Читать книгу: «Дао листопада», страница 9

Коренастый молодой человек с тёмно-зелёной спортивной сумкой на плече, неторопливо следовавший домой после тренировки мимо старинного здания, из недр которого раздавались отзвуки какофонии, творимой различными музыкальными инструментами, с интересом обратил внимание на грациозно касавшуюся гранитных ступеней точёными ножками в туфельках юную прелестницу. Дерзкая мысль взять, да и рискнуть поздороваться, в качестве повода для начала беседы предложив ей поднести футляр с инструментом, возникла у парня достаточно быстро. Но как только он набрался было решимости и делал уже глубокий вдох, дабы после мощного выдоха непринуждённо окликнуть юную скрипачку, за спиной его неожиданно послышался выкрик:

«Вован! Погоди малёха…» – и обернувшись, парень увидел, как прибавляя шагу его догоняет приятель из секции вольной борьбы, медалист и без пяти минут кандидат в мастера спорта Анатолий Сидоров, по прозвищу «Топтыгин», с которым они давненько уже не виделись. Пребывая в исполненном энергии тонусе от проведённой легкоатлетической тренировки, Владимир ещё раз напоследок бросил взгляд на будоражащий воображение стан удалявшийся девушки, мимолётно подумав при этом, что неплохо было бы спасти такую в случае пожара или, допустим, где-нибудь на водах. Но от нежданно-волнующей мысли этой парня в тот момент уже отвлёк протягивавший ему руку товарищ по физической культуре.

…Остаётся добавить лишь, что так и не узнавшая в результате о существовании на свете замечательного молодого человека по имени Владимир Семёнов девушка Оля, позабывшая уже к тому моменту вчерашний неприятный сон о болезненном падении на полном ходу с велосипеда посреди оживлённой трассы, умиротворённо дождалась подъехавшего к остановке рейсового автобуса и благополучно добралась на нём до родного дома.

4

Неожиданная тишина охватила вдруг окружающее пространство мальчишки, в первое мгновение толком не сообразившего даже, что с ним происходит: многоголосый шум больничных зевак, следивших за действиями старшей медсестры по приведению в чувство обмякшего эпилептика, окрик которой на пациентов растерявшийся Митя уже едва лишь расслышал, исчезали из доступного слуху акустического диапазона будто под влиянием невидимой ручки громкости. Мальчишка словно под гипнозом наблюдал за тем, как сурово подозвавшая к себе кого-то из больных медсестра подхватила старика за подмышечную область с одного бока и дождавшись, когда помощник с противоположной стороны поступит аналогичным образом, без особых церемоний с силой потянула на себя медленно открывающего помутневшие глаза пациента. Наблюдая весь этот лишённый звука импровизированный кинофильм, Митя шагнул в сторону и в тот же момент встретился замершим от неожиданности взглядом со взором непостижимым образом преобразившегося вдруг пациента: не дав ребёнку опомниться, выглядящий к тому моменту уже абсолютно здоровым и максимально собранным потусторонний, мистический старец – нечеловечески сильным по воздействию на психику взглядом сконцентрировал, до состояния исчерпывающего, внимание мальчишки, после чего медленно, вкрадчиво и едва слышно произнёс: «Тринадцатый кабинет, успокоительное, электросон» – и протянул мальцу зажатую в чуть заметно трясущемся старческом кулачке белую круглую таблетку, которую Митя тут же не раздумывая поместил себе под язык, всей сущностью своей как никогда более отчётливо сознавая, что всё происходящее с ним очевидным образом являлось тем самым, заветным моментом истины, ради которого он и оказался сегодня здесь, на этом метафизическом перекрёстке человеческого бытия. Отстранённо наблюдая за тем, как старика, уронившего бессильно повисшую от потери сознания голову, поволокли обратно в палату, Митя вновь услышал нарастающие звуки окружающего пространства и лихорадочно высматривая порядок нумерации помещений, едва заметно крадучись зашагал в искомом направлении. Неслышно, будто на кошачьих лапках наш герой преодолел безлюдный лестничный пролёт и оказавшись на втором этаже – прошмыгнул мимо сосредоточенно трущей полы хмурой пожилой уборщицы, в замызганном халате, сердито буркнувшей что-то невнятное вслед прибавившему в ответ на это шагу мальчишке. Заветная дверь процедурного кабинета под номером тринадцать была уже в нескольких шагах от Мити, когда сзади его окликнул неприятный высокий голос, принадлежавший сухопарой горбоносой, стареющей докторше, с висящим набекрень вокруг её тощей и дряблой шеи стетоскопом: «Заблудились, молодой человек?» – замедлив шаг и внутренне сжавшись в комок, Митя боязливо полуобернулся в сторону окрика, после чего, набираясь смелости и преодолев было уже себя, намеревался ответить что-нибудь по возможности внятное этой до крайности неприятной тётке, когда налетевший вдруг на город с находящегося в пятнадцати верстах от него Балтийского моря ветер – распахнул незапертую створку жалобно скрипнувшего окна, в противоположном конце больничного коридора на торцевой стороне здания. Взвизгнувшая от неожиданности врачиха раскрыла уже было рот, с целью выкрикнуть ругательство в адрес так и не починившего ветхую оконную раму больничного слесаря, когда в образовавшийся просвет распахнутого окна с диким карканьем ворвалась крупная сизовато-чёрная ворона, с шумными взмахами мощных крыльев пронёсшаяся мимо носатой черноглазой докторши, до комичности похожей в профиль на незваную пернатую гостью. Испуганно прижавшись к стене и с ужасом наблюдая, как зловещая птица сделала невероятный кульбит в воздухе и лихо присела на край серо-белого металлического щита с электрооборудованием, победно оглядываясь по сторонам, докторша естественным образом напрочь забыла о только что привлекшем её внимание праздношатающемся школяре – и не воспользоваться этим наш с вами юный герой просто не мог: с безмолвным паническим ликованием увидев оставленный уборщицей в замочной скважине двери процедурного кабинета ключ, с номерной деревянной биркой на кольце, мальчишка не теряя времени юркнул в заветное помещение, как можно тише прикрыв за собой дверь и заперев её тут же изнутри на два полных оборота ключа. Приложив затем ухо к щели дверного проёма и сосредоточенно замедляя дыхание, чтобы успокоить разволновавшееся от пережитого сердечко, Митя с облегчением расслышал, как за дверью уже стихал удалявшийся визгливый голос натерпевшейся страху «докторицы», направившейся, со всей очевидностью, устроить нерадивому слесарю вполне заслуженную головомойку.

Оглянувшись по сторонам, Митя проследовал между расставленных параллельно друг-другу поперёк обширного кабинета застеленных металлических кроватей, отгороженных одна от другой выцветшими шторками невнятного оттенка. Каждая из получившихся таким образом индивидуальных псевдо-кабинок имела так же и подвижную штору, отгораживающую уютное внутреннее пространство, где помимо неширокого лежака находилась тумбочка с тем или иным процедурным аппаратом. Ежемесячно штудируя познавательный журнал «Юный техник» практически с тех пор, как вообще научился увлекательному процессу чтения, не достигнув ещё и пяти лет от роду, Митя без труда распознал в одном из наличествующих приборов искомый аппарат «Электросон-3», что при ближайшем рассмотрении подтвердила и находившаяся на его корпусе соответствующая эмблема, виденный им к тому же в одном из эпизодов всенародного любимого кинофильма «Любовь и голуби». Выражение «электросон» казалось таинственным, но вместе с тем и забавным, будучи созвучным расхожему в те времена ироническому словечку «электровеник», метко характеризовавшему любого юркого и сноровистого трудягу. Митя ещё раз прислушался к тишине кабинета, тщетно пытаясь уловить возможные звуки из больничного коридора, после чего шагнул в закуток находившейся в дальнем углу помещения нужной ему кабинки и задвинул за собой плотную матерчатую занавесь. Испытывая поначалу некоторые сомнения относительно использования знакомого ему лишь теоретически прибора, мальчишка достаточно быстро и с непередаваемым облегчением сообразил, тем не менее, что медицинский аппарат этот ему предстояло всего лишь на всего запустить, нажав для этого клавишу с обозначением «вкл-выкл», поскольку все необходимые параметры функционирования устройства были давно и практически неизменно зафиксированы выставленными в нужное положение вращающимися переключателями.

Закрепив маску-электрод на голове и включив аппарат, мальчишка улёгся на койку и прислушался к собственным ощущениям. Проглотив растаявшую уже к тому времени под языком успокоительную пилюлю, Митя привычно свернулся калачиком на правом боку и сосредоточился на мягком обволакивающем тепле, словно бы растекавшемся по всё более и более умиротворённому, засыпающему мозгу. Оказавшись на самой грани перехода в забытье, мальчишка вздрогнул от неожиданной и пугающей мысли о том, что в положении на боку он рискует миновать ту самую, жизненно необходимую для него теперь фазу осознанного сна – и уже навсегда потерять этот бесценный, единственный шанс на реализацию заветной мечты, после чего дальнейшее существование в нынешней, пока ещё безальтернативной и при этом весьма прискорбной реальности окончательно утратило бы для него какой бы то ни было смысл.

Без промедления перевернувшись на спину, Митя надвинул маску с электродами прямо на глаза, создав заодно тем самым и благоприятствующий скорейшему погружению в сон полумрак. Расслабив целиком и полностью тело по методике шавасаны и чувствуя, как незримая убаюкивающая волна, исходившая от электродов, ласково усыпляет предавшийся неге, достигший абсолютного покоя и раскрепощения мозг, наш с вами юный герой спустя несколько минут последний раз на протяжении нынешней фазы его существования увидит необычайно яркое, чарующее сновидение выхода из физического тела, вскоре после чего остающееся единым сознание его чудесным образом раздвоится – и перед взором одновременно и спящего, и бодрствующего юного человека возникнет долгожданный магический взгляд огромных зеркально-чёрных глаз недремлющего инопланетного, бесконечно доброго и поэтому высшего существа.

***

«Привет, юнга! Как же я тебе рад, ты не представляешь…» – беззвучно вымолвил Митя, ничуть не стесняясь собственной искренности, поскольку не испытывал ни малейших сомнений в полной взаимности друга. «Прими мою ответную радость, дружище, мы с нетерпением ждали твоего выхода на связь» – в этот момент Митя ощутил незримое присутствие в энергетическом поле их диалога ещё одного действующего лица, коим являлся нескрываемо сочувствовавший происходящему Капитан.

Времени у друзей парадоксальным образом было одновременно и целая вечность, и – неизмеримо, просто исчезающе мало, поэтому действовать они вынуждены были без лишних отступлений. Интеллект корабля к тому моменту уже «сохранял на паузе» инсценированный и заснятый им же ранее эпизод, с участием примитивного колёсного транспортного средства, в событиях одна тысяча девятьсот семьдесят первого года. Параллельно с этим, в энергоинформационном пространстве одного из бесчисленных слоёв реальности, где пока ещё, но уже лишь физиологически находился субъект в образе человеческого ребёнка, бортовой интеллект отслеживал динамику переходного этапа мерцающей нематериальной сущности, в человеческом понятийном комплексе определяемой как «душа», утрачивающей сложное переплетение связей с завершившей несколькими минутами ранее своё функционирование биологической оболочкой матери данного субъекта.

«Мне очень страшно!..» – панически воскликнул мальчишка, начиная осознавать, что происходило с ним в эти невероятные, ни с чем не сравнимые мгновения собственного бытия. Это походило на балансирование над пропастью, в которую с оглушительным рёвом прямо из-под твоих ног срывается неудержимый поток глубинного, первородного человеческого страха.

«Ничего не бойся, малыш. Все мы находимся во Вселенной, которую ты так любишь и которая ещё сильнее любит тебя. Нам никуда не деться из неё и это означает, что нам попросту некуда «исчезать». Вперёд, землянин! Помни, что ты – частица Мироздания и потому оно ни коим образом, ни при каких условиях не может тебя обидеть» – со спокойствием и уверенностью, бесконечно превосходившими по твёрдости базальт, умиротворяюще ответил ему великодушный мудрец Капитан.

Невыразимо прояснившееся сознание мальчишки живительным источником радости и света омывал чуть слышно переливающийся звук пригоршни метафизических стеклянных шариков, беззаботно купающихся в хрустальной вазе. Страх знакомым образом вновь бесследно и теперь уже навсегда покинул естество освобождённого, возносившегося к ослепительной небесной вышине человека… А потом всё исчезло. Но поскольку ничего на самом-то деле никогда и не появлялось, то недремлющее сознание попросту не заметило различия меж разновидностями наблюдаемого им сновидения. Сияющие горные вершины, как известно, с абсолютной безмятежностью взирают на проплывающие мимо них миллионы и миллионы лет времени, неизменно оставаясь при этом самими собой. Так вот и дух человеческий, отринув мытарства беспокойного разума, устремляется к вожделенной и единственно по-настоящему естественной для него свободе. Иллюзорно покидая этот столь же условный мир, мы всего лишь или проснёмся, или – уснём. Но и то, и другое будет представляться нам единственно возможной в данный момент реальностью.

5

Темнота не сразу позволила хотя бы в общих чертах разглядеть окружающее пространство, учитывая, к тому же, что зрение его длительное время пребывало в деактивированном состоянии. Осторожно пошевелив сперва только лишь кончиками пальцев и убедившись, что моторика в целом сохранилась пусть и на минимальном, но всё же не критическом уровне, он приступил к общей разминке посредством особой реабилитационной гимнастики. По истечении двоих суток активности, чередуемой с периодическим неглубоким забытьём, ему удалось осторожно и неуверенно подняться из сидячего положения, оживив находившиеся до этого на протяжении нескольких десятков лет в позе «лотоса» коленные суставы.

К тому времени, глаза его уже весьма отчётливо наблюдали неровные сводчатые каменные стены пещеры, где он провёл все эти долгие годы в состоянии сверхглубокой медитации, именуемой красивым индийским определением «сомати». И теперь ему предстояло выбраться из этого добровольного заточения, что в условиях потаённой и наглухо закрытой для внешнего доступа высокогорной пещеры в одиночку осуществить было практически невозможно. Подобный исключительный опыт известен лишь считанным единицам из всех, кто когда-либо существовал на этой планете и только лишь интуитивное знание позволило ему найти выход из сложившейся ситуации. Спустя некоторое время, в полумраке маленькой старинной пагоды, расположившейся на краю ущелья в полутора часах пешей ходьбы от секретной пещеры, медленно и плавно сошёл на нет отзвук завораживающего горлового пения и четверо низкорослых мужчин, неопределённого возраста, неслышно покинули священную обитель, направив обутые в сандалии пружинистые стопы в известную на всём белом свете только лишь им одним сторону. К раннему вечеру того же дня, лишь единожды прервавшись на краткий приём скудной пищи и несколько глотков воды, облачённые в оранжевые кашая путники достигли подножия сакральной горы. Спустя ещё приблизительно час, присев в узкий круг возле плоского камня внушительных габаритов, скрывавшего вход в заветную пещеру, монахи синхронно запели особую мантру, глубокий всепроникающий звук которой разнёсся на многие и многие сотни метров вокруг, оживляя первозданное звенящее безмолвие невозмутимых каменных гигантов. В это же самое время, распрямив неподатливую упругую спину и поправляя на себе изрядно выцветшее от времени красновато-бурое маньи, обитатель пещеры напряг восстановившийся слух и уже вскоре окончательно убедился в том, что отчётливо слышит раздающийся снаружи отзвук исполняемой мантры. Набрав полную грудь душноватого прохладного воздуха нерукотворной темницы, добровольный пленник её со всей мощью выдавил оный из лёгких, издав многократно усиленный каменными сводами протяжный оглушающий звук «оооо-мммм» …Сухой приглушённый скрип камня о камень вынудил горного пленника замереть, на взятой уж было вновь магической ноте – и в тот же миг самый первый, торжествующий луч закатного солнца пробился сквозь медленно и с трудом увеличивающийся просвет пещерного лаза.

Молчаливые умиротворённые монахи неторопливо сопровождали освобождённого вниз по каменистой горной тропе, поддерживая того под локотки в силу недостаточности его физического состояния. Преодолев дистанцию лишь к поздней ночи, сопровождаемые полной луною путники укрылись в слабо освещённом несколькими масляными лампадами помещении храма и напоив гостя чистейшей ключевой водой из глиняного кувшина, уложили того, едва стоявшего от переутомления на ногах, на устланную редким сеном циновку, укутав его в изрядно уже ветхое, но оттого не менее согревающее покрывало из верблюжьей шерсти. Вскоре после чего, уютное пристанище тибетских отшельников погрузилось в наполненную тишиной непроглядную тьму. Вереница причудливых видений, сменявшаяся провалами в бездонные глубины забытья, сфокусировала в какой-то момент недремлющее сознание его на необъяснимо близком ему, на уровне первозданного естества, образе ребёнка, испуганно и завороженно глядевшего на огромный таинственный мир вокруг себя и прижимая к груди загадочную потрёпанную книгу, полушёпотом, скороговоркой раз за разом будто заклинание повторяющего: «Чидакаша – пища наша… Чидакаша – пища наша…»

В силу того, что он вышел из самоконсервации достаточно поздно, у человека оставалось всего несколько часов до предстоящего схода Учителей, к числу которых наш с вами новый герой относился по не нуждающейся в обоснованиях причине, описанной выше. От знакомой нам человеческой цивилизации не осталось практически ничего, как и предсказывал когда-то умудрённый опытом инопланетный эксперт Капитан. Заснеженные горные вершины, согласно изменившейся розе ветров, с одной из своих географических сторон были покрыты едва заметным налётом сизоватого пепла, напоминавшего о нескольких долгих, холодных и мрачных годах похожей на ядерную зиму эпохи, последовавшей за падением на планету Земля беспощадного гигантского астероида. И поэтому, образовавшийся в нашем повествовании новый персонаж, скинув с себя впотьмах покрывало, уселся в традиционную позу «лотоса», после чего, максимально сконцентрировавшись, вспомнил то самое, несложное ментальное упражнение под названием «Чидакаша Дхарана», позволяющее навести порядок в пространстве собственной головы. Утро предстоящего дня станет решающим, в судьбе крошечного остатка человечества и встретить, это самое утро, он был намерен в наполненности силами и бодром расположении духа.

***

На обширной, по-особенному уютно освещённой послеполуденным солнцем травянистой лужайке, среди редких зарослей терновника – постелив наземь ветхие коврики и бамбуковые циновки, в привычной йоговской позе сидели, приосанившись, несколько человек, различного возраста и расового происхождения, одетых каждый по-своему, однако же объединённых несомненно узнаваемым общим стилем, преимущественно индийского и тибетского характера. Атмосфера всеобщего таинственного ожидания преломлялась, в лучах умиротворяющего солнечного света, нежным отблеском незатейливых камешков, коими была устлана воображаемая нашим с вами интуитивным взором сияющая высокогорная поляна. Собравшиеся вполголоса обменялись между собой краткими, разнесёнными по времени одна от другой репликами, вскоре после чего над расположившейся на краю горного плато небесной красоты лужайкой воцарилась нарушаемая лишь дуновениями ветра звонкая, чистая как родниковая водица, благословенная тишина. Спустя непродолжительное время, лёгкая нарастающая тень накрыла вдруг исполненное загадочным неизречённым упованием пространство, в тот момент, когда не успело ещё стихнуть над ним многоголосое тантрическое воззвание «Ом мани падме хум»… Произошедшее вслед за этим вызвало немалое изумление лишь у немногочисленной части присутствовавших, все остальные же странным, необъяснимым образом только лишь невозмутимо подняли взор к небесам, откуда в расположенную неподалёку от собравшихся, в их поле зрения, условную точку окружающего пространства – беззвучно и медленно, будто во сне, спускался вращающийся дисковидный летательный аппарат свинцово-графитового оттенка. Подоспевший незадолго до этого к некоторому почтительному расстоянию от описываемого места десяток смуглых задумчивых женщин, различного года рождения, облачённых, преимущественно, в старенькое застиранное сари, естественным материнским движением прижали к себе несколько разновозрастных малолетних детишек, испуганно и зачарованно таращивших глаза на фантастическое зрелище явления самого настоящего чуда…

С точки зрения стороннего наблюдателя, мы не можем доподлинно судить о том, каким именно техническим образом внеземной астронавт покинул борт своего межпланетного корабля и нам остаётся лишь принять как данность тот непреложный факт, что спустя пару минут после возникновения застывшего в нескольких метрах над землёй корабля перед собравшимися людьми материализовался невысокого роста гуманоидный пришелец, с непропорционально большой, относительно человеческой анатомии, головой и огромными, зеркально-чёрными неподвижными глазами. Аудитория зачарованно обмерла, неожиданно стих и без того более чем ненавязчивый ветерок и оглядев магическим, гипнотизирующим взором окружающее пространство, космический гость – внутренне сконцентрировавшись, обратился к братьям по разуму…

«Здравствуйте, глубокоуважаемые земляне. Насколько, по всей видимости, известно большинству из вас, мы прибыли на Землю из космической системы, материнскую звезду которой человечество назвало великолепным именем «Бетельгейзе». Вы уже знаете, что судьба данного объекта предрешена и в самой ближайшей перспективе его ожидает фатальная, необратимая трансформация…» – здесь пришелец неожиданно прервал телепатический контакт с аудиторией, чуть заметно повернувшись в направлении прозвучавшего в акустическом диапазоне голоса: «Скажите, какова цель вашего прилёта?» – озвучил некто из молодых присутствующих вполне объяснимый и закономерный, но по-юношески слегка преждевременный для начала диалога вопрос. «Согласно земной традиции, в первую очередь мне хотелось бы всё же представиться. Метафорически выражаясь, истинное «звучание» наших имён никоим образом не удовлетворит вас, уважаемые земляне, ибо как музыкальный, так и математический – что, в сущности, одно и то же – разновидности информационного кода вряд ли будут удобны, в рамках нашей с вами коммуникации. Поэтому, благодарю за высокую честь представиться вам: Капитан. Со всей признательностью за ваше внимание»

Учитывая тот факт, что большинство учителей знали о предстоящем событии заранее, беседа воодушевлённо потекла звенящим горным ручьём взаимного интереса, в искрящихся всплесках первоначальной эйфории, разливаясь впоследствии обширной степенной рекою познания, общих смыслов, нарождающегося духовного единения и того ни с чем не сравнимого ощущения бесконечно-давнего знакомства, которое лишь изредка случается при встрече с близкой и родственною нам душой. Седовласые мудрецы, правда, по большей части своей просто умиротворённо вслушивались в звучавший всепроникающим телепатическим импульсом «голос» пришельца, тогда как более молодые представители аудитории естественным образом норовили время от времени прервать гостя тем или иным вопросом. Одной из первых затронутых тем для беседы станет трагическая история гибели человеческой цивилизации. И всё то, что услышат об этом люди непосвящённые, буквально уничтожит общепринятую доселе картину мироустройства, потому что спустя несколько секунд после того, как данная проблематика будет поднята кем-то из юных будущих учителей, Капитан произнесёт нижеследующее: «Всемирный комплекс величайших пирамид, расположенных по всей поверхности вашей прекрасной, разумной планеты, был сооружён в незапамятные времена теми великими учёными, которые создали homo sapiens методом генетической модификации нескольких равноценных видов наиболее развитых приматов. Наиболее серьёзной и рано или поздно – неотвратимой угрозой для новообразовавшейся Цивилизации являлась опасность встречи планеты с каким-либо гигантским космическим объектом и упомянутая система пирамид – включая известные человечеству, а также те, что не были изучены, но только лишь обнаружены на дне Мирового океана – до определённого времени выполняла функцию защитного пояса Земли…» – вопросы посыпались на космического гостя теперь уже градом, отдельным представителям старшего поколения вынужденно пришлось даже призвать молодых людей к спокойствию и дисциплине. «Система пирамид особым образом, который сейчас преждевременно описывать подробно, взаимодействовала с энергетическими полями Земли, в результате чего планета избегала столкновения с особо крупными небесными объектами. Образовавшееся в результате взаимодействия сети пирамид с планетой силовое поле «не замечало» менее крупные тела, но таковые и не представляли для экосистемы Земли фатальной угрозы» – бетельгейзеанец прервался, дабы услышать вопрос, озвученный бывшим физиком, ставшим за несколько лет до планетарной Катастрофы посвящённым тибетским монахом. «С вашего позволения, давайте не станем утомлять далёкую от тонкостей физики аудиторию технологическими подробностями функционирования сети…» – здесь присутствующие, несмотря на полное отсутствие мимики у инопланетного гостя, испытали несомненное ощущение того, что тот улыбнулся – «…достаточно отметить, что каждое сооружение, включая наиболее известную человечеству Великую пирамиду, оснащалось рядом специфических устройств. Например, верхушка пирамиды Хеопса, равно как и покоящихся на дне Мирового океана её «сестёр», была увенчана так называемым «пирамидионом», целиком изготовленным из золота. Стоит отметить, что высочайшая ценность данного металла на протяжении всей истории человечества обусловлена именно тем, что ранняя цивилизация homo, периода строительства пирамид несколько десятков тысячелетий назад, восприняла придаваемую «богами» особую значимость «пирамидиону» просто, как признак наивысшей ценности самого золота, как такового…»

«Мы проиграли – это самоочевидно и не требует доказательств!..» – воскликнул смуглый юноша, сидевший на некотором удалении от инопланетного гостя – «Но почему же вы не спасли человечество, зная о том, что ждёт его впереди?!..» Бетельгейзеанец полуобернулся к вопрошавшему и более чем невозмутимо, но в то же время даже и с ощутимой ноткой искреннего сочувствия, выдержав символическую, тактичную паузу с непоколебимой уверенностью произнёс: «Негласный, общепринятый космический Закон – не позволяет цивилизациям вмешиваться в судьбы других миров, поскольку все без исключения разумные существа имеют священное право выбора собственного, единственного и уникального пути»

…Пульсирующий рык свирепого турбированного двигателя внутреннего сгорания зловеще послышался откуда-то снизу, относительно расположения описываемой нами горной лужайки, с нарастающим рёвом приближаясь к многочисленной группе и без того обескураженных участников мессы. Не дрогнув ни единым мускулом лишённого мимики лица, Капитан едва заметно повернул голову в направлении прогрессирующего звука и взор его сделался вдруг мрачновато-сосредоточенным. Показавшийся из-за пригорка хищный передок раллийного автомобиля, водружённого на огромные колёса от внедорожника, с неистовым рёвом приближавшегося к ошеломлённой группе людей, блеснул зарешеченными фарами и подняв облако дорожной пыли – затормозил перед невольно вжавшими голову в плечи от увиденного наблюдателями. И в этот самый момент, Капитан впервые ощутил неизбежную и более чем оправданную собственную ответственность, за судьбу людей, на планету которых он прибыл с пока ещё не озвученной и при этом более чем долгосрочной целью, в следствие чего дальнейшие действия свои он видел сейчас максимально исчерпывающе: в то время, когда скрипнувший ржавой дверью пилот с предельно наглым и бескомпромиссным видом выбрался из автомобиля, держа в руке изрядно обшарпанный автомат Калашникова, не ведающий страха Капитан заранее настроился на хаотично вибрирующую от избытка адреналина ментальную волну данного биологического существа и приготовился к любому возможному развитию событий.

6

Цинично сплюнув меж передних зубов, образовавшийся «супергерой» нарочито-картинно водрузил автомат на переднее крыло автомобиля, с отпечатанным на нём именем бывшего владельца раллийного снаряда, чемпиона мира по автогонкам, звали которого Набер Линн. «Уважаемые господа!» – победоносно окликнул собравшихся облачённый в затёртый байкерский костюм матёрый бандит – «Довожу до сведения присутствующих, что имеющиеся в вашем распоряжении продовольственные и не продуктовые запасы, несмотря на ваше очевидное голодранство…» – здесь фигурант эпизода презрительно хмыкнул, продолжив затем начатое им громогласное воззвание: «…должны быть – и будут экспроприированы, в пользу всемирно возрождаемой нами легендарной организации БРТ – Боевой Революционный Террор – главою которой является, отныне и во веки веков, ваш покорный, так сказать, слуга» – глумливый, отвратительный смех злодея практически деморализовал подавленную изрядными лишениями волю несчастных, обездоленных людей, лишь единицы из числа которых успели заметить неожиданное исчезновение находившегося ещё минуту назад в их поле зрения инопланетного корабля. «В случае сопротивления, без предупреждений открывается огонь!» – с этими словами, оратор взмахнул вверх свободной левой рукой, после чего из автомобиля выбрались и заняли боевую позицию в паре метров по борту каждый со своей стороны двое вооружённых бугаёв, закономерно не отличавшихся внешне от их вызывающе-брутального предводителя. …Нежданный порыв ветра, почти задув угасавший костёр, дым которого и привлёк к себе некоторое время назад внимание передвигавшихся горной долиной бандитов, заставил группу съёжившихся от происходящего людей оглянуться и уже в следующее мгновение оглушительный лязг истерично взвизгнувшего металла вынудил ошеломлённых головорезов разлететься по сторонам, кувыркаясь в дорожной пыли: там, где буквально только что находился автомобиль вооружённых бродяг, словно бы из ниоткуда образовался застывший на месте корабль пришельцев, в то время как запущенный в воздух сокрушительным ударом его, подобно артиллерийскому снаряду, грозный автомобиль – спустя несколько секунд, с грохотом врезался в ближайший массив скальной породы и мгновенно взорвался, испуская облако адского пламени, обрамлённого угольно-чёрным дымящимся гало. Один из двоих оставшихся живыми бандитов, первым пришедший в себя, ожесточённо сплюнул кровавую грязь и с яростным криком, зубодробительной очередью разрядил оставшуюся половину обоймы в огромный непонятный объект, заслонивший собою небо и когда последние пули со звоном врезались в тёмно-свинцовый несокрушимый металл, отскакивая от него, стрелок едва сумел расслышать чей-то хриплый предсмертный, исполненный отчаяния вскрик… Бандит, находившийся ближе остальных к отправленному в полёт автомобилю, «погиб смертью храбрых» от собственного же средства передвижения, получив удар в висок отлетевшим при столкновении с НЛО зеркалом заднего вида. Две последние пули, выпущенные из автомата одуревшим от неожиданности головорезом, прилетели аккурат в сердце и в голову третьего участника банды, отскочив рикошетом от борта летающего корабля. Обезумевший главарь, начиная осознавать случившееся, бессильно выронил из рук автомат с опустошённым «магазином» и что было сил заорал на испуганно глядящих на него людей, причём речь его в этот момент оказалась уже какой-то совершенно чужой и лишь несколько человек изо всей группы собравшихся распознали в ней язык, преобладавший некогда на обширных евразийских территориях: «Ну, и хуй ли вы пялитесь?! Чурбаны, вашу мать!..» – с ноткой злобного отчаяния сплюнул красноватую слюну мерзавец и вынув из внутреннего кармана потрёпанной косухи внушительный многозарядный пистолет, навёл его на первую же попавшуюся ему на глаза женщину, с ребёнком на руках…