Жизнь после смерти. 13 фактов о призраках, которые я узнала

Глава 2
Призраки не хотят вас напугать

Звучит безумно, правда? Одна из самых жутких вещей – оказаться в месте, где, по вашему мнению, водятся призраки, если у вас нет никакого опыта в этом. Черт возьми, у меня до сих пор от таких моментов мурашки по коже, а я, между прочим, провела тысячи исследований на сегодняшний день. Но это правда так. Вы можете чувствовать страх от увиденного или пережитого (даже испытанного) в этом месте, но практически всегда призраки не стремятся напугать вас. Они люди, которые пытаются войти в контакт самым лучшим способом из известных, используя ограниченные ресурсы, которыми располагают.

За многие годы я видела так много духов, которые казались жуткими, а на самом деле просто хотели быть услышанными и изо всех сил стремились к этому. В первом сезоне «Родственных душ» мы посетили дом в Коннектикуте, где налицо были признаки угрожающего присутствия. Владельцы видели неясные силуэты и летающие по комнате вещи, слышали топот на чердаке. У них было ощущение, что на их пятилетнего сына кто-то покушается. Они только-только переехали и пришли в ужас от того, с чем их угораздило столкнуться.

Начав исследование, мы с Адамом не смогли ничего получить из сеансов ЭГФ, так что стали просматривать список предыдущих владельцев дома и спрашивать, не с ними ли мы разговаривали. Единственное, что удалось услышать в ответ: «Ко-тек». Выяснилось, что это был один из первых хозяев дома, эмигрировавший из Польши в Америку через остров Эллис. Но он так и не научился говорить по-английски. Когда мы пригласили переводчика, нам наконец удалось поговорить с мистером Котеком. Языковой барьер мешал ему понять, что беспорядок в доме произошел из-за того, что новые владельцы делали ремонт. Стоило объяснить происходящее с местом, которое он все еще считал своим домом, на родном языке, призрак мистера Котека перестал грубить и казаться злобным. Новые владельцы заботились о его доме так же, как и он сам. Тогда дух успокоился.

Но иногда они и правда пытаются нас напугать, ради смеха. Это произошло в психиатрической лечебнице округа Рэндольф в Винчестере, штат Индиана, которую мы исследовали в четвертом сезоне «Родственных душ». Оказалось, что существо, рычащее по ту сторону запертой двери и почти срывающее ее с петель, было всего лишь ярмарочным работником и по совместительству частым пациентом больницы. Звали его Гарри «Пег» Данн. Это был добродушный дух, который просто пытался повеселиться и оживить спокойный загробный мир. Но это уже другая история.

Я полностью разделяю теорию о том, что после смерти люди ведут себя так же, как и при жизни. Если кто-то на этом свете был сволочью, не факт, что он перестанет быть таким, став призраком. Как по мне, подобных людей подавляющее меньшинство. Бывает, человек делает что-то жуткое на наш взгляд, как мистер Котек. Но лишь потому, что не понимает происходящего в его доме или ему не нравится, что вы там делаете. Я искренне верю, что мистер Котек пытался защитить свой дом от того, что считал опасностью. Чаще всего мы воспринимаем вещи, которые не понимаем, пугающими, потому что такова человеческая природа – бояться неизвестного. Легко решить, что за странным шумом в вашем доме таится нечто ужасное. Если вы не выросли в абсолютно сверхъестественном доме, как я, такая реакция совершенно естественна. А в моем случае: «Пойдем-ка выясним, что это было».

Меня постоянно спрашивают, как я могу зарабатывать себе на жизнь, охотясь на призраков. Под этим имеется в виду: «Как ты можешь постоянно находиться в таких страшных условиях? Ты сумасшедшая?» В ответ они слышат совершенно противоположное тому, что им хотелось бы. Я не считаю призраков жуткими. Я считаю их очаровательными. Они люди, которым есть что рассказать, и их нужно выслушать. Для меня исследование мест с призраками похоже на болтовню с подругой за бокалом вина. Мы просто разговариваем. Разница только в том, что в общении с призраками диалог становится скорее монологом. Иногда приходится задавать множество наводящих вопросов, прежде чем услышать в ответ хотя бы несколько слов. Но у меня бывали свидания, на которых происходило практически то же самое.

Мысль, что призраки в первую очередь просто хотят быть услышанными, усложняется, когда дело доходит до мест, где люди пережили по-настоящему жуткие вещи. В моей практике были случаи, когда призраки действительно хотели напугать людей или причинить им вред. Иногда случалось и так, что сверхъестественное присутствие имело положительное влияние и людям нравилось находиться рядом с духами. Интересно, что эти два полностью противоположных взгляда могут иметь члены одной и той же семьи.

Хотите верьте, хотите нет, но это реальная история из фильма «Заклятие» ^[7].

Семья Перронов, чей опыт лег в основу фильма, пережила длительное преследование призраками в фермерском доме XVIII века в Харрисвилле, штат Род-Айленд. Роджер и Каролин Перроны и их дочери Андреа, Нэнси, Кристин, Синди и Эйприл ежедневно ощущали присутствие сверхъестественных сил на протяжении почти десяти лет. Все это время, с 1970 по 1980 год, они проживали в том доме.

Эта семья жила в окружении множества разных призраков, рядом с которыми не всегда было безопасно находиться. Их жилище пять раз исследовали эксперты по паранормальным явлениям Эд и Лоррейн Уоррен (работавшие и с домом из «Ужаса Амитивилля», и с куклой, в которую вселился призрак, из «Проклятия Аннабель» ^[8]). Когда они впервые приехали, Андреа Перрон заметила: «Они подождали до кануна Дня Всех Святых. Миссис Уоррен сказала, что тогда «пелена» станет тоньше и у духов будет больше шансов проявиться. Моя мама посмотрела на нее, усмехнулась и заявила: «Выходит, каждый день в этом доме – Хеллоуин».

Фильм «Заклятие», хоть и основан на автобиографии Андреа Перрон и воспоминаниях Лоррейн Уоррен, не в полной мере отражает испытания этой семьи. В реальной жизни многого не было: ни духа, поклоняющегося дьяволу, который завладевал живущими в доме женщинами и заставлял их убивать своих детей; ни шкатулки с привидениями; ни призрака по имени Рори, прячущегося в подполе. В реальном доме не было даже подпола. По ходу дела мы узнали больше фактов. Сейчас гораздо важнее, чтобы вы забыли все, что знаете о Перронах из «Заклятия». Мы собираемся говорить о настоящих событиях в этой семье.

Мы дружим с Андреа уже долгое время. Она всегда говорила, что фильм не имеет ничего общего со случившимся в том доме. Поймите, произошедшее в доме было «намного страшнее». Страшнее невидимых сил, волочащих за волосы девочек-подростков.

Подумайте секунду, чтобы осознать это.

Каролин Перрон, мать семейства, отказывалась возвращаться в дом после того, как выехала из него в 1980 году; ее младшая дочь, Эйприл, умерла в 2017 году. Роджер и четыре оставшиеся в живых дочери впервые вернулись туда во время съемок четвертого сезона «Родственных душ». Семья многое рассказала о своих воспоминаниях, связанных с тем периодом и пережитым в доме. Все они сошлись во мнении, что с ними произошли ужасные, травмирующие события. Но за это время они получили еще и обширный положительный опыт взаимодействия со сверхъестественным.

Каролин и вторая младшая дочь, Синди, больше всех пострадали от жестокости призраков этого дома. По воспоминаниям Андреа, ее мать была ранена как минимум пять раз: в бедро садовым колышком, также ей в ногу вонзалась невидимая игла, а шея была порезана косой, брошенной на нее в сарае. Синди чуть не утонула, потому что нечто невидимое удерживало ее под водой в ванне, и едва не задохнулась, когда оказалась запертой в старом деревянном ящике, который не открывался, хоть на нем не было замка. То же самое случилось с Кристин в старинном сундуке. Девушек загоняли в чулан, откуда они не могли выбраться. Они все время слышали голоса или внезапно ощущали холод, а обернувшись, видели что-то потустороннее рядом с собой.

Наряду со всеми теми ужасающими вещами у семьи был и положительный опыт контакта с потусторонним миром. Это та часть истории, которую, по их мнению, опустили и в фильме, и в рассказах самих Уорренов. Многие из контактов с духами дома – особенно из опыта Андреа, Нэнси и Роджера – были положительными.

– Я много общалась с духами, и всегда все проходило мирно, – рассказывала Андреа. – Я чувствовала себя в безопасности.

По ее мнению, это все из-за дневника происходящих с ней событий. Так она сохраняла их в памяти. (Я думаю, это довольно действенный способ. Помните «Пега» Данна? Чип Коффи смотрел на эту ситуацию так: «Пег» буянил, чтобы его вспоминали и говорили о нем после смерти.)

– Когда мы только въехали, мама каждый вечер проходила по дому, чтобы поцеловать нас всех и пожелать спокойной ночи, – вспоминала Андреа. – Мы все помним женщину, которая ходила по дому и делала то же самое.

Она объяснила, что все девочки чувствовали это сквозь сон. Но они думали, что это их мама возвращается, чтобы еще раз проверить, всё ли в порядке.

– Синди первая заметила: «Это была не мама. От мамы всегда пахнет мылом «Айвори», а эта женщина пахнет цветами и фруктами».

Еще семья рассказала про Оливера Ричардсона. Он, как они считали, был сыном пары, построившей этот дом в XVIII веке. Оливер умер, будучи ребенком, и его дух играл с Эйприл, когда остальные ее сестры были в школе. По рассказам Андреа, Эйприл держала это в тайне от Уорренов. Она боялась, что они могут каким-то образом заставить его покинуть дом. Он нравился ей. (Нам не удалось подтвердить существование Оливера в ходе исследования.) Это не значит, что его там не было. Один из самых сложных моментов нашей работы – найти записи о детях из прошлых столетий. (Информации о рождении и смерти крайне мало, потому что до появления современной медицины уровень смертности был очень высоким.)

Роджер вступал в контакт с женщиной в доме – не той, которая ночью поправляла одеяло девочкам, – и испытывал к ней эмоциональную привязанность. Он описал ее как доброго духа, приветствовавшего его каждый день касанием к спине. И я лично могу это подтвердить: при исследовании дома во время съемок у меня был такой же опыт. В какой-то момент я почувствовала, что чья-то рука поглаживает меня по спине. Как мать гладит своих детей. Вообще, я ненавижу, когда до меня дотрагиваются призраки. Ненавижу прикосновения незнакомцев, особенно тех, которых не вижу. Этот случай был единственным разом, когда мне показалось это приятным.

Из всех сестер Синди хотела возвращаться в дом меньше всего. Ей было очень тяжело находиться там, даже в присутствии своей семьи, актерского состава, съемочной группы, а также нынешних владельцев дома. Чего нельзя сказать про Нэнси. Когда Перроны продали дом, она так не хотела уезжать, что предложила новым владельцам остаться с ними и присматривать за домом. Вот насколько сильно она любила этот дом.

Во время последнего спиритического сеанса, проводимого Уорренами, нечто бросило Каролин Перрон через всю комнату, когда она спокойно сидела на стуле. И даже у нее остались вполне положительные воспоминания о тех годах. Именно благодаря Каролин появилось название книги Андреа.

– Она просто скрестила руки и сказала: «Дом тьмы, дом света». Это было и то, и другое, – сказала Андреа.

– Я чувствую себя там как дома, и мне очень комфортно в том окружении, – объяснила Каролин. – Это единственное место на земле, где я ощущала постоянство. Все остальное казалось временным. Ферма – мой дом.

Что же на самом деле произошло? Честно скажу, не знаю.

Сестры утверждают, что действительно чувствовали тех духов, когда были в доме вместе с нами. Даже вступали с ними в контакт, пока мы с Адамом проводили исследование и сами ничего не находили. Если вы повнимательнее посмотрите серию, то увидите момент, как Синди качает головой и произносит слово «нет». По ее словам, это было ответом на приказ ей кого-то невидимого пройти в подвал, а затем в библиотеку. Через день после посещения дома Синди вернулась к себе домой в Джорджию. Она сообщила, что плохо себя чувствует, и обнаружила огромный синяк на тыльной стороне ноги, взявшийся непонятно откуда. Андреа считает это местью призраков за то, что сестра не сделала так, как они велели. После этого Синди поклялась, что больше никогда не вернется в тот дом.

У меня нет нормального объяснения, почему духи, которые так сильно взаимодействовали с этой семьей, не явились ни нам, ни новым владельцам дома. Андреа поделилась возникшим у нее ощущением, будто призраков встревожили перемены и суматоха в доме и им было некомфортно показываться. Я надеюсь, что со временем каждый новый визит и расследование будут приносить больше информации.

Одно могу сказать вам точно: лично мне было тяжело находиться в том месте. Хотя мы с Адамом не нашли никаких доказательств присутствия духов, описанных Перронами, я все еще не уверена, что дом совершенно безопасен. На ферме есть нечто, проявляющее внимание к детям. Не обязательно с добрыми намерениями. Нам не удалось понять, кто это был. Но мы смогли установить, кем бы они ни были, они давали знать о себе детям чаще, чем взрослым, и мы не знаем почему. К счастью, дом на ферме находится практически на моем заднем дворе, поэтому я определенно вернусь туда и буду пытаться это выяснить.

Наверняка мы знаем только одно: Батшиба Шерман, которую на протяжении десятилетий клеймили дьяволопоклонницей, творившей ужасные вещи со своим собственным ребенком, не имела ничего общего с этим домом. В фильме она была злым духом, увековечившим свое наследие – проклятие на женщинах, живших в доме после нее. На самом деле она даже не жила там и определенно никого не убивала. Нет никаких свидетельств или исторических записей, опровергающих то, что она была самой обычной женщиной, которая вела нормальную жизнь в соседнем поместье. Эта легенда стала результатом исследований дома Эдом и Лоррейн Уоррен.

Стоит прояснить: я очень уважаю и восхищаюсь Уорренами. Проделанная ими работа и успехи, которых они достигли в популяризации паранормальных явлений, помогли проложить путь, по которому я иду сегодня. Но мои исследования и информация, полученная от Исторического общества Харрисвилля, заставили поверить в то, что они ошибались насчет Батшибы. Эту бедную женщину почти пятьдесят лет обвиняли в вещах, к которым она не имела никакого отношения. Она мертва уже много веков и не может защитить себя.

Я действительно не знаю, откуда взялась такая информация и как это произошло. Но результатом распространения этих ложных фактов стали десятилетия исторической неточности, непреднамеренно представленной как истина в работе Уорренов и (в сильно утрированной версии) в «Заклятии». Это имело последствия в реальной жизни. Надгробие Батшибы в Харрисвилле похищали и обезображивали столько раз, что Историческому обществу Харрисвилля пришлось навсегда убрать его с места ее захоронения. И дом, конечно же, стал целью большого количества туристов, часто недружелюбных. Бывшая владелица даже подал в суд на «Уорнер Бразерс». Разумеется, та же самая женщина устроила личный крестовый поход, чтобы опровергнуть историю о призраках в доме. И это после того, как она годами публично рассказывала об этих самых призраках. Она даже пригласила «По следам призраков» для съемок одного из эпизодов второго сезона. Я уже упоминала, что она кричала на нас, когда мы снимали серию «Родственных душ»? Потому что именно это она и делала.

Смысл всего этого в том, что произошедшее с Батшибой, – поучительный случай. Наглядный пример, почему основательные исследования так важны и почему вы должны делать домашнюю работу и знать свою историю. В семидесятые и восьмидесятые годы появилось множество людей, похожих на Уорренов (таких, как Ганс Хольцер и Сильвия Браун) и широко известных свежими взглядами на паранормальные явления. При этом у них были строго определенные представления о сути «паранормального». Думаю, что со своим уникальным взглядом на исследование Эд и Лоррейн искали кого-то, кто принял бы на себя вину и дал четкое объяснение происходящего.

Для меня это больше примета тех лет, чем целенаправленное распространение ложной информации. Я выросла на таких авторах, как Уоррены, и верила им на слово. Только позже задумалась: «Погодите минутку, может быть, нам не стоит просто слепо следовать этим идеям?» Сегодня мы живем в мире, где люди более скептично относятся к паранормальным явлениям. Они не отвергают их полностью, но не готовы принять существование демонов и ангелов как абсолютную истину. Теперь у нас есть удивительные архивы газет и исторических записей в Интернете и еще более значимые ресурсы в исторических обществах. Мы можем исправить подобную дезинформацию.

Честно говоря, это именно то, что мне так нравится в охоте за призраками – изучать историю. Мы узнали так много, но не успели включить в передачу. Например, мы расследовали упоминания в истории дома семерых мертвых солдат, но не смогли найти никаких свидетельств о них. Мы не смогли найти и никаких записей о каких-либо военных действиях в этом районе, даже о лагере. Зато обнаружили погибшего мужчину в снежной буре прямо возле дома, пока семья ждала его внутри, а также отыскали сведения о пьяном человеке, который забрел в сарай и умер. В этом районе было совершено огромное количество самоубийств. Больше, чем в любом другом деле, над которым я работала. Но не нашлось свидетельств о женщине, которая, по слухам, повесилась в сарае. Многие люди считают ее дамой с изогнутой шеей, изображенной на стене в подвале. Ходят слухи о гораздо большем количестве смертей в этом доме и неподалеку от него. Только свидетельств о них нет. В этот момент вы играете в «сломанный телефон», пытаясь узнать информацию двухсотлетней давности. В конце концов, след ведет в никуда.

Незваный гость

В одной из серий «По следам призраков» мы исследовали тюрьму округа в штате Нью-Джерси. Она была построена в 1837 году и закрыта в 1970-м. Времени, чтобы отрицательная энергия скопилась в этом месте, было вполне достаточно – тем более что в ней были виселицы, на которых вешали приговоренных к смерти.

Когда мы приехали туда, здание было в крайне запущенном состоянии. Неоднократно сообщалось о силуэтах, бестелесных шагах и звяканье невидимых ключей. Тогда в съемках принимало участие нечетное количество исследователей, поэтому иногда у одного из нас не оказывалось напарника.

Во время отдыха ко мне пришла гениальная идея: оператор мог бы пойти со мной изучать это место! Я появилась бы на камеру одна. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что кому-то надо было снимать меня.

Мы направились в туннели под тюрьмой. Этот объект давно стал пристанищем для бездомных наркоманов, но здания, которые мы исследовали той ночью, были проверены службой безопасности. Они удостоверились, что в них никого нет.

Когда мы спустились в туннели, мне даже в голову не пришло, что мы вышли за пределы этой проверки.

В конце концов, я заметила в потолке туннеля что-то вроде решетки, которую определенно можно было сдвинуть. К счастью, поблизости находилась стальная бочка. Я смогла на нее забраться, чтобы подняться и заглянуть внутрь. В этот момент наверху раздался шум. Меня распирало от любопытства. Может, это животное? А может… призрак?

Но я не ожидала, что, прыгнув на эту бочку, подняв решетку и просунув туда голову, встречусь лицом к лицу с мужчиной.

Мужчиной, который очень удивился, увидев меня.

Мужчиной, чье выражение лица говорило, что я непрошеный гость. И мне нужно уйти. Сейчас же.

Я спрыгнула (упала) и вышла (выбежала) из туннелей. Ясно, что охрана до этого здания не дошла.