Обретение счастья, или Гравитация автотрассы. Современный военный детектив

Глава II

Совещание начальников отделов местной полиции началось ровно в назначенное время. Секретарь разложила перед каждым присутствующим лист бумаги и карандаш, не смотря на то, что у всех с собой всегда были планшеты и другие средства связи.

На пороге начали появляться солидные люди в гражданских костюмах, в или без пиджаков из-за необыкновенно жаркого утра.

Секретарь налила воды в хрустальную вазу с букетом сирени и поставила на стол прямо напротив председателя, но немного подумала и переставила на подоконник, а на это место аккуратно пододвинула треугольную цветную пепельницу из чешского стекла в виде маленького костерка.

Шесть человек, включая самого генерала местной полиции и секретаря, начальники отделов по борьбе с особо опасными преступлениями, коррупцией, следственного отдела и судмедэкспертизой проголосовали за начало обсуждения текущих проблем.

Начальник управления МВД города отложил в сторону список присутствующих и произнес, слегка прищурив глаза из-за сильного ветра, производимого кондиционером за его спиной:

– Областное бюро регистрации несчастных случаев, линейное отделение аэропорта и речного порта, спецотдел по расследованию дорожно-транспортных происшествий, управление вневедомственной охраны и начальники других участковых пунктов прислали мне отчеты за истекший месяц по Интернету. За что выношу им благодарность. Кто желает доложить обстановку в порядке общей очереди?

– Судя по положению дел, наше следственное подразделение внесло коррективы в расследование последних, внеочередных происшествий в городе, – начал подполковник Кирьянов – начальник отдела по борьбе с особо опасными преступлениями. – Все висяки, простите, – он поправил серый галстук, внезапно съехавший набок, – просроченные происшествия ликвидированы за короткий срок. Новые происшествия расследуются.

Кирьянов сделал умное выражение лица и, отложив планшет в сторону, оперся о стол, вглядываясь в соседние записи сотрудников, как в школе делали его дети на уроках.

– Тем не менее, хочу добавить, что появились идеи по поводу принятия мер для обеспечения безопасности населения путем амнистирования недавно прошедших медосмотр сотрудников, – продолжил генерал МВД, показывая взглядом, что подполковник может садиться.

Кирьянов облегченно вздохнул и занял исходное положение за столом.

– Конечно, это не значит, что наши следственные изоляторы будут пустовать. Мы укрепим ряды вновь прибывшими из Академии права, новоиспеченными полицейскими, прошедшими медосмотр.

Секретарь – в белой блузке и серой юбке – заерзала на стуле и покосилась на пепельницу, которая вдруг неожиданно стала наполняться окурками, когда начались обсуждения произведенных задержаний, расследований и передвижения из одного исправительного учреждения города в другие населенные пункты в пределах государственной границы.

– Моя задача научить вас стрелять по цели обойдется нам дешевле, чем получать выговоры за просроченные дела или отложенные предприятия, – медленно добавил генерал Кедров.

Задумчивое лицо генерала вызвало одобрение у сидящих рядом – подполковника Серегина, начальника отдела по борьбе с коррупцией и грозы местной мафии, майора Семенюка – специалиста в области медицины и представителя прокуратуры – Ивановой, частной сыщицы.

Кирьянов натянуто, виновато улыбнулся и затушил свой окурок в пепельнице, глядя с достоинством на портрет Дзержинского над столом генерала.

– Предлагаю сделать перерыв, – прошептала секретарь на ухо генералу, так как решила сама обеспечить надзор над региональными правонарушениями и внести поправки в свой отчет за истекший период.

– Хорошо, – закончил генерал после непродолжительной паузы, во время которой он запасся терпением и, отложив в сторону лист бумаги, исписанный мелким почерком для помощи секретарю в оформлении отчета. – После перерыва в рабочем порядке доложите, кому требуется помощь в ликвидации вопроса о пропавших граждан на территории области и за ее пределами.

Начальники отделов вышли из кабинета генерала в приподнятом настроении, потому что удалось избежать уточнения, кто же все-таки пропал и каким образом будет оказана помощь.

Серегин Алексей никогда не интересовался стоимостью нового костюма современной модели, но свой летний имидж считал вполне удовлетворительным, благодаря стремительному карьерному росту.

У Ивановой Тани из-за отсутствия внимания к последним показам французской моды, внешность отлично сочеталась с прекрасным характером и знаниями в области баллистики, каратэ, скалолазанием и верховой езды. На ней были скромные джинсы-легинсы и яркая туника. Темно-русые, волнистые волосы она уложила красивой заколкой типа «крабик». На боку у нее висела красивая, светлая сумка с револьвером последней марки, жучками, планшетом, набором отмычек и косметичкой.

Кирьянов Владимир случайно забыл свою форму дома, поэтому совершенно спокойно обходился обычной серой шведкой и такого же цвета брюками. Майору Семенюку жена разрешила появиться на совещании в белой, льняной рубашке с коротким рукавом и черных джинсах, привезенных им из Турции после очередного отпуска всей семьи, включая тещу.

– Нарушать распорядок будем, когда все просроченные дела закончим, – продолжил генерал Кедров лейтмотив совещания, наглядно демонстрируя свои преимущества наличием пиджака и галстука, но не в форме бабочки, а с ярко-синим геометрическим рисунком, купленным его женой в Duty-Free после трехдневного отдыха в Париже.

В кабинете стоял приятный аромат сирени, а после того, как секретарь выкинула все окурки из пепельницы, потянуло замшелым запахом табака и махорки, которая давно вышла из обихода представителей полиции всех подразделений города Тарасова.

Зато аромат французского дезодоранта Кедрова смешался с запахом духов Шанель №5, образуя замечательное амбре слегка едкого привкуса. Таня Иванова мечтательно смотрела в ту же сторону, что и жена генерала, предпочитая покупать натуральные продукты на мировом рынке и в стране производителя.

Выпив стакан минералки, Таня-сыщица равнодушно зевнула, прикрыв рот ладонью, и, поглядев с уважением на сидящих коллег, стала припоминать, сколько денег ей пришлось потратить на этот тур, забыв, что находилась на совещании. Взвесив все за и против, поняла, что все обернулось в ее пользу. Дело приобрело огласку в прессе, постепенно набирая обороты, выяснили убийцу известного хирурга и еще троих жертв, кого долго опознавали родственники умерших, сослуживцы и сами подозреваемые.

У Кирьянова эта ситуация вызвала только положительные эмоции, которые воплотились в его идеях всеобщего семейного благоденствия и процветания. Вряд ли его жена отказалась бы прокатиться в столицу моды, но дело потребовало присутствия там именно Тани с ее соратником по работе и помощником – хирургом из института «Пересадки органов и тканей» – Преображенским Юрием.

За что Семенюк был ей крайне благодарен и признателен. Он получал от них все нужные профессиональные сведения по Интернету на предмет расследования давнего преступления, связанного с убийством хирурга и поиском пропавших брильянтов из сейфа, денег и картины известного французского классика постмодернизма Жекату – родного брата погибшего.

Маска африканского божества была найдена гораздо позднее, но и ее привлекли к делу, хотя за небольшую плату благодаря помощнику Тани – осведомителю-Венчику. У данного разбирательства была слишком длинная предыстория, поэтому бомж Венчик очень хорошо заработал, применяя свои дедуктивные методы расследования, тем самым, привлекая на свою сторону детей, кому очень хотелось получать дополнительные конфеты, печенья, пряники в любое свободное от учебы, тренировок в спортивных секциях и театральных кружках время.

Примером мог послужить только подполковник Серегин. Он всегда симпатизировал Ивановой, несмотря на его занятость. Однако он никогда не конкурировал с лейтенантом Гариком Папазяном, который давно добивался руки Тани-сыщицы.

Совещание приобрело характер отчетов о задержании, поэтому каждый старался показать свой наивысший кпд, учитывая все заслуги, чтобы получить дополнительную премию или путевку в один из наилучших санаториев Крыма с трехразовым питанием и бассейном.

– Предлагаю закончить, – проговорил генерал и, стараясь выглядеть более солидным из-за своего массивного, двухтумбового стола, наклонился вперед, создавая впечатление универсальности пространства. – Занимайтесь очередными расследованиями, не забывая черпать сведения, как у классических, так и современных мастеров детективного жанра.

Все встали, направляясь к выходу из просторного кабинета, куда они явились, чтобы их обязательно признали из многих сотрудников и специалистов, кропотливо служащих в управлении МВД.

В коридорах здания сновали полицейские, свидетели, подозреваемые, привнося с собой некоторые серьезные пропуски, чтобы потом, улучив возможность, покинуть данное нешуточное учреждение свободно, без сопровождающих, наручников, срока предварительного заключения

– Получили политинформацию. Теперь будем надежно защищены от нападок, что нам нечего делать, – признался подполковник Кирьянов майору Семенюку и прошел в свой личный кабинет продолжить разбирать папки с истлевшими расписками и показаниями свидетелей.

– Стоит разобрать прессу, – предложил подполковник Серегин коллеге, когда зашел следом за ним в ту же комнату и указал на стопку, перевязанных почтовой веревкой, газет, приспособленную для пуфа в госдепартаменте полиции.

– По-моему у вас и так все нормально. Давайте пить кофе, – преднамеренно резко и доброжелательно сказала Таня, садясь на этот небольшой газетный табурет и доставая из бывшего своего стола пачку чая.

– Кто говорил о кофе? – засмеялся Серегин, открывая форточку, чтобы порывами ветра унесло все скверные воспоминания, связанные с предыдущими процессами и допросами.

– Надеюсь на ваше гостеприимство, – улыбнулась сыщица. – Вот смотрите, что у меня есть.

Она достала из светлой сумки книгу известного сценариста Южного – «Ведьма в чертогах дьявола», недавно распроданную на книжной ярмарке в университете, и положила на стол.

– Оригинальное название, – похвалил Кирьянов, разглядывая корешок и шмуцтитул. – Что-то экстраординарное?

– Автор довольно популярен среди элиты шоу-бизнеса. Снабжает всех своими опусами, то есть дает кусок хлеба безработным актерам, заодно помогает кинооператорам и продюсерам спроецировать дальнейшее, безбедное существование на берегу теплого Красного или Черного морей, – съязвила Таня, вспоминая последнюю поездку в Египет и катание на верблюдах.

– Как вам, если выпьем кофе? – спросил Серегин, привлеченный разгоревшимся спором по поводу современных нравов студенческой молодежи. – Все затраты беру на себя…

– Все затраты возьмет на себя лейтенант Папазян. Ему стоит продлить командировку в горы, к родным, – заключил Кирьянов, допивая чай и зачитывая отрывок цитаты из триллера, принесенного Таней в полицию для ознакомления сотрудников со своим приобретением.

– Подчиняемся, что советовал нам узнать генерал, – сказала Таня.

– Слушайте, как метко сказано: «Стоя на коленях, он подышал на стекла очков, упавших с собственного носа, протер и положил их рядом с трупом. Потом, переворачивая тело, случайно задел ногой стакан, стоящий на сервировочном столике, с ядовитой, желтой жидкостью. Стакан упал, и напиток вылился на очки. Нога жертвы застряла в нижнем отделе столика, который стал двигаться…» и так далее. Сколько мелких деталей!

– Занятное чтиво, – поблагодарил подполковник Серегин, а Таня открыла новую пачку сигарет LM и закурила, надеясь продолжить ознакомление с модным изданием своих соратников по работе.

Кирьянов отложил в сторону книгу, самолюбиво посмотрел на стены кабинета, подошел ближе, разглядывая каждый штрих изучения топографии, знаков отличия формы у разных родов войск, рисунки всевозможных видов огнестрельного оружия, включая танки и многозарядные бронетранспортеры.

– С наглядной агитацией у нас слабовато. Нет ни разбора автомата Калашникова, ни пистолета Макарова, ни гранаты или лимонки, ни БТРа, – критически заявил подполковник и вздохнул.

– Нагоним упущенное на стрельбище, – ответил Серегин. – Не забудьте, что завтра построение и пробежка пять километров по проселочной дороге. Сегодня пойду после службы в тренажерный зал. Подкачаю мышцы. Кто со мной на зачетное занятие по стрельбе?

– Конечно, я, – воскликнула Таня весело. – Неси свои мишени. А то у меня одна на все времена.

– Круто, – проговорил подполковник. – А мы с Семенюком в бассейне у меня на даче поплаваем. В сауне посидим, обсудим проблему веса. Придется отпросить его у жены, – Кирьянов констатировал, понимая занятость профессионала в области определения времени смерти и способа умерщвления. – Он сейчас последних, мертвых бомжей выписывает из морга. Построение покажет, кто первый среди наших спортсменов скоро добудет золото на соревнованиях по хоккею.

– Верно, СКА с полицией – ум, честь и совесть нашей эпохи, – пафосно провозгласил Серегин книжный штамп и продолжил разглядывать Интернет сайты о наркодилерах по трафику из Афганистана через Туркмению и Таджикистан.

Они обсудили дальнейшее продвижение катафалков с опознанными трупами за пределы города, на городское кладбище и вред перевозки наркотических средств в желудке в виде завернутых в целлофан контейнеров.

– Кстати, надеюсь, этот весенний сезон будет не таким богатым на партии наркотиков, – посочувствовал вошедший Игорь Семенюк. – Все родственники покойных явились, как ни странно, с надеждой никогда не появляться здесь снова.

– Ну, это, как положено, – прокомментировала Таня, – будут вспоминать, что их участие помогло следствию раскрыть такое тяжелое предприятие, как опознание близких. Что они себе думали, когда искали пути заработать на смерти и выйти сухими из воды?

– Надеялись найти способ получить дополнительные бонусы для покупки последней марки автомобиля, – ответил Игорь, часто посещающий выставки современных марок машин импортного производства.

Они стали рассматривать направления, куда проходили главные транши героина за последние две недели, зацепляя флажки к большой географической карте, прикрепленной на стенде.

Оказалось таких путей пять: Гватемала, Гонконг, Индонезия, Южная Америка – Перу и Голландия. Подсчитали весь сбыт белого порошка: около шестидесяти килограммов. В среднем по двенадцать-пятнадцать килограммов на страну.

– Не многовато ли будет?! – удивился Серегин. – Как они усваивают эти страшные цифры.

– Продают США за баснословные деньги. У них высокая смертность от рака, – изрекла Таня свои познания в области международной политики. – Это лекарство снимет последние остатки счета в банках.

Подполковник Кирьянов взял в руки книгу, так хорошо продаваемую во всех киосках города Тарасова, стал читать вслух, привлекая к себе внимание двоих сотрудников и частную сыщицу.

– Слушайте, – проговорил он, садясь в удобную позу за столом. – Читаю: «Розовый закат осветил мое убежище, и я с усилием встал на корточки, чтобы размять затекшие колени, когда меня кинули связанного в эту дыру под названием «плен», – подполковник сделал глубокомысленную паузу, но продолжил чтение. – Еще чуть-чуть и мое сознание потеряло бы всякую ориентацию от нескончаемых ударов по голове кулаком одного из душманов, который пытался выбить из меня признание в личной виновности за гибель штрафного батальона.

– Сколько солдат ты привел за собой? – перевел мне его вопрос с английского языка, который я знал сам в пределах школьного курса, мой бывший одноклассник, выслуживающийся перед ними за мосол верблюжатины и стакан вина.

– Нисколько. Все погибли в ущелье от взрыва вашей вонючей мины. Остальных, оставшихся в живых, вы расстреляли тут же на месте, – ответил я попутно, стараясь держаться на ногах.

– Все ли отряды прибыли? – стали допрашивать меня, поднося курительный табак к носу, издающий слабый, сладковатый запах.

– Не знаю, – признался я чистосердечно. – Мне не доложили об этом факте…

Душман разозлился от перевода Макса и стукнул меня в челюсть кулаком. Я выплюнул кровавую жижу на землю, закашлялся, но не упал, а присел на корточки и с размаху ударил душмана головой в живот. Тот застонал и плюхнулся в своем халате прямо на песок, загребая руками воздух. Тюрбан скатилась с его головы, показывая бритый череп», – подполковник Кирьянов запнулся. – Ну, здесь идет дальше воспоминание, как его посадили в яму, – проговорил подполковник, перелистывая страницы. – Много текстового материала. Надо проверить транспорт…

– Стоит прочитать. Где же они находились в Кандагаре или Ханкале? – спросила Таня Серегина, когда Кирьянов вышел.

Она предполагала, что такой рассказ послужит примером для сотрудников главного сыскного управления города.

– Вот, когда будешь сама изучать, то поймешь. Думаю, что их местом пребывания был кишлак около оазиса с тремя пальмами. А рядом нефтяная вышка, – заметил Серегин по теме нехватки бензина, намеренно уводя сотрудников от сути прочитанного. – Надо докопаться, кто пойдет сегодня по ресторанам считать количество свободных мест?

– Эта статистика доступна, – ответил Кирьянов, вернувшись из гаража, находящегося на территории просторного полицейского двора.

Полицейские стали отвинчивать от стены стеллажи, складывать в аккуратные стопки на полу, перекладывая в большие дорожные сумки, и относили к грузовой машине, чтобы немедленно перевезти все нужные вещи в свои новые кабинеты.

– Надо пробить по нашей картотеке тех таджиков, кто приехал к нам наниматься на работу, есть ли у них местная прописка и были ли они замечены в провозе наркотиков, – сказал Серегин, присаживаясь за свободный ноутбук.

Он открыл архивные папки и стал выискивать среди списков приезжих мигрантов тех, у кого не стояла галочка перед фамилией. Таких нашлось десять человек.

– Вот посмотрите, что нашлось на дне бархана, – сообщил он, имея в виду портативный компьютер. – Примерно все эти фамилии будут возвращены назад, к себе на родину, – обратился он к Кирьянову. – Паспорта они спрятали, не хотят никому показывать!

Сотрудники полиции углубились в чтение статистических данных необходимых для расследования текущих дел.

– Пойду, запишусь на прием в спа салон, – сказала Таня, собираясь забрать со стола свои вещи и сложить тщательно в сумку. – С чтением подождем.

– … Спасибо за чай, – отозвался Игорь Семенюк. Он переключил свое внимание на открытую книгу, лежащую на столе, которую только закончили читать всем следственным отделом. – Совместное выполнение решений руководства?

– Да, можешь ознакомиться с новым проектом ведения следствия, посредством платных издательских организаций, – успокоил судмедэксперта подполковник Кирьянов и улыбнулся.

– Что известно о проведении учебных мероприятий среди студентов неюридических вузов или школьников? – спросил Семенюк о пропаганде здорового образа жизни без наркотиков.

– Мы договорились провести лекции в школе, – ответил подполковник Серегин.

Таня-сыщица сложила, понравившуюся всем сотрудникам, книгу в сумку, улыбнулась на прощанье и пошла в сторону двери, намереваясь успеть выпить чашечку кофе у себя дома и прочитать о проведении экстренных мер по задержанию виновных в распространении наркотиков, нелегальном использовании детского труда, путем привлечения на свою сторону влиятельных граждан. Она вышла на улицу, искренне порадовалась замечательной погоде без осенней мороси и слякоти. Позвонила своим обожаемым мастерам в области космецевтики. Вспомнила, что ей надо заехать в универсам, купить продуктов на обед и ужин. Ждать приглашения на светский раут ей пришлось бы очень долго.

Здание клуба полиции только начали строить. Участники самодеятельных коллективов управления встречались каждый раз в новом помещении, которое снимали для общественной надобности к праздникам, когда вручали правительственные награды наилучшим сотрудникам.

Глава III

Сценарист Южный был так обрадован успехом распродажи последнего триллера в стенах госучреждения коммунальщиков, что уже мечтал перевести стрелки на европейское время, чтобы купить смокинг и получить Букеровскую премию согласно расписанию.

Его критические взгляды на литературу и мировую прессу перемежались с желанием написать фантастический роман и поставить фильм на пример «Аватара» Кэмерона или любого стайера-фантаста: Кинга, Беляева, Уэллса. Вот только проблема возникала с женщинами…

Кому вручить эти мерзкие евро для покупки нового белого Мерседеса: своей благоверной Зине, проживающей в стандартной трехкомнатной квартире панельного дома девяностой серии рядом с ним в смежной комнате-кухне или симпатичной дочери его соседа-афганца, безвременно почившего на лавры.

Девушка была слишком привлекательной, похожа на свою маму, к которой он в свое время питал неоднозначные чувства, что дала бы фору любой кинозвезде мирового масштаба по фасу и профилю, благодаря внешним анатомическим данным, умудренная биологическими знаниями университетского образования. Присматриваться к соседским интригам ему было скучно. Но, не смотря на это, каждый вечер после одиннадцати вместо дежурства по школе, выглядывал в свое окно на первом этаже, чтобы выяснить, с кем флиртовала сногсшибательная, блондинистая особа, студентка, соседка по подъезду, и на какой марке машины подъезжала она к пресловутому дому после занятий или вместо оных в региональном вузе.

Такой способ приобретения информации котировался давно на деревенских посиделках любого провинциального города. Но кто бы мог подумать, что так далеко завели его последние сплетни о способе выращивания овощей и привлечения своих родных детей на дачу-коттедж.

Жена была рада и, скорее всего, счастлива, что Максим Сергеевич – хотя и сценарист, но сильно продвинулся в книгоиздательстве.

Он целыми днями пропадал за компьютером, заполняя страницы мелко исписанными буквами. Набирал тексты песен и баллад афганского периода, исполненные известным бардом Александром Розенбаумом.

У сценариста Южного возникло ощущение, что он сам одаренный автор тех забытых строк, включенных в репертуар популярных певцов, когда сел в широкое кресло, воодушевленно нажал на кнопку своего старенького магнитофона «Atlanta» времен застойного периода. Из наушников, прямо в мозг, полилась мелодия с жалостными словами о разбитой любви девушки и парня, о смерти и жизни, об измене и любви на слова известного в определенных кругах поэта-песенника В. В. Копытина:

 
Шумит сосна, река жемчужная течет,
А вдоль реки парнишка с девушкой идет.
Идут они и, замедляя каждый шаг,
Вдруг у него блеснули слёзы на глазах.
 
 
«Я ухожу» – сказал парнишка ей сквозь грусть,
«Но жди меня, я обязательно вернусь».
И он ушёл, не встретив первую весну,
Домой пришёл в солдатском цинковом гробу.
 
 
Рыдает мать и словно тень стоит отец,
Ведь он для них ещё по-прежнему юнец.
Ах, сколько их, не сделав в жизни первый шаг
Домой пришли в солдатских цинковых гробах.
 
 
Когда-то он с одной девчонкою гулял,
Дарил цветы и на гитаре ей играл,
И в тот же миг, когда на белый снег упал,
Девчонки той он кровью имя написал.
 
 
Разгонит ветер и над Афганом серый дым;
Девчонка та уже целуется с другим,
Девчонка та, что обещала – «Подожду».
Пришла весна, исчезло имя на снегу.
 
 
Афганистан, зачем ты парня погубил
Афганистан, ведь до весны он не дожил,
Афганистан, чему же радуешься ты?
Ведь не тебе, ведь не тебе несут цветы.
 
 
Шумит сосна, река жемчужная течёт,
А вдоль неё парнишка с девушкой идет,
Идут они и, замедляя каждый шаг,
Вдруг у неё блеснули слёзы на глазах.
 
 
Я не могу, я не могу тебя любить,
Я не могу, я не могу его забыть.
И вот она идет по берегу одна,
И вот она уже бросается с моста.
 
 
Девчонки милые, мы очень сильно просим вас:
Парней хранить, ведь все они живут для вас.
И вы, и мы любовь умеем посвящать,
Девчонки милые, парней учитесь ждать!
 

Сценарист Южный, стирая скупую мужскую слезу рукой, выключил магнитофон. Всплеск эмоций заставил его встать с кресла рядом с компьютерным столом и ринуться на кухню, чтобы уничтожить остатки ужина, оставленного умной женой, красивым сыном и сообразительной, золотой медалисткой, дочерью, чья карьера зависела от решения приемной комиссии.

Члены семьи предприимчивого любителя музыки дожидались его приезда на дачу. Договорились встретиться там еще вчера, когда он к своему глубокому сожалению потерял по дороге гостя и давнего друга их семьи, а потом вынужден был вернуться домой, чтобы захватить кое-что из продуктов питания, список которых передала ему перед выездом жена: молоко, творог, сметану, курицу, хлеб. Для снабжения милых его сердцу детей пищей.

Южный отнес магнитофон со своими записями в машину и положил на заднее сиденье. Потом глубокомысленно передумал и поставил рядом с водительским местом. Он сразу забеспокоился о наличных деньгах. Пересчитал, что имелось в загашнике. Удовлетворенный суммой, отправился на авто в сторону местного рынка, поторговаться с продавцами. Купил еще две лопаты и требуемый набор продуктов.

Он залил запасенный бензин в бензобак. Добираться обратно на дачу было жарко и душно. К его великому сожалению все родственники прохлаждались на песчаном пляже около личных частных владений в пригороде. Никто не обратил внимания, когда он привез на дачу в багажнике старенькой, но хорошо сохранившейся Волги, навоз, упакованный в старую скатерть и засунутый в мешок для удобрений, купленный по ходу движения в соседнем конезаводческом хозяйстве.

С большим трудом он выложил груз и, вгрызаясь лопатой в чернозем, закапал вместо тела безработного юриста рядом с цветущей вишней и бочкой для полива удобрения для сада. Усложнив себе задачу, вырыл более глубокую канаву и втиснул туда тяжелый мешок.

Тщательно засыпал яму из кучи прошлогодних сорняков, смешанных с землей. Отставил лопату в сторону. Сверху поставил пустую бочку, которой тут же воспользовались члены семьи, запасаясь водой для полива сада. Выложил все продукты на стол веранды.

– Привез, что просила. Получай. Сложил на столе! – громогласно крикнул Максим Сергеевич, приглашая жену посмотреть на его покупки.

– Иду, иду. Сейчас последний сорняк вытяну, – она ответила ему в тон, разогнулась, одернула платье и, улыбаясь, направилась к веранде, где уже столпились Антон и Инна, пробуя на вкус деревенский творог.

– Зин, ну, как довольна? – поинтересовался он, вальяжно рассевшись в кресле и наблюдая, как женщина убирала все купленные на рынке продукты питания, зная экономические способности благоверного супруга.

– Молодец, то, что надо! – воскликнула она, глядя, как дети руками лазили в пакет с творогом и поглощали его с аппетитом. – В следующий раз только возьми еще ведерко для яиц. Буду пироги к празднику печь по старинному маминому рецепту.

– Да, испеки с клубникой или черешней, – подтвердил он ее тайное желание угодить. – Я тебе привезу шмат сала для жарки. Да и так поедим с хлебом на ужин…

– Я жирную пищу не ем! – произнесла добродушно Инна.

– Она боится поправиться. Сейчас в моде худые манекенщицы, – продолжил развивать тему Антон. – Надо меньше есть или бегать по утрам, овощную диету соблюдать по всем правилам.

– Посмотри на себя! Кощей бессмертный, – Инна нагло стала обзывать родного брата. – Вот тебе бы не мешало мои лишних три килограмма взять. А то, сколько не ешь, все худой… Смотреть противно на тебя!

– Не смотри, кто тебя заставляет смотреть! – Инна сгоряча налила всем по стакану черного кофе, положила в центре стола пачку с сахаром-рафинадом, припасенную Зиной для особо важных случаев, когда надо пополнить запас потраченной на сорняки жизненной энергии.

Каждый из присутствующих взял стакан, обжигаясь, и тут же вернул на место. Перепалка детей между собой продолжалась. Родители смотрели на них, без тени сомнения понимая, что зря родили таких громогласных мучителей, но молчали, ориентируясь, что детям надо высказаться и показать свои умственные способности.

– От тебя девушки шарахаются… – отметила Инна, что партнерши у Антона долго не задерживались, а исчезали по истечении срока его новых мест работы или учебы. – Как ты находишь себе знакомых, поделись опытом? – спросила она, заведомо понимая его нежелание общаться с ней, тем более на тему о личной жизни.

– Мне девушки в гробу снились!

Эта последняя фраза произвела моментально сильный эффект на Зину. Она всполошилась и, отчаянно борясь с жарой, закинув руки за спину, подошла ближе к сыну и сказала с каменным лицом, делая ударение на каждом слове:

– Вот так говорить нельзя, сыночек, дорогой!

– Мам, это я просто так сказал, прости. Больше не буду с ней разговаривать. У нее язык очень длинный! – ответил он, отвоевывая свое пространство рядом с матерью.

– Привез вам магнитофон. Сейчас включу, чтобы не слышать, как вы ругаетесь. А тебе, сынок, обязательно надо послушать, как пели наши солдаты об Афганистане. Что-то с армией у тебя затянулась отсрочка, – проговорил Максим Сергеевич, допивая свой стакан с ароматным напитком и удаляясь в сторону машины, чтобы достать еще привезенный подарок детям с песнями военных лет. – Поучитесь как надо, будете честными людьми как ваши… – он запнулся, вставляя вилку в розетку питания и удаляя оттуда вилку электрочайника.

– Заплатила за квартиру и свет на даче. Долгов нет, – вспомнила хозяйка свои последние расходы. – Идите, позагорайте на солнце, чтобы зимой не болеть простудными заболеваниями.

Сценарист Южный отодвинул пустые стаканы чуть влево и нажал на кнопку play.

Инна и Антон внимательно следили за манипуляциями отца и отошли в сторону, чтобы звук не оглушил их тонкие натуры, преждевременно созревшие и мечтавшие уехать каким-либо образом с родителями на побережье Атлантического океана, куда-нибудь в Лос-Анджелес и сняться в душещипательной мелодраме со счастливым концом. По участку снова разнеслась песня в исполнении самого Розенбаума:

 
В Афганистане, в «черном тюльпане»,
С водкой в стакане
Мы скорбно плывем над землей.
Скорбная птица, через границу
К русским зарницам несет ребятишек домой.
 
 
В «черном тюльпане» те, кто с заданий
Едут на Родину милую в землю залечь,
В отпуск бессрочный, рваные в клочья…
Им никогда, никогда не обнять теплых плеч.
 
 
Когда в оазисы Джелалабада,
Свалившись на крыло, «тюльпан» наш падал,
Мы проклинали все свою работу:
Опять «бача» подвел потерей роту.
В Шинданде, Кандагаре и Баграме,
Опять на душу класть тяжелый камень,
Опять нести на Родину героев,
Которым в двадцать лет могилы роют…
 

Зина подошла к столу, наклонилась над магнитофоном и выключила звук.

– Хватит тоску на нас нагонять своими нудными песнями. Лучше давайте послушаем участников Евровидения прошлого года или этого. Антон записал. Антон, – позвала Зина, поворачиваясь к лестнице, ведущей на второй этаж коттеджа, куда заблаговременно поднялся великовозрастный сын, чтобы не участвовать в родительской разборке. – Иди сюда… Включай свой патефон.