Читать книгу: «Академия «505». Крах Ремали. Часть 2», страница 2

Глава 24

Порой я до сих пор вспоминаю того мальчика из подворотни. Мне часто снится, как я забегаю за мусорный бак и бросаю камень в его сторону, после чего улицу наполняют торжествующие вопли триады, что пирует на его костях. В самых ужасных кошмарах на его месте появляется Крэйтон или Рейвен.

Это была первая смерть от моих рук.

Станет ли она последней?

И можно ли оправдать убийство правосудием или безысходностью?

Личный дневник Ксивер Зальцри, 2053 год, Круачейн

Я убивала, не отводя взгляда от их лиц.

Первый.

Второй.

Третий.

Передо мной мелькали металлические шлемы и глаза – злобные, умоляющие, испуганные. Я двигалась, как огибающая скалы волна. Как танцовщица, способная лишить жизни своего партнера, сделав один-единственный шаг и перерезав ему горло.

Никто не знал, что миротворцев будет так много. Но я радовалась этому, потому что смертельная энергия, клубящаяся глубоко в груди, могла разорвать меня на части. И я выпускала ее, лишая монстров их жизней.

– Ксивер, на три часа!

Услышав в слуховом устройстве крик Астрид, я резко повернулась вправо и вскинула руку. Молния затрещала и сорвалась с кончиков пальцев, заставив миротворца замертво свалиться на пол главного зала.

Альтинг реконструировал банк после Падения, поэтому он был одним из самых современных и роскошных зданий во всем кластере. Конечно, если не считать того, что часть панорамных окон последнего этажа превратилась в мелкую крошку, а графитовая плитка под ногами была залита кровью.

– Астрид, сзади! – рявкнула я, когда к ней подобрались двое вооруженных мужчин.

Мы сражались, и сражались, и сражались.

Но уже без них.

Внутри меня бурлила такая жгучая ненависть, что я физически чувствовала испепеляющее пламя в груди. Мои руки тряслись от желания вернуться в Альтинг и уничтожить его до основания, но я понимала, что сейчас у меня есть задачи поважнее.

Однако это не мешало мне сгорать изнутри.

…убей

…убей всех

…убей всех, кто виновен в их смерти

Это слово.

Смерть.

Я ненавидела его.

…потому что

…они были

…мертвы

м е р т в ы

Кажется, я начала сходить с ума.

По моему лицу градом катился пот, а залеченная целителями рана продолжала ныть. Сиера и Джулиан сражались неподалеку от Астрид, но мне было тяжело разглядеть их из-за суматохи. Большая часть миротворцев была одолена, а работники – выведены через запасные выходы.

Все ждали, когда Феникс заблокирует ворота и отрежет банк от внешнего мира.

Все ждали, а я

убивала.

– Кажется, встречаться при таких обстоятельствах стало некой традицией.

Отбросив миротворца электромагнитной волной, я медленно повернулась на знакомый голос.

Регулус стоял у подножия массивной лестницы, уводящей на второй этаж. Его пистолет был направлен мне в голову, но во мне не осталось ни капли страха. Что это – глупость или отвага?

– На этот раз я прострелю тебе не только ногу, – прохрипела я, чувствуя, как глаза наливаются кровью.

Перед внутренним взором мелькнули все злодеяния этого человека. Он заслуживал смерти так же, как и Марлоу.

– Знаешь, ты как насекомое: мешаешься под ногами, но никто не может тебя раздавить. Только ты допустил ошибку, когда пришел сюда, Ланцет. Сегодня у меня отвратительное настроение.

Он глумливо усмехнулся, и черты его лица исказили возрастные морщины.

– Тебе не идет эта напыщенность, Ксивер Зальцри. Неужели… – В его взгляде отразилось осознание, когда он осмотрел меня с ног до головы и остановился на глазах. Глазах, в которых плескалась скорбь. – Так это правда? Всеми известная дочь Карателей похоронила своих родителей, а по совместительству лидеров революции, – протянул он насмешливым тоном, от которого мои зубы заскрежетали. – Жаль, я не видел своими глазами. Эти двое молили о пощаде? Они уходили, держась за руки? Верили в любовь и Бога, которые не спасли их?..

– Заткнись! Закрой свой чертов рот!

Регулус довольно оскалился.

– Дело за малым – избавиться от их отпрысков.

Я знала, что он выводит меня на эмоции, но не могла справиться с безудержным гневом. Молнии взвились вокруг ладоней и потянулись по всему телу, готовые сорваться с цепи.

Я убью его.

Я знала, что убью его.

За спиной послышалось движение, а затем в зал проник еще один отряд, но то были ремалийцы, подверженные действию сыворотки. Сражение вокруг продолжалось, однако моя цель была иной – я смотрела только на Регулуса.

Он двинулся ко мне хромающей походкой и остановился напротив. Затем, опустив пистолет себе под ноги, отбросил его носком ботинка. Думал, я отступлю?

Мои молнии медленно рассеялись. Сжав кулаки и прикрыв ими лицо, я приняла боевую стойку, которую оттачивала на протяжении нескольких месяцев в тренировочных залах. Сначала в Академии «505», затем – в штаб-квартире Карателей.

Регулус повторил мое движение, но я бросила:

– Нагрудник.

Он усмехнулся и вытащил еще один пистолет.

– За поясом.

– Сама достанешь?

Я поморщилась от отвращения. Ебаный ублюдок.

– Думаю, смотреть там не на что.

Как только Регулус достал последний пистолет, он бросился в мою сторону.

Его выпады были отточенными и невероятно быстрыми, что напомнило мне технику Роксании. Тогда я поняла: она проходила военную подготовку именно у Ланцета, что сыграло сейчас мне на руку. Я могла предугадывать его атаки, потому что последние месяцы мы много времени тренировались с Роксанией. Однако из-за опытности этого человека я начала задыхаться уже спустя пару минут.

Мы кружили вокруг друг друга, словно в смертельном танце. Я следила за его движениями, стараясь найти слабые места. Его ведущей рукой была левая, в то время как я могла управляться обоими. Регулус был взрослым массивным мужчиной, но я обладала ловкостью и скоростью.

Пригнувшись под кулаком, я выбросила руку и ударила его в челюсть.

– Маленькая сучка!

Через мгновение кулак впечатался мне в лицо. Затем в живот. И снова в лицо. Удар, удар, удар. Я отпрыгнула на пару шагов. Перед глазами замелькали черные точки, а на мраморный пол брызнула кровь.

Но я снова двинулась в атаку.

Битва вокруг продолжалась. Никто не подавал виду, однако произошедшее подкосило нас. Не только меня и Крэйтона, который разбирался сейчас вместе с Рейвен с Банковским Советом, но и всех Карателей. Мне хватило одного мгновения, чтобы понять это, оглядев огромный зал.

Знаешь это чувство, Ксивер, когда искра в груди медленно затухает? Когда ты всеми силами держишься за идею, боишься сдаться, подвести своих людей, но твои движения становятся такими, будто ты больше не боишься, что жизнь оборвется? Будто ты делаешь вид, что сражаешься, пока внутри уже готовишься к вечной темноте?

«Знаю», – отвечала я сама себе. – «Я знаю это чувство».

Такое произошло с нами при захвате банка.

Наша искра потухла.

Осознание, что люди, которые вели за собой целое движение, навечно исчезли, пошатнуло настрой операции. Черт, да даже Джулиан или Зейден, которые знали наших родителей от силы несколько месяцев, выглядели потерянными. Что говорить о тех, кто шел за ними с основания движения? Что говорить о тех, для кого они стали семьей? Что говорить об их родных детях?

Что говорить о нас?

Соберись!

Когда Регулус вновь атаковал меня, я упала на пол и совершила подсечку. Он не ожидал этого, поэтому потерял равновесие и грузно повалился на бок. Оседлав его, я занесла руку для удара. Костяшки вспыхнули болью, когда встретились с его челюстью. Затем еще раз. И еще раз.

Регулус засмеялся и сплюнул на пол кровь.

– А знаешь, что еще ты пропустила? – Мой кулак на секунду замер. – Как думаешь, почему вам не отвечал один из отрядов? Тот, который взял в заложники миротворцев?

Я сразу же поняла, о чем идет речь.

Отряд Джакса.

Улыбнувшись, Регулус прошептал:

– Потому что твоего друга больше нет. Как и той девчонки, с которой вы учились. Они. Все. Мертвы.

Когда я в потрясении замерла, Ланцет перевернулся и прижал меня к полу. Его рука стиснула мое горло так крепко, что я начала задыхаться. Водянистые глаза впились в мои, когда я начала царапаться и пытаться выбраться из его хватки.

– Ты лжешь! – выплюнула я.

– Мальчишка Алькастер видел его собственными глазами. О, как же твой дружок плакал, когда ему вводили сыворотку, – злорадствовал Регулус, брызжа слюной. – Он знал, что станет нашим рабом. Он сам вынес себе мозги по одному приказу мисс Марлоу. И так будет с каждым. Все вы – наш расходный материал!

Я призвала силу и пустила по его рукам молнии, но…

Их не было.

Меня охватила паника. Только сейчас я почувствовала в шее иглу. Сыворотка. Мне не подчинялась ни сила сокрушения, ни сила созидания. Ничего. Абсолютная пустота.

– Кси! – В затуманенное сознание проник голос Крэйтона. – Катана! Позади тебя!..

Скосив взгляд, я увидела развешанное на стене оружие. Слишком далеко. Если бы я обладала эфиром телекинеза, то могла бы притянуть его. Но Регулус не лишил меня контроля над сознанием. Он просто отключил мою силу.

Вдруг щеку обожгла пощечина.

– Смотри на меня! – прорычал Ланцет, сильнее сжимая мою шею.

я задыхалась

задыхалась

задыхалась

Позади раздался металлический лязг. Вопреки приказу Ланцета мой взгляд нашел Крэйтона. Он стоял на лестнице с поднятыми руками. Я почувствовала, как его энергетическое поле разрастается, а сила эфира медленно движется в мою сторону.

– Раз… – произнес он одними губами. – Два…

Я вытянула руку.

– Три!

В ладонь тут же скользнула рукоять катаны.

Через мгновение лезвие с чавканьем погрузилось в тело Регулуса. Я зарычала сквозь стиснутые зубы, погружая острие всё глубже, глубже, глубже. Глаза мужчины округлились, словно он не мог поверить, что его ранили.

Что я его ранила.

– Как ты… Ах…

Я оттолкнула с себя его тело и быстро поднялась на ноги. Затем занесла катану над головой и, сделав медленный выдох, полоснула лезвием по шее Регулуса. В лицо брызнула горячая кровь.

Я начала кромсать его, как на скотобойне.

– Это за маму.

Взмах.

– Это за папу.

Взмах.

– Это за Джакса.

Взмах.

– Это за Силию.

Взмах.

Отбросив с лица слипшиеся от крови волосы, я вогнала лезвие в его сердце и несколько раз провернула.

– Это за Роксанию. А это, – я замахнулась и совершила последний удар, – за моего будущего мужа!

Голова Регулуса отделилась от тела и, прокатившись по плитке, остановилась у моих ног. Отвратительные, мерзкие, гнусные глаза смотрели прямо на меня. Когда я занесла над его лицом ботинок, меня обхватили мужские руки и оттащили назад.

Я начала брыкаться, как вдруг сквозь запах крови в нос ударил знакомый аромат морской волны и дыма.

Развернув меня к себе лицом, Кай обхватил ладонями мои щеки. Я мгновенно пришла в чувство и бегло осмотрела его на наличие ранений, но ничего смертельного не заметила. Сердце замедлило ритм, когда я окунулась в ониксовую бездну его глаз.

– Черт, ты вся в крови, – выдохнул он, и я слабо улыбнулась, впервые за несколько месяцев услышав его голос. Боже, как же сильно я по нему скучала. Просто до безумия.

– Это не моя.

– Я догадался. – Он прижался своим лбом к моему. – Прости, что не успел раньше, дорогая. Крэйтона и Рейвен перехватили, поэтому мы с Роксанией разбирались с Советом. Эти ублюдки прятались в хранилище.

– Я не нуждаюсь в твоей постоянной защите, Кай.

– Я знаю, но от этого мне не легче.

Он притянул меня в свои объятия, а я вцепилась пальцами в его рубашку, впервые за нашу разлуку чувствуя себя в безопасности. Удивительно, как присутствие одного человека может успокоить тебя, когда ты готов развалиться на части.

Только сейчас я заметила, что битва прекратилась. Найдя взглядом потрепанных Астрид и Джулиана, услышала громкий лязг, от которого пошатнулось всё здание. Входные ворота опустились, отрезав нас от остального мира. Феникс выполнил свою часть плана.

– Скажи… – прошептала я, слегка отстранившись от Кая и закусив нижнюю губу. – Это правда? Про Силию и… Джакса?

По его взгляду, наполненному болью, всё стало понятно.

Из меня вырвался жалкий всхлип. Я до последнего не верила. Думала, Регулус солгал, чтобы сбить меня с толку. Думала, вскоре мы вновь встретимся: Джакс расскажет очередную сплетню о Таллии и Ашере, а Силия даст ему подзатыльник и велит заткнуться.

Я думала, у нас есть время.

Джакс.

Силия.

Папа.

Мама.

Их всех отняли у меня.

Кай сжал мои плечи, но я… просто не могла. Не могла держаться. Горькие слезы начали забивать дыхательные пути, когда на меня резко нахлынули сдерживаемые эмоции. От конференции. От сражений. От последнего боя с Регулусом, чья кровь заливала сейчас мое лицо.

– Дорогая, посмотри на меня… Пожалуйста…

Были ли у него дети? Что, если я тоже забрала чьего-то родителя?

Покачав головой, я с усилием отстранилась от Кая и побежала к лестнице. Перед внутренним взором мелькали отрывки – прошлого, настоящего, будущего. Ксивер из другого времени пережила пять лет опытов, но ее глаза горели огнем. Та девушка будто не была мной, потому что сейчас я чувствовала себя маленькой и беспомощной. Я снова стала прежней версией себя. Той, которую ненавидела всей душой.

Слабой.

Поднявшись на плоскую крышу, я вдохнула ночной воздух и прикрыла глаза. По щекам тут же побежали слезы, и, не сдержавшись, я упала на колени. Из меня вырвался яростный крик, который я держала в себе несколько дней. Месяцев. Лет. Легкие горели, пока я кричала, кричала и снова кричала, вспоминая лица тех, кого со мной больше не было.

Чьи-то руки обвили мои плечи и прижали к твердой груди. Слезы Крэйтона падали на мои щеки, пока он тихо плакал по нашей потерянной семье. Никогда не видела его таким. Даже когда мы считали маму и папу умершими, то не до конца принимали это.

Но сейчас мы сломались.

– Я даже не успела как следует извиниться! – прорыдала я в его грудь, сотрясаясь от мучительной боли. – Не успела измениться ради них. Не успела сказать, что люблю и… Я ничего, блядь, не успела!

– Тш-ш-ш… – Крэй погладил меня по волосам. – Они не держали на тебя зла. Знаешь, что мама обожала твой характер, а папа в тайне ему завидовал? Они принимали тебя любой. Прощать никогда не поздно, Черничка. Это жизнь, просто у нас она немного сложнее, чем у остальных. Поэтому нужно принимать очередной ее поворот.

– И делать так, чтобы на с-следующем никого не занесло, – всхлипнула я.

Крэйтон тихо засмеялся и обнял меня еще крепче.

– Именно так.

Я долго смотрела на звездное небо над Рейкьявиком, поэтому не сразу заметила, как на крыше показалось еще несколько темных фигур.

Сиера и Зейден.

Джулиан и Рейвен.

Астрид и Феникс.

Измотанные и все в крови, они молча опустились на крышу неподалеку от нас. Их взгляды говорили красноречивее слов. Роксания протерла рукавом блестящие глаза и села позади Крэйтона, сжав его ладонь. Тогда я почувствовала, как на мое плечо опускается подбородок Кая. Повернувшись, я увидела его мягкий взгляд, от которого сердце защемило. Он обвил руками мою талию и нежно поцеловал в висок.

– Завтра станет легче, – прошептала Роксания, подняв голову к небу. – Мы будем с вами до самого конца.

Этих слов было достаточно.

– До самого конца.

Глава 25

Добрый день, Оливер. Меня зовут Кай Алькастер, и я, как вы могли догадаться, действующий верховный правитель нового общества. Не буду расписывать на несколько страниц, какое уважение у меня вызывает ваша политика, поэтому отбросим лесть и перейдем к делу.

Вы знаете, что происходит в Исландии. Боюсь, для подавления корпорации, которая с каждым днем захватывает все больше гражданских территорий, наших сил не хватит. Мы нуждаемся в помощи Великобритании. Я уважаю место, где родился, поэтому выслушаю ваши ответные требования.

Из письма верховного правителя Альтинга, Кая Алькастера, правителю первого кластера, Оливеру Иствуду

Не думал, что скажу это, но мне нравилось жить в банке.

В банке, а не в банке. Поняли, да?

В консервной не было столько денег.

– Экспедиция в Хваннейри? Думаешь, сработает?

– Пока не попробуем, не узнаем, Джулиан, – ответил Кай голосом, от которого у меня затряслись бы колени, не будь я его другом.

Мы двигались по широкому коридору, а я вдыхал запах… Как там это называется?

Ах, точно.

Богатство.

– После конференции системы отслеживания ни разу не засекли триад на территории городов. Хотя, если подумать, они отступили намного раньше. Когда мы последний раз видели их? – спросил Кай. – Правильно, давно.

Спасибо, что дал мне ответить, придурок.

– Нужно понять, в чем причина. – Он поправил воротник черной рубашки, чтобы занять чем-то руки. – Если моя догадка верна, то это плохо.

Я нахмурился.

– Для нее?

– И для нее, и для меня. Для всех нас.

– Ну, это дерьмово.

Не поворачиваясь, Кай наградил меня недовольным взглядом.

– Мог бы утешить меня, а не подливать масло в огонь.

Я распахнул дверь в печатный цех и, разведя руки в стороны, воскликнул:

– Я твой друг, Кай! Только я могу сказать, что ты гребаный ублю…

Мне пришлось оборвать половину фразы, потому что в мои ноги вцепились чьи-то клыки. Взревев от боли, я бросился ухмыляющемуся придурку на руки, но он резко отступил, из-за чего я повалился на пол.

– Отпустите его.

Два добермана щелкнули перед моим лицом клыками. Я зарычал и повторил их движение, на что они удивленно заморгали.

– Ага, не ожидали встретить своего?

– Какой же ты дурак, Джулиан, – вздохнул проходящий мимо Зейден.

Я ухмыльнулся и подмигнул ему.

Мы втроем, с двумя псами на буксире, вошли в печатный цех. Я поморщился, когда звук станков стал набатом бить по голове. Конечно, хаос и деньги приносили мне удовольствие, но не до такой же, ради всего святого, степени.

До операции я даже предположить не мог, что центральный банк кластера и является монетным двором, где печатаются деньги. А печатаются они очень и очень громко. Шум цеха мог переплюнуть только голос Феникса: этот парень обожал кричать во всю глотку.

– Деньги сами себя не напечатают, мои золотые! Мистер Барди, почему я вижу вялость в ваших движениях? Мистер Оттар, вы проработали в Банковском Совете больше десяти лет и украли около миллиарда исландских крон, так какого хрена делаете такое страдальческое лицо? За работу, иначе поедете прямым рейсом в Литла-Храун! Господи, одни коррупционеры и продажники…

– Феникс.

Услышав голос Кая, он выпрямился и направился в нашу сторону.

– Чем могу служить, мой правитель?

– Не говори это при Ксивер, иначе останешься без члена, – усмехнулся Зейден.

– Это была моя реплика, – надулся я.

Блэквуд всегда перетягивал одеяло шутника на себя. Однако все знали, у кого юмор лучше – конечно, у меня.

– Как у вас дела?

– Не вижу в них энтузиазма, но мы над этим работаем. Напечатанных денег должно хватить как минимум на покупку континента.

Кай растянул губы в довольной улыбке, а я представил, какой из островов достанется нам с Рейвен. Наверное, ей больше понравится Фиджи. Там мы сможем заниматься сексом под пальмами, пить коктейли прямо из кокосов и…

– Часть денег нужно перенаправить кластерам, которые спонсировали нас до начала революции. Северной Америке, России, Австралии. Другую часть вложить в закупку военной техники у Китая. Шнайдер взял под контроль заводы, но там старое оборудование, поэтому нужна внешняя поддержка.

– А Фиджи?

Когда Кай посмотрел на меня, я состроил щенячьи глазки.

– Я не подарю тебе остров, Джулиан.

– Почему?

– Потому что.

– Почему потому что?

– Потому что если тебя укусит ядовитая змея, мне придется организовывать твои похороны, а это дорогое удовольствие.

– Но…

– Нет.

Зануда.

Пока я наигранно дулся, он отдал еще десяток приказов Фениксу. Если честно, половина его слов пролетела мимо моих ушей.

Нет, я не был глупым, хотя многие думали так из-за выстроенного мной образа. Я любил сходить с ума и действовать, прислушиваясь к своим животным инстинктам. Я брал от жизни всё, что только мог. Не анализировал одну стратегию несколько недель, как Кай, не жаждал командовать кем-то, как Феникс или Зейден. Мне было комфортно прислушиваться к ним, потому что я доверял этим парням и чувствовал себя на своем месте, исполняя их приказы.

– Я тебя понял, – кивнул Феникс. – Что-то еще?

– Да. Ты отправляешься в Хваннейри на следующей неделе.

Он нахмурился.

– Зачем?

– За хлебом.

Кай снова повернулся ко мне, и я широко улыбнулся.

– Привет.

Он тяжело вздохнул, а мы с Зейденом отбили друг другу пять за его спиной.

Когда Кай рассказал Фениксу то же, что и мне пару минут назад, с другого конца цеха к нам заспешила Астрид. Она была одета в какую-то шапочку и специальный костюм, в котором работали в печатном цехе.

Я закашлялся себе в кулак.

– Даже не думай смеяться, Джулиан! Это он заставил меня нацепить эту дрянь.

Феникс поймал ее за талию и, резко притянув к себе, поцеловал прямо на наших глазах. Мы втроем как по команде развернулись и стали разглядывать стену. До нас доносилось лишь хихиканье Астрид и грубые стоны Феникса, как будто они не целовались, а трахались, храни их Господь.

Вашему вниманию представляется холодная, саркастичная, вечно недовольная девушка, которая, оказывается, умеет хихикать.

Не знаю, сколько дней и ночей эти двое провели вместе, но по их поведению было понятно, что между ними не только физическая связь. Хоть Астрид говорила, что они просто спят, ее глаза загорались, когда Феникс появлялся на горизонте. Они постоянно подкалывали друг друга и не отвечали на вопросы об их отношениях, однако после моего дня рождения между ними что-то изменилось.

Я немного завидовал.

Ладно, много.

Наши с Рейвен отношения не заходили дальше пары поцелуев, но я старался не отчаиваться. Чтобы заполучить эту девушку, я был готов пойти на всё. Не поймите меня неправильно, дело касалось не только секса – моя правая рука отлично справлялась с этой проблемой. Хотя на день рождения, когда подвыпившая Рейвен впилась своими клыками в мою шею и сжала когтями задницу, я был готов наплевать на все приличия.

Но дело было в другом.

Я любил ее.

С первого взгляда. С первой встречи в академии.

Поэтому должен был дождаться, когда она полюбит меня в ответ.

Мысли не завели меня далеко: сладкая парочка позади откашлялась, и Кай продолжил обсуждать с Фениксом какие-то скучные вопросы. После этого меня ждала еще одна череда скучных вопросов, потому что мы направились на совещание Карателей.

В большом светлом кабинете уже собрались Ван Дер Берг и Кингсли. Напротив них сидела Ксивер, но большую часть стола занимали командиры – Шнайдер, Джегер, Эрнандес, Винчестер и… Хельгюсон? Вроде так звали это подобие викинга с бородой и длинными светлыми волосами, завязанными в косички.

– Начнем с гражданских, – сказал Кай, расположившись во главе стола.

Мужчины посмотрели на него с отчетливым презрением, на что он с таким же презрением вскинул бровь.

Мы с Зейденом переглянулись.

Наш мальчик.

Как можно было догадаться, отношения между нами с командирами были, мягко говоря, напряженными.

– После уничтожения подземного города мы разместили большую часть гражданских в секторах, которые находятся под нашим командованием, – начал я, откинувшись на спинку стула. Собственно, именно этим мы с Зейдом занимались всю неделю. – Но население Рейкьявика гораздо больше. Многим приходится ночевать на заводах, пока ЦЭС контролирует половину города. Нам как минимум нужны седьмой и восьмой сектора, чтобы разместить всех и…

– Где сейчас линия соприкосновения?

Обожаю, когда меня перебивают.

Естественно, это сделал Эрнандес – пятидесятилетний испанец, считающий себя Господом Богом. Даже я, блядь, не считал себя Господом Богом. Эти слова вообще можно использовать в одном предложении?

Кай бросил на меня предостерегающий взгляд, когда я полез за ножом.

Ладно, сегодня я тоже был не в настроении.

– Примерно по центру города, – устало ответила командиру Ксивер, когда Кай вывел на стену голограмму, показывающую карту Рейкьявика. – Вчера мы оттеснили ЦЭС за четвертый сектор, поэтому пару кварталов наши. Мы пытаемся не убивать ремалийцев, которым вкололи сыворотку подчинения, но это… тяжело.

– Это гражданская война, – спокойно произнес Шнайдер. – Невозможно не убивать людей, которые убивают людей.

– Это не наша политика, – сухо ответила Ксивер, взглянув на командира. – Мои родители не пропагандировали убийства невинных людей.

– Они не невинные, – бросил Эрнандес.

Да ты что!

– Извините, но я с вами не согласна. Миротворцы сделали свой выбор, но ремалийцы – нет. Их заставила сделать его сыворотка. Конечно, когда передо мной стоит человек, который собирается лишить жизни ребенка, я не буду размышлять о нравственности. Дело чести и морали – дело каждого. Но когда у меня есть выбор, дать человеку шанс или убить, я непременно дам шанс. И я неприятно удивлена, слыша сейчас ваши слова, командир Эрнандес.

Я не особо сблизился с Джульеттой или Исайей, но с уверенностью мог сказать, что Мальвина была слишком похожа на свою мать. За эти дни она будто… повзрослела. Черты ее лица ожесточились, а во взгляде появилась то ли мудрость, то ли задумчивость, то ли тоска. Наверное, мы все так или иначе изменились.

Нельзя пережить социальный конфликт без потерь и приобретений.

Обстановка на линии соприкосновения была напряженной, поэтому нам приходилось сменять друг друга изо дня в день. Сейчас там находились Крэйтон, Роксания, Сиера и… Рейвен. Я пытался отвлекаться и не думать, что с ней может что-то случиться, но всё тело так и чесалось, умоляя меня сорваться с места и броситься ей на подмогу.

Но я знал, что моя девочка сильная. Она перегрызет глотку любому, кто к ней приблизится. В прямом смысле.

– Ксивер права, – подала голос Ван Дер Берг, и Кингсли поддержал ее кивком. Спасибо, что здесь не было Торренса. – Пока есть возможность обойти насилие, мы делаем это. Чем скорее отыщем способ деактивировать сыворотку, тем скорее это закончится.

– Я направлю один отряд во главе с Фениксом в Хваннейри, чтобы начать решение этого вопроса, – сказал Кай. – Но ему понадобится поддержка на случай, если что-то пойдет не так. Командир Хельгюсон, как я знаю, вы выходец тех земель? Я бы предложил вам сопровождать отряд Феникса.

Викинг повернул голову к Каю.

Его губы исказила недобрая усмешка.

– Забавно получается… – медленно протянул он. – Мне отдает приказ человек, сестра которого убила основателей моего движения. Человек, который был рожден для того, чтобы сменить на посту проклятого Джонатана Алькастера. Человек, который резко почувствовал себя героем. – Хельгюсон пренебрежительно махнул рукой. – Тебя выбрал Альтинг, но не выбрали мы, поэтому я не буду подчиняться твоим приказам.

На зал опустилась гнетущая тишина.

Я ожидал чего угодно, но не этого, поэтому на пару секунд замер в искреннем удивлении. Что за херню нес этот идиот? Ему вообще дорога его жизнь? Видимо, не особо.

Я уже достал из кармана нож, как вдруг раздался голос Винчестера – самого старшего по возрасту из командиров:

– Мы хотели затронуть эту тему, но не в такой форме, как командир Хельгюсон. У нас есть своя стратегия ведения этой войны. Мы благодарны спонсорству северных кластеров, но нам больше не нужна их поддержка. Тем более Великобритании, с которой Исландия конфликтовала в сороковые годы. Мы знаем, откуда вы родом, мистер Алькастер, но это ничего не меняет. Правление в первом кластере семьи Иствудов, которые пришли на смену погибшим Кортлэндам, всё изменило. Они – наши враги.

Я сжал челюсти и почувствовал напряжение Зейдена. Именно благодаря Саре, Люциусу и моим родителям они все находились здесь. Если бы не помощь Альтинга, Каратели бы даже не проникли на конференцию.

– Что касательно триад, то мы искали способ отменить действие сыворотки много лет. Что в итоге? – спросил Винчестер. – Ничего, абсолютно ничего. Будет легче, если мы устраним их после победы над корпорацией. Революция не проходит бесследно, поэтому нужно будет сконцентрироваться на восстановлении городов. Устранение триад сбережет наши силы, которые мы вложим в развитие общества. Нормального общества.

Вдруг из-за стола поднялась Ксивер.

Мы все проследили за тем, как она неторопливо подходит к совершенно спокойному Каю и встает рядом ним, устремляя взгляд на командиров.

– Кажется, началось… – пробормотал Зейд.

– Мамочка и папочка злятся… – пробормотал я в ответ.

– При всем уважении к движению и моим родителям, которые его основали, сейчас я считаю вас недостойными называться командирами, – произнесла Ксивер тоном, который в таких случаях использовал Кай. – Вся заслуга Карателей – их рук дело. Командир Хельгюсон, почему вы не рассказываете своим товарищам, что выступали против освобождения ваших основателей, когда их посадили в тюрьму? Где же была ваша преданность?

Она повернулась к другому мужчине.

– Командир Эрнандес, почему никто не знает, что вы предложили поджечь трущобы, чтобы избавиться от изгнанников и освободить места для Карателей? А кто-нибудь в курсе, что командир Хельгюсон виделся с Регулусом, чтобы перейти на сторону ЦЭСа, но потом передумал?

У меня отвисла челюсть.

Охренеть.

Я услышал сдавленный звук со стороны Зейдена и вздох Ван Дер Берг. Командиры замерли с мрачными лицами, не решаясь смотреть друг на друга. Кай же сидел с таким видом, будто его девушка не скинула на нас атомную бомбу.

Он наслаждался этим.

– Когда я только попала к Карателям, ваша структура казалась мне нерушимой. Но потом я поняла, что нерушимой ее делали мои родители, ведь идеалы революции – это их идеалы, а не ваши, – продолжила Ксивер, распаляясь с каждым словом. – У командования есть внутренние проблемы, но вы не видите их, потому что живете только этим – войной. Но за войной есть другой мир, и люди в нем умеют чувствовать. Ваши идеалы закостенели, как и вы сами. Вы не имеете права истреблять людей, которые не по своей воле стали монстрами в глазах всего мира. Вы не имеете права называть общество ненормальным, потому что вы – часть тех, кто его создал. Ваши лидеры тоже не были святыми, ведь когда-то и они состояли в той самой корпорации, с которой мы боремся.

Ксивер поджала губы и разочарованно покачала головой.

– Всё, что сейчас происходит с миром – вот это действительно ненормально. Поэтому пока вы будете отвергать помощь других кластеров, пока вы будете думать только о себе, пока вы не поверите в людей, в которых поверили мои родители, вы никогда не выиграете. Так что сидите за стенами банка и предлагайте стратегии, пока бороться за мир будем мы…

Она улыбнулась.

– Ненормальные.

Мне потребовалось несколько долгих секунд, чтобы осознать, что я сижу с раскрытым ртом и сжимаю два ножа. Я быстро засунул их в карманы кожаной куртки и выпрямился, наградив командиров взглядом «Выкусили, уроды?».

Однако сквозь тишину прорезался голос Эрнандеса:

– Круачейн плохо на тебе сказался, девочка.

И вот тогда произошел взрыв под названием Кай Алькастер.