Читать книгу: «Подари мне небо», страница 4

Глава 12. Марк.

Такого неожиданного поворота не ожидал даже я. Тот факт, что моя сестра журналист, был мне известен. Тот факт, что Кейт едет давать интервью в Берлин – тоже. Но связать эти два факта воедино…Да ещё и Том. Я терпеть не мог все эти взаимосвязи одних с другими, и работать под руководством человека, который знает твою девушку уже много лет – не уверен, что был готов. Нет, Кейт не была мне ещё девушкой, но потенциально могла бы ей стать. Могла бы…Я начал сомневаться в том, что это хорошая идея. У неё какая-то тайна, связанная с сестрой, которую знал Том. А Том сейчас счастливо женат на Марии, и никогда не рассказывал про то, что у него была…Кстати, а как зовут сестру Кейт? Да и с чего бы Том мне что-то рассказывал, если мы толком не общались. Голова шла кругом.

– Принесите, пожалуйста, кофе. С собой, – попросил я официанта.

– Брат! – возмущенно раздался рядом родной голос, – посиди с нами, у нас интервью, а не интимная беседа. Это не займёт много времени, а я не видела тебя уже сотню лет!

– Неделю, – напомнил я, – и я не хочу быть третьим лишним, – я подмигнул Кейт. Несмотря на то, что во мне поселились сомнения, выбросить так быстро её из головы я не мог. Лучше б я сегодня полетел в Лондон. Но Том любезно дал мне выходной, потому что всю неделю выжимал меня как лимон – с самолёта на тренажёр, с тренажёра – на самолёт. «На тренажёрах налёта никакого», – сказал он мне после рейса в Стамбул, и, тем не менее, каждый день звонил с вопросом – «ну как – освоил боинг?»

– Третий лишний тут я, судя по тому, какие вы взгляды бросаете друг на друга, – Лея ухмыльнулась, – и какое у вас по счету свидание?

– Ты уже испортила первое, – я потрепал её по голове.

– Первое? – Лея обернулась к Кейт, – так у тебя ещё всё впереди? Желаю удачи, – она улыбнулась, – пойдёмте за столик, пора начинать.

Я украдкой посмотрел на Кейт, она была задумчивой, бросала то на меня, то на мою сестру косые взгляды. Судя по всему, она задумалась о том, что у неё впереди. И, как любая женщина, придумала себе уже несколько страшных историй о том, что у меня три ноги, какой-нибудь шрам на полспины, или что там ещё придумывают женщины, не попытавшись сначала задать прямой вопрос?

***

– Итак, – Лея достала свой ноутбук, – приступим? Марк, ты молча слушаешь и перебиваешь только в крайне необходимом случае. Крайне необходимый случай не наступит, поэтому просто молчишь.

Я с усмешкой кивнул. Сестра в своём репертуаре. А вот у меня появился шанс узнать Кейт поближе, не задавая ей неудобных вопросов.

– Начнём, – Лея открыла документ, – Кейт, назови свой возраст, должность и как долго ты работаешь в этой компании.

– Мне двадцать семь лет, я руководитель по маркетингу. Работаю уже четыре года.

В течение десяти минут Лея опрашивала Кейт об особенностях работы в логистическом бизнесе, о том, сколько человек работает в компании, каких успехов они успели достигнуть и прочее-прочее-прочее. Не стану скрывать – эта информация была очень скучной. Точнее, она была очень интересной, но я бы хотел послушать о чём-то другом. Правда, я сам не знал, о чём именно.

– Перейдём к семейной теме, – Лея сделала какие-то пометки, – ты замужем? Дети?

– Нет, мужа нет, детей тоже.

– Семья полная? Мать, отец?

– Да, мать и отец, они в браке. Живут вместе. Ну и я с ними.

– Братья, сестры?

Я поднял на Кейт взгляд. Она уже говорила мне, что у неё была сестра, но я не стал спрашивать, почему «была» и где она сейчас. Не сводя с неё глаз, я ждал ответа.

– У меня была старшая сестра.

Этот факт мне был известен. Это всё?

– Была? – Лея безэмоциально и сухо продолжала беседу. Журналисты! Бездушные люди на работе. Я вообще не понимал, как моя сестра могла выбрать эту профессию.

– Да, к сожалению, она погибла три года назад, – спустя несколько секунд заминки ответила Кейт.

– Мне очень жаль, – я закатил глаза от этого равнодушия в голосе сестры, – при каких обстоятельствах?

Мне хотелось стукнуть Лею по голове – какое отношение открытие филиала логистической компании имело к сестре Кейт? Зачем ей эта информация?

– Она, – я увидел, как Кейт нервно накручивает волосы на палец, как бегают её глаза и как тщательно она обдумывает ответ, – она сгорела в самолёте.

Чёрт возьми! Я едва не подавился кофе. Вот, откуда у неё эта фобия – летать.

– Мне очень жаль, – снова повторила Лея. Ни одна эмоция не тронула лицо сестры. Как врач, оперирующий человека, не впадает в истерику при виде крови, так и журналист, узнавая страшную тайну, не подаёт виду, что его это трогает.

– Как ты справилась с этой травмой? Ушла с головой в работу? Что изменилось в твоей жизни после этой трагедии?

– А кто сказал, что я справилась? – нервно пожала Кейт плечами. – Я перестала летать на самолётах, все командировки проходят мимо меня, я отказалась от трех должностей, которые предполагали постоянные разлёты по городам. А на мои двадцать семь лет отец подарил мне сертификат на авиатренажёр, чтобы избавить меня от этой фобии.

Кейт отвечала сухо, глаза её не выражали никаких эмоций, но я чувствовал, как от неё исходит вибрация, чувствовал её нервозность. Я очень хорошо знал Лею, она может вытянуть любую информацию из человека, она постоянно сотрудничает с психологами, анализирует жесты и мимику людей. В общем, она замечательный журналист, но я бы ни за что не стал отвечать ей на вопросы. Даже безобидные.

Я услышал, как Лея ушла от темы родственных связей, вернулась к командировкам, обязанностям и прочим рутинным скучным подробностям.

Кейт слегка расслабилась, в каких-то вопросах она задумывалась, порой даже смеялась. Я узнал, что она жила какое-то время в Австрии, после того, как случилась трагедия, подробности которой Кейт так и не раскрыла. Потом она вновь вернулась в дом к отцу и матери, работала вне офиса долгое время, чем заслужила уважение руководства – все проекты закрывались в нужный срок, переработки были для неё не проблемой.

Смотря сейчас на Кейт под другим углом, со слегка обнажённой душой, она казалась мне сейчас маленькой девочкой, которая боится рассказать правду, чтобы не разрушить этой правдой саму себя. Если честно, то очень хотелось закончить интервью, забрать её подальше отсюда и не возвращаться ни к каким вопросам.

– Итак, Кейт, и напоследок мы снова затронем личную жизнь, – Лея внимательно посмотрела на неё, – тебе двадцать семь лет, вся твоя жизнь впереди. Ты выйдешь замуж, родишь детей – что будет с карьерой? Какие твои личные ожидания?

Я заинтересовано посмотрел на ту, которая вот-вот должна ответить. Не то, чтобы я уже запланировал жениться и заводить детей, но в виду особенностей своей работы мне была интересна её точка зрения. Я карьеру не строил, небо было частью моей жизни, но строить семью нужно на земле, а я очень редко на ней бывал.

– В настоящий момент я об этом не думаю, – честно ответила Кейт, – но, если судьба будет ко мне благосклонна, и я выйду замуж, то постараюсь успешно совмещать и карьеру, и личную жизнь. В конце концов, мне по-прежнему доступна возможность дистанционной работы.

– Спасибо за интервью, – Лея улыбнулась, – и за откровения. Бонусом могу раскрыть тебе страшные тайны Марка.

– А их много? – поинтересовалась Кейт.

– Не счесть, сколько, – перебил я сестру, которая уже открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, – итак, Лея, мы свободны?

– Кейт – да, а ты не мог бы задержаться на одну минутку?

Я кивнул, обернулся к Кейт, чтобы извиниться и попросить её подождать в машине.

– Хорошо, – согласилась она, – жду тебя там, заодно пока посмотрю, какое кафе можно выбрать для вкусного ужина, – она улыбнулась, попрощалась с моей сестрой и вышла.

Лея сверлила меня взглядом. Чёртов психолог! Я уже чувствовал, как она сейчас включит свою терапию.

– Марк, ты сошёл с ума? У этой девушки трагедия, она потеряла сестру в самолёте, она никогда не свяжет свою жизнь с ним!

– А с ним и не надо, – передразнил я её, – может, лучше со мной?

– Ты прекрасно понял, о чём я говорю. Как ты представляешь вашу жизнь? Если она никогда не сядет в самолёт, то ваше общее время сократится до минимума, ты же постоянно в разлётах, а что она будет делать на земле? Ты слышал её ответ, что она постарается совмещать семью и карьеру – а это нереально при твоём графике. У вас будут дети, с которыми нужно проводить время обоим, и…

– Лея! – слегка повысил я голос, – какие дети? У нас даже первого свидания не было, – мне даже смешно стало, – куда ты забегаешь? О чём ты думаешь вообще?

– Я думаю о том, что тебе пора жениться, спуститься с небес на землю хотя бы ненадолго, а она – не та, с кем ты сможешь жить. С её-то страхами. Ты и сам прекрасно это понял, – жестко сказала сестра.

Я закатил глаза.

– По твоему мнению все пилоты женятся на стюардессах? Или на женщинах-пилотах? Или живут всю жизнь в одиночестве? Спешу тебя огорчить, всё не так просто, и между небом и землёй тоже можно установить стабильный контакт. Лея, – попросил мягче я, – не забегай вперёд. Я просто наслаждаюсь жизнью. А с фобией я попробую справиться. Я каждый день сталкиваюсь с пассажирами, которые, заходя в самолёт, прощаются с близкими навсегда.

– Ты взрослый мальчик, сам разберешься, – примирительно пожала она плечами, – я просто дала совет. И не благодари, часть вопросов я задавала ради тебя, чтобы ты, не подставляя себя, узнал о ней немного больше. Я побежала дальше работать – звони! – сестра чмокнула меня в щёку, и убежала.

Я вышел из кафе, подошёл к машине, но с удивлением обнаружил, что Кейт там нет. Не было её и рядом с машиной. Я набрал её номер, но ответа не было.

Глава 13. Кейт.

Странное чувство охватило меня с ног до головы после этого интервью. Основная часть вопросов была связана с особенностями моей работы, моим опытом, но так или иначе по касательной затрагивала и личную жизнь. Почему нельзя вычеркнуть негативные воспоминания раз и навсегда? Я задумалась о том, что, возможно, мне стоит поделиться с кем-то тем, что случилось. Может быть, реально станет легче? Хотя я рассказывала эту историю сотни раз психологу, но психолог – это чужой человек, который работает и зарабатывает себе на жизнь своими советами. Не очень я им верила.

Я направилась к машине Марка, но вспомнила, что оставила в кафе бутылку с водой. Решив не нарушать беседу брата и сестры, я заскочила в магазин за углом. Выйдя из магазина и направившись к машине, я увидела, что Марк растерянным взглядом кого-то ищет. Я достала из кармана телефон – приёма не было.

– Ты меня потерял? – тихо спросила я, подойдя к нему ближе, и он, вздрогнув, резко обернулся.

Потом он молча взял меня за руку, без слов посадил в машину, закрыл дверь и, так ничего и не говоря, сел рядом.

– Мы играем в молчанку? – осторожно спросила я, – считай, я проиграла.

– Расскажи мне, что случилось с твоей сестрой, – внезапно и как-то грубовато спросил он, заводя машину.

Я растерялась.

– Марк, это не тема для обсуждения сейчас, да и вообще это не та тема, которую я хочу обсуждать. Ты услышал всё, чем я готова делиться – моя сестра погибла в самолете. Зачем тебе подробности?

Пока он обдумывал ответ, я посмотрела в окно – мы уже куда-то ехали, а я совсем забыла спросить, куда. Странно. Я боялась рассказать о том, чего уже никогда не вернуть, но не боялась ехать неизвестно куда с человеком, которого я толком не знала.

– Мне не подробности нужны, – тихо заговорил он, – но складывается ощущение, что твоя тайна настолько обросла вокруг всякими деталями, что ты сама не можешь двигаться вперёд. Хорошо, ты не летаешь на самолётах. Не ездишь в командировки, не говоришь о прошлом. Но ты и будущее не строишь!

– Марк, подожди, – остановила его я, – это ведь не твоё будущее, – с нажимом сказала я – («пока не твоё» – тут же подумала я) – почему тогда тебе так важно, что было в прошлом? Если бы я скрывала правду о том, что у меня есть три мужа, десять детей, и я дочка арабского шейха – тогда я бы поняла твоё беспокойство, но какое отношение имеет моя… – я нервно сглотнула, – сестра к нашему первому свиданию?

– Арабский шейх не дал бы своей дочери иметь трёх мужей, – заметил он, – а так как тебе всего двадцать семь лет, то трижды выйти замуж, развестись и успеть родить десять детей ты бы не смогла. Хотя…

Я не смогла смотреть в его серьёзное лицо и рассмеялась. Кажется, в машине немного потеплело.

– Послушай, мне, конечно, приятно, что после пятнадцати минут общения со мной, ты уже строишь будущее, и размышляешь о том, как моя травма повлияет на него, но не стоит. Давай просто наслаждаться моментом. Куда мы едем?

Марк понял, что я плавно съехала с темы, но тактично промолчал. Я понимала, что на этом вечер не закончится, но у меня будет время обдумать, как рассказать о том, о чём страшно вспоминать. Как вообще рассказать человеку, у которого небо – второй дом, об авиакатастрофе?

Марк припарковал машину возле маленького ресторана.

– Я часто бывал здесь, когда летал транзитными рейсами, тут очень вкусно кормят, уютная атмосфера и не шумно.

Он открыл дверь с моей стороны, подал мне руку, и мы вышли из машины. Я не успела сделать шаг вперед, как он меня остановил.

– Подожди, – он достал из машины небольшой свёрток, – я же обещал сувенир из Стамбула. Но привёз кое-что получше.

– Если честно, то я просто пошутила, не зная, как закончить разговор, вот и сказала про магнитик, – я развернула пакет и удивленно посмотрела на него.

– Не говори ничего, у меня свои методы борьбы со страхами, – кивнул он на подарок.

У меня на руках оказался самолёт. Точнее мини-версия аэробуса А320. Очень реалистичная версия и очень красивая. Перед глазами тут же возникли воспоминания о том, как мы с сестрой летали в Турцию, Испанию, Эмираты…да куда мы только не летали! Я никогда не боялась летать, и очень любила ощущения, который дарит самолёт пассажирам при взлёте. Этот невероятный выброс адреналина в момент, когда он начинает разгоняться по взлётной полосе, как отрывается от земли, а тебя вжимает в спинку кресла, и ты машинально закрываешь глаза, а потом смотришь в иллюминатор, чтобы не пропустить эту потрясающую картину – земля становится всё меньше и меньше, постепенно превращаясь в какие-то равномерные узоры. И ты всецело погружаешься в этот момент. А потом…

– Кейт, это всего лишь копия самолета, он не улетит, – где-то рядом раздался уже знакомый голос, и видение отступило. Я поняла, что смотрю на этот маленький самолёт с надеждой, что он сможет исправить то, что исправить никому не под силу.

– Да, ты прав, – я прогнала воспоминания, – большое спасибо за подарок. Он прекрасен, идём?

***

Ресторан, действительно, был очень уютным, играла приятная музыка, официанты были весьма обходительны, улыбчивы. Не зря Марк выбрал именно это место. В тёплой и приятной обстановке беседа шла как-то сама собой.

– Как давно ты стал капитаном? – спросила я его, хотя не очень хотела касаться лётной темы.

– Год назад. Мы летели из Китая домой, в Мюнхен. Погода была ужасная, весь полёт жуткая турбулентность, пассажиры едва ли могли вставать со своих мест. Напитки пришлось раздавать в ёмкостях, потому что они проливались, бортпроводники постоянно закрывали открывающиеся полки багажных отделений. В общем, все ждали, когда же уже нас встретит земля. Но у неба были другие планы – за час до планируемой посадки у самолёта отказал двигатель и начала сбоить навигация. Запасной аэропорт был закрыт из-за непогоды, а диспетчеры Мюнхена предупреждали нас о сильном боковом ветре. Даже при работающих двигателях посадка при сильном боковом – очень сложная процедура, а на одном двигателе и практически вслепую – это казалось нереальным. Топливо было на исходе, и времени принимать решения у меня фактически не было. Я посадил самолёт. Общими усилиями со вторым пилотом мы сделали так, что ни один из пассажиров не узнал о том, что тот полёт мог стать их последним. После этой посадки меня пригласили на собрание, на котором объявили, что я заслужил звание капитана воздушного судна.

– И часто ты попадал в такие ситуации? – охрипшим голосом спросила я.

– В такие – нет, – честно признался он, – но аварийных посадок было много, в основном из-за неисправности электроники, пару раз из-за птиц.

– Птиц?

– Да, птицы – самый страшный враг самолёта. Попадёт в двигатель, и всё.

– Что всё? – испуганно спросила я.

– Ты не хочешь ещё кофе? – перевел он тему.

– Пожалуй, лучше, вина, за рулем-то ты, – я улыбнулась, – но ты ушёл от темы.

– У меня хороший учитель, – хмыкнул он, и подозвал официанта.

– Ты сейчас рассказал про отказ двигателя, какие-то там проблемы с электроникой, птиц, – внезапно заговорила я, – но есть же место и ошибкам пилотов?

– Конечно, есть, – он кивнул, – ты хоть раз ошибалась на работе? Пилот – такой же человек, он тоже может ошибиться. Огромная разница лишь в том, что по большей части ошибка пилота стоит жизни ему и пассажирам, а потому мы проходим колоссальные проверки перед взлётом и после посадки, осматриваем самолёт, по несколько раз проверяем его состояние. Это не исключает вероятности катастрофы, но уменьшает эту вероятность в сотни или тысячи раз.

– И ты не боишься летать?

Марк задумчиво отпил кофе.

– Только дурак не боится летать на самолёте, но есть страх гораздо сильнее этого. Страх, что ты не взлетишь. Или не приземлишься. Пока ты летишь – ты живёшь. Небо не прощает ошибок, поэтому полёт – это не просто жизнь, это тяжёлая работа, это ответственность, это ежесекундная концентрация на себе, своих ощущениях, предчувствиях, на окружающем мире, на словах диспетчеров, экипажа, пилотов.

– Ты очень красиво говоришь про небо, – практически шёпотом сказала я, – но на самом деле отрываться от земли в неизвестность обычному человеку очень страшно. Когда я…, – судорожно вздохнув, я продолжила – провожала свою сестру на её последний рейс, я не думала, что вижу её в последний раз. Я смотрела, как улетает её самолёт, как он набирает высоту, и мне казалось это невероятным зрелищем. А спустя несколько часов нам…

У Марка зазвонил телефон, он выругался, извинился и поднял трубку. Судя по его внезапно изменившемуся лицу, что-то случилось.

– Понял, дай мне час или чуть больше времени, и я буду на месте, – он положил трубку и поднял на меня тяжёлый взгляд.

И судя по этому взгляду случилось не просто что-то, а что-то серьёзное.

– Мне нужно ехать в аэропорт. Самолёт нашей авиакомпании только что совершил аварийную посадку в Берлине. Пилота везут в больницу, меня срочно вызывают на брифинг.

Глава 14. Марк.

Я увидел, как растерянно посмотрела на меня Кейт, явно ожидая от меня более детальной информации или каких-то объяснений. И я бы с радостью сказал ей что-нибудь, если бы сам обладал подробностями случившегося. Вопреки минимуму информации, неожиданности звонка – у меня не было чувства растерянности, я сосредоточенно думал о том, к чему готовится на брифинге. Прекрасно понимая, что меня туда зовут не потому, что соскучились, а потому, что им нужен пилот. Но что случилось с капитаном? Что с самолётом? И вообще сегодня вроде как рейс Алекса, но Алекс летает на боинге…

Голова шла кругом от количества мыслей и от неизвестности. Нужно было дозвониться до Алекса, возможно, он сможет прояснить хотя бы что-то.

– Кейт, – я обратился к ней, неосознанно взяв её за руку, когда мы вышли из ресторана, – мне нужно в аэропорт, и я полагаю…точнее, я уверен, что из Берлина домой я вернусь не на машине. Возьми мою машину и езжай в Мюнхен. Как только я снова окажусь на земле, я заеду за ней.

И за тобой – хотел сказать я, но не осмелился.

Она кивнула молча.

– Извини, что испортил наше свидание, – добавил я после небольшой паузы.

– Оно ещё не закончено, – грустно улыбнулась она, – впереди ещё путь в аэропорт, а вечерний Берлин – прекрасен, а в твоей компании, думаю, ещё прекраснее, – она закусила нижнюю губу, и в этот момент мои мысли тут же перескочили с размышлений о двигателях, аварийных посадках и прочей полётной рутины на её жест. В этот момент хотелось продолжения этой встречи здесь и сейчас. Можно не здесь, но точно сейчас. Где-то на подкорках сознания червячок ответственности грыз мозг – мне были нужны холодная голова и трезвый ум, меня ждали в аэропорту на брифинге. Вот только думал я уже совсем не о брифинге, а о её губах. Интересно, она сделала это специально, чтобы меня подразнить?

***

– Хорошо, что я не успела выпить вина, – сказала Кейт, когда мы доехали до аэропорта, – ночевать в Берлине я не планировала.

Кстати, очень жаль. Я знал один очень хороший отель, где можно было бы переночевать. И не только переночевать. Чёрт! Как вернуть мысли в приличное направление?

Отрезвил и охладил мой пыл лишь телефонный звонок.

– Том, я уже у аэропорта, хватаю сумку и лечу, – быстро ответил я.

– У тебя с собой всегда сумка с нужными вещами? – спросила Кейт, когда я отключил звонок.

Я кивнул. Это старая привычка – если я ехал куда-то на машине, то всё равно брал с собой все свои лётные документы и форму. Ситуации бывали разные, меня могли выдернуть из отпуска, разбудить среди ночи и попросить срочно долететь вместо кого-то. Поэтому всё нужное всегда было с собой. Времени, чтобы возвращаться домой за документами, никогда не бывает.

– Как только я выясню, куда и как я лечу, я свяжусь с тобой. Спасибо тебе за прекрасный вечер, надеюсь, он не последний, – я посмотрел ей в глаза.

– Не говори так. Пожалуйста, – она вздрогнула и поёжилась, опустив взгляд.

Да, Лея права…с человеком, у которого одна мысль о полётах вызывает мысли о смерти, будет нелегко. Только что она смотрела на меня так, как будто провожала в последний путь. В её глазах были страх, неуверенность и растерянность. Вновь подняв на меня взгляд, она явно хотела сказать что-то ещё, но не успела. Внезапно, возможно, даже как-то резко, я подошёл к ней ближе и притянул её к себе. Я отчаянно хотел почувствовать тепло её тела, своими объятиями закрыть её, эту, потерянную в своём прошлом, девушку. Она не отстранилась, не оттолкнула меня, несмело отвечая на объятия, но всё же отвечая. От неё исходил приятный тонкий аромат ванили и кофе. Её руки, сомкнувшиеся у меня на спине, были нежными и тёплыми. Я очень любил свою работу, но в этот момент мне захотелось хотя бы на один день перестать быть командиром воздушного судна, перестать думать о том, каким самолётом я полечу, исправны ли двигатели, что там с метеокартой. Хотя бы на один день стать обычным человеком, который после скучной работы в офисе идёт домой, проводит вечер со своей второй половинкой, строит планы, которые никто не может нарушить. Это было мимолётное чувство, которое длилось буквально несколько секунд, но успело захватить меня с ног до головы.

– Я позвоню, – нехотя отстранившись, хриплым голосом пообещал я, и пока не переступил ещё существующую между нами черту, быстро пошёл в сторону аэропорта, на ходу набирая номер Алекса.

***

Алекс не отвечал на звонки, и шестое чувство, что именно он – тот самый пилот, которого везут в больницу, не покидало меня с самого звонка Тома. В голове проносились разные картинки – одна куда страшнее другой. Войдя в аэропорт, предъявив документы, я быстро переоделся в форму, прошёл медкомиссию, и набрал номер Тома.

– Марк, – быстро ответил Том, – комната два-девять-восемь, тебя ждут на брифинге.

– Буду там через минуту, – также быстро ответил я, – где Алекс?

– Алекс в больнице, – подтвердил мои опасения Том, – у него тяжёлое отравление. Жить будет, но, к сожалению, лететь сегодня не сможет.

Я выдохнул. Не то, чтобы отравление было ерундой, но это наименьшее из тех зол, которые я себе представлял. Вот только оставался один вопрос…

– Он отравился в рейсе?

Том молчал, и это означало, что мои догадки верны.

– Кто отвечал за питание на этот рейс? Как пропустили без проверки?

Эти и другие вопросы я выплеснул на руководителя авиакомпании, потому что я был в гневе. Да, случаи отравления на борту самолётов бывали, но крайне редко, и обычно заканчивались благополучно. А за последние годы их не было вообще! И как после этого подниматься на борт, если твои же сотрудники пренебрегают своими обязанностями? А если бы Алекс летел над океаном? Без возможности посадки? За спиной несколько сотен жизней, а тебе свою бы спасти.

– Марк, успокойся, – попросил меня Том, – все виновные уже вызваны на допрос, у нас через полчаса собрание в аэропорту. Тебя это не должно сейчас волновать. Твоя задача – доставить пассажиров туда, куда они направлялись, потом обратным рейсом вернуться в Мюнхен. Нужно успокоить их, большая часть из них, скорее всего, думает, что самолёт неисправен, и будут скандалить. На твоих плечах ответственность за их нервное состояние.

– Том, у меня только один вопрос, – нервное состояние пассажиров сейчас волновало меня меньше всего остального, – Алекс прилетел на боинге?

– Ты справишься, я в тебе уверен, – Том, не ответив на мой вопрос прямо, отключился, а я, закатив глаза, направился в сторону брифинг-комнаты.

Меня там уже ждали. Генри, второй пилот, тут же подскочил ко мне с расспросами, я остановил его молчаливым жестом и попросил всех сесть. Экипаж был мне знаком – раз в два месяца предыдущий руководитель Deutsch Airlines собирал всех сотрудников и проводил внутреннюю проверку, задавал вопросы, оценивал психологические особенности каждого из членов авиакомпании. Это была отличная практика, которую, к сожалению, не продолжил применять Том. Когда ты не в небе, а в спокойной обстановке общаешься со своими коллегами – многие вопросы удавалось решить и избежать спорных моментов на борту самолёта. Кроме того, знать не только свой экипаж порой просто необходимо. Ситуации бывали разные, как, например, сегодняшняя, и тратить время на то, чтобы узнать, кто летит с тобой, не всегда было возможным.

– Приветствую всех собравшихся на предполётном, хотя правильнее сказать – междуполётном брифинге, – я улыбнулся, – меня, как обычно, зовут Марк Вольфманн, и я возглавлю сегодняшний рейс в Пекин. По моей информации на борту самолёта четыреста девяносто два пассажира, Экипаж – четырнадцать человек, – я окинул взглядом комнату, прикидывая, как они работают на борту Королевы Небес (Королева Небес – так называют боинг 747 в народе – прим. автора), – полёт пройдёт на высоте сорок три тысячи футов, ориентировочное время в пути – девять часов. Метеосводка, которую мне только что выдали, говорит о том, что погода нам не очень рада – на всём пути следования густая облачность, кое-где грозовые фронты. Пассажиры на нервах, просьба быть обходительными и вежливыми. Каких-то двадцать часов, и мы снова вернёмся домой. Экипажу готовиться к полёту, Генри, мы задержимся.

Бортпроводницы, улыбаясь то мне, то второму пилоту, не торопясь выходили из брифинг-комнаты, о чём-то переговариваясь. Вот, что значит работа в авиации – час назад они совершили аварийную посадку, их капитан в больнице, а они абсолютно спокойны и улыбчивы.

– Итак, – я посмотрел на второго пилота, – насколько мне известно, ты летаешь в паре с Алексом уже два года?

– В октябре будет три.

Три года и до сих пор второй пилот? Я чуть было не съязвил на этот счёт.

– Отлично, я сегодня лечу на боинге первый раз, – задумчиво начал я.

– В смысле в первый раз? – испуганно посмотрел на меня Генри, – а ты уверен, что сможешь?

– С радостью отправлюсь домой на машине, – ухмыльнулся я, – готов лететь один?

– А другого пилота нет?

– Другого пилота нет, – зло отрезал я, – технически я знаю все особенности боинга, рядом будешь сидеть ты. Взлёт и посадка одинаково сложны на любом самолете. В остальном – у меня есть час, чтобы подготовиться, и будь добр, – я внимательно на него посмотрел, видя, как он нервничает, – умерь свою панику, я не собираюсь убивать себя и пассажиров.

Снова зазвонил телефон.

– Да, Том, слушаю, – спокойно ответил я, хотя за последнее время он жутко мне надоел.

– Марк, всё в норме? Как брифинг?

– Всё отлично, у меня есть ровно час, чтобы понять, как остаться в живых, – саркастически ответил я. Может в следующий раз прежде, чем что-то делать, он всё же подумает?

Том рассмеялся, хотя я отчасти не шутил. Неприятности с погодой, новый самолёт, который я пока освоил только виртуально, неуверенный в себе или во мне второй пилот. Не самая лучшая обстановка.

– Считай, этим полетом убьёшь двух зайцев – пройдёшь реальную проверку боинга и укрепишься в звании лучшего пилота перед членами ИАТА.

– Главное не убить пассажиров, – задумчиво изучая документы, сказал я и услышал, как поперхнулся Том, – всё, свяжусь с тобой, когда окажусь на китайской земле.

– Марк, удачи.

Удача – это то, что мне сегодня пригодится.