Читать книгу: «Альтера Парс», страница 3
Глава 4
Если до этого я офигела культурно, то на этот раз все произошло прямо противоположно.
Я резко остановилась, чудом не упав.
– Вы сейчас серьёзно? – выдавила кое-как.
Оставайся внешне спокойной, Лиса, ну же…
Мужчина тоже остановился, повернулся и вперил в меня свой взгляд.
Невольно по коже пробежал табун мурашек. Титрион словно под кожу ко мне заглянул, стремясь узреть саму душу.
Отчего бы такое пристальное внимание?
– Да, Лиса. Я не стал бы о таком шутить.
Я бы сказала, что вы в принципе тот еще шутник.
– Твои родители очень долгое время искали способ, который смог бы разорвать связь близнецов. Они хотели если не изменить особенность рождаемости, то хотя бы спасти тех, кто уже появился на свет и стал неразрывно связан. Таким образом они дали бы возможность не погибнуть сразу двоим близнецам. И, возможно, тот, чья связь была разорвана, смогли бы дать потомство, которое уже и вовсе бы не было проклято богами.
Мужчина говорил спокойно, уверенно, со знанием дела. Но в то же время словно передавал чьи-то слова. Возможно, моих родителей. Скорее всего, так и есть.
– За что они так с нами поступили?– чуть осипшим голосом выдала.
– Не за что, Лиса, а ради кого. Изначально они хотели спасти своих детей, разорвать порочный круг и дать возможность жить без вечного страха, что завтра ты скончаешься в агонии, потому что твой брат или сестра умер или погиб. И то и другое – такое себе удовольствие.
Вообще, я имел в виду богов, а не своих родителей. Я же не такая дура и могу сложить два и два.
И я не считаю своих родителей фанатиками, помешанными на работе. И уж тем более не буду обсыпать сейчас их проклятиями, за то, что они использовали нас с братом как материал для экспериментов. (Надо сказать, что мне теперь понятно, почему мой брат такой псих. Над ним просто в детстве эксперименты ставили.)
Плюс, я не жалуюсь на память и помню видение, в котором мои родители говорили о том, что им нужно разорвать прочную связь. Теперь, благодаря ректору, понятно, какую именно.
– А боги, чем им насолили титрионы, что те так поиздевались над нашей репродуктивной функцией?
Мне пришлось самой возобновить движение, иначе мы до ночи не доберёмся до места назначения, которое, впрочем, мне и неизвестно.
Но зачем-то же туда ректор свои лыжи навострил.
– Тебе известно, кто такие первосоздатели?– Быстро догнал меня ректор.
Я кивнула и выдала:
– Мужик, что мимо очередной юбки пройти не может, не нырнув под нее, и его женушка, тоже та еще ненормальная, впрочем, с таким кабелем-муженьком я ее отчасти понимаю. Однако, по-моему скромному мнению, психушка плачем по обоим.
Мужчина хмыкнул, явно оценив мной сказанное.
– А ты, я смотрю, времени зря не теряла.
Теперь настала моя очередь хмыкать.
– А что мне еще оставалось? Я в конце концов в другой мир загремела, со своими аборигенами, богами и другой мутью. Вот честное слово, лучше бы в какой роман попала…
"А в вашем мире такое возможно?" – тут же вылез с вопросом Заря.
"Да, у нас только так люди в романы попадают, чтобы там найти свою любовь…"
"А в реальности это сделать нельзя?" – кажется, могущественное существо в моей голове искренне было растеряно.
"Если тебе так интересно, сам и узнавай, но знай, что тогда тебе придется изменить в себе одну очень существенно важную вещь."
"Что?" – да, любопытство Зари не занимать.
Вон как проникся вопросом, хотя я и лицо не вижу, но по голосу все понятно.
"Ориентацию, Зариахат. Готов на такие жертвы или их и вовсе не придется приносить?" – выдала я ну очень по-деловому, перед этим выдержав трагичную паузу. А услышав в ответ какие-то непонятные булькающие звуки, расхохоталась. В реальности. И резонно услышала:
– Мне даже интересно, что ты скажешь на этот раз, чтобы оправдать свое поведение.
И хоть мужчина произнёс это как бы между делом, продолжая вышагивать по коридору на манер "я царь, меня интересует лишь нечто царское", я прямо-таки воочию увидела и насмешку, и иронию, и лютый интерес.
Настал мой черёд издавать непонятные звуки умирающей касатки.
"Ой, дура-а-а…"
И вроде вопрос был замят и похоронен последовавшей тишиной, но ощущение, что мы к нему вернёмся, не покидало меня.
– Так что там с богами этими? – задала я вопрос, пытаясь отвлечься и отвлечь заодно титриона, умудряющегося, вышагивая чуть впереди, косится на меня.
– Первосоздатели, как ты правильно заметила, очень странные персоны нашего мира. Однако, они его и создали, преобразовав Хаос. А тебе, как никому другому, известно, что родителей не выбирают.
Шпилька в мой огород была запущена очень метко, однако не попала в цель.
Не буду я говорить, не надейтесь. Делайте это сами, ректор, в конце концов вы по профессии профессиональный словоблуд.
– Первосоздатели противоположны друг другу. Один олицетворяет Смерть – Акрист, конец всему, а Ирит – Это Жизнь, рождение. Боги эти очень и очень старые, им.... боюсь даже представить сколько им тысячелетий стукнуло, особенно зная, сколько может прожить сильнейшие существа этого мира, созданные ими же. Драконы, например, живут около трёх тысяч лет, а потом перерождаются, если есть такое желание. По идее. Впрочем, мы ушли от темы. За столько лет успеешь устать друг от друга, или, быть может, там другие причины, каждый раз разные. Но Акрист изменял своей жене. Несколько раз. Но каждый раз это все заканчивалась очень пугающе. Может быть, Акрист и вовсе просто таким изощренный образом издевается над Ирит, кто его знает. Но вот очередной акт измены произошёл вновь, да еще и с титрионом. На тот момент это была раса, подобная по силе детям первосоздателей, самим богам. Любимцы обоих первосоздателей и богов.
Хоть я и знала эту историю, но слышать ее из уст ректора было очень интересно. Завораживающе. Титрион не зря протирал своей непостоянной пятой точкой кресло главы АМВРа.
– …узнав, кем была новая любовница мужа, Ирит обозлилась, сильно. Однако последней каплей стало то, что девушка забеременела. Ребенок был проклят в самом утробе, как и женщина, а вместе с ней и вся раса титрионов за компанию.
Да, злость беспощадна и слепа. А злость обманутой влюблённой женщины и вовсе хуже всех земных кар. Ведь девушка в гневе становится изощрённым мстителем. А уж богиня, да еще и обманутая в очередной раз…
Да, правду говорят, что любить и быть мудрым вряд ли может даже бог.
Впрочем, что-то я отвлеклась.
– С того дня титрионы обзавелись проклятием близнецов. Только вот и это не все. Больше всех досталось той женщине и ее ребёнку.
Мы наконец подошли к нужной нам двери. Мужчина услужливо открыл мне оную, пропуская внутрь.
– Что с ними сделали? – задала я вопрос, параллельно рассматривая помещение, в котором мы оказались.
Большая комната, у меня даже ассоциация с кабинетом для физры в школе появилась. Такой зал, разноцветненький, с обшарпанными стенами и просто немыслимо высокими потолками.
Только в этом мире стены у пародии на кабинет физкультуры были выкрашены в белый и по ним кто-то вывел письмена на латыни. Потолок тоже был расписан ими же, но еще на нем кто-то нарисовал круг, в котором был еще один круг, и еще…
И только пол был просто черного цвета без надписей.
– Доподлинно неизвестно. Но, зная на что способна первосоздательница в гневе, несчастной женщине с ребенком не позавидуешь, – мужчина подошёл ко мне, встал позади и положил руки мне на плечи.
– На этом наш экскурс в историю на сегодня закончим и перейдём к более важному.
Я, чутка приуныв, вяленько кивнула и вздохнула. Чувствую, сейчас начнётся экзекуция.
– Твоя сила долгое время спала и теперь, распечатанная, она пытается реализоваться. Да, звучит странно, но так и есть. – Мужчина чуть сжал мои плечи, не причиняя боли. – Вообще, детей-титрионов еще с детства приучают к самоконтролю. Учат использовать силу, менять внешность. Но ты у нас исключение. Ты не знаешь, как менять личины, однако ты титрион, от этого никуда не деться. И для титриона не уметь менять внешность – это все равно что не уметь человеку дышать. Это главная наша защитная функция тела. Не магия, а именно особенность менять облик. Я тебе уже говорил, что истинное свое обличие титрион никому не показывает. Он, на самом деле, вообще за всю жизнь очень редко его принимает, потому что банально именно в этом своём облике смертен.
Интересно, а у меня сейчас мое настоящее лицо? Или же мои родители и над этим вопросом позаботились?
– Сейчас твое естество, наконец освобожденное, пытается защитить свою же хозяйку вот таким вот изощрённым способом. Это своего рода условный рефлекс, пока ты не научишься использовать свою силу. Не научишься контролировать превращение.
– Но я ведь не смогу это научиться быстро делать?– Я была реалисткой, идиллии с их козочками и пастухами не для меня. – Получается, мне придется переживать это каждую ночь? – Я попыталась повернуться, заглянуть в лицо мужчины, хотя с моим ростом можно было бы просто задрать голову.
Титрион не дал мне этого сделать, повернув голову быстрым и аккуратным движением назад, наклонился к уху и выдал, заставляя меня возмущённо выдохнуть.
– Есть два способа справиться с твоими ночными мучениями. Либо ты ночуешь каждую ночь со мной, либо проводишь день, также активно напрягаясь.
Вот уж правду говорят: натура-дура. У кого-то эта натура, даже несмотря на трагичный вид и сложности в жизни, просачивается.
– Третьего не дано, так? – буркнула, все же задрав голову.
Мужчина улыбнулся и покачал головой.
– Тогда готовьте кровать для меня и для себя, так уж быть, коврик рядом с кроватью.
Титрион расхохотался. Наконец из его глаз пропала грусть и боль, которую он, впрочем, усиленно прятал, на пару секунд заменившись смешинками.
– Хорошо, Лиса. Ты выиграла, – выдал он, просмеявшись. После чего выпустил меня из объятий и вывалил план наших действий.
Вот не зря у меня зал сначала ассоциации с кабинетом физической культуры вызвал.
Мне предстояло бегать, прыгать, отжиматься, качать пресс и даже участвовать в рукопашных боях. И надобность данных упражнений ректор объяснил тем, что если мы измотаем тело, то оно ночью будет набираться сил, а также мы еще такой деятельностью натаскаем меня для выезда с боевыми тройками, ведь их никто не отменял.
Я, конечно, насчет последнего повозмущалась, но меня заткнули, сказав, что моя связь меня все равно насильно притащит в этот чертов лес.
Также под конец моих черепашьих забегов и косплея половой тряпки (да я в жизни так много не занималась спортом!), ректор еще прочитал мне лекцию, как работает вся эта муть с изменением внешности. Я ничего не поняла, но с умным видом покивала, при этом возлежа на полу в позе звезды.
– Поверь мне, Лиса, способность менять лица, как маски, – это огромная сила. Титрион неуловим, при желании такового, титрион способен узнать все, что захочет, нужно только правильно выбрать личину. Титрион немыслимо силен, потому что помимо лиц мы также можем и силу воспроизводить выбранной нами расы. Ты понимаешь насколько это большая сила?
Я кивнула и добавила:
– Да, и также понимаю сколько ответственности она за собой несет.
Честно говоря, мне без нее легче жилось. Но это мое наследие. Титрионами были мои родители, а значит я должна с гордостью принять тот факт, что и я тоже титрион.
– Способность менять лица – это еще не все, Лисабэль, – почему-то напряжённо и даже немного трагично выдал ректор. – Мы те, кто знакомы не понаслышке с масками и личинами, можем видеть маски и других людей.
Озвученные мужчиной предложения озадачили меня настолько, что я даже амебу перестала изображать.
– Все в этом мире носят маски, Лиса. Для этого не обязательно быть титрионом. И мы можем видеть их. Видеть фальшь. Со временем и ты научишься. Однако особо много радости тебе это не принесёт.
– Я понимаю, – кивнула и попыталась сесть. Вышло с третей попытки.
Люди не просто так скрываются за фальшивыми ими же и созданными образами, иногда и личностями. На все есть своя причина. И на самом деле непонятно, что страшнее, узнать, что за маской друга скрывается монстр или изуродованный жизнью несчастный.
– Тебе пора, Лиса, – за секунду меняя и атмосферу, и выражение лица, и эмоции, выдал ректор, подавая мне руку.
Я приняла помощь и встала.
– Я жду тебя завтра.
Я кивнула, краем глаза видя, как на меня несётся знакомая зелёная лепёшка.
– Мне нужна будет ваша помощь! – успела выкрикнуть я, перед тем как меня снесла эта зелёная магическая фигня.
Я решила довериться, скоропалительно. Да. Но больше пока мне не у кого искать помощи.
Последнее, что я успела увидеть, это удивленное лицо мужчины.
Яркая зелёная вспышка заставила закрыть глаза. Когда же та перестала пытаться выжечь мне глаза, я рискнула открыть их. И расстроенно выдохнула.
Нет, я подозревала, куда меня приведет портал, но вновь оказаться в лесу ивритов, да еще прямиком перед тем розововолосым, то еще удовольствие.
– Здрасте, – выдохнула я и сдула с лица волосы, которые растрепались в процессе моей тренировки и переноса.
– Здравствуй, Лисабэль, – сказал мужчина так, словно одолжение сделал, и милостиво кивнул.
Иврит был настолько спокоен, как будто наглотался ударной дозы успокоительного, а на лице его, как будто приклеенная, застыла снисходительная улыбка.
Дзен он, что ли, познал?
– Как прошла твоя встреча с архом? – как бы между делом спросил розововолосый.
Однако, какой же трендовый у него цвет.
– Еще бы знать, кто это такой… – проворчала, кутаясь в мантию ректора, которую я умыкнула в самый последний момент.
– Знать? – повторил розововолосый удивлённо, а потом, словно о чем-то догадавшись, еще более снисходительно улыбнулся. И это с учётом того, что улыбка в принципе не исчезала с его лица.
Или, может быть, он укуренный? Кто их знает этих ивритов, может, они тут познают смысл бытия через различные благовония, имеющие специфические последствия.
– В знаниях сила и в них же наша погибель.
Я-я-ясно. Кому-то приспичило пофилософствовать. И заодно задурить мне голову.
"Кто такой арх?" – воспользовалась я возможностью.
Заря сначала некоторое время молчал, думал, наверно, а потом все же ответил:
"Не знаю…» – обладатель голоса, кем бы он не являлся, был, казалось, расстроен. – «Это что-то известное только ивритам. Их название или же понятие."
Я расстроено выдохнула и вынырнула из своих размышлений и вслушалась в монолог, который толкал розововолосый.
– …стремимся. Но зачем? Без них же намного легче живётся. Впрочем, тебе, Лисабэль, они нужны как никогда. Только вот удовлетворят ли они твое любопытство? И те ли это знания?
Боже, да как же ты достал! Сил моих больше нет ломать голову над этими сложными словесными конструкциями в поисках смысла сказанного. Хотя ладно, тут и моя вина, надо было слушать этого философа лесного.
– Вы говорили что-то о празднике? – сменила я тему для разговора.
– Ты права. И нетерпелива. Но это хорошо. В твоём случае. – Иврит очень вовремя развернулся ко мне спиной, потому что у меня из ушей разве что пар чуть не повалил и глаз натуральным образом дернулся.
Это у меня, с устойчивой вообще-то психикой, которая чего только не навидалась за последнее время.
– Идем же. – Мужчина побрел в только ему ведомое направление. Я же поспешила за ним следом.
Остаться одна в лесу, в лесу ИВРИТОВ, когда тут вовсю начинала властвовать ночь, не хотелось. Была бы моя воля, я бы вообще больше никогда не посещала леса. Любые. Слишком уж плохие воспоминания у меня с ними связаны. Но, увы, судьба упорно заставляла меня шляться по ним.
– Пока мы идем, я тебе кое-что расскажу, – неожиданно зазвучавший голос мужчина заставил меня вздрогнуть.
Я, занятая разглядыванием земли под ногами, подняла глаза и уставилась на спину идущего (точнее будет сказать, порхающего – так, блин, спокойно он шёл по этому непроходимому лесу) впереди мужчины. Зря я это сделала, тут же споткнулась и полетела вперед, поддав вскорости и ивриту, не ожидавшему, что на него со спины нападут.
Впрочем, и он, и я умело сделали вид, что все в порядке. Подумаешь, ускоряющего пинка получил, с кем не бывает?
– Мир, в котором мы раньше жили, был прекрасен. Думаю, он и сейчас таковым остался. Жаль, что больше нам с нашим богом там не было места. Хрон, так называли мы нашего бога, перенес нас сюда и отгородил от окружающего мира и мир от нас. Слишком мы разные. По сей день мы живём здесь, в мире Асмиарт.
– А первосоздатели? Как они восприняли приход нового бога с его созданиями? – Ну не могла я не задавать вопросы.
– Лояльно, – как-то расплывчато ответил на мой вопрос иврит и махнул рукой. – Первосоздатели этого мира были знакомы с нашим богом. И вошли в наше положение.
Я бы больше поверила, что первосоздателям этим деваться просто некуда было.
Интересно, кто сильнее, бог Жизни, бог Смерти или бог Времени?
Сложный вопрос…
– Нам было проще, чем тебе. Да, нас тоже вырвали из родного мира, но нас было много и с нами был наш лес. И знания. Знания предков.
Впереди, среди деревьев, замаячили огни. Я пока не могла рассмотреть, что именно они из себя представляли, но зато теперь знала, куда именно мы шли.
– Шесть ночей подряд мы имеем возможность разговаривать с нашими предками, потом, скажем так, у нас перерыв, а потом снова продолжаем наш диалог с предками…
Услышав сказанное мужчиной, я не смогла стерпеть и брякнула, перебивая иврита:
– Подождите, а спите-то вы когда?..
Кое-как я заставила себя заткнуться. И вовремя, потому что с языка так и рвались слова: фотосинтез вам тут, что ли, сон заменяет.
Впрочем, если бы я таки выдала то, о чем подумала, и иврит бы со своей улыбочкой, приклеенной к лицу, мне все же ответил, да еще и положительно, то я бы не удивилась. Вот вообще. Уж розововолосый со своим непробиваемым спокойствием и снисхождения во взгляде точно тот еще фрукт.
И словно доказывая мои слова, иврит еще более снисходительно улыбнулся, в его глазах я прямо-таки прочитала: глупость не порок, не всем же умным, как я, рождаться.
Я закатила глаза, а мужчина отвернулся и продолжил говорить, как ни в чем не бывало.
– …существами, которые находятся вне времени и пространства. Они знают очень и очень многое. И охотно отвечают на вопросы.
Крутая способность. Хотела бы я поговорить с этими предками, ибо вопросов у меня было огромное множество.
– И сегодня у тебя будет такая возможность, – сказал иврит и заставил меня вздрогнуть.
Я же молчала сейчас. Точно. Вслух не рассуждала. Так как?…
– Только вот тебе придется дать им кое-что взамен.
Ну класс. С этого и нужно было начинать.
– Что именно? – напряженно спросила.
Розововолосый остановился и подал мне руку, таким образом предлагая помощь. Все дело было в том, что нам нужно было пройтись по воде. В смысле по небольшому, но быстрому ручью.
На другой его стороне уже вовсю веселились ивриты.
Горело множество костров, вокруг которых водили хороводы местные обитатели леса.
Что примечательно, костры горели сами по себе, без дров. Языки пламени тянулись от земли и тоже словно плясали.
Костры располагались по кругу на небольшом расстоянии от огромного дерева, около которого мы оказались в самый первый раз.
– Память, – подождав, пока я насмотрюсь на творящуюся вакханалию, сказал иврит.
Мы перешли речку вполне благополучно, вода была поразительно тёплой, а стоило нам в нее ступить, как та еще и засветилась. От меня влево распространялся золотой свет, он вместе с водой стремился вперед, и я смогла увидеть, что речка по примеру костров окружает дерево. Под ивритом также вода окрасилась, но в зеленый, и продолжила менять цвет, только в прямо противоположную сторону от меня. Стоило же нам выйти из воды, свет погас, розововолосый погладил мою кисть большим пальцем, вызвав табун мурашек и возмущение, и отпустил.
И пока я оглушённая ощущениями, резким шумом, который не было слышно, пока мы находились по ту сторону реки, приходила в себя, розововолосый вновь куда-то пошел.
Я поспешила за ним следом, боясь остаться одна среди творящегося вокруг хаоса.
А происходящее действительно его напоминало.
Ивриты, все такие же разноцветные, плясали вокруг костров, пели веселые песни.
То тут, то там я видела, как некоторые сливаются в жарких поцелуях. А кто-то, возможно, делали кое-что и похуже. Хотя, может, мне и показалось. Я, знаете ли, не приглядывалась.
Розововолосый умело маневрировал среди танцующих, я тащилась за ним, шарахаясь от ивритов, как от чумных.
В какой-то момент мне всучили стакан из странного материала, напоминающего очень плотный лист, скрученный в трубочку.
Внутри и вовсе плескались еще более странная жидкость, которая пахла невыносимо сладко. Я даже на расстоянии чувствовала этот запах.
Розововолоска, до этого вышагивающий как король среди подданных, словно третий глаз обрёл на пятой точке, потому что тут же обернулся ко мне, когда я уже почти успешно пролила "случайно" жидкость из стакана на землю.
– Тебе нужно выпить это, а не вылить. – Мужчина прищурился, языки пламени, отплясывающие неподалёку, отражались в его глазах.
– Очень нужно? – жалобно спросила, подозрительно вглядываясь в содержимое стакана.
– Если хочешь поговорить с предками, – кивнул розововолосый.
Я вздохнула и поднесла к губам стакан с жидкостью.
В нос сразу проник сладкий запах. Голова закружилась, и я уже чуть по-настоящему не уронила стакан с жидкостью.
Розововолосый немыслимым образом оказался рядом. Я видела его сквозь пелену, а спустя пару секунд он вообще заимел еще двоих близнецов по бокам.
Как будто мне его одного мало было…
Мысли мои путались жутко. И это я только вдохнула аромат жидкости, что будет со мной, если я ее выпью?
Пока я напрягала извилины, которые, впрочем, уже безнадёжно запутались. Розововолосый взял у меня из рук стакан.
– Я помогу, – сказал он.
Я лишь хлопнула глазами на такое его предложение. И делала я это настолько долго, что пропустила момент, как мужчина приложил стакан к губам, потом отбросил его в сторону и уже приложился к моим губам.
Я протестующе замычала, впрочем, делала я это очень вяленько.
Губы под напором разомкнулись, и по горлу побежала сладкая вязкая жидкость. Сладкая до невозможности, хуже потоки, она потекла не только по горлу, но и по подбородку.
В груди кольнуло. Словно в сердце впилась острая иголка. Но ощущение это было сиюминутное. Я быстро про него забыла.
Иврит же, удостоверившись, что я наглоталась этой гадости, оторвался от меня и облизнул свои губы, как какой-то вампир.
Если до этого-то я уже была слегка неадекватна, то теперь и вовсе поплыла. И мир поплыл вместе со мной.
Розововолоска взял меня за руку, я почему-то засмеялась.
Теперь и я плясала.
Вот так, в процессе неудержимых танцев, я оказалась рядом с костром.
Каким-то неведомым образом я умудрилась краем глаза увидеть бога Смерти.
Он среди всего этого буйства жизни выглядел ну очень эпично.
Ему бы еще косу…
Наглядеться на этого буку я не смогла. Меня дотащили до костра, центрального вроде…
И пустилась я в пляс уже около него. Впрочем, наплясаться вдоволь не дали.
– Ночь близится к своему завершению, – задумчиво выдал розововолосый, смотря в костёр, после чего повернулся ко мне и сказал:
– Пора.
Смысл слов до меня так и не дошёл, но это мне не помешало кивнуть.
Зря я это сделала.
Зря я вообще вернулась в этот долбанный лес!
Смогла бы избежать ужасного…
Иврит, воспользовавшись моим неадекватным состоянием, подошёл поближе, приобнял, заставляя остановиться мое извивающее тело и, улыбнувшись так искренне и мило, затолкнул в костёр.
Начислим
+6
Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.
Участвовать в бонусной программе