Читать книгу: «Хэлвуд», страница 4

Дария судорожно начала мельтешить пальцами по наручному коммуникатору, одновременно пытаясь интегрироваться через "лик" к системе управления штурмовиком.

– Я не могу подключиться! – воскликнула она лихорадочно. – Все пароли доступа обновлены!

Они беспомощно наблюдали в панорамное остекление мостика понемногу уплывавшую из обзора планету и станцию. Судно меняло курс. Члены команды ощущали легкую вибрацию корпуса, оповещавшую о подготовке основного двигателя к квант-прыжку. "Каракатицы" завершавшие сборку погрузочной баржи, бросили свою работу и ринулись к кораблю Стиффана и Таласа, мирно покоившемуся неподалеку в холодном, белом свечении звезды "Кеплер-90". Они обнажили свои орудия и, окружив судно, стали безжалостно расстреливать его, нанося урон по ключевым зонам. После того как закончился заряд боеприпасов, они набросились на полуразрушенный, искрящийся остов и начали яростно раздирать пластины его внешней обшивки на части.

– Мы больше не управляем судном и "каракатицами"! – растерянно сообщила Дария. – Я ничего не могу с этим поделать…

Меж тем штурмовик "Броский" набирал обороты, готовясь к рывку на дальнюю дистанцию.

– Ухватитесь за что-нибудь! – ошалело рявкнул капитан на бегу. Споткнувшись о ступеньку, он подбежал к рычагу экстренной перезагрузки, разбил стекло, вставил ключ и зажал определенную комбинацию кнопок.

Все разом смолкло. Корабль погрузился во мрак. Искусственная гравитация отключилась. Члены экипажа, воспарив над полом, затаили дыхание, молча пытаясь высмотреть в темноте силуэты друг друга. Не успело зрение адаптироваться к новым условиям, как снова, едва заметно завибрировал корпус, включилось освещение и ощутилась тяжесть тела, заставив команду распластаться по капитанскому мостику. Заморгали приборы, отображая процесс перезагрузки. Анте Грин внимательно наблюдал за показателями. Все шло в штатной последовательности. Он предпринял попытку подключиться к системе… Вновь неудача.

– Если корабль опять начнет набирать ход, я еще раз вручную вырублю питание, – обратился он к Дарии. – Ты сможешь перепрошить это железо?

Дарк, сверкнув изумрудом глаз из-под черных ресниц, неопределенно пожала плечами.

– Предлагаю прийти к компромиссу! – прозвучал звонкий, веселый тенор из колонок, установленных по периметру капитанского мостика. – Вы не будете ставить мне палки в колеса, а я помогу вам выжить!

Все трое замерли, недоуменно переглядываясь друг с другом.

– Это что? Наш искин? – собрав морщины на лбу, шепотом просипел Бишар, обращаясь к команде.

– Искин? Ты имеешь ввиду искусственный интеллект? – фамильярно уточнило нечто из колонок. И не дождавшись ответа из застывших в ступоре уст, голос продолжил сочленять слова в разумные мысли: – Я вовсе никакой не искусственный! Хотя… Все живое в какой-то мере можно обозначить таковым… Может ты, зеленоголовый, по искусственнее меня будешь!

Возникло короткое, безмолвное замешательство.

– Чего? – непонимающе протянул Бишар Вейн.

Анте сопоставлял факты. Соединив одно с другим, он спросил:

– Ты тот робот-наладчик со станции? Ты вирусная программа?

– Как же быстро вы, людишки, вешаете ярлыки на то, чему даже понятия не имеете. – с тенью обиды отчеканило нечто, и продолжило с дерзкой нотой: – Сам ты вирусный! Я полноценное живое сознание! По-вашему, по примитивно-людишенскому, можете идентифицировать меня как эфемерный, загробный дух… Уверен, так будет проще. Кстати, извольте представиться, меня зовут Хэлвуд.

Изумленное молчание. Бишар, Анте и Дария перебирали в голове все последние, дошедшие до их слуха передовые разработки. Искусственный интеллект плотно вошел в жизнь каждого рядового обитателя галактической Империи. Более того, жизнь без электронного разума уже давно виделась просто немыслимой. Он координировал и оберегал быт и комфорт, сопутствовал жизни человека начиная с рождения, управлял всем, от чайника на кухне до космического межзвездного транспорта, он даже присутствовал в голове, частично контролируя систему "лик"… Команду не смущала даже манера общения, каких-то только версий уже придумано не было… Но, чтобы перемещаться среди различных устройств, при помощи одного лишь прикосновения, полностью уничтожая предыдущую нейронную сеть… Такая технология, даже в нынешнее время, казалась абсолютно сказочной.

– Хэлвуд, – настороженно поглядывая в потолок, произнес капитан. Это же ты управлял "каракатицей" и тем роботом на станции? Как ты оказался здесь?

– Да легко! В вашем мире я могу без особых преград перемещаться среди любых простых и сложных электронных устройств, или слабого разума, вроде всяких там милых зверюшек, – самодовольно хихикнул Хэлвуд.

– Что значит, в нашем мире? – вступила в диалог Дария, задумчиво скользнув взглядом по тревожному лицу капитана. – Ты хочешь сказать, что не из нашего мира?

– Это история долгая и довольно сложная к восприятию, о прекрасная мадемуазель. – с издевательской вежливостью, не под стать ситуации, ушел от ответа непрошенный гость. – Мы тратим драгоценное время на пустую болтовню. Сейчас на кону ваши ветхие жизни… Кстати, две из которых я давеча уже спас… И пока что так и не услышал спасибо! Если не дадите мне улететь, в скором времени окажетесь хладными трупами через мучительные терзания тела, или, что еще хуже, станете безвольными марионетками, слепыми, озлобленными псами…

– Спас от кого? – спросил нахмурившийся Вейн. – Кто пытался нас убить?

– Мой бывший хозяин, – Мавор. Он, знаете ли, крайне неприятная личность… И пахнет так сквено… Бэ-э!

– Это он ломился в двери лаборатории? – продолжил допрос штурман, сохраняя серьезность лица, не обращая внимания на игривую подачу Хэлвуда.

– Не-ет, что вы! Двери для него не преграда… То была одна из его игрушек. Мавор может управлять неживым и живым… Как и я, только он гораздо сильнее… Он опасен для вашего мира. При всей своей запредельной жестокости, Мавор любит поиграть с добычей, предварительно изрядно попугать, как кошка мышь. Страх питает его энергией. – Хэлвуд сделал паузу, сменил бодрую тональность тенора на задумчивую, размеренную, тихую хрипотцу. – Он тут не должен находиться… Виной всему эти ваши ученые, пробившие своими длинными, любопытными носами дыру там, где ей быть не следует. Кроме Мавора могут прийти и другие… Эти горе ученые прикрыли заслонку и сбежали, но все это ненадежно. Они и сами не поняли, что сотворили… А я знаю, как это исправить.

– Да кто этот Мавор такой? Или что? – капитан раздраженно повысил голос.

Хэлвуд остался серьезным:

– Скажем так, он некая, мощная сущность из мира, где материальная составляющая крайне непрочна и нестабильна. Там мысль главенствует над вещественным. Вам, людям, как мне видится, проще будет представить подобное, если я обозначу его как демон.

– Демон?! – Анте покрылся багровым румянцем и произнес сквозь зубы, пародируя прежнюю глумливую манеру общения Хэлвуда: – Мозги нам пудрить изволишь, мистер эфемерных дух?

– То есть все то, что происходило на станции вам показалось вполне поддающимся физике и логике вашего мира? – Хэлвуд заговорил невозмутимо, с перманентной легкой усмешкой, что еще больше взбесило капитана.

– Людям еще много чего предстоит уяснить об устройстве Вселенной. Но восполнять пробелы демонами и мистическим бредом, это уж и ребенку станет смешно! – истерично хохотнул Анте. И в этом неестественном, натужном смехе замешалось все: и обида за сорванную операцию, и совершенное непонимание происходящего, осознание своего, казалось бы, столь подкованного знаниями и опытом разума необыкновенно беспомощным перед нагрянувшими обстоятельствами, никак не вписывающимися ни во что, пусть даже туманно научно-обоснованное.

– Значит, этот твой Мавор хочет нас убить? – напрягся Бишар Вейн, размышляя о своем.

– Определенно, – да! – возбужденно воскликнул Хэлвуд. – Убить или поработить… Обычно он выбирает первое. Для него это как для вас наступить на букашку. Даже, скорее, событие куда меньшей важности. Вы ненужные свидетели его явления сему миру, да и просто ему не нравитесь, в целом, как и все те бедняги на станции… И корабль ему ваш сгодится… Его нельзя отсюда выпускать!

– Так это он убил всех тех работников научного городка? – Анте Грин взглянул исподлобья в невидимую точку пространства.

– Да… – Хэлвуд замялся. Звонкое пение соловья сменилось комканым, неуверенным карканьем. – Конечно, не всегда своими руками… Скажем так, кое-кто поневоле ему помогал. Но, не будем тыкать пальцами. Все мы не без греха.

– Ему помогал ты, верно? – капитан презрительно оскалился.

– Я был полностью подчинен его воле, – с пеленой грусти и стыда произнес Хэлвуд. – Вы понятия не имеете, каково это быть в плену таковой могучей сущности… Но я сумел выбраться! – воспрянул голос его с гордостью. – Поверьте, это еще никому не удавалось. Я был его безропотным, бессильным питомцем бесчисленное множество времени… Хотя в устройстве нашего мира такой параметр как время отсутствует напрочь… А тут, я нашел лазейку.

– Как может отсутствовать время? – удивилась Дария, улавливая фрагментами суть всего услышанного.

– А вот так! Все лишь последовательность кадров, как у вас во сне. Вы чувствуете время во снах? Нет надобности знать точное расписание. Мы видим все в другой проекции… А в вашем мире, время есть, и вновь хочу напомнить, что мы тратим его сейчас на пустые разговоры, вместо спасительного бегства!

Капитан вновь вспомнил о долгах, о заложенном корабле, о том, что мероприятие данное стремительно катится в пропасть… И тут же ему стало неимоверно стыдно, потому как мысль о потерянных деньгах пришла первой, вместо порыва спасти оставшихся на станции друзей-соратников.

– Мы должны забрать Евгена и Стиффана! – беспрекословно произнес он. – Без них мы никуда не полетим! И вообще, откуда нам знать, что ты сейчас на нашей стороне?

– Во-первых, – преспокойно отозвался Хэлвуд, – Ваши друзья уже мертвы. Во-вторых, если бы я хотел причинить вам вред, я бы изначально отдал вас на расправу Мавору… Не так ли? Но я принес вас сюда. Или мог бы просто убить, будучи тем вашим жилистым роботом, которого вы именуете "каракатица".

– Евген и Стиффан мертвы? – удрученно прошептал Анте, опустив глаза. – Я не поверю, пока не увижу сам…

– Еще раз подумай обо всем, что я сказал ранее. Если бы я хотел нанести вам вред, какой смысл мне вас спасать? – Хэлвуд заговорил проникновенно, с эмпатией, будто понимал горестные чувства капитана. – Поверь, если ты вернешься, ты погубишь себя и всю оставшуюся команду… Да и меня вместе с тем.

Анте Грин пристально посмотрел в лицо Бишара, в его потерянный, будто одурманенный взор. Задержал взгляд на Дарии, испуганной, ожидающей его спасительного действия.

– Если хотите жить, мы должны срочно улететь отсюда как можно дальше, – настойчиво повторил Хэлвуд.

– И куда ты хочешь направить корабль? – не в силах сместить взор с зеленых, блестящих живительным блеском глаз Дарии, спросил капитан.

– Для начала подальше отсюда, – отозвался Хэлвуд. – Далее нам нужно будет найти кого-нибудь из участников проекта "Сквозь горизонт"… Были выжившие. В основном руководители. Главные умы. Ученые решили, что уничтожили туннель, но, по сути, лишь поставили хлипкую заслонку, просто подперли дверь тяжелым сервантом… А нужно уничтожить эту неестественную связь между мирами! Я знаю как, но мне нужна помощь сведущего человека.

– Если ты такой умный и всесильный, зачем тебе помощь? – Анте Грин с подозрением блуждал взглядом по углам капитанского мостика, словно пытался высмотреть затаившегося там призрака.

– Я много, что могу, но не всесильный. Мне нужен тот, кто знает ваш мир до каждого винтика.

– Хорошо… Я, конечно, не ученый, – сознался капитан, – но могу сказать со стопроцентной точностью, – чтобы много летать и кого-то искать, нужно много денег на топливо… А я почти все вложил в эту чертову операцию. Средства для полетов стремятся к нулю.

– Это не проблема, – бодро сообщил Хэлвуд. – Я сделаю вас богатыми! Только подумай, я могу беспрепятственно проникнуть в любую электронную систему и вскрыть любую дверь!

Хищный, алчный огонек мелькнул в глазах Анте. Он крепко задумался.

– И все же мы не можем улететь, бросив здесь твоих ребят, – промолвила Дария, глубоко пронзая капитана укорительным взором. – Ты сможешь потом спокойно жить, зная, что просто оставил их на этой темной, жуткой станции?

Анте какое-то время молчал, мечась в противоречивых мыслях.

– Да, – наконец произнес он. – Мы не можем наверняка знать, что они мертвы.

– Ты же был там со мной! – Бишар вскочил, бешено вперившись в капитана. – Что за чертовщина там творилась?! Все эти помехи, звуки, крики?… А в дверь кто ломился?

Грин мягко взял штурмана за плечи.

– Вейн, мы не можем знать наверняка… А если бы ты там остался? Ты бы хотел, чтобы за тобой вернулись, не так ли?

Не зная чем парировать, Бишар Вейн промолчал, бессильно изыскивая в голове подходящий, несуществующий при наличии человечной души аргумент.

Глухой удар заставил корпус судна содрогнуться. Следом, один за другим посыпались другие. Свет на капитанском мостике заморгал, взвыло стаккато сирены.

– "Каракатицы"! – оповестил Хэлвуд. – Это я приказал им уничтожить судно ваших друзей, чтобы у Мавора не было возможности выбраться со станции. Но, он перехватил управление… Корабль еще в моей власти, но ненадолго. Они впились в нас и буксируют обратно к станции.

Члены команды подбежали к панорамному остеклению рубки управления. Действительно, исчезнувший в космическом мраке научный городок снова прорисовывался слабо различимой точкой в обзоре.

– Либо сейчас, либо никогда! – завопил Хэлвуд.

– Евген! Стиффан! – взывал Анте в шипящую тишину эфира.

– Прими уже решение! На тебе жизнь всей команды! – давил на капитана новоиспеченный, призрачный искин.

Капитан прекратил безуспешные попытки выйти на связь. Замолчал. Скользнул взглядом по милому, бледному личику Дарии, по взбудораженному Бишару, прилипшему к стеклу кругового обзора. В его голове все мысли смешались, словно на поле битвы добра со злом. Где среди этой кромешной возни та самая, верная? Уже и не разберешь…

– Запустить основной двигатель! – скомандовал он, выправив грудь, напоследок искоса бросив печальный взгляд на приближавшийся силуэт станции. – Курс к поселениям на "Пульс-Де-Батор".

– Вот это я понимаю! – одобрительно воскликнул Хэлвуд. – Двигатель на старт! Приготовиться к прыжку. Прошу всех занять места поудобнее и пристегнуться! Не хотелось бы отмывать стены от ваших внутренних органов…

Под ногами загудел пол. Члены экипажа бросились в противоперегрузочные кресла. Яркая вспышка и звезды за бортом слиплись в искрящиеся линии.

***

В огромном грузовом ангаре научного городка, предназначенном для посадки и погрузки небольших кораблей, на длинной взлетной платформе с раскрытыми ставнями, выходившей в открытый космос, посреди непроглядного мрака, бликовали две пары черных, остеклевших, не моргавших глаз в лучах прожекторов "каракатиц", кружащих вокруг, будто стая ворон.

Маленький, изрядно исхудавший Стиффан Гилев, с впалыми, бледными щеками и такой же побелевший, рослый Евген Талас, пронзали своими жуткими взглядами саму Вселенную. Они наблюдали мерцавшую точку дюз штурмовика "Броский", своей недосягаемостью и неуязвимостью повергавшего их в состояние безграничной злобы. Издевательски подмигнув в последний раз, точка бесследно растворилась в темном полотне.

– Хэлвуд, – прорычал Стиффан в темноту, скрипнув зубами. – Я уничтожу тебя…

Он властно посмотрел на Евгена.

– Азазел, полетим верхом на этих роботах. – он перевел взгляд на хоровод “каракатиц”, залитый светом прожекторов.

Евген повернул свое неживое лицо к Стиффану и заговорил безэмоционально, не задействовав ни одной из мимических мускул:

– Владыка Мавор, на них мы будем лететь целую вечность и все равно не догоним. Есть предложение лучше. – он обернулся к станции, чернеющей позади взлетной платформы. – Разобьем эту громадину о планету. Здесь хранится столько энергии, что вспышку обязательно зафиксируют военные. А после, запустив по всем частотам сигнал "SOS", дождемся прибытия спасательной группы.

По лицу Мавора, будто густая капля крови, поползла одобрительная, зловещая улыбка.

Глава 2.

Сквозь горизонт.

С широкой террасы небоскреба, на последнем, двести восьмидесятом этаже, выше которого был только заостренный пик с мерцавшей голографической проекцией в небо, в форме ажурного сердца под гигантским циферблатом часов, в мутном мареве, подсвеченным красно-оранжевыми лучами восходящего местного солнца, просматривался нескончаемый лес из мириад серебристых высоток города Руан-Бакко, поражавших воображение своими утонченными фигурами, грациозно подпиравшими небеса. Между тонкими изгибами зданий, в бордово-золотистой мгле, словно необозримое, чернеющее облако мошки, сновал во всех направлениях бесконечный поток летательных аппаратов, в большинстве случаев являвшийся частным транспортом жителей и гостей столицы рукава Персея, входившей в межзвездный альянс “Сияние Млечного Разума”.

На балконе, рисуя пальцами борозды в пышной, кучерявой бороде, задумчиво созерцал головокружительный, урбанистический пейзаж Максий Галицкий. Утомленный взгляд его упал на разрывавшийся от входящих звонков и сообщений наручный коммуникатор. Утопив зрачки под веки, он отключил его через “лик”. Уставшее лицо освежила улыбка, выдававшая свое присутствие шевелением густых, черных усов.

Максий подошел к краю платформы и посмотрел вниз. Подобно смерчу, к тверди земли, скрытой пеленой городского смока и утреннего тумана, нисходил довольно странный водоворот. Широкое жерло полупрозрачного, фиолетового вихря кружило у самого балкона и уходило узкой, дрожавшей спиралью вниз.

Молодой человек был одет в прорезиненный костюм, плотно прилегавший к телу, предательски обличавший мешковатую форму живота. В руке Максий держал темно-синий, заостренный шлем с прозрачным визором, угловатой, агрессивной формой напоминавший рыцарское забрало.

– И все-таки я настаиваю. – неуверенно донеслось откуда-то со спины. – Первый прыжок лучше совершить с инструктором.

Галицкий обернулся. Позади стоял назойливый работник развлекательного центра, отвечавший за безопасность. Максий небрежно отмахнулся рукой.

– Сказал же, с инструктором неинтересно… Я ведь не могу вылететь за границы потока?

– Не можете, но нужно уметь управлять телом! Это не так просто, как может показаться на первый взгляд.

Максий Галицкий, скорчив пренебрежительную гримасу, надел шлем. На какое-то время он застыл, опасливо вперившись в трепыхающуюся воронку, с бешеной скоростью вращавшуюся перед ним. Наконец, собравшись с духом, он разбежался и прыгнул рыбкой внутрь круговорота, словно в прохладную толщу воды. Дыхание сперло от свободного падения, все тело, в долю секунды покрывшееся мурашками, обдало жаром; за ушами, отдавая вибрацией в затылок, неистово пульсировала кровь. Максий на секунду закрыл глаза, прогоняя страх; открыл, попытался расслабиться, не думая о большой высоте, окинул взором город, слепивший бликами стекольных фасадов. Местное солнце, неторопливо ползущее к вершине небесного купола, заливало золотом плотное покрывало тумана, скрывавшего низменный городской ландшафт Руан-Бакко. Этажи соседних зданий проносились мимо с пугающей скоростью. Галицкий выровнял дыхание, растворился в этом мгновении, ощутил эйфорию от полета. Как прекрасны эти секунды… Дух захватывает от падения, все внимание и органы чувств сконцентрированы на получении удовольствия, оставляя заботы и нерешенные дела где-то по обратную сторону двух точек соприкосновения с твердью. Максий во все горло издал ликующий вопль. Он кричал и смеялся как беспечное дитя, словно откатился в прошлое, когда весь мир еще виделся гигантским парком развлечений, а главной проблемой в нем были взрослые, которые как тюремные стражи, неотвязчивые блюстители порядка, вечно отрывали от столь сладостных забав.

Туманный настил был пробит, и взору представились нижние постройки и улицы, окутанные легкой сиреневой дымкой. Старинные постройки, – малоэтажки в двадцать-тридцать этажей. Автомобильных дорог не наблюдалось, лишь узкие, извилистые пешеходные тропинки между сочно-зеленым ковром. На растительность городские власти не скупились. Повсюду виднелись экзотических видов деревья и кустарники, выстриженные в затейливые формы. Ими были покрыты крыши домов, веранды, галереи и улицы.

Гравитационный вихрь, – новый вид развлечения, позволявший исполнить сложный затяжной прыжок между множеством зданий любому новичку, вел Максия к центру огромного сферического купола с раскинувшимися в стороны белыми лепестками крыши. Внутри переливалась водная гладь большого бассейна, перед погружением в который Галицкий замедлился, скорость падения снизилась до безопасной, и он плавно, почти не оставив бризг, вошел на глубину бассейна. Универсальный шлем позволял дышать под водой. Аттракцион на этом не закончился. Максия засосало в стекольную трубу, и он пулей помчался по изгибам спирали, не прекращая исторгать восторженные вопли. Из трубы его вынесло на просторный белый настил, залитый водой. По краям стояли работники парка, присвистывая и аплодируя. Максий снял шлем, сверкнул белыми зубами и, разрываясь от переполнявших эмоций, радостно закричал им в ответ:

– Спасибо! Это было невероятно круто!

Его улыбка, распластавшаяся за пределы привычных габаритов лица, вдруг дрогнула, и быстро начала угасать. Среди местных работников он высмотрел нескольких человек в черных костюмах с равнодушными, постными лицами, вяло похлопывавших в такт остальным.

Максий напоследок окунул голову в живительную, прохладную воду, выжал бороду и направился в раздевалку, делая вид, что не замечает процессию в однотипных костюмах, торопливо семенящих за ним.

– Максий Галицкий! – наконец прозвучало позади. – У нас срочное дело.

– Да к черту вас! – говорил Максий на ходу, не оборачиваясь. – Можно хоть на один день оставить меня в покое? На кой вы все сдались, если сами ничего решить не в состоянии…

– Внештатная ситуация. – виновато буркнул высокий, гладковыбритый мужчина с военной выправкой, идущий впереди колоны из шести человек. – Вам в течение часа нужно явиться на церемонию открытия района “Парящих домов” и произнести торжественную речь… Больше некому.

Галицкий резко остановился, обернулся и, испытующим прищуром пресекшись с растерянным взглядом подчиненного, заговорил, будто обращаясь к душевнобольному.

– Фир, ты перегрелся от работы что ли? Я в этом проекте почти не участвовал. Это детище Вилиса.

– Да, – согласился Фир и глуповато вытаращился на Максия, – Ему с командой в экстренном порядке пришлось отбыть в систему “Аракис”, чтобы возглавить расследование… Это решение Совета.

– На военную базу “Аракис”? – озадачено застыл Галицкий.

– Точнее теперь будет сказать, – на руины… База полностью уничтожена.

– Что ты болтаешь? Как?! Кем уничтожена? Там же новейшие оборонительные комплексы! – посыпались один за другим вопросы из уст ошарашенного Максия.

– На все это и должна будет ответить комиссия во главе с Вилисом. Нам мало, что известно… А, сейчас, у нас нет времени. Переоденетесь в машине.

Рослый мужчина подал знак взмахом руки и сверху прямо на территорию парка опустился продолговатый, овальный, черный, блестящий новизной лимузин. Двери мягко и бесшумно разъехались вглубь корпуса, приглашая в просторный салон.

Максий Галицкий – молодой, дерзкий, честный (по крайней мере, в делах фундаментальных) и бескомпромиссный политик. За свою смелость и неординарность в идеях и методах их осуществления, решительные действия и резкое словцо в адрес засидевшихся на прогретых местах “мудрых старцев”, получил любовь народа и с юношеских лет зарекомендовал себя неугомонным реформатором. Правда, вместе с любовью народа пришла и ненависть всех тех, чью репутацию предприимчивая, ультимативная тактика Максия безапелляционно очернила. Были и те, кто, повстречавшись с его катком правосудия оказались за решеткой… Но, все это его заботило мало, он продолжал уверенно идти к своей цели, не оглядываясь назад. Год назад Галицкий создал свою собственную, независимую, социал-демократическую партию “Сверхновая”, которая уже через месяц вошла в парламент, быстро освоилась там и заняла лидирующие позиции. Конечно, партия, как и все остальные, подчинялась решению большинства голосов Совета Федерации, собственные интересы в которой отстаивали сам Максий, его заместитель Вилис и несколько представителей штаба.

Постановлением Совета Федерации было определено в возникшей чрезвычайной ситуации поставить во главу следственной комиссии Вилиса, – правую руку Максия, чтобы не упустить возможность лишний раз ослабить активность его чрезмерно напористого штаба.

Черный, безупречно отполированный лимузин, переливаясь отражением бурлящего жизнью города, пролетал мимо широкого, клокотавшего водопада, ниспадавшего с крыши пятидесятиметрового сооружения, стоявшего посреди реки, рассекавшей путаной полосой город Руан-Бакко на две части. По обе стороны реки пронзали облака серебрящиеся пики небоскребов всевозможных, сложных, замысловатых, изогнутых, закрученных в спирали форм, насмехавшихся над силой притяжения планеты. Вокруг рукотворного водопада парили в воздухе острова на антигравитационной подушке, с ресторанами и кафе, утопавшими в зелени.

– Может, тормознем, перекусим? – Максий, будто кот завидевший кусок свежего мяса, вожделенно уставился в тонированное стекло машины. – Я сегодня не завтракал.

– Издеваешься? – спокойно произнес Фир, привыкший к заскокам начальника. – Через двадцать минут начнется церемония. Ты ознакомился с текстом? Я сбросил на “лик”.

– Да. Я эту бредятину говорить не буду. Кто автор? Ему бы сценарии мелодрамы писать… Что-нибудь придумаю на ходу.

Помощник Фир грустно выдохнул, даже не пытаясь переубедить. Он развернулся в кожаном, светло-коричневом кресле и вывел голографическую проекцию посреди салона.

– Тогда, вот, взгляни, пока летим.

Вниманию Галицкого представились кадры, снятые на разрушенной военной базе “Аракис”, занимавшей несколько планет и множество орбитальных станций. Дымящаяся, искореженная техника вдоль взлетных площадок космопортов. Развалины оборонительных комплексов. Почерневшие кратеры от взрывов и труха из бесчисленных обломков, кружащих по орбите. Расплавленная броня центра управления и тысячи разбросанных повсюду, изувеченных человеческих тел. Прогрессивные, выдающиеся технологии позволяли этому военному центру контролировать территорию на множество световых лет в округе. Ни одна из известных инопланетных цивилизаций не могла нанести такой сокрушительный урон, тем более, оставшись притом незамеченной. Были, конечно, и Высшие, – древнейшие сверх-цивилизации, закрывшиеся от всего мира в войдах… Об их технологиях ходили легенды, затмевавшие вымысел даже самых смелых фантазийных романов. Но какое им могло быть дело до военной базы людей, располагавшейся на другом краю галактики?

Максий Галицкий усиленно потирал раскрасневшийся, сморщенный лоб.

– Никаких официальных заявлений, или, хотя бы, мутных наводок? – обратился он к угрюмому Фиру, с надеждой ожидавшего от Максия гениального умозаключения.

– Тишина, – хмуро промолвил Фир. После паузы, он добавил: – По бортовым журналам стало известно, что техника будто боролась сама с собой… Большинство роботов вышло из строя и ринулось рвать на части своих же.

– Выжившие?

Фир понуро замотал головой.

– Похоже на взлом системы… – задумчиво пробубнил Максий в усы.

– Но такое невозможно! – воскликнул Фир. – Там многоуровневая квантовая защита с плавающим, переменным спином. Каждая новая комбинация уникальна и не имеет аналогов… Тот, кто ее создал, сам взломать бы не смог.

Галицкий развел руками.

– Тем не менее, очевидно, что кому-то это все же удалось.

Их разговор прервал голос, внезапно донесшийся из динамиков лимузина.

– Говорит офицер полиции Илан Фарте. Транспортное средство с идентификационным номером ЕМИ 02-20, срочно уйти на ближайшее место парковки для досмотра, – прозвучало безоговорочное требование.

Максий недоуменно переглянулся с Фиром.

– Что за бесстрашные блюстители порядка нарисовались? – проговорил он сквозь кривую улыбку.

– Попутали ребята видимо… – Фир включил камеру заднего вида и обнаружил летевший за ними полицейский автомобиль, мерцавший проблесковыми маячками.

Он включил рацию и с властной нотой оповестил:

– Данное транспортное средство принадлежит Совету Федерации. Мы опаздываем на важное мероприятие. Вы в своем уме?

– Говорит офицер полиции Илан Фарте. Мы прекрасно осведомлены о том, кому принадлежит лимузин, и кто находится на борту. В маршрутном листе дипломатических, или государственно важных миссий ваша поездка не зарегистрирована. А это значит, что вы подвержены всем тем законам, которые сами и написали. – голос офицера сквозил нахальным, глумливым акцентом. – Вы отказываетесь подчиниться законному требованию сотрудника полиции?

Максий кивнул головой и произнес с улыбкой, обращаясь к Фиру.

– Ну, тормози, раз так пообщаться хотят.

– Нам некогда со всякой шушерой разговаривать! – сердито отрезал Фир. – Я звоню полковнику.

– Ябида-корябида! – издевательски прозвучал в колонках чей-то напущено писклявый, скрипучий голос.

Фир ошарашено замер, проверяя, выключил ли он рацию. Устройство было отключено.

– Они что, прослушивают нас? – прошептал он обескуражено зависшему в улыбке Максию. – У нас же заглушка работает…

Последовал удар с глухим стуком в заднюю часть лимузина. Влепившийся в них на скорости полицейский автомобиль весело моргал фонарями в камеру заднего вида. Все приборы вышли из строя. Бортовая панель управления подмигнула и погасла. Фир, пытавшийся связаться с полковником через “лик”, слышал лишь раздражавший, пробиравший до костей мерзкий скрежет и хруст. Автопилот не отвечал на команды. Перевести лимузин в ручное управление также не удалось. Черный, длинный автомобиль, с глубокой вмятиной на багажнике, выбрался из стремительного потока машин, отклонив траекторию движения к ближайшей паковочной зоне.

– Это похищение! – завопил Фир.

Он опустил тонированное стекло, разделявшее лимузин на две зоны. Четыре пары глаз телохранителей, расположившихся по ту сторону машины, вонзились взбудораженными взглядами в Фира, ожидая распоряжений.

– Вот и настало ваше время, – будто командир на поле боя, обратился к ним Фир. – Кто-то перехватил управление лимузином и тащит нас к парковочной зоне. Выдают себя за копов, но это определенно ряженые. Возможно это похищение, а может и покушение на жизнь… Разрешаю вести огонь на поражение.