Читать книгу: «Она была так ужасна, что у меня нет слов…»

…чтобы описать ее достоверно. То есть немного слов есть, но, боюсь, читатель не сможет уложить отдельные нарисованные мной детали в один образ, даже если это читатель-визуал. Все же литература – это вам не фотография, и даже не живопись. Но я попытаюсь, а вы уж постарайтесь себе это представить. Ну или не старайтесь, а то приснится еще.

Начнем с того, что она была толстой. Само по себе это не недостаток, встречал я вполне симпатичных и элегантных толстушек. Но при взгляде на Сашу на ум почему-то сразу приходило слово "квашня", при этом я даже не очень себе представляю, что это слово означало до Саши.

Ходила она переваливаясь с боку на бок, как утка (кстати, уток, в отличие от квашни, я прекрасно представляю). При этом она еще и умудрялась раздражающе шаркать стоптанной на один бок обувью, так что каждый коридор рядом с ней превращался в испытание для нервов.

Носила она исключительно мешковатые свитера и бесформенные брюки. Какова она под ними, мне, слава богу, не довелось узнать, но это исключительно из-за моей разборчивости, ну и из-за того, что я уже встречался с ее лучшей подругой. А вообще Саша была вполне доступной, в ее комнате в общаге вечно ошивался какой-нибудь Боря или Паша, которых не смущали ни выпученные глаза, ни мясистый нос, ни занимающие три четверти лица губы уточкой, ни восемнадцать подбородков под ними.

Еще была растительность. Иначе не назовешь этих гусениц на месте бровей и воронье гнездо цвета неопределившегося осьминога на голове. Все это росло по лицензии "as is" (что в русском переводе означает "что выросло, то выросло") и не корректировалось вообще никогда.

Косметикой она не пользовалась и украшений не носила, но это, вероятно, и к лучшему. Кто знает, что бы она там навертела с таким-то вкусом?

Пока она не улыбалась, у меня получалось с ней общаться, глядя в лицо. Но потом показывались огромные лошадиные зубы в четыре ряда, и я невольно отводил взгляд. Если она улыбалась молча, я все еще терпел. И когда говорила ужасно гнусавым голосом, тоже держал себя в руках. Но блеяние, символизирующее смех, выносить уже не получалось, я в лучшем случае вежливо вспоминал, что что-то забыл на другом конце земного шара, а в худшем бежал туда без всяких объяснений.