Правдивая история Золушки

Осмотрелась. С противоположной от входа стены почти пустые деревянные полки с тремя коробками, сохранившимися еще со старых запасов. Справа небольшое оконце с решетками, выходящее на внутренний двор, прямо к хлеву, и небольшой стол слева.

Оперевшись на него, задумалась. Сбежать или бороться? Нет, я не могу сбежать теперь. Когда хочется не только отомстить, но и занять назначенное мне место. И место не обслуги для трех раздолбаев.

Мозг то и дело подкидывал разные ходы для решения, но вмешался внутренний голос. Им управлял уже не мозг, сердце: «Последние три года ты делала то, о чем просила тебя мама. Делала, сцепив зубы и почти не заботясь о собственных интересах. Может, хватит?»

Глава 3

Эх, где наша не пропадала?

Оттолкнувшись от стола, качнулась вперед и в два шага добралась до полок. Коробки давно уже покрылись серым слоем пыли, но когда мне это мешало? Авелина Золуш грязи не боится.

Чуть в стороне у правой ножки стеллажа под солнечным лучом что-то блеснуло, привлекая мое внимание. Опустившись на корточки, с улыбкой подняла обломок ножа. Будто именно меня он здесь и дожидался.

Ловко открывала коробки, с каким-то детским трепетом исследуя их нутро. Я всегда любила диковинные штучки, которые привозили на кораблях, но правда в том, что Расти уже давно опустошил дом, продавая и закладывая все, что было не прибито к полу. Он и до моих скромных запасов добрался, отбирая то светлое, что хранило мои воспоминания.

Ну ничего! Мы еще повоюем!

– Это мы сюда сегодня очень удачно заглянули! – восторженно проговорила я, доставая коробки, баночки, упаковки и бутылочки.

Целая сокровищница, благодаря которой столько всего можно наворотить!

Во-первых, в одной из красных коробочек лежала покрытая золотом зажигалка с вставками из драгоценных каменьев. Если бы отчим или братья узнали, что под слоем пыли хранится такое великолепие, то закономерно продавалось бы оно сейчас в одном из ломбардов. Для меня же зажигалка представляла совсем другую ценность – огонь.

Огонь, что мог запросто поджечь вторую мою находку. В недрах одной из коробок лежал целый мешок с порохом, что был утрамбован в индивидуальные деревянные кубы размером со спичечный коробок. Поджигаешь фитиль одного такого, не успеваешь отбросить – и, считай, руки у тебя нет. Опасное изобретение одного заграничного мага. Опасное, но интересное…

Порывшись еще немного, сморщила нос, едва моему взору попалась еще одна штучка, забытая кем-то. И ведь стоило только открыть жестяную коробку, как глаза защипало от слез – такой духан стоял. Не знаю, чем это было раньше, но сейчас зеленая масса, покрытая серым пушком, вызывала лишь рвотные рефлексы. Собственно, закрыв коробочку, я запрятала ее от греха подальше и села прямо на пол, стараясь прийти в себя.

А время поджимало.

Оторвав от своей залатанной юбки большой кусок ткани спереди, быстренько связала из него что-то наподобие наплечного мешка. Туда и сгрузила две склянки с неизвестным ядом, мазь от радикулита, порошок от простуды, кубики с порохом, обломок ножа, духи дорогущие – целый флакон, – серьги в коробочке, упаковку конфет, странную монету, похожую на медальон, палитру с косметикой и так, по мелочи.

Объемный рулон багряного шелка заменил мне и платье, и пояс, и плащ с капюшоном. Конечно, шить тут было нечем и некогда, но пояс держал крепко и так, что и не скажешь, будто на мне всего лишь тряпки необработанные висят.

А вот с решеткой и окном уже возникли проблемы. Во-первых, мне все-таки было страшно. И если расколотое надвое стекло я вытащила без труда, то поджигать фитиль как-то опасалась. Сама я никогда такой взрывчаткой из пороха не пользовалась. Мало ли насколько большая у нее взрывная волна?

Тяжело вздохнув, я перевернула стол боком, сделав из него хоть какое-то подобие укрытия. Туда же закинула свой импровизированный мешок и плащ. Подол самодельного платья подвязала, чтобы не мешался на бегу, и… Все равно было страшно, несмотря на всю мою решительную подготовку.

Фитиль заискрился, хлебнул огня от зажигалки, а я галопом понеслась к своему укрытию. В самый последний момент и успела спрятаться, потому что…

БАБАХ!

– Эх… – вздохнула я печально, прикладывая к лицу часть ткани, чтобы не вдыхать поднявшуюся пыль. – Ну хоть потолок устоял.

Такой грохот, несомненно, слышали абсолютно все обитатели нашего дома. Более того, наверняка и во всем городе он прозвучал так же громко, как и здесь, а потому, не теряя времени, я перелезла через чудом уцелевший стол, схватила свои новые пожитки и помчалась вперед, перепрыгивая через стеллажи и разрушенную стену.

Только меня этим днем и видели. До стражников я добежала в самые кратчайшие сроки, придерживая руками ворох ткани для удобства. Где-то там, позади, я слышала визгливый голос Расти и противные крики братьев, но они меня сейчас не волновали. В голове билась одна-единственная мысль…

– Помогите! – залетела я в отделение стражей, врываясь прямо в кабинет к начальнику дневной смены.

– Авелина? Что случилось? – мигом поднялся Антан, бегло осматривая мой внешний вид.

С Антаном мы были знакомы еще с тех пор, как он мальчишкой обворовывал наши яблони. Правда, мне тогда едва ли исполнилось пять, а ему – десять, но лопатой я гнала его знатно. До самого дома преследовала, обещая ему всевозможные муки.

Конечно, сейчас мы не то чтобы дружили, но всегда поддерживали теплые отношения. Я частенько помогала его ребятам, и Антан даже пытался сманить меня к себе неофициально, но разве я могла тогда бросить «Черную Орхидею»?

Присев на один из простецких стульев, я вкратце обрисовала всю ситуацию и мои ближайшие перспективы, которые так лихо нарисовал мне бессовестный Расти. Не забыла упомянуть и о том, как меня заперли, лишив не только свободы передвижения, но и свободы выбора. Но я не жаловалась, нет. Я излагала сухие факты, стараясь не ударяться в эмоции. Сказать, что Антан был поражен, – это ничего не сказать.

– Авелина, я давно уже говорил тебе, что ты повесила себе на шею чужую ношу. Если ты уверена, что «Черная Орхидея», как и дело твоей матери, принадлежат тебе, то мы можем явиться туда прямо сейчас и затребовать, чтобы они убирались на все четыре стороны. Но, Авелина, как несовершеннолетняя, ты обязана иметь опекуна, и единственный твой родственник, а значит, и официальный опекун – это Расти. На этом основании он находится там законно, а потому запросто может оспорить мои требования.

– До моего совершеннолетия осталось только два дня – сегодня и завтра. Уже в воскресенье я официально по законам империи стану взрослой.

– Но в эти два дня он может выкинуть все, что угодно. Он имеет полное право распоряжаться твоим имуществом, если действует тебе во благо. А ты сама прекрасно знаешь, что как благо можно обставить абсолютно любые действия.

– Но я не Мол!

– И тем не менее они являются единственными твоими родственниками, хоть и не кровными.

Возникла пауза. Мне нечего было возразить на это. Мужчина был прав на все сто процентов, но легче мне от этого не становилось. Отчаяние затапливало разум, но размазней с претензией на истерику я никогда не была. Не знаю, о чем в этот момент так напряженно думал Антан, но лично я искала решение возникшей проблемы. Искала, но никак не находила, то и дело хватаясь за соломинки, что неизменно были пустыми. Хотя…

Я всегда славилась тем, что доверяю своей интуиции и не гнушаюсь использовать логику. Отчаянная бредовая идея казалась до невозможности рисковой, но, как говорят пираты, кто не рискует, тот не пьет бурбон.

Конечно, мэру обязательно прилетит. Ненадолго отстранят от работы, надают по шапке за недогляд, но только и всего. Ничего страшного, потерпит. В конце концов, я ему на той неделе помогла родовые драгоценности найти, и он мне за них обещал все, что угодно. Пришло время платить по счетам.

– Антан, а женись на мне, а? – посмотрела я на блондина, что ерошил свои слегка отросшие выгоревшие на солнце волосы. – Буквально на пару дней. Ну, пожа-а-алуйста, – протянула я, состроив самую просящую моську, на какую была способна.

– Авели-и-ина-а-а… – глянул он на меня с наигранным отчаянием. И добавил с явным сарказмом: – Как же ты мне дорога!

В мэрию мы отправились не одни, а в сопровождении стражников из дневной смены. Правда, выбираться пришлось исключительно через черный ход, потому что Расти уже прискакал сюда, да не один, а вместе со своими сынками. И главное, врал так правдоподобно, будто я свихнулась и взорвала дом. Я даже заслушалась ненадолго, но Антан резво подтолкнул меня к выходу, шепнув, что оставшиеся в отделении ребята, насколько возможно, потянут время, заняв отчима бумажной волокитой. И да, тянуть время они действительно умели.

– Уважаемая, мы срочно к мэру, – кивнул мой поддельный жених секретарю, что при виде нас явственно испугалась.

– Я ничего не знаю! Я только секретарь! – выдала она истерично, вынуждая Антана замереть рядом с уже открытой дверью в кабинет мэра.

– А что именно вы, уважаемая, не знаете? Можно поподробнее? – усмехнулся мужчина, предчувствуя еще одну премию от начальства.

– Антан, все потом! – все-таки утянула я его в кабинет. – Господин мэр, мы к вам! Распишите нас, пожалуйста!

– Эм… Приемные часы… И бланки… Да и Авелина несовершеннолетняя, – явно растерялся вскочивший на ноги мэр, спешно протирая свою лысину белоснежным платком. Наш визит стал для него неожиданным, но ответ для нас он все-таки нашел: – Приходите утром… Да! Приходите утром! И мы обязательно все обсудим!

– А я про вас кое-что знаю… – лениво протянул Антан, поглядывая на стражников, что, словно караул, заняли места по обе стороны от двери.

– Но Авелина несовершеннолетняя! Необходимо разрешение от опекуна! – воскликнул мэр.

– И не факт, что это дотерпит до утра… – невозмутимо добавил начальник дневной стражи.

– Присаживайтесь… – раздосадованно шлепнулся мэр обратно в кресло.

* * *

– Разрешите вас поздравить? – осторожно вопросил один из стражников, едва я вышла из мэрии под руку с Антаном.

Яркое солнце светило точно так же, как и до этого. Тут и там слонялись прохожие, которым и дела не было до того, что случилось сегодня конкретно со мной. Листва не стала зеленее, а небо оставалось все таким же синим, но… В воздухе витал пьянящий аромат свободы. Окончательной свободы от паразитов, что прочно обосновались в моей жизни.

– Все потом, – коротко ответил мой состоявшийся муж, учтиво открывая передо мной дверцу экипажа. – Скачи-ка в отделение и скажи ребятам, пусть сопроводят семейство Мол к «Черной Орхидее». Мы будем ждать вас там.

Наемная карета тронулась с места, а у меня наконец-то появилась возможность поблагодарить Антана.

– Антан, спасибо тебе… – прошептала я, заглядывая мужчине в глаза.

– Одним спасибо не отделаешься, – хохотнул он, но я видела некую нервозность в жестах, в том, как он держался.

Наверное, уже сто раз пожалел, что так скоропалительно согласился мне помочь.

– Все, что угодно, – с готовностью отозвалась я, но, сообразив, что тоже поспешила, добавила: – Кроме неофициального трудоустройства.

– Вот всегда ты так! – театрально сокрушался он, прекрасно понимая, что работать на него я никогда не соглашусь. – Но, если серьезно, с Мариэн тебе придется объясняться самой. У меня свадьба на носу.

– Не переживай, в воскресенье разведемся. Правда, лично я присутствовать не смогу, но можно ведь подготовить документы заранее? И Мариэн сама все объясню.

Когда мы подъехали к «Черной Орхидее», я совсем не ощущала волнения. Старая вывеска все так же глядела на меня уныло, но к всеобщей серости добавилась еще и зияющая дыра, что разместилась с левого боку здания.

– То есть про взрыв он не врал? – изумленно взглянул на меня Антан.

– А что ты удивляешься? – осталась я невозмутимой. – Должна же я была как-то выбираться?

– Ну, если смотреть с этой стороны…

Все, что происходило далее (впрочем, как и то, что произошло до), напоминало своим размахом театр абсурда. Завидев меня, Расти начал истерично требовать, чтобы меня связали и немедленно отвезли к лекарю.

Ага, как же!

Знаю я этого лекаря. Опоят чем-нибудь и попытаются скоренько замуж выдать за братца. Да только поздно поднимать белый флаг, когда пираты уже захватили судно.

Я с удовольствием наблюдала за тем, как лицо отчима вытянулось, едва он узнал от Антана, что теперь не имеет никакого права чего-либо требовать в отношении меня. Более того, дневная стража полностью оцепила дом, чтобы семейство Мол не попыталось сбежать, почуяв опасность.

Была по-настоящему благодарна ребятам, а потому шепнула Антану, что с меня ящик односолодового виски. Видела я один такой в закромах Расти. Купленный, между прочим, на мои деньги.

– Вы не имеете права! Вышла замуж? Тогда проваливай ко всем чертям, неблагодарная дрянь! Это мой дом! Я подам на вас в суд за его разрушение! – скакал Расти по своему кабинету, отчаянно пытаясь нас выпроводить.

– Еще раз оскорбите мою супругу, и я закрою вас за нападение на стражей правопорядка, – холодно произнес Антан, не моргнув и глазом.

Вообще, едва мы только попали в дом, мужчина изменился в единый миг. Это уже был не мой друг, не Антан, который нередко просил меня о помощи, а самый настоящий начальник дневной стражи. Человек, отвечающий за спокойствие целого города.

– Открывайте сейф, господин Мол. – Лед пропитывал каждое слово моего временного супруга.

– Я барон! Вы не имеете права! – взвизгнул отчим, а его мутные глаза сейчас еще больше походили на рыбьи. Казалось, что вот-вот вылезут из орбит, настолько он был разъярен или… Испуган?

– Да по мне, хоть герцог, – усмехнулся Антан. – Открывайте, или мне вызвать ищеек?

Ищейки.

Самое страшное слово, которое только можно услышать. Этих собаковидных существ содержали исключительно в столице, но, когда дело заходило в тупик, каждый начальник стражи во всех городах имел право отправить запрос на их участие в расследовании. Подобно обычным псам, эти существа занимались поиском, но их отличительной способностью являлось чтение мыслей. И не дай Вершитель кому-то испытать на себе такое. Боль – это меньшее, что сопровождает сие действие.

Руки отчима противно затряслись. Виски покрылись потом, когда он подходил к сейфу в своем кабинете. Простецкая комбинация – день его рождения, – и мужчина отходит в сторону, чтобы уступить дорогу Антану и мне.

– Прошу… – шкодливо улыбнулся муж на два дня, пропуская меня вперед.

Я не успела даже забрать из недр сейфа бархатный мешочек, в котором хранились все мои сбережения, как неожиданно для присутствующих Расти растолкал стражников и ринулся к дверям. Парни толком ничего и не поняли, как след семейства Мол уже простыл.

– Задержать, – коротко кивнул Антан, и стражники мигом испарились. – Я так понимаю, причины бежать у него все-таки были?

И причины действительно были. Как я и предполагала, все, чем все эти годы незаконно распоряжался Расти, было записано именно на меня. И это было не завещание, нет. Еще до своей скоропалительной свадьбы мама переписала все на меня. Скорее всего, именно поэтому она так и не дала своему супругу удочерить меня. Чтобы ни одна монетка никогда не попала в его карман.

Кто бы знал? Просто вот кто бы знал раньше?

– Что там, Авелина? – напомнил о себе Антан, вынуждая меня вскинуться и посмотреть ему в глаза.

– Да так, ничего… – невесело усмехнулась я. – Всего лишь моя жизнь, которая могла бы быть совершенно другой.

В доме я не осталась. Все самое ценное, что нам удалось найти, включая документы, мы перевезли в дом родителей Антана. Эти милые люди бескорыстно выделили мне целую комнату, чтобы я могла хранить в ней свое немногочисленное имущество и жить некоторое время.

«Столько, сколько потребуется, милая», – сказали они мне, помогая расположиться.

Но долго пользоваться их добротой я не собиралась. Только сегодня, чтобы спать в спокойствии и не думать о том, что ночью меня придут убивать. Уже завтра я отправлюсь в столицу вместе с дядюшкой Грэгом и его пекарями. И не на чем-нибудь, а на корабле. На единственном уцелевшем корабле. На своем корабле.

Только сначала к моему неудовольствию придется уволить нескольких работников и назначить управляющего в «Черную Орхидею». Но это будет утром, а пока…

– Односолодовый виски – не самый плохой напиток! – усмехнулась Мариэн, коротко целуя Антана в щеку.

– Этой прекрасной леди больше не наливать! – хохотнул начальник дневной стражи, вороша угли в кострище.

– Нам больше достанется! – обрадовался один из стражников.

Мало кто сможет когда-нибудь похвастаться тем, что отмечал свою собственную свободу с начальником дневной стражи, его невестой и полным составом стражников, которым, кстати, так и не удалось отыскать провалившееся сквозь землю семейство Мол. Антан на заднем дворе дома переворачивал кабана, которого купил у мясника по дороге обратно, а мы с Мариэн сидели и смотрели на огонь, весело переговариваясь.

Она восприняла новость о нашей временной свадьбе с Антаном лучше, чем я ожидала. В ее глазах он казался самым настоящим героем, который спас бедную деву из лап разбойников. Немного завидовала тому, как они смотрели друг на друга. С такой любовью, с такой безграничной нежностью, что становилось больно. Больно оттого, что я одна. Одна на всем белом свете.

– Мариэн, Антан. К сожалению, я не смогу присутствовать на вашей свадьбе, но очень буду рада, если вы примите от меня эти скромные подарки, – протянула я им две коробочки.

– Лина, не стоило… – засмущавшись, протянул Антан.

– Ох! Они чудесны, Авелина! Спасибо! – кинулась мне на шею девушка, едва открыла коробочку с серьгами.

Понимала, что могла бы продать их, как и зажигалку с каменьями, но дарила от души, искренне полагая, что эти вещички принесут им удачу. По крайней мере, мне они сегодня ее точно принесли.

– Пожар! Пожар! – послышались крики из-за дома.

Я первая выбежала через калитку со двора. Кто-то из стражников заботливо накинул мне на плечи плащ, но я даже не посмотрела в его сторону. Да что там? Я и голосов не слышала. Лишь глядела вдаль, где на перекрестке двух главных улиц полыхало последнее пристанище двух удачливых капитанов прошлого века.

– Прощай, «Черная Орхидея»… – прошептала, смахивая непрошеные слезы.

Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что теперь точно не надо искать управляющего.

Больше в этом городе меня ничто не держало.

Глава 4

Первым делом с утра я отправилась вместе с Антаном прямиком в мэрию. После вчерашних посиделок мужчина чувствовал себя превосходно, тогда как мы с Мариэн оглашали дом жалобными стонами. Антану даже пришлось в лавку к лекарю идти, чтобы на ноги нас поднять. И да, после порции специальной микстуры мир заиграл для нас совсем новыми красками.

– Опять вы? Да что же это такое! – возмутился мэр, активно что-то пряча обратно в сейф.

– Не кипишуйте раньше времени, господин мэр. Дело у нас к вам неотложное, – взял слово Антан, отодвигая для меня стул.

– Так вчера же все вроде сделали? – удивился мэр, небезосновательно поглядывая на нас с опаской.

– Вы правы, – нарочито печально вздохнула я. – Но дело в том, что теперь мы хотим развестись.

Все!

Мэра можно было выносить!

Из мэрии мы выходили довольные собой, а главное – мэром. Господин мэр в очередной раз вынужденно вошел в наше положение и принял заявление, обещая провести его только завтрашним днем. Есть все-таки на свете добрые люди!

– Слушай, Антан. Я еще вчера спросить хотела: а что именно такое ты про нашего мэра знаешь? – вопросила я, благодарно кивнув мужчине за то, что он открыл передо мной дверь.

– Ничего, – оскалился этот шельмец, походя сейчас на белозубую акулу. – Совсем ничего, но в ближайшее время обязательно займусь этим вопросом.

И да, мне уже было очень жаль нашего мэра.

– С днем рождения! – налетела на меня ураганом Мариэн, вмиг закружив, словно в карусели.

– Хватит! Хватит! – смеялась я, пытаясь увернуться от ее поцелуев в щеки. – Ты меня задушить решила?

– Ни в коем разе! У нас для тебя, между прочим, подарок! – остановилась она, игриво прильнув к Антану.

– Это тебе от нас. – Перехватив бумажные пакеты с логотипом швейной мастерской, Антан протянул их мне, а я замерла неверяще.

За последние годы это был первый мой настоящий подарок, полученный от кого-то бескорыстно, просто так, а не взамен на услугу. Слезы навернулись непроизвольно, но я старалась сдержать их. Ровно до того момента, пока не заглянула внутрь объемных пакетов.

Там лежал костюм. Совсем простенький, без каких-либо излишеств, но новый – без единой заплатки, что так надоели мне за все это время. Темные брюки, белая рубашка и темный же китель. Новенькие сапоги из мягкой кожи и черный плащ. Этот подарок значил для меня так много, что и словами не передать.

– Спасибо, – растроганно прошептала я, прижимая к себе подарки.

– И чего нюни распустила? – усмехнулся Антан, а я не выдержала и обняла их, просто не имея возможности говорить. – Ну, все, все. Если хочешь, мы можем вместе с тобой на пристань прогуляться.

– Не нужно, – улыбнулась я, смахивая слезы радости. – Я Золуш, и эти паруса мне необходимо поднять самой.

К берегу я шла привычным маршрутом. Здоровалась с лавочниками и добропорядочными гражданами нашего городка. Сегодня я не совершала покупки, но на обратном пути собиралась как следует затариться снедью, ведь мне предстоял путь в столицу.

– Авелина, все в силе? – крикнул пекарь, выглядывая из булочной.

– Конечно! На моем корабле поплывем, дядюшка Грэг. К шести часам жду вас на пристани!

На моем корабле – так непривычно это говорить, но в то же время так тепло, что я не сдержала победную улыбку. «Неуловимый Странник» теперь действительно мой, и это грело душу не хуже будущих приключений. Так много собиралась сделать!

Адреналин клокотал в груди, разливался по венам вместе с кровью. Старалась вышагивать твердо, была полна решимости. Обновки придавали уверенности, а треуголка отца, как и его шпага, – наглости. Я Золуш, и этого у меня не отнять!

– Построиться в одну шеренгу! – выкрикнула я, по деревянному мостику ступив на корабль под десятком недоуменных взглядов.

Когда-то это двухмачтовое судно служило пиратской шхуной, а теперь перевозило контрабандные товары. Экипаж этого корабля уважали, поэтому пираты никогда не нападали на тех, кто еще несколько лет назад точно так же, как и они, бороздил морские просторы. Этим и пользовались уже много лет.

Меня не послушались. Заядлые моряки по-прежнему оставались на своих местах. Только замерли, прекратив свои занятия, но на меня все так же смотрели как на несмышленую девчонку, решившую поиграть в капитана.

Одним рывком достав из-за пояса полученный за помощь от оружейника несколько месяцев назад кремниевый пистолет, я сделала предупредительный выстрел в воздух и, придав голосу твердости и решимости, еще раз повторила:

– Экипаж, построиться в одну шеренгу!

Они забегали!

Я внутренне ликовала, наблюдая за тем, как экипаж неловко, непривычно выстраивается передо мной в одну шеренгу, но радости своей им не показывала. На лице моем не дрогнул ни единый мускул, пока я спокойно, даже не глядя, убирала тяжелый пистолет обратно.

– Приветствую вас на «Неуловимом Страннике», уважаемые, – громко обратилась я к мужчинам, что смотрели на меня с явным скепсисом. – Прошу принять к сведению, что со вчерашнего дня я официально являюсь владельцем и капитаном этого корабля. Семейство Мол на борт отныне пускать запрещено. «Черная Орхидея» сгорела, и заказы в этом городе мы больше не принимаем.

Послышался рокот возмущенных голосов, но я оборвала его одним жестом, выкинув вперед руку.

– Прежде чем мы продолжим, я хотела бы выставить на суд одно пренеприятнейшее происшествие. Вчера днем в «Черной Орхидее» Бессловесный Джо и Хитрый Энди предали меня, по указке Расти заперев на складе, чтобы там я дожидалась свадьбы с одним из моих сводных братцев. Эти люди лишены моего доверия, а потому немедленно должны покинуть флейт.

– Авелиночка… – заискивающе начал было Хитрый Энди.

Но я перебила его:

– Капитан Золуш, – сказала, как отрезала. – Решение капитана обсуждению не подлежит. Забирайте личные вещи и уходите. Вместе с предателями корабль могут покинуть и те, кто не видит во мне капитана. Я никого не держу.

Кроме предателей, никто не двинулся с места. Мы ждали их не дольше нескольких минут. Веселый Брен по моему приказу сопровождал их, чтобы они вдруг по старой памяти не причинили вред имуществу корабля – все-таки я прилюдно обвинила их в предательстве.

Бессловесный Джо оправдывал свое прозвище, не выронив ни звука, тогда как Хитрый Энди вовсю пытался надавить на жалость.

– Я все сказала. Жалование вам за этот месяц выплачено. Всего доброго.

Я собиралась с мыслями, пока мужчины сходили по деревянному трапу на берег. Понимала, что легко не будет. Я знала всех их с детства – с исчезновением мамы остались только самые преданные, но, видимо, время дает свое и многое забывается. В любом случае я буду капитаном, даже если лишусь всей команды.

– Теперь, когда здесь остались те, кому я могу доверять, мы обсудим наши следующие действия. К шести вечера флейт должен быть готов к отплытию. Мы направляемся в столицу, где остановимся на ремонт. За это время я постараюсь получить разрешение на торговлю. Жалование прежнее. Вопросы есть?

Вопросов не было.

* * *

– Господин Рейн, оплатите стоянку на месяц и проследите за тем, чтобы Веселый Брен закупил продуктов на эту неделю, – подала я старшему помощнику капитана бархатный мешочек, едва мы причалили к пристани.

Дядюшка Грэг уже спустился вниз, чтобы нанять экипаж до своей новой лавки, тогда как я собиралась откровенно проспать до самого утра. Мы прибыли почти в полночь, слегка припоздав с отплытием, но мне казалось, что время пролетело слишком быстро. Я так и не спустилась в свою каюту, весь путь простояв на носу корабля. Вновь испытывала позабытое чувство свободы, жадно выпивая каждый глоток морского воздуха. Я будто снова была счастливым ребенком, родители которого были живы.

– Авелина, прости старика, но я спросить хотел, – шепотом обратился ко мне господин Рейн. – А денег-то на ремонт нам хватит? Все-таки не три копейки нужно.

– Не переживайте, монеты у меня отложены, – так же тихо ответила я.

Деньги у меня действительно были. Те, что я так бережно копила, и те, что заныкал в своем сейфе Расти, наверняка собираясь проиграть в самое ближайшее время в карты. Плюс я неплохо заработала, распродав все то, что успела спасти из «Черной Орхидеи». А еще, несмотря на все мои отнекивания, дядюшка Грэг хорошо заплатил нам за перевозку.

Конечно, этих монет недостаточно для того, чтобы мы жили весь этот месяц в роскоши, но на питание, жалование и ремонт вполне должно хватить. Правда, жить нам все равно придется на корабле, но кого это останавливало?

– Авелина, мы поехали. Ты с нами? – вопросил дядюшка Грэг, спешно поднимаясь обратно на флейт.

– Нет, я останусь здесь. Напишите мне, пожалуйста, адрес, и я приеду к шести, как и договаривались, – ответила я, тогда как веки мои уже закрывались. Морской воздух сказывался.

– Не опаздывай. Ждать никто не будет, – протянул мне пекарь клочок бумаги.

Только я хотела спуститься в свою каюту, как меня кто-то окликнул с берега:

– Эй, капитан! Дело есть! – прокричал, судя по голосу, какой-то мальчишка.

От удивления я замерла на секунду, будто не могла поверить, что это обращаются именно ко мне, но, обернувшись, заметила на себе взгляды всей команды. Ничего не оставалось, как направиться к борту корабля. Правда, в последний момент я накинула капюшон темного плаща да наскоро повязала на лицо платок.

Внизу на берегу действительно стоял мальчишка-оборванец, но рядом с ним, словно скала, над морем возвышался мужчина в черных одеждах. Под светом уличных фонарей я отчетливо разглядела и плащ, и перчатки, что закрывали руки. Но больше всего меня удивила трость с золотым набалдашником – она смотрелась вычурно при довольно простом виде. Будто мужчина получил ее в подарок от богатого покровителя, но сам при этом относился к среднему классу.

– Чего надо? – пришел мне на помощь господин Рейн.

А ведь я действительно потеряла дар речи, завидев этого странного мужчину. И так стыдно стало, но деваться-то уже некуда.

– Дело есть, – прокатился по берегу твердый голос, лишенный каких-либо эмоций. – Заплачу хорошо. Разрешите подняться на корабль?

Господин Рейн посмотрел на меня. И вся команда посмотрела на меня. И даже аристократ чертов смотрел на меня, а я возьми да и кивни. А что? Монетки лишними не бывают!

– Спасибо, что согласились. В такое время никто не хочет отправляться в море, – произнес незнакомец, легко поднявшись на корабль по шатающемуся деревянному трапу, а я смогла рассмотреть мужчину вблизи.

Он совершенно точно не являлся аристократом, потому что волосы его были коротко острижены. Черные пряди слегка вились, отливая серебром под светом полной луны. В темных глазах ни единой эмоции – только ледяная сосредоточенность.

Нос с небольшой горбинкой, узкая линия губ. Все это мне приходилось рассматривать снизу вверх, но надолго мой взгляд остановился на четком шраме на подбородке, что, словно отражение, повторял мой собственный. Совершенно не помнила, откуда именно и когда он появился, но, увидев его брата-близнеца, несказанно удивилась.

– Мы еще не согласились, – проговорила я грубо, сама не узнавая собственный голос. – Куда держим путь и сколько платите?

– Эвиан? Баронесса Эвиан Мол, это вы? – вдруг вопросил незнакомец, стараясь всмотреться в мое лицо, которое по-прежнему было закрыто платком.

– Вы обознались, – отчеканила я, с трудом взяв эмоции под контроль. – Капитан Золуш. А вы?

– Просто Дэррек, – вскинулся мужчина, вновь лишившись и намека на тепло. – Простите, я обознался.

– Прощаю, – коротко кивнула я, больше всего на свете в эту минуту желая расспросить его о маме. Но не могла, просто не могла, потому что сейчас я была не ребенком, не сиротой, не девчонкой, а капитаном флейта. – Ближе к делу, Дэррек.

– В часе пути на север на рифах застрял корабль. Необходимо забрать оттуда людей, – сухо произнес мужчина, больше не глядя на меня.

– Только людей? – уточнила я, понимая, что к спасательной операции «Неуловимый Странник» совсем не готов. Мы просто не сможем вытащить судно.

– Только людей. Две тысячи монет вас устроит?

– Да за две тысячи монет я вам даже кресло выделю, – усмехнулась я, кивая господину Рейну, который уже почуял легкие деньги, как и команда, что прислушивалась к нам издали.

К моему великому сожалению, со сном в эту ночь совершенно точно можно было попрощаться. Оставалось только не опоздать в булочную к шести утра, иначе не видать мне дворца и императора. А ведь я на него уже нацелилась. Шутка ли? Император ищет невесту и созывает отбор. Такое мероприятие я пропустить не могла, потому что достойна большего. Большего, чем владеть всего одним стареньким кораблем.