Невеста с подвохом, или Ну, держись, проклятый демон!

ПРОЛОГ

Равель был охвачен пламенем. Огонь был похож на стаю голодных чудовищ, напавших на столицу королевства – он заглатывал дома, взбирался на башни, раскидывал испепеляющие крылья над площадями и рынками. Голод огненных монстров был неутолим – всеядные, они пожирали на своем пути все.

– Дайнари!

– Реол!

Посреди криков и плача, в окружении бегущей куда-то толпы горожан, я услышала знакомый голос и метнулась в ту сторону, откуда он раздавался, но что-то в вышине привлекло мой взгляд.

Я остановилась и вскинула голову. На карнизе самой высокой башни Равельского замка замерла фигура в черном. Ночной ветер бросал длинный хвост волос из стороны в сторону, и у меня не осталось сомнений, кто это. Вокруг темного силуэта, застывшего на фоне вечернего неба, плясало пламя, но не касалось черной фигуры – взвивалось и тотчас жалось к ногам, словно послушный пес.

– Дайнари!

Пожатие пальцев знакомой большой ладонью привело меня в чувство.

– Реол! – воскликнула я, глядя в глаза человека, которому доверяла больше всех на свете. – Марай! Он остался там! Он в замке!

Его светлость проследил за моим взглядом. Его брови хмуро сошлись на переносице. Несколько коротких мгновений он мрачно смотрел на черный силуэт, замерший на вершине Равельского замка.

– Реол, мы должны!..

– Оставь! – крикнул он в гневе. – Он сам выбрал этот путь. Пойдем!

– Реол!

Все мое существо противилось его словам.

– Мы должны идти, Дайнари! – Его светлость остановил на мне взгляд, в котором полыхал тот же огонь, что пожирал город. – Учитель ждет нас! Мы должны идти к нему, слышишь?!

Он снова дернул меня за руку, но я упиралась.

– Нет! Марай…

Реол посмотрел мне в глаза и сказал неожиданно спокойно и твердо:

– Оставь его. Он выбрал. Ты не в силах ничего изменить.

Мое сопротивление надломилось, навалилось тяжелое смирение, и когда Реол снова потянул меня за собой, я больше не сопротивлялась.

Мы бежали сквозь охваченный пожаром город. А издалека, с самой высокой башни Равельского замка, в этот момент за нами следили глаза, затянутые сплошной чернотой.

Глаза демона.

Глава 1. РАСКРЫТЫЙ ОБМАН

– Вызывайте пожарников, идиоты!

Вскочив на постели, я тяжело дышала, как после бега. Подышала так немного и, начиная понемногу осознавать, что это был только сон, посмотрела по сторонам.

Кажется, я в своей комнате, в башне Кархенского замка. И кажется, я проснулась.

Кстати, важный вопрос. Кто проснулся? Учитывая первую фразу, которую я выкрикнула после пробуждения, проснулась Сусанна Бузинина.

И слава всем богам.

Очень бы не хотелось, чтобы вместо Сусанны в одно прекрасное (нет) утро проснулась Дайнари.

Так и до раздвоения личности рукой подать. Мне нужна помощь специалиста, а тут ни одного психолога, и вообще ни одного врача, кроме лекаря Саторина.

Что мне там снилось? Жуть какая-то снилась. Всё в огне, все кричат, бегут – вокруг хаос и паника. А еще в моем сне был Марай. На самой высокой башне замка, возвышаясь над всем городом, окруженный пламенем, которое трусливо жалось к его ногам.

Вроде, сон, а я как будто была там, в эпицентре этого пожара, на самом деле.

Не нравятся мне эти сны. И почему они мне вообще снятся? Когда это началось? Когда я стала по ночам видеть глазами Дайнари все эти события, которые, что-то мне подсказывает, происходили в прошлом и были связаны с его светлостью и… с Мараем. Почему раньше не снились, а потом вдруг начали, а?

Давай, Сусанка, напрягай извилины, когда это началось? Что этому предшествовало? Думай, с чем связано появление этих снов…

– Наверное, тебе приснился кошмар, раз ты до сих пор не можешь прийти в себя… Дайнари.

Я вздрогнула и обернулась. На окне, поставив одну ногу на подоконник и согнув ее в колене, сидел демон и смотрел на меня ласковым взглядом «Доброе утро, солнышко».

– Что же тебе снилось?

У меня дернулось веко.

– Марай, вас не смущает, что я не совсем одета? – прочистив горло, недовольным тоном спросила я.

Вообще на мне была ночная рубашка до пят, а поверх накинуто шелковое покрывало, но по местным правилам приличия это прям бесстыдство ужасное – показаться в таком виде перед мужчиной. С другой стороны, еще вопрос, можно ли демона назвать мужчиной.

Марай скользнул по мне неспешным взглядом и ответил; уголки его рта при этом чуть приподнялись:

– Но ведь и не совсем раздета.

Мое веко дернулось еще раз.

Засранец.

– Но ты не ответила на вопрос, Дайнари, – демон склонил голову набок и посмотрел пристальным взглядом. – Ты выкрикнула что-то про пожар, когда проснулась. Что же тебе снилось?

«Снилось, что город охвачен огнем, и это твоих рук дело», хотелось сказать мне, но я не торопилась отвечать, только смотрела на Марая, глубоко задумавшись.

Вчера в саду возле беседки что-то произошло. Я произнесла имя «Дайнари», вокруг тела демона вспыхнула магическая печать, а потом он сказал, что я освободила его.

Со вчерашнего дня я чего только не нафантазировала, пытаясь понять, что он имел в виду под «освобождением», но прошел день, прошла ночь, и ничего не произошло. Небо не упало на землю, никто не умер, Кархенский замок не сгорел в огне. Все тихо-мирно, вот только…

Марай теперь стал называть меня Дайнари и обращался довольно фамильярно. Это кстати, весьма раздражало, учитывая, что я продолжала говорить с ним официальным вежливым тоном. А он со мной, как с подружкой. Нехорошо как-то. Неприятно прям.

– Марай, мне хотелось бы, чтобы вы перестали называть меня Дайнари, сделайте одолжение, – тоном строгой учительницы Лариски попросила я.

Демон озадаченно хмыкнул.

– Ты просишь меня не называть тебя Дайнари, после того, как назвалась этим именем сама? – Он склонил голову набок. – Разве это не странно?

Я не сразу нашлась, что ответить. Ну и чем крыть? Как выкручиваться-то? Привыкать к тому, что меня будут называть совершенно чужим для меня именем, совсем не хотелось. Я чувствовала себя неуютно, слыша в свой адрес «Дайнари». К имени Сюзанна я привыкла легко, все-таки, как ни крути, а оно было созвучно моему родимому. Но Дайнари… Нет, спасибо, что-то не хочется.

– Какое бы имя я не назвала, здесь и сейчас я – Сюзанна Бизар, невеста его светлости, герцога Кархейского, поэтому будьте добры, Марай, обращаться ко мне соответствующе.

Все это я выпалила надменным сопрано, горделиво задрав подбородок, как бы намекая, что демону не помешает знать свое место.

И решив закрепить впечатление, добавила:

– Если его светлость узнает, что вы стали фамильярно обращаться к одной из его невест, он будет недоволен вами, Марай.

Демон, казалось, задумался над моими словами, но, стоило мне только понадеяться, что он прислушается, как на его губах возникла улыбка.

Спрыгнув с подоконника, Марай обошел вокруг моей кровати, не сводя при этом с меня взгляда – я вынуждена была, поворачивая голову, с опаской следить за его передвижениями. А потом вдруг в один миг он оказался на моей постели, нависая надо мной и упираясь рукой в изголовье кровати. Я подалась назад, но отстраняться было особо некуда – позади подушки.

Наклонившись к моему уху, Марай, понизив голос, произнес:

– А мы не станем ему говорить. Это останется нашим секретом, верно… Дайнари? Как и то, кто ты на самом деле. Он ведь еще не знает, правда?

Я застыла. Это что сейчас было?

Стоп. Кажется, в какой-то момент что-то пошло не так. И пора вернуть все на свои места.

Я с глубоким вздохом невозмутимо произнесла:

– Я не Дайнари, Марай. И даже не знаю, кто это. И назвалась этим именем только потому, что мне нужно было сохранить вашу защиту, ведь имя Сюзанна Бизар исчезало из вашей магической печати. И это все.

Я не видела лица демона, но могла поклясться, что слышу, как он задержал дыхание. В какой-то момент возле моего уха раздался протяжный выдох.

– Значит, ты ничего не вспомнила.

Демон отстранился и, заглянув мне в глаза, усмехнулся.

– Не волнуйся. Я помогу тебе вспомнить.

Он подался назад, как будто собирался уйти, но остановился.

– Кстати, – сказал он странным тоном, в котором мне почудилась насмешка. – Имя Сюзанна Бизар никогда не исчезало из моей магической печати.

Я насупилась.

Это еще что за новости?

– Но ведь вы не пришли, когда мне угрожала опасность, – напомнила я, внезапно почувствовав подвох. – Когда призрак соэллы Дебрас напал на меня.

– Ну почему же, – пошевелил бровями демон. – Я был там, но ты избавилась от опасности раньше, чем я успел что-либо сделать. Твое внимание занимала ламия, и ты не заметила меня. Решив не приближаться, чтобы ненароком не развеять новорожденную ламию за то, что она напала на тебя – ты ведь велела мне этого не делать, верно? – я ушел, оставшись незамеченным.

– Тогда зачем нужен был этот обман? – нахмурилась я.

Марай вперился в меня пристальным взглядом.

– Потому что ты открыла дверь, произнеся имя, которое не было твоим. Помнишь? Эту дверь может открыть только тот, кто запер ее. И тогда я решил проверить.

Марай усмехнулся, а его взгляд по-свойски заскользил по моему лицу, а уже пару мгновений спустя он снова смотрел мне в глаза, и они тоже улыбались.

– Но я даже не предполагал, чем это обернется.

– Постойте, то есть… – Я уже поняла, что меня обвели вокруг пальца, но хотела получить окончательное подтверждение этому.

– Имя Сюзанна Бизар никогда не исчезало из магической печати моей ауры, – усмехался мне в лицо демон. – Я обманул тебя.

– На самом деле, – добавил Марай, – в магической защите нуждается тело, потому что именно оно смертно и уязвимо. А это тело, – взгляд демона бесцеремонно скользнул ниже, туда, где под ночной рубашкой угадывались округлости груди, и снова посмотрел мне в лицо: – Сюзанны Бизар.

Демон свел брови домиком на переносице и одарил меня снисходительным взглядом.

– Это имя и не могло исчезнуть из моей магической печати.

– Но в таком случае… что произошло, когда я назвала имя Дайнари? – спросила я, глядя на демона хмурым взглядом. – Ведь что-то произошло?

Ладонь демона в какой-то миг оказалась у меня на затылке. Приблизив ко мне лицо, он сказал, продолжая улыбаться:

– Я бы мог ответить тебе. Но с другой стороны, если оставлю вопрос без ответа, ты все время будешь об этом думать. А думая об этом, ты будешь беспрестанно думать обо мне. Твои мысли будут заняты мною. Мне нравится эта идея. Поэтому я… не отвечу.

Наблюдая, как мечется из стороны в сторону длинный хвост волос, пока демон направляется к выходу из комнаты, я скрипела зубами. Уже возле двери Марай обернулся и изобразил учтивый поклон.

– Хорошего дня… госпожа Сюзанна.

Выйдя, он закрыл за собой дверь, а я продолжала таращиться на нее так, будто хотела превратить в щепки.

За-сра-нец!

Давно я не была так зла. Меня, Сусанну Бузинину, как девочку, обвели вокруг пальца!

Глава 2. РЕВНОСТЬ И ТАЙНЫЕ НАМЕРЕНИЯ

«Он ведь еще не знает, кто ты на самом деле?»

Не стоило большого труда догадаться, что Марай говорил о его светлости. Любопытно, как отреагировал бы герцог, если бы услышал, как демон называет меня Дайнари? Если верить моим снам, эту девушку-магичку и его светлость связывали довольно близкие отношения. Я бы не взялась угадывать, просто дружеские или они были возлюбленными, но между ними была какая-то связь, в этом можно было не сомневаться.

Кстати, подумала я, после того, как Лотти помогла мне одеться и причесала, не стоит ли мне повидаться с герцогом? Последняя наша встреча оставила глубокую царапину на его ладони и некоторое недопонимание между нами. Наверное, не будет лишним, проявить вежливость и поинтересоваться его рукой. А заодно и прощупать почву: не заметил ли он каких либо изменений, произошедших с Мараем?

Слова демона: «Ты освободила меня» – не давали мне покоя.

Его светлость я искала по замку довольно долго, справляясь о нем у слуг, но когда наконец нашла в одной из многочисленных гостиных замка, внезапно обнаружилось, что он не один.

Разговор я услышала издалека, но назад не повернула – узнала голоса, принадлежащие его светлости и… внезапно Сайе Даркин. Они о чем-то спокойно беседовали.

Приблизившись к чуть приоткрытой двери, из-за которой и доносились голоса, я без всякого зазрения совести решила подслушать. Заглянув в просвет дверного проема, я наконец увидела их.

Его светлость и Сайа Даркин лицом друг к другу сидели на диванчике для отдыха. Диванчик был достаточно маленьким, чтобы вдвоем на нем было тесно, и колени сидящих неизбежно соприкасались. Сайа держала в своих руках руку его светлости, и я видела, что от ее ладоней струится слабый свет.

Что это она делает? Магия?

– Соэлла Даркин, вам не стоит тратить свои силы на незначительную царапину, право слово, – произнес герцог с таким видом, как будто забота магички была для него в тягость.

– Прошу вас, ваша светлость, не отвергайте мою помощь, – с улыбкой Моны Лизы произнесла Сайа. – Это та малость, что я могу для вас сделать.

Какое-то время между ними царило молчание. Его светлость, сидел, опустив глаза, и казалось, что смотрит на свою руку, но я видела, что его взгляд устремлен мимо.

– Полагаете, я заслуживаю вашей доброты? – вдруг спросил герцог, не поднимая взгляда.

Его челюсти были напряжены, а брови нахмурены.

– Почему вы спрашиваете об этом, ваша светлость? – удивилась Сайа, вскинув глаза.

Герцог натужно вздохнул.

– Полагаю, вы достаточно проницательны, соэлла Даркин, и понимаете сами.

Сайа некоторое время пристально вглядывалась в лицо его светлость, в то время как сияние, струящееся от ее пальцев, обволакивало большую мужскую ладонь, которую мягко, но решительно сжимали ее тонкие ладони.

– Я понимаю, – опустив глаза, произнесла она. – Уже две невесты этого отбора погибли. А прежде ваши супруги… Вы вините себя? Вы не должны этого делать.

– Полагаете? – спросил герцог. – Вы слишком добры, соэлла Даркин. Думаю, не найдется в этом королевстве еще одного человека, который не считал бы меня злодеем, из-за которого гибнут невинные девы.

– Возможно, из-за того, что я маг, – краешками губ улыбнулась Сайа, – я вижу, что у вас доброе сердце, ваша светлость, и вы не можете быть злодеем.

Герцог безрадостно усмехнулся, продолжая смотреть на свою руку в ладонях магички:

– Боюсь, в этом вы одиноки. Потому что и сам я склонен винить себя в том, какая судьба постигла моих жен.

Сайа помолчала, потом спросила осторожно:

– Вы кого-нибудь из них любили, ваша светлость?

Герцог слабо улыбнулся.

– Соэлла Бизар спрашивала меня о том же. И даже дважды, если не память меня не подводит.

Улыбка Моны Лизы на миг сошла с лица Сайи. Черты стали строже и заострились, но она быстро взяла себя в руки. И вот уже самая красивая из невест улыбается улыбкой самой добродетели.

«Однако, – задумалась над своими наблюдениями я, – выглядит так, будто она не выносит даже упоминание моего имени. Чем это я ей так насолила, что она меня возненавидела, и даже решила убить? Или это не я, а Сюзанна? Ведь первой убить пытались ее. И преуспели в этом. Очень вероятно, что за смертью настоящей Сюзанны стоит Сайа».

Всепонимающая улыбка ангела снова вернулась на лицо магички.

– Значит, это соэлла Бизар поколебала в вас веру в себя? – спросил она.

Ой-ой, а это что за язвительный выпад?

Однако я задумалась. Неужели его светлость переживал из-за того, что я сказала тогда, в саду? Что, мол, его вина в том, что он смирился.

– Эта царапина… – Сайа сделала паузу, рассматривая ладонь его светлость. – Это ведь сделала соэлла Сюзанна?

И не дожидаясь ответа, добавила:

– И даже несмотря на это, на вашем лице появляется улыбка, когда вы говорите о ней.

О. Мне показалось или это сейчас была ревность? Сайа ревнует ко мне его светлость?

«Девонька, знала бы ты, насколько он невысокого мнения обо мне, – мысленно поделилась я с магичкой. – А еще я настолько досаждала ему множество раз, что он явно предпочитает держаться от меня подальше. Уверена, я последняя, кого он хотел бы себе в жены. Может, если я тебе об этом расскажу, ты передумаешь меня убивать?..»

Да-да, это вряд ли, знаю.

– А на меня вы даже не взглянете, – заключила Сайа, и в голосе ее прозвучали и обида и грусть, даже его светлость это заметил, судя по тому, что тотчас прочистил горло.

А ведь и правда, подумала я, все то время, что я наблюдала за ними исподтишка, герцог ни разу не остановил на Сайе свой взгляд. Все время отводил его в сторону.

Сайа сдержано улыбнулась.

– Это из-за того, что вы увидели в Зеркале Кархена, когда я отразилась в нем? Я кажусь вам отталкивающей?

Выражение лица герцога смягчилось, и он наконец взглянул в лицо Сайи, и словно почувствовав это, Сайа подняла глаза на него. Некоторое время они смотрели друг на друга молча.

– Это не так, – нарушил наконец молчание герцог.

– Тогда, – не отпуская его взгляда произнесла Сайа, – почему бы вам не выбрать меня, ваша светлость?

Магичка понизила голос почти до шепота. Подавшись вперед, она приблизила свое лицо к лицу герцога и спросила:

– Могу ли я стать той, кто останется с вами?

Герцог ответил не сразу, он выглядел несколько растерянным, как будто вопрос Сайи застал его врасплох. Но длилось это не долго. С глубоким вдохом его светлость опустил голову.

– Разве вы не знаете, что это не в моей власти, соэлла? – сказал он. – Мою будущую супругу определят испытания. Я никак не могу повлиять на их результат. Увы, но у меня нет права выбора.

Сайа чуть отстранилась, словно разочарованно, но тотчас спросила:

– А если бы вы могли выбрать, ваша светлость… вы бы выбрали меня?

Забыв о Сайе, я перевела взгляд на лицо герцога, чтобы увидеть, как меняются эмоции на его лице.

Склонив голову набок, он примирительно произнес с улыбкой:

– Думаю, отвергнуть вас не под силу ни одному мужчине, соэлла.

Сайа тоже улыбнулась, словно ответ порадовал ее, и потупила взор, а я тихонько попятилась, а потом поспешила прочь.

Я видела, что ответ его светлости Сайе был лишь данью вежливости. По сути, он изящно отверг ее, не отвергая прямо. Не знаю, почему, но это было очевидно для меня, и все равно…

«Неприятно».

Ну-ка, Сусанка, ты что это… тоже вздумала ревновать?

Окстись, какая ревность, когда речь идет о мужчине, который известен тем, что его невесты и жены мрут, как мухи?

Но вот что любопытно. Сайе это тоже известно. Прекрасно известно, что все жены герцога умерли в течение нескольких лет между отборами. Так чего же она добивалась, когда просила его светлость выбрать ее? Какой в этом смысл? Разве она, как магичка, не должна была, скорее, думать о том, как освободить невест от проклятия, которое их губит одну за другой?

Когда-то я решила, что Сайа с первого взгляда влюбилась в его светлость. Но после того как я узнала, что эта девушка расчетливо использовала призрак соэллы Дебрас, чтобы избавиться от меня, я с трудом верила то, что ее мотивом может быть такая романтичная вещь, как любовь – та самая странная штука, которая ломает все планы.

Нет, Сайа явно преследовала какую-то цель. Но вот какую?

Удаляясь от гостиной, где остались наедине герцог и Сайа Даркин, я задумалась: а не известно ли магичке нечто такое, чего не знаю я? И даже возможно… не знает никто, кроме нее.

Глава 3. ЕЩЕ ОДИН ПОДСЛУШАННЫЙ РАЗГОВОР

Подслушивать чужие разговоры некрасиво, с этим не поспоришь. Поэтому, стоило мне только услышать знакомые голоса, когда я спустилась по лестнице и завернула за угол, как я сразу же честно себе призналась, что собираюсь второй раз за утро поступить некрасиво.

Правила приличия на хлеб не намажешь и в рот не положишь, а вот подслушанный разговор может и пригодиться, тем более что голоса…

– И как долго вы собираетесь использовать его и, прикрываясь его именем, скрывать свои грязные делишки? – произнес один мужской голос, спокойный и вкрадчивый.

– Ты как посмел ко мне обратиться, демон? – произнес второй, тоже мужской, но едкий и раздраженный. – Забыл свое место?

Ух, ты. Да это я хорошо мимо проходила. Марай и… Гранвиль? Однако…

– Может, наоборот, – спросил демон, и я могла бы поклясться, что сейчас он улыбается, – вспомнил?

– Что? – В голосе Гранвиля просочилась настороженность. – Что ты там языком своим мелешь?

Марай громко цыкнул, будто бы осуждающе.

– Ай-ай-ай, ваша сиятельство, а вы, я смотрю, так привыкли быть хозяином положения, что эта привычка вам застит глаза.

– Эй-эй! Ты что это задумал?! А ну-ка стой, где стоишь! Хочешь, чтобы твой хозяин наказал тебя?!

Тут, выглядывая из-за своего укрытия, я наконец увидела обоих: низенький и круглый, как колобок, Гранвиль, пятился назад на своих коротких ножках, тыча прямо перед собой указательным пальцем трясущейся руки, а на него, неспешно, почти лениво меряя коридор шагами, надвигался Марай. На лице демона играла недобрая улыбка.

– А хотите, я вам открою глаза, ваше сиятельство? – спросил демон и приподнял руку.

– Т-ты… мне угрожаешь, негодяй? – процедил сквозь зубы Гранвиль, глядя на Марая с искаженным от отвращения лицом. – Не знаешь, кто перед тобой? Я хранитель!..

Тут на поднятой ладони демона вспыхнуло пламя – маленький, живой и рвущийся во все стороны сгусток. Я уже видела как-то Марая, словно окруженного ореолом пламени. Но в тот раз пламя было зеленым, и оно льнуло к его телу, словно было неотъемлемой частью демона, я даже, помнится, предположила, что это демоническая аура Марая.

Но в этот раз пламя было алым. Оранжево-алым, как охваченный пожаром Равель из моего сна.

– Ты!!! – глухо воскликнул Гранвиль, в ужасе таращась на огонь, а потом резко вскинул глаза на Марая. – Не может быть! Когда?! Когда первая печать была снята?! Кто? Кто это сделал?! Неужели этот простофиля пошел против воли его величества?!

Марай фыркнул.

– Неужели вы сейчас действительно подумали, что его светлость способен на это? Разве для этого он не должен все помнить?

Марай чуть склонил голову набок, продолжая наступать на неуклюже пятящегося Гранвиля.

– Но он не помнит. Как до недавнего времени не помнил я. Эх, ваше сиятельство, по вашей вине я столько времени жил с ощущением, что забыл что-то, и никак не мог вспомнить.

Марай вдруг резко сжал руку в кулак, и пламя, словно клочок бумаги, скомкалось, а потом разлетелось алыми ошметками во все стороны и исчезло.

– Что? – спросил Гранвиль, и голос его упал до хрипа. – Что ты вспомнил?

– Все, что вы никогда не забывали, ваше сиятельство. – Брови Марая чуть шевельнулись. – Например, я вспомнил, что вы у меня в долгу.

Улыбка медленно раздвинула губы демона.

– Не желаете оплатить долг, граф?

Лицо Гранвиля вдруг переменилось: потрясение и шок как будто сошли с него, и оно помрачнело от гнева. Граф остановился и опустил руку, которая больше не тряслась.

– Не забывайся, демон. Это всего лишь первая печать. И даже если будет снята вторая, то последнюю, наложенную хранителем Алой Искры Королевства не снять никому. А ее хранитель – я. – Гранвиль криво ухмыльнулся. – Тебе лучше не забывать свое место, демон. Не думай, что ты можешь тягаться со мной.

Бросив взгляд на Марая, я увидела, как сузились его глаза. Какое-то время он смотрел на Гранвиля сквозь прищур. Было непохоже, что слова графа расстроили его или разозлили, лишь заставили ненадолго задуматься о чем-то.

– Что ж, вынужден признать, вы указали мне на мое место, ваше сиятельство, – улыбнулся Марай.

Я слегка удивилась. Этот Владыка Демонов сейчас и правда признал за Гранвилем его превосходство или ведет какую-то игру? В первое почему-то слабо верится. Вон и сам Гранвиль усомнился: губы скривил, один глаз прищурил – подозревает подвох.

– Однако странно, что сам! – демон сделал ударение на последнем слове, – хранитель Алой Искры, чтобы добиться своих целей, использует невинных девиц. Неужели для самого! – и снова ударение, – хранителя Алой Искры не нашлось другого способа, менее… губительного?

Стоп. Мне показалось, или Марай только что повернул голову в мою сторону, как будто прислушиваясь? Он заметил, что кто-то подслушивает его разговор с Гранвилем? Или даже… Он же не знает, что это я здесь стою, правда?

Хотя кто его знает, этого Владыку Демонов.

– К чему эти разговоры, демон? – фыркнул Гранвиль. – Невесты его светлости – дочери опальных родов, сорные травы, плоды с гнильцой. При дворе этому сору расти непозволительно, пусть хоть на Проклятом Отборе королевству послужат. Их выбрали кормом для проклятия. Быть принесенными в жертву ради королевства – да они гордиться должны, что им, сорным травам, такая честь выпала.

Честь?

У меня даже кулаки сжались сами собой.

Это помереть в восемнадцать лет ни за что ни про что – честь, которой гордится надо?!

Гранвиль… Ах, ты ж, подлец.

Тут я, осторожно выглядывая из своего укрытия, заметила, как демон, чье лицо все еще было слегка, лишь самую малость повернуто в мою сторону, усмехнулся.

Провоцирует, догадалась я тотчас. Этот засранец только что задал вопрос Гранвилю, не для того чтобы услышать ответ, а для того чтобы его услышала я.

– Что ж, вы кругом правы, ваше сиятельство, – улыбнулся, посмотрев в лицо Гранвиля, Марай. – Если хранитель Алой Искры Королевства никогда не снимет последнюю печать, то мне лучше не ссориться с вами, верно? Да и насчет невест его светлости… кому как ни вам, тайному советнику его величества, распоряжаться судьбами тех, кого вы же и посоветовали его величеству изгнать прочь?

Что-что? Это он о чем?

Гранвиль тем временем покивал важно, а его круглое лицо растянулось в самодовольной ухмылке.

– А ты не глуп, демон, не глуп. Не то что этот простофиля герцог. Ну вот и не забывай, что пока я хранитель Алой Искры, ты у меня на цепи, как пес, ах-ха-ха-ха-ха!

Граф захохотал своим дьявольским смехом. Лицо Марая при этом даже не дрогнуло, невозмутимо он продолжал улыбаться краями рта.

Ангельское терпение у этого демона, подумала я, спрятавшись за угол. И похоже, он все-таки понял, что я здесь. Понял и подстроил так, чтобы я узнала о планах распорядителя насчет невест.

«Ладно, – сказала я себе. – Не знаю, что замышляет демон, но… Гранвилю я давно хочу отдать должок. И, кажется, уже пора».