Маленькие истории с большим смыслом

От автора

Дорогие ребята!

Все рассказы этого сборника – литературные сценарии художественных фильмов, которые вы смотрите на классных часах. Эти фильмы созданы благодаря нашему совместному труду: сбору макулатуры, в котором вы принимали участие, и работе профессиональной съемочной команды.

Мне хотелось бы вам объяснить, зачем написана эта книга и снимаются фильмы.

Все хотят быть хорошими. А что такое «быть хорошим человеком»? Это значит иметь внутри себя особенные положительные качества: доброту, смелость, честность, искренность и многие другие. И если у вас получится действительно быть такими, а не казаться, то в будущем вы станете сильными и достойными людьми. И сможете сделать нашу страну такой же сильной и прекрасной.

Величие народа напрямую зависит от уровня его нравственности. Пусть в этом технологичном, информационном мире у вас будет всегда один ориентир – красота. Все, что прекрасно и преобразует в прекрасное, правильно и нужно.

Открывайте книгу, и пусть эти рассказы помогут вам преобразить себя и окружающий мир!

Елена Владимировна Дубровская

ЭРА

Понятие: мечта

– На чем мы вчера остановились? – мама опустилась на мягкое кресло и, поджав под себя ноги, взяла с полки книгу. Четыре пары любимых глаз уютно выглядывали из-под теплых одеялок, ожидая продолжения вечерней сказки. Но дверь открылась, и вошла Ника, самая старшая сестра.

– Мамочка, иди, отдыхай. Я им почитаю.

После продолжительного обнимания и пожеланий спокойной ночи, к особенной радости единственного мальчика в большой семье Малышевых, Ника взяла в руки книгу и начала читать.

Сегодня маленький принц рассказывал о своих путешествиях по планетам.

– Ночью, когда ты будешь смотреть на небо, ты увидишь мою звезду, ту, на которой я живу, на которой я смеюсь. И ты услышишь, что все звезды смеются. У тебя будут звезды, которые умеют смеяться!

Ника закрыла книгу и оглядела малышей, уснувших под мягкий, убаюкивающий голос сестры. И только восьмилетний Ростислав пытливо вглядывался в чернеющее небо за окном.

– Ты чего не спишь?

– Значит маленький принц такой же, как мы?

– А кто вы?

– Космонавты.

Ростик сел и обернулся на десятки фотографий космонавтов над своей кроватью. Все они обрамляли самый большой портрет, с которого смотрели смеющиеся глаза Юрия Гагарина.

Урок подходил к концу, но и Ростя уже заканчивал дорисовывать свой новый межгалактический космолет. Екатерина Тимофеевна с грустью смотрела на Валю Кочубеева.

– Как можно во втором классе не знать, что от перемены мест слагаемых сумма не изменяется?!

– Я забыл.

– Садись на место. После уроков останешься.

Валя шел мимо парты, за которой сидел Ростик, и его глаза расширялись по мере приближения к его чудо-космолету.

– Ничего себе! Покажи!

Ростик развернул тетрадь. Екатерина Тимофеевна строго посмотрела на ребят.

– Ростислав! Ты чем там занимаешься?

Ростя неохотно поднялся, пытаясь понять ситуацию вокруг. Кочубеев быстро сел на свое место, но успел шепнуть, ехидно улыбаясь: «Пушкиным».

– Я Пушкиным занимаюсь, – неуверенно ответил Ростик.

– На уроке математики?!

Весь класс засмеялся, а Ростик показал Кочубееву за спиной угрожающий кулак.

На перемене, сидя на задней парте, Ростик и его лучший друг Эдик вели серьезный разговор.

– Я – командир корабля. Ты – бортинженер. Остается космонавт-исследователь. Без третьего экипаж не будет укомплектован.

Эдик и Ростик внимательно оглядывали класс. Нужен такой, чтобы навсегда, по-настоящему! Чтобы потом не сказал – я хочу быть бизнесменом.

Взгляд Эдика остановился на Марке Петрове.

– Давай Марка. Он отличник.

– Он блогером хочет быть.

– Тогда Головочева. У него дедушка профессор.

– За него дедушка полетит? У него даже по математике тройка.

В это время к ребятам неожиданно подсела Алена Мещерякова. Ростик, стеснительный с рождения, смотрел на нее настороженно.

– Ты чего? У нас тут важный разговор.

– Слышала я ваш разговор. А девочек в космос берут?

Ростислав от удивления чуть не поперхнулся.

– А Терешкова?! Савицкая! Кондакова! Ты знаешь, сколько женщин летало в космос? – с жаром заговорил он

– Сколько? – одновременно спросили Алена и Эдик.

– Шестьдесят четыре!

Несколько секунд все молчали, словно обдумывая эту огромную цифру. И тут Алена так резко прервала эту торжественную минуту, что Ростик аж вздрогнул.

– Тогда возьмите меня в свой экипаж. Я тоже буду космонавтом.

Мальчишки смотрели на нее с нескрываемым изумлением. Даже если бы двоечник Кочубеев сказал, что мечтает полететь в космос, это бы не вызвало столь ошеломляющий эффект. Алена, по мнению Ростика, могла быть актрисой, фотомоделью, королевой, но никак не космонавтом. Он посмотрел на Эдика и его открытый рот, громко сглотнул и выдавил: «Таких в космонавты не берут». Теперь пришло время Алены от возмущения открыть рот.

– Это почему?!

К тому времени Эдик пришел в себя и тоже вопросительно посмотрел на Ростислава.

– Ты видела, как в космосе работают? Нам в экипаж космонавт-исследователь нужен. А не артистка, которая целыми днями в зеркало смотрится.

– И все? Я могу целую неделю к зеркалу не подходить. Спорим? – и она протянула Ростику свою маленькую ручку с тоненьким браслетиком на запястье. – Но если я выигрываю, вы меня берете к себе.

– Ладно, – Ростик взял ее руку и кивнул Эдику, чтобы тот разбил, – если у тебя получится, то ты с нами.

Всю следующую неделю мальчишки не упускали Алену из виду ни на минуту. И это было радостно со всех сторон. Во-первых, теперь можно глазеть на Мещерякову официально, во-вторых, глядя на ее внешний вид, они чувствовали, что третий член экипажа найден, а в-третьих, было очень смешно смотреть на ошеломленных одноклассников и учителей, которые не понимали, что происходит с Аленой.

В конце недели прическа Мещеряковой была настолько далека от совершенства, что Екатерина Тимофеевна не выдержала.

– Алена, у тебя все в порядке?

– Да, все хорошо.

– А как дома? Мама, папа, у них все в порядке?

– Да, дома все хорошо.

– А почему тогда такие изменения? Раньше на твоей голове были удивительные косички…

– Екатерина Тимофеевна! И вы думаете, что красивая девочка должна стать или актрисой, или моделью?

– Что за глупости! Причем здесь красота? Фаина Раневская была великая актриса и совсем не красавица. Все дело в способностях и желании.

– Тогда я буду красивой женщиной-космонавтом!

Когда Алена гордо выходила из класса, счастливые Ростик и Эдик уже знали, что экипаж набран полностью.

Теперь оставалось привести в действие план, который для них составил Ростислав на ближайшие двадцать лет. Этим планом была огромнейшая толстая тетрадь, где на первых пяти страницах по пунктам было написано, что должен знать и уметь настоящий космонавт. А потом шло полное описание, как этого добиться, для каждого члена экипажа. Ростислав был серьезен, как никогда.

– Чтобы быть космонавтом, знаете сколько надо уметь?! Если начнем тренироваться сейчас, то может быть еще как-то успеем. Я проанализировал биографии космонавтов и выделил общее. Почти все они занимались в радиотехническом кружке и горными лыжами.

Валерий Иванович, руководитель радиотехнического кружка, если и удивился, когда на пороге появилась эта троица, то виду не подал.

– Чем могу быть полезен?

– Мы хотим заниматься радиотехникой, – Алена так элегантно произнесла эти слова, что Ростик посмотрел на нее с большим уважением.

– Ребята, сейчас середина года. Программу вы уже не догоните. Приходите в сентябре, как раз немного подрастете и вместе со всеми начнете заниматься с начала учебного года.

– Мы не можем полгода пропустить, мы не успеем тогда, – глаза у Алены стали постепенно наполняться соленой жидкостью.

– Вот как? – Валерий Иванович более внимательно посмотрел на ребят. – Вы к чему-то готовитесь?

Эдик не выдержал.

– Да! Мы готовимся в космос лететь!

За спиной пожилого педагога раздался безудержный хохот. Валерий Иванович даже не обернулся. Он подошел к ребятам и совершенно серьезно сказал: «Тогда милости прошу на занятие. Нельзя ждать ни минуты». И то, что слова его были наполнены искренним участием, без капли иронии, заставило всех замолчать и только наблюдать с большим удивлением, как их преподаватель расчистил стол и усадил за него трех маленьких мечтателей.

В радиотехническом кружке ребята занимались с увлечением и прилагали немало усилий, чтобы наверстать упущенное за полгода. Результаты не заставили себя ждать, и скоро подвернулся случай для первых испытаний собственного изобретения.

Когда в школе встал вопрос, какую экскурсию выбрать на зимних каникулах, Ростик поднялся и произнес заготовленную речь, которую дома репетировал перед своими сестрами.

– Мы не можем жить в Петербурге и не увидеть солнце в телескоп АЦУ-5! Сколько детей в мире видели солнце в телескоп?! А мы здесь, рядом живем! Мы можем его увидеть! Пожалуйста! Давайте поедем!

– Екатерина Тимофеевна, пожалуйста! Давайте поедем в Пулковскую обсерваторию, – зашумели вдруг девочки.

Ростик говорил так убедительно и искренне, что добрым девчоночьим сердцам сразу захотелось его поддержать. А когда вместе с ним встала Алена, которая посмотрела на всех тем самым «взглядом Мещеряковой», то и вторая половина класса была сломлена. Было решено ехать в последние дни зимних каникул.

Экскурсия была незабываемая! После экскурсии в музее все поднялись на смотровую площадку, к тому самому телескопу. Дети по очереди подходили к нему и после, восторженные, делились своими впечатлениями. Дожидаясь окончания просмотра, Эдик отозвал Ростика и Алену в сторону.

– Смотрите, что у меня есть, – заговорщически прошептал он.

В руке у Эдика был какой-то непонятный аппарат.

– А что это?

– Шагомер, соединенный с компасом. Я его назвал точнограф.

Пораженные, ребята переглянулись.

– Они еще час фотографироваться будут, мы успеем его протестировать и вернуться.

Алена подошла к Кочубееву и мило улыбнулась.

– Хочешь, я испеку тебе шарлотку?

– Мне?! – если у Вали был красным только нос, то теперь он горел весь, от пяток до ушей.

– Тебе. Только ты должен мне пообещать, если Екатерина Тимофеевна спросит, где я, Ростик и Эдик, ты скажешь, что в туалет пошли. А потом скажешь, что я тебе позвонила, и мы всех ждем в автобусе. Понял?

– Понял. А где вы будете?

– В автобусе, Валя! Если все сделаешь, как я прошу, испеку тебе большую шарлотку.

Пока ребята бежали до леса, Кочубеев так и стоял, пытаясь осознать, что сейчас произошло.

Эдик настраивал свой аппарат, а ребята беспокойно поглядывали то в сторону леса, то в сторону школьного автобуса.

– Ладно. Космонавт должен уметь хорошо ориентироваться на местности, – произнес наконец Ростик.

– У меня все продумано, – Эдик выглядел очень серьезным и сосредоточенным. – Далеко не пойдем. Идем сто шагов на север, сто на запад, сто на юг и сто на восток. Мы выйдем точно сюда, к автобусу.

– А если он сломается? – запереживала Алена.

– Исключено. Ему не нужна подзарядка.

Времени было мало. По расчетам Ростика, пока все сфотографируются и поедят, они уже будут в автобусе. Екатерина Тимофеевна будет ругаться и даже вызовет родителей, но зато они сделают еще один шаг навстречу мечте.

– Готовы? – спросил Ростик

– Поехали! – Алена и Эдик это сказали почти вместе. Ростик улыбнулся.

– Как Гагарин сказали!

Друг за другом ребята шли по лесу, считая шаги. Эдик сверял счет с точнографом, все были сосредоточены. Вдруг Алена остановилась.

– А здесь звери водятся?

– Нет. Здесь водятся только кабаны и волки, – ответил Эдик, и тут же совсем рядом громко хрустнула ветка.

– Что это?! – вскрикнула Алена.

Все закричали и побежали прочь от этого места, не разбирая дороги. Несмотря на сильный испуг, ребята держались вместе, и, лишь отбежав на приличное расстояние, остановились. Сердца бешено колотились. Пытаясь отдышаться, они оглядывались по сторонам. Вдруг Ростик замер.

– А где точнограф?

– Выронил, – все еще пытаясь успокоиться, ответил Эдик. – Но мы же не далеко убежали. Надо его найти.

Алена достала телефон, чтобы включить навигацию.

– Здесь нет связи.

– Идем за мной, – решительно сказал Ростик. – Мы прибежали оттуда.

Поиски точнографа затянулись. Ребята пытались вспомнить, откуда они прибежали, вглядывались в следы и искали обломленные ветки. Все было безрезультатно. Прибор был утрачен, с пути они сбились, а сумерки в лесу тем временем становились все гуще.

– Нас, наверное, уже ищут, – тихо сказала Алена.

– Я знаю, как найти полярную звезду. Там будем север, – Ростик вглядывался в темнеющее небо, но звезд на нем еще не было видно.

Алена устало присела на дерево, подняла голову вверх.

– Совсем немного осталось, и звезды появятся.

Стемнело. Ребята шли по лесу, крепко держась за руки, подсвечивая себе путь фонариками в телефонах.

– Связь не появилась?

– Нет, – еле проговорила Алена. – Пожалуйста, давайте отдохнем. Я больше не могу.

– Давайте. Не бойтесь, нас найдут, – уверенно произнес Ростик.

– Я не боюсь.

Алена повернулась к Эдику, он давно молчал и грустно смотрел себе под ноги.

– Ты как?

– Все хорошо.

Сил идти совсем не осталось. Да никто уже давно и не знал, куда.

Они лежали на снегу, крепко держась за руки. А над ними расстилалась необъятная звездная даль. Казалось, что звезды рядом, и они смотрят на них в ожидании того, что ребята скоро заедут к ним погостить. А они лежали и не чувствовали боли, холода, не слышали скрипа деревьев и воя ветра. Они завороженно смотрели на звезды, свою мечту, которая с каждой минутой становилась все больше, глубоко входя в сердца этой отчаянной троицы. Алена с силой разжала свои замерзшие губы.

– ЭРА.

– Почему эра? – Эдик говорил и вовсе с полузакрытым ртом.

– Потому что мы так назовем наш космолет. Эдик, Ростислав, Алена – «ЭРА»!

Ростик улыбнулся и покрепче сжал Аленкину руку.

– Давайте дадим клятву, что мы никогда не предадим свою мечту и полетим в космос.

И вдруг Эдик закричал: «Мы полетим в космос!» И вот уже кричали все трое. Кричали себе, звездам, всему миру: «Мы полетим в космос! Мы полетим в космос!»

Здесь их и нашли заплаканная Екатерина Тимофеевна и спасатели.

На педагогический совет были приглашены все трое со своими родителями. Директор школы была очень строгой.

– Вы понимаете, что в первую очередь подвели своего учителя? И теперь из-за вас Екатерина Тимофеевна получит строгий выговор. Если вы действительно хотите стать космонавтами, то должны были знать, что необходимо для этой профессии в первую очередь! Это кристальная честность, терпение, огромная ответственность и самоотверженность – вот основные качества космонавтов. Что из этого есть у вас?! А если бы вы оказались в космосе? То тогда вы бы уже не свою учительницу подвели, а всю страну! Вот и ответьте себе, достойны вы быть космонавтами?

Алена уже давно хлюпала, а Эдик тихо сопел, низко опустив голову. Ростику стало невыносимо стыдно. Он чувствовал, что директор школы права.

– Простите меня! Алена и Эдик не виноваты. Это я их подговорил убежать. Вы правы, я не достоин быть космонавтом.

Ростислав вытащил из портфеля свою тетрадь «Как стать космонавтом», с обложки которой на них смотрел улыбающийся Юрий Гагарин, и положил ее на учительский стол. Среди присутствующих он нашел глазами свою старшую сестру Нику.

– Пойдем домой? Пожалуйста.

На протяжении всего занятия радиотехнического кружка Валерий Иванович смотрел на пустой стол, за которым почему-то больше не сидели маленькие мечтатели. Когда все его ученики разошлись, он открыл свой журнал, что-то в нем поискал, оделся и не спеша вышел из кабинета.

Школьный актовый зал шумел и гудел. Было непривычно, что на праздник, посвященный Дню космонавтики, в один зал собрали вместе и старшеклассников, и началку. Ростик сидел в третьем ряду, у самого края, поближе к окну, чтобы можно было разглядывать небо. На сцену вышли ведущие и стали рассказывать известные всем факты.

– 12 апреля 1961 года был совершен первый космический полет с первым космонавтом на борту – Юрием Гагариным. Корабль под названием «Восток» стартовал с Байконура, и именно с этого момента зародилась героическая профессия – космонавт. И сегодня к нам на праздник пришел космонавт-испытатель, Герой Российской Федерации Токарев Валерий Иванович!

Ростик радостно зааплодировал, внутри него было ликование от предстоящей встречи. Но каково было его удивление, когда в человеке, выходящем на сцену, он узнал руководителя радиотехнического кружка. Он переглянулся с Аленой и Эдиком.

– Как, ты его не узнал?! – спросила Алена.

В ответ Ростик только пожал плечами.

– Здравствуйте, ребята! Поздравляю вас с Днем космонавтики! Знаете, с орбиты, хорошо видно, как прекрасна наша планета и какое счастье – на ней жить. Ребята, берегите Землю! Любите Землю! Она такая маленькая, хрупкая, ранимая и другой такой нет! А те, кто хочет стать космонавтами, знайте, что эта профессия самая сложная и редкая в мире, но прекрасная и великая! Мы осваиваем просторы космоса! Поэтому к этой профессии предъявляются такие высокие требования. Сегодня мы отмечаем День космонавтики и чтим память героя, имя которого знает весь мир! Юрий Гагарин! Человек с большой буквы. И сейчас вас поздравит руководитель Объединенного мемориального музея Юрия Алексеевича Гагарина, его племянница, Тамара Дмитриевна Филатова.

Ростик вздрогнул и весь напрягся. Он весь вытянулся, чтобы получше рассмотреть племянницу своего героя. В этой пожилой женщине угадывались черты ее замечательного дяди.

Тамара Дмитриевна поздравляла ребят, рассказывала про Юрия Гагарина по-особенному, трепетно и с любовью. В зале стало удивительно тихо и как-то уютно, по-домашнему. Словно великое и сердечное поселились рядом. Ростик слушал не дыша. Но тут Тамара Дмитриевна сделала небольшую паузу и улыбнулась. Она искала кого-то глазами в зале.

– Ростислав!

Это был шок! Это было наваждение, но никак не могло быть правдой. Ростик вскочил. Он ошибся, вряд ли Тамара Дмитриевна могла его знать. Но потом все сомнения ушли.

– Я?

Ребята буквально вытолкнули Ростика на середину зала.

– Это ты Ростислав?

– Да, – ошарашенно произнес он.

– Это ты мечтал стать космонавтом?

– Да.

– И что? Сдался? Запомни, к мечте надо идти несгибаемо! Понял?

– Понял.

– Мы все рождаемся не идеальными. И тебе жизнь дала время, чтобы воспитать в себе мужество, ответственность, терпение, доброту. Без них в космосе никак! Поэтому, вперед! От мечты нельзя отказываться! В космосе такие мальчишки, знаешь, как нужны?!

– Я понял! Я обязательно стану космонавтом!

– Вот это правильно! С праздником, ребята!

Тамара Дмитриевна попрощалась со всеми, а Ростик продолжал стоять посреди зала. Он не заметил, как к нему подошли Алена и Эдик. Но он ощутил, как они взяли его за руки. И тогда они закричали: «Мы полетим в космос!»

Они шли по космодрому «Восточный». Эдуард, Алена и Ростислав. Это были уже взрослые люди, которые смогли превратить свою мечту в реальность. Уверенным шагом они шли к ракете, чтобы совершить свой первый полет в космос!

Не трус и не предатель

Понятие: дружба

Вовка Морозов учился в 3 «Б» классе, в самой обычной школе, в самом обычном городке на берегу Волги. Учился нельзя сказать, что плохо, но и не хорошо. Так себе учился. Гораздо больше его привлекали исследования. Он мог исследовать заброшенную стройку, крылья бабочки, муравейник, лужи, трещины в земле – в общем, все, что поддавалось исследованию в Вовкином понимании этого слова. В свои научные изыскания он посвящал только одного человека – Славку Карпова.

Славка учился в том же классе и уже целый год был под Вовкиной защитой. Произошло это случайно.

В начале года Нина Владимировна вошла в класс с маленьким, худеньким мальчиком. Он смотрел в пол, поэтому лица его было не разглядеть, видны были только очень оттопыренные уши.

– Знакомьтесь, это Слава Карпов. Он переехал жить в наш город и теперь будет учиться в нашем третьем «Б».

Нина Владимировна обвела взглядом класс, выискивая парту для новенького. Свободное место оказалось только рядом с Вовкой.

Слава как-то так и остался для всех «новеньким», и Вовке пришлось взять над ним негласное шефство. Славка был совершенно несамостоятельным и неприспособленным к жизни человеком, что было особенно удивительно для тех, кто знал его семью.

У Карповых были Славка, две девочки-двойняшки, и младший Кирилл. А вот папы у них не было. Их мама, очень худая и грустная, часто куда-то уезжала и оставляла Славку «за старшего». Он подходил к этому вопросу со всей ответственностью: готовил сестренкам и младшему братику ужин, стриг ногти, причесывал, завязывал бантики, читал на ночь сказки, а когда они засыпали, шел на кухню и мыл посуду. Но в школе, как по волшебству, Славка превращался в слабого, беззащитного человека: заикался, не знал, как себя вести, вечно говорил не в тему, выглядел забитым и жалким, особенно когда пытался понравиться ребятам. Мальчишки его не приняли и частенько над ним подшучивали: то лягушку в портфель посадят, то страницы в тетради склеят. Вовка, как мог, оберегал Славку – если только был свободен от своих исследований и научных изысканий.

Как-то в середине мая, как раз после праздников, 3 «Б» ждал, когда Нина Владимировна откроет класс. Она пришла только через пять минут после начала урока.

– Ребята, сегодня у нас красят окна, и мы будем заниматься в классе биологии. Давайте договоримся: вы ведете себя идеально и руками там ничего не трогаете. Если что-нибудь сломаете, платить будут ваши родители, в двойном размере.

Весь класс преданно посмотрел Нине Владимировне в глаза и энергично закивал: это должно было означать «все понимаем с первого раза».

Стены кабинета биологии были увешаны живописными плакатами, но не они приковали к себе взгляды всего 3 «Б» – на столе учителя, поблескивая, стоял самый настоящий микроскоп. То, что случилось после урока, привело в недоумение весь класс. Как только позвенел звонок, Нина Владимировна закрыла журнал и взяла чудесный прибор в руки.

– Слава Карпов, пожалуйста, отнеси микроскоп в лаборантскую – в конце коридора, направо. Скажи, что из кабинета биологии.

Она попросила не Женьку Михайлова, отличника, не Марину Павлову, старосту класса, – она попросила Славку Карпова! Все замерли. Совершенно ошарашенный, Славка подошел к учительскому столу и принял микроскоп из рук Нины Владимировны. Он держал его двумя руками как самую драгоценную реликвию, за которую он теперь в ответе.

Дверь ему открыл Вовка, – казалось, что на его лице улыбалось все, включая нос. Выйдя в коридор следом за Славкой, он горячо зашептал:

– Берем микроскоп и бежим за гаражи! Помнишь страшную лужу? Надо исследовать в ней воду.

– Ты что? Меня из школы выгонят, если я микроскоп в лаборантскую не принесу.

– Да принесешь ты его! Сейчас большая перемена, у нас есть двадцать минут. Три минуты туда, все смотрим – и обратно. Откуда они знают, что Нина в начале перемены попросила тебя его отнести? А к следующему уроку он уже на месте будет стоять, точно тебе говорю.

– Я не могу, боюсь. Если что случится, заставят в двойном размере платить. А у нас совсем денег нет.

– Ты что, мне не веришь? Ты мне друг или кто? Я тебя целый год защищал, а ты помочь в такой ерунде не можешь?

– Зачем тебе на эту лужу в микроскоп смотреть?

– Хочу одну теорию проверить. Ты фильмы ужасов видел?

– Ну, видел.

– Если нам удастся хоть одну каплю из этой лужи в микроскоп рассмотреть, мы увидим настоящих маленьких монстров – не в кино, понимаешь, а по-настоящему.

В голове у Славки в эту минуту прогремел почти что взрыв. Ему впервые что-то доверили. Учительница его заметила. Она его попросила отнести микроскоп, выбрав его из всего класса! Разве можно ее подвести? Если что-то случится, ему больше никогда ничего не доверят, а в классе он навсегда останется «лопоухим» и «новеньким». Но Вовка… Вовка – его лучший и единственный друг. У него больше нет друзей, ему больше никто не нужен. Он всегда его защищал, всегда был рядом, но главное, Славка понял, как важно это дело для Вовкиных экспериментов.

– Ну что, решайся!

Вовка всем видом показывал, что время уходит, его умоляющий взгляд то и дело перескакивал со Славки на часы в рекреации.

– Бежим!

Славка спрятал микроскоп за полу пиджака, обхватил себя руками и побежал по лестнице вниз.

Через три минуты они уже окунали палку в грязную, огромную лужу, которая образовалась еще в начале весны, зацвела, почернела и была больше похожа на болото, в котором непременно должны были водиться змеи и доисторические ящеры. Микроскоп пока поставили на землю, около гаража. Но когда ребята уже были готовы поместить большую грязную каплю из лужи на стеклышко чудесного прибора, они услышали шуршание шин и, буквально через секунду, хруст стекла и всего остального, что только что составляло микроскоп. К гаражу подъехал огромный джип. Такой огромный, что водитель вряд ли мог рассмотреть небольшой предмет, стоявший прямо на земле. От микроскопа не осталось ничего, что можно было бы склеить или починить.

В это самое время в школе прозвенел звонок, и мальчишки понеслись на следующий урок. Времени поговорить совсем не оставалось, да и говорить было не о чем. Что творилось в душе каждого из них, невозможно описать никакими словами. Казалось, что под колесами джипа хрустнул не микроскоп, а это вся жизнь разлетелась на маленькие осколки.

На уроке чтения в класс постучали. Нина Владимировна вышла за дверь и через минуту вернулась с девочкой из старших классов.

– Слава, Карпов, я просила тебя отнести микроскоп в лаборантскую. Ты отнес?

Славка медленно встал и очень тихо, одними губами прошептал:

– Нет.

– Очень интересно. А куда ты его дел? Слава, ты понимаешь, что сейчас задерживаешь и наш урок, и урок седьмого класса? Где микроскоп, Карпов?

– Я его разбил. Я не специально…

– Что ты сделал?! Таня, – она обратилась к девочке, – скажите, что микроскопа пока нет, а после урока я подойду к Ларисе Викторовне и сама ей все объясню.

Когда ничего не понимающая Таня вышла из класса, воцарилась зловещая тишина. Все смотрели на Славку. За всю его жизнь на нем не сосредотачивалось столько внимания. А Славка смотрел на Вовку. Чего он ожидал? Признания, поддержки, спасения, дружеского участия? Но Вовка смотрел на него такими же испуганными глазами, как и весь класс.

– Итак, Карпов, может, ты все-таки объяснишь, что произошло? Ты понимаешь, что твоей маме придется выплачивать стоимость микроскопа? И главное, ты понимаешь, что подвел не только меня? Не оправдав оказанного тебе доверия, ты подвел весь класс.

И тут все увидели, что Славка больше не смотрит в пол, а смотрит прямо на Нину Владимировну. И голос его стал решительным, и весь он стал каким-то значительным и сильным.

– Понимаю, Нина Владимировна. Я сегодня скажу маме, она завтра придет в школу.

– Хорошо, садись, поговорим завтра.

Нина Владимировна как-то внимательно посмотрела на Славку и как будто о чем-то загрустила. О чем-то другом, совсем не об утраченном микроскопе, а о чем-то более значительном и важном.

В классе был еще один человек, которого потрясло это происшествие.

Вовка смотрел на смелые Славкины глаза, а внутри у него, где-то в груди, велся серьезный разговор. Такие разговоры, случается, решают все будущее человека.

«Предатель и трус! Славка это сделал ради меня, потому что считает меня другом. А я его предал. Я промолчал! Струсил! Если признаюсь, мама меня убьет. А не признаюсь – на всю жизнь останусь предателем и трусом!»

Другой голос, тихий и вкрадчивый, нашептывал свое: «Славке уже не поможешь, он взял всю вину на себя. А ты себе все испортишь: друзья на смех поднимут, Нина Владимировна презирать будет, мама вообще больше на улицу не выпустит».

«Если не признаюсь, на всю жизнь останусь предателем и трусом!»

«А если признаешься, получишь по полной. Забудь про компьютер и про велосипед. И ролики в выходные тебе не пойдут покупать. И вообще, признаешься – все лето себе загубишь».

«Если не признаюсь, то навсегда потеряю друга, и навсегда, до конца своей жизни буду знать, что я предатель и трус. А я не предатель и не трус!»

– Это я виноват! Это из-за меня разбился микроскоп!

Когда Вовка опомнился, то понял, что стоит за своей партой и кричит. Нина Владимировна так и застыла с поднятой указкой, а весь класс умирал со смеху.

Весь класс, кроме Славки. Тот смотрел на Вовку светлыми, сияющими глазами, даже с какой-то гордостью: вот какой у меня друг!

После уроков ребята рассказали Нине Владимировне, как все произошло, а на следующий день в школу пришли обе мамы.

Вовку наказали. До конца четверти он сидел дома, лишенный компьютера. От нечего делать он подтянул все уроки и окончил третий класс без троек.

История с микроскопом вскоре забылась, в прошлое канули и страх наказания, и крики. От всего происшествия в Вовкиной памяти осталось лишь одно: он не предатель и не трус.