Лунное затмение. Убывающая луна

Глава 6

Спустя неделю я шла с Рэйчел по торговому центру, испытывая жгучую усталость в ногах. Мы с раннего утра ездили с ней по магазинам одежды, в поисках идеального образа для ее первого официального выступления на телевидении. Один из ее пациентов пригласил Рейчел поучаствовать в ток шоу в качестве эксперта на одном из центральных каналов. Для неё это было очень важным и радостным событием, по поводу которого она сильно переживала. Рэйчел твердила без умолку о том, что она должна быть идеальна во всех отношениях, как внешних, так и внутренних.

– Стеф, я буду выступать на телевидении! Меня увидят миллионы людей, поэтому я должна показать свой профессионализм и обаяние.

– А что из этого ты больше хочешь показать своим зрителям?

– Оба этих аспекта важны! Ты хоть понимаешь важность этого всего?

– Могу только представить.

– После этого ко мне могут хлынуть сотни клиентов, – мечтательно заявила подруга. – Кстати, я тебе говорила, что арендовала отдельный офис?

– Нет! Как ты могла о таком умолчать? Какая ты подруга после этого?

– Прости, видимо совсем замоталась и забыла сообщить. Можем поехать посмотреть, как только у тебя будет время на это.

– У меня оно всегда есть, особенно для тебя. По вечерам и на выходных я вся твоя.

– Ну да, – Рэйчел скептически покосилась в мою сторону. – Особенно сейчас.

– А что сейчас? – я непонимающе смотрела на подругу и пыталась понять, о чем она мне пытается сказать и на что она намекает.

– Стеф, давай будем откровенными друг с другом. Раньше мы могли болтать с тобой, обмениваясь новостями и переживаниями, поддерживая друг друга и делясь самым откровенным. А что сейчас? Ты закрылась у себя в квартире, не выходишь оттуда и не зовёшь к себе. Мне порой кажется, что ты намеренно меня отталкиваешь и отдаляешь от себя.

– Рэйчел, я…

От услышанного откровения подруги меня накрыло жуткое чувство вины. Я никак не могла представить, что у Рэйчел возникло подобное мнение обо мне. В душе я понимала, что в основном она была права. За весь этот год я так ей и не сказала, что живу не в квартире, а в пригороде. На это у меня был ряд причин, основная из которых заключалась в том, что я не знала, как ей объяснить проживание в доме своего босса. Рэйчел была не глупа, поэтому она бы сразу заподозрила неладное и задавала слишком много вопросов, на которые у меня не было разумных ответов. Все произошедшее со мной сложно было объяснить, и уж тем более открыто врать Рэйчел по поводу всего этого я не смогла бы. В связи с чем я старалась сторониться ее общества, чтоб не выдать своих истинных эмоций. Но в душе я безумно скучала по лучшей подруге и нашему общению. Мне не хватало наших вечеров с кино и попкорном, наших посиделок с вином и китайской едой и разговоров по душам. Хуже всего, что я не могла теперь поговорить с ней по-настоящему и откровенно. Я не могла поделиться всеми своими переживаниями, своей болью в душе, так же, как и не могла рассказать про источник этой боли.

– Я все понимаю. У тебя теперь есть сестра, которая наконец-то рядом с тобой спустя много лет, и у тебя перспективная и элитная работа в крупной корпорации, которая занимает все твоё время. Я не в обиде на тебя, Стеф, и все прекрасно понимаю.

– Рэйчел, дело не в этом.

– А в чем тогда?

– Это не простой разговор. У меня сейчас все слишком запутано в жизни.

– Ты говоришь об этом психоаналитику?

– Психоаналитику – лучшей подруге, если быть точнее, – я попыталась сгладить наше небольшое разногласие лёгкой шуткой, но мой манёвр не сработал.

– Что делает тебя ещё более худшей подругой. Я же могла в любой момент выслушать тебя и помочь советом, – Рэйчел говорила строгим голосом и с полным решимости взглядом. – Стефани, я всегда буду рядом, никогда не осужу тебя, и попробую в любом случае понять, чтобы у тебя не случилось.

– В таком случае давай договоримся о следующем. Как только мы найдём тебе подходящий наряд для твоего дебюта на телевидении, то мы обязательно поговорим обо мне и я тебе все расскажу. Идёт?

– Идёт – Рэйчел посмотрела мне прямо в глаза и, нахмурившись, добавила – Но если ты вновь попробуешь уйти от разговора, то я за себя не ручаюсь.

В итоге мы с Рэйчел бродили ещё часа два по торговому центру, и в одном из магазинов она нашла идеальный по нашему общему мнению образ. Поскольку она была блондинкой, то ей захотелось добавить темного оттенка в свой внешний вид. Рэйчел и я выбрали ей брючный костюм изумрудного цвета с широкими штанами и свободным пиджаком. Под этот костюм она купила себе чёрный топ в виде корсета, который слишком сильно выделял ее итак не маленькую грудь. Конечным штрихом ко всему этому набору стали чёрные строгие туфли на огромной шпильке. Когда мы вышли из торгового центра и направились к моему автомобилю, Рэйчел притормозила и стала сверлить меня строгим взглядом.

– Теперь, когда первая часть уговора выполнена, ты готова выполнить вторую?

– Ты все ещё хочешь обо всем этом поговорить?

– Нет, не хочу, – Рэйчел выждала паузу, а я зажглась надеждой, что наш разговор не состоится. – Я сгораю от нетерпения поскорее его начать.

– В таком случае нам надо найти более уединённое место, чем торговый центр.

– Предлагаю совместить в себе две важные задачи.

– Не поняла. О чем ты? Какие ещё задачи?

– Как же? У тебя ворох проблем и событий, которые так и требуют, чтоб их излили лучшей подруге-психоаналитику, а у меня как раз есть в наличии арендованный офис психоаналитика в центре Нью-Йорка. Как думаешь, можно связать эти два события?

– Даже не могу представить, каким образом мы это сделаем.

– А вот я могу, – уверенно заявила Рэйчел и села в салон автомобиля. Я сразу последовала ее примеру и расположилась на месте за рулём.

– Я все никак не могу понять, что ты предлагаешь делать.

– Я предлагаю отправиться в мой новый офис, и провести там первый сеанс психотерапии для мисс «я скрытая и недоверчивая подруга» Пайнс.

– Рэйчел, прекрати уже. Я не скрытая и доверяю тебе. Просто не всегда считаю правильным грузить своими проблемами. Ты же меня не грузишь своими.

– А у меня их и нет. Моя карьера идёт в гору, у меня много клиентов, я стала неплохо зарабатывать и в итоге осуществила свою мечту и сняла офис в центре Нью-Йорка. На что мне жаловаться?

– А как же отсутствие должной пары и кого-то близкого рядом? – я спросила это мягким, но тихим голосом, зная, что эта тема немного затронет Рэйчел и охладит ее пыл.

– Это немного другое. Всему своё время, Стеф, и у меня в том числе.

Мы обе замолчали, и я стала выезжать с парковки торгового центра. До нового офиса Рэйчел мы доехали за двадцать минут, что немного обрадовало меня. Во время нашей поездки, я про себя решила рассказать Рэйчел произошедшую со мной историю, но без упоминаний всего сверхъестественного в ней.

Мы зашли в небольшую, но довольно уютную комнату, в которой царил легкий беспорядок. Повсюду стояли коробки и мебель, накрытые целлофаном. Стены были приятного нежно-голубого цвета, и на одной из них располагалось окно среднего размера. Света, что окно пропускало в комнату, хватало для уютного и яркого освещения всего окружающего пространства.

– Что думаешь?

– Что здесь очень уютно. Как тебе удалось отхватить такой офис, да ещё и в центре?

– Не без помощи моих многочисленных клиентов, которые по совместительству являются моими поклонниками.

– Твои методы я, конечно, не до конца поддерживаю, но я рада, что ты осуществила свою мечту.

– Это только начало, – восторженно заявила Рэйчел. – Как видишь, работы здесь еще много. Мне только вчера привезли мебель, часть которой соберут только на днях.

– Когда ты все успеваешь?

– У меня двадцать пять часов в сутках, – Рэйчел рассмеялась и, подойдя к одному из целлофановых пакетов, резким движением руки сорвала его с небольшой, но мягкой кушетки. – Мисс Пайнс, готовы поделиться со мной своими переживаниями и откровенно поговорить?

– Мисс Торн, я все ещё сомневаюсь, что это хорошая идея, – я изобразила свой обычный официальный тон, которым общалась на работе, но при этом искренне улыбаясь.

– Поверьте моему опыту. Каждый второй человек, приходящий на сеанс к психоаналитику до последнего считает, что это ошибочное решение.

– Правда?

– Я серьезно. Стеф, почти все мои сеансы начинаются со слов клиента о том, что он зря сюда пришёл и это не очень хорошая идея.

– Я и не знала об этом. Мне казалось, что люди осознано приходят на сеанс, готовые высказаться и тем самым попытаться разрешить свои проблемы.

– Они хотят решить свои проблемы, но не все. Практически каждый из приходящих ко мне людей не готов высказаться об истинных причинах своих проблем. Они все рассказывают только то, что они считают нужным, скрывая при этом основную причину своих проблем.

– И как ты это понимаешь?

– Я тебе так скажу, ложь при разговоре несложно уловить, так же, как и недосказанность. Когда человек скрывает что-то или какие-то события, рассказ получается невнятным, рассеянным и нелогичным, что даёт мне право делать подобные выводы. В девяносто процентах случаев я оказываюсь права.

– Что ты делаешь в таких ситуациях?

– Я направляю человека по такому пути, чтоб он сам решился в итоге рассказать настоящую причину или понял ее самостоятельно. Я никогда открыто не говорю людям, что они не правы или они ошиблись в тех или иных выводах или действиях. К таким выводам я стараюсь их подводить самостоятельно.

– Теперь я начинаю понимать, как ты так быстро поднялась по карьере.

– Так что, ты готова открыться мне и максимально откровенно поговорить обо всем произошедшем?

Рэйчел подвинула огромное и мягкое кресло ближе к мягкой кушетке и села в него. Она рукой указала на пустующее около нее место, приглашая меня начать сеанс. Я смотрела на подругу неуверенным взглядом, полного рассеянности. Рэйчел смирила меня максимально уверенным и строгим взглядом, который говорил о том, что она не оставит меня в покое и в любом случае добьётся своего. Обречённо вздохнув, я подошла к кушетке и легла на ее мягкую поверхность. Во время своего разговора с Рэйчел я поведала ей историю о боссе, с кем мы сблизились и с которым мы якобы оказались дальними родственниками, не предполагающие до недавнего времени о существовании друг друга. О Кейт, которая в том году пережила сильное генетическое заболевание, после чего долго лечилась гормональными средствами, которые немного изменили ее физическое состояние. О том, что Джеймс и по совместительству наш с сестрой общий кузен помог с лечением Кейт, и забрал нас жить в пригород к своей семье. Что касается Дэмиана, то я решила выдать Рэйчел банальную историю расставания двух несчастных влюблённых. Она была не в курсе наших близких отношений, поэтому свой рассказ мне пришлось изменить под сложившиеся обстоятельства. Я рассказала ей о том, что красавчик из Праги оказался профессором истории, который жил и работал в Нью-Йорке. Что по итогу у нас возникла взаимная симпатия, которая переросла в нечто большее. Я рассказала Рэйчел о том, что Дэмиан помогал мне с поиском жилья для нас с Кейт, что из-за него я сначала потеряла квартиру, а затем нашла свою нынешнюю. Рассказала в красках о нашей встрече на осеннем приеме, после чего наши отношения возобновились с новой силой и разыгрались с новой страстью после трёхмесячного перерыва. Закончила я свою историю на том, что Дэмиан помог Кейт с редким лекарством от ее неизлечимого заболевания, но ценой собственной жизни. Рэйчел сидела с широко открытыми глазами, давно убрав со своего лица профессиональное и внимательное выражение психотерапевта.

– Что значит Дэмиан пожертвовал собой? Он отдал какой-то жизненно важный орган, чтоб его трансплантировали Кейт?

– Нет. Все было не так. Это было фигуральное выражение.

– Тогда что все-таки случилось с Дэмианом и вашими отношениями? – на лице Рэйчел отражалось сильное волнение и переживание – И как он пожертвовал собой?

– Ради Кейт и лекарства от ее болезни Дэмиан обратился к своей семье, от которой он скрывался многие года. Ему пришлось встать во главе семейного бизнеса, чтоб достать это лекарство и спасти ей жизнь. Но его деятельность не совсем законна, поэтому он решил оборвать все связи со мной, чтоб обезопасить от всего безумия, что сопровождает его с давних времен.

На последних словах мой голос дрогнул и я заплакала. Моя придуманная история в общих чертах сохраняла смысл всего произошедшего с нами, не выдавая при этом всех настоящих подробностей. Рэйчел встала со своего места и, сев на кушетку рядом со мной, крепко обняла.

– Ты все ещё любишь его?

– Люблю, – прошептала я сквозь слёзы. – В этом и проблема. Из-за этой любви я не могу ни быть с ним рядом, ни идти дальше, но уже без него.

– Можно я тебе скажу своё профессиональное мнение, каким бы болезненным оно для тебя не было?

– Можно. Ведь для этого я и делюсь всем этим с тобой.

– Дэмиан поступил благородно, но эгоистично на мой взгляд. Он не захотел бороться за тебя, даже не смотря на твой страх перед его деятельностью. Ему было проще признать тот факт, что ты его не примешь и остаться одному, чем бороться за тебя и попробовать доказать тебе обратное. На самом деле у меня возникло к нему некоторая жалость из-за его поступка. Самое простое решение в нашей жизни сдаться и просто поступить так, как будет легче.

– Если быть до конца честной с тобой, то я действительно очень сильно оттолкнула его. Я буквально назвала его чудовищем и видела в нем безжалостного монстра, который способен на страшные вещи.

– А что ты видишь сейчас в нем?

– Сейчас я понимаю, что даже если я была и права на счёт него, то мне плевать. Я готова принять его любого и с любым прошлым, настоящим и будущим.

– Даже так? Ты пыталась после всего этого связаться с ним и поговорить?

– Ты не поверишь, но да, пыталась. Я тебе больше скажу, мы даже встречались с ним после всего произошедшего.

– Серьезно? – от услышанных слов лицо Рэйчел приобрело удивлённое и шокированное выражение. – Как я могу предположить, прошло все не слишком успешно.

– Точнее сказать, совершенно провально и невозможно болезненно.

– Расскажешь?

– Джеймс и я нашли его новое место жительства, – начала я свой рассказ, все так же планируя опустить все ненужные подробности. – Оно оказалось в Румынии, куда мы сразу же отправились. Дэмиан устраивал приём в честь своего возвращения в семейный бизнес в качестве его главы, и мы с Джеймсом достали туда приглашения.

– Так вы проникли на закрытый приём босса европейской мафии?

– Можно и так сказать. У Джеймса много связей и возможностей, поэтому ему не составило особого труда достать пригласительные.

– Твой бывший, как он отреагировал на ваше появление?

– Дэмиан не знал, что я пришла с Джеймсом, но думаю, он догадывался об этом. Когда он встретился со мной, то вначале вёл себя холодно и безразлично, но затем его маска спала и в нем стали проявляться его прежние эмоции и чувства.

– И как ты это поняла?

– По его словам, фразам, манере поведения и по его отношению ко мне, – перед глазами возникла картина, как Дэмиан в последний раз прижимает меня к себе на террасе, и мы под светом луны безмолвно стоим вдвоём в объятиях друг друга.

– А какое у него было отношение?

– Для начала, он первый подошел ко мне. Я танцевала с незнакомым парнем медленный танец, но вдруг я чувствую, как его руки меня отпускают, а их место занимает кто-то другой.

– Дай угадаю. Эти руки принадлежали Дэмиану.

– Да, ему. Вначале я стала поддевать Дэмиана и общалась с ним довольно грубо, показывая ему своё безразличие и холодность. Но змои чувства взяли вверх, и я дала волю эмоциям. Дэмиан это все не принял, и всячески отталкивал меня. Хотя в конце нашего разговора он крепко прижал меня к себе и долгое время не отпускал. Он даже сказал, что любит меня, и всегда будет любить, но никогда не позволит нам больше сближаться. Рэйчел, я не верю в то, что Дэмиан мог так просто отказаться от меня и от нас. Я просто в это не верю. И смотря в его глаза, даже в его нынешнем положении и статусе, я все ещё вижу в них тот свет, что видела с нашей самой первой встречи.

– Так он от тебя и не отказывался, – голос Рэйчел стал вновь голосом психотерапевта.

– Как же? Ты внимательно меня слушала? Он меня отверг и даже не захотел до конца выслушать! Для него его власть, его дела и его «бизнес» важнее нас, важнее меня.

– Ты уверена в этом?

– Что значит уверена? – во мне нарастала злость из-за реакции Рэйчел и ее непонятных вопросов. – Конечно, я уверена. Он мне открыто об этом сказал!

– Что конкретно он тебе сказал? Ты можешь вспомнить дословно?

– Я…

Я стала напрягать свою память и ворошить воспоминания о том вечере и о нашем с Дэмианом разговоре. В памяти возник яркий образ каменной террасы, открывающей вид на огромный и величественный сад перед замком. На этой террасе стоят две фигуры, одна из которых принадлежит мне, а вторая Дэмиану. Его лицо сейчас выражает боль, замешательство и… любовь. Я же в этот момент стою с перекошенным от злости лицом и кричу с лютой ненавистью:

– Ты убил Викторию ради меня, подчинил своих подданных, опять таки ради меня. Но я не понимаю, почему ты решил отказаться от нас?

– Я решил? Ты смотрела на меня как на чудовище, крича и умоляя меня исчезнуть из твоей жизни! Ты испытывала неимоверное отвращение и говорила о том, что никогда не примешь меня таким. Так о чем ты сейчас говоришь?

– Я… Я просто…

– Не я это начал. Это была твоя просьба и твоё решение. Я всегда поддерживаю свободу воли и выбор человека, каким бы тяжёлым он для меня не был.

Дальше вспоминать я была не в состоянии. Все это прошлое вновь возродило во мне чувство отчаянья и безнадёжности. В один момент я ещё раз перебрала в голове этот эпизод, и меня резко озарило по поводу того, о чем мне пыталась сказать Рэйчел все это время.

– Не он отказался от меня. Я первая отказалась от него. И всегда отказывалась…

– Я рада, что ты в итоге самостоятельно пришла к этому осознанию, – Рэйчел крепко обняла мое дрожащее тело. – Стефани, ты сама отказалась от Дэмиана, а учитывая тот факи, что оноднажды потерял свою любовь, то второй раз он не смог это пережить. Психологическая травма парнч вновь разорвалась с твоим уходом и непринятием его. Поэтому твой Дэмианрешил больше не верить в чувства и не давать себе надежд на что-то. Ты даже не можешь представить какую боль он пережил, когда сначала поверил в тебя и в вас, а затем ты своим поступком уничтожила эту надежду, вырвав ее из его души и растоптав в пыль. Это очень большая травма, Стефани, которую в будущем практически невозможно перебороть в себе.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что тебе не стоит надеяться на то, что он когда-то станет прежним и примет тебя. С большей долей вероятности он построил железобетонную стену вокруг своего сердца, чтоб пресечь любую возможность выхода чувств оттуда.

– Но я люблю его и должна вернуть.

– А он до сих пор любит тебя. Но… – Рэйчел замолчала, подбирая нужные слова для своего дальнейшего монолога. – Но он закрыл в себе эти чувства. Он больше не хочет их выпускать или как-то проявлять. В его душе любовь ассоциируется только с болью потери, поэтому ему сложно поверить или принять чувства, связанные с любовью. Стефани, я не хочу, чтоб ты тешила себя ненужными иллюзиями и убивалась по всему этому. Он тебя любит, и будет любить, но ты должна идти дальше, не надеясь на что-то.

Слова Рэйчел снова ввели меня в состояние транса. Я сидела с отрешённым взглядом, смотря куда-то в пустоту. Все эмоции, чувства, воспоминания разом стихли, истощив меня окончательно. Мне показалось, что я настолько опустошена, что у меня больше не осталось сил на слёзы и боль. Сеанс Рэйчел помог мне понять то, что это было только моя вина и мне стоит ее принять и наконец-то смириться. Считать нас обоих виноватыми и обвинять Дэмиана в нежелании вернуть наши отношения я больше не могла, не хотела, и не видела в этом смысла. Дэмиан до последнего тянулся ко мне и держался за меня. Об этом говорит даже его поведение на заброшенном складе в ту ночь, когда он после всего произошедшего спас Кейт и попытался поговорить со мной, но я его отвергла. В этот момент еще одно воспоминание встало перед моими глазами яркой вспышкой.

– Теперь ты наконец-то боишься меня..

– Не подходи. Ты не человек и даже отдалённо не можешь им быть. Ты чистая тьма и кровожадное чудовище.

– Мне жаль, что ты все это увидела. Надеюсь, что ты когда-нибудь поймёшь, почему я это сделал.

– Я не собираюсь ни понимать тебя, ни видеть тебя. Я больше не хочу никогда знать тебя. Прошу тебя, уходи и уходи навсегда. Оставь меня в покое…

Это жуткое воспоминание наконец-то сложило полную картину реального положения вещей. Я и только я сделала из Дэмиана того, кем он сейчас являлся. Ни Виктория, ни кто-либо ещё. Только я. Мой стеклянный и пустой взгляд стал сильно беспокоить Рэйчел, которая все это время внимательно наблюдала за мной и моей реакцией.

– Стеф, ты как? Прости за все это. Я не хотела делать тебе настолько больно. Я лишь хотела помочь тебе разобраться в себе и своих переживаниях.

– Тебе не за что извиняться, – я говорила совершенно безжизненным голосом. – Ты все сделала правильно.

– Введя тебя в состояния живого зомби? Стефани, я не могу до конца понять, что ты пережила, и что произошло на самом деле, но теперь я боюсь, что могла сделать тебе хуже.

– На счёт этого не переживай. Хуже, чем мне было, уже не будет. А я теперь понимаю, как ты так быстро поднялась в своей карьере.

– Что? О чем ты? – резкая смена темы разговора ввела Рэйчел в ступор и растерянность.

– За час ты помогла мне понять то, что я не смогла понять за год. Теперь, после принятия правды, я смогу идти дальше, оставив все свои сожаления, обиды и пустые надежды позади.

– Так что ты поняла?

– Я думаю, мы обе знаем, что, – я повернулась к Рэйчел заплаканным лицом и улыбнулась.

– Все же я теперь переживаю за тебя. Такие травмы порой прорабатываются человеком неделями, а то и месяцами.

– Я сэкономила нам обоим время.

– Ты точно уверена, что в порядке?

– Уверена. Теперь я точно буду в порядке. А нам с тобой предстоит превратить эту комнату в уютный кабинет лучшего психотерапевта в Нью-Йорке.

– Ты хочешь помочь мне с обустройством моего офиса?

– Я не хочу. Я сгораю от нетерпения начать наше обустройство.

Практически всю ночь мы с Рэйчел провозились с разбором коробок и вещей, хранившихся в них. Мы расставили ту часть мебели, что уже была собрана, оставив при этом место для остальной ее части. На стенах теперь красовались разнообразные незамысловатые картины с пейзажами и с видами разнообразного абстракционизма. На самом видном месте в кабинете теперь висел диплом Рэйчел о квалификации психоаналитика. Все эти вещи превратили офис в довольно уютное и комфортное для нахождения в нем помещение. Подруга со слезами на глазах благодарила меня за помощь, и еще сотни раз спросила меня в порядке ли я. Психоанализ Рэйчел действительно что-то во мне изменил и выключил. В душе, как будто, стало больше места, а боль, обиды, сожаления постепенно уходили из моего разума. Один из моих преподавателей в университете часто повторял: «Осознание собственных ошибок даёт нам надежду и шанс на то, что в будущем мы сможем избежать повторения подобного». Это фразу я запомнила на всю оставшуюся жизнь, и довольно часто применяла ее в жизни. Теперь, когда Рэйчел узнала обо всем пусть и в искаженном виде, мне не нужно было избегать ее. С этого дня я могла вернуться к самой обычной жизни, и начать все с самого начала. В моей голове возникло осознание того, что я должна делать дальше, а самое главное, как дальше жить.

Домой я ехала в хорошем настроении и с чувством того, словно я пробудилась после долгого сна. Мне показалось, что мне вновь шестнадцать лет и я в своём городке сижу в парке на траве и пытаюсь понять, как мне строить свою жизнь в будущем. В тот период своей жизни я мечтала об одном, вырваться из бесконечного «дня сурка» и не допустить впредь его возникновения в моей жизни. Сейчас, ситуация была похожей. Я застряла в мыслях об оборотнях, вампирах и о моей связи с ними, позабыв о реальной жизни. Я настолько зациклилась на мысли вернуть Дэмиана, что в итоге стала проживать «день сурка», раз за разом придумывая план по его возвращению. Реальная жизнь проходила мимо меня, а я этого не замечала. Осознание этого факта ещё сильнее отрезвило мой ум и вернуло меня в реальный мир. Все, что сегодня случилось, стало для меня своеобразным пинком и стимулом к решительным действиям. Плотно сжимая кожаный руль в пальцах рук, я ехала за рулём автомобиля Джеймса полной решительности взглядом. В своей голове я рисовала картины того, что я должна и сделаю для того, чтоб стать наконец-то счастливой, не смотря ни на что.