если бы их забивали и где-то продавали нашу свинину, мы бы узнали. Однако ж следов нет. Свиньи будто испаряются с ферм. Понимаете, почему мне необходима помощь квалифицированного чародея?

Эрика кивнула.

– Значит, решено, – отец Вила улыбнулся, – осталось подготовиться. Этот деликатный вопрос я перепоручу Вилохэду. Он отведёт вас завтра к парикмахеру и поможет с подбором дорожного гардероба.

– Если я согласилась вам помогать, это вовсе не означает, что вы можете мною командовать и определять, как одеваться и причёсываться, – возмутилась чародейка.

– Существует две причины, по которым я велю вам сделать это, – нахмурил прямые брови герцог Окку, – первая, с нами в Оккунари поедет торговый атташе Делящей небо. И все мы вместе в вами будем являться представителями Артании. По нашему виду и поведению иностранец составит представление о нашей родине. Я не требую от вас, госпожа Таками, облачиться в традиционный длинный наряд с разрезными рукавами, вы должны просто выглядеть подобающе. Ведь первый же взгляд на вас выдаёт в вас чародейку с головой. Это – вторая причина. Для всех, кроме нас с вами, вы едите в Оккунари, чтобы повеселиться, провести праздники и окунуться в атмосферу волшебной зимы, совсем не похожей на клефилдскую с её ростепелями, гололедицей, пронизывающими ветрами с океана. Если злоумышленники увидят чародейку в Оккунари, они затаятся. Поэтому вам следует переменить внешний вид.

– И в качестве кого я поеду к вам? – спросила Рика.

– В качестве очередной пассии нашего шалопая, – усмехнулся герцог, – в позапрошлом году он привозил рыженькую, симпатичную из Соснового клана. Имени не запомнил.

– Я должна буду притворяться любовницей вашего сына? – возмутилась чародейка, – боюсь, это неприемлемо.

– Почему? – удивился герцог, – вы же стали графиней Сакэда. Потом я не говорил, любовницей. Просто девушка, которую любвеобильный сын Дубового клана одаривает своим вниманием в данный момент. Это самая удобная маскировка.

– Обещаю, наши отношения не перейдут грани служебных, – криво усмехнулся коррехидор, – мы будем делать всё то, что делаем в Кленфилде. Добавим катание на коньках, санях, прогулки по прекрасным зимним лесам к окрестным фермам.

Рика кивнула. Она сама не понимала, почему согласилась. В бесследном исчезновении породистых чёрных свиней был вызов её проницательности и профессионализму, да и противостоять сразу двоим Окку было сложно.

– Ну как, как? – не дала ей раздеться Эни, – ты виделась с ним?

– Виделась, – чародейка чувствовала себя усталой, да и решение ехать в Оккунару вызывало сложные чувства. Она никак не могла понять, почему ей этого хочется и не хочется одновременно.

Она коротко рассказала о поездке, умолчав о статусе девушки коррехидора.

– Понятно, – вздохнула подруга, – расследование кражи скота её явно разочаровало, – ну хоть их колбас отъешься. Завидую! Я однажды пробовала эти тоненькие копчёные колбаски под названием «Охотник-гурман», язык проглотишь! Смотри, не упусти свой шанс.

– Не представляю, о каких шансах идёт речь, – скроила непонимающее лицо Рика, – шанс проявить себя настоящим профессионалом я, естественно, упускать не собираюсь. Думаю, мне пары деньков хватит, чтобы найти место, где прячут краденных свиней. А, найдя место, мы узнаем, кто это делал.

– Не строй из себя дурочку. Профессионал, – закатила глаза Эни, – я о Вилохэде. Прояви к нему капельку внимания, пококетничай с ним, пусть ваши отношения выйдут на новый уровень.

«Ага, – про себя подумала Рика, – как с той, рыженькой из Соснового клана. Нет уж. Спасибо. Не надо нам такого счастья», а вслух произнесла:

– Если не отстанешь, я тебе простуду на губах наколдую, с кузеном своим даже поцеловаться не сможешь!

– Ты ничего такого не сделаешь, – не поверила в угрозу Эни, – потому как моя подруга никогда не станет вредить ближнему своему!

– Подоставай меня ещё, и узнаешь!

Коррехидор, естественно, проигнорировал просьбу не появляться в их доме, поэтому Рика, уже собравшаяся выйти в назначенное время, обнаружила его в гостиной в обществе госпожи Призм. Они обсуждали какую-то премьеру в Королевском театре.

Поздоровавшись, чародейка постаралась побыстрее увести четвёртого сына Дубового клана, пока к их компании ещё не присоединилась Эни. Её поезд отправлялся в полдень.

Парикмахерская, куда Вил привёз коронера, располагалась в самом центре столицы и носила гордое название «Зеркало красавицы».

– Моя мама бывает здесь, – сказал Вил, открывая перед чародейкой дверь.

– Добро пожаловать, господа, – навстречу им выскочила девчонка лет четырнадцати в голубом форменном платье и фартуке с васильками, – вам назначено?

– Доложите, что пришёл граф Окку, – сказал Вилохэд, помогая чародейке раздеться.

Девчонка зыркнула на наряд Рики, и унеслась прочь. Очень быстро в гостиную вошла женщина в таком же голубом платье и фартуке с васильками. Её красиво уложенные волосы обрамляли приятное ухоженное лицо с неестественно белой и ровной кожей.

– Господин граф, – она поклонилась, – я очень рада видеть вас снова.

– Личная просьба моей матушки, – улыбнулся Вил, – помогите привести в подобающий вид её протеже, – он чуть подтолкнул Рику вперёд.

– Прошу вас, юная госпожа, – невозмутимо проговорила хозяйка «Зеркала», – присаживайтесь в кресло. Посмотрим, что можно сделать с волосами. Простите за нескромный вопрос, ваша причёска, она слишком оригинальна.

Рика сама магией красила волосы в чёрный цвет и стригла ножницами с волнистыми лезвиями, какие обычно используют для рукоделия. Именно они придавали волосам чародейки столь любимый ею рваный край. Вздохнув, она созналась, что причёску сделала сама.

Дама провела по волосам расчёской, прикинула что-то и принесла большой фиолетовый флакон с притёртой крышкой.

– Насколько я поняла, вы желаете, чтобы я вернула волосам этой очаровательной особы первоначальный вид? – спросила парикмахер почему-то у Вилохэда. Тот оторвался от какого-то журнала и кивнул, – я уберу всю магию, а потом подумаем, как справиться с последствиями ваших экспериментов со стрижкой.

Рика обречённо вздохнула. Жидкость во флаконе резко пахла фиалками. Её сначала разбрызгали по волосам чародейки, потом Рике на голову надели утепляющий колпак, потом было мытьё в фарфоровом тазике, намазывание на волосы какой-то мёдообразной субстанции и снова мытьё. Когда экзекуция завершилась на чародейку из зеркала смотрела девушка с вьющимися русыми волосами, светлыми бровями и ресницами. Как «бонус» шла несерьёзная россыпь веснушек на носу и скулах. От суровой некромантки не осталось и следа.

Парикмахер вооружилась ножницами и последовало:

– Вот тут я подровняю, здесь немного укорочу, тут подрежу…

В итоге все рваные пряди, рикиными стараниями имевшие место на её голове, бесследно исчезли, уступив это самое место элегантной модной стрижке, придающей чародейке задорный вид.

– Вам очень идёт, – констатировала мастер, приподнимая сзади волосы от шеи, – предлагаю постоянную краску для бровей и ресниц. Хоть ваши светленькие бровки выглядят очень мило, я посоветовала бы чуть более тёмный тон.

Ещё через полчаса издевательств даже сокурсники по Академии магии не узнали бы в красивой русоволосой девушке некромантку Эрику Таками. О прежней Рике напоминало лишь платье и амулет на груди.

Вил поблагодарил мастера, велел записать все расходы на счёт Дубового клана, и они покинули «Зеркало красавицы».

– Даже удивительно, насколько вам не шли чёрные волосы, – заметил коррехидор уже в магомобиле, когда Рика сняла свою шляпу и поправила непривычно укоротившуюся причёску, – оставайтесь такой, вы же – просто красотка.

Рика с сомнением покачала головой.

– Увы, я совсем не похожа на некроманта, – проговорила она, – даже не чародейка, а так: вечный подросток-переросток! Завитки волос эти ещё дурацкие…

– Ваш бог смерти мужчина? – поинтересовался Вил, сворачивая в сторону знакомого Торгового дома Картленов.

– Да, – ответила Рика, не понимая к чему он клонит.

– Тогда ему на сто процентов приятнее видеть свою посвящённую в виде красивой русой девушки, нежели лицезреть чучело с безобразным макияжем и стрижкой овечьими ножницами. В ваших книгах есть предписания, что некроманты должны быть непременно уродливы?

– Нет, конечно, – улыбнулась чародейка глупости самого предположения, – внешний вид посвящённого регламентируется лишь ритуальной одеждой, да и то не всегда.

Следующим испытанием для нервов чародейки стало посещение Торгового дома Картленов. Она даже не представляла, сколько всего нужно «девушке для комфортного путешествия».

«Наверное, Эни на моём месте была бы счастлива», – подумала она, когда в знакомом по недавним событиям кабинете для примеривания облачалась в очередное «дорожное платье», «платье для визитов», «костюм для прогулок на свежем воздухе» и ещё одним богам ведомо какие наряды. Вилохэд просто предоставил продавщицам список, составленный им лично.

Удовольствие Рике доставили лишь удобные ботинки из коричневой кожи со шнурками, заканчивающимися симпатичными маленькими бубенчиками, похожими на те, что вешают на ошейники любимых кошек, и шапочка с козырьком. Шапочка была из мягкой овчины и оказалась гораздо удобнее её шляпы с переплетёнными пальцами скелета на пряжке.

Когда с покупками было покончено, и управляющая отделами дамских товаров клятвенно обещала, что не позднее, чем через два часа, все пакеты и коробки, снабжённые ярлыками, будут доставлены на Центральный вокзал, Вил предложил вознаградить себя мороженым.

– Мороженое сейчас? – удивилась чародейка. Она шла рядом с коррехидором в новом бархатном платье бежевого цвета, шапочке с козырьком и изящной меховой куртке из той же овчины. Только мех был внутрь, а наружная сторона являла миру прекрасно выделанную замшу.

– После кофе, который мне предлагали во всех без исключения отделах у Картленов, в меня больше не влезет ни глотка, – откровенно ответил Вил, – а вот мороженого я бы поел. Знаете, есть особая прелесть – есть мороженое зимой, да ещё и со свежими ягодами. Как вы относитесь к чернике?

Чародейка согласилась попробовать.

– И ещё, – коррехидор отправил в рот очередной кусочек мороженого, прихватив немного растёртых с сахаром ягод, – мы с вами должны перейти на «ты».

– Не усматриваю в этом никакой необходимости, – ответила Рика, – подобное общение только осложнит наши служебные отношения и породит множество грязных сплетен.

– Вопрос как раз в служебной деятельности, – улыбнулся Вил, – любой человек заподозрит неладное, если парочка влюблённых, которых мы с вами должны изображать, станут обращаться к друг другу с избыточным уважением, да ещё и по должности: господин коррехидор. Нужно привыкнуть. Я стану называть вас Рикой или Эри, на ваш выбор, а вы обращайтесь ко мне – Вил либо Вилли.

– Попробую, – уклончиво, избегая местоимений, ответила чародейка.

– Не попробуешь, а станешь, – взял быка за рога Вил, – тебе разве не доводилось прежде так общаться с парнями?

Рику избегали практически все парни Академии, но посвящать в это коррехидора она не собиралась, поэтому мужественно поглядела в карие глаза и ответила:

– Естественно, я общалась на «ты» с несколькими мужчинами, – она говорила чистую правду: первым был её отец, а вторым – противный муж старшей сестры. Удивительный зануда, которому Рика «тыкала» с пятнадцати лет чисто, чтобы досадить.

– Отлично, учту это в работе. И ещё одна очень важная вещь, – он отодвинул опустевшую вазочку, – вы, то есть ты ни при каких обстоятельствах не должна снимать амулет, заглушающий ауру бога смерти. Никто не должен знать, что ты чародейка, а тем более – некромантка. Скажем всем, что ты – студентка, изучаешь, к примеру, историю. Пишешь курсовую об Оккунари, достопримечательностях, обычаях, легендах и тому подобное. Не вызовут подозрений наши поездки по окрестностям, и мы сможем задавать людям самые разные вопросы. Интерес к истории твоего города льстит любому и отлично развязывает языки.

Он отвёз Рику домой, пообещав заехать перед поездом.

– Бери всё необходимое для волшбы, – напомнил коррехидор уже у самой двери, – до Кленфилда далеко, быстро привести забытое не получится.

«Сама догадалась, – про себя ответила Рика, – не маленькая, поди. Как-то до сей поры обходилась без ваших напоминаний, господин Окку»!

Глава 2 СТОЛИЦА ДУБОВОГО КЛАНА

Как и обещал, Вилохэд заехал за чародейкой. В карете он протянул ей маленькую коробочку, обтянутую серебристым бархатом.

– Это лишнее, – Рика знала, что внутри таких коробочек лежат украшения.

– Девушка, которую я могу пригласить на праздники в родовое гнездо, просто не может не носить украшений, – сказал Вил, – у вас когда день рождения?

– Было в прошлом месяце, – чародейка не собиралась принимать никаких подарков от своего начальника. Не хватало ещё чувствовать себя обязанной.

– Считайте сей презент запоздалым подарком к вашим именинам и по случаю поступления на службу, – обезоруживающе улыбнулся собеседник, – мужчины, согласно неписанному правилу, устраивают пирушку в честь новеньких. Вам же более подойдут украшения. Не бойтесь, они недорогие. Утром вы так утомились у Картленов, что я не рискнул тащить вас, то есть тебя, – поправился он, – ещё и в ювелирную лавку. Поэтому заехал и выбрал на свой вкус.

«Ты всё выбираешь на свой вкус, поскольку до других тебе особо дела нет», – подумала Рика.

– Отсутствие украшений вызовет неизменные вопросы. У тебя есть охота придумывать глупые оправдания?

Девушка покачала головой и была вынуждена согласиться с доводами. В коробочке оказался премиленький набор из яшмы: браслет, маленькие серёжки и кольцо, выточенное из цельного камня.

– Яшма – самый многообразный и разноречивый камень, – заметил Вил, – она может быть тёмной, почти чёрной, подобно ониксу, встречается прозрачно желтая, цвета опавшей листвы или тёплая коричневая, будто поспевший каштан. А вот, взгляните – белая с полосами. Разная, совсем как ты, Эрика.

Чародейка предпочла промолчать, просто надела на себя украшения, отозвавшиеся на коже приятной теплотой.

Вагон, о котором упоминал герцог Окку, находился в самом конце Северного экспресса – знаменитого поезда, исторической достопримечательности, первого, соединившего столицу Артании и северную оконечность центрального острова Каэдани.

В вагоне кроме отца Вила чародейка увидела обещанного торгового представителя Делящей небо – материковой империи, государства весьма могущественного и богатого.

При появлении Рики и коррехидора он встал и церемонно поклонился.

– А вот и они! – воскликнул герцог Окку, – позвольте представить вам, господин Мару Янг, почётный гость Дубового клана, да и всей Артании.

Ещё один вежливый поклон.

– Перед вами, господин Янг, мой младший сын Вилохэд – верховный коррехидор Кленфилда и госпожа Эрика Таками, студентка университета, изучающая историю.

Рика скромно опустила глаза и поклонилась с почтением, как и подобает приветствовать более старшего и более высокопоставленного человека.

– Несказанно рад! – ответил Янг с легким акцентом, – в нашей стране ходят легенды о красоте артанок, и я убеждаюсь, что легенды не всегда являются легендами. Сражён в самое сердце. Кабы не мой почтенный возраст, – мужчина провёл рукой по несколько поредевшим волосам не макушке, – я бы непременно вступил в борьбу за благосклонность госпожи Таками. И, поверьте, двадцать лет назад у меня были неплохие шансы на победу!

Рика не могла понять, шутит ли гость или говорит серьёзно, поэтому не знала, как реагировать на его слова. И вдруг она с отчётливостью поняла, что не представляет, как себя ведут девушки высшего света, каковой без сомнения и является пассия младшего сына Дубового клана. Она бросила взгляд на Вила, но тот уже спешил ей на помощь.

– Не думайте, господин Янг, будто я сдался бы без боя, – улыбнулся коррехидор, – никому не позволил бы завоевать внимание и сердечную склонность своей избранницы, – в знак доказательства собственных слов он нежно поцеловал руку чародейки. Боюсь, ваши усилия пропали бы втуне. Но ведь вы к нам приехали не девушек артанских у кавалеров отбивать?

– Какой остроумный юноша, – засмеялся Янг, – увы, перед вами давно и вполне счастливо женатый человек. Госпожа Янг настолько занята в нашем имении, что не смогла составить мне компанию в моей увлекательнейшей поездке в вашу прекрасную страну. И к господину герцогу у меня интерес особый.

– Знаю, знаю, – махнул длинным чубуком артанской трубки отец Вила, – Мару Янг лелеет мечту получить от нас поросят нашей особой породы.

– Да, господин Гевин, – сощурился гость, и от этого его бархатные тёмно-карие глаза превратились в скобочки, – ваша чёрная оккская способна перевернуть всё животноводство в Делящей небо.

– Поглядим, поглядим, – напустил на себя таинственный вид герцог, – такие решения не в поезде принимаются. Вот погостите у нас, посмотрите, что и как. К этому разговору мы ещё вернёмся.

Тем временем поезд потихоньку стронулся с места и покатил на север.

– Вы прекрасно говорите на артанском, – сказала чародейка, понимая, что не должна играть роль мебели, – чувствуются приложенные усилия и практика. Вы учились у нас?

Господин Янг улыбнулся, отчего на его мясистом лице появились ямочки на щеках.

– Ах, госпожа Таками, предлагаю вам маленькую игру, – ещё одна открытая, подкупающая улыбка, – общаясь с молодым Окку, вы просто обязаны интересоваться всякими тайнами, расследованиями, убийствами. Я не ошибся? Угадайте, почему я так хорошо говорю на вашем языке, и получите маленький сувенир из Делящей небо.

Рика подумала, что будет лучше подыграть иностранцу, тем более что они с Вилом едут вести расследование.

– О, да! – воскликнула чародейка, подражая энтузиазму Эни Вады, и, как подруга, изящно откинула волнистую прядь, упавшую на глаза, – я безумно завидую Вилли, – она надула губы, – почему в этом мире мужчинам достаётся всё самое интересное? Это так волнительно – вести следствие, подвергаться опасностям! А на нашу долю остаются модные магазины и музыкальные вечера. Конечно, господин Янг, я принимаю ваши условия, только, чур, честно отвечать на любые мои вопросы!

– Милая Эрика, вы же позволите так называть вас немолодому, обременённому многочисленным семейством иностранцу? Никогда не ждите, что мужчина ответит честно на ВСЕ ваши вопросы.

– Согласна с поправкой, – в Рике проснулся азарт, а герцог посмотрел на неё с некоторым удивлением, словно увидел с новой стороны.

– Начни с внешности, – безразличным тоном бросил Вил, делавший вид, что ему нет никакого дела до глупых пари.

– Вы, господин Янг, не подтвердили и не опровергли мой вопрос об учёбе в Артании, вы просто ушли от ответа, переведя разговор. Мне кажется, в ваших жилах течёт некая доля артанской крови, – проговорила Рика, искоса разглядывая собеседника.

– Что заставляет вас так думать?

– У ваших соотечественников более смуглая кожа, и скулы гораздо выше. Нос у вас имеет характерную артанскую горбинку, а крылья сглаженные, как у жителей материка. Фамилию вы носите Делящей небо, поэтому предположу, что ваша мать была либо чистокровной артанкой, либо полукровкой. Но по владению языком – скорее первое. К тому же ваше имя, – Рика опомнилась и одарила собеседника кокетливым взглядом, опасаясь, что в этот момент была больше коронером, нежели девушкой младшего сына Дубового клана, – я не сильна в именах вашей родины, но имя Мару очень напоминает наше Такемару. Только слегка укороченное.

– Блистательно! – Янг захлопал в ладоши, – я не удивлюсь, если сэр Вилохэд обращается к вам за помощью в расследованиях. У вас прирождённые способности к дедукции. Можете мне поверить, я знаю, о чём говорю!

– С каких пор торговцы стали специалистами по дедукции? – иронично спросил герцог Окку.

– Видите ли, – скромно потупился Янг, – я с детства мечтал заниматься сыскным делом. Но отец потребовал, чтобы я, как старший сын, занял его место в нашем семейном бизнесе. Судьба сделала меня торговцем, а юношеская мечта обрела выход в любви к литературе детективного жанра.

Он полез в небольшую сумку, стоявшую у его ног.

– Ваш приз по праву, – он протянул чародейке маленькую шкатулку из полированного дерева мягкого золотистого оттенка с перламутровыми птичками, – нажмите на самую крайнюю справа, и шкатулка откроется.

Рика нажала на воробушка, и крышка совершенно цельной на первый взгляд шкатулки отошла вверх. Внутри прятался тонкий шнурок с изящной морской раковинкой в виде подвески.

– Какая прелесть, – она по примеру подруги изобразила восторг, – какие нежные переливы цвета!

– Не знал, что кто-то может интересоваться сыском по доброй воле, – заметил Вил, – на мой взгляд, эта работа на девяносто процентов состоит из написания различных отчётов и заключений. Не могу поверить, что кому-то придёт охота делать сие на досуге.

Иностранец посмотрел на Вилохэда удивлённым взглядом:

– Вот уж, что поистине скучно, так это торговля. Сплошная рутина, голый расчёт, и нет места полёту фантазии. Вам, господин коррехидор, несказанно повезло заниматься интересным делом, да ещё получать за это жалование. Я же – жалкий любитель, прочитавший все детективы о судье Ли. Есть у нас в Делящей небо один замечательный автор, господин Чжао, он создал серию книг в моём любимом жанре психологического расследования. Какая жалость, что в Артании люди лишены радости переживать опасности и приключения совместно с бесстрашным судьёй Ли. Я знаком с господином Чжао и даже, могу заявить об этом с большой гордостью, являюсь одним из его почётных меценатов.

– На этот раз у вас, господин Янг, появляется любопытная возможность, – довольно проговорил герцог, – вы можете стать свидетелем расследования, которое проведёт мой сын, а госпожа Таками станет ему помогать. Помогать в любом деле своему супругу – первейший долг каждой артанки, – неожиданно закончил он.

– Отец, нам ещё рано думать о супружестве, – с ленивыми интонациями избалованного аристократа протянул Вил.

– Естественно, – кивнул его отец, – я и сам был бы против скоропалительной помолвки. Однако ж, рано или поздно госпоже Эрике придётся принять на себя роль супруги. И тогда этот опыт сослужит ей добрую службу.

– Золотые слова, – чуть не прослезился иностранец, – завидую вашей способности в краткой и чёткой форме запереть сложную и многозначную мысль. Но что же произошло на вашей прекрасной родине? Отчего потребовалось вмешательство столь высокопоставленного представителя закона? Я очень надеюсь, что речь не идёт об убийстве, – его глаза выражали искреннюю обеспокоенность.

– Конечно же, нет, успокойтесь! – самодовольно изрёк сэр Гевин, – на моей земле нет места преступности. Дело в банальной краже свиней у фермеров Дубового клана.

Мару Янг помолчал, а потом проговорил с просительными интонациями:

– Позволено ли будет ничтожному торговцу из заморской страны наблюдать за работой профессионала сыскного дела? Это придало бы моему пребыванию в гостях у моего дорогого артанского друга неизъяснимую прелесть и сделало бы поездку на острова в высшей степени незабываемой.

– Решать сыну, – кивнул герцог.

– Если вы обещаете не путаться под ногами, – протянул Вил, понимая, что скрыть расследование от помешанного на детективах гостя будет просто непосильной задачей, – я позволю вам поучаствовать в поисках пропавших животных. Рика будет счастлива вашей компании, ибо моя работа рутинна и скучна. А вдвоём вам будет веселее.

– Вы просто не представляете, какой подарок вы мне преподнесли, – обрадовался Янг, – так далеко не простирались даже самые смелые мои мечты. Представляю, каково будет удивление госпожи Янг, когда я примусь рассказывать ей о самом настоящем расследовании, в котором мне посчастливилось принимать участие, наравне с самим верховным коррехидором Кленфилда!

Слуги, сопровождавшие главу Дубового клана, сервировали ужин. После нескончаемых восторгов от копчёностей – «вкуса, достойного самих богов», старшие мужчины остались коротать вечер за бутылкой бренди, а коррехидор повёл Рику на смотровую площадку.

– Уже темно, – бросил сэр Гевин, – на что вы там собираетесь смотреть.

– На зимние звёзды, – ответил Вил, – в Кленфилде настоящих звёзд не увидеть.

– Оставьте их, господин герцог, – хитро улыбнулся Янг, – разве вы не догадываетесь, парочке просто хочется побыть наедине, подальше от старых брюзжащих мужчин, наподобие нас с вами.

Смотровая площадка продувалась ветром, но Рика была рада хоть ненадолго избавиться от образа великосветской кокетки, подцепившей самого желанного жениха в стране, а побыть самой собой.

– Прекрасно справляешься, – похвалил Вил, – отец просто дар речи потерял, когда увидел тебя в новом образе. И на господина Янга ты произвела впечатление.

– В Делящей небо принято всячески возвеличивать собеседника и принижать себя, – ответила чародейка, – полагаю, ему просто хотелось сделать приятное пригласившей его стороне, вот он и принялся восхвалять все, что попало в поле зрения.

– Однако ж, он умён, – заметил коррехидор, – поднимая воротник пальто, – наблюдателен и псевдо открыт.

– Почему ты считаешь его откровенность неискренней? – Рика повернулась спиной к ветру.

– Он много вроде бы говорил о себе, а на самом деле не сказал ничего. Упоминал жену, детей, отца, однако ж, никаких зацепок за конкретные имена, события, время или место. Мне он не особо понравился.

– Это всё потому, что он грозился отбить у тебя пассию, – насмешливо проговорила Рика, – пускай даже не настоящую. Все мужчины – собственники, когда дело доходит до личных чувств.

Коррехидор щёлкнул собеседницу по носу:

– Не льсти себе. Я бы стал сожалеть лишь о толковом коронере, которого не в меру ретивый иностранец забрал из моего ведомства. Но не думаю, что с тобой у Янга были шансы, будь он хоть на тридцать лет моложе.

– Много ты понимаешь в женщинах, – обиделась Рика.

– Да уж побольше твоего, – он широко улыбнулся, – ты бы не влюбилась в него.

– Как знать? – из чистого упрямства возразила чародейка. Не то, чтобы торговец ей хоть чуточку понравился, просто не хотелось, чтобы Вил считал, будто знает, какие мужчины ей по вкусу, – он – обаятельный, надёжный и спокойный. В молодости мог быть недурён собой. Пусть невысокий, но сложён нормально. Уверена, полнота пришла позднее, наверное, его супруга из тех, для кого отличный аппетит искупает многие недостатки характера. Так что, не будь так самоуверен, неизвестно, кого я бы из вас двоих выбрала.

Вил взял девушку за плечи и повернул к себе:

– Сын Дубового клана не должен сомневаться в своей даме сердца, даже пускай наш роман не по-настоящему, – серьёзно проговорил он, – не давай мне таких поводов. Хорошо?

Луна освещала красивое обеспокоенное лицо Вилохэда, он говорил вполне серьёзно.

– Ладно, – высвободилась чародейка, – я просто хотела с тебя немножко сбить спесь.

– Спесь – часть моей личности, – парировал коррехидор уже в своей обычной манере, – посему сбивать её – пустая трата сил. Ты не замёрзла?

– Я-то шапку надела, а древесно-рождённые севера не чувствуют холода, кажется?

– Т-сс, – прижал ей палец к губам Вил, – я открою тебе страшную тайну: мы пользуемся согревающим заклинанием, но у меня от него мигрень.

Чародейка рассмеялась, и они вернулись в вагон.

Для сна у каждого пассажира были уютные купе со спальным местом, прикроватным столиком и раздвижной дверью, обеспечивающей приватность. Среди вещей, которые в списке коррехидора значились под ничего не говорящим чародейке пунктом: «и всё необходимое для дамы в недельном путешествии», скрывалось нижнее бельё, ночные рубашки и домашнее шёлковое распашное платье с вышитыми розовыми вьюнками. Воспользовавшись ванным отделением (мужчины единодушно пропустили её вперёд), коронер его королевского величества Эрика Таками отправилась спать.

Проснулась она рано, ещё за занавешенным окном было совершенно темно. Поворочавшись с боку на бок, девушка задремала. Но из головы не выходил вчерашний разговор на смотровой площадке. Почему Вил сказал, что не должен сомневаться в ней? В каком смысле: как в сотруднике или как … в ком? Нет, он просто дразнил её по своему обыкновению. Надо же, как поведение в стиле Эни порождает и дурацкий ход мыслей. Чародейка пожалела о своих потерянных чёрных волосах и суровом виде, который уже сам по себе отбивал всяческую охоту делать идиотские комплименты.

Окончательно разбудило Рику вежливое постукивание.

– Просыпайся, ореховая соня, – проговорил Вил, – до Оккунари меньше двух часов. Отец с Янгом уже успели кофе до завтрака выпить.

Чародейка пообещала выйти, как можно скорее. И действительно, не прошло и четверти часа, как она уже сидела за столом и пропускала мимо ушей какую-то болтовню иностранца о цветущем миндале, девичьих щёчках и безвозвратно ушедшей молодости.

Чародейка скромно улыбалась, вспомнив стихотворение из Классического сборника поэзии:

В густой тени леса

Скромно прячется ландыш прекрасный.

Но тем желанней хрупкая его красота.

Пускай господин Янг считает её скромницей, не знающей как ответить на неуместные комплементы. Вил делал вид, будто не замечает намёков, он со скучающим видом жевал, лениво бросая взоры на заснеженные ели, проносящиеся за окном.

– Удивительная красота, – проговорила Рика, видя припорошённые снегом ели по склону горы, – здорово, что железную дорогу проложили по таким красивым местам.

– Мой отец дал огромную взятку, – не без гордости проговорил герцог Окку, – чтобы экспресс проходил через Оккунарскую долину. Он в два раза перебил взятку Осинового клана. В противном случае поезда ходили бы западнее, по землям осинников, а мы добирались бы по старинке.

– Не могу не похвалить подобную прозорливость, – тонко улыбнулся Мару Янг, – радеть о благе клана и семьи – великая добродетель.

За окном всё чаще стали мелькать деревни, хутора. Поезд с шумом миновал железный мост через горную речку, вопреки зимней погоде, упрямо бегущей по камням, и скоро остановился возле небольшого вокзала из красного кирпича. Слуги неспешно выносили вещи. Рика полной грудью вдохнула свежий воздух и огляделась. Небо здесь казалось выше, а горы, закрывающие его почти на треть, были величественно-прекрасны особой, суровой красотой севера. Гости разместились в двух колясках, что дожидались на привокзальной площади со сквериком в центре.

Чародейка не задумывалась, каким она ожидала увидеть Оккунари – место, где родился и вырос Вилохэд. Её воображение рисовало одинокий старинный мрачный замок, затерянный в снегах. Именно таким изображали в романах родовое гнездо главного героя, где происходили таинственные, а порой, и страшные приключения. Но реальность оказалась иной. Перед глазами Рики пробегали прямые, как стрела, улицы с расчищенными тротуарами, вывесками магазинов и лавок Торгового квартала, прохожие шли по своим делам, ребятишки катались на коньках на залитой льдом площади. Словом, перед ней была уменьшенная копия Кленфилда, а вовсе не дикие места, в которых люди не имеют представления о столичных удобствах и моде.