#В поисках янтарного счастья

Ребята выстроили яхты на берегу, расположив их в одну линию и готовясь к спуску на воду. Они собрались вокруг тренера, уже готовые к выходу в море – в гидрокостюмах и спасательных жилетах, теплых повязках от ветра и специальных ботинках. Тренер что-то объяснял и показывал: он рисовал ногой на песке схему, рассказывал про правильное движение яхты относительно ветра, а после дал команду спускать лодки на воду и идти под парусом. Роберт отправился следом за детьми на моторной лодке. С пляжа было видно, как тренер подплывал к каждой яхте, видимо, чтобы дать какие-то указания.

До берега доносились его неистовые крики, и Аня не понимала – так громко кричать было необходимостью из-за сильного ветра или привычкой из-за сложившегося тренерского стиля? Роберт был весьма общительным, но производил впечатление сурового человека.

Тренировка затягивалась. Спустя пару часов на холодном ветру Аня устала ждать и отправилась домой. По дороге она представляла Роберта в море – как своими сильными руками он управляется с парусом, борется со стихией, как море остервенело швыряет его лодку из стороны в сторону. С каждой мыслью о нем ее глаза озарялись блеском, а по телу разливалось тепло, рождая трепетное, давно забытое чувство.

Вернувшись домой, она первым делом взяла ноутбук и написала в редакцию. Она была довольна своей настойчивостью и представляла реакцию начальницы в момент подачи ей интересного, а главное, подходящего материала. Но сильнее всего она радовалась возможности побыть рядом с этим обаятельным мужчиной, в котором явно было что-то притягательное.

Он не был красив, его грубые черты лица никак не соответствовали его искрящимся глазам, наполненным неуемной энергией и любовью к своему делу. Он был незаурядным, харизматичным и вместе с тем веселым и авантюрным.

Сквозь сон Аня услышала пение птиц – дивные трели заполняли сад, врывались в комнату через распахнутые настежь створки окон, ласкали слух. Она улыбнулась и, открыв глаза, обнаружила, что еще очень рано – около пяти утра. Но спать она больше не могла. Возбуждение при мысли о предстоящей встрече наполняло ее энергией, окрыляло. Она давно не чувствовала себя так бодро, поэтому решила не тратить время на сон. Перламутровое утро заполняло комнату.

На цыпочках спустившись вниз, в кухню, Аня поставила вариться на огонь кофе и, присев за стол, раскрыла ежедневник. Нужно было составить список вопросов и как следует подготовиться к беседе с Робертом. Внутри ее аж потряхивало, словно качало на волнах, все мысли были заняты предстоящей встречей, она размышляла, что надеть, о чем расспросить, что рассказать о себе. Она прокручивала в голове темы для разговора о парусном спорте, а заодно размышляла о том, что ей делать со своей жизнью. Она понимала, что во встрече с Робертом преследует не только рабочий интерес, и это сердило ее.

За окном радостно светило солнце, когда она закончила приводить себя в порядок и вышла из дома.

Придя к условленному месту пораньше, Аня сразу увидела его. Роберт стоял в окружении молодых девушек и что-то увлеченно рассказывал – девушки морщили носики, хихикали, переступали с ноги на ногу и не сводили с него глаз. Ане тут же захотелось, чтобы девушки оказались мамами детей, которых он тренировал, и чтобы они интересовались исключительно вопросами о занятиях яхтингом, а не какими-то личными темами.

Аня подошла достаточно близко, чтобы слышать их разговор, но остановилась в сторонке, ожидая, когда же он освободится. Роберт сразу заметил ее появление и кивнул в знак приветствия, одарив соблазнительной улыбкой. Однако не торопился закончить разговор и продолжал оживленно беседовать. Раздался женский смех, складывалось впечатление, что разговор из делового перешел в дружескую болтовню.

Чтобы не раздражаться из-за нарушенных договоренностей и длительного ожидания, Аня направилась к кромке воды и, устроившись на песке в том месте, где он был еще сухой, достала из рюкзака книгу.

Погрузившись в чтение, Аня подняла глаза лишь тогда, когда над ней нависла тень. Встретившись взглядом с Робертом, она улыбнулась.

– Вот, возьмите, это вам пригодится! – только и сказал он, протягивая ей спасательный жилет. – Вы идете со мной.

Его тон не предполагал никакого ответа. Аня в недоумении взяла жилет, машинально закинула книгу в рюкзак и встала.

– Сумку оставьте на берегу, – скомандовал он.

– Но у меня там мобильный телефон и кошелек, – ответила она, растерявшись от бестактного обращения.

– Они вам не понадобятся. На лодке не должно быть никаких посторонних предметов – смоет волной! – усмехнулся Роберт. – Поторопитесь!

Яхты уже были спущены на воду и разошлись по морю, словно искры фейерверка на ночном небе. К берегу подошла моторная лодка, и моряк в ярко-красной куртке и желтой шерстяной шапке махнул рукой Роберту. Аня кинула рюкзак на песок рядом с чужими оставленными вещами, натянула жилет, разулась тут же, подвернула джинсы чуть выше колена, прикинув, на какой глубине может находиться моторка, и поспешила за тренером.

Лодка замерла на некотором отдалении от берега.

– Тут мелко, пойдемте! – произнес Роберт и зашагал по воде.

Море было холодным и спокойным, прозрачная вода обнажала гладкое песчаное дно. Роберт забрался на палубу и подал ей руку. На судне было всего два сиденья, расположенных у кормы, – одно для того, кто управлял лодкой, второе уступили Ане. Она села и пристегнулась, удивившись наличию ремня безопасности. Море было настолько спокойным, что она не видела в этом необходимости. Роберт расположился в носовой части, присев на саму палубу и привязав водонепроницаемый мешок с вещами канатом, прикрепленным к борту.

– Ну что, готовы? – спросил Роберт у Ани и, увидев кивок, распорядился об отплытии.

Заурчал мотор, и лодка плавно стала отходить от берега. Роберт закурил. Его лицо, опаленное солнцем, было покрыто небрежной щетиной. Сильные руки опирались на борт резиновой лодки. Как только они отплыли на глубину, поднялись волны – мощные, высокие, они выросли из ниоткуда. Аня вцепилась одной рукой в трос, натянутый вдоль борта, другой рукой – в свое сиденье. Несмотря на то что она была в свитере и в спасательном жилете, ее трясло от холодных порывов ветра, пронизывающих насквозь и треплющих ее длинные распущенные волосы.

Ревел мотор, лодку, словно перышко, бросало с волны на волну – резво, нетерпеливо. Мелкие брызги летели в лицо. Роберт решительно стряхнул пепел с сигареты, выпустив клубок едкого дыма в сторону, и посмотрел вдаль. Аня разглядывала его. Выжидающе, тревожно, с восхищением. Сильные мужчины всегда приковывали ее внимание. Но он казался ей неприступным. Они были будто на разных полюсах, так далеко друг от друга, что между ними и пропасть, и вечность. И разные миры, которые сошлись вместе лишь на миг.

Когда он говорил со штурманом, в его глазах бегали огоньки. Улыбаясь, он щурил глаза, отчего становился похожим на хитрого лиса. Аня прекрасно понимала, что в его окружении присутствуют красивые женщины, едва ли он бывает обделен женским вниманием. Роберт привлекал и отталкивал одновременно.

Она много раз обжигалась. Обещала себе, что научится беречь свое сердце, не подпуская к себе эгоистичных мужчин. Но сейчас глупая ухмылка не сходила с ее лица. И все мысли были о его губах, к которым прикасалась сигарета.

Поравнявшись с яхтами, Роберт кричал ребятам, чтобы они по одному подходили к его лодке. Он объяснял юным яхтсменам их ошибки или подсказывал, как правильно справляться с ветром. Одному он кричал: «Потрави шкот!», другому – «Шверт подними!», третьему – «Не стой в левентике!», четвертому – «Иди в лавировку, живо!». Аня не понимала присущих парусному спорту выражений, но старалась запомнить как можно больше, чтобы использовать в своей статье.

С берега виделось, что ребята ходят под парусом по спокойному морю, но оказалось, что ветер гонит яхты, треплет паруса, мотает из стороны в сторону, яхта наклоняется, вода заливается в лодку – и ребята должны следить, чтобы их яхта не сошла с маршрута, не столкнулась с другим судном, а когда в лодку попадала вода, нужно было быстро вылить ее специальным черпаком, привязанным веревкой к днищу.

– Ветер дует в корму, какой курс? – кричал тренер парнишке.

– Фордевинд^[1]! – выдавал тот, словно зазубрил ответ.

– Приготовься к повороту фордевинд! Смелее! Резче! – командовал тренер.

Яхты класса «Оптимист» в море

Роберт дал последние указания мальчишке, которого, как щепку, мотало вверх-вниз по волнам в маленькой и неустойчивой посудине, и махнул в сторону берега. По тону его было понятно, что он недоволен действиями испуганного паренька и легко выходит из себя, когда что-то идет не так.

От холода и волнения у Ани зуб на зуб не попадал. Лодка повернула в сторону берега и под косым углом своеобразными зигзагами пошла вперед, подпрыгивая на волнах. Позже Роберт объяснил, что такая траектория движения позволяет избежать переворачивания судна.

Он взглянул на Аню, наклонился и слегка коснулся ее колена рукой – быстро, будто вскользь, и сразу же отдернул руку, достал из черного водонепроницаемого мешка белый шерстяной свитер и, не спрашивая разрешения, накрыл ее босые ноги со словами: «Не хватало вам простудиться».

От его прикосновения, словно от электрического разряда, по телу пробежали мурашки. В голове пронеслись сумбурные мысли, ей хотелось понять, что значил его жест: нравилась ли она ему или он, как джентльмен, просто проявил заботу? Происходящее казалось ей миражом – они неслись по волнам, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Но он не говорил с ней и не смотрел в ее сторону, в то время как у нее была возможность понаблюдать за ним, и этих мгновений было достаточно, чтобы понять, в какой непростой ситуации она окажется этим летом. Она потеряла счет времени и думать забыла про свои вопросы, прилежно подготовленные заранее и выписанные на бумагу.

В молчании они доплыли к берегу, на мелководье заглушили мотор, давая возможность лодке спокойно причалить. Роберт резво перепрыгнул за борт и оказался по колено в воде. Придерживая борт рукой, он дал ей знак подойти к нему. Обычно она не терпела такого отношения, но подчинилась беспрекословно. Он обхватил ее бедра руками и перенес на берег. Между ними пробежала искра, взволновав их обоих. Те секунды, что он прижимал ее к себе, точно найденную в море русалку, показались ей вечностью. Он тяжело дышал и был так близко от ее лица, что она снова невольно подумала о его губах.

Поставив ее на песок, Роберт попрощался и поспешил обратно в лодку, которая уже начала отходить от берега. Аня мысленно отвесила себе подзатыльник. Это ж надо было так влипнуть!

Она возвращалась домой почти бегом. Выстроившиеся в аллею буки, ведущие на холм, вздрагивали от резких порывов поднявшегося ветра. Ветви потрескивали, шуршали, будто желая предупредить о чем-то. Но Аня не могла думать ни о чем другом, как о поступке Роберта. Влетев в дом, она тут же прошла на кухню, чтобы заварить себе горячий чай. Ее трясло, и она никак не могла согреться. В поисках Розы она вышла в сад через открытые двери гостиной. Увидев Аню, Роза, читавшая книгу в шезлонге, сразу же обратилась к ней:

– Анечка, привет! Утром я не застала тебя, разоспалась сегодня. Ты занималась йогой?

– Добрый день, Роза. Нет, друг Луки катал меня на лодке, я наблюдала за тренировкой спортсменов, – ответила Аня мечтательно.

– А, Роберт? Он все такой же нахальный и обаятельный?

– Угу, – кивнула Аня и покраснела, сразу же представив себе, как он сидит в лодке и улыбается ей. Она невольно расплылась в улыбке.

– Ох, пропала ты, девочка, – ответила Роза, будто читая ее мысли. Женщина вмиг сменила благодушие на строгость. – На пепелище счастье не построишь!

– Что это значит? – опешила Аня.

– А то и значит! Не пара он тебе! Ты же умная и порядочная девушка, тебе нужен такой же спутник.

– А с Робертом что не так?

– Я бы не сказала, что он искренний и простой человек. У него несколько лет назад была жена, они жили в деревенском доме. Однажды что-то отмечали большой компанией, веселились. Ночью их дом сгорел – видать, из печки уголек выскочил. Все спаслись, но после этого события жена от него ушла – разбежались. Люди говорили, что это из-за его неосторожности и безалаберности пожар случился. То ли окурок он не затушил как следует, то ли дверцу печи не прикрыл… Он любил шумные компании, выпить, покутить, а ей хотелось тихого семейного очага. Тот дом его жене по наследству достался и был ей очень дорог. Она не смогла простить ему наплевательское отношение, все-таки некрасиво он себя повел: даже не взял вину на себя, все отрицал, сваливал на нее.

Роберта с тех пор как подменили. Он закрылся ото всех, никого к себе близко не подпускал, стал жестким, неприступным. Они с Лукой вместе учились, были знакомы с детства, но последние годы дружба их еле теплится. Лука жалеет друга, а я давно ему говорю: когда у человека душа черная, ему никто не нужен.

Сердце Ани заныло от жалости к Роберту. Трагичное прошлое теперь объясняло его поведение, его холодность и отчужденность. Должно быть, он сильно страдал, но уж она-то сможет растопить лед его сердца!

– Роза, а расскажи мне историю вашего дома! Это еще немецкая постройка? Лука тут жил? – сменила тему Аня, чтобы отвлечься от откровенных мыслей о тренере.

– У этого дома непростая судьба и своя тайна, – оживилась Роза, устроившись поудобнее и прикрывшись пледом. – На этом месте еще в довоенные годы стоял немецкий рыбацкий дом, а когда после войны переселенцы приезжали в Калининградскую область, они занимали дома, только что покинутые немцами, со всеми вещами и мебелью. И этот дом достался деду Луки – Афанасию. Когда они с женой прибыли сюда, у дома была проломлена крыша, а комнаты внутри завалены битым кирпичом, осколками снарядов, вещами. Они своими руками все разобрали, подлатали крышу. А потом случайно дед обнаружил пустоту за стеной подвала, разобрал стену – а там оказался склад немецких книг и сундук с монетами. Они смогли соседнюю землю выкупить и сад разбить, очень уж нравилось им здесь.

А потом деда отправили работать в Саратовскую область, и дом пустовал пятнадцать лет. Когда Афанасий вернулся, дом представлял собой жалкое зрелище: пока хозяева отсутствовали, соседи-алкаши вломились в дом и сделали его местом своих посиделок – раньше же никаких охранных систем не было… Непрошеные гости распилили стропильную систему на дрова – зимы были холодные, печи топить было нечем, все в ход шло, что плохо приколочено, – заборы, сараи. Люди топили печи даже янтарем! В те годы море выбрасывало куски размером с кулак, и местные собирали их и бросали в топку. Книгами немецкими топили, мебель распиливали. Столько богатства сожгли!

Та часть крыши, которую прежде снаряды пробили, не выдержала и повторно рухнула, а вместе с ней и часть стен сложилась внутрь. Но Афанасий упертый был и на старом фундаменте возвел дом заново, частично уцелевшие кирпичи использовал, по памяти восстановил дом. Тут Лука все детство провел, пока отец по морям ходил под иностранным флагом. Возвращался с долларами – семью кормил. Лука такой же работящий и ответственный вырос – в лепешку разобьется, но родных обеспечит. Места тут чудесные.

– Правда чудесные! А дом-то какой, оказывается, почтенный и хлебнувший жизни, – ответила Аня.

Ей захотелось внимательнее рассмотреть дом внутри и снаружи, побродить по окрестностям, представляя, как Лука в детстве бегал по склону холма, раздирая руки о заросли ежевики, играл в моряков и пиратов, воображая себя капитаном корабля.