Читать книгу: «Привет из ЗАГСа. Милый, ты не потерял кольцо?», страница 2

Глава 3

Поспешно выбравшись из озера, я зашагала по тропинке, ощущая, как с меня капает вода. Мне не хватило духу обернуться и проверить, идёт ли Воронцов за мной.

Мокрая одежда неприятно липла к телу, но я упорно шагала вперёд.

– Василиса, – окликнул меня Макс. – Постой.

– Нет, – ответила я ему, не оборачиваясь. – Мы немедленно возвращаемся.

Я услышала, как он чертыхнулся и раздался плеск. Он вышел из воды.

Услышав шаги за спиной, я ускорилась.

– Эй, принцесса, не злись, – крикнул Воронцов мне вдогонку. – Это вышло случайно.

– Ничего себе у тебя случайности! Обхохочешься! – огрызнулась я. – Сначала закинул меня в озеро, потом полез целоваться!

– Говорю тебе, я ничего из этого не планировал. Хочешь, я извинюсь? – В его голосе проскользнули шутливые нотки. – Торжественно, на коленях.

Я резко развернулась, едва не столкнувшись с ним нос к носу:

– Знаешь что, Воронцов? Засунь свои извинения в за… куда подальше!

Он удивлённо вскинул брови:

– Ого! А я думал, приличные деревенские девушки не ругаются.

– Ты ничего обо мне не знаешь, – процедила я сквозь зубы.

– Так позволь мне тебя узнать, – неожиданно серьёзно произнёс он.

Я замерла, пойманная его взглядом.

На мгновение мне показалось, что за маской самоуверенного, циничного щёголя скрывается кто-то совсем другой. Кто-то, кого мне вдруг отчаянно захотелось подпустить к себе ближе.

Но я тут же отогнала эту мысль.

– Не стоит. Ты скоро исчезнешь из моей жизни, и я забуду о тебе, как о страшном сне.

– Уверена?

С ним я уже ни в чём не была уверена, но, естественно, об этом не сказала.

– Пошли домой. Я замёрзла, – устало произнесла я, намеренно игнорируя его вопрос. – Нам стоит вернуться, пока нас не хватились.

Мы молча двинулись по тропинке. Ночная прохлада пробирала до костей, заставляя дрожать.

Или дело было не в холоде?

– Знаешь, – вдруг нарушил молчание Максим, – мне начинает нравиться жить в деревне.

Я искоса взглянула на него:

– Правда? Чем же?

– Например, здесь есть одна симпатичная девушка, которая не боится высказывать мне всё, что думает, – усмехнулся он. – После столичного лицемерия это освежает.

– Польщена, – специально грубовато ответила я, но невольная улыбка тронула мои губы.

Дальше на обратном пути в деревню мы почти не разговаривали. Меня слишком переполняли эмоции, чтобы произнести хоть слово: смущение, возмущение, растерянность – всё это бушевало во мне, даря причудливые противоречивые ощущения.

Если бы ночная прогулка остановилась на том самом моменте у озера…

Но нет, Воронцов зашёл слишком далеко.

Я испугалась его напора и растерялась.

Не замечая ничего вокруг, я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что случайно налетела на препятствие в виде поваленного дерева.

Споткнувшись, я бы неминуемо растянулась на тропинке, если бы не сильные руки Макса, подхватившие меня.

– Поосторожнее, принцесса, – ласково произнёс он, крепко придерживая меня за талию. – Не ушиблась?

Я слегка отодвинулась.

Встретившись с ним взглядом, против воли залюбовалась его лицом. Высокие скулы, чёткий изгиб губ, влажные волосы, небрежно зачёсанные и не успевшие высохнуть… В тусклом свете луны Воронцов выглядел по-мужски притягательно.

Я отогнала эти странные мысли и попыталась высвободиться из его объятий.

– Я в порядке. Ты можешь отпустить меня, авось не хрустальная ваза, не разобьюсь.

– Нисколько в тебе не сомневаюсь, – усмехнулся Макс и отстранился.

Ощутив лишь лёгкое сожаление от потери тепла его тела, я зябко повела плечами.

Не найдя, что ему возразить, перелезла через поваленное дерево и зашагала по тропинке к дому. Нас сопровождали стрекот ночных цикад и мерцание светлячков в траве.

К счастью, вскоре показались первые дома, и возникшая между нами неловкость развеялась сама собой. Ближе к родительскому двору я позволила себе расслабиться.

– Спокойной ночи, – сказала я тихо, останавливаясь у крыльца.

– Это всё? – так же вполголоса спросил Максим. – Не постоишь, не полюбуешься со мной на звёзды?

Он дурачился, оттягивая момент расставания.

Ему явно не хотелось возвращаться в гостевой домик, где телевизора и того не было.

– Хочешь, чтобы нас увидели мои родители и меня наказали?

– За что?

– Ты ещё спрашиваешь? Посмотри на меня! Увидев меня в мокром платье да в компании с тобой, отец меня лично отшлёпает.

Воронцов небрежно облокотился спиной на деревянные перила лестницы:

– Только скажи, и я сам тебя отшлёпаю.

От такого хамства у меня буквально приоткрылся рот. Я хотела ему ответить, но не нашла, что сказать.

Увидев моё замешательство, Воронцов весело рассмеялся.

– Ты забавная, Василёк. Тебя настолько легко смутить. Спокойной ночи, – с улыбкой сказал он.

– Спокойной ночи, – эхом отозвалась я.

Поднимаясь по ступенькам, ощущала на себе его взгляд.

Покачав головой, вошла в дом, решив оставить размышления на потом. Сначала следовало переодеться, высушить волосы и хорошенько выспаться.

Обо всём остальном можно подумать и завтра, на свежую голову.

Ночь окутала деревню тишиной, лишь изредка нарушаемой далёким лаем собак и шорохом листвы за открытым настежь окном.

Погружаясь в беспокойный сон, невольно вспомнила о Воронцове. Неудивительно, что он потом мне приснился.

Реальность смешалась с фантазией.

Образ Воронцова то появлялся, то растворялся в тумане, преследуя меня. Его взгляд, прикосновения, шёпот – всё смешалось в калейдоскоп противоречивых ощущений.

Глава 4

Солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь занавески, щекоча мне веки. Постепенно просыпающаяся деревня наполнялась шумом проезжающих машин, голосами прохожих, щебетом птиц.

Я потянулась, с трудом разлепляя глаза. События прошлой ночи нахлынули волной воспоминаний, заставив густо покраснеть.

Об этом категорически думать не хотелось.

Сейчас не мешало собраться с мыслями и решить, как вести себя с Воронцовым.

Наспех умывшись и надев шорты с футболкой, спустилась на кухню, мысленно готовясь к встрече с Максимом.

То, что я увидела, заставило меня застыть на пороге.

За столом как ни в чём не бывало сидел Воронцов собственной персоной – до отвратительного бодрый, свежий, в отглаженной рубашке.

Он оживлённо беседовал с моим отцом, пока мама суетилась у плиты.

При виде него я почувствовала, как краска заливает мои щёки. Вот тебе и «подумаю потом»!

Боже, как он здесь оказался? Ведь для городских ещё слишком рано!

Заметив моё присутствие, мама радушно махнула рукой.

– Доброе утро, соня! – весело поприветствовала она меня. – Что-то ты сегодня припозднилась. Не заболела?

Промямлив что-то невразумительное, плюхнулась на стул. Максим едва заметно усмехнулся и отсалютовал мне чашкой кофе.

– Нечего было до ночи со Светкой гулять, – продолжала мама, ставя передо мной тарелку с блинчиками. – Вот, бери пример с Максима Андреевича. И выспался, и к работе готов.

Я чуть не поперхнулась чаем.

Если бы мама знала, с кем я на самом деле провела прошлую ночь!

Воронцов с лукавством посмотрел на меня. От его самодовольного вида у меня чуть щёки не вспыхнули жарким румянцем.

Ну конечно, ему-то весело! А мне отдувайся.

Чтобы ему жизнь сахаром не казалась, гневно сверкнула глазами в его сторону. Макс на это лишь игриво приподнял бровь.

– Тоня, не ворчи, – вступился за меня отец. – Молодёжь должна отдыхать. Правда, Василиса?

Я кивнула, не поднимая глаз от тарелки.

Воронцов же, к моему удивлению, не стал подыгрывать маминой версии событий:

– На самом деле, Антонина Павловна, – сказал он, – это я виноват в том, что Василиса поздно пришла. Мы вчера вечером долго гуляли, сходили к озеру и обсудили перспективы развития агрохолдинга. У вашей дочери очень интересные идеи.

На сей раз я едва не подавилась омлетом.

Вот это поворот!

Максим не только не стал меня выдавать, но ещё и дал возможность принять участие в семейном бизнесе.

Что он задумал?

– Как интересно, – оживился отец. – И что же она предложила?

Мне не меньше него было интересно это услышать.

– Не стану пока раскрывать секрет, – ушёл от прямого ответа Максим.

Я бросила на него быстрый взгляд, желая удостовериться, что он больше ничего не хочет добавить.

К несчастью, он лишь снова лукаво улыбнулся и неопределённо сказал:

– Уверен, вы скоро всё узнаете.

– Раз уж речь зашла об агрохолдинге, – произнёс отец. – После завтрака вы с Василисой поедете на сыроварню. Проверите, как там идут дела, и заодно привезёте образцы новых сортов для дегустации. У тебя, Максим, появится возможность ближе познакомиться с производством.

Я? С ним поеду? Да ни за что!

– Но папа… – попыталась возразить я.

Отец оказался непреклонен:

– Никаких но. Максим – наш гость, и он ни разу не был на молочной ферме или в сыроварне. Ты должна ввести его в курс дела, помочь освоиться. Если не возражаешь, конечно?

Сначала я обрадовалась, что отец заинтересовался моим мнением, а потом увидела, куда направлен его взгляд, и сникла. Он вопросительно смотрел на Воронцова.

– Что вы, Олег Степанович, я буду только рад сопровождению столь очаровательной спутницы, – любезно ответил гад.

Завтрак тянулся мучительно долго. В основном я отмалчивалась. Мне нечего было сказать. За меня и без того Максим много чего наговорил.

– Доченька, чего хмуришься? – забрала у меня грязную тарелку мама. – Иди лучше накинь тонкую кофточку. День обещает быть прохладным.

– Не беспокойтесь, тёть Тоня. Когда она замёрзнет, я одолжу ей свой пиджак. Он лежит на заднем сиденье машины.

– Как же ты, Максимушка?

С лёгкой подачи Воронцова для моей мамы он стал уже Максимушка, а не Максим Андреевич.

– Не беспокойтесь обо мне, главное, чтобы Василёк не замёрзла.

От этой его выходки мои щёки стали пунцовыми.

От злости и капельки смущения.

Изо всех сил я старалась не выдать своего смятения. Склонившись над столом, спрятала пылающие щёки за чашкой чая.

Спустя некоторое время завтрак наконец закончился, как и мои мучения.

Отец поднялся и ободряюще хлопнул Воронцова по плечу:

– Славно посидели, пора и делами заняться. По пути в сыроварню заодно заедете на молокозавод, проверите новые ёмкости для хранения. Я предупрежу директора о вашем приезде. Смотри, дочка, не тушуйся.

Затем он обратился непосредственно к Максу:

– Ты там давай присмотри за ней. Она у нас девушка стеснительная. Разволнуется и двух слов связать не сможет.

Чёрта с два я стеснительная!

Это они с мамой никогда не дают мне и слова вставить. А спорить с ними себе дороже. Скажешь чего наперекор – и полдня проведёшь, слушая нотации про уважение к старшим.

Поэтому, не ввязываясь в споры с отцом, я кивнула, изобразив благодарную улыбку.

Имелся в моей отлучке из дома весомый плюс. Благодаря поездке я смогу избежать материнского допроса.

То, что она не ругалась при Воронцове из-за прогулки к озеру, не значило, что она её одобрила. Хотя перспектива провести полдня с ним не стала выглядеть менее ужасающе.

После завтрака я поднялась к себе за ветровкой и вышла во двор.

Там меня ждал сюрприз.

У калитки, кокетливо наматывая прядь волос вокруг пальца, стояла моя подруга детства Светка. Рядом с ней облокотился на забор не кто иной, как Максим Воронцов.

Парочка о чём-то оживлённо беседовала. Светка то и дело заливалась звонким смехом.

Я почувствовала, как внутри поднимается волна… чего?

Ревности?

Да нет, быть такого не может!

Скорее, обычная досада на то, что Светка опять пытается увести у меня… кого? Мы с Максимом даже не пара!

Стоп!

Я просто беспокоюсь о нём!

Нашла вразумительное объяснение своему странному состоянию, и мне полегчало.

Светка та ещё охотница на завидных женихов, а Воронцов в её вкусе. Молодой, обеспеченный и, чего греха таить, далеко не дурен собой. Он вполне мог стать её потенциальной добычей.

– Вон и Василиса вышла! – воскликнула Светка, заметив меня. – Я как раз о тебе спрашивала!

– Правда? – Я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно беззаботнее. – И что же ты хотела?

Спустившись по ступенькам лестницы, направилась к ним.

– Разве не очевидно? – Светка выразительно покосилась на Максима, и я невольно поёжилась. Плохо дело, подруга явно уже к нему присматривалась. – Я хотела узнать, почему ты раньше не познакомила меня с таким интересным мужчиной?

– Свет, Максим приехал только вчера к отцу. Когда, по-твоему, я должна была вас познакомить? – несколько суховато ответила я.

– Ой, да ладно тебе! – махнула рукой подруга. – Могла бы и предупредить, что у вас важный гость намечается. Я бы причесалась, накрасилась, надела своё лучшее платье.

Не стесняясь меня, Светка провела кончиком длинного наращённого ногтя вдоль глубокого декольте платья.

– Поверьте, Светлана, – вмешался Максим с улыбкой. – Вы и без того прекрасно выглядите.

Светка картинно всплеснула руками.

– Вы меня засмущали.

– Я лишь сказал чистейшую правду.

На лице Светки расцвела улыбка, и внутри меня снова что-то ёкнуло.

Да что со мной такое?

– Кстати, – продолжила Светка, – куда вы собрались, если не секрет?

– На сыроварню, – ответила я. – Отец послал.

– Как здорово! – воскликнула подруга. – Можно мне с вами? Я давно мечтала посмотреть, как делают сыр!

Я замешкалась, не зная, что ответить.

С одной стороны, Света – моя лучшая подруга с детства, и мне не хотелось её обижать.

С другой – почему-то мысль о том, что она будет весь день флиртовать с Максимом, вызывала у меня сильнейшее раздражение.

– Боюсь, это невозможно, – неожиданно пришёл мне на помощь Воронцов. – Мы едем по делам, а не на экскурсию. Нам нужно обсудить кое-какие рабочие моменты. Был очень рад знакомству с вами, Светлана. Прошу прощения, но нам действительно пора ехать.

Светка сильно расстроилась, но быстро взяла себя в руки:

– Тогда ладно, увидимся как-нибудь в другой раз.

Выйдя за калитку, Воронцов снял с сигнализации машину и сел во внедорожник.

– Василиса, поторопись! – крикнул он, заводя двигатель автомобиля.

Прежде чем я успела уйти, подруга схватила меня за руку.

– Вась, подожди. Можно я зайду к тебе завтра в гости?

Она многообещающе замолчала, и я поспешила забраться в машину, избегая долгих уговоров.

– Видно будет, – бросила на ходу.

Как только мы выехали за ворота в сторону сыроварни и оставили Светку позади, Максим вежливо поинтересовался:

– Эй, о чём задумалась?

– Да так, ни о чём, – соврала я. – Просто прикидываю, сколько сортов сыра нам придётся продегустировать.

Думала, конечно, я о подруге и о том, как отвадить её от Макса.

Мама совершенно не обрадуется её постоянному нахождению в нашем доме. Она почему-то недолюбливала Светлану.

Глава 5

Максим вдавил педаль газа, и мощный внедорожник рванул с места. Сидеть рядом с ним в тесном салоне оказалось на удивление непросто. Его мускулистая рука на руле то и дело притягивала взгляд, а развевающиеся на ветру тёмные волосы придавали ему какой-то дерзкий, брутальный вид.

Меня постоянно подмывало сказать ему закрыть окно с его стороны дверцы. Еле сдержалась.

Я старалась не пялиться, но нет-нет да и косилась в его сторону.

Дорога до молочной фермы оказалась короче, чем я ожидала. Бо́льшую часть пути мы проехали в тягостном молчании, почти не разговаривали, каждый погружённый в свои мысли.

Я мысленно повторяла вопросы, которые нужно задать, а Максим, казалось, полностью сосредоточился на дороге. Правда, он изредка бросал на меня взгляд исподлобья, отчего по спине пробегали мурашки.

На ферме нас встретили радушно, и я быстро расслабилась, включаясь в работу. Максим деловито изучал новые резервуары, тару, то и дело что-то записывая в планшет. Запрашивал данные по надою. Его сосредоточенный профессиональный вид впечатлял.

Я интересовалась новым оборудованием, точнее, его окупаемостью.

Сделав нужные пометки, мы не стали надолго задерживаться на ферме.

Переезд на сыроварню занял ещё около часа.

Ехали, как и раньше, молча.

Периодически Максим ловил мой взгляд в зеркале заднего вида, и тогда между нами словно проскакивала искра напряжения.

Что это было?

Интерес, любопытство, взаимное недоверие?

Сложно сказать.

Главное, что мы приехали, и пытка закончилась.

Сыроварня оказалась внушительным зданием с огромными парковками для фур и легкового транспорта. Запахи сыра, трав и приправ смешивались в душистый аромат, который чувствовался и на улице.

У главного входа нас встретил невысокий коренастый мужчина лет сорока в белом халате. Бросив на нас быстрый оценивающий взгляд, он сухо кивнул:

– Проходите, только сначала переоденьтесь.

В небольшой раздевалке, куда нас с Максимом проводили, я натянула огромный полиэтиленовый балахон и белый чепчик. Рассматривая своё нелепое отражение в зеркале, почувствовала себя глупо.

Воронцов, наоборот, подобных сложностей не испытывал.

Он ловко облачился в рабочую форму и усмехнулся, глядя на то, как я пытаюсь более симпатично приладить на голове чепчик.

Мне стало неловко, и захотелось стереть усмешку с его лица.

Ничего сделать или сказать я не успела. В раздевалку вошёл наш проводник.

Беспрестанно разговаривая, он проводил нас в огромный цех с ваннами и чанами, наполненными молочной сывороткой и плавающими в ней сырными головками.

Он постоянно бубнил какую-то малопонятную информацию о технологическом процессе, периодически вставляя грубоватые комментарии о нехватке финансирования предприятия.

Вполуха слушая его, в какой-то момент я поскользнулась на скользком полу и полетела вперёд. Благо Максим успел подхватить меня, прежде чем я позорно растянулась на глянцевой плитке.

– Осторожнее, принцесса, – выдохнул он мне прямо в ухо, притянув вплотную к себе. – Признайся, своим падением ты специально привлекла моё внимание.

Его заявление выглядело смехотворным.

– Ха-ха-ха. Очень смешно. Теперь немедленно отпусти меня, – прошипела я, высвобождаясь из его объятий. – И не зови меня принцессой!

– Я подумаю над этим, – произнёс Макс, и в его голосе не было ни капли серьёзности.

Под тяжёлым взглядом нашего проводника мы продолжили инспекцию сыроварни.

На дегустации сыров отношения между мной и Воронцовым снова накалились. Подошла очередь пробовать новую линейку сыра с плесенью.

Максим бросил на меня вызывающий взгляд и заявил:

– Давай, Василиса, не упрямься, ты обязана его попробовать. Разве мы не за этим сюда приехали?

– Тебе надо, ты и пробуй.

– Я уже съел свой кусочек, очередь за тобой. Ты ведь не хочешь обидеть всех тех людей, которые трудились над созданием этого сыра?

Паршивец знал, на что давить.

С его подачи я почувствовала себя капризной… принцессой!

Сохранив каменное лицо, через силу проглотила кусочек мерзко пахнущего сыра, вставшего комом в горле.

– Ну как? Вам понравилось? – спросил наш провожатый.

– Очень. – Я едва не отрыгнула съеденный сыр.

Не в силах продолжать беседу, я закашлялась, еле сдерживая рвотный позыв.

Максим заботливо протянул мне стакан с кристально чистой водой.

– Попей, тебе полегчает.

– Я тебе это припомню, – процедила я, забирая у него стакан, и залпом осушила его.

Наш провожатый, как назло, ходил возле меня и цокал языком.

– Надо же, не справилась с простеньким деликатесом. Какая нежная молодёжь пошла.

– И не говорите, – поддакнул ему Воронцов.

Бросив на него полный негодования взгляд, я прошла к следующей стойке сыров.

Остаток визита я умышленно держала Воронцова на расстоянии. Мысленно ругала себя за то, что повелась на его провокацию.

Изначально не стоило пробовать сомнительное на вид угощение. Неудивительно, что едва мы покинули сыроварню, как я с облегчением вздохнула.

Воздух снаружи показался удивительно свежим после душного цеха, пропитанного запахами кислого молока и сыра. Избавившись от нелепого балахона и чепчика, я почувствовала себя сразу намного лучше.

Максим как ни в чём не бывало направился к машине.

Его невозмутимость после всего произошедшего меня просто поразила.

Извинился бы, что ли, за своё дурацкое мальчишеское поведение.

Куда ты там.

Ему всё было нипочём.

– Итак, принцесса, готова ехать обратно? – спросил он с явной иронией в голосе, открывая дверь автомобиля.

– Я, кажется, просила не называть меня так. – Задрав высоко голову, я прошла мимо него и забралась в салон.

– А я, кажется, говорил, что подумаю над этим, – ухмыльнулся Воронцов, садясь за руль.

Он завёл двигатель, и мы покинули территорию сыроварни.

Всю обратную дорогу я умышленно пялилась в окно, сосредоточившись на проносящихся за окном пейзажах.

В общем, старалась держаться от него как можно дальше, что в тесном салоне сделать было очень непросто.

Всякий раз, когда автомобиль преодолевал поворот и наезжал на неровность, меня слегка подбрасывало, и я невольно касалась его руки, лежащей на коробке передач.

Максим делал вид, что не замечает моих трудностей.

Он спокойно вёл машину, время от времени бросая на меня задумчивые взгляды. Тогда как я не могла найти себе места, то и дело ёрзая на сиденье, дабы придать себе независимый вид.

– С тобой всё в порядке, Василиса? – спросил он наконец, соизволив заговорить со мной.

– В полном, – отозвалась я и снова отвернулась к окну. – Просто не терпится избавиться от твоего общества.

– Неужели? Мне казалось, ты наслаждаешься моей компанией, – поддел он меня.

Я хмыкнула и промолчала.

Какой толк спорить с этим невыносимым человеком?

Когда мы подъехали к конторе, где заседал отец, я едва не выпрыгнула на ходу из машины.

Здание представляло собой старый двухэтажный кирпичный дом с потрескавшейся штукатуркой и облупившейся краской на окнах. Притом, несмотря на непрезентабельный вид, дом со своими ухоженными палисадниками и аккуратно подстриженным газоном излучал некий уют.

Перед зданием царила необычная суматоха.

Несколько тракторов с работающими двигателями стояли прямо на площадке перед конторой. Возле них толпились мужики в рабочей одежде, что-то оживлённо обсуждая.

Я нахмурилась, пытаясь понять, что происходит.

Из открытого окна конторы донёсся громкий мужской голос:

– Степаныч, как ты позволил дочери уехать с этим столичным прохвостом?!

Я вздрогнула, узнав голос Женька – местного ухажёра, который уже давно пытался добиться моего расположения. Он считал нашу свадьбу делом решённым, хотя я никогда ничего ему не обещала.

– О нет, – простонала я. – Только не это.

Максим вопросительно приподнял брови.

– Проблемы?

– Не то слово, – закусила нижнюю губу. – Нам лучше уйти.

Из распахнутого окна раздался новый крик недожениха:

– Хватит меня успокаивать, Степаныч! Увижу твоего городского хлыща – лично подпорчу его смазливую рожу и прослежу, чтобы он больше ни на шаг не приближался к Василисе!

Невольно вздрогнув от его грозного тона, я поняла, что ситуация накалилась до предела.

– Нам лучше поторопиться с отъездом. – Взяв Макса за руку, я потянула его к припаркованному внедорожнику.

Во взгляде Воронцова промелькнуло хищное любопытство.

Он и не подумал уходить.

Наоборот, лёгкой небрежной походкой пошёл к конторе.

Мне пришлось идти за ним.

Толкнув дверь, мы вошли в переполненный кабинет. Толпа мужиков как по команде расступилась, пропуская нас вперёд.

Женёк, увидев меня рядом с Максимом, чуть не заработал сердечный приступ от ярости.

Как только мы переступили порог конторы, он ураганом налетел на меня. Его лицо от гнева покрылось красными пятнами.

– Васька! Зачем ты с ним на машине разъезжаешь? Покататься захотелось? Сказала бы мне, я бы тебя на тракторе после работы покатал!

Он схватил меня за руку, пытаясь оттащить от Воронцова.

– Отпусти! Ты что себе позволяешь? – воскликнула я, безуспешно вырываясь из его цепких лап.

– Ты моя невеста и должна вести себя прилично!

– Ещё чего! Ты, случаем, ничего не перепутал? Какая я тебе невеста? Когда это я успела согласиться связать свою жизнь с непроходимым ревнивцем?

– Как это когда? – возмутился Женёк. – Я просил твоей руки у Степаныча, и он дал добро. Ты должна исполнять его волю, он как-никак твой отец!

– Чего?! – Я не могла поверить своим ушам. – Не спросив меня, отец согласился на нашу свадьбу? Не верю.

– Подтверди, Степаныч, – отпустив меня, повернулся к нему мой женишок.

Отец нервно кашлянул и сказал:

– Я хотел как лучше, дочка. Женёк отличный парень, трудолюбивый, на руках будет тебя носить.

– Коли он тебе настолько сильно нравится, усынови его. Я пас. Замуж за него не пойду!

Женёк сильнее побагровел.

– Как это не пойду? Такого уговора не было!

– Теперь есть, – сердито ответила я, потеряв последние крохи терпения.

– Всё понятно с тобой! В городского хлыща влюбилась? – Женишок кивнул в сторону Максима, который всё это время молча наблюдал за происходящим.

И тут меня осенило.

Возможно, это было глупо и импульсивно, но в тот момент мне показалось, что подвернулся отличный способ отвязаться от назойливого ухажёра и Воронцову отомстить.

– Этот хлыщ, как ты выразился, – мой новый жених, – выпалила я, хватая Максима под руку.

Надо отдать ему должное: он не отшатнулся и не сбежал. С невозмутимым выражением лица он остался стоять рядом.

В комнате повисла гробовая тишина.

Женёк переводил ошалелый взгляд с меня на Воронцова и обратно, не веря своим ушам.

Затем его лицо исказила гримаса дикой злости.

– Ах ты! – прорычал он, сжимая кулаки. – Я ему сейчас покажу, кто здесь настоящий жених!

Закатав рукава грязной рубахи, он рванулся к Максиму с явным намерением ударить его.

Я испуганно вскрикнула и спряталась за спину Воронцова.

Тот, к моему удивлению, остался совершенно спокойным.

– Послушай, Женёк, давай ты для начала успокоишься, и мы потом с тобой поговорим? – не повышая голоса, произнёс он.

Женёк не стал его слушать.

– Иди в баню со своими разговорами! Давай выйдем и поговорим по-мужски! – гневно выкрикнул он и бросился к выходу, чуть не сбив меня с ног по пути.

Отец попытался вмешаться:

– Жека, успокойся! – После того как ответа не последовало, он обратился к Воронцову: – Максим, останься здесь, я сам с ним погов…

Не слушая его, Воронцов неспешно вышел в коридор.

Его лицо было серьёзным и мрачным, но в то же время удивительно спокойным.

– Папа, что я наделала? – простонала я, выбегая на улицу.

Мужики, стоявшие у тракторов, подошли ближе, создавая полукруг возле парней.

Убедившись, что я всё вижу, Женёк, не теряя времени, с кулаками бросился на Максима, который, видимо, ожидая подвоха, ловко перехватил его руку. Искусно сделав ему подсечку, Максим опрокинул ревнивца навзничь в пыль.

– Каков гад! – взревел Женёк, пытаясь подняться.

Со всех сторон послышались возмущённые крики приятелей, готовых вступиться за него.

– Стойте, ребята! – крикнул он им. – Я сам! Не вмешивайтесь! У нас разборки один на один.

Женёк, конечно, горячий парень, и отваги ему не занимать. Плюс он, как любой деревенский мужик, старается не пятнать свою репутацию.

В деревне у людей память длинная, раз оступишься – и даже правнукам будут припоминать.

Поэтому неудивительно, что мужики не стали лезть в их с Воронцовым разборки.

Максим ослабил хватку и отпустил Женька. Он тотчас вскочил на ноги и, разъярённый, снова бросился в атаку.

Завязалась настоящая драка.

Я в ужасе наблюдала, как парни обменивались ударами, поднимая клубы пыли.

Катался по земле в основном мой недожених.

Вскоре всем стало очевидно, что Воронцов явно сильнее и опытнее своего соперника. Его движения были чёткими, выверенными, в то время как Женёк действовал импульсивно, хаотично размахивая кулаками.

В какой-то момент Макс провёл хитрый приём, и его противник оказался лежащим на земле. Тяжело дыша, Женёк схватился за руку.

– Хватит! – крикнул отец, стремительно приближаясь к дерущимся парням. – Прекратите немедленно!

Максим тут же отступил. Протеже отца с трудом поднялся на ноги. Его лицо покрывали мелкие ссадины, и он старался не двигать рукой.

Видимо, заработал вывих.

– Это ещё не конец, – прохрипел Женёк, глядя на Воронцова с ненавистью.

Максим ответил ему холодным взглядом.

– Хватит хорохориться! – прикрикнул на забияку отец. – Пошли в медпункт. Пусть медичка осмотрит тебя.

Поддерживая своего несостоявшегося зятя за спину, отец повёл его в сторону приземистого домика. Прежде чем уйти, отец обернулся и посмотрел на Максима.

– Тебе лучше не находиться здесь.

Не говоря ни слова, Воронцов направился к машине. Чувствуя за собой вину, я побежала за ним. Застала его уверенно заводящим машину.

Выглядел он мрачно, в глазах горел какой-то странный огонь.

Покинув салон, он взял меня за руку и усадил на соседнее, пассажирское, сиденье.

Я была настолько ошеломлена произошедшим, что даже не сопротивлялась.

– Василиса, останься! – крикнул мне отец. – Нам нужно поговорить!

– Позже, папа, меня отчитаешь!

Я помахала ему рукой и закрыла дверцу внедорожника.

Мы уехали, оставив за спиной злющего отца, сверлящего нас взглядом Женю и толпу недоумевающих односельчан.