Моя золотая клетка 2

Глава 1.

Это утро выдалось особенно холодным. Я лежала в постели, вслушиваясь в тишину и редкие порывы ветра за окном. Мои открытые глаза бессмысленно рассматривали изгибы серебряной люстры на потолке.

Комната моя постепенно озарялась рассветным солнцем. Сегодня я проснулась рано, но вставать мне совершенно не хотелось. Если бы могла, я бы осталась в постели навсегда. Но я знала, что это невозможно. Пройдет немного времени, и они придут за мной.

Словно в подтверждение своим мыслям, некоторое время спустя, я услышала шаги. Они приближались к двери моей комнаты, гулко отдаваясь от стен поместья. За время, проведенное в этом доме, я научилась различать, кто именно шел навестить меня.

Поступь Марцелла была решительной и строгой, как марш солдата. Он чаще всего приходил ко мне вечером, чтобы вколоть новую порцию лекарства.

Лестер всегда спешил ко мне, его шаги были быстрыми и хаотичными.

Походка Эмметта менялась, в зависимости от его настроения – иногда он шел размеренно и неспешно, иногда торопливо и шумно.

Родерик был единственным, чье появление оказывалось для меня внезапным – к моей двери он подходил почти беззвучно, как кошка.

В этот раз шаги были мне незнакомы. Я лежала, наслаждаясь последними мгновениями одиночества и принадлежности самой себе. Раздался тихий неуверенный стук, после чего дверь моей спальни приоткрылась.

– Элеонор, доброе утро, – в комнате появилась девушка. На ее круглом лице появилась робкая улыбка. Она подошла ближе к моей постели.

Я молча разглядывала ее, практически не сомневаясь в том, что через несколько дней она навсегда исчезнет из моей жизни. Я не помнила лиц всех сиделок, которые приходили ко мне за последнее время. Да и мне было все равно. Какая разница, чье лицо ты видишь перед собой каждое утро?

– Пора вставать и готовиться к завтраку. Тебе помочь собраться?

Она протянула ко мне руки, мягко приобнимая и усаживая меня на постель. Я не сопротивлялась, послушно и безразлично подчиняясь ее воле. Она помогла мне накинуть платье, после чего взяла со столика расческу.

– У тебя красивые волосы, Элеонор, – донесся до меня ее мягкий голос, пока она приводила в порядок мои локоны. Я перевела на нее взгляд. В ее глазах было неприкрытое сочувствие, каждое ее действие сквозило заботой и жалостью, словно она возилась со смертельно больным ребенком. Я смотрела на нее некоторое время, совершенно не понимая, почему она так ведет себя. Я была вполне здорова, и всегда чувствовала себя хорошо, – А теперь идем, пора на завтрак.

Вместе мы вышли в коридор. Она шла впереди, а я безразлично плелась следом, глядя ей в спину.

Вскоре мы дошли до столовой. Эмметт и Родерик уже сидели на своих местах. Они оба подняли головы, наблюдая, как мы идем к столу. Мою спутницу явно смутило их внимание. Она неловко пробормотала слова приветствия, пока я молча усаживалась на свободное место.

– Доброе утро. Как приятно видеть за этим столом пополнение. Надеюсь, Сандра, ты уже привыкаешь к нам? – Эмметт улыбнулся.

– Да, я уже почти освоилась, – девушка бодро закивала головой.

– Я рад, что тебе у нас нравится, – холодные голубые глаза на мгновение скользнули по моему лицу, после чего он снова перевел их на Сандру, – Чем планируешь заняться сегодня?

– Ну… я почти все время я должна быть рядом с Элеонор…

– Ах, Сандра, – Эмметт усмехнулся, откинувшись на стуле, – ты чрезмерно опекаешь нашу сестренку. Или ты так пытаешься избежать общения с нами?

Дверь в столовую распахнулась, и в помещении появился еще один человек. Он оббежал взглядом комнату, словно выискивая кого-то. В его зеленых глазах что-то потеплело, когда он увидел меня.

– Элеонор, почему ты ничего не ешь? Ты в порядке? – спросил он, опускаясь на соседний стул и заглядывая мне в лицо. Я молча протянула руку к тарелке с сэндвичами и начала жевать один.

– А вот и наш Лестер, – Эмметт проводил его насмешливым взглядом, после чего повернулся к Сандре, – Скоро ты, как и мы, привыкнешь, что он совершенно не замечает никого, кроме Элеонор. Кажется, он опекает ее даже больше, чем ты.

Лестер бросил на брата сердитый взгляд.

– Разумеется, я о ней забочусь. И буду делать это всегда, – его голос прозвучал почти с вызовом.

Едва я успела отправить в рот последний кусочек сэндвича, как дверь снова распахнулась. В столовой появился Марцелл. Он молча сел на свое место и исчез за книгой. Никто больше не проронил ни слова после его появления. Я залпом проглотила молоко и отставила в сторону пустой стакан.

– Элеонор, ты поела? – я подняла голову, вновь увидев на себе сочувствующий взгляд Сандры, – Раз так, может быть, я почитаю тебе?

– Она хочет немного побыть в кругу семьи, – с раздражением ответил ей Лестер.

Сандра замолчала, глядя на него растерянно.

– Но… это ведь моя работа, и…

– Я не понимаю, почему я должен повторять дважды? – зеленые глаза смотрели на девушку почти враждебно, словно она пыталась лишить его чего-то безгранично дорогого и ценного.

Сандра казалась совершенно сбитой с толку такой внезапной агрессией. Она бросила неуверенный взгляд на лица братьев, словно ища у них поддержки. Но никто из них не собирался вступаться за нее. Наконец, она хмуро кивнула.

– Не расстраивайся, Сандра. Хочешь, сыграем во что-нибудь? Ты любишь настольные игры? – подал голос Эмметт.

– Я не знаю… наверное, мне лучше вернуться к себе.

– Не будь такой недоброжелательной, а то я решу, что ты нас ненавидишь. Идем, – он поднялся на ноги, – сыграем в карты. Род присоединится к нам.

– Я правда не хочу, я…

– Я не приму отказа, – сказал Эмметт игриво, протягивая ей руку. Несмотря на то, что на губах его играла улыбка, глаза смотрели на девушку холодно. Поколебавшись немного, она нерешительно схватилась за его ладонь.

– Какая навязчивая девица, – проворчал Лестер, едва его брат и Сандра скрылись в коридоре. Родерик еще некоторое время сидел за столом, после чего соскользнул со своего места, и, не говоря ни слова, устремился прочь, – Она тебя не обижает? Скажи мне, если она будет груба с тобой…

Его голос подобно назойливой мухе звенел возле моих ушей. Не добившись от меня никакого ответа, Лестер тоже поднялся из-за стола.

– Идем, Элеонор, – его пальцы ласково коснулись моих волос. Я покорно соскочила со стула, и вышла вслед за ним в коридор.

Наши шаги гулким эхом отдавались от стен поместья.

– Как прекрасно, что мы можем проводить вместе время. Я так скучал по этому, – бледное лицо озаряет странная улыбка, но я не обращаю на это внимания, – я хочу закончить ту картину.

Лестер часто рисовал меня, а я не возражала. Для меня не было особой разницы, сидеть в одиночестве, с ним или с Сандрой.

Мы прошли в гостиную, служившую теперь мастерской Лестера. Паркет и кресла были завалены холстами и разноцветными тюбиками. В некоторых местах краска протекла, оставив разводы на обивке. В центре комнаты гордо красовался мольберт с незаконченной картиной.

– Садись, вот сюда, – Лестер смахнул содержимое одного из кресел на пол и помог мне сесть. Я безразлично опустилась на измазанное краской сиденье, наблюдая, как катятся по полу кисти и тюбики. Следом полетела еще одна емкость, оставив на полу небольшую синюю лужу.

Лестер не позволял прислуге прибирать в этой комнате, и здесь царил полный беспорядок. Лишь он один знал, что и где находится и мог ориентироваться в этом хаосе.

Лестер подошел к мольберту, и принялся колдовать над ним. Иногда он отвлекался, чтобы смешать краски или взять другую кисть. Время неторопливо текло, пока я неподвижно сидела в кресле. Старинные часы мерно тикали, сгущая тишину, и создавая почти медитативную атмосферу.

– Не понимаю… я помню, что оставлял их здесь, – Лестер принялся нервно метаться по комнате, разбрасывая свои инструменты. Я молча наблюдала за ним.

– Что тут у вас за шум? – в комнату заглянул Эмметт. Из-за его спины выглядывало обеспокоенное лицо Сандры.

– Это кто-то из вас взял? Я же просил не трогать здесь ничего.

– Ну и бардак. Если тебе так хочется захламлять пространство вокруг, пусть это будет твоя спальня, а не гостиная. Или мне последовать твоему примеру? – Эмметт уселся в кресло напротив меня, – Думаю, столовая идеально подойдет для этого. Хочешь созерцать мою коллекцию во время трапезы? Уверен, это улучшит твой аппетит.

Лестер бросил на него раздраженный взгляд. Сандра растерянно смотрела то на одного, то на другого.

– Встань с этого кресла, оно мне нужно. И вообще, иди займись чем-нибудь подальше от меня и Элеонор.

– Ты так часто ее рисуешь, – Эмметт повернул голову ко мне. Его холодные глаза прошлись по моему лицу, а на губах появилась усмешка, – Неудивительно, такое прелестное личико стоит запечатлеть.

– Не смей! – в голосе Лестера звучала угроза. Сандра издала испуганный писк. Она до сих пор стояла за порогом, словно не решаясь войти, но теперь в несколько шагов оказалась рядом со мной.

– Идем, Элеонор, – прошептала она, – нам лучше уйти.

Я послушно поднялась, и засеменила следом за ней.

– Почитай ей сказку, Сандра, – донесся до меня голос Эмметта, заглушивший протестующие крики Лестера.

Я давно привыкла к стычкам между этими двумя, но для моей новой сиделки это явно стало чем-то пугающим. Я заметила, как подрагивают ее пальцы, когда она схватилась за ручку двери моей спальни.

– Ну вот, теперь… я принесу книгу. Побудь здесь, хорошо? – Сандра одарила меня нервной улыбкой, и скрылась. Я осталась одна. Опустившись на постель, я безразлично уставилась в стену напротив.

Как давно я здесь нахожусь? Как часто я спала в этой комнате?

Мысли скользили в моей голове одна за одной.

Я вздрогнула, внезапно вспомнив кое-что важное. Мои пальцы потянулись к подушке.

– Элеонор, вот и я, – в комнате снова появилась Сандра. В руках у нее была старая потрепанная книга, – Эмметт сказал, тебе нравится эта история. Это «Алиса в Стране Чудес».

Она подошла ближе, усаживаясь на розовый пуфик возле моей кровати.

– Что такое? – спросила она, увидев, что я тянусь куда-то, – поправить тебе подушку?

Она склонилась надо мной, мягко усадив меня удобнее.

– Алиса устала сидеть с читающей книгу сестрой и ничего не делать. Решила Алиса подняться и сплести венок, как вдруг увидела Белого Кролика…

Мое тело и разум расслабились и успокоились. Я слушала историю, думая о том, что должна была сделать что-то. Но что же?

Глава 2.

Вроде бы это было важно. Но мне не хотелось делать над собой усилия, пытаясь вспомнить. Мои мысли становились все более вязкими, и я расслаблялась все сильнее, убаюканная спокойной атмосферой и голосом моей сиделки. Когда-нибудь я обязательно вспомню. Ведь у меня так много времени впереди. А пока что, можно расслабиться. Ведь в моей жизни все хорошо и спокойно, зачем куда-то спешить?

Я откинулась с комфортом на подушке, и закрыла глаза.

Пустота объяла мой разум, ведь из-за лекарств Марцелла мне перестали сниться сны.

Проснувшись, я увидела, что за окном постепенно начало темнеть. Мой бесцельный взгляд скользнул по комнате и остановился на пуфике, где сидела Сандра. Сейчас вместо нее там лежала обложкой вверх раскрытая книга.

Краем уха я услышала едва различимый скрип ламината.

– Ты проснулась, – к моей постели шагнул Родерик. Видимо, все это время он просто стоял рядом, ожидая, когда я открою глаза. Наверное, это было странно. Но я не испытала никаких эмоций, безразлично уставившись на него, – поиграешь со мной, Алекса?

Алекса. Я так редко слышала теперь это имя, что почти забыла, что оно когда-то принадлежало мне.

Вместе с этой мыслью, в моей груди появилось какое-то странное чувство. Словно шевельнулось что-то давно и безнадежно заржавевшее, но все так же значимое.

Большие синие глаза внимательно следили за моим лицом. Родерик чуть склонил голову набок, глядя на меня исподлобья.

– Ты ведь не расскажешь никому, что я приходил к тебе поиграть? – его тонкие пальцы коснулись моих волос. Я молчала, равнодушно наблюдая за его действиями, – теперь ты ведешь себя совсем как неживая. Я даже не знаю, нравится ли мне это. Ты как большая кукла.

Его рука внезапно выпуталась из моих волос и резко хлестнула меня по щеке. Я могла чувствовать боль, но даже она не находила отклика в моем сердце и разуме.

– Теперь я действительно могу делать, что захочу с тобой…

Из коридора донеслись шаги. Родерик замер, и его большие глаза распахнулись еще шире.

– Ой!… – на пороге спальни появилась Сандра. Она растерянно уставилась на моего посетителя, – я не ожидала тебя здесь увидеть.

Родерик ничего ей не ответил. Сандра приблизилась к постели, склонившись ко мне. Ее лицо внезапно стало обеспокоенным. Медленно выпрямившись, она снова повернулась к нему:

– У Элеонор на щеке красное пятно. Что это?

Синие глаза недобро потемнели после ее вопроса.

– Мы просто немного поиграли, – его милое бледное личико выглядело трогательным и невинным, как и всегда. Сандра нахмурилась, перебегая взглядом с одного его глаза на другой.

– Просто это выглядит, как след от удара.

– Разве? Наверное, я был неосторожен. Извини. Буду аккуратнее в следующий раз.

– Да… хорошо, – я заметила, как она сделала шаг назад, словно опасаясь его, – Дальше я справлюсь.

Родерик послушно кивнул, и скрылся за дверью. Сандра тяжело перевела дыхание.

– Это ведь не мог быть след от удара, наверное, я накручиваю себя… – пробормотала она. Я безразлично смотрела, как она медленно опустилась на край моей кровати, – здесь все такие странные… я просто не привыкла.

Она молчала некоторое время, бесцельно глядя куда-то перед собой.

– Ох, – она повернула голову ко мне, ее взгляд был виноватым, – Прости, Элеонор, я задумалась. Нам пора собираться к ужину. Ты хорошо отдохнула?

Я поднялась на ноги. Она поправила съехавший воротник моего платья, и пригладила растрепанные Родериком волосы. В этот момент на ее лице снова появилось странное хмурое выражение.

– Элеонор, – прошептала она нерешительно, – он ведь не…

Она осеклась на полуслове.

– Прости, я не думаю, что твои братья плохие люди. Конечно, они хотят тебе только лучшего.

Она бормотала что-то еще, обращаясь скорее не ко мне, а к себе самой.

Мы вышли в коридор и побрели к столовой.

– Эмметт сказал, у вас за особняком есть озеро. И вообще, красиво здесь. Интересно, много людей живет в соседних домах?..

«В соседних домах… озеро», – мысленно повторила я. Удивительно, но эти слова нашли странный отклик в моем разуме. Я резко остановилась.

– Что с тобой? Тебе нехорошо? – Сандра обеспокоенно заглянула мне в лицо.

«Соседние дома… дом… мой дом… это не мой дом… в соседних домах никого нет… никто не поможет», – вереница мыслей проносилась в моей голове. Я вцепилась руками в волосы, пытаясь унять внезапно обрушившийся на меня бушующий поток.

– Ах, точно, действие твоего лекарства заканчивается! Идем скорее, – Сандра нервно ухватила меня за руку.

«Нет… бежать… я должна бежать… подушка… посмотреть под подушкой»

Я высвободила руку, и помчалась обратно к своей спальне. У меня было мало времени, пока мой разум снова принадлежал мне.

– Элеонор!

Я скрылась в комнате, захлопнув за собой дверь. Мои руки едва заметно подрагивали, пока я сдергивала постельное белье и перетряхивала подушки.

– Что… что ты делаешь? – на пороге комнаты появилась взволнованная Сандра. Она прижала ладони ко рту, наблюдая за мной с нескрываемым испугом. Но я не обратила на нее никакого внимания. Мои пальцы нащупали, наконец, заветные клочки бумаги, – Что это такое?

Сандра опасливо приблизилась ко мне, рассматривая оборванные листы в моих руках. На ее лице снова появилось жалостливое выражение.

– Элеонор, милая, прошу… Идем к Марцеллу, тебе нужно принять лекарство, – она мягко коснулась моего плеча. Я грубо оттолкнула ее, вглядываясь в написанное на бумаге.

Я писала себе письма, все это время, что находилась здесь.

В те недолгие мгновения, когда действие лекарства ослабевало, я выдирала листок из записной книжки, и писала.

Я прятала их, чтобы потом перечитать и все вспомнить.

Первое время мне это плохо удавалось, и мои записки быстро находила прислуга.

Затем я научилась их прятать получше, чтобы никто не мог найти. А если бы и нашел, то вряд ли понял бы, что они значат.

Смысл в них был только для меня. Какие-то слова или фразы, которые пробуждали мой мозг ото сна и заставляли меня снова думать и разрабатывать план побега.

Я схватила с туалетного столика карандаш, и принялась царапать новые слова.

«Соседние дома…. Озеро за домом…»

Я была так увлечена, что не заметила, как Сандра вышла из комнаты.

«В соседних домах никто не живет…»

Дверь за моей спиной резко распахнулась. Чьи-то руки грубо выхватили записки из моих пальцев.

– Довольно, – услышала я холодный голос Марцелла над головой, – прекращай заниматься глупостями.

В мое тело вонзилась иголка, и по венам потекло лекарство. Я смотрела в отчаянии в безразличные зеленые глаза.

– Верни, – хрипло попросила я. Сандра за его спиной едва заметно вздрогнула, услышав звук моего голоса.

– Я сказал, довольно. А ты, – он повернулся к моей незадачливой сиделке, – следи за ней получше. Ее болезнь прогрессирует, и может потребоваться увеличение дозы лекарства.

– Хорошо, – Сандра растерянно кивнула, глядя на меня с сочувствием.

Я отвернулась, совершенно не желая пересекаться с ней взглядом. Скоро я снова забуду все. Но ничего. До тех пор, пока я жива, я не сдамся.

Марцелл исчез, хлопнув дверью. Мы с Сандрой остались вдвоем.

– Надеюсь, тебе уже лучше? – осторожно спросила она.

Я посмотрела на нее с безразличием, и медленно кивнула. Мой разум снова был девственно чист.

– Идем, пора ужинать, – она мягко взяла меня за руку, и повела из комнаты.

Возле столовой нас поджидал Лестер. Его лицо выражало крайнее недовольство. Он бросил взгляд на Сандру, и шагнул ко мне.

– Ей стало нехорошо, – осторожно сказала ему девушка, – она вдруг начала убегать… ей сейчас нужен покой.

– Разумеется, ей нужен покой. Пока тебя не было, все было в порядке. А так уж ли хорошо ты справляешься со своими обязанностями?

Сандра уставилась на него недоуменно. Затем, быстро взяв себя в руки, ответила:

– У меня прекрасные рекомендации с прошлых мест работы…

– Это тебе не за умирающими стариками присматривать, – Лестер приобнял меня за плечи, глядя на Сандру враждебно, – и вообще…

– Хватит, – прервал его безразличный холодный голос, – иди в столовую.

Лестер перевел глаза на появившегося старшего брата. Затем, одарив еще одним недовольным взглядом Сандру, шагнул за дверь, волоча меня за собой.

– Ах, как приятно, что вся семья снова в сборе, – заявил Эмметт, увидев нас. Родерик молчал, наблюдая, как все рассаживаются за стол.

Трапеза прошла на удивление спокойно. Никто больше не проронил ни слова.

Я уставилась на тарелку перед собой. Голова моя кружилась, и белое блюдо расплывалось в бесформенную лужу перед глазами.

– Элеонор, положить тебе мяса? – услышала я взволнованный голос Сандры.

– Отстань от нее, она не любит отбивные.

– Но она совсем ничего не ест…

Назойливые голоса моих опекунов жужжали возле меня, раздражая и без того одурманенный разум. Я закрыла глаза, в попытке спрятаться от этого кошмара.

– Идем, я уложу тебя спать.

Я почувствовала, как чьи-то руки мягко легли на мои плечи. Я поднялась из-за стола, позволив Сандре увести меня из комнаты. Лестер проводил нас недовольным взглядом.

– Кажется, Элеонор привязалась к тебе, – заметил Эмметт, пока мы шли к двери. Бледное лицо Лестера от этих слов побелело еще сильнее, – возможно скоро она будет любить тебя больше, чем нас.

Сандра сдержанно улыбнулась ему. Пожелав всем спокойной ночи, она быстро вышла из столовой и повела меня на второй этаж.

Глава 3.

– Эмметт специально говорит такие вещи, чтобы рассердить Лестера еще сильнее? – спросила она. Голос ее звучал раздраженно. Помолчав немного, она вздохнула, – Знаешь, я не часто рассказываю об этом, но… У меня была младшая сестра. Мы с ней не очень ладили в детстве. Но со временем, став старше, я поняла, что она самый близкий для меня человек…

Я молча шагала рядом с ней, безразлично глядя перед собой. Я совершенно не слушала ее рассказ. Иссиня-черное небо за окном освещала луна, слабо пробиваясь через окна поместья.

–… если бы я только это знала раньше. Как жаль, что ничего не исправить.

Сандра открыла дверь моей спальни, и я шагнула внутрь.

– Мне не хочется смущать тебя, но если что-то понадобится…

Я не дала ей договорить, скрывшись за дверью ванной комнаты. Я включила воду, и уселась на край ванны.

Мой взгляд остановился на утекающей в раковину жидкости.

«Холодная вода… холодная вода»

Я переключила кран, и окунула лицо в ледяную воду. Туман в голове немного рассеялся. Я повторила процедуру, снова и снова.

– Элеонор…

Я услышала стук в дверь, но не обратила на это внимания. Теперь разум мой был чист, но никаких мыслей в нем не было. Хотя лекарство за столько времени приема и вызвало привыкание, сейчас почему-то мне не удавалось ослабить его действие. Видимо, Марцелл снова увеличил дозировку.

– Элеонор!

Я поднялась на ноги и шагнула к двери.

– Ты не слышала, как я звала тебя?..

Она осмотрела лужи воды на полу и мое мокрое лицо. С волос струйками стекала вода, оставляя разводы на одежде.

– Что ты делаешь? Мы ведь договорились, что ты больше не будешь так вести себя… Завтра я буду мыть тебя сама.

Она усадила меня на пуфик и вытащила фен. Немного помолчав, она нерешительно заговорила.

– Элеонор… возможно, это прозвучит глупо… но я правда переживаю о тебе. И… Ты напоминаешь мою младшую сестру…

Я подняла голову, и увидела, что по ее щекам текут слезы.

– Я не смогла быть рядом, когда она нуждалась во мне… и уже никогда не исправлю это…

Я безразлично смотрела на ее заплаканное лицо. Фен в ее руке глухо шумел, заглушая некоторые слова.

– Ты позволишь мне стать твоим другом? – спросила она после короткого молчания.

Я медленно качнула головой. На ее губах появилась горькая усмешка.

– Кажется, ни ты, ни твои братья не хотите меня принимать. Но ничего, я не буду сдаваться так просто. Тебе тяжело, и тебе нужен близкий человек рядом… я думаю… я надеюсь, что смогу им стать.

Я опустила голову, уставившись на свои руки. Она не проронила больше ни слова. Закончив сушить мои волосы, она помогла мне переодеться.

– Спокойной ночи, – ее голос звучал грустно, хотя она и пыталась это скрыть. Я проводила ее равнодушным взглядом, и закрыла глаза.

Пустота. Темно и спокойно. Мне казалось, что я упала в какую-то пропасть, где нет ничего. Но это чувство не пугало. Хотя в нем и было что-то неправильное. Но что именно?

Я вздрогнула и проснулась. В комнате было темно. Я повернула голову, глядя в окно. Обычно я просто смотрела в потолок, пока меня снова не начинало клонить в сон. Но сейчас что-то изменилось.

Я медленно поднялась на ноги, повинуясь неясному чувству. Мне было спокойно, как обычно. Мой разум был чист, не было ни мыслей, ни эмоций. Но почему-то где-то в закромах моего сознания зарождалось ощущение того, что что-то не так.

Я подошла к окну. Белый ковер снега странно искрился в лунном свете. Вдали виднелись силуэты деревьев, похожие на искаженные фигуры.

Я отвела глаза от окна. Мой взгляд упал на туалетный столик. На зеркало, высвечивающее мое бледное лицо в обрамлении волос, струящихся по плечам и спине. Собственное отражение в полумраке комнаты показалось мне каким-то странным, и я опустила глаза.

«Фотография…»

Я взяла в руку такую знакомую рамку со старым изображением. В темноте все лица сливались в одно неразборчивое пятно. Мое сердце почему-то начало быстро стучать, эхом отдаваясь в висках.

Ночь была единственным временем, когда я могла быть предоставлена себе. Только ночью, когда все спали, я могла пытаться что-то сделать сама, не подчиняясь чужой воле.

Я склонила голову, пустыми глазами вперившись в снимок. Мой взгляд зацепил что-то маленькое и белое на полу под туалетным столиком. Наклонившись, я подняла обрывок бумаги.

Подойдя вновь к окну, я сумела разобрать написанное в лунном свете.

«В соседних домах никто не живет…»

Я подняла глаза, вглядываясь в силуэты домов вдали. Я никогда прежде не задумывалась над тем, жил ли в них кто-то… Или же я просто не помнила об этом?..

Странная вспышка резанула мой затуманенный разум.

«Я не сдамся… Я не сдамся… Я не сдамся… я не…»

Рамка с фотографией с глухим стуком упала на пол. Я растерянно смотрела на нее, с трудом пытаясь понять, что происходит. Мой мозг отвык думать, и теперь мысли и воспоминания, возникающие в нем, причиняли мне почти физически ощутимую боль.

Я убрала записку в карман своего платья, лежащего на пуфике. Присев на корточки, я протянула руку к фотографии. Рамка треснула, и изображение плавно спикировало мне под ноги.

«Джеральд и Вивианн с детьми. 1859» – прочла я на обороте.

Эта информация не нашла отклика в моем пустом подсознании. Но странным образом она отдалась еле уловимым откликом в сердце, заставив его напряженно екнуть.

– Вивианн…– прошептала я. Я не была уверена, что слышала это имя прежде, но именно оно вызвало волнение в моей груди. Подняв с пола фотографию и затолкав ее обратно в рамку, я уселась на пуфик. Мои пальцы извлекли клочок бумаги из кармана платья, и под уже имеющейся надписью я добавила это имя.

Перечитав несколько раз получившийся текст, я снова убрала записку в карман платья. Мне нужно было ложиться спать. Сейчас я все равно была не в состоянии что-то предпринять. Мой разум отказывался откликаться.

Я улеглась в постель. Что-то было не так. Почему эта пустота в моем сознании стала сильнее, чем прежде?

– Вспомни, – прошептала я, глядя в потолок, – вспомни… вспомни… вспомни…

«Вивианн…»

Небо постепенно начало светлеть. Яркая луна за окном теряла свои краски, оставив после себя лишь бледную безжизненную тень прошлой себя.

«Я должна бежать… отсюда»

Мои тяжелые веки медленно опустились, и я провалилась в очередной сон без сновидений.

– Элеонор… доброе утро.

Я нехотя открыла глаза. Передо мной стояла Сандра. На ее лице застыла привычная жалостливая улыбка.

– Поднимайся, пора умываться и завтракать.

Я выскользнула из постели, и угодила в ее захват. Она мягко обняла меня и повела в ванную комнату.

– Как ты себя чувствуешь? Все хорошо?

Я смотрела на нее безразлично. Ее скорбная физиономия и утешающие слова удивительным образом начинали меня раздражать все сильнее.

– Надеюсь, ты больше не будешь окунаться в холодную воду? Ты ведь можешь заболеть…

Я медленно качнула головой. Мне очень хотелось ослушаться ее и нырнуть под ледяную струю, но этого делать было нельзя. Иначе она могла позвать Марцелла. И тогда он снова вколет мне лекарство, и увеличит дозировку.

Я резко остановилась. Что-то было по-прежнему не так. Но что именно?

– Элеонор?

Я остановилась, пытаясь понять, что меня так сильно беспокоило. Но надоедливый голос у моего уха мешал мне сосредоточиться.

– Что с тобой? Тебе нехорошо? Я позову Марцелла…

Я зацепилась пальцами за ее запястье, пытаясь удержать. Она уставилась на меня с ужасом, словно в любую минуту я могла напасть на нее и причинить вред. Ее пугало, если я могла реагировать и вести себя как нормальный человек. Она не хотела видеть проявления моей воли. Она видела во мне лишь беспомощную, безвольную куклу, за которую нужно думать и с которой нужно возиться.

Я опустила голову, пустыми глазами уставившись куда-то перед собой. Сандра постояла некоторое время, напряженно глядя на меня.

– Ничего, все будет хорошо, – она мягко провела рукой по моим волосам, нежно прижимая меня к себе.

Мой разум снова погас, словно кто-то щелкнул выключателем и внутри меня исчез невидимый свет.

Я молча стояла, терпеливо ожидая пока Сандра выпустит меня из объятий.

– Успокоилась? – она заглянула мне в лицо.

Я проигнорировала ее вопрос, продолжая смотреть в одну точку. Она сказала что-то еще, после чего отошла немного в сторону, открывая мне дорогу к умывальнику. Я молча склонилась над раковиной и принялась чистить зубы.