Все его милые девочки

Глава 7

Понедельник, 25 марта, 11:00

Стоило Калли увидеть красные отметины на руке там, где в нее вцепились пальцы мужчины, как в ней сработал инстинкт «бей или беги», и она начала отбиваться. Ростом мужчина был немногим выше нее, около метра семидесяти, и потому ее поразило, что ее удары и толчки нисколько не подействовали на него, словно он их даже не заметил. С бешено колотящимся сердцем она заглянула мужчине в лицо.

От его взгляда Калли замерла на месте – это не был больше дружелюбный смущенный джентльмен. Он стал совсем другим человеком: угрожающим и страшным. Калли опять попыталась вырваться и убежать. И почему только она не прислушалась к внутреннему голосу, предупреждавшему, что с мужчиной что-то не так, еще когда он попросил подождать внутри? Боже, что он собирается делать? Грудь сдавило до того, что она начала задыхаться и хватать воздух ртом, но тут мужчина кулаком ударил ее по почкам и затолкал в дом. Затем захлопнул входную дверь, и грохот эхом разнесся по холлу. Он повернулся и запер задвижку; щелчок показался Калли оглушительным.

От толчка она врезалась в стену, ударившись головой. Пока мужчина поворачивался обратно к ней, Калли попыталась собраться с мыслями и понять, что происходит. У нее в глазах стояли слезы, и она не знала, плачет от страха или от паники, а может, от того и другого вместе. Что-то текло по руке, и Калли поглядела туда, поморщившись от боли. Рука была в крови, но откуда та стекала, Калли не поняла.

В ее мозгу кружилось одновременно столько мыслей, что она почти не замечала собачьего лая, доносившегося снаружи. В отличие от большинства собак, ее питомцы не лаяли на каждого прохожего – они поднимали шум только тогда, когда что-то их сердило, и теперь устроили во дворе настоящий переполох. Она мысленно взмолилась о том, чтобы кто-нибудь услышал и постучался в дверь… или хотя бы вызвал полицию. Люди вообще так делают? Звонят в полицию из-за собачьего лая? Вряд ли. Обычно просто возмущаются и ворчат. Или пускай бы та странная соседка зашла за чем-нибудь экзотическим – хотя нет, тогда и она оказалась бы в опасности… И Калли вряд ли бы помогла.

Мужчина поглядел в сторону, откуда доносился лай, а потом опять на Калли. Уставился на нее с «Тейзером»^[6] в руке.

– Ты разве не знаешь, что невежливо держать людей на пороге, когда они приходят к тебе в дом? – спросил он.

Уголком сознания она отметила, что его голос изменился. Он стал более сиплым и грубым, как у заядлого курильщика.

Потом Калли услышала всхлипы и с изумлением поняла, что издает их сама. Она всегда злилась, когда в фильмах женщины начинали рыдать и звать на помощь. Ей хотелось выкрикнуть в экран: «Ты не такая беспомощная, идиотка! Сделай хоть что-нибудь!» Тем не менее за каких-то пару секунд она сама превратилась в такую же банальную наивную рыдающую дамочку, как те, что ее раздражали.

– У меня есть деньги и украшения. Забирайте все, я скажу, где они лежат. Пожалуйста!

Мужчина прищурился.

– Думаешь, мне деньги нужны? Плевал я и на них, и на твои дурацкие украшения. Я пришел за тобой.

Желудок у Калли скрутило от страха. В отчаянии ища глазами что угодно, способное сойти за оружие, она набралась сил и попробовала подняться на трясущихся ногах. Когда уже почти встала, держась рукой за стену, мужчина снова ударил ее, теперь в живот. Боль была такая, что у нее перед глазами замелькали искры, и Калли испугалась, что ее сейчас вырвет или она лишится чувств.

Она так и стояла, перегнувшись пополам и ловя ртом воздух, когда мужчина схватил ее за волосы и рывком поднял со ступеней. Кривая улыбка не доходила до его мертвых глаз. Он накрутил волосы Калли на руку и прошипел ей в ухо:

– Ну что, теперь ты меня слушаешь?

Почему-то этот шепот напугал ее сильней, чем его обычный голос.

– Д-да… – всхлипнула Калли. Она тряслась всем телом, и от дрожи волны боли прокатывались по мышцам живота.

– Хорошо. Потому что я хочу, чтобы ты внимательно слушала и делала все, как я говорю. Никаких вопросов, никаких промедлений. Ты поняла? Если да, кивни один раз.

– Д-д-да… – Калли кивнула, насколько позволяли волосы, намотанные на руку незнакомца.

Он закрутил их еще сильнее и одновременно ударил ее по лицу, отчего голова Калли отлетела назад с такой силой, что громко клацнули зубы.

– Я разве позволял тебе говорить? – проревел мужчина грозно. – Нет, не позволял. Я велел кивнуть, если ты поняла. Ты не можешь ничего говорить, если я тебе не приказал. Теперь попробуем еще раз. Ты поняла, что я сказал? Если да, кивни один раз.

Она наклонила голову, и слезы потекли по ее лицу, а инстинкт «бей или беги» отключился так же стремительно, как возник. Щека у Калли онемела, дыхание участилось от паники, вскипавшей в груди, так что она едва могла пошевелиться.

– Вот как мы поступим. Ты меня слушаешь? – Он подождал, пока она кивнет. – Мы сядем в твою машину и поедем. Я поведу сам, потому что ты будешь слегка, скажем так, обездвижена. Но давай договоримся сразу: ты не попытаешься сбежать и не станешь делать глупостей. Если тебе повезет привлечь чье-нибудь внимание, я убью вас обоих. Кивни, если поняла.

С широко распахнутыми глазами, она кивнула. Ей казалось, что ужаса сильнее быть не может, но когда до Калли дошло, что мужчина собирается ее похитить, сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди.

– П-п-п-пожалуйста… зачем вы это делаете? – запинаясь, пробормотала она.

Калли осознала свою ошибку еще до того, как последнее слово вылетело у нее изо рта, – за ним последовали новый удар и рывок за волосы, как напоминание ей не говорить без разрешения.

Калли где-то читала, что если похититель пытается увезти вас с собой, ехать с ним нельзя ни в коем случае. Всегда, всегда надо бороться. Возможно, ему нужна легкая добыча, и он сбежит, если оказать ему сопротивление. Но как быть в такой ситуации – если нападение произошло не в общественном месте, а дома? Что делать тогда? Калли подавила крик. «Боже, умоляю! Я не хочу умирать». Она содрогнулась всем телом.

Мужчина вернул ее к реальности, отпустив волосы и завернув ей руку за спину. Затем прошептал своим жутким голосом:

– Помни, что я сказал. Не пытайся бежать или звать на помощь. И помни: чем больше ты отбиваешься, тем хуже тебе придется потом. Клянусь, ты будешь молить о смерти еще до того, как я наиграюсь с тобой.

Калли поняла, что его слова – не пустая угроза, и попыталась подавить рвотный позыв, когда он прижался к ней, давая почувствовать свое возбуждение.

– Так что даже не думай сопротивляться.

Она заметила, что собаки перестали лаять и теперь скреблись в стеклянную дверь. Несмотря на страх, Калли была рада, что оставила их во дворе. Этому человеку что угодно могло прийти в голову! Она посмотрела в сторону входа, прикидывая, не получится ли сбежать. Но ей сразу стало ясно, что далеко она не убежит, а даже если и получится вырваться из дома, кто-нибудь еще может пострадать, придя к ней на помощь, а этого она ни за что бы не хотела. Не хотела давать этому чудовищу повод проявить еще большую жестокость. Оставалось только молиться, чтобы выбраться из ситуации живой.

– Где ключи от машины?

Что надо делать: отвечать или показывать пальцем?

– О-о-они… на крючке… у задней двери.

Она глазами показала нужное направление, боясь пошевелить головой. Мужчина поволок ее к заднему ходу, подталкивая пинками, когда она спотыкалась. Схватил ключи с крючка на стене.

Калли хотела зарыдать, закричать, завыть от ярости, когда он завел ей локоть к лопаткам, выкрутив руку еще сильнее, и вытолкнул ее в гараж.

Глава 8

Вторник, 26 марта

Когда они отъезжали от резиденции Митчеллов, у Корда зазвонил телефон.

– Робертс.

– Детектив, это Джозеф Рой. Звонил по вашей просьбе в «МСМ», переговорил с Марком, управляющим. Он попросит секретаршу поднять вчерашние счета. Сказал, что миссис Маккормик пробыла у них вчера около полутора часов, плюс-минус, пока ей чинили трансмиссию, радиатор и устраняли пару прочих мелких поломок. Еще сказал, что готов встретиться с вами сегодня же, если вы заедете.

– Спасибо, Джо. Поедем туда прямо сейчас. – Корд передал сообщение Алиссе, которая сразу сделала крутой разворот на перекрестке и помчалась в противоположном направлении.

Когда они зарулили на парковку перед «МСМ», Алиссе пришло сообщение от Айзека.

После школы пойду к Тревору поиграть в приставку. Ты не против?

Она нашла свободное парковочное место и напечатала:

ОК, но предупреди папу и будь дома к ужину.

Набирая свой ответ, Алисса осознала всю иронию ситуации: она требует, чтобы ее четырнадцатилетний сын к ужину вернулся домой, в то время как сама в половине случаев за ужином отсутствует.

Корд подождал, пока она закончит и положит телефон себе в карман.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да, просто Айзек уточнял кое-что, – сказала Алисса.

– Тогда идем, – сказал он, вылезая из машины и направляясь ко входу.

В холле они с Кордом подошли к стойке, где на латунной табличке были указаны имя и должность девушки, сидевшей за ней: Обри Браун, специалист клиентской службы. Подождали, пока девушка закончит говорить по телефону, а потом печатать что-то в компьютере. После этого она подняла голову и улыбнулась детективам:

– Прошу прощения. Спасибо за ожидание. Добро пожаловать в «МСМ». Чем я могу вам помочь?

– Детективы Уайетт и Робертс из департамента полиции Альбукерке. Марк нас ждет, – ответила Алисса.

– Конечно. Минутку, я его позову.

Обри встала из-за компьютера, пошатнувшись на высоченных каблуках. Ей пришлось приложить усилие, чтобы не упасть. Алисса едва не закатила глаза: может, на каблуках ноги и выглядят сексуальнее, но, по ее мнению, оно того не стоит.

Распространяя вокруг себя волны парфюма, от которого у Алиссы защипало в носу, секретарша удалилась в ремонтную зону. Минуту спустя она появилась оттуда в сопровождении хорошо одетого мужчины средних лет со стрижкой, больше подходящей тинейджеру. Подойдя ближе, тот пожал им руки и представился:

– Марк Джейкобс, управляющий мастерской. Может быть, нам лучше пройти в мой кабинет и побеседовать спокойно?

Не дожидаясь ответа, управляющий развернулся и повел детективов за собой через ремонтную зону до кабинета.

– Прошу, садитесь, – сказал он, взмахнув рукой.

Определенно, этот человек привык распоряжаться, подумала Алисса, когда управляющий взял со своего стола и открыл какую-то папку. Обычно им с напарником приходилось успокаивать тех, к кому они обращались за сведениями, поскольку людям свойственно испытывать страх перед полицией, и она была рада, что в данном случае они смогли перейти к делу без проволочек и пустой болтовни.

– Итак, после того, как мне позвонил офицер Рой, я велел Обри проверить все вчерашние счета. – Марк провел пальцем по странице перед собой, кивая своим мыслям, после чего поднял голову. – Как я говорил офицеру по телефону, миссис Маккормик провела у нас около девяноста минут, и других посетителей в это время было немного.

Он закрыл папку, подтолкнул ее к детективам и добавил:

– Обри сказала, что хорошо запомнила миссис Маккормик, потому что утро было незагруженное, и когда та приехала, то сначала сидела в зале ожидания одна. Потом другой клиент пришел и попытался втянуть ее в разговор. Обри сказала, что миссис Маккормик держалась дружелюбно, но было очевидно, что ей совсем не хочется болтать с тем мужчиной. Обри даже пожалела ее. – Он постучал пальцем по папке. – Я подумал, вы захотите с ним переговорить – его зовут Мерл Лерой, – так что Обри распечатала для вас его имя и адрес.

– Мы с ним непременно переговорим – и со всеми остальными, кто был в сервисе в эти полтора часа, тоже. И с сотрудниками, – ответила Алисса.

– Их данные в этой же папке, – сказал Марк. – Собственно, сегодня работает та же смена, что и вчера, и я уже всех предупредил, что вы, возможно, захотите задать им несколько вопросов. Сказал, что они в любой момент могут оторваться от работы, чтобы помочь вам.

Оценив деловой подход управляющего, Алисса открыла картонную папку. Сверху лежала копия счета Калли. Коротко глянув на дату и время, Алисса проверила, когда та пришла и ушла. Пододвинула листок Корду, чтобы он тоже посмотрел.

– Большое спасибо, что все нам подготовили, – сказала она.

– Без проблем. Мы готовы оказать вам любую посильную помощь. – Марк поглядел сначала на Корда, потом на Алиссу, и добавил: – Офицер Рой упоминал, что вам понадобится посмотреть записи видеонаблюдения; это так?

– Да. Мы можем запросить ордер, если это необходимо, – ответил Корд.

Алисса от всей души понадеялась, что управляющий не потребует ордер и им не придется ждать его получения.

– Нет, зачем же. Я переговорил с владельцем, и он велел оказывать вам все необходимое содействие. Собственно, я уже загрузил записи, так что, если пересядете сюда, я уступлю вам свой стол.

Алисса мысленно поблагодарила хозяина автосервиса за сговорчивость – можно было только мечтать о том, чтобы все, с кем им приходилось иметь дело, проявляли такую же готовность сотрудничать.

– Я заранее перемотал видео – тут до прибытия миссис Маккормик остается пять минут. Но если хотите вернуться еще дальше, просто нажмите вот сюда. – Марк наклонился и показал им кнопку на клавиатуре. – Если нужна пауза или перемотка – вот эти две кнопки. Я вас оставлю, но, если потребуюсь, звоните с моего телефона на стойку в холле. Номер Обри – решетка-единица.

– Спасибо, – сказал Корд. Он подождал, пока Марк закроет за собой дверь, после чего нажал на кнопку проигрывания.

Уступив ему бразды правления, Алисса откинулась на спинку стула.

– Попкорна у них тут нет? – пошутила она. Обычно записи с камер наблюдения оказывались ужасно однообразными и скучными, и их просмотр был для нее одним из самых нелюбимых занятий, но она привыкла считать это неизбежным злом. Здесь, по крайней мере, предстояло просмотреть не больше пары часов.

Корд рассмеялся, не отрывая взгляда от экрана.

Через пять минут, как и говорил Марк, в холл вошла Калли. Она подошла к стойке, расписалась в документах и передала ключи, после чего прямиком направилась к кофеварке, налила себе кофе и попробовала глоток.

Женщина до мозга костей, думала Алисса, наблюдая, как Калли выбирает журнал, потом качает головой, откладывает его и устраивается на стул возле окна. Она сразу обратила внимание на то, до чего Калли Маккормик хороша собой. И хотя Терри Митчелл упомянула, что ее подруга и соседка немного прибавила в весе, по мнению Алиссы, ее фигура была… скажем, совершенно нормальной.

Корд как будто прочел ее мысли.

– Ну да, тощей ее не назовешь, но на диету ей садиться определенно рано, – заметил он.

– Я подумала то же самое.

Время от времени Алисса с напарником продолжали обмениваться комментариями относительно видео, но пока что Калли Маккормик не давала им почвы для пространных рассуждений – она просто сидела и читала. Только когда мистер Лерой, пожилой мужчина в драных джинсах, вошел и уселся рядом с ней, детективы заметили хоть какое-то проявление ее характера.

Миссис Маккормик явно рассердилась. И Алисса не винила ее, нисколько – с какой стати старику усаживаться чуть ли не на ее голову, когда вокруг полно свободных мест?

– Странно. Обычно люди стараются сесть как можно дальше, – заметил Корд, изучая Мерла Лероя.

– Вот именно. И миссис Маккормик повела себя куда любезнее, чем сделала бы я в подобной ситуации, – прокомментировала Алисса.

Корд прищелкнул языком.

– Вот уж точно… Не забывай: ты сама это сказала!

Прошло еще несколько минут, прежде чем он снова нажал на паузу, склонив голову набок.

– Я начинаю понимать, почему миссис Митчелл усмотрела сходство между тобой и Калли. Оно действительно есть, тебе не кажется? Я имею в виду, сходство было бы очевидней, оставайся ты по-прежнему блондинкой.

Пытаясь быть объективной, Алисса вслед за напарником наклонила голову и вгляделась в женщину на экране. За исключением формы лица – ее часто называют «сердечком» – особого сходства она не увидела.

– Она выше меня ростом.

– Да, правда, – подтвердил Корд, по-прежнему глядя на Калли Маккормик.

– Эй! – Прав он или нет, но лучше ему было не соглашаться.

Широко распахнув глаза, Корд перевел взгляд на Алиссу и поднял руки, словно показывая «сдаюсь».

– Но с твоим ростом все в полном порядке, – добавил он, давно усвоивший, что габариты Алиссы – не тема для шуток.

На второй день в участке он назвал ее коротышкой. Все, кто находился поблизости, оторвались от своих дел и в едином порыве, словно кордебалет, отступили на шаг. Будучи опытным детективом, Корд немедленно осознал свою ошибку. И следующие несколько недель пытался ее исправить, чего добился, раздобыв для нее самый дорогой и эксклюзивный гватемальский кофе, который принес в участок и поставил перед Алиссой на стол.

– И все-таки, – сказал Корд, торопясь сменить тему, – есть в Калли Маккормик что-то неуловимое, что заставляет меня думать о тебе.

– Возможно, – допустила Алисса, протягивая руку мимо напарника к клавиатуре и нажимая кнопку. Отвлекшись на замечание Корда, она теперь невольно приглядывалась к внешности женщины, вместо того чтобы следить за тем, как та разговаривает с мужчиной, усевшимся рядом, поэтому видео пришлось несколько раз перемотать туда-сюда, после чего Алисса пробормотала себе под нос:

– Глупости какие-то. Ничего общего.

– Жаль, что звука нет, – сказал Корд. – Хорошо бы узнать, о чем они разговаривали.

– Это да, – согласилась Алисса. – Правда, тут скорее монолог, чем диалог.

– Ага, – ее напарник кивнул. – Она только из вежливости поддерживает разговор. Зато у него рот не закрывается.

– И тема для него, кажется, острая – вон как он размахивает руками! – сказала Алисса.

Через некоторое время в кадре появились двое пожилых джентльменов и молодой хорошо одетый мужчина. Те, что постарше – Мервин Уоллес и Хантер Дженкинс, как сообщалось в папке, – быстро осмотревшись, выбрали места поближе к телевизору на стене. Третий – Ларри Уилкинс – взял журнал и уселся там, откуда мог видеть стойку и весь холл.

Гнетущая монотонность просмотра видеозаписи уже начинала действовать на нее, но Алисса заставляла себя сохранять внимание.

– Я бы сейчас не отказалась от кофе, – пробормотала она и уголком глаза глянула на телефон на столе Марка. Какой номер у Обри – решетка-единица?

Словно по волшебству, секретарша ровно в эту минуту распахнула дверь в кабинет. Кажется, она удивилась, что детективы все еще здесь, потому что воскликнула:

– О!

Потом взяла себя в руки и быстро произнесла:

– Марк отправил меня проверить, не нужно ли вам чего-нибудь. Кофе? Воды? Газировки?

За чем бы Обри ни заглянула к шефу, это точно не была забота о них, подумала Алисса. Но девушка быстро оправилась. А потом, если честно, ей было наплевать. Она готова была простить секретарше даже жуткий запах парфюма, наполнивший тесный кабинет, – она что, купается в нем?

– Мне, пожалуйста, кофе. Черный. – Желудок Алиссы издал при этом ворчание; детектив была уверена, что так он говорит «спасибо».

Обри кивнула.

– Детектив Робертс? Вам что-нибудь принести?

– Если можно, бутылку минеральной воды. У вас есть?

– Конечно. Я сейчас вернусь. Прошу прощения, что помешала, – сказала девушка, закрывая за собой дверь.

– Ну что вы, не извиняйтесь, – успела вставить Алисса.

Не прошло и двух минут, как Обри вернулась, поставила напитки на стол и вышла, не сказав ни слова.

Алисса протянула Корду его воду, а сама схватила кофе, не отрывая взгляда от экрана.

– Кроме мистера Лероя, никто не обратил на пропавшую женщину никакого внимания – разве что мимолетный взгляд, – заметила она.

Выпив добрых полбутылки минералки, Корд ткнул пальцем в экран:

– Хочется верить, что в его возрасте я буду выглядеть таким же крепким. Если б я не видел его лица, решил бы, что тело принадлежит человеку гораздо моложе.

– Угу, – пробормотала Алисса, тянясь мимо напарника к папке на столе.

Наконец спустя девяносто минут Калли Маккормик поглядела на секретаршу, подхватила свои вещи и встала с очевидным облегчением на лице. Мистер Лерой тоже поднялся и пожал ей руку. Потом посмотрел, как она идет к стойке, подписывает что-то, складывает какие-то бумаги, обменивается несколькими словами с механиком и разворачивается, чтобы уйти.

Махнув мистеру Лерою на прощание рукой, Калли Маккормик вышла за двери.

Спустя час тридцать семь минут, когда Уоллес, Дженкинс и Уилкинс тоже ушли, Корд нажал на паузу.

– И что ты думаешь?

Алисса помассировала виски и размяла шею.

– Думаю, нам надо побеседовать с механиками из вчерашней смены. – Пододвинув к себе папку, она ткнула в первое имя из списка. – Ты его возьмешь или я?

Корд уже шел к дверям, когда она бросила ему вслед:

– Да, раз уж ты встал, не принесешь мне еще кофе?

Напарник в ответ только изумленно потряс головой. Он знал, что после того, как принесет ей обожаемый напиток, дальше сможет заниматься чем угодно.