Цитаты из книги «Чрез лихолетие эпохи… Письма 1922–1936 годов», страница 2

Борис, когда я говорю с тобой, я говорю в тебя, т.е. всё есть ты. Ты вызываешь слова, не я их говорю. ТЫ берешь, не я даю. Я под твоим давлением, и я твоя.Цветаева

Сначала я безумно любила твои стихи, потом - свои стихи к тебе - потом свои возвраты к тебе (ТЫ-близко), а сейчас, кажется, просто тебя. Цветаева

Я так скучаю по тебе, точно видела тебя только вчера. Цветаева

Как в Греции: любовь делает богов людьми и людей - богами.Цветаева

Боюсь вслух, боюсь сглазить, боюсь навлечь, неблагодарности боюсь — не объяснить.Цветаева

Недоувижу. (В переводе не долюблю!)Цветаева

Я люблю горы, преодоление, фабулу в природе, становление, а не состояние. Становление одновременно себя и горы. Гора растет под ногой, из-под ноги. Цветаева

Впечатление об его ирреальности: никогда не поверю, что Вы есть. Вы есть временами, потом Вас нет.

***

Вы — слушайте внимательно — как сон, в который возвращаешься (возвратные повторные сны). Не сон, действующее лицо сна. — Или как город: уезжаешь — и его нет, он будет когда ты вернешься.

Борис, тебе не будет ново во мне в глубине. Помнишь те годы?

Ты просто возвращаешься на дно меня, жить молча. Эта весна была взрывом.

Твоя весна 1926 г. взорвалась мной.Цветаева

Исходные положения нерушимы. Нас поставило рядом. В том, чем мы проживем, в чем умрем и чем останемся. Это фатально, это провода судьбы, это вне воли.Цветаева