Не было и не надо

Марк закрывает простыней труп бабкиного сына.

МАРК. Жалко ее, да ведь?

ГЛЕБОВ. А что ее жалеть? Дура бабка.

МАРК. Сами ж деньги ей дали. Все у вас дураки. Сами-то кто?

Глебов садится за стол, на место Марка. Вытягивает журнал из стопки.

МАРК. У меня тоже бабушка в бараке выросла. На Алтае когда жили. В Мамонтово. А потом в институт поступила. Сама. Представляете? Физиком-ядерщиком стала! Там в институте женилась тоже. В смысле замуж вышла. Дочку первую родила. Мою тетю. А потом они семьей, в Казахстан перебрались. На полигон. Ну там, где бомбы взрывают.

Глебов показывает журнал Марку. Там на развороте голая телка.

ГЛЕБОВ. Смотри какие сиськи! Ты поди таких вживую и не видал. Хочешь такую?

Глебов дальше рассматривает журнал.

МАРК. Вы специально так, да… Вам же плохо… Я знаю… Вы не из-за нее здесь, не из-за Елены своей, и не из-за того, что ей пообещали, вы тут из-за себя. У вас просто все закончилось, прошло, да?

Глебов начинает насвистывать, увлеченно рассматривая журнал с фотографиями телок.

МАРК. И ничего не будет уже. Никогда. И вам плохо от этого. Ничего не будет, ни любви, ничего другого. Жизнь уже в колее и не развернуть. На саночках везут. Можно только ехать куда едет и оглядываться.

ГЛЕБОВ. (продолжая рассматривать фотки телок в журнале) Ого, какая! Хорро-ошая!

МАРК. И то ничего не помнишь, обрывки одни. Картинки какие-то, да? Может и не так все было. Может вообще ничего не было. Не было и не будет. Вы думаете, что вы тут ради жены, а вы тут ради себя. Чтобы хоть чуть-чуть, хоть что-то вспомнить. Вернуть немного.

ГЛЕБОВ. (поет вполголоса, не отрываясь от журнала) Тум-ту-дум-ту-дум-ту-дум-та-дам. Неее было ииии не надооо!

Марк стоит у каталок и смотрит на Глебова. Сильный стук со стороны морга.

ГЛЕБОВ. Елки! Так и самому можно концы отдать.

Глебов бросает журнал на стол и поворачивается к Марку.

ГЛЕБОВ. Дать бы тебе ремня. Только вот ребро и так болит. Фигню какую-то несешь. Мне всего сорок пять, у меня жена, любовница, ребенок есть, дом. Денег… Денег вот нет. Все проеб. Да и хер с ними, с деньгами, еще заработаю. Или не заработаю. Я могу сейчас все послать. Все начать с нуля. Я с нуля знаешь сколько раз начинал? Я вот в самолет сяду и улечу в Таиланд. Найду там себе молодую тайку или двух. Или трех. И буду бухать. Или не буду бухать. Книжку буду писать. У меня все есть, и все было. А ты попробуй проживи еще так, чтоб у тебя все было. Не бабки, нет, хотя бабки тоже важно, а так чтоб у тебя в жизни случилось все – любовь, смерть, предательство, гавно всякое скользкое, радости всякие, я не знаю, вот ты когда-нибудь в глаза своему ребенку смотрел, а него там целая вселенная отражается? (передразнивает, с пафосом) Жизнь! Плюнуть и растереть. Да смешно даже! Тебя дрючат, ты дрючишь. Всю эту жизнь! Ну? Ты у понравившейся девки телефон не можешь попросить. Сидишь тут, в 19 лет, рядом с трупами. Воняет! Холодно! Книжки эти, блядь, читаешь тупые!

Глебов скидывает учебники и журналы со стола на пол.

ГЛЕБОВ. (успокоившись) Прозрел он. Философ хренов. Поживи ее сначала. Жизнь эту.

Оба молчат.

МАРК. Я не хотел так грубо. Вы извините.

ГЛЕБОВ. (машет рукой) А-а-а. Я вот думаю, что с женой у меня будет? Я все деньги, отложенные на дачу, выгреб со счета.

МАРК. А как у вас с этой женой? Все хорошо?

ГЛЕБОВ. Как с женой? С женой, как с женой. (смотрит на часы) Что там у меня с самолетом?

МАРК. Я схожу за ключом. Я сейчас! Подождите только. Я сейчас все открою. Подождите!

Марк срывается и убегает.

Глебов встает из-за стола, подходит к двери морга. Трогает ручку. Опускается на пол рядом. Сидит, облокотившись на дверь морга. Молчит. Достает фляжку. Откручивает крышку, но не пьет.

ГЛЕБОВ. Лица не помню вообще.

Глебов смотрит на наручные часы. Поднимается, ставит фляжку на стол, открывает створки лифта, заходит внутрь и лифт уезжает вверх.

Вбегает Марк.

МАРК. Ключ! Сейчас откроем.

Марк останавливается. Оглядывается. Подходит к каталкам. Вдруг кто-то настойчиво стучит со стороны морга. Марк открывает дверь. Из морга выходит БОЖМ – старый, помятый, грязный. Бомж зевает.

БОМЖ. Ты что ли дежуришь сегодня?

МАРК. (хватает Бомжа за край куртки) Стоять! Ты кто?

БОМЖ. Да че ты? Я Сева-Рамс. Работал тут раньше. Меня ребята пускают переночевать. А ты ниче такой, не зассал. Мы тебя (зевает) разыграть хотели, только я заснул.

МАРК. (очень тихо и спокойно) Вали отсюда, понял? Еще раз увижу, ребра тебе переломаю.

Бомж Сева-Рамс быстро уходит, прихватив со стола фляжку Глебова. Марк закатывает каталки с трупами в морг. Выходит. Запирает дверь. Поднимает разбросанные учебники. Садится за стол. Открывает книжку и погружается в чтение.

КОНЕЦ.